Легенда о Лире и Солане

Александр Николаевич Гальченко, 2022

Вот так и встретились они,И падал лунный свет, на вишнёвый цвет.Сказал ей о большой любви,И не услышал нет, когда спросил ответ.И нёс её он на руках,Счастливыми чтоб быть в веках.Чтоб быть счастливыми в веках.

ВЕДЬМА

Эта история произошла очень давно, ещё до падения великого города Валиора, во время правления пожилого короля Хорота, мудрого и миролюбивого. Город тот находился на правом берегу большой реки Горицы, далеко в глубине дремучих лесов. Постепенно вокруг города, одна за одной, вырастали небольшие деревеньки, лес редел, его разрезали прорубленные просеки-дороги, по которым ежедневно двигались всевозможные торговцы, направляющиеся в город и из него. Впрочем, история не о том.

Недалеко от одной из деревенек на окраине Валиора стоял дубовый дом, крытый серой черепицей, которая изрядно покрылась мхом в тех местах, где тень деревьев не давала солнечным лучам коснуться крова. В этом доме жил лесоруб со своими детьми, он-то, когда-то, и построил это весьма привлекательное строение, впрочем, как и всё то, что находилось в этом дворе. За домом находились несколько хозяйственных построек, где ютились конь, пара свиней да два десятка кур. Вокруг росли фруктовые деревья, а весь двор был огорожен хоть и старым, но аккуратно выкрашенным забором. За сараями находился небольшой участок земли с аккуратными грядками. Звали того лесоруба Стефан, хороший он был человек, да только не смог пережить горестной утраты. Когда его дочери, Малирие, было четырнадцать, его жена, родив сына, через несколько дней умерла. Потеряв смысл жизни, и не найдя его в детях, лесоруб начал топить своё горе в стакане, не важно, что это было, вино, хмельной солод или медовуха. Он постоянно давал себе обещание, что начнёт новую жизнь, но не проходило и недели, как трезвость разума вновь растворялась в бокале. Из-за этого всё хозяйство и воспитание брата, Волха, легло на плечи Лиры. Ей было тяжело, у неё не было друзей, люди не любили её, ещё в детстве у неё появился необычный дар, кто-то назвал бы это магией, кто-то даром предвиденья, но тогда считали, что все маги прокляты богами, и Лирия не стала исключением. Лишь одно слово употребляли, вспоминая её — ведьма. Люди не хотели иметь с ней ничего общего, а немногие родственники и вовсе словно забыли об их существовании. Она была очень красива, вся в мать, высокая, стройная, длинные тёмные волосы, которые, слегка извиваясь, спадали вниз словно водопад. Овальное лицо с чистой белой кожей, небольшой нос и слегка полноватые губы, всё это дополняли глубокие, бездонные глаза серого цвета.

— Ну конечно ты здесь, где же ещё? — обратилась Малирия к животному, войдя в свою спальную.

Это был гладкошерстый рыжий кот с белой мордой, грудкой и животом. Так же у него были белыми кончики всех лап, а на подбородке виднелось маленькое рыжее пятно.

— Эх ты, лентяй.

Кот, лёжа на кровати, приподняв голову, посмотрел на хозяйку, лениво потянулся и вновь закрыл глаза.

— А мыши, между прочим, уже не бегают, а ходят по дому.

Девушка отворила окно и с усталым видом села на стул около небольшого столика. Кот спрыгнул с кровати подбежал к хозяйке и, громко мурлыкнув, запрыгнул ей на колени.

— Что? — спросила девушка и погладила кота. — Только и умеешь что мурлыкать. Лентяюга.

Раздался собачий лай и девушка, посадив кота обратно на зелёное покрывало кровати, подошла к окну. Увидев внизу около калитки какого-то человека, девушка спешно, хоть и без особого желания, спустилась вниз по деревянным ступеням и вышла на улицу. Не успела она подойти к незнакомцу как услышала его голос:

— Здравствуй, добрая душа, — произнёс мужчина лет сорока с небольшим. — Хочу просить тебя об одной услуге.

— Рассказывай, — слегка уныло произнесла девушка.

— Понимаешь, я в следующем году, осенью, ближе к зиме, хочу сыграть свадьбу. Я бы раньше собрался, да отец её не отпускал, говорил, мала ещё. Но не в том дело.

— Может, пройдём в дом? — спросила Лира.

— О нет, нет, — ответил гость. — Я много времени не займу. Так вот, я занимаюсь земледелием. Земли у меня немного, но все же, что-то продам, что-то себе — на жизнь хватает. А тут свадьба, лишние расходы, как понимаешь, и я боюсь, что не осилю. Оно, конечно, можно и взаймы взять, но возвращать тогда тоже нелегко будет. А тут один знакомый собирается скоро уехать вместе с сыновьями, и его землю обрабатывать будет некому. Он предложил мне пользоваться его землёй в течение года, но за определённую плату, и плату немалую. С землёй у нас трудно, я могу и своё поле расширить, но для этого нужно вырубить деревья, выкорчевать пни и распахать землю, опять же получить разрешение земледела, и это всё к весне, а я ещё урожай не весь собрал, да и так дел невпроворот.

— А от меня-то ты чего хочешь? — перебила землероба девушка. Было видно, что её терпение понемногу исчерпывалось. — Может помочь тебе с покосом?

— Нет, нет. — улыбнулся тот. — Это уж я сам как-нибудь. Не знаешь ли ты, будет ли в следующем году урожай?

— Если сажать кое-как, да не ухаживать, в любой год урожая не будет.

— Нет, нет, на этот счёт беспокоится нечего, меня интересует, как природа распорядится. Бывает, что всё сделаешь как нельзя лучше, и удобришь, и польёшь, а колосок хоть и велик да пуст.

— Сей смело, будет урожай, а если позаботишься, то он будет довольно хорош.

— Да! — радостно воскликнул мужчина. — Это именно то, что я хотел услышать. Спасибо тебе, как тебя отблагодарить?

— Давай, как в следующем году урожай соберешь, так и отблагодаришь, если посчитаешь нужным.

— Что ж, будь, по-твоему. Спасибо за добрый совет.

— Ты как добрался то сюда? — спросила девушка.

— Верхом, мой конь там за деревьями, пасётся на лугу.

— Домой долго добираться?

— Немногим больше двух часов.

— Не задерживайся нигде, к вечеру будет гроза.

Мужчина удивлённо посмотрел на солнечное небо без единой тучи и произнёс:

— Ещё раз спасибо, и до свиданья.

Девушка вошла в дом и ей навстречу, по ступеням, выбежал десятилетний мальчишка.

— Идём за водой? — спросил он, убирая со лба русые волосы, которые падали ему на глаза и заметно мешали ему.

— Да, сейчас возьму вёдра.

— Нет, я сам, — крикнул парень и, пробежав перед сестрой, скрылся на кухне. Через миг он появился, в руках у него было два деревянных ведра.

— Давай, — обратилась девушка.

— Я сам, — не согласился брат, и, пройдя рядом, вышел на улицу.

— Волх, они тяжёлые! — выходя следом, повысила голос Лирия.

— Полные ты мне всё равно нести не разрешишь, а я должен помогать тебе, — ответил Волх и, выйдя со двора, направился по тонкой тропинке, уводящей в сторону от дома. Они спустились по укосу, под сводами огромных дубов, и подошли к роднику, уложенному большими булыжниками.

— Ну что, помощник, давай вёдра.

Парнишка поставил вёдра у ног сестры и с интересом смотрел ей в глаза.

— Что так смотришь? — спросила она, набирая воду.

— Чего он хотел? — спросил брат, радуясь, что сестра обратила внимание на его интерес.

— Он? Хотел узнать будет ли урожай зерна в следующем году.

— Будет, — слегка разочарованно утвердил Волх.

— А ты почём знаешь?

— Яблони родят через год, а пшеница не родит раз в четыре года, окромя тех случаев, когда сильная засуха. В прошлом году был неурожай, поэтому за следующий год не стоит волноваться.

— И откуда ты всё это знаешь? — улыбаясь, спросила Лира, и, взяв тару, направилась к дому.

Придя домой, они увидели довольно сильно подвыпившего отца, который сидел на ступенях крыльца и гладил белого с чёрными пятнами пса. Девушка обречённо посмотрела на отца и обратилась к брату:

— Волх, напои коня.

— Хорошо Лира, — брат забежал за дом и через мгновенье, верхом на сером коне, покинул двор. Хозяйка занесла вёдра в дом и, выйдя, произнесла отцу:

— Иди спать, отдохни немного.

— Не хочу, — сердито ответил мужчина. — а в деревне, в кленовой роще, переполох, семилетний сын пекаря потерялся. Третий день как найти не могут. Ой, — тяжело вздохнул он. — а какие песни сегодня пел бродяга, да всё о любви.

Стефан слегка задумался, после чего начал напевать себе под нос:

…вот так и встретились они,

И ложился лунный свет,

На вишнёвый цвет.

Признался он в большой любви,

И не услышал слово нет,

Когда спросил её ответ.

И нёс её он на руках,

Счастливыми чтоб быть в веках.

Чтоб быть счастливыми в веках.

В веках, — вновь повторил Стефан и на глазах его появились слёзы. Он склонил голову и отвернул её в сторону. Когда-то в такие моменты Лира пыталась жалеть отца, но теперь… Теперь ей было не жаль его, в её сердце, глубоко, маленьким огоньком, небольшой искоркой тлела ненависть. Ненависть к отцу за то, что он бросил их. Она жалела его пока он пил, чтоб забыть горе утраты, и стала ненавидеть его с того самого дня, когда он начал пить просто из-за того, что не мог остановиться.

Вечером разгулялась гроза, да такая, которой давно уже не видывали. Длилась она где-то до полуночи, когда резко, словно по приказу, оборвалась. Проснулась Лира ещё до того, как первый луч солнца показался из-за горизонта. Она всегда вставала так рано, шла кормить свиней да выпустить кур на улицу. Но сегодня ей, как никогда, хотелось спать, и она про себя просила прощения у своих животных за то, что у них сегодня будет слегка запоздалый завтрак.

— Сегодня высплюсь, — чуть слышно произнесла она, поворачиваясь на бок, и положив руку на рыжего кота, слегка его погладила, что вызвало мгновенное урчание со стороны животного. Проснувшись во второй раз, она невольно прищурила глаза, в комнату, сквозь окно, лился яркий солнечный свет. Услышав громкое мяуканье около кровати, Лирия привстала и посмотрела на пол. Около кровати сидел её кот и лениво игрался большой мёртвой мышью.

— Что? Пришёл похвастаться? — спросила она у рыжего. — Ладно, молодец. Давно бы так.

Девушка спустилась вниз, где в гостиной сидел её брат.

— Ты не заболела? — спросил Волх, посмотрев на сестру.

— С чего ты взял?

— Ты долго спала.

— А, просто захотелось выспаться.

— Теперь ты понимаешь, как я себя чувствую, когда ты будешь меня рано. Кстати, я всех покормил.

— Молодец. Знаешь, я и раньше тебя понимала, что там, яблок много насыпалось?

— Вся земля устелена, — с радостью ответил мальчишка.

— Тогда бери корзины, идём собирать, завтра свезу на рынок.

Именно из-за этого Волх так обрадовался, он знал, что если сестра отправлялась на рынок, то она никогда не возвращалась с пустыми руками, и всегда привозила для брата игрушку или что-то вкусненькое.

— Пойдём, — довольно ответил юнец.

Выйдя во двор, они увидели поодаль двух всадников, один из них спешился и направился к дому. Девушка вышла навстречу, с ней двинулся и парень. За калиткой они встретили худощавую женщину, которая злобно смотрела на Малирию. Это была жена пекаря, о котором вчера рассказывал Стефан.

— Я бы никогда не обратилась к тебе, если бы не горе, — произнесла женщина таким тоном, словно Лира виновата во всех её бедах.

— Отчего так?

— Ты ведьма. Ведаешь такими умениями, которые не даны обычному, нормальному человеку. Ты чужая нам, тебе не место среди нас.

— А я что, просилась быть среди вас? — давно смирившись с таким отношением к ней, произнесла девушка. — Мне нужна какая-либо вещь, которая принадлежала твоему сыну, желательно что-то из личных вещей. То, до чего он дотрагивался недавно.

Женщина достала кожаный браслет и, отдав его Лире, произнесла:

— Вот, мы нашли его в лесу к северу от деревни.

Девушка протянула руку, взяла кожаную вещь и закрыла глаза. Гостья ощутила поток горячего воздуха, ничего необычного, порыв ветра, но в данной ситуации она попятилась назад.

— Вокруг него каменные стены, — произнесла Лира и медленно повернула голову влево. Веки её открылись, а глаза замерли, словно омертвели и не реагировали ни на движение, ни на свет.

— Он где-то в руинах? — спросила мать мальчика.

— Там есть вода, она сбегает по стенам. Нет, это не руины, скорее пещера, холодно, в воздухе едкий запах.

— Я знаю, где это! — крикнула женщина.

Лира закрыла глаза и зажмурилась, после, приоткрыв глаза, произнесла:

— Тогда поспеши.

Женщина достала небольшой мешочек с монетами.

— Не нужны мне твои деньги, — остановила её Лира. — добра они мне не принесут.

— Как хочешь, — ответила гостья и быстрым шагом, почти бегом, направилась к лошадям.

— Могла хоть спасибо сказать, — обиженно вымолвил Волх.

— Пойдём, яблоки ждут.

Не прошло и получаса, как во двор, без приглашения въехал всадник. Лира встретила его и с упрёком посмотрела на человека, который слез с лошади.

— Здравствуй Малира, — довольно произнёс богато одетый человек.

— Здравствуй, — поздоровалась хозяйка. — Что привело тебя ко мне?

— Дело, дело! — отвечал мужчина. — Я хочу помочь одному моему знакомому…

— Не ври, — перебила девушка и раздражённо продолжила: — твои мысли черны ровно на столько, на сколько черна твоя душа. Уходи отсюда, прошу, уходи.

— Правду говорят, от тебя ничего не скроешь, — со злобой говорил мужчина, слегка приподымая бровь над левым глазом. — Назови цену, я заплачу, только дай ответ на мой вопрос.

— Жажда наживы сжимает твоё сердце, но скоро ты поплатишься за свою жадность. Теперь, уходи. — девушка произнесла эти слова и, не попрощавшись, пошла к брату. Мужчина провёл её взглядом, после чего запрыгнул на коня и удалился.

Собрав осыпавшиеся яблоки в четыре большие корзины, Лира с Волхом потихоньку перенесли их в сарай и поставили в небольшую телегу. Следом за корзинами, на повозку были затянуты бочонки с яблочным квасом. Утерев пот с лица, Лира произнесла:

— Что за день сегодня? И не сидится им дома.

— Ты о ком? — спросил Волх, выходя из сарая на улицу, но увидев приближающуюся лошадь, запряжённую в телегу на двух колёсах, ответил сам себе: — Ясно.

Остановилась телега около самой калитки и молодой парень, спрыгнув на землю, и взяв на плечо заполненный мешок, направился во двор, не дожидаясь хозяйку. Собака, лежавшая на ступенях дома, приподняв уши, пролаяла один раз, после чего безразлично наблюдала за незнакомцем.

— Где у тебя сарай? — спросил гость у девушки, удивлённо смотревшей на него. Лира не произнесла ни слова, лишь указала рукой на дверь. Юноша занёс мешок в помещение и отправился к телеге, вернулся он со вторым мешком и отнёс его к первому. Девушка с братом, молча, наблюдали за гостем, лишь изредка переглядываясь между собой.

— В одном мешке пшеница, — произнёс, слегка торопясь, парень, подойдя к хозяевам. — во втором пшеничный помол. Дядя вчера увидел, что у вас есть хозяйство, а раз так, то их нужно кормить, он решил не ждать следующего года. Благодарю тебя ещё раз, до свиданья. — простился парень.

— Были бы все такими. — проговорил Волх.

— Какими? — спросила она, погладив парня.

— Такими, не злыми.

***

Следующим утром, когда солнце ещё не появилось из-за горизонта, девушка запрягла коня в телегу и отправилась в город. Телега быстро двигалась по укатанной грунтовой дороге, и одно из колёс постоянно, тихонько, поскрипывало. Немногим менее чем через два часа, Лира добралась до высоких стен. Въехав через главные ворота, она направила коня прямо по улице вглубь города. Сегодня она решила отправиться на центральный рынок. Ей можно было свернуть и посетить базар у восточной стены, и быть может, так было бы лучше, так как там собирается люд не только из города, но и со всех окрестных деревень, и торговля там, возможно, была бы более удачливой. Но Лира избегала этого места, среди деревенских, мало кто не знал её в лицо, и она не была готова выслушивать их «лестные» высказывания. Когда они приходят к ней, они немного меняются, чувствуя свою потребность в ней, находясь на её земле, не ощущая себя в безопасности. Когда же она попадает на их территорию, они, зачастую, выплёскивают всё своё гнилое нутро.

Торговля шла на удивление скоро, Валиор несомненно находился в лесах, но в этих лесах было немного фруктовых деревьев, поэтому корзины быстро опустели, а с приходом дня, когда стало жарко, люди охотно покупали расп, квас из яблок. Когда последний бочонок почти опустел, девушка, купив пару горшков мёда да сладостей брату, направилась в сторону дома. Проезжая мимо арены, обложенной мешками с песком, Лирия увидела двух дерущихся на мечах парней. Они были примерно одинакового телосложения, крепкие, подтянутые, высокого роста. Внешне они были похожи друг на друга, только у одного были длинные волосы, а у второго короткая стрижка. Дева не могла оторвать глаз от парня с длинными волосами, а когда он повернул голову, поймав её взгляд, её сердце дрогнуло. Это было абсолютно новое и неведомое ей чувство, оно перехватило дыхание и закололо на кончиках пальцев. Дрались парни совсем не долго, а когда остановились коротковолосый подошёл к столу, на котором лежало много мечей и всевозможных кузнечных изделий. Там уже кучковались мужчины готовые потратить несколько трат (трата — разменная монета Валиора). Второй же юноша, сняв тонкую белую рубаху, подошёл к деревянному корыту, наполненному водой. Сперва он умылся и, набирая в ладони воду, намочил сначала левое, а потом и правое плечо так, что вода бежала по его спине. Лира наблюдала за парнем, слегка прикусив нижнюю губу, совсем не думая о рамках приличия. Она буквально не могла оторвать от него взгляд, но её радость вдруг сменилась безудержной печалью. Из всех уголков, в голове всплыли воспоминания, люди смеялись над нею, осуждали её, ненавидели. Перед глазами возникли лица, которые брызгали слюной от злости. Словно смирившись, её глаза опустились к земле, она вспомнила отца и от того ей стало ещё тоскливей, и лишь образ брата, появившийся в её сознании хоть немного притушил грусть в её душе. Раздумывая обо всём этом, она не заметила, как парень, намочив рубаху и перекинув её через плечо, подошёл к телеге.

— Я бы не отказался от кружечки резкого. — обратился он к ней.

Лира повернулась и, увидев его полные жизни глаза, не смогла сдержать улыбку. Буквально несколько мгновений они смотрели друг на друга, после чего девушка дёрнула вожжи, и её телега медленно двинулась далее по улице. Он провёл её взглядом и, окликнутый другом, поспешил присоединиться к торгу.

В эту ночь Лира долго не могла уснуть, только женщина сможет понять какие чувства и мысли витали в её голове. Безудержная радость, ещё такая ранняя и непонятная, вызванная неведомой до этих пор силой, то появлялась, то бесследно исчезала под натиском страха, неуверенности в том, что ты будешь признана. Страха, не столь вызванного мыслью о взаимности, точнее не взаимности чувства, как от боязни того, что он не поймёт, даже не попытается понять. Эти раздумья переплетались с воспоминаниями, именно с теми воспоминаниями, где даже её близкие родственники отвернулись от неё, посчитав, что она проклятое дитя, которое может нести лишь горе в своих деяниях. Понимание того, что она никогда не будет принята, иглой вонзалось ей в сердце и на её щеке, против воли, заблестели слезы. Но все эти горести исчезали в никуда, как только она вспоминала о нём. Она пыталась запомнить каждую мелочь, каждую деталь, каждое чувство которые она пережила в этот момент. Она не питала иллюзий, не мечтала о будущем, она хотела сохранить то что было, чтобы иногда, когда никто не видит, достать эти воспоминания из тайного ларца памяти и вновь насладиться ими.

***

В кузне было невыносимо жарко, не помогали даже полностью раскрытые ворота и дверь. И из этого пекла, раз за разом, раздавались звуки, издаваемые ударами молота. Здесь в мрачном свете горнила и нескольких тусклых светильников работал юноша. Тот же юноша, из-за которого не так далеко, за несколько троп (тропа' — мера длинны в Валиоре) отсюда, не могла уснуть Лира.

— Солан, — раздался голос и в кузницу вошёл парень, который днём сражался с кузнецом на арене, чтоб привлечь внимание проходящих людей к своему товару. — уже за полночь, пора бы и отдохнуть.

— Да, сделаю заказ, тогда и отдохну. — ответил Солан, не поворачивая голову.

— Здесь часа на три роботы, — возразил парень и, выхватив молот из рук друга, откинул его в сторону. — я домой, и ты отправляйся, на свежую голову оно легче будет.

— Может ты и прав, — устало ответил кузнец, свесив руки. — ты не знаешь кто она?

— Ты о ком? — остановившись, спросил Лорат, так звали второго парня.

— Та девушка у арены. Около полудня она останавливала свою телегу и наблюдала наш бой.

— Возле нас останавливаются многие, — ухмыльнулся Лорат. — не переживай, я думаю она ещё не раз приедет посмотреть на нас. Так всегда бывает, ты же знаешь.

Через четыре дня Лира вновь посетила город, теперь с ней был и её брат у которого, несмотря на возраст, получалось продавать квас намного лучше и быстрее чем у его взрослой сестры. Заработок от этой торговли был невелик, но выбирать не приходилось. Не смотря на плохое отношение, к Лире всё же часто приезжали люди, которые искали помощи, и, получив желаемое, каждый по-своему благодарил девушку. Лирия редко брала деньги, в основном продукты. Иногда ей дарили украшения, но она никогда не носила их.

Когда они распродали почти всё, девушка обратилась к брату:

— Побудь здесь ещё примерно полчаса, после чего отправляйся к воротам из города, если я тебя не встречу, то подожди меня немного. Хорошо?

— Да. — кивнул Волх, сияя от счастья, у него всегда сильно подымалось настроение, когда он посещал рынок. — А ты?

— А я к восточной стене, возьму немного ткани.

Малира быстрым шагом шла по небольшим, уложенным камнем, улочкам. Скоро каменные дома сменились деревянными, и вместе с каменными постройками позади осталась и прохлада их тени. Девушка быстро пробежала между первыми лавками, не останавливаясь нигде, и лишь около небольшой пивной она засмотрелась на молоденькую девицу, прикладывающую к себе платье. Это было роскошное синее платье, украшенное золотыми нитями и небольшими жёлтыми бантами. Девушка не остановилась и здесь, но её голова повернулась назад, оставив взгляд на столах с одеждой. Когда она уже поворачивала голову, сильный толчок свалил её на землю.

— Куда прешь! — раздался грубый мужской голос.

Это был богато одетый, лет тридцати, воин, с кружкой в руке, раздражённый тем, что от удара, половина содержимого посудины оказалась на земле. Но увидев Лиру, голос его тут же смягчился:

— Извини, — произнёс он и подал руку девушке. — я смотрел на товарища и совсем не заметил тебя. Ты как? Не ушиблась?

— Нет, — ответила девушка, встав с земли.

— Я Форрад, капитан городской гвардии.

— Лира, просто Лира. — из вежливости ответила она. — Мне пора.

Девушка проскочила мимо воина и двинулась дальше, Форрад же подошёл к деревянному столу, где сидел ещё один воин, и произнёс:

— Видел какова?

— Видел, видел. Ты её, хоть, не покалечил? — спросил Форрада напарник.

— Нет, не покалечил. Ты знаешь, она станет моей.

При этих словах второй воин поперхнулся и, вонзив взгляд в друга, воскликнул:

— Ты что не узнал её?

— Ты о чём, — недоумевая, спросил капитан.

— Да это же Малирия. Ведьма. Говорят, она обладает невиданной силой. Её многие страшатся.

— Плевать. — капитан задумался и добавил: — Чего ж они её так боятся?

— Да кто их знает, но слава у неё дурная. Поэтому в твоих же интересах не связываться с нею.

— Угу. — задумчиво ответил тот.

— Ты с ума сошёл! Ты в шаге от воеводства, а если узнают, что связался с этой…

— Не переживай. Ничего не изменится. Я всегда добиваюсь своего, ты же знаешь, и именно поэтому я стану воеводой. — улыбнулся Форрад и, выпив до дна, громко ударил деревянной кружкой по столу.

Девушка дошла до лавки с тканями, остановилась, провела по ним рукой.

— Выбирай красавица, выбирай. — послышался высокий голос, если бы из-за ширмы не вышел тучный мужчина, то его можно было бы принять за женский.

Лира прошла вдоль стола, трогая некоторые ткани, и остановилась около мотка серого полотна.

— О нет, нет! — возразил торговец. — Позволь предложить тебе… — мужчина задумался, словно что-то вспоминая и уйдя за ширму, где была небольшая палатка, вернулся с куском сложенной ткани. — Вот, взгляни.

Лира, молча, взяла небольшой свёрток, это была шикарная, тонкая ткань зелёного цвета. Её цвет был настолько насыщенным и приятным, что он заворожил девушку. Она понимала, эта материя очень дорогая для неё, хоть она и взяла из дому деньги и сейчас могла купить её.

— Это последний кусок, он лежит у меня уже более месяца, и по правде я уже забыл за него. Как зовут тебя, красавица?

— Лира.

— Как мою дочь. — голос торговца дрогнул. — Она очень любила этот цвет… — он задумался и продолжил: — Если ты хочешь что-то пышное, то тебе не хватит конечно, придется чем-то добавлять. Но на что-то простенькое вполне достаточно.

Девушка подержала ещё немного зелёную ткань в руках, после чего положила её на стол и с грустью проговорила:

— Пожалуй, мне нужно, что-либо подешевле.

— Тогда выбирай, — пожав плечами, произнёс толстяк.

— Мне нужно локтя три прочной льняной ткани, у брата совсем штаны прохудились, да и вырос он с них. А мне… мне всё-таки этой серой, локтей семь, не больше.

Пока торговец отрезал коричневую льняную ткань, Лира достала небольшой мешочек, так как у неё были только мелкие монеты, она довольно долго отсчитывала нужную сумму, после чего высыпала их на чёрную скатерть.

Мужчина сложил, только что отрезанную, ткань, и положив на неё зелёную материю, протянул девушке.

— Это не то. — тихо произнесла она.

— То, как раз то. Другие не оценят, так как ты. Ну, бери. — улыбаясь, произнёс торговец.

Лира не уверенно потянулась за тканью и аккуратно взяла её в руки.

— Бери, бери не бойся, считай, что это подарок.

— За что?

— За воспоминания. Она была на тебя похожа, очень похожа, — глядя в глаза девушки, тяжело произнёс торговец.

— Спасибо. — улыбнувшись сказала Лирия и со счастливым лицом, не спеша, направилась к воротам, где она должна была встретиться с братом. Ей оставалось миновать несколько палаток, чтоб покинуть рынок, вдруг она услышала женский голос.

— О! Принесла нелёгкая. Вы видели?

— Да это же ведьма! — крикнула какая-то девушка, и толпа вокруг Лиры понемногу разошлась в стороны, оставив её в центре образовавшегося круга.

— Чего тебе надо? — вновь раздался женский голос. — Я вижу, как на тебя смотрят наши мужья.

— Ты своими чарами им всем головы вскружила, и как ты смеешь приходить сюда? — подхватила торговка глиняной посуды.

— Я-то здесь причём? — спросила Малира, прижимая к себе ткань. — Просто вы жёны такие.

— Да как ты смеешь открывать свой поганый рот? — брызжа слюной, кричала девушка с красной лентой, вплетённой в косу длинных черных волос.

— Боги покарают тебя! — раздался крик старухи.

Женщины словно сходили с ума, глядя на Лиру, и их крик превратился в шум, который сложно было разобрать. Мужчины же не вмешивались, проходя мимо и лишь наблюдая со стороны. Лира уже бывала в таких ситуациях, она знала, нужно молчать и уходить.

— Вон отсюда! — доносилось из шума толпы.

— Ведьма! Ведьма!

— Гоните её прочь!

— Ты проклята! И силы твои зло! — с этими словами вперёд вышла жена пекаря.

— Ты об этом не думала, когда я помогла тебе найти твоего сына, — начала говорить Лира, но пекарша, которой явно не понравилось, что это было сказано на людях, заорала:

— Заткнись! Заткнись тварь! — и, схватив с земли камень, она бросила его, да так метко, что угодила им чуть выше левой брови ведьмы.

От удара Лира присела на колени и опустила голову закрыв волосами лицо, но было видно, как капли крови одна за одной падали на землю. Поднявшись на ноги, девушка выпрямилась, и её окровавленный вид заставил людей замолчать. Лира смотрела на ненавистную ей толпу и кровь в её жилах закипала, требуя мести.

— Проклятая. — говорила она сама себе. — Вы все узнаете, что значит быть проклятым! — теперь уже кричала ведьма, и это на самом деле был крик ведьмы. В её голове крутилась одна мысль: — Хворь, я нашлю на вас такую хворь, которой вы ещё не знали. Проклятая! Проклятая… — повторила она себе и ей почему-то стало жалко их всех, пробежав взглядом по толпе, Лирия засмеялась, да так громко, что этот смех и вид крови на её прекрасном лице нагнал на окружающих безудержный страх. Смех её не утихал и испуганные люди боялись даже пошевелиться. Когда же ещё одна женщина потянулась за камнем, в круг с разбегу впрыгнул Форрад.

— Дикари! Дикарки! Дуры! — кричал воин. — А вы, вы куда смотрели? — и, схватив одного из мужчин, швырнул его на землю. — Уходи, — обратился он к Лире. — уходи не мути народ.

Конец ознакомительного фрагмента.