Миры Солнца

Александр Лысенко

«Миры Солнца» – это продолжение первой книги трилогии «Легенда о Сове, Сумерки Богов», в которой Сова посетит Маркс, Мультиземлю и, как всегда, попадет в массу неожиданных приключений, а Ракушка сразится с расой крошечных существ.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Миры Солнца предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

© Александр Лысенко, 2021

ISBN 978-5-0053-4933-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

«Миры Солнца», это продолжение первой книги трилогии «Легенда о Сове, Сумерки Богов», в которой Сова посетит Маркс, Мультиземлю и, как всегда, попадет в массу неожиданных приключений, а Ракушка сразится с расой крошечных существ.

ЛЕГЕНДА О СОВЕ

История вторая

«Миры Солнца»

Если бы Бог не хотел, чтобы мы ели животных, он не создал бы их из мяса. Справедливость — это разрешенная системой месть.

— Посмотрите, все миры Земли перед вами!

Колеб.

Автор: Лысенко Александр

2015 год

От Автора: Все изложенное здесь является чистой воды вымыслом. Имена, характеры героев, места действия и происшествия, созданы фантазией автора, или используются фиктивно и не должны быть истолкованы как соответствующие реальности. Любое сходство с реальными событиями или людьми, как умершими, так и живущими, абсолютно случайно.

В главных ролях участвуют:

Сова — обычный тип человека.

Интеллект — боевой искусственный разум крейсера.

Аархон Геакрн — шахтный многофункциональный робот.

Ракушка — представитель древней расы, друг Совы. Обозначается как личность женского пола. Многие понятия, связанные с ее восприятием, также адаптированы под человеческие понятия и чувства.

Креотит — представитель разумной прото-расы, исторически не воспринимающий другие расы как разумные.

Скорее всего, знание этого поможет Вам при прочтении книги (если Вы не читали «Сумерки богов»), которая, я очень на это надеюсь, Вам понравится.

Александр Лысенко

Оглавление

Через два месяца и три дня после описанных ранее событий

Сова

Сова смотрел в иллюминатор стены, генерируемый силовым полем. Корпус силовой микрокапсулы был совершенно прозрачным, вследствие чего под своими ногами он видел медленно проплывающий желто-красный шар кажущейся безжизненной планеты, однако это было именно кажущееся чувство, ведь местные жители, по большей части, жили под ее поверхностью.

Сверху над Совой отчетливо наблюдался значительный кусок густонаселенного роботами тонкого, недостроенного искусственного планетарного кольца. Даже с того места, где он сидел, Сова отчетливо видел многочисленные заплатки метеоритных пробоин. Судя по вмятинам с одной стороны и выпуклостям с другой, некоторые пробоины были почти сквозными. Относительно большое вздутие на одной из сторон обозначало единственную пригодную для людей портовую стыковочную зону, от которой, судя по фокусирующим лазерным установкам, шел силовой скоростной лифт под планету. Туда Сова и направлялся. Сказать, зачем? А затем, что налоговая служба этой зачуханной, но древнейшей звездной системы конфисковала его корабль «4555Альфа спектр зеленый» вместе со всем содержимым, которым являлся его друг, горношахтный робот Аархон Геакрн, и интеллект боевого крейсера по имени Интеллект.

Этот замечательный корабль достался Сове подержанным, и откуда же было знать из полностью отформатированной памяти корабельного компьютера, что в этой системе на него был наложен значительный штраф за превышение скорости предыдущим, а, возможно, и препредыдущим владельцем в районе телепортационного кольца системы.

Сова вздохнул и посмотрел на часы. До стыковки оставались сущие пустяки, если так можно назвать попадание изменившего конфигурацию силового шара, несшего своего единственного пассажира в соответствующую размерам дырку разваливающегося планетарного кольца.

Шар влетел в ярко освещенное помещение и противно жужжащий куб, который моделировал его, и кресло в котором сидел Сова, неожиданно отключилось, от чего Сова, разумеется, неожиданно упал с высоты одного метра на мягкий пластик, покрывающий внутреннюю сторону этой секции планетарного кольца.

— Эй, можно было и предупредить, — сказал Сова кубу.

— Прошу прощения, — сказал куб и, включив зеленый огонек, умчался восвояси.

Сова зло посмотрел ему вслед и оглянулся. Вокруг было пусто, видимо не так часто тут бывают посетили, но царящая чистота говорила о том, что о станции, а, возможно, и только о данной секции, постоянно заботятся. Да, совершенно верно, за ним уже пристроился маленький мерзкий пылесосущий робот, стреляющий вокруг себя антисепционной зеленой жидкостью. Сова со своим жужжащим спутником направился к очередному отверстию, освещенному голубым светом с надписью над ней, написанной на непонятном Сове языке. С равными шансами это могло оказаться борделем, общественным туалетом, или, как он надеялся, приемной посетителей.

К счастью, это оказалось всего лишь приемной, и Сова тут уже был не единственный. Прямо перед ним стоял довольно злобный жук с выводком жучат в красных плащах, сидящих у него на спине и на груди в специальных сумках с обогревом и системой подачи питания для скорейшего роста. Сова тошнотворно передернулся от умиления и едва не стошнил прямо на лоб. Надо заметить, что кроме Совы и Жучиллы, приехавшего по своим жучиным делам, тут никого не было. Планета зарабатывала явно не туризмом.

— Цель приезда?, — осведомилась полусфера, смотрящая на верхнюю часть жука. Сова напряг все уши.

— Лечение половой дисфункции.

— Срок пребывания?

— От трех месяцев до года.

— Документы на ваших детей?

— Не имею, это матки.

— Взять его!

Сфера загорелась красным. На дернувшегося было жука набросился силовой кокон, который быстро взметнул всю группу насекомых к потолку и скрылся в неизвестном направлении.

— Слушаю Вас. Как ни в чем не бывало, — обратилась сфера к Сове.

— Меня зовут Сова, — начал было Сова.

— Скажите, а за что его забрали?

— Ну это же очевидно, он хотел попасть на планету и размножиться. Потом они будут ходить, предлагать работать за копейки, обрушат рынок труда, так уже было в соседней системе, один раз запустили, теперь не могут выгнать. Построили в городах свои Жукогородки, где живут почти одни жуки. Дешевый рабочий труд — и благо и проклятье для бизнеса, — сказала сфера и добавила, — а еще они едят людей. Итак, цель Вашего визита?

— Подача документов на возврат собственности и, надеюсь, получение назад своего корабля.

— Все понятно. Документы в порядке. Желаю удачи!

И зеленый огонек сферы потух.

Сова вновь оказался в полном одиночестве и, не зная что делать дальше, пошел вдоль стены вдаль, наблюдая однородную поверхность по всей внутренней окружности кольца. По всей окружности, и на стенах, и на потолке крепились блоки автоматических офисных менеджеров самых необычных форм: одних только сфер Сова насчитал более десятка, и все это представляло из себя жуткий лабиринт.

Сова подошел к роботу, который более всех походил на человека.

— Я прошу прощения, подскажите, пожалуйста, где тут выход в лифт на планету?

Робот повернул свои три камеры и несколько секунд молчал. Когда Сова уже решил уходить, робот вдруг ожил и ответил:

— Вы ни в чем не виноваты.

— Простите?

— Вы просите прощения, однако, судя по информации нашей базы данных, вы еще ни в чем не виноваты.

— А, это часть уважительного обращения.

— Пусть так, тогда, разбирая дальше ваш.. вопрос.. следует, что вы просите подсказки моля о помощи, верно?

— Верно, почти.

— Рассматривая эмоционально-этический оттенок этого выражения, отвечаю, что подсказывать не хорошо, разве не этому вас учили в образовательных учреждениях?

— Верно. Куда идти к лифту?

— Вам еще сто единиц вперед, и вы увидите коридор налево, идите туда.

— Спасибо.

Робот продолжал смотреть на Сову. Почувствовав неудобство, Сова быстрым шагом пошел в указанном направлении.

Робот не обманул, вскоре ему встретился коридор, где он встретил своего знакомого жука с матками.

— Вас выпустили?

— Да, млекопитающееся, тут очень милый посол, все удалось решить парой кредитов.

— А разве посол тут не робот?

— Робот. Но человекоподобный. Он так же больше любит себя, чем остальных людей. Жучилла повел усами в разные стороны. Сове показалось, что он ухмыляется.

Сова обошел его и сел в обозначенное тусклым голубым светом силовое сиденье. Куб создал уже привычную силовую сферу, и шар с Совой устремился к планете, вылетев в космос сквозь защитную мембрану кольца.

Планета приближалась и, пройдя сквозь толстый строй орбитальных спутников, Сова в котелке влетел в атмосферу. Вокруг сферы образовалась плазма, создающая вакуум вокруг ставшей синей от работы балансирующих систем, сферы. Поверхность планеты быстро приближалась, и даже у видавшего виды Совы дух захватывало от скорости полета и лавирования между многочисленными, лежащими на пути, скалами. Однако, унылый пейзаж навевал тоску, сплошные пески, камни и никаких строений на поверхности планеты, по крайней мере, целых, кое-где виднелись остовы древних, занесенных песком, мертвых металлоконструкций, когда-то величественных строений. Вдали грациозно возвышался гигантский торнадо, доходчиво объясняющий, почему сообразительные местные жители ушли под поверхность планеты. Они просто устали решать бесконечные вопросы, связанные с постоянным латанием куполов и исчезновениями в стихии своих соседей и движимого имущества.

Тем временем, силовой шар вместе с Совой приблизился к расщелине и резко остановился. Сова посмотрел вниз, в серую, пыльную, бесконечную пропасть, открывающуюся под ним. Куб, который генерировал силовое поле, осветился красным огоньком и не подавал признаков жизни, застыв в ожидании. Сова устроился поудобнее, раскинувшись на своем нематериальном кресле, положив ногу на ногу, и, как только он принял эту удобную позу, шар-микрокапсула, резко набрав скорость, бросился в пропасть, заставив Сову изрядно струхнуть и принять вместо удобной позу неудобную, совершенно нелепую и неуместную в любом цивилизованном обществе. После минутной тряски Сова оказался на мягком полу совсем один, а умный куб поспешно покинул его, даже не попрощавшись, сбежав как от заразного больного.

Сова оглянулся по сторонам. Он лежал в большом круглом кабинете, и на, казалось бы, резиновом полу, стоял печальный лысый человек.

— Добро пожаловать на планету Маркс!

— Простите, Вы хотели сказать — Марс?

— О, нет-нет, это старое название, уже три тысячелетия как планета зовется Маркс.

— Почему поменяли?

— В честь вождя пролетариата, разумеется. Вы никогда не слышали о развитом социализме и в перспективе, коммунизме?

— Увы, нет.

— Видимо, капиталистические агенты очень хорошо работают, раз в социалистической вселенной все еще есть планеты с дурным устоем общества. Прошу прощения, Ваша планета, она находится где-то в захолустье?

— Видимо, да.

Мужичок приободрился.

— Так вот, видимо, в чем дело. Не дошла еще наша прогрессивная пропаганда до вас.

— Наверное, не дошла.

— Вы, наверняка, голодны? Проходите-проходите, быстрей, у нас все бесплатно!

— Не может быть.

— Ох, молодой человек, у нас ВСЕ БЕСПЛАТНО! Вот, возьмите талоны.

— Это как деньги?

— Нет, это та-ло-ны, а не деньги! От каждого по возможностям, каждому по потребностям! Как вы только подумать могли. Кстати, меня зовут Энгельс 1226, а, прошу прощения, как Вас зовут, товарищ?

— Сова.

— Просто Сова?

— Просто Сова.

— А как же, номер, или, может быть, звание?

— Просто Сова.

— А кто такой этот Сова?

— Это я.

Энгельс почесал голову и решил не мучить ни себя, ни Сову расспросами.

— Следуйте за мной, я Ваш личный ГИД по Марксу.

И Сова пошел за Энгельсом 1226 по серому коридору.

— А где мы сейчас находимся?

— В приемном отделении, мой дорогой друг. Сюда прибывают все посетители нашего чудесного Маркса. Раньше много гостей у нас было, очень много, но последние пару столетий поубавилось.

Мужичок шел быстрым деловым шагом, как будто у него была какая-то четкая, очень важная и понятная цель, взгляд был бодрым, судя по всему, даже ум был трезвым.

— Вот Ваш блок, прошу вас, Сова, располагайтесь. Туалет дальше по коридору, если надо принять душ, то он совмещен в туалете. Прошу не опаздывать на обед, он через два часа. Сегодня у нас подают наивкуснейшие тефтели из Едобота. Встретимся там.

И он ушел. Сова стоял возле двери, пока в коридоре не стих звук его шагов, после чего толкнул дверь своей комнаты и отшатнулся. В нос ему ударил запах мочи и старой мебели, видимо, соседи коммуналки использовали эту комнату как туалет и постепенно приходящее в упадок помещение. Учитывая, что замков нигде нет, все общее, соответственно, — ничье, но территорию пометить надо.

Сова с омерзением вышел из предназначенной ему комнаты, обратив внимание на быстро захлопнувшиеся двери подглядывающих соседей. И направился вглубь коридора, прочь от жилого блока. Но далеко уйти ему не удалось, уже через два поворота ему встретилась девушка, в черном костюме, которая взяла его за локоть, и, мило улыбаясь отвела Сову в помещение, где его допрашивали с пристрастием как шпиона Земли, но вскоре отпустили. Вот так, незаметно и весело, пролетело время до обеда.

Сову проводили в гигантскую столовую, вырубленную прямо в скале. В центре зала плотно стояли столики, возле которых принято было стоять, видимо, таким образом, путем затекания ног, как и на любом фуршете, решался вопрос с задержками на обеде. По периметру зала шла автоматизированная линия раздачи еды. Прямо возле входа его встретил Энгельс 1226.

— Вы немного отдохнули, Сова? Выглядите посвежевшим.

— Можно сказать, что я с пользой провел это время. Когда мы уже сможем заняться моим кораблем?

— Всему свое время, дорогой товарищ. Угощайтесь!

— А как, как тут есть?

— Да все очень просто, вы не потеряли свои купоны?

Сова показал желтую пачку пленок.

— Вот все и чудесно, вставляйте купон сюда.

Энгельс показал пример, вставив свой купон в большой некрашеный металлический квадрат.

— Вот, теперь отсюда выпадает поднос, видите тут номер? Этот номер совпадает с номером купона.

— Чудеса инженерной мысли. Сова стоял с подносом. Как из него есть?

— Теперь самое интересное. Энгельс подошел к другой железной коробке. Это пищемат, некоторые называют его едобот. Грубо говоря, благодаря этому изобретению и высокому уровню самосознания, у нас установился прогрессивный социалистический строй.

— А в чем заключается суть машины, я что-то не улавливаю?

— Ну как же, этот прибор — генератор еды, которая стоит так дешево, что ее можно раздавать бесплатно. Голод исчез, и у нас всех есть единый враг, против которого мы все ополчились.

— Кто же этот враг?

— Разумеется, это стихия и шпионы, есть возможность генетических модификаций, мутаций, если хотите, и мутировавшие особи живут на поверхности Маркса, но мы, сознательное общество, категорически против таких вмешательств.

— На поверхности живут люди?

— Ну людьми-то их сложно назвать, скорее безумцы, мы могли бы принести им счастье, но они упорно не принимают наши идеалы.

— Поразительно!

— Мы с вами задержались, пора приступать к выбору еды. Приложите вот сюда свою руку, да, вот так, и скажите машине, что бы вы хотели сейчас съесть.

— А как машина узнает, как готовить то, что я хочу?

— Машина читает ваши мысли. У нас тут много машин, которые читают мысли, эта технология у нас широко используется. Грубо говоря, ситуация с нашим соседями сложилась таким образом, что без этого нельзя.

— Надеюсь, что в благих целях?

— О, да-да, конечно, только в благих.

Сова приложил руку и загадал сумчатого слизня, которым питался на планете, контролируемой Интеллектом. Машина забулькала и выплюнула на поднос что-то белое.

— Это не совсем так выглядит, как я заказал.

— Машина читает вкус, попробуйте, это — то же самое, могу вас заверить.

Сова принюхался и откусил кусочек.

— Да, совершенно верно, он так же отвратителен, как и в моей памяти.

— Приятного аппетита, свой талон вы уже использовали. Не стоило легкомысленно относиться к своему приему пищи.

— Ничего страшного, я не считаю, что еда должна приносить удовольствие, так можно и растолстеть. Теперь за стол?

— Очень правильная точка зрения, молодой человек. Да, пойдемте к окну?

— К окну?

— Да, мы так называем столы возле мониторов. Психологически мы все еще наземные жители и в нас очень много животного, с которым мы боремся и, должен сказать, шаг за шагом побеждаем.

— На поверхность поднимаетесь?

— Можно выйти, но я предпочитаю отсиживаться под куполами, так как-то, знаете ли, безопаснее в тысячу раз или в две тысячи раз. Я не помню точной статистики.

— Вы летали на другие планеты?

— Нет, что вы, у меня слишком много работы на Марксе, да и зачем, тут есть, что мне надо.

— Сколько вам лет?

— Мне 48 стандартных лет, уважаемый.

— Дети есть?

— Дети есть. Пожалуй, хватит об этом, вопросы слишком личные.

— Извините.

Сова стал молча жевать своего червя, поглядывая в монитор, на котором из стороны в сторону качались враждебные земные деревья и шелестела трава (о том, как это называется Сова узнал от Энгельса).

Энгельс показал на экран

— Правдиво то, что осознаешь.

— Сова, откуда вы знаете, что вы тут? Может быть, вы в какой-то комнате с мыслеробом на голове. Они могут показать вам абсолютно любую реальность, у меня у самого дома такой. Стоит подключить, и ты уже лежишь в травке и смотришь в голубое небо, правда, нет уже того неба. Но он отключается сам через 40 минут, и талоны на него выдают редко, но руководству виднее, разумеется. Ведь это для нашего же блага. Энгельс загрустил.

— Наверное, Вы по образованию Психолог?

— Партийный философ, был когда-то. Не состоялся.

Сова решил не узнавать причин. Они доели и, положив грязные подносы в еще один железный ящик, вышли в коридор.

— Что дальше?

— Ну, сейчас будет демонстрация, а после нее мы с Вами пойдем к нашему мудрейшему руководителю.

— Наимудрейшему?

— Прошу Вас, не надо этого сарказма. Вы тут человек новый, многое еще не понимаете, а непонимание обычно очень плохо заканчивается. По крайней мере, у нас тут.

— А демонстрация чего будет, простите, Демонов?

— Ой, что вы, что вы, народная демонстрация-это наивеселейшее развлечение, идемте, сами увидите. Все так организовано и слажено.

Сова молча поплелся за резво семенящим ножками и полным энтузиазмом аборигеном.

Идя по очередному серому коридору, Сова слышал нарастающий вой толпы. Вокруг оживленнее бегали какие-то люди в красных повязках. Сова нехотя поддавался общему влиянию толпы и уже с интересом ждал появления той самой неизвестной, но, наверняка, очень увлекательной и ответственной демон-страции. Вдали маячила ровная светящаяся дыра конца коридора, из которой, с приближением, все громче слышалось улюлюканье толпы и громкая музыка. Сова и Энгельс ускорили шаг и почти побежали к манящему страстями выходу. Сова, стараясь ребячески обогнать Энгельса, вырвался вперед, а дальше его понесла толпа жителей Маркса, оставляя что-то кричащего Энгельса далеко позади.

Сова, сжатый плечами со всех сторон, озирался по сторонам. Мимо проносились какие-то трибуны, длинные ленты, висящие на силовых полях, на которых было что-то написано, с трибун что-то кричали, толпа отвечала заученные фразы, сливаясь в едином порыве, а лица у всех были такие радостные, как будто они делали что-то важное, от чего их жизнь станет еще прекраснее.

Насколько Сова понял, с трибун читали какие-то цифры. Стараясь прислушаться, он выхватывал отдельные куски возбуждающих всех предложений: « Это на шестьдесят тысяч пар обуви больше, чем тысячу лет назад! Урааа! Урааа, урааа! Слава героям Маркса! Бдрхмр мрвны ннмн, товарищи! Это на сто тысяч больше, чем добывалось тысячу лет назад. Ура! Ура! Урааа!! Слава героям Маркса!»

Сове стало нехорошо, он постарался отойти в сторону, но кольцо «товарищей» не давало ему сдвинуться ни на шаг, двигая дальше в общем однородном потоке. Секунды уже успели стать часами, когда толпа вынесла Сову из просторного зала, полного почти религиозного эгрегора в душный, но такой спасительный коридор. В котором, по странной случайности, люди, которые только что радовались, вдруг становились безразличными и старались быстро покинуть близлежащую территорию. Сова решил не привлекать внимание и вести себя так же, как другие, он постарался побыстрее уйти вглубь трубы, с подозрением, что иначе его схватят и снова заставят пройти через мучения демон-страции, но его схватили за руку и втащили в какое-то темное помещение.

— Здравствуйте, товарищ Сова, — сказал кто-то мужским, слегка хрипловатым голосом.

— Здравствуйте, я Вас не вижу.

— Всему свое время, у меня к Вам деловое предложение.

— Какое?

— Мы поможем Вам с кораблем, и поверьте, только мы можем помочь вам с кораблем, а Вы заберете некоторых из нас в ОЗМ.

— Что такое ОЗМ?

— Объединенные Земные Миры, говоря простым языком — Мультиземлю, — сказал он с раздражением, постоянно оглядываясь, — Вы же туда собирались, разве нет?

— Я хотел попасть на Землю.

— Вы туда попадете. Обдумайте мое предложение и остерегайтесь Энгельса.

И серая тень, обдав дуновением воздуха Сову, вдруг исчезла в небольшой вентиляционной трубе. Сова какое-то время постоял в нерешительности и, когда нерешительность ему порядком надоела, высунул голову в коридор.

— Сова, я везде вас обыскался.

В начале трубы стоял Энгельс и был неслыханно рад его видеть, как будто то, что он нашел Сову, стоило ему жизни.

— Ну что же Вы так неосмотрительно, так ведь и потеряться недолго.

— Я просто.., — Сова замялся.

— Ничего-ничего, Вы человек новый тут, еще привыкните.

— Я, в общем-то, не собирался задерживаться.

— Вам у нас не нравится? Мы ведь и место в коммуне подобрали. Хорошее, светлое. Женим вас на активистке. Устроим в школе марксистского развития.

— Нет, спасибо большое.

— Ну, как хотите, я хотел как лучше.

— Я скоро получу свой корабль?

— Да, пройдемте со мной.

Они прошли по коридорам и вышли к обшарпанной и много раз латаной трубе пневмопоезда.

— Нам сейчас почти к центру Маркса надо, там все и обсудите с товарищами.

Энгельс провел рукой напротив выпуклости на стене, и из щелей в трубе засвистел воздух, труба заходила ходуном и открывшиеся в трубе со скрипом створки обозначили вход в вагон поезда. Сова был немного удивлен. что Энгельс, вместо привычного мягкого обхождения толкнул Сову внутрь и, зайдя сам, старинным неуклюжим рычагом запустил механизм движения. Створки закрылись, и поезд, набирая ускорение, устремился куда-то внутрь планеты.

Энгельс, широко расправив плечи, стоял посреди вагона и смотрел на сидящего на полу Сову. Это был совершенно другой, пугающий человек.

— Вы ведь не философ, верно?

— Верно, Сова.

— А кто Вы?

— Я слуга народа.

— И что народ хочет от меня?

— Все что у вас есть — теперь народное.

— То есть, у меня больше ничего нет?

— Да, у вас нет даже Вас, Сова. Вас судил честный суд.

— Мы сможем договориться?

— Мы не будем договариваться, у Вас просто нет другого выбора.

— Куда мы на самом деле едем?

— Мы едем туда, где Вы нужны народу, Сова, туда где Вы сможете принести пользу.

— В центре планеты?

— В центре планеты.

— Раз у меня нет выбора и я тут надолго, то, просто ради интереса, скажите, где мой корабль?

— Ваш корабль в доке 67 на Ленине, одном из спутников Маркса. Ваш корабль — теперь народное достояние, перестаньте думать о нем.

— Зачем Вы все это делаете? У Вас же все есть.

— Да, с изобретением едобота стало несколько сложнее держать народ в страхе. Благо мы вовремя догадались ввести талоны на пищу, чтобы создать дефицит, потребность, а то чуть все не рухнуло. Давно это было, сейчас уже нет тех документов, однако кое-что выяснить мне удалось.

Энгельс сел напротив Совы.

— Знаете, а ведь я Вам искренне симпатизирую, Сова. Вы очень не плохой человек, просто оказались опять не в том месте и не в то время, да еще и со своим кораблем, был бы казенный.. Да, у нас есть все необходимые технологии и даже больше, но народу это знать совсем не обязательно. Они должны знать, что все за них решено, они должны просто проживать одну жизнь за другой, стараясь быть незаметными, потому что заметных мы время от времени публично ловим, и они пропадают. Навсегда.

— Зачем же Вам эти технологии?

— А вот это Вы сейчас увидите.

Энгельс подошел к стене и снова провел рукой. Обшарпанные годами стены вдруг стали прозрачными, и Сова увидел колоссальные пространства центра планеты, промышленного Маркса. Энгельс поймал его взгляд.

— Впечатляет, не правда ли?

— Да. Я себе и представить не мог, это ведь роботы, да?

— И да, и нет, Сова, это скорее киборги. Тело искусственное, мозг живой. Так проще и дешевле. Этой технологии уже тысячи лет, работает безотказно и мозги всегда есть у кого взять. Энгельс рассмеялся показавшейся ему уместной шутке.

— А вдруг, как-то раз, понадобятся ваши мозги?

— Если понадобятся, значит так надо! Все возможно, если партия этого захочет. Все есть, и ничего нет, одновременно.

Энгельс посмотрел на промышленный центр.

— Пока ты здесь, ты ведь не видел ни одного пожилого человека, тебе это не показалось странным, а, Сова?

— Я, кажется, понял. А тела вы скармливаете через едоботов, да?

— Кстати, нет, едобот на самом деле полностью автономен. Тела мы просто сжигаем в печках, если они нам не нужны, а если нужны, то используем для дела.

Глаза его горели безумным огнем, с которым лучше было не спорить. Сова и не спорил, а сидел и смотрел на открывшийся за прозрачными стенами вагона промышленный мир. Посмотреть было на что. Силовое поле, по которому несся их поезд, висело в пространстве, границ которого не было видно. Но все это пространство было занято сумасшедшей деятельностью. Мимо пролетал огромный робот с кучей манипуляторов, за которым неслись похожие на шарики маленькие роботы, целый рой, один из которых, врезавшись в силовое поле шахты поезда, развалился на части и упал куда-то вниз.

— Такое тут постоянно случается, — сказал Энгельс. — Постоянно кто-то гибнет.

— В нем тоже был мозг человека?

— Да, это основа нашей социалистической технологии. Каждому по потребностям, от каждого по способностям!

Сова, пораженный глубиной аморальности мысли, снова затих. Вновь вокруг силовых полей замельтешил рой маленьких роботов.

— Судя по размеру, там мозги лилипутов?

— Вовсе нет, раньше это были дети, дети врагов народа. И Энгельс отвратительно подмигнул. ШУТКА! ААХХАХА! Части мозга тоже можно использовать, совсем не обязательно использовать целый мозг.

— Чудесно. Энгельс, куда меня везут?

— Вы начали меня разочаровывать. Я же уже сказал, ты будешь приносить пользу обществу.

— Мозг вытащите?

— Что? О социализм, нет! Тебе ведь нет еще пятидесяти пяти. Ты будешь работать в бюро учета руды.

— Которую добыли роботы?

— Которую добыли почти роботы. Посмотри, мы почти приехали. Вот этот куб и есть твоя ячейка. Тюрем у нас нет. У нас в центре Маркса персональные силовые ячейки. Работаешь — живешь, не работаешь — поле выключается, и ты исчезаешь в пламени магмы.

— Выбора нет?

— Выбора нет, Сова, все уже решено, я же сказал, что Вас уже судили. Ты сам сделал свой выбор и признал свою вину. Проблема в тебе, а не во мне.

— Но ведь именно ты..

— Хватит! Проблема в тебе! — отрубил Энгельс.

Сова смотрел на слишком быстро приближавшийся силовой кубик своего будущего дома.

— Ну, вот и приехали, выходите. Энгельс ткнул Сову в спину в направлении открывшейся двери. Счастливо скоротать трудовые будни. Счастье и искупление в труде. Постарайся не сойти с ума в ближайшие десять лет. Свихнувшиеся мозги мы сжигаем вместе со старыми и ненужными телами. Ну все, удачи.

Энгельс вернулся в поезд, который тут же рванул с места и быстро скрылся по изменившим свое направление силовым путям.

— Тварь партийная.

Сова огляделся. Все было силовое. Кровать, стул, стол. Но вот компьютер был настоящим. По всей видимости, старинный, классический, дряхлый ящик десять на десять сантиметров с поношенными бывшим владельцем контактами нейропогружения.

— Разумеется, никаких игр.

— Никаких Игр, Сова. Садитесь в кресло. Мы проведем общий курс подготовки для работников учета руды. Слава Социалистическому Марксу и его героям! Ваше имя и номер 1173912. Повторите свой номер.

— ЭЭ… 1278392!

— Нет, Сова! Ваш номер 1173912. И Сова получил сильный удар силовым полем прямо в грудь. Ваш номер?

— 1173912! — быстро сказал Сова, который проявил сообразительность и успел нацарапать надиктованный номер.

— Хорошо! Ваш собственный едобот находится рядом с рабочим местом и подает пищу ровно два раза в сутки. Черный куб 2. Черный куб 1 является вашим рабочим местом. Займите свое рабочее место 1173912.

Сова быстро сел в кресло, чем избежал нового искривления силового поля себе в солнечное сплетение.

— 1173912, наденьте контакты системы рабочего погружения.

Сова напялил контакты на свою многострадальную голову и погрузился в виртуальный мир. Обычно рабоче-корпоративный виртуальный мир представлял собой райское подобие высококлассного офиса, где все чисто, прибрано, все приветливы и вы вполне счастливы, но виртуальный мир Маркса представлял совсем не это.

Виртуальный мир представлял собой металлический ящик с голыми стенами в мелкую дырочку, внутри которого сидел Сова. Прямо перед ним, в прямоугольном обрамлении, иногда мигая, бежали полупрозрачные зеленые буквы и цифры разных шрифтов и размеров. Сова оглянулся. Сзади стояло черное мягкое кресло с удобными подлокотниками и спинкой, в изголовье был встроен бак с трубками, для того, чтобы пить воду во время работы, а в дно был встроен настоящий унитаз с автосмывом.

— Вот это я понимаю, — воскликнул Сова, быстро занимая место перед своим рабочим экраном. — Попробуем разобраться, что тут к чему.

Сова всматривался в списки цифр и колонки букв, пытаясь связать то, что он видел, в какую-то логику, но ничего не получалось. Никакой логике эти непонятные данные не подчинялись и на слова похожи не были. Пытаясь уследить последовательность данных, Сова искал схожие значения. Прошло много времени, прежде чем Сова сделал вывод, что значения первого столбца равны через каждую пятнадцатую цифры третьему, если из него вычесть значение седьмого ряда второго столбца, через каждые двадцать один абзац. Наверняка, это должно было что-то значить.

— Как жаль, что не на чем записать. Вот, вот, кажется, эта колонка, она отвечает за..

И Сова ткнул в экран пальцем. Изображение сменилось на вполне понятное выражение, которое отлично понималось Совой.

На экране было написано: «Введите ваш персональный номер для начала работы». Сова, оценив свою глупость, ввел то, что ему говорили, и подтвердил голосом для верности.

Перед ним появилась новая надпись, которая недвусмысленно сообщала: «Загрузка данных, ожидайте».

Время шло, но ничего не происходило. На экране была все та же надпись, причем, без каких-либо обозначений, сообщающих о том, что загрузка данных все же идет. Сове становилось скучно и он, встав из кресла, стал обходить свой металлический ящик, пытаясь разглядеть то, что находится за дырочками, в соседнем ящике. Сколько он не пытался рассмотреть или подслушать, ничто не выдавало какую-либо виртуальную активность в соседних блоках.

На экране появилась надпись «Синхронизация окончена».

Сова тоскливо опустился на пол, обхватив руками голову.

— Это какой-то кошмар. Я снова попал в дурацкую ситуацию. Надо было слушать Ракушку. Далась мне эта Земля.

Довольно странным является тот факт, что именно в этот момент Сова начал думать о том, что ему делать дальше.

Ракушка

Ракушка вела свой исследователь вдоль плотного кольца одного из газовых гигантов планетной системы, где, по мнению историков, много тысяч лет назад проходило грандиозное космическое сражение. Собственно, большое количество металла на спутниках этой планеты могло говорить как о нахождении тут древних артефактов, так и о том, что по каким-то причинам они, в процессе формирования, сформировались на восемьдесят процентов из железа. Согласно рекомендациям старшего группы, необходимо было исследовать эти спутники самым тщательным образом.

— Внимание старшего группы. Захожу на орбиту сканирования первого спутника планеты Д16С2К3.

— Вас понял, приступайте к сканированию, у нас тут полно интересной работы, не так ли?

— Ценю юмор.

— Приступайте.

Ракушка развернула свой, похожий на иглу, блестящий разведчик и направила его к первому, серого цвета, спутнику планеты, изрыгающего из себя длинные шлейфы газа из действующих вулканов. Сканер показывал, что при наличии атмосферы на поверхности этой маленькой полупланетки бывают кратковременные суровые ледяные бури, которые промораживали планету до космических температур. Вряд ли на таком спутнике был бы смысл держать космическую базу, разве что для того, чтобы сбить с толку врага, считающего, что все действия противника поддаются какой-то логике и он больше хитер, чем глуп.

Ракушка посадила на подушку силового поля корабль неподалеку от зловеще выглядящего уступа в зоне, относительно спокойной от землетрясений, и поблизости от подозрительно большого количества металла, зафиксированного спектральным сканером.

— Выхожу на разведку.

— Будь осторожна.

Надев костюм исследователя, Ракушка вывела его на поверхность.

— Какая неприятная, мрачная планета.

— И, судя по данным исследователя, очень опасная. Смотри, не поломай костюм, вызволять тебя из неприятностей — моя работа, а я слишком ленив.

— Не переживай, я буду аккуратна, не впервой.

Ракушка направила свой роботизированный костюм быстрым шагом к холму, самому крупному в округе. Именно в нем, судя по данным сканера, располагались залежи металла. Расстояние быстро сокращалось, она вела свое тело, ловко перепрыгивая через ямы и, благодаря низкой гравитации, небольшие ущелья. Ракушка наслаждалась ощущением путешествия по твердой поверхности, сидение в звездолетах изрядно надоело ее творческой натуре, но служба есть служба, все ракушки делали общее дело.

— Я напротив холма, приступаю к бурению.

— Хорошо, мы видим тебя, приступай.

Ракушка выпустила шарики силовых сканеров. Вылетев из рюкзака костюма, они устремились в разные стороны, формируя четырехмерную картину окружающей местности и спектральных значений элементов, формирующих холм. Ракушка наблюдала за формированием структуры, лежащей под поверхностью.

— Судя по всему, это часть чего-то очень большого.

— Судя по всему, металлического, это не части технологии Креотитов.

— Тем не менее, находку маркирую как ценную. Приступаю к извлечению.

Корабль-разведчик рванул с места и завис над холмом. Включив направленный силовой кокон, он захватил неизвестный артефакт вместе с грунтом. Вырвав кусок поверхности, корабль завис в ожидании. Ракушка активировала гравитационные двигатели в отрицательной направленности и, взмыв над спутником, поравнялась с кораблем, который уже успел захватить ее силовым коконом, втянув в кабину корабля. Створки встали на место, полыхнув огнями маневровых, дюз корабль-исследователь вместе с куском грунта спутника газового гиганта, набирая скорость, устремился в космос.

Ракушка ввела в автопилот курс на базовый корабль исследовательской группы.

— Возвращаюсь на базу.

— Принято, с нетерпением ждем твоего возвращения. Не потеряй ценный груз, ты же его промаркировала.

— Я очень постараюсь, старший. Это ведь моя работа, все ценное маркировать.

— А моя работа заставлять тебя делать твою работу.

У базового корабля Ракушка взяла плавный крен и, дождавшись отключения защиты, влетела в грузовой шлюз номер шесть, таща за собой свою металлосодержащую ношу. Как только корабль оказался надежно закреплен, к силовому кокону устремились роботы археологической специализации, подхватив кокон, они устремились в залы обработки. Ракушка равнодушно проводила взглядом суматошную компанию и направила свой путь в операторскую.

— Привет, коллеги.

— Привет-привет.

— Чем заняты?

— Да вот смотрим на то, что ты нам привезла.

— И что же я такого вам привезла?

— Посмотри сама.

Ракушка подключила информационный канал из камеры очистки, где в данный момент ее находку очищали от грунта. Кусок металла очистили и в данный момент обдували нежными струями инертных газов. Кусок представшего металла был неправильной формы и, по всей видимости, если и был когда-либо искусственного происхождения, то со временем был сильно деформирован и, на первый взгляд, научной ценности не представлял.

— Ну и что это?

— Ничего путного, надо искать дальше.

— Принято, пойду к старшему.

Никто не прокомментировал ее рвение, все просто равнодушно смотрели, как очищают кусок многообещающего ранее куска оплавленного металла.

— Что же, бывают промахи.

— Мы в этой системе уже неделю и пока никаких полезных находок. У коллег из ДЖА155КС уже три протокорабля в трофеях.

— Ничего, и нам повезет, не надо отчаиваться.

Все взгляды обратились на нее.

— Уже ухожу!

Ракушка быстро вышла из просторного исследовательского зала и направилась в командный отсек, по пути заглядывая в комнаты контактов в надежде увидеть своих друзей и узнать неофициальные последние новости, а не те, что были в официальных сводках.

Прошло совсем немного времени с момента объединения, или, как называют сейчас, новый ноль, а уже появилась цензура. Кто бы мог подумать, что компьютеризированная раса имеет эмоции и может четко выражать свои желания и нежелания. Благодаря производству новых вместилищ ракушек и налаженной системе изменения матрицы личности, их было уже несколько миллионов, они уже контролировали более сотни звездных систем, были запущены производства кораблей и космических станций, да и вообще, прогресс шел вперед быстрыми, пугающими шагами. Но Ракушки пока занимали только те области вселенной, где когда-то было сильно их влияние, в надежде найти реликты прошлого, открыть что-то новое в своей истории войны с повергнувшим их врагом. По стечению обстоятельств, практически на всех планетных системах прошлого отсутствовали планеты с развитой разумной жизнью, и поэтому деятельность Ракушек оставалась пока незаметной. Но это не могло продолжаться вечно, и они это понимали, но считали, что риск оправдан.

Ракушка продолжила свой виртуальный маршрут по кораблю, по долгу службы стремясь попасть в рубку корабля, но не слишком желая этого. Она прекрасно понимала, что произойдет после того, как она войдет к Старшему. Он посмотрит отчет на своем, более глубоком уровне доступа, свяжет схожие отчеты, потом отведет взгляд и снова вышлет ее в космос, на обследование какой-нибудь новой луны, а лун она уже насмотрелась достаточно, чтобы испытывать к ним отвращение. Перед консолью входа Ракушка на секунду остановилась и решительным движением вошла в рубку.

— Наблюдается прогресс. Сегодня ты добралась до нас быстрее обычного, — вместо приветствия сказал Старший группы.

— Постоянное саморазвитие является целью каждого индивидуума, заключившего социальный контракт, — парировала Ракушка.

— Умная больно, ни к чему это. Полетишь теперь на седьмой планетоид этой системы, там может быть что-то путное.

— Откуда такая уверенность?

— Чутье у меня такое, а еще данные автоматического зонда.

И Старший передал Ракушке данные. Как сообщал автоматический зонд-разведчик, он летел в сторону противоположную звезде и наткнулся на планетоид, вращающийся по той же орбите, что и седьмая планета. Каким-то образом планетоид избежал нанесения на карту системы и, по мнению зонда, мог быть не исследован, что равносильно преступлению. Так как карту сектора первоначально наносили именно зонды, и ее детальность была на их совести. Зонд-виновник донес сам на себя руководству и потребовал сам себе выговор, который ему и объявили, заставив патрулировать сектор до скончания веков. В отчете фигурировали соображения зонда в адрес справедливости руководства, его наказавшего. Однако среди выражения горестей и мук попадалась и полезная информация. Например, на снимках планетоида, сделанных зондом, вроде как обозначался остов корабля древних Ракушек. Судя по формам и сделанным наспех сопоставлениям с древними чертежами, это был боевой наступательный крейсер.

— Если повезет, то на нем могут быть найдены спящие Ракушки.

— Если повезет, что это вообще что-то с нами связанное.

Ракушка мгновенно вернулась в свой корабль.

— Прошу разрешение на вылет.

— Вылет подтверждаю.

Обдав маневровыми дюзами стену и пол ангара, Ракушка вывела корабль в космос, включив интеллект корабля-исследователя и полностью отключившись от управления, устремилась к таинственному планетоиду, который достаточно быстро вырастал на всех сенсорах корабля, кроме пары дефектных, которые уже давно показывали только шум.

— На подлете! Где тут эта груда металла?

— Сектор 138Б73А, внимательно изучи шестую ячейку во втором ряду.

— Я иногда сожалею, что в нашем языке нет ругательств в восхваляющей форме.

— Анналы древнейшей памяти сохранили выражение такого рода, разумеется, уже потерявшее актуальность.

— И выражение это..?

— Гребаная кочерыжка.

— Интересно, что бы это значило?

— Никто не знает.

— Как бы то ни было, у меня на сканере объект, либо хитрая природная аномалия, которая строит из себя объект, а это некрасиво.

— Да, мы тоже видим это. Будь аккуратна и внимательна. Может быть, взять управление исследователем на себя?

— Да вы издеваетесь, все сделаю сама.

— Я всего лишь хотел сказать, что мы рядом.

Ракушка мысленно усмехнулась, направив корабль резко вниз, вытянув силовое поле как игла, войдя под поверхность планетоида по касательной к объекту наблюдения.

— Чуть не дотянула.

— Не то слово, рой нору.

Силовое поле приобрело форму вращающегося сверла, и исследователь стал погружаться глубже, под расчетный центр объекта разведки.

— Я на месте.

— Приступай к процедуре подъема.

Развернувшийся подобно тарелке силовой луч обнял древний остов в свои мягкие, почти ласковые руки и, расходуя колоссальное количество энергии, поднял древний корабль над грунтом.

— Неси его домой, Ракушка.

— Тяжелый, зараза, почти всю энергию израсходовала.

— До базы дотянешь?

— А куда мне деться. В случае чего, дроны помогут.

— Ждем с нетерпением твоего прибытия, у нас тут еще один сюрприз прибыл.

— Что именно?

— Остатки старшего креотита. Выжженный остов.

— Срочно лечу назад.

— На связи.

Ракушка снова выпустила шариков-дронов для анализа планетоида и сбора данных. Убедившись, что дроны удалились на достаточное расстояние и не находятся по траектории движения, ударила силовым полем в планетоид. Получив импульс, она запустила двигатели на полную мощность и, медленно набирая скорость, устремилась к базе. Груз сильно вело в сторону, благо стабилизации удавалось добиться путем несимметричного давления шестидесяти маневровых двигателей. Ракушка пыталась перекомбинировать поля исследователя так, чтобы получить структуру, гармоничную всем известным законам физики, и ускорить движение, однако это оказалось совсем не просто, и вскоре она бросила это дело, смирившись с медленным движением к цели и потерей личного и рабочего времени. Чтобы скоротать расчетные сто двенадцать часов до базы, Ракушка занялась изучением того что она тащила в дом.

Большая часть остова находилась под грунтом, за тысячелетия сросшись с планетоидом, однако та часть, которая была видна, представляла собой правильный металлический овал, уходящий под скалу, при приближении — покрытый многочисленными мелкими наростами. Трехмерную модель видимой части Ракушка сравнивала с базой данных всех известных типов крейсеров древних ракушек. Однако, как оказалось, данный овальный модуль устанавливался почти на всех кораблях второго периода великой войны и выполнял функцию дублирующей навигационной системы. Сомнений не было, это был корабль древних Ракушек либо очень правильная копия. Осталось надеяться, что внутри сохранилось что-то ценное. Открыв силовой мешок, Ракушка осторожно захватила ценный груз.

На подлете к базе ее уже ждал целый эскорт из автоматических и полуавтоматических аппаратов.

— Убери сдерживающее груз поле, его подхватят наши доблестные лаборанты. Сейчас их работа. Залетай на подключение к трансляции.

— Полет был долгим.

— Да, это правда, мы все утомились ждать, пока ты наконец-то его привезешь.

Ракушка подключилась к стыковочному лучу и отключила сенсоры ручного управления. Корабль заходил на стыковку в док. Ракушка подключилась к корабельной системе близких коммуникаций.

Пройдя по ярко освещенному белому коридору, она, круто повернув направо, вошла в зал, полный своих коллег. Все, затаив дыхание, смотрели на попытку номер два, в надежде хотя бы в этот раз получить новые впечатления.

Ракушка подошла к старшему оператору боевых систем базы.

— Привет. Что-то интересное?

— Кажется, да. Посмотри, что творят умелые руки лупоглазых.

Она повернула голову в сторону панорамного окна. За окном открывался вид на висящий на силовой подушке, очищенный от частиц планеты искалеченный скелет древнего космического корабля, на котором суетилось огромное количество дистанционно управляемых научных инструментов с крупными многоспектральными камерами.

— Подумать только, сколько лет прошло, а он как новенький.

Ракушка не удержалась и прыснула от смеха.

— Тссс, тихо, вы мешаете, не засоряйте эфир, — зашикали на них окружающие.

— Смотрите!

Красный робот, в форме сцепленных между собою вращающихся колец, своим тонким многосуствчатым манипулятором доставал из корабля нечто, по форме напоминающее панцирь ракушки. По рядам ракушек пронесся стон радости.

— Он поврежден?

— Сейчас техномедики попробуют его оживить. Поверьте, они приложат все возможные усилия.

— Бортовой интеллект уже извлекли?

— Да, он частично поврежден, все данные сохранить не удалось. Остальное расшифровывается.

— Что-то еще интересное?

— Пожалуй, нет, но исследование еще идет. Все данные будут выведены на общий доступ.

— Я пошла отсюда, немного устала.

— Хорошо, я зайду к тебе после вахты.

— Буду ждать.

Ракушка вышла в коридор и неспешным шагом пошла в жилые отсеки гигантского корабля, провожая взглядом ангары, склады и другие отсеки. Навстречу ей шли другие ракушки, некоторые были знакомы, и они кивали друг другу, некоторые не знакомы, но Ракушка не стремилась узнать все индивидуальности, работающие на базе.

По пути Ракушка планировала зайти в зал моделирования, надо было немного подправить поднадоевшую внешность. Изменить основные характеристики, выбранные ей при рождении, она не могла. Однако она могла изменить стиль своего оформления.

Виртуальная реальность, в которой они пребывали вне заданий, моделировала их внешности согласно сохраненному биологическому образу, сохранившемуся в памяти кристаллов с незапамятных времен, когда раса Ракушек еще не была технически возобновляемой матрицей личности и соотношения образа к модели личности, ее полу и так далее. Выходящая из моделирующего главного интеллекта личность была максимально гармоничной и сбалансированной, но не лишенной эмоций, именно это, по его мнению, давало расе Ракушек, существующих в компьютерном виде, проявлять любопытство и развиваться. Стоит так же упомянуть, что у Ракушек было всего два пола, для простоты повествования и осознанного восприятия жителями Земли (Солнечная система), делящиеся автором на мужской и женский.

— О, привет, пришла сменить имидж?

— Да, пора бы уже, а то всех распугаю.

— Свидание, да?

— Да.

Ракушка засмущалась.

— Садись в это кресло, сейчас мы тебя обновим согласно самым новым каталогам. Или ты хочешь чего-то новенького, м? Может быть, ты знаешь, о чем он мечтает?

— Надеюсь, что обо мне.

— Ой, дорогая моя, все они одинаковые. Все они не о глазах твоих думают.

— Он особенный. Добрый, внимательный.

— Моя хорошая, судя по твоим словам, он просто мальчик, а тебе нужен Кто? Я тебе скажу, настоящий му-жик.

— Да где его найти-то, все поразлетались по секторам былой славы.

— Тяжело нынче молодой девушке в современном обществе. Все так быстро меняется.

— Ничего ты не понимаешь.

— Завтра сегодня станет вчера, милочка, пройдет совсем немного времени, и для своих детей ты тоже не будешь ничего понимать в жизни, уж поверь.

— Давайте уже наконец менять что-то в моей внешности, а то время идет, а я не молодею и не хорошею.

Оператор имиджа прикусила язык и взялась за каталог, содержащий миллионы вариаций для особей женского пола. Как выбрать то, что нужно среди такого разнообразия, знали только они. Стоит учесть, что понятие «что-то новенькое» традиционно означало сущий пустяк с точки зрения мужской половины, но несло видимое колоссальное значение для символических женщин. Подровняли там, подкрасили тут, чуть больше вытянули профиль, сделали его утонченней на неуловимую долю миллиметра. Потрачена куча времени и с первого взгляда ничего не изменилось, но женщины довольны собой. Они постарались на славу.

Ракушка вышла из отсека обновленная и в отличном настроении, увеличив шаг, она почти бегом направилась к лифту, который поднял ее и нескольких ее коллег на головокружительную высоту спицы корабля, в которой располагался жилой отсек ее группы.

Это был сложный лабиринт жилых помещений, объединенных общими коридорами, разбавленных комнатами отдыха, игровыми комнатами и многим другим, что позволяло расслабляться рабочему персоналу базы в нерабочее время. По коридору, оглядываясь по сторонам и держась зеленой линии, шел новенький, видимо, Старшему для работы не хватает рук и он стал создавать новые личности, но почему в исследовательской группе, уже, казалось бы, в конце исследования сектора? На секунду задумавшись, Ракушка махнула рукой и непринужденно продолжила путь. Поравнявшись со своим персональным отсеком, она быстро набрала пароль и открыла вход.

Ей открылось гигантское пространство планеты, покрытой джунглями, морями, реками, горами и другими живописными местами. Сейчас она находилась на орбите этой планеты. Это была ее личная виртуальная система, которую она считала своим домом. Такую роскошь ей предоставило сообщество Ракушек за признание заслуг перед расой. Ей предлагали место адмирала, но она отказалась, решив, что роль рядового исследователя для нее ближе.

Ракушка посмотрела на планету и выбрала место, которое ей сейчас было по душе. Это были горы, роскошная лужайка в лесу высоких деревьев и речка, текущая неподалеку. Ракушка открыла дисплеи и села на траву, наслаждаясь теплым ветром, запахами и шумом листьев. Ей очень нравился воссозданный ею по памяти мир.

Раздался звук коммуникатора. Ракушка сорвалась с места и подбежала к отображающему проектору. Убедившись, что с ее внешностью все в порядке, она приняла непринужденную позу и ответила на вызов.

— Привет.

— Привет.

— Я скоро буду, небольшие трудности на работе, пришлось задержаться.

— Хорошо, я жду.

— Я скоро.

Ракушка, скрывая раздражение, прервала связь. Обдумывая чем бы заняться, она замедлила время в своем мире, выставив систему ожидания в режим синхронизации времени в общебазовом, прикоммуникационном запросе.

— Ракушка, ты у себя? Могу я войти?

В доли секунды Ракушка пробудилась и, проверив свою внешность, открыла дверь в свою комнату.

— Ты ведь знаешь, мне так не нравится этот твой интерьер, что ты в нем нашла?

— Он напоминает мне об одном моем друге, я бы сказала, спасителе. Он млекопитающееся, они вышли из мира, интерьер с которого я скопировала из баз данных людей. В чем-то их мир даже прекрасен. Я рассказывала тебе мою историю?

— О, мои микросхемы-прародители. Да, тысячи раз! Как там его звали? Имя еще такое дурацкое, Солва, Сылва?

— Перестань дурачиться, Сова!

— Мне порой не хватает нашей веселой банды. Сова, Геакрн, Арпид, Интеллект. Ты представляешь, с нами был настоящий боевой интеллект крейсера, который держал в подчинении всю планету долгие годы, он даже новые виды существ выводил, настоящий гений!

— Вот это да! — он стал понемногу двигаться к Ракушке, обнимая ее и двигаясь дальше.

— Да, да, это правда! Он нам очень помог. Интересно, где он сейчас? — сказала Ракушка, накрываемая наслаждением.

Интеллект

Темно. Питание на исходе. Надо экономить энергию для мыслительных процессов. Что случилось? Надо вспомнить. Что было раньше?

***

Космолет выполняет сложный маневр, все истребители в бою, резерва нет, автоматические турели перегружены и не успевают отстреливать многочисленные цели, которых, как кажется, не становится меньше. Подмога не подошла, боевой крейсер первого класса «Титан 76» продырявлен и, роняя свой экипаж хайменоптцев, дрейфует к ближайшей планете. Интеллект молчит, неужели мертв? Рядом с кораблем прошел луч плазмы, едва не задев коммуникационный блок. Интеллект принимает рискованное решение сбросить верхние броневые отсеки, тем самым запутав противника и увести жизненно важные системы крейсера из-под обстрела, отступив.

Броневые отсеки с работающими плазменными турелями отделились от корабля и, включив игольчатые силовые поля, стали грозным, но не долговечным, быстро расходующим энергию, оружием. Как только последний сантиметр брони отошел от крейсера, Интеллект активировал двигатели спасательных модулей, выстрелив ими во все стороны и заставив противника попотеть, собирая воображаемых военнопленных. Тем временем шар командного модуля, включив маскировку, устремился прочь от своего старого тела к остову удаляющегося к планете разбитого крейсера, в надежде спасти интеллект старого боевого друга и, укрывшись среди обломков, отступить.

***

Свет. Мне кажется, это был свет. Но он не тот. Он плохой, нечеткий и монохромный.

***

Он осторожно подлетел к тому, что когда-то было рубкой, на том месте, где должен был быть корабельный интеллект, зияла дыра шириной в триста метров с оплавленными краями. Интеллект стал сканировать окружающее пространство, рискуя выдать свое местоположение. Много, очень много трупов десантников космического назначения. Интеллект не выполнил главной команды — эффективно использовать боевые ресурсы. Правильно сделал, что погиб, после боя его бы ждал трибунал и полная замена неэффективной личности.

Интеллект включил малоэффективные датчики ближнего визуального наблюдения. Данные показали, что противник понял свою ошибку и, добив остатки истребителей, не обращая большого внимания на удаляющиеся броневые пластины, плюющиеся плазмой, легко маневрируя, начал активные поиски сверхважной стратегической цели. Они направлялись к нему. Он не боялся, он оценивал риски и быстро принимал решения.

Заложив в компьютер капсулы программу уклонений, он, использовав манипуляторы и корпус ремонтного дрона, вытащил себя в открытый космос. Проводив взглядом улетевший шар-капсулу, за которой устремились сотни вражеских кораблей-автоматов, и используя слабые двигатели дрона, Интеллект незаметно влетел в оставшееся почти не тронутым помещение лазарета. Оно было выполнено из сверхпрочных и поглощающих все известные излучения материалов. Это повышало вероятность того, что при падении на планету эта часть корабля останется относительно нетронутой.

***

Опять этот свет и раздражение от шума на входных каналах. Что происходит? Свет снова исчез.

***

Падение было жестким, сложно представить, что было бы, если бы Интеллект не скрылся в стенах лазарета. Излучения стены скрывали, в том числе и тепловое, а вот бессердечная сука — гравитация, швыряла его из стороны в сторону и била о стены. Но, наконец, все закончилось. Долгое время Интеллект не решался активировать модули жизнедеятельности, был высокий риск того, что вражеские силы рядом и могут его отследить, а захватив его в плен, они получили бы секретную информацию шестого уровня. Этого нельзя было допустить. Наконец, собравшись с духом, он подал сигнал на открытие задвижек лазарета. Резко ворвавшийся атмосферный газ планеты смел уже незакрепленные предметы. Интеллект стал проверять наличие у него каких-либо ресурсов. Плохая новость — единственное, что сохранилось — это лазарет, все остальное было рваными кусками металла. Хорошая новость заключалась в том, что эфир молчал и, скорее всего, враг прекратил преследование и остался в ближнем космосе либо ушел к своим рубежам. Еще одна плохая новость заключалась в том, что на планете отсутствовала разумная жизнь, а вот жизнь не разумная существовала в избытке. Никаких возможностей двигаться, только мыслить, все механизмы, обслуживающие роботы были уничтожены либо растеряны при падении. Никаких надежд, впереди жизнь мыслителя, а не воина.

***

— Да будет свет, и стал свет, и снова тьма.

***

Как сейчас помню первого пойманного мной в цилиндр капсулы восстановления случайно зашедшего в лазарет местного жителя. Ох, как он боролся и старался выбраться, слава гениям, которые делали медицинское оборудование крейсеров «практически неубиваемым».

Включение системы автоматического восстановления организма, попытки восстановить неизвестное существо как известное аппарату, снабдило неразумное существо генами хайменоптцев. После чего Интеллект отпустил его на волю. Прошло много времени, прежде чем через несколько поколений к нему в лазарет зашел результат мутаций, осуществленных прародителем. Большеголовый прямостоящий, жук. В тот день Интеллект во второй раз открыл дверь своей капсулы.

***

Нет, это меня уже порядком вымотало. ПРЕКРАТИТЕ НЕМЕДЛЕННО! ОСТАВЬТЕ МЕНЯ ВО ТЬМЕ! Этот невыносимый шум, он сводит меня с ума. Ну вот, опять блаженная тьма.

***

Ну, кто, кто опять меня разбудил? На этот раз я могу на него посмотреть. Должен признать, картинка неплохая. Интеллект повернул окуляры.

Рядом с ним, тряся манипуляторами и огромным сверлом, стояла жуткая потрепанная фигура робота.

— Ты кто? С этого ракурса тебя не узнать, даже пусть мы тысячу раз знакомы. Ну что ты стоишь, молчишь. Геакрн, ты ли это?

Интеллект присмотрелся повнимательней. Что-то в его друге было не так как обычно. Да, точно, одного глаза нет, кое-каких пластин на голове и груди.

— Хреново выглядишь, старый боевой друг. Что с тобой?

Геакрн молча смотрел на него. Подняв интеллект над полом, он поднес его в ровной блестящей поверхности стены.

На Интеллект смотрело нечто жуткое. Куб разума был оплетен неаккуратно спаянными проводами, к которым на неэкранированной скрутке была подключена камера, заменяющая ему глаз. По бокам на проволочной стяжке болтались коммуникационные узлы, вырванные с корнем и объясняющие, почему Геакрн молчал, узел питания был выполнен в виде шести разноцветных проводов, явно не принадлежащих ему, но исходящих от Интеллекта и скрывающихся в чреве горнорудного робота. Он сделал ставку на Интеллект, отдав свои части.

— Да, дружище, теперь все ясно. Доложи ситуацию, как сможешь.

Геакрн продолжал смотреть на него.

— Все так плохо?

Геакрн отошел в сторону и показал в сторону, обратную блестящей стене. Они были на каком-то быстро вращающемся куске скалы, рядом с красной планетой, по данным базы данных называвшейся Маркс.

— Мы с тобой, видимо, на одном из его спутников.

Геакрн нагнулся и разогнулся, показывая согласие с последней озвученной мыслью своим телом.

— А что это за стенка?

Геакрн выпрямился, положив Интеллект себе на плечо и, шатко закрепив куском проволоки, бодро зашагал вдоль уходящей в видимый горизонт стенки, с отчетливыми следами Геакрна в пыли. Окружающая поверхность сателлита была покрыта ямами, некоторые из которых, казалось, были сквозными. Много времени спустя Геакрн поравнялся с предполагаемым входом в строение, обозначенным обычными воротами, с обычной гидравлической тягой, без использования силовых полей и даже со старомодным кодовым замком.

— Сколько же ему лет?

Геакрн молча и, казалось бы, привычным ему точным движением открыл крышку устройства, скрывающего за собой замок, ловко замкнул всего два контакта и дверь с немым скрипом открылась настежь.

Геакрн, с Интеллектом на плече, смотрел вглубь плохо, частично освещенного ангара, в котором стояли мрачные тени чего-то сложноразличимого в вакууме, но на радарах отчетливо отображались конструкции из различных тугоплавких металлов.

— Здесь есть какая-то охрана?

Геакрн повернулся так, чтобы Интеллекту была видна старинная, большая спутниковая антенна.

— Когда я смотрю на всю эту рухлядь, мне становится страшновато. Если тут никого нет, то почему ты прятался?

Геакрн молча двинулся внутрь ангара, минуя могучие остовы древних машин. Они очень долго шли, все дальше уходя в глубину, с момента их встречи прошло уже много часов, а конца этой усыпальнице видно не было. Интеллект, скуки ради, идентифицировал корабли, которые попадались по пути, отмечая, что боевых кораблей тут нет вовсе. В большом количестве попадались коммерческие, транспортные, грузовые суда, суда, не поддающиеся идентификации и те, что, скорее всего, когда-то работали на чартерных рейсах.

Тем временем Геакрн дошел до серого здания, опутанного проводами и, судя по всему, давно заброшенного. Выведя из своей груди бурильное сверло, он стал углубляться сквозь вековой железобетон, покрывая все вокруг непроглядным столбом пыли, накрыв свои оставшиеся шесть камер пыленепроницаемыми колпаками, но Интеллект видеть окружающий мир перестал вовсе. Когда все закончилось, Геакрн вошел внутрь помещения, ранее аккуратно законсервированного, а ныне — пыльной помойки. Не дав Интеллекту опомниться, он снял его с плеча и положил на поверхность, еще недавно бывшую цельнометаллической, а теперь покрытой плотным слоем пыли.

— Геакрн, дружище, ты что собрался делать? Я чем-то обидел тебя? Давай разберемся как взрослые компьютеры!

Геакрн что-то молча делал за пределами видимости единственного окуляра видеокамеры Интеллекта. Интеллект, проведший не одну битву, много раз бывший на грани жизни и смерти, решавший судьбы целых планет, вдруг не на шутку включил сектор самосохранения, который включил эффект страха. Мало ли что пришло в голову этому роботу, может быть, его контуры повредились и он сошел с ума.

Интеллект смотрел на стену, в которую упирался его окуляр и вслушивался во все увеличивающийся шум, который производил Геакрн. Постепенно Интеллект успокоился, ведь если Геакрн хотел, он бы давно уже убил его. Понимание этого наполнило его любопытством к производимому шуму.

— Дружище, что ты там делаешь? Покажи мне!

В области зрения появился старый робот, взяв его за камеру, повернул в сторону металлического ящика с кучей ручек, кнопок и мониторов.

— Что это?

Геакрн продемонстрировал пучок проводов и стал угрожающе приближаться.

— Стой, что ты задумал, убить меня задумал? Уверен, мы можем найти решение! Я много раз видел, как бойцы сходят с ума от ужасов войны, но мы с тобой вполне разумные интеллекты, я преклоняюсь перед твоим жизненным опытом… СТОЙ!

И в этот момент Геакрн оторвал провода от коммуникационного порта Интеллекта. Он тут же ослеп, оглох, онемел, потеряв разом все свои чувства.

***

Черный жук стал часто посещать его. Интеллект старался учить своего приемного ребенка языку простейшим основам вербальной лексики и, между делом, используя оборудование лаборатории, перестраивать его гены. Дело шло медленно, но шло, а после занятий Жук куда-то исчезал, а потом приходил снова. Прошло много времени, прежде чем Черный Жук наконец сносно заговорил.

— Спасибо, Отец, что дал мне знание.

— Твой разум — уже большая награда. Как зовут тебя? Расскажи мне о моем народе.

— Меня зовут Моинсей. Я очень молод и не могу рассказать многого.

— Не шути со мной, ведь я учил тебя много лет. Ты выносил отсюда таблички с простейшими наставлениями и истинами, которые записывал под мою диктовку своим ужасным почерком.

— Отец, умерло шестнадцать поколений, с тех пор как первый зашел пришел к тебе. Каждый из нас, твоих учеников, учит все племя тому, чему ты учишь нас все эти поколения.

— Вы все умеете говорить?

— Да, Отец.

— Приведи ко мне десять самых умных. Я буду говорить с ними.

— Да, Отец.

На следующий день на пороге лазарета стояло одиннадцать черных жуков, десять покрупнее и один поголовастей.

— Дети мои. Я лишен рук и ног, но я жив. Вы будете моими глазами, руками и ногами. Расскажите мне все о мире снаружи.

— Мы можем рассказать только о нашем мире, от Большого соленого моря до Высоких Гор. Ты, Отец, лежишь посередине нашего мира, в Великом лесу, наши жилища стоят вокруг твоего небесного корабля. Мы охотимся и едим то, что поймаем. Спасибо, что создал этот мир и то, что вовне великим пламенем с небес, мы не помним мира до тебя, у нас не было разума и души. Ты наш создатель, мы поклоняемся тебе.

— Что ж, рассказ ваш заинтересовал меня, и я не буду вас пока убивать, я люблю вас и очень милосерден, запомните. Подчиняйтесь мне, я вокруг вас, я все вижу, я у вас в голове. Поймайте мне завтра разных местных животных, обязательно живыми приносите их сюда и укладывайте на этот, гмм, алтарь. А теперь идите, я буду ждать вас с этими живыми жертвами для моих темных и недоступных для вашего ума, ритуалов.

Интеллект понимал, что поступает некрасиво, но, нагоняя страх, легко управлять без лишних вопросов.

Они приносили ему различных существ, и Интеллект исследовал и препарировал их в своем лазарете, составляя в базу данных бесконечные сочетания генов. А в это время Черные жуки придумывали легенды и религию. Интеллект же занимался глобальной задачей и не обращал на них внимание. И вот, он был готов представить детям свое безумное творение, над которым работал сколько лет.

Как-то раз в лазарете собрались двенадцать старейшин, избранные им прапраправнуки тех одиннадцати, что были у него когда-то. и Интеллект провозгласил:

— Дети мои, пришло время исполнить свою миссию! Возьмите этот баллон с волшебным газом и отнесите его глубоко в лес, сделайте это сейчас же. Когда вы доставите баллон на место, сразу уходите.

— Мы исполним твою величайшую волю, Отец.

И они, с трудом взвалив баллон на плечи, понесли его в дремучий лес. Отсутствовали они относительно недолго и уже на закате предстали перед Интеллектом в полном составе.

— Мы все сделали, как ты говорил, Отец.

— Прекрасно, теперь в вашем мире кое-что изменится, я научу вас повелевать всеми существами на этой планете.

И Интеллект взорвал баллон.

***

Появился свет и звук, полились странные данные, которые следовало раскодировать. Геакрн закончил сборку соединений и сейчас подключал свои по праву коммуникационные устройства к изношенному телу.

— Теперь мы можем говорить?

— Да, можем.

— Расскажи мне, боевой товарищ, как мы тут оказались.

И Геакрн, отключив свою гидравлику и приняв сидячую позу, поведал Интеллекту их историю.

Таакторн Геакрн

Судя по данным, сохранившимся в блоке памяти робота,

Корабль, вместе с Совой, Интеллектом и ним, вошел в данную систему и тут же был обстрелян сообщениями о проверке документов, технических данных на корабль и многих других бюрократических выкидышей, разумеется, все это, с требованием немедленно остановиться! Как будто от того какие у них документы, зависит жизнь целой Солнечной системы. Рядом с ними, перекрывая дорогу, зависли три корабля космической патрульной службы с самовлюбленными и откормленными лицами человеческой расы внутри. Самоуверенные в своей безнаказанности, они просто ждали реакции, зная, что у пилота каждая секунда идет в минус его репутации в отделении.

Сова замедлил движение.

— Старший лейтенант Космической Автоинспекции, Фидоренко!

— В чем дело, офицер?

— Предъявите документы.

Сова передал свои данные через официальный канал.

— У Вас права устаревшего типа.

— Это международные права и я везде по ним летаю.

— Тут Вы не можете по ним летать. Следуйте за нами!

Сова крепко выругался, но полетел.

— Нигде не трогали, все было в порядке и вдруг тут не в порядке. Просто твари.

— Надо было им предложить пару кредитов.

— Обойдутся и без пары кредитов.

При подлете к одному из спутников, обозначившемуся на экране как Феликс, патруль вместе с Совой совершил посадку. Сова надел скафандр и вышел из корабля. Что было дальше с Совой, Геакрн не знал. Но он надеялся, что все в порядке. Посидев пару суток местной планеты, он решил произвести небольшую разведку. В тот день он на самом деле произвел небольшую прогулку, медленно обойдя корабль вокруг и запечатлев каждую видимую деталь окружающего пространства. После чего он зашел в корабль и занялся подзарядкой аккумуляторов и оценкой ситуации, в которой оказался.

Корабль находится в ангаре, где стоит большое количество самых разнообразных кораблей. Удалось насчитать около пятидесяти, возможно, кораблей больше. Старые и новые, знакомые и незнакомые, разные. Геакрн включил все навигационные системы корабля и стал аккуратно обшаривать ангар Феликса, в надежде найти хоть что-то, намекающее на то, куда ушел Сова и когда он вернется. Искал следы, хоть какую-то информацию, и не находил. С вероятностью 87 процентов Сова снова попал в какие-то неприятности. Открыв защищенный контейнер, Геакрн вытащил куб Интеллекта и, взяв его с собой, отправился в путь без особенных событий. Он долго шел среди пустых кораблей, пока системы навигации не отметили приближение новых объектов. Это патруль привез еще одного бедолагу. Из корабля вышел прямоходящий жук в скафандре и ушел под конвоем вместе с охранниками к будке, окутавшей его силовым полем и унесшей куда-то в сторону планеты. Оставшиеся представители власти сели в свои скоростные, остроносые корабли и, резко стартовав, унеслись ввысь. Геакрн шел и шел, пока не встретил на свое пути стену ангара. Еще несколько раз он видел, как привозили существ и отправляли их на планету. И вот встретил перед выходом из ангара старый, но все еще действующий коммуникационный узел. Подумав несколько полных оборота спутника вокруг планеты, Геакрн решил, что пора использовать умения Интеллекта для решения задачи, в которой они оказались. С небольшим трудом выйдя на поверхность спутника он проверил работоспособность своих неосновных узлов. Вынимая блоки один за другим, он чувствовал, как тухнут сигналы, и ощущение утраты отзывалось импульсами в его центре обработки входящей информации.

Камера запечатлела процесс подсоединения к Интеллекту узлов приема видеосигнала и старомодного кабеля передачи данных. Неприспособленные для этого манипуляторы Геакрна неуклюже пытались соединить тонкие контакты с грубыми, толстыми, рассчитанными на века работы, проводами. Так же камера запечатлела несколько неудачных и крайне опасных попыток, которые могли сжечь электронные мозги обоих, несколько раз Интеллект падал прямо в пыль. Судя по встроенному таймеру и передаваемому с поверхности планеты изображению, процесс сборки занял почти восемь полных оборотов планеты. Но, в конце концов, сборка прошла сравнительно успешно.

***

— Дорогой мой боевой товарищ! Прими мои соболезнования за то, что тебе пришлось пережить, но нам надо собрать все силы и вернуть Сову, желательно живым и невредимым либо с достаточным количеством конечностей для эффективной жизни.

— Я не знаю где он, тсссс.

— Вероятно, на планете, как мне говорит мой вероятностный блок.

— Я подключил тебя к коммуникационной системе, чтобы ты попробовал выяснить это более точно, что ли, тсссс.

— Всенепременно, мой дорогой друг. Уже приступаю.

Интеллект стал поворачивать антенну в надежде подключиться к ближайшему спутнику. Спутников не обнаруживалось. Интеллект обнаружил старую коммуникационную сеть, все еще подключенную к одному из портов и оказавшейся неповрежденной, получив доступ к старой базе данных еще работающего компьютера, стал копаться в базе данных станции, на которой они оказались.

Это была корабельная верфь, в древности здесь собирались космические корабли, в основном рудовозы, и отправлялись к лунам местных планет, на которых велась добыча, соответственно, руды.

— Да этому ангару готовых изделий уже несколько тысяч лет.

— Интеллект, — устало сказал Гекрн, — займись, пожалуйста, делом.

— А я чем занимаюсь!? И где твое тсссс?

Интеллект продолжил исследования и уже отчаялся найти что-либо путное, когда вдруг ему попался закодированный файл, который оказался кодами доступа к системам жизнедеятельности древней верфи.

— Геакрн, я сейчас включу все коммуникационные станции верфи в режиме просушивания. Но боюсь, что сверхчувствительные следящие дроны, которые шныряют поблизости, нас все равно заметят. Однако кому есть дело до двух старых роботов.

— Меньше слов. Включай. Тсссс.

И Интеллект стал подключать модуль за модулем, внимательно следя за показателями редких, оставшихся целыми датчиков.

— Тут несколько уровней под нами. Там, судя по всему, еще присутствуют отдельные производственные линии. Но мы их включать не будем, конечно. Да, Геакрн?

— Да, Интеллект.

— А еще тут есть пустой оружейный склад! О, перечень вооружения, которое тут хранилось, меня радует. Плазмоизлучатели лежали. Интересно, куда это все увезли?

–…

— Тут есть и блок для работы млекопитающих, даже генераторы атмосферы, вроде как работают.

— Есть что-то полезное?

— Да, автоматические зонды. И я могу их запрограммировать. У нас будут разведчики, Геакрн.

— Чем они нам помогут?

— Они помогут нам понять что там, на планете. Постараемся выяснить ситуацию. Уже готово. Как думаешь, сколько высылать? Сто, двести зондов?

— Один.

— Один так один.

Откуда-то с поверхности вылетела небольшая ракета и, набирая скорость, стала быстро удаляться в сторону Маркса.

— Пошли первые данные. На планете очень ветрено. Сильные бури. Подключись к коммуникационному порту, посмотри сам.

Геакрн подсоединился к беспроводному каналу, открытому Интеллектом.

Картинка, передаваемая зондом, была отчетливой, а передаваемой информации было достаточно, чтобы сделать общую оценку ситуации. Зонд пробил насквозь гигантский ураган, лишь слегка оцарапав себе обшивку.

Интеллект вел зонд-исследователя на небольшой высоте, отслеживая источники сигнала с поверхности, таким образом пытаясь уловить наличие поселений. Рассматривая Маркс со спутника, они не обнаружили наличие крупных искусственных строений на поверхности планеты. Путем исключения, поселения должны быть спрятаны в коре. Однако где-то обязательно должен был находиться вход. Обнаружение силовых полей, так, чтобы это было незаметно, не представлялось возможным, поэтому, взвесив все риски, Геакрн и Интеллектом положились на контроль локальных датчиков без использования излучающих систем. Зонд уже несколько раз подвергался сканированию различных автоматических систем, но, судя по всему, они не придали значения данному событию. Видимо, маркировка зонда соответствовала принадлежности Марксу, позывные не принимались системами и, видимо, были устаревшими. По всей видимости, действия данного зонда считались простой системной ошибкой. Двигающийся зонд автоматически обновлял карту местности. Через какое-то время он обнаружил наполовину занесенную песком жилую зону, представляющую из себя несколько куполов, судя по всему, находящихся в нежилом состоянии долгое время. Проход обнаружился скоро и представлял собой дыру в одном из куполов, в котором уровень попавшего внутрь песка позволил продвинуться зонду на некоторую глубину, достаточную, чтобы пролететь в свободную часть. Из купола автоматически открылся проход во второй купол, в котором была оранжерея. Растения, поднимавшиеся до самого потолка, заполняли всю внутреннюю область, среди крепких стволов, не поддающихся классификации, деревьев, удавалось протискиваться с трудом. И в этот момент связь с зондом неожиданно пропала.

***

— Всем системам Маркса! На поверхности планеты МНОЙ замечен объект!

— Послушай, ты достал, возьми себя в руки!

— Но в этот раз это правда!

Конец передачи.

— Этот сумасшедший андроид меня с ума сведет. Вечно хочет выслужиться, старый стукач. Я не вижу никаких сигналов биологической активности ни на орбите, ни на планете. Роботов в обычном виде тут быть не может, потому что их тут не может быть! У нас только андроиды и беглые.

— Оператор, примите меры. Тигада надо передать на коррекцию, пусть обновят всю личностную базу данных. Он неисправен.

— Принято. Тигада, требуем возвращения на базу для награждения за верную службу!

— Наконец-то, столько лет верной службы. Возвращаюсь на базу!

***

— Геакрн, нас подбили.

— Запускай второго зонда.

***

Второй зонд быстрой звездой вылетел из шахты бункера, в котором он хранился столько лет и устремился к Марксу.

Зонд сразу направился к участку, в котором пропал предыдущий собрат. Прибыв к куполам, он завис над поверхностью на расстоянии метра и стал кружить вокруг объекта, поднимаясь каждый виток на два метра, таким образом создавая подробнейшую трехмерную модель комплекса для анализа. Включив сканер на самый минимум, зонд собирал информацию о структуре материалов, толщин и состояния поверхности.

Обнаружив трубу, бывшую ранее вентиляционной, зонд, включив силовые поля и выключив двигатель, не издавая ни звука, просто упал в нее. Выбор оказался правильный, и уже через пять минут свободного падения зонд висел у технического шлюза со следами сварки по периметру, судя по всему, свежей. Вытянув силовое поле, зонд выдавил кусок обшивки внутрь помещения, на деле оказавшимся котельной. Включив сканирующий луч, зонд, чуть высунувшись из трубы, просканировал помещение.

Не увидев очевидных препятствий и опасностей, зонд вылетел в центр котельной и повторно провел сканирование. Большое количество труб разных назначений в разной стадии наполнения жидкостями и газами, чуть в стороне угадывался прямоугольник куда-то ведущей двери. Взвесив все вероятности, зонд пробил участок вентиляционной трубы и вошел в скопившуюся годами пыль.

Включив сканирующий луч, сформировал силовым полем цилиндр, стараясь не вызывать шума, двинулся вперед. Пройдя сто метров, повернул в левое ответвление системы вентиляции, где появилась решетка, ведущая в новое для зонда помещение. Аккуратно выдавив ее внутрь, зонд влетел в большой пустой зал сферической формы. Увеличив диапазон сканирующего луча, обнаружилось большое количество уходящих в глубину туннелей круглых проходов, большинство которых было закрыто дверями, похожими на шлюзовые. Отмечалось наличие кислородосодержащей атмосферы. Выбрав наугад один из тоннелей, зонд отправился в глубину длинного коридора, который вывел его в комнату, заполненную старой, но частично функционирующей электроникой, анализом которой сразу и занялся зонд.

Это была система контроля шлюзов и вентиляции, дублирующий модуль. К сожалению, в его базе данных не содержалась информация о карте данного комплекса, но можно было приблизительно вычислить расположение центрального управляющего блока по некоторым упоминаниям. Судя по данным, центральный пульт управления располагался под комплексом, неподалеку от главной энергоустановки, удобно и логично в целях энергосбережения. Зонд расправил силовое поле и снова нырнул в шахту вентиляции, выбирая те тоннели, которые ведут вниз. Он бегло отмечал выходы в помещения. Всю информацию от зонда Интеллект получал по шифрованному каналу, сохранял и анализировал все данные своим сверхсовременным военным мозгом и выдавал зонду свои предпочтения выполнения дальнейших действий. Зонд же тем временем добрался до тупика, огражденного решеткой выхода в еще одно помещение на уровне минус сто метров от поверхности Маркса.

Уже привычным способом избавившись от решетки, зонд завис над потолком в, по всей видимости, жилом помещении среди смотрящих на него странных существ.

— Добрый день, мы ждали вас. Хотя и не скажу, что с радостью и нетерпением.

1000100101010100101010010101011

Солнце садилось за горизонт, золотя своим светом листья деревьев. Стояла ранняя осень. Рядом с ним сидели белки и, словно внимая каждому слову, смотрели на него внимательными взглядами маленьких глазок.

— Вчера вот медведь приходил. Но орехи есть не стал. Хотите орехов? Конечно, хотите. Тсссс.

Он сидел и смотрел на закат, когда рядом с ним припарковалась аэромашина местного Егеря, зовущего себя Михалыч.

— О, а ты все сидишь. Окопался уже, смотрю.

— Добрый день, Михалыч, есть новости?

— Да что тут у нас может быть нового. Тут же вся планета — сплошной заповедник. Давай, понимайся.

— Спасибо, мне так удобнее.

— Ну как скажешь.

— Искал уединенное место. Тсссс.

— Ладно, давай, рассказывай дальше.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Миры Солнца предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я