Иван Затевахин и другие…

Александр Махнев (2024)

Итак, Иван Затевахин! Образ героя книги собирательный, истории взяты из жизни. Прочтя, вы в этом убедитесь. Что можно сказать о Затевахине? Простой русский мужичок. Лет ему под сорок, руки золотые, работает автослесарем, клиенты уважают Ивана Сергеевича, в очередь к нему стоят. Фамилия мужичка как и биография — авторская придумка. Фамилия не часто встречающаяся, Ивановых на Руси значительно больше, чем Затевахиных. Однако среди однофамильцев Ивана есть известные люди. Семья Ивана: Жена, Маринка, человек заботливый, сговорчивый, порой ворчит, но по делу. Тесть, тёща, сынок, это те люди, что живут в доме Затевахиных. Живут мирно, любят и помогают друг другу. Где живут Затевахины? Секрет невелик. В России, в одном из русских городов, от столицы недалеко. У Ивана хороший дом — отца наследство, жильё комфортное, зимой тёплое, летом тень от деревьев держит прохладу. Газ, свет, вода, машина, гараж, подвал с закрутками — всё есть. Одним словом, всё как у людей.

КУРЯТНИК

/рассказ/

Достал Ивана сегодняшний день. На работе напряг, да ещё этот курятник, будь он неладен. Казалось всё элементарно, купи курочек и пусть себе по двору бегают, кудахчут и яйца несут. Но не всё так просто: курятник смастери, корм купи, опилки завези и всё причитающееся к этому делу организуй.

Ваня устало осмотрел двор — наконец-то всё готово, завтра и поставлю. А пока спать, только спать. С трудом добрался до кровати, голову на подушку.

И сниться Ванюшке сон…

…

Вот и отдел по работе с курятниками.

Богато живут: трёхэтажное здание с двумя входами. А куда идти, в левый подъезд или в правый? Мимо снуёт народ, лица серьёзные, сосредоточенные, у всех свои дела. Иван спрашивает у молодого человека, что спешит к левому подъезду.

–Послушайте, а как понять, куда мне нужно идти?

Молодой человек притормозил.

–А что у вас за вопрос?

–Курятник ставлю, кур купил, хотел бы утвердить проект и смету несу.

–А каков окрас курочек?

Иван почесал затылок.

–Пять беленьких и пять коричневых.

Молодой человек развел руками

— Слева рассматривают курятники для белых кур, справа для кур других цветов. Значит, вам надо и налево и направо. Начните с левого подъёзда.

Налево, значит налево.

В фойе всё как в областном многофункциональном центре: стойки, информационные табло, девушки в униформе. На спинах и фартучках специалистов овальный логотип с изображением беленькой курочки. У охранника на груди униформы тоже логотип. Только поменьше и уже с петушком.

Улыбающаяся девушка подходит к нему.

–Здравствуйте. Чем могу помочь?

–Мне бы проект курятника утвердить и смету расходов на строительство.

–А вы у нас первый раз?

–Да, впервые.

–Паспорт с собой?

–Конечно.

Девушка повернулась к терминалу. Пальчиками пробежалась по дисплею, нажала какую-то кнопочку и выдала на руки Ивану талончик.

–Ждите. Ваш номер КБ — 17.

Уже через минуту, приятный женский голос, чем-то напоминающий голос диктора вокзала областного центра, приглашает к столу номер тринадцать. Он сел в глубокое удобное кресло, глянул, а напротив, в ослепительно белой блузке за столом сидит их соседка, невестка тётки Полины Светлана.

–Ванечка, здравствуй! Ты ко мне? А Маринка где?

–Светка? Так ты же на ферме работаешь. Здесь как оказалась?

Светлана встала, подошла к креслу, плюхнулась к Ивану на колени, обняла за шею и жарко зашептала в ухо.

–Ванечка…

…

Проснулся Иван от болезненных ударов. Маринка долбила его кулаками в грудь.

— Иван! Иван! Да пусти ты, сжал словно бревно! Пусти, говорю!

Иван, еще не понимая, что происходит, с трудом открыл глаза, помотал головой, инстинктивно посмотрел на свои руки. Правую даже понюхал. Вроде ничем не пахнет. А только что Светку обнимал, казалось от жара её тела даже задыхаться стал. Но нет, рядом в кровати лежала Маринка, его любимая и законная.

Вновь мотнул головой.

— Надо же, такая чушь приснилась!

Жена отвернулась, накрылась одеялом с головой и забурчала.

— Нашёл себе бревно. Ласковее не можешь? Не можешь, тогда не трогай. Спал бы уж. Шесть часов утра.

Но спать Иван уже не хотел. Сел на кровать, потянулся, прикрыл глаза и притих. Да… Хороша Светка! А как она ему на колени… Прыг!

Однако причём здесь курятник!?

Присниться же такое!

Весеннее солнышко пробило тьму. День обещал быть прекрасным.

Надо вставать, дела ждут.

— Мать поднимайся, сегодня кур подвезут, а мы ещё курятник не поставили.

Маришка опять забурчала.

— Их ещё не привезли, а я уже ненавижу это куриное отродье. И крикуна небось завезут, совсем жизни не будет. Мало того что беспородная псина всю ночь гавкает, теперь ещё и петух орать по утрам будет

Одеваясь, позёвывая, Иван вспоминал сон. Надо же такая хрень приснилась.

— Слышь, мать, мне сон снился, будто я список кур утверждать в район ездил.

Марина сбросила одеяло с головы.

— Это что, такой нынче порядок?

Иван с удивлением посмотрел в её сторону.

— Ты что, спала плохо? Кто тебе такую ерунду сказал?

— Так ты и рассказываешь, мол, в район надо ехать…

Иван чертыхнулся.

— Да сон такой приснился.

— И что тебе ещё снилось.

Затевахин с подозрение посмотрел на жену. Что она имеет в виду? Может он сквозь сон, что про Светку сказал? Да нет, показалось, это она просто к разговору.

— Ты не кудахчи, вставай, дел по горло.

Через час Иван занимался курятником. Собственно «занимался», громко сказано. Сам курятник был доставлен из района в разобранном виде, знакомые мужики прямо из цеха за три бутылки привезли. Так что Ваня, как пазлы, стенка к стеночке, болтик в гаечку, собирал своё новое детище. Помогал Тимоха, товарищ и коллега по работе. Маринка изредка выскакивала на улицу, охала и ахала, всё ей казалось, маловат курятник для десятка курочек.

Иван, изредка отрываясь от работы, успокаивал жену.

— Ты бы посмотрела, как они на ферме содержаться. У нас, по сравнению с тамошними, условия царские. Там они в закутке сорок на сорок сидят, спереди зерно клюют, водичку пьют, а сзади яйца выскакивают. А здесь и тебе выгон, и насест, поилка, что наш самовар, кормушка больше чем миска у Тузика.

Увидев, что Тимоха пытается под шумок присесть на брёвнышко, Иван прикрикнул.

— Тимоха, куда! Держи ровнее, не попадаю в петлю! Ровнее, говорю! Всё мать, не мешай, лучше Тимке стопочку поднеси, видишь, человек взмок уже.

— Ладно, ладно, сделаете, потом о рюмке думать будите. Ишь, стопочку ему…

К вечеру пазл был собран. Работники, уже прилично утомившись, сидели на брёвнышках рядом с новым детищем и курили. Тимоха нет-нет, да и посматривал на стол, что стоял рядом. Именно оттуда шёл завораживающий запах копчёной колбасы.

— Вань, может пивка?

— Какой пивка, ещё рывок и будет тебе пиво. Надо ещё сено занести в сарай и корма. Со вчерашнего дня под навесом ждут. Давай, вставай.

И эту работу они сделали.

И тут у калитки «каблучок» тормознул, послышался голос.

— Иван, принимай хозяйство. И накорми сразу, а то всю дорогу квохчут и скандалят: ко-ко, ко-ко им подавай.

Это был Пал Сергеич, мастер цеха привёз курочек и петуха.

— Отлично, Сергеич, а мы только закончили курятник собирать. Заходи, может по стопочке?

— Нет уж. За рулём я, сам понимаешь. Забирай своё стадо. В понедельник проставишься.

Забирай, значит, забирай. Иван осторожно подошёл к переноске.

— Как их брать?

Пал Сергеевич засмеялся.

— За вымя! Как. Смотри, фермер.

Он, мастерски схватив в охапку сразу трёх курочек, ловко перекинул в клетку курятника, затем ещё раз, ещё и всё.

— Принимай! Беленькие, это порода Хайсекс, рыжие — Браун, которые Ломан.

Тимоха насторожился.

— Чё, чё. Как ты беленьких назвал?

— Хай-секс! Порода такая. Это куры-несушки. А ты неуч всё о своём думаешь, о девках.

Иван встрял в разговор.

— Ты, Паша при Маринке породу не называй. Не поймёт жена.

Друзья рассмеялись. Ещё минут с десяток ушло на перекур, шутки-прибаутки и инструктаж Пал Сергеича как с несушками обращаться. Он в этом деле мастер. Лет пятнадцать курятник держит, у него и инкубатор есть и всё прочее, что в курином хозяйстве потребно.

Палыч уехал.

Иван с Тимохой сели за стол. Ваня налил другу водки, себе домашний квас. Перекусили. Пока Тимофей картошку с мясом наворачивал, Ваня покормил курочек. В кормушку насыпал зерно, в большую миску бросил нарезанную утром Маринкой подзаборную зелень. А тут уж и потемнело.

День к закату.

Спать Ваня пошёл в девять вечера, утомился за день. Голова на подушке, а тут и сон вчерашний вспоминается: отдел по работе с курятниками, сметы на строительство и прочее. Иван сквозь сон ещё подумал: «Приснится же глупость».

А тут и продолжение…

…

…в правый подъезд идём. Зашёл. Снова девушка подходит, на фартучке логотип, но уже с рыжей курочкой.

–Здравствуйте. Чем могу помочь?

–Мне бы список кур утвердить.

–А какие куры у вас?

–Какие? Хайсекс и Ломан Браун.

Девушка мило улыбнулась.

— Хайсекс, это в другой подъезд, у нас только Ломан Браун. А паспорта курочек взяли?

–Какие паспорта? Я только свой взял.

–Ладно, мы не бюрократы, вот вам талончик. Ваш номер КР-17. Ожидайте.

Через минуту, приятный женский голос, чем-то напоминающий голос диктора вокзала областного центра, приглашает к столу номер тринадцать. Он садится в глубокое удобное кресло, а напротив вновь Светка-соседка, невестка тётки Полины.

–Светка? Ты же вчера в левом подъезде работала…

Светлана встала, подошла к Ивану, села на колени, обняла за шею и жарко зашептала в ухо.

–Ванечка, не слушай их, есть у нас Хайсекс, сейчас покажу…

…

И опять эти болезненные удары в грудь.

— Иван! Иван! Да что с тобой происходит. Как кур загнал, словно с цепи сорвался. Пусти, сжал словно бревно! Пусти, говорю.

Иван очнулся. С трудом открыл глаза. Пошевелился. Его, за день натруженные руки крепко сжимали Маришкину аппетитную попку. Червячок, что непослушно болтался днём меж ног, налившись силой, прижался к телу супружницы.

Маришка слабо сопротивлялась…

— Свет…

…

Попка замерла.

— Что ты сказал?

— Свет, говорю, не включил в курятнике.

— Какой свет! Ты совсем сдурел с этим курятником.

Маринка отодвинулась от мужа. Накрылась с головой одеялом и что-то забурчала. У Ивана дурные мысли и плотские желания мгновенно растворились.

Свет, значит, свет…

Встал, вышел во двор, подошёл к курятнику. Куры, а между ними и петух, мирно сидели на жердочках, обживая пока пахнущий свежей сосновой стружкой и сеном курятник. Ваня вздохнул, присел к столу, где стояла неубранная с вечера посуда, открыл початую бутылку с водкой, понюхал, ещё разок вдохнул сивушный запашок. Не так уж и противно, однако. Сглотнул появившуюся слюну, заткнул бутылку и поставил на стол.

И уже вслух.

— Надо же хрень какая по ночам человеку в голову лезет.

Ухмыльнулся, зябко поёжившись: не лето ещё, ночью холодно, и зашагал к дому.

Утро Затевахины встречали не в шесть тридцать как обычно, а ровно в пять под бодрый голосок новосёла-петуха.

— Кукарекуууууу!!!