Post scriptum. Тайные откровения. Финал цикла Пояс жизни

Александр Менделеевич Гребенников, 2018

Эта повесть завершает историю цикла. Возможно ее содержание окажется спорным для многих читателей, но я ни в коем случае ничем не хотел оскорбить чувства людей. Просто сейчас никому не известно, что же на самом деле произошло два тысячелетия назад. Это всего лишь одна из версий.

Глава 1

— Сеньор полковник! К Вам посетитель.

–Кто?

— Некто профессор Анторинни. Он утверждает, что прибыл по Вашему приглашению.

— Да, да. Проси, немедленно.

Полковник корпуса карабинеров встал из-за стола и вышел навстречу входящему человеку.

— Андреа, дорогой, как я рад тебя видеть! — Обнимая смущенного посетителя, воскликнул хозяин кабинета.

— Я тоже очень рад встрече, Джузеппе, хотя немало был удивлен твоему приглашению сюда.

— Поверь, у меня на это были веские причины. Ну, сколько же мы с тобою не виделись? Лет пять?

— Что-то, около того.

— Как Арнелла, дети?

— Спасибо, все хорошо. Жена, когда узнала, что я еду к тебе, просила передать большой привет тебе и Джинне.

— Спасибо. Но, прости, я попросил тебя о встрече вовсе не для того, чтобы предаваться воспоминаниям и обмениваться любезностями. Присаживайся, пожалуйста.

— Я догадался, что есть иная причина. — Размещаясь в предложенном кресле, ответил профессор. — Так, давай, выкладывай, что за дело у тебя.

— Что ж, ты прав, Андреа. Ты, конечно, знаешь о череде разрушительных землетрясений в центральной части Италии?

— Разумеется. Такая трагедия! Сколько людей погибло и пострадало! Просто дрожь пробирает. А еще больше осталось без крова!

— И не только это. Кроме жилых домов и административных зданий пострадало множество зданий, представляющих историческую ценность. Стихия не пожалела ничего. Так вот, во время разбора завалов, спасателями под одним из разрушенных зданий была обнаружена сильно поврежденная кладка античного периода.

— У нас в стране подобные находки далеко не редкость, Джузеппе.

— Да, конечно! Но, Андреа, дело вовсе не в самой этой кладке, а в том, что в ней было замуровано.

— Что там, что-то вроде клада?

— Нет, дорогой! Из-за золота и драгоценностей я не стал бы тебя беспокоить. На мой взгляд, это кое-что гораздо более интересное. Именно поэтому, я, вспомнив, что ты являешься видным специалистом по античности, прежде чем обнародовать находку, хотел бы, чтобы именно ты провел ее экспертизу.

— Ты меня заинтриговал. И что же Вы там обнаружили?

Полковник открыл сейф и извлек из него внушительный кожаный футляр.

— Вот, полюбуйся.

— Силы небесные! Джузеппе, ты знаешь, что это?

— Для того, чтобы узнать это я тебя и пригласил. Так что же так тебя удивило?

— Есть чему удивляться, приятель. Это древнеримский тубус. В подобных футлярах курьеры доставляли особо важные документы от самых высших сановников к адресатам. Убеждён, что внутри документ, представляющий особенную ценность, и, скорее всего, содержимое его несёт некую угрозу или тайну.

— Почему ты так считаешь?

— А как же иначе! Для чего, по твоему, его так тщательно спрятали?

— Ну, мало ли…

— Нет, дорогой! Не стали бы так изощренно замуровывать этот тубус в стену, если бы его содержимое не скрывало какую-то угрозу. И каким же образом это оказалось у тебя?

— Я послал большой отряд подчиненных мне карабинеров для охраны зоны бедствия от мародеров, а когда это было обнаружено, спасатели передали находку для сохранности офицеру карабинеров, стоящих в оцеплении. Тот в свою очередь доставил ее сюда. Так что не волнуйся, все законно.

— Да я об этом даже и не думал. Просто странно, когда исторические артефакты оседают в сейфах корпуса карабинеров.

— Видишь ли, мы ведь не знаем содержимого этого артефакта, поэтому и было принято решение, воздержаться от поспешного обнародования до результатов экспертизы. Короче, я хотел бы, чтобы ты забрал это в свой музей, и провел бы тщательнейшую экспертизу.

— Что ж, благодарю тебя за доверие. Я с удовольствием возьмусь за это дело и безотлагательно займусь изучением данного артефакта.

— Вот и прекрасно! Я нисколько не сомневался, что мое предложение тебя заинтересует, но, прости, я вынужден соблюсти формальности, связанные с передачей находки.

— Конечно, Джузеппе, я все понимаю, да и вообще — это стандартная процедура. Давай свои

бумаги, я подпишу все, что требуется.

— Вот, Андреа, — доставая из папки сопроводительные документы, полковник указал на места, где нужно поставить подписи, — подпиши вот здесь, здесь и здесь.

Профессор быстро поставил подписи в указанных местах акта передачи на ответственное хранение и подписки о неразглашении.

— Отлично! — Воскликнул полковник, убирая бумаги в сейф. — Во избежании неприятностей, артефакт доставят в твой музей на бронемобиле с вооруженной охраной.

— Спасибо тебе, Джузеппе, что вспомнил обо мне и не передал находку в другие руки.

— А как же иначе! Мы с тобой знакомы всю жизнь, и я абсолютно доверяю тебе, Андреа. Надеюсь, что я буду в числе первых, кому ты поведаешь о содержимом.

— Можешь не сомневаться, обещаю, ты будешь первым, ну, за исключением, возможно, некоторых моих сотрудников. А теперь, позволь откланяться. Мне не терпится взглянуть, что же там внутри. Я был рад этой нашей встрече.

— Я тоже очень рад. Жаль, что из-за текучки редко встречаемся. А знаешь, приезжайте с Арнеллой к нам в этот уикэнд. Посидим, как в былые времена. Джинна будет очень рада.

— Спасибо, будем непременно.

Едва карабинеры покинули кабинет, профессор Анторинни закрыл дверь на ключ и, вернувшись к столу, бережно взял в руки заветный тубус. Он осмотрел его со всех сторон, потрогал ремешки с бронзовыми застежками.

— Надо же, — подумал профессор, — прекрасно сохранился. Даже кожа не затвердела, и бронза не потускнела. Будто только вчера его хозяин держал в руках.

Профессор аккуратно потянул за ремешок и открыл застежку, затем так же бережно взялся за крышку и, потянув ее вверх, открыл футляр. Как он и предполагал, внутри оказались туго скрученные в свиток несколько листов пергамента. Андреа перевернул тубус и извлёк из него документы. Прежде чем развернуть свиток он проверил пергамент на эластичность во избежание поломки. Как и футляр, листы оказались в хорошем состоянии. Убедившись, что с пергаментом можно работать, профессор развернул свиток. Перед ним открылся мелко исписанный неровными строчками первый лист. К сожалению язык на котором был выполнен текст оказался совершенно не знакомым.

— Жаль, очень жаль — в сердцах пробормотал профессор. Придётся привлекать кого-либо из лингвистов. Андреа поднял телефонную трубку и набрал номер. Ему ответил женский голос.

— Слушаю Вас сеньор профессор.

— Здравствуйте Джулия. Скажите, у Вас найдётся несколько минут времени для меня?

— Смотря что именно Вас интересует, сеньор.

— Джулия, мне необходимо, по крайней мере, определить на каком языке написан один интересующий меня текст.

— А к какому периоду относится текст?

— На мой взгляд, примерно начало нашей эры. Причём документ находится в римском курьерском тубусе.

— Любопытно, не позволите мне взглянуть. Может быть я смогу Вам помочь.

–Конечно, Джулия! Приходи как можно скорее.

Спустя несколько минут раздался стук в дверь. Профессор спешно встал из-за стола и распахнул дверь. На пороге стояла женщина на вид лет тридцати — тридцати пяти. По её частому дыханию было видно, что она очень торопилась и слегка запыхалась от быстрой ходьбы.

— Прошу Вас Джулия, входите же.

— Так где же Ваш таинственный текст? — Входя в кабинет спросила женщина.

— Присядьте Джулия. — указывая на стул, предложил Андреа. — Вот, смотрите!

Профессор взял в руки свиток и передал его Джулии. Женщина развернула свиток и стала внимательно разглядывать текст.

— Ну что, Джулия, что скажешь? — С нетерпением спросил профессор.

— Удивительно, сеньор, — тихо проговорила Джулия, — боюсь ошибиться, но мне кажется, что это арамейский. Странно, зачем арамейский свиток попал в римскую курьерскую службу. Наверное этот текст был для кого-то очень важен.

— Я тоже так подумал. И что-же, ты сможешь прочитать, что здесь написано?

— Попробую… Так, похоже, это прощальное письмо приговорённого к смерти к своей матери… Так, постойте… Не может быть!

— Что, что там, Джулия? Говори же скорее.

— Сеньор Андреа, или я сошла с ума, или это… О господи, поверить не могу. Знаете, кто автор этого письма? Невероятно, но это, это… это же сам…

Глава 2

В сопровождении всего лишь двух охранников, накинув на голову капюшон плаща, чтобы не быть узнанным, прокуратор прошествовал к тюрьме, где содержались узники, приговорённые к смерти. У ворот узилища путь ему преградили двое стражников.

Конец ознакомительного фрагмента.