Война капитана Брейна

Александр Петров

Завершающая часть трилогии о капитане Брейне. Вспыхнула война между Северной Короной и Торговой Гильдией. Гордыня лордов Гильдии неумолимо толкала их к поражению, и Мартину Брейну вновь предстояло сражаться за свою жизнь с многочисленными врагами.

Глава 2

Над гаванью Мальдека висела пелена дождя, до неузнаваемости размывая очертания стоявших в порту кораблей. Мортимер, который уже стал лейтенантом флота Северной Короны, кивнул находившимся на палубе часовым и прошёл к трапу. Флагман адмирала Грумольда стоял почти в самом центре длинного ряда ратерийских линейных кораблей, однако, несмотря на это, старика продолжали усиленно охранять. Долго циркулировавшие слухи, оказавшиеся, к тому же весьма небеспочвенными, утверждали, что Брейн открыл самую настоящую охоту на ратерийцев.

На протяжении всех последних пяти лет, Грумольд старался не замечать этого, но игнорировать полностью не смог бы. Несколько успешных нападений пиратов на корабли ратерийских торговцев, так и не вернувшихся ни в Мальдек, ни в Ультран, красноречиво доказывали тот факт, что Мартин Брейн не бросает свои слова на ветер. И, хотя, Мортимер не имел личной вражды с капитаном «Чёрного Дракона», он тоже с опаской относился ко всем россказням, услышанным людьми в портовых тавернах. Кроме того, у Брейна теперь имелось уже восемь кораблей, что так же не внушало особого оптимизма его врагам, тем более, Грумольду, считавшему себя основной целью пиратов.

Когда из Карбы в Седую Гавань было отправлено посольство во главе с графом Тарлейном, многие торговцы начали спешно отвозить свои товары из Мальдека. Что творилось в Ультране, никто, в том числе и Мортимер, не знал, но, как это и бывает в предчувствии грозных событий, люди стали уезжать подальше от ратерийского побережья. Повсюду только и судачили о войне. Несколько кораблей Северной Короны, на одном из которых и служил теперь Мортимер, действительно, прибыли в Мальдек, чтобы сопроводить в Гарн имперских купцов, застрявших в порту из-за Сезона Штормов. Появление флота Северной Короны только обострило многочисленную болтовню, и в тавернах уже пошли складывать небылицы о нашествии полчищ наёмников Торговой Гильдии. Правда, кое-что из этих небылиц запросто могло оказаться реальностью, поэтому Мортимер и решил повидать старика-адмирала, дабы самому разобраться в этом.

Поднявшись по трапу, Мортимер подошёл к стоявшему возле мостика вахтенному офицеру, и вежливо поклонился.

— Могу я видеть его светлость, графа Грумольда?

Офицер был уже немолодым. Его лицо, испещрённое ветром и морщинами, выглядело суровым. Он несколько мгновений смотрел на гостя, разглядывая его нашивки лейтенанта флота Северной Короны. Потом жестом подозвал одного из матросов, наклонился к его уху и что-то негромко сказал. Тот кивнул и быстро сбежал вниз, в каюту адмирала.

Мортимер терпеливо ждал.

Посланный к Грумольду матрос вернулся и доложил, что его светлость готов принять гостя. Мортимеру позволили подойти к двери каюты и впустили внутрь. Старый адмирал сидел возле окна, покорно позволив Кайре, стоявшей рядом, завязывать ему перевязь со шпагой. Капитан «Стального Кракена» увидела вошедшего, улыбнулась и сказала:

— Не думала, что корабли Северной Короны вошли в Мальдек. Как прошло плавание?

Мортимер глянул на неё и усмехнулся.

— Не настолько плохо, как думают многие. Хотя погода явно мешает навигации.

— Тогда зачем Карба послала свои корабли?

— Вывозим имперских торговцев.

— Не рановато?

— Я не спрашивал. Просто выполняю приказ.

Грумольд повернул голову и посмотрел на Мортимера.

— Поздравляю с новым званием, сударь, — сказал он. — Как вам служится на флоте Северной Короны?

Мортимер кивнул.

— Не жалуюсь, милорд.

— Жаль, что вы потеряли собственный корабль. Хотя, возможно, оно и к лучшему. Теперь вы стали лейтенантом империи.

Бывший пират пристально посмотрел на старика. В его словах чувствовался некий подвох, лёгкая издёвка, которая отражалась в голосе Грумольда, когда он говорил. Действительно, это было не слишком весело. Галеон Мортимера, «Циклоп», затонул возле Гнилого острова, напоровшись на рифы. Однако, винить Мортимер мог лишь себя самого. Это была дурацкая затея: попытаться поискать сокровища там, где, в своё время, побывал Мартин Брейн. Конечно, у «Чёрного Дракона» получилось пройти между проклятых рифов, несмотря на все опасности, подстерегавшие пиратов возле побережья. Но то, что удалось тогда Брейну, больше никто повторить не сумел, и сам Мортимер оказался в числе таких вот неудачников. Единственно, что его утешало, он остался в живых. Хотя многие, желавшие превзойти Брейна, вряд ли уже были способны похвастать этим результатом.

Грумольд продолжал смотреть на него, и Мортимер ответил:

— Сказать по правде, милорд, я не задумывался над своей карьерой.

— Ничего, это придёт позже. Я и сам когда-то начинал с лейтенанта.

— Возможно, мне тоже повезёт. Вы слышали что-нибудь о послах из Карбы?

— Политика меня не касается, — резко отрезал старик. — Я всегда был только солдатом.

На лице Мортимера появилась лёгкая усмешка. Он знал, что его собеседник лукавит.

— Однако, говорят, что ратерийский парламент заключил союз с Северной Короной. Разве нет?

— Вы же сейчас представитель флота империи. Вы мне и скажите.

— В порту ходят слухи о будущей войне.

Брови старика поднялись вверх.

— И что?

— Если вдруг война всё-таки начнётся, ратерийский флот встанет на нашу сторону?

— Это зависит не от меня.

— От кого же, милорд? — улыбнувшись, спросил Мортимер.

— Я подчиняюсь парламенту, мой друг. Как и любой другой законопослушный гражданин.

Глаза Мортимера превратились в две узкие щёлочки. Будучи достаточно искушённым в обмане, он мог легко распознать любую ложь. Даже среди капитанов Вольного Братства, Мортимер числился одним из самых хитрых и коварных. Поэтому он лишь мысленно посмеялся над словами Грумольда, прекрасно помня, что старый адмирал довольно часто нарушал договоры. Правда, это касалось, в основном, пиратов, и Грумольд выполнял свой долг, пытаясь защитить торговые суда ратерийцев от нападений, однако, самой сути это никоим образом не меняло. Если было нужно, Грумольд легко нарушал правила и прибегал к предательству. Так случилось и с Дэко. Конечно, Мортимер не собирался осуждать Кайру, тем более, что сам отчасти приложил руку к смерти бывшего капитана «Стального Кракена», но и восхвалять изменницу-боцмана тоже не стал бы. В конце концов, ведь она могла сдать ратерийцам и его самого, не посвящая в собственные планы. А ныне, капитан Кайра, приласкавшись к старику, сделала себе будущее.

Мортимер ещё раз мысленно усмехнулся. Для женщин такая карьера всегда давалась намного легче, чем мужчинам.

— Простите мне мою резкость, милорд, но законопослушных граждан так тщательно не охраняют.

Кайра тут же повернула голову и озлобленно посмотрела на бывшего подельника. В её глазах читалось острое желание заставить Мортимера замолчать. Возможно, навсегда. Однако, Грумольд лишь усмехнулся. Кажется, он был рад тому, что беседа проходит в необычной манере вместо обмена любезностями.

— Вы ведь знаете, что капитан Брейн ещё жив? — спросил старик.

— Разумеется, милорд, — кивнул Мортимер.

— И вы так же, наверняка, слышали, что он не берёт в плен ратерийцев?

Мортимер снова кивнул, но на этот раз ничего не сказал. Грумольд тяжело вздохнул и продолжал:

— Прискорбно осознавать, что на склоне своих лет, проведя множество времени на военной службе, отдав всё своей стране и своему народу, ты вдруг становишься мишенью для какого-то чокнутого пирата. И это не говоря уже о том, сколько добра я сделал для таких как Брейн. Вшивых голодранцев, которых давным-давно надо было отправить на виселицу, но я много раз проявлял снисхождение. Чертовски много раз, лейтенант. Они не заслужили и капли моего сочувствия.

Бывший капитан «Циклопа» опять промолчал. Болтовня о щедрости адмирала и его сочувствии, вызывала у Мортимера очередную мысленную усмешку. Грумольд никогда не отличался добрым сердцем, и если кто-то и сумел чудом избежать казни, благодаря содействию старика, значит, он заплатил за этот акт милосердия. Грумольд ещё ни разу не спас человека от виселицы, без веской на то причины. Кто-то купил себе жизнь службой адмиралу, кто-то предал своих товарищей, кто-то шпионил для ратерийцев. Сам Мортимер не избежал бы смерти, не будь у него сговора с Кайрой. Слова Грумольда о сочувствии заставили бывшего пирата промолчать. Он не хотел, чтобы нечаянно вырвалось то, что Мортимер на самом деле думает о командующем ратерийским флотом.

— Ты видел Мартина? — внезапно спросила Кайра.

— Нет.

— И в Седой Гавани не был?

— Уже давно. Зачем мне туда?

Она кивнула.

— Это верно. Просто ходят слухи… — Кайра на мгновение осеклась, потом быстро добавила: — что Брейн женился на вампире.

Мортимер пожал плечами.

— Да, я слышал. Их вроде бы обвенчал какой-то шаман.

— Так, значит, ты думаешь, это правда?

— Что именно?

— Они теперь женаты. И у Брейна есть свой небольшой пиратский флот.

— Скорее всего, да.

— Это плохие новости. Очень плохие новости.

— Если ты имеешь в виду то, что случилось на твоём судне пять лет назад…

— Замолчи.

— Тогда ты должна знать, что Мартин поклялся отомстить за твоего капитана, — упорно продолжал Мортимер, видя, как багровеет лицо Кайры. — А ты помнишь, что память у Брейна хорошая, и он всегда держит слово…

— Заткнись, чёрт тебя побери! — выкрикнула Кайра.

Грумольд повернул голову и посмотрел на неё.

— В чём дело, сударыня? — спросил старик, с изумлением вскидывая седые брови. — Вас что-то напугало?

Капитан «Стального Кракена» опустила взгляд. Ей было стыдно признаться, даже самой себе, что она боится. Смерть Дэко будто бы разделила её жизнь на до и после. Кайра стала капитаном, теперь она служила ратерийцам и больше могла не опасаться виселицы. Конечно, ей пришлось предать своих бывших соратников, и в первую очередь, именно Дэко, однако, для Кайры прагматизм всегда значился более весомым аргументом. Не было у неё дружбы с пиратами Братства. Да, общие цели были, но вот всего остального она не понимала. Кодекс чести, которого придерживался Брейн, оказался для Кайры досадной помехой. Сперва она не слишком-то придавала значение этому обстоятельству, ведь множество пиратов было уничтожено во время рейдов ратерийского флота под началом Грумольда. Однако, у Мартина Брейна появились новые сторонники. Буквально через год после его возращения из Седой Гавани, добрая половина всех пиратских капитанов были готовы встать под его флагом. Несколько умелых налётов на ратерийское побережье оставили старого адмирала в дураках, Брейна он поймать так и не сумел. Зато многие прослышали про его страшную клятву. Да и на деле Мартин доказал, что умеет держать данное слово — повешенные ратерийские солдаты вдоль всего побережья и на Мальдорских островах стали отличным тому доказательством.

Всё, сказанное Мортимером, человеком хорошо знавшем, как именно была схвачена Дэко, напомнило бывшему боцману «Стального Кракена» о том, что ей самой хотелось бы напрочь забыть. Нет, Кайра вовсе не жалела своего прежнего капитана, которая умирала в грязном вонючем трюме торгового судна, истерзанная её нынешним престарелым любовником. Будь у Кайры второй шанс, она бы повторила всё заново, и опять отдала Дэко под пытки ратерийского адмирала. Но теперь она уверилась сама — даже мёртвая Дэко обрела возможность свести с ней счёты, в лице Мартина Брейна и его обещания.

Кайру страшила встреча с капитаном «Чёрного Дракона». После Рауракана, где она своими собственными глазами видела на что способен Брейн, от одной только мысли, что Мартин может стать врагом, неприятный холодок пробежал в душе Кайры. Она никак не думала, что обретёт на свою голову заклятого врага. Но это всё же произошло.

Видя бледное лицо Кайры, адмирал посмотрел на Мортимера, и, видимо, чтобы сгладить неловкость, произнёс:

— Не пора ли нам отобедать?

***

Ровно через два дня, в том же самом зале, Совет лордов Торговой Гильдии устроил военное совещание. Прислуга едва-едва успела убрать следы бурного веселья, царившего здесь два дня назад, и принести большой круглый стол из морёного дуба, вокруг которого и расположились все приглашённые Грэймлоком участники совещания. Их оказалось довольно много, в том числе около сотни капитанов пиратских судов, нанятых Гильдией, и командиры наёмников с Дарлеана и соседних островов. Среди них Мартин, пришедший сюда с женой и остальными своими капитанами, заметил Брюлла. Бывший глава Вольного Братства сильно постарел, его лицо буквально утонуло в морщинах, а волосы стали ещё белее, чем прежде.

— Вот так встреча, милорд, — сказал Брейн, подходя к старому капитану. — Не ожидал, что они и вас соблазнят звонкой монетой!

Брюлл повернулся. Увидев капитана «Чёрного Дракона» и Арагонскую, он улыбнулся. Герцогиня чуть приотстала, дав возможность мужчинам поговорить наедине.

— Мир тесен, Мартин, — в голосе старика прозвучало явное дружелюбие. — Ты долго не подавал о себе вестей.

Брейн кивнул.

— Не хотел слишком беспокоить вас, милорд. Как я слышал, на Дарлеане у вас всё по-прежнему?

— Если ты имеешь в виду губернатора, то он держит слово. Во всяком случае, пока.

— С той бумагой, что он подписал, я в этом ничуть не сомневаюсь.

— Но нет гарантий, что так будет и теперь.

Брейн покачал головой.

— Боюсь, вы правы, милорд, нас ждут чертовски тяжёлые времена. Бывшие союзники могут запросто оказаться злейшими врагами.

— Ты знаешь, что граф Тарлейн отбыл на север?

— Да, знаю. Если бы два дня назад он договорился с лордами Гильдии, нас бы здесь не собрали.

— Его дочь тоже была здесь.

Мартин усмехнулся.

— К сожалению, меня не предупредили.

— Она её не убила? — старик кивнул на стоявшую немного в отдалении герцогиню.

— Нет, но была готова к этому.

На лице Брюлла появилось озабоченное выражение.

— Ты уже знаешь, что нас ждёт? — негромко спросил он.

Капитан «Чёрного Дракона» тут же кивнул.

— Я догадываюсь, милорд.

— Северная Корона раздавит Гильдию, как клопа.

— Очень может быть.

— Но ты не боишься?

Брейн отрицательно мотнул головой.

— Уже поздно бояться, милорд. Часы давно начали отсчёт, и теперь неважно как это случиться и когда.

— Если мы проиграем, то все окажемся вне закона.

— Думаю, не все. Кто-нибудь из лордов сумеет откупиться.

— Но не такие как мы, верно?

— Верно.

Старый капитан тяжело вздохнул. Помедлил мгновение, потом внезапно спросил:

— Не жалеешь, что женился?

— Ни единого дня, — улыбнулся Брейн.

— И ты с ней счастлив?

— Даже больше, чем позволено судьбой обычному смертному.

Брюлл покачал головой. Его лицо, испещрённое морщинами, приобрело печальное выражение.

— Очень жаль, — произнёс он с нотками грусти, — что твоё счастье оказалось не слишком долгим.

— Я бы не смел надеяться на что-то другое, милорд.

Старый капитан кивнул. Но не сказал ни слова.

В зал вошли Ламарк и адмирал Дэрек, который нёс в руках свёрнутые в рулон карты. Следом семенил Грэймлок. Он повернулся ко всем присутствующим и жестом пригласил их подойти к столу. Адмирал Гильдии быстро разложил свои карты и начал говорить. Остальные только молча слушали, изредка поглядывая то на Дэрека, то на его карты, словно бы могли они сказать больше, чем сам адмирал.

Но это никак не отразилось на суровых лицах капитанов.

— Итак, господа, как вы, наверное, уже поняли, переговоры с посланником Северной Короны не дали ожидаемых результатов, поэтому мы вынуждены пойти на крайние меры. Наш флот сейчас собирается здесь, в Седой Гавани, и не позднее, чем через неделю, мы выступим. Первой целью мы наметили ратерийское побережье, — адмирал указал на одну из карт. — А именно, порты Мальдек и Ультран. Высадим войска и атакуем.

— Главной задачей является скорейшее проникновение на территорию союзников Северной Короны, — добавил Ламарк, — чтобы лишить противника возможности использовать его преимущество в кораблях.

— Значит, высадка? — спросил кто-то из капитанов.

— Да. Высадка.

— В такую погоду?

— Мы учитываем фактор неожиданности, господа, — сказал Дэрек. — Если ратерийское побережье будет сковано нашими силами, у противника останется единственный шанс разбить нас. На суше.

— А где сейчас флот Северной Короны? — спросил ещё кто-то из капитанов.

— Мы полагаем, что их корабли концентрируются возле Гарна, — палец адмирала ткнул в карту. — Вот здесь.

— Так далеко на севере?

— Это хорошая стратегия. Собрать ударный кулак.

— Тогда почему бы нам не ударить сразу туда?

Дэрек на мгновение замолчал. Потом покачал головой.

— Слишком большой риск. Обходя Мальдорские острова, мы потеряем время. А противник успеет подготовиться. Такое наступление чересчур очевидно, и, значит, армия Северной Короны может ожидать нас там.

— Сколько кораблей у Северной Короны?

— По данным разведки, более семисот.

По залу пронесся едва слышный недовольный ропот. Капитаны переглядывались, озадаченные, недоумевающие, и явно не ожидавшие такого поворота событий. Разумеется, им обещали хорошую награду, однако, как это всегда бывает, никто не упомянул о враге, с которым предстоит сражаться, отрабатывая плату до последней грошовой монеты. Дэрек видел несогласие, ясно написанное на лицах капитанов, и поспешил добавить:

— Мы считаем, что этот флот не сможет быстро выйти из Гарна и напасть на наши суда. Поэтому, нашей целью будут ратерийские порты.

Снова послышался ропот. Потом раздался громкий голос Брейна:

— А вы учитывали Кледарн, милорд?

— Кледарн? При чём здесь Кледарн? — удивлённо переспросил адмирал. — Вся масса кораблей Северной Короны не смогла бы…

— Да, Кледарн, действительно, не слишком большой порт, — кивнул Мартин, — но этого и не нужно. Если хотя бы сотня кораблей противника окажется там, они сумеют связать нас боем, чтобы дать время подойти основному флоту.

— И Кледарн гораздо ближе Гарна, — поддержал капитана «Чёрного Дракона» Брюлл.

— Маловероятно, чтобы Северная Корона решилась разделить свой флот, — заметил Ламарк.

— Маловероятно, но возможно, так ведь? — настаивал Брейн.

Дэрек неожиданно задумался. Судя по его озадаченному лицу, такой вариант он, видимо, не рассматривал.

— Мы можем выслать несколько судов как охранение со стороны Кледарна, — наконец, сказал он.

— И что это даст? — спросил Брейн. — При численном перевесе хотя бы один к трём, они сметут наше охранение за час. Не думаю, чтобы у Северной Короны не оказалось хороших линейных кораблей. И почти наверняка их будет много. Пытаясь взять порты на побережье, мы сами попадём в ловушку.

Несколько капитанов, посмотрели на Мартина и тут же согласно закивали головами. Было видно, что они всецело поддерживают его мнение. На лице Ламарка, стоявшего рядом с адмиралом Гильдии, промелькнуло раздражение.

— А что бы вы предложили, сударь? — резко спросил он.

Мартин подошёл ближе к столу и указал на карту.

— Ни при каких обстоятельствах не покидать Седую Гавань. Отправить несколько судов патрулировать наше побережье отсюда и до Каменных островов. И Седая Гавань и Абискан станут нашими базами снабжения. Кроме того, мы вынудим Северную Корону идти к нам, разобщим её силы и будем отбиваться. Не думаю, что даже семьсот кораблей хватит на длительную осаду и Абискана и Седой Гавани. В обоих портах полно пушек. И отлично расположенные береговые батареи. Мы сможем заставить противника заключить перемирие на наших условиях, если нанёсем ему достаточно большие потери.

— Кажется, именно этим вы и занимались на Рауракане, сударь, — ехидно хихикнув, сказал Ламарк.

Глаза стоявшей возле мужа Арагонской сверкнули гневом.

— И, если вы помните, он победил, — суровым голосом произнесла герцогиня.

Ламарк глянул на вампира и тотчас опустил взгляд.

Адмирал Дэрек покачал головой.

— Хороший план, милорд Брейн, но одной только обороной невозможно выиграть войну. Нам следует наступать. И наступать решительно, не страшась врага, даже когда он превосходит нас числом.

— Боюсь, вы меня не поняли, адмирал, — Мартин пристально посмотрел сначала на него, потом на Грэймлока, который всё это время молчал. — Речь идёт не о том, чтобы победить. Я говорю о том, как не проиграть.

— Что вы имеет в виду, сударь? — насторожился Дэрек.

— Будем откровенны, господа, мы не готовы к серьёзной войне. Можно долго рассуждать о храбрости, о наступлении или о тактике. Это всего лишь слова. Сколько кораблей у Северной Короны? Больше семисот. Сколько сможем выставить мы? Не больше четырёхсот с небольшим, даже если считать всех, кто находится сейчас здесь. И вы хотите драться с противником в открытом бою?

— Не всегда победа за тем, у кого больше кораблей…

— Да, но и уж точно никто пока не выиграл морскую баталию, имея на три сотни судов меньше.

— Это какой-то абсурд! — воскликнул Ламарк.

Брейн покачал головой.

— Абсурдом было ваше желание исправить ошибки своей политики за счёт чужих жизней. Если вы понимали, что рано или поздно, но война неизбежна, тогда какого чёрта не готовились к ней раньше?

Ламарк не ответил.

В зале повисла мрачная напряжённая тишина. Потом подал голос Грэймлок.

— Господа, этот разговор ни к чему не ведёт, — негромко сказал старый лорд. — Мы можем обвинять друг друга в любых изъянах, но теперь главное совсем иное. Переговоры провалились. И назад пути нет. Либо мы победим Северную Корону, либо всем нам уготована участь стать её рабами. Не стану отрицать, что Совет давно не рассматривал вероятность войны. Здесь милорд Брейн прав, мы к ней по настоящему не готовились. И в этом наша большая и самая страшная ошибка. Я бы высказался за план обороны, если бы был уверен, что припасов и пороха в Седой Гавани и в Абискане хватит с лихвой на долгую осаду. Но дело в том, что я в этом не уверен. Невозможно сказать наверняка, что мы сможем защитить наше побережье. Увы, прискорбно осознавать этот факт, однако же ничего не поделаешь. Нам попросту нечем сейчас защищаться, господа. Нам придётся атаковать. И я отдам свой голос за план милорда адмирала, как за единственно возможный в настоящее время.

Капитаны молчали. Старый лис, искушённый в политической лжи, вероятно, первый раз за всю свою жизнь говорил чистую правду. Он не подливал сладкого мёда лести в свои слова. Грэймлок был слишком стар, чтобы накануне грозных событий снова изливать патоку обмана на уши всех присутствующих. Получилось так, что смерть заглянула в глаза каждому лорду Гильдии, и теперь Грэймлоку не хотелось лгать, как это неоднократно случалось прежде. Настал момент, когда ложь ничего уже не могла исправить, и вся надежда оказалась только на острие собственного клинка, а не на языке политика.

Воспользовавшись смятением, царившим среди капитанов, Ламарк тут же предложил голосовать. И теперь многие были согласны с планом адмирала Дэрека. Выходя из зала, некоторые капитаны обсуждали совещание, говоря о том, что раз им придётся стоять в Седой Гавани ещё неделю, нужно будет отпустить команды хорошенько повеселиться на берегу, благо деньги Гильдия уже предоставила. Брейн был мрачен. Жестом подозвав Рукера, он быстро сказал:

— Сударь, вы должны завтра же сняться с якоря и отправиться назад.

— Милорд капитан, но…

— Никаких но, — голос Мартина был непреклонен. — Не давайте своим людям покидать судно. Будут возражения, сошлётесь на меня.

— Слушаюсь, милорд капитан.

— Далее, как вернётесь, скажите Лерою и Джексону, чтобы удвоили выработку в шахте. Пусть выжмут всё, что только можно. У нас остались рыбацкие шхуны?

Рукер кивнул.

— Десятка два, не меньше.

— Хорошо. Как закончите с золотом, разделите его поровну на всех наших людей, включая их семьи. Будете перевозить тех, кто остался на острове в Абискан и ближе к Южному хребту. Пускай покупают там дома или землю, это уж как захотят. Не жалейте золота, поняли? И не используйте настоящих имён.

Лицо Рукера начало бледнеть.

— Милорд капитан… какого… чёрта?…Что всё это значит?…

Брейн посмотрел на него таким взглядом, что верзила-пират даже невольно вздрогнул.

— Это значит, сударь, что через неделю мы выступим, и я заранее пытаюсь спасти ваши жизни. Когда Северная Корона…

— Вы, наверное, хотели сказать, если, милорд капитан.

— Я сказал, когда Северная Корона придёт на юг, вы и ваши семьи будете уже обычными гражданами, имеющими свой кусок законно приобретённой собственности. И никто не станет доказывать, кем вы были в прошлом. Не думаю, что ради наживы они станут вешать бывших противников, раз могут получать от них налоги. Вы меня поняли, сударь?

Рукер замер. Такого от Мартина он явно не ожидал. Казалось, капитан «Чёрного Дракона» видит так далеко, что его мысли просто невозможно предсказать. Спорить или возражать он не стал, понимая, что замысел Брейна влечёт за собой возможность благополучной судьбы для семей его пиратов. Между тем, Мартин обернулся и взглянул на жену.

— Керлоу справится с кораблём без тебя? — спросил он.

Арагонская пристально посмотрела на Брейна.

И замотала головой.

— Нет, нет, нет, — решительно сказала она. — Даже думать об этом не смей, Мартин, слышишь? Я тебя не оставлю!

— Мы пойдём к ратерийскому побережью через неделю. У тебя ещё будет время уйти, пока всё не начнётся.

Герцогиня нахмурилась.

— Я остаюсь. Я твоя жена, Мартин.

Он улыбнулся, глядя на неё, и покачал головой.

— Меня могут убить. Или взять в плен. Полагаю, ратерийцам не терпится воздать мне сполна за все эти годы.

Ангелина, не отрываясь, смотрела мужу прямо в глаза.

— Чтобы ни случилось с тобой, тоже будет и со мной, — твёрдо сказала она. — В семье Ван Виэрэген не принято бросать мужей даже перед смертью.

Брейн тяжело вздохнул. Спорить с герцогиней было бессмысленно, он это знал. Поэтому он повернулся к Рукеру и добавил:

— Не мешкайте, сударь. Завтра вы должны выйти в море. У вас в запасе будет только месяц. От силы, два.

Рукер кивнул, и хотел было что-то сказать, как вдруг к ним подошёл лорд Грэймлок, сопровождаемый слугой. Старик несколько мгновений колебался, чтобы заговорить, однако, вскоре произнёс:

— Не хотелось бы беспокоить вас, милорд Брейн, но мне необходимо побеседовать с вами, — Грэймлок повернул голову и многозначительно взглянул на Арагонскую. — Наедине, милорд.

Мартин усмехнулся.

— Боитесь моей жены?

— Отнюдь, но этот разговор не для лишних ушей.

— У меня нет от неё секретов.

Грэймлок ещё раз посмотрел на герцогиню. Потом кивнул.

— Ну, хорошо, если так. Прошу вас, милорд, пройдёмте в мой кабинет.

***

Слуга, молча поклонившись, расставил на столе блюда с жареным мясом и открыл бутылку вина. Лорд Грэймлок предложил Брейну сесть и кивнул, отпуская слугу. Он тихо удалился, закрыв за собой дверь.

Мартин подошёл к креслу напротив Грэймлока и, отодвинув его, усадил жену. Сам же остался стоять. Старик посмотрел на него и усмехнулся.

— Разговор будет долгим, капитан.

— Ничего. Я постою.

Грэймлок пожал плечами и налил себе вина. Потом предложил Брейну, но тот отрицательно покачал головой.

— Благодарю, сударь, — сказал он. — Предпочитаю иметь на войне трезвую мысль.

— Весьма похвально, капитан. Что же до меня, я всегда лучше думал за бокалом вина.

— Как вам угодно, сударь.

Старик снова усмехнулся.

— А знаете, милорд Брейн, это даже забавно, — сказал Грэймлок. — Самое дорогое вино из Карбы, подарок от высочайшего двора Северной Короны. Было время, когда мы просто мирно торговали. Кто бы мог подумать, что нам придётся ещё и воевать.

— Вы позвали меня, чтобы предаваться воспоминаниям? — спросил Мартин.

— Нет, капитан. Надеюсь, вы не слишком обиделись, что сегодня мне пришлось немного надавить на вас?

— Если вы это и сделали, сударь, то я не заметил.

— Хороший ответ, — лукавый взгляд Грэймлока скользнул по лицу капитана «Чёрного Дракона». — Надо отдать вам должное, милорд, вы умеете держать удар.

— Я привык. Так о чём вы хотели поговорить?

Старик тяжело вздохнул. Его рука подняла бокал, поднеся к губам.

— Впервые в жизни я был вынужден говорить открыто, — сказал он. — Политика казалась мне чем-то сродни шахматной партии, где ты должен как можно быстрее обыграть соперника. Но в действительности, это стало одной большой волокитой. Скажите, милорд Брейн, вы считаете наши шансы хорошими или никудышными?

— Вы хотите услышать правду? Или мне нужно подлить побольше мёда в мои слова?

— Разумеется, правду. За этим я вас и позвал.

— Мы обречены, сударь.

Рука Грэймлока вздрогнула и поставила бокал обратно на стол. Он несколько мгновений молчал, потом кивнул.

— Мы позорно не подготовлены. Как в отношении флота, так и стратегии, — хмуро выдавил старик, устремив взгляд на Брейна. — Здесь, вы правы вне всякого сомнения. Но неужели нет никакого способа выиграть войну?

— Если не рассматривать вариант почётной капитуляции, то нет.

— Почётной капитуляции? — глаза Грэймлока блеснули. — Вы шутите?

— Отнюдь, сударь. Единственным выходом была бы прочная оборона, которая вынудит противника пойти на переговоры. Северная Корона не захочет втягиваться в длительную войну, теряя большое число солдат и кораблей. Я говорил сегодня об этом. Но меня не услышали.

Старик махнул рукой.

— Да, я знаю. Это я настоял на решении нашего адмирала. Потому что уже имел представление о наших возможностях. Мы не можем обороняться, милорд.

— Тогда вы знаете и мой ответ.

— А если нападение на ратерийское побережье всё же увенчается успехом?

Брейн усмехнулся.

— Успех будет. Первый месяц. Или даже два, — сказал он и покачал головой. — Пока армия и флот Северной Короны не ударят по нам. Думаю, именно столько времени им понадобится, чтобы собрать все силы.

— Полагаете, в Карбе известны наши планы?

— Полагаю, сударь, в Карбе готовились к войне уже давно. И атака на ратерийцев вполне предсказуема. Ведь они теперь союзники Северной Короны, но станут пушечным мясом. Хотя никто и никогда им об этом не скажет.

— Считаете, у нас завёлся шпион? — нахмурился Грэймлок.

— Шпионы были всегда, сударь. Это часть любой политики. Другой вопрос, что скоро у Северной Короны найдутся сочувствующие. И число ваших сторонников будет таять с каждым днём.

Пальцы старика стиснули бокал.

— Проклятье! Чего бы я только не отдал, чтобы вернуть назад последние десять лет! Мы бы многое изменили!

— Человеческую природу изменить не получиться, — улыбнулся Брейн. — Найдутся и воры, и предатели, и проходимцы. Честные люди опять окажутся в меньшинстве.

Грэймлок молчал. Он мрачно смотрел на бутылку вина, словно бы та могла ответить на все беспокоившие старого лорда вопросы. Но стекло лишь безмолвно взирало на него, не желая радовать ничем иным, кроме ароматного напитка, плескавшегося внутри.

Старик шумно вздохнул.

— И что, по-вашему, мне следует сделать, милорд Брейн? — глухо, будто бы из бочки, спросил он.

— Я бы посоветовал вам молиться. Конечно, если вы верите в святые небеса.

— Мои молитвы не услышат даже в аду, — криво усмехнулся Грэймлок и отхлебнул ещё вина.

— Мои, возможно, тоже, — кивнул Брейн.

Старик засмеялся. Было видно, что слова Мартина немного развеяли мрачные мысли, бродившие в его голове. Он взглянул на Брейна, потом посмотрел на герцогиню и сказал:

— Я рад, что вы сохранили присутствие духа, капитан. И, готов поспорить, что ваша жена тоже.

Арагонская, всё это время лишь молча слушавшая обоих мужчин, улыбнулась.

— Бесспорно, сударь, — сказала она.

Рука Грэймлока поставила бокал, и старик медленно поднялся.

— Что ж, милорд Брейн, я неизмеримо удовлетворён нашей с вами состоявшейся беседой, — произнёс он, мгновение помолчал и прибавил: — Надеюсь, я ещё увижу ваши знамёна, развевающимися над крышами ратерийских городов?

Брейн вежливо склонил голову.

— Разумеется, сударь.