Боксёры от Бога

Александр Крик, 2019

Майк Тейлор, в прошлом известный боксёр, прозябает в нищете, работая уборщиком в спортклубе. Пропустив реванш за титул чемпиона и попав в сложные обстоятельства, которые отняли у него всё, он больше не верит в свои силы. Но однажды на пороге спортклуба появляется Ник Холл – бывший священник, который представляется фанатом Майка и обещает помочь ему вновь стать чемпионом.

— Где вас носит? — секретарша укоризненно взглянула на Ричарда поверх очков. — Заходите быстрее, господин Дюран не любит ждать!

Люк Дюран, главный редактор спортивного журнала «Гризли», славился крутым нравом и замкнутостью. Он редко общался с сотрудниками напрямую, предпочитая передавать распоряжения через своих замов. Тем более неожиданным было его желание лично встретиться с Ричардом, которого приняли стажером всего две недели назад.

Ричард осторожно постучал в дверь кабинета и вошёл.

— Добрый день, господин Дюран, — робко сказал он.

— Проходи, Ричард, присаживайся — шеф указал на кресло возле своего стола. — Как тебе у нас?

— Спасибо, мне очень нравится.

— Чем сейчас занят?

— Готовлю небольшой очерк о ветеранах ринга.

— Обязательно прочту на досуге… Я ведь и сам когда-то выступал в любительской лиге, — главный редактор задумчиво хмыкнул. — Мне кажется, тебе можно доверить серьезное дело. Справишься?

— Постараюсь.

— Насколько я знаю, Ричард, ты знаком, с Томом Бруно?

— Да. Он мой крёстный…

— Ну вот и отлично! — Люк Дюран откинулся на спинку кресла, довольно потирая ладони. — Нужно встретиться с ним и взять интервью.

Ричард помедлил с ответом: интервью с самим Томом Бруно, в прошлом — одним из самых известных комментаторов боксёрских поединков, могло стать значительной вехой в его карьере. Но была одна загвоздка: господин Бруно терпеть не мог журналистов.

— Если честно, у меня нет опыта интервью… — робко возразил Ричард, но шеф уже всё решил.

— Понимаю, задача непростая, но уверен: у тебя всё получиться! Кстати, Ричард, у нас недавно открылась вакансия спортивного обозревателя, — многозначительно произнёс Дюран. — Хотел бы претендовать на эту должность?

— Всегда мечтал о такой работе! — едва сдерживая волнение, ответил Ричард.

— Что ж, это задание позволит тебе продемонстрировать себя с лучшей стороны! Не смею больше задерживать. Надеюсь, мы сможем поместить твоё интервью с Томом Бруно в один из ближайших выпусков.

Дядя Том, а именно так Ричард звал Бруно, несколько лет назад завершил карьеру спортивного комментатора и открыл один из лучших ресторанов в Манхэттене. Том был хорошим приятелем отца Ричарда и частенько бывал у него на загородной вилле, там они просматривали боксёрские поединки и обсуждали бойцов. Но последний год Том был так занят своим рестораном, что не находил времени для встреч. Памятуя о том, что дядя Том не прочь пооткровенничать за кружкой хорошего пива, Ричард на следующий же день отправился в Манхэттен.

— Добрый вечер, — в фойе Ричарда встретил администратор, — у вас заказан столик?

— Нет.

— Сожалею. У нас всё расписано на месяц вперёд.

— Вообще-то я хотел поздороваться со своим крестным…

— Он здесь работает?

— Он владелец ресторана, Том Бруно.

— Как я могу вас представить? — лицо администратора, до этого момента выражающее безмятежность, напряглось.

— Ричард Белл.

Администратор перезвонил хозяину и, после короткого разговора, лично проводил гостя к господину Бруно.

Хозяин ресторана расположился в дальней части банкетного зала, за непрозрачной ширмой на широком кожаном диване.

— Привет Том! — отодвинув за ширму произнес Ричард.

— Здорово, Малой! Давно не виделись! — прогудел Том и тяжело поднялся с дивана. — Молодец, что заехал. Как поживаешь?

— Спасибо, у меня всё отлично.

— Как отец?

— Жив и здоров. Занялся цветоводством — розы вот выращивает…

— А ты ещё боксируешь? — поинтересовался Том и, играючи, пробил хук левой. Ричард без труда уклонился от удара.

— Теперь только для удовольствия, — ответил он. — Год назад порвал ахиллово сухожилие, врачи запретили выступать.

— Очень жаль, из тебя мог получиться настоящий чемпион, — вздохнул Том.

— Зато я начал тренировать, и, кажется, у меня получается. А главное — мне это нравится, — улыбнулся Ричард.

— Вот это здорово! Ты присаживайся, потолкуем, — Том похлопал широкой ладонью по дивану. Ричард кивком поблагодарил за приглашение и присел рядом.

Хозяина обслуживали виртуозно — начинающий интервьюер даже не заметил, как на массивном журнальном столике появилась вторая кружка с пивом и новые закуски.

— Как дела в ресторане? — вежливо поинтересовался Ричард.

— Как видишь, мечта сбылась, — Том довольно хмыкнул. — Скажу без лишней скромности — лучший ресторан в городе!

— Отец говорил, что у тебя отличный бизнес, но такого размаха я даже не представлял.

— Да брось, ты ж ещё почти ничего не увидел! — усмехнулся Том и привычным жестом потянулся за кружкой. — Знаешь, Малой, по вечерам здесь бывают многие знаменитости, и мне приятно, что кое-кого из них я в своё время видел на ринге. К слову, ты никуда не торопишься?

— Абсолютно свободен!

— Отлично. Сегодня я угощаю: пиво здесь лучшее в штате, а шеф-повар — настоящий волшебник.

После пары кружек Том Бруно устроился на диване поудобнее. Он пребывал в прекрасном расположении духа, и Ричард почувствовал, что бывший комментатор не прочь поделиться воспоминаниями.

— Дядя Том, а расскажи свою самую интересную историю из мира бокса, — улучив момент, попросил Ричард.

Том Бруно задумчиво прищурился, отхлебнул пива:

— Ты что-нибудь знаешь о Майке Тейлоре и Шоне Кейне?

— Конечно! Это же"Доктор"и"Бешеный", легенды бокса!

— А что ты знаешь об их последнем бое?

— Он был примерно лет восемь назад, — пожал плечами Ричард. — Признаться честно, я помню только результат.

— А я комментировал тот поединок и не так давно общался с Майком. Его история потрясла меня.

— О чём это ты, дядя Том?

— Давай-ка, промочи горло и слушай.

****

Стараясь не шуметь, в дом вошёл тринадцатилетний парнишка с большой спортивной сумкой. Он уже хотел прошмыгнуть в свою комнату, как услышал оклик матери:

— Ник, это ты?

— Да, я, — со вздохом ответил он.

— С тобой хотел поговорить отец. Зайди к нему в кабинет.

В просторном кабинете за большим письменным столом сидел отец в чёрной церковной рясе и просматривал лежащие перед ним бумаги.

— Как дела в школе? — спросил он сухо, не отрывая взгляда от документов.

— Всё хорошо, — еле слышно ответил Ник.

— Значит, хорошооо, — многозначительно протянул отец и мельком взглянул на него. — А что за синяк под глазом?

— Случайно ударился…

— Случайно, говоришь? А мне сказали, что тебя опять видели возле боксёрского клуба. Я ведь запретил тебе туда ходить.

Разговор был безнадежен, Ник знал это, но все равно попытался возразить:

— Что плохого в том, что я хочу научиться себя защищать?

— Бокс — это жестокий спорт, а будущему священнику не подобает размахивать кулаками.

— Я не хочу быть священником!

— Не перечь мне! — проревел отец. — Ещё раз узнаю, что ты ходил на бокс, запрещу общаться с твоим дружком Максом Тейлором. Это ведь он тебя затащил туда?

— Нет, я сам, — с трудом сдерживая слёзы, пробормотал Ник.

— Всё, иди. И запомни, что я сказал, потому что повторять я не намерен.

Ник вышел из кабинета, на глазах у него блестели слёзы.

Солнечным весенним днем в зал бокса неподалеку от Баптистской церкви «Конкорд» в Бруклине вошёл человек лет шестидесяти: высокого роста, худощавый, светловолосый, с орлиным носом. Одет он был во всё чёрное, а рубашка с колораткой выдавала его принадлежность к духовному сану.

На нескольких рингах в зале бойцы проводили спарринги, тренер поочередно подходил к каждой паре, делал замечания. Незнакомец остановился на входе и внимательно наблюдал за происходящим. Дождавшись окончания тренировки, он прошёл в зал.

— Где я могу найти Майка Тейлора? — обратился мужчина к проходящему мимо мальчишке.

— А вон он, в конце зала! — небрежно бросил тот, показав на человека в оранжевой униформе.

Это был высокий, крепкий мужчина средних лет. Ссутулившись, глядя в пол, он сидел на скамейке возле ринга со шваброй в руках и поломойным ведром у ног.

Незнакомец подошел к нему.

— Привет, Майк. Меня зовут Ник Холл. Могу я с тобой поговорить?

— У меня нет времени — ещё зал убирать, — мрачно ответил Майк, не поднимая взгляда.

— Ты здесь работаешь?

— Да.

— И что делаешь?

Мужчина в униформе мельком глянул на посетителя:

— Вы что-то хотели, мистер?

— Просто интересно, почему чемпион моет полы.

Майк медленно поднялся со скамьи и холодно посмотрел Нику в лицо:

— А не пойти ли вам к черту?

— Почему ты бросил бокс? — не обращая внимания на грубость, продолжил Ник.

— Не ваше дело, уходите, — Майк поднялся и шагнул к Нику, угрожающе перехватив швабру.

— Не горячись, Майк, давай поговорим спокойно.

— Да кто вы такой? — крикнул Майк.

— Твой фанат, — спокойно ответил Ник.

— Да ну? — Майк хмыкнул и продолжил уже спокойнее: — У меня их нет. Возможно, когда-то были, да все закончились.

— Получается, что ещё один остался.

— Эй, Майк! — послышался окрик тренера. — Кончай болтать! Иди, помоги Джеку с засором в раковине, а то нас затопит! А вы, святой отец, не отвлекали бы нашего уборщика.

— Извините, а вы давно здесь тренируете? — Ник подошёл к тренеру — приземистому мужчине примерно его возраста.

— Да, а что вы хотели?

— Я тут немного понаблюдал и впечатлен вашей работой: чувствуется сильная боксёрская школа. Наверное, вы давно знаете Майка?

— Не так давно, но знаю хорошо, — сразу смягчился тренер.

— Как же так получилось, что он работает здесь «подай-принеси»?

— А что вас удивляет? — пожал плечами тот. — Многие успешные боксёры после завершения карьеры не могут найти себя в жизни и плохо кончают. Майку ещё повезло, что я взял его сюда.

— И всё-таки, почему он не боксирует? — не сдавался Ник.

— Помните, он пропустил реванш с Шоном Кейном?

— Еще бы не помнить! Скандал-то какой был.

— После этого он забросил тренировки и пустился во все тяжкие, запил и всё потерял. Один мой знакомый попросил меня приютить его и дать работу.

****

Cтемнело. На улице моросил весенний дождь. Спортсмены разошлись, и свет в окнах зала погас. Ник Холл сидел в своей машине прямо напротив здания, на первом этаже которого располагался спортзал. Он чего-то ждал, слушал музыку, грыз орешки. Борясь со сном, не раз выходил из машины, прохаживался вокруг, потом снова садился внутрь и терпеливо вглядывался в темноту.

Часа в четыре утра, когда Ник уже засыпал, в зале загорелся свет. Он протёр глаза, потянулся и вышел из машины. Подойдя к окну, Ник забрался на забытую строителями стремянку и прильнул к стеклу. Внутри, в зале, Майк в спортивной форме и снарядных перчатках в полном одиночестве отрабатывал ударные серии на пневматической груше на растяжках.

Минут пятнадцать Ник внимательно наблюдал за ним, то и дело усмехаясь и бормоча: «Я так и знал». А потом спустился с лестницы, подошёл к двери и постучал.

Никто не открыл. Тогда Ник постучался, а потом потянул за ручку и увидел, что дверь не заперта.

— Есть ещё порох в пороховницах! — громко сказал он, войдя.

— А, это снова вы! — удивился Майк, не прекращая работать со снарядом. — Что вам от меня нужно?

— Хочу угостить тебя кружкой пива.

— Я не пью алкоголь.

— Отлично! Тогда — свежевыжатый апельсиновый сок и яичница с сыром за мой счёт.

— Ладно. Ждите. Мне нужен ещё час.

Закончив тренировку, Майк принял душ, и они вдвоем с Ником отправились в круглосуточную забегаловку по соседству. Майк заказал стакан апельсинового сока, двойную порцию салата и бифштекс. Ник ограничился холодным чаем и пиццей.

— Так значит, ты — мой фанат? — спросил Майк, добавляя в салат оливковое масло и соус.

— И ещё какой!

— Интересно, и много у меня фанатов осталось?

— Думаю, есть ещё те, кто помнит «Доктора», — отхлебнув чай, сказал Ник. — Здорово ты тогда надрал Кейну зад! Кстати, ты был единственным, у кого это получилось.

— Это было давно, — поморщился Майк.

— Но почему ты пропустил реванш?

Майк сразу помрачнел:

— Не хочу об этом вспоминать.

— И всё-таки, — настаивал Ник.

Майк залпом допил сок, вытер губы ладонью:

— Это было семь лет назад…

***

Майк сидел в раздевалке, на высоком стуле, а Дэн обматывал его руки бинтами. Здесь была вся команда Майка, за исключением отца. Несколько человек одновременно пытались дозвониться до Макса Тейлора. Но он не брал трубку.

— Почему отец не отвечает? — нервничал Майк.

Неожиданно зазвонил лежащий на лавке телефон Майка. Высветился незнакомый номер. Майк попытался взять трубку с намотанными на руки бинтами, но у него не получилось.

— Дэн, возьми телефон и включи громкую связь, — сказал Майк и наклонился над телефоном: — Слушаю.

— Здорово, чемпион! — послышался незнакомый голос.

— Кто это?

— Джон Гарсия, менеджер Шона Кейна.

— Что надо?

— Прости, что побеспокоил, но твой отец попал в аварию. И, похоже, всё плохо.

— Слышь ты говнюк, ещё раз так пошутишь, и я тебе нос сломаю.

— Ну — ну, — хмыкнул Гарсия, — а ты набери 911 и спроси сам.

— Честно говоря, я плохо помню, что было потом, — Майк поморщился — воспоминания всё ещё причиняли ему боль. — На линии службы спасения мне сказали, что отец в реанимации, и попросили подъехать. В таком состоянии я не мог драться. У меня какое-то помутнение в голове произошло: я выскочил из раздевалки, сел в такси и уехал в больницу. Журналисты сразу написали, что я сбежал.

— А ведь он в мой автомобиль врезался, — пробормотал Ник.

— Что?… — воскликнул Майк.

— Я как раз выходил из магазина, когда увидел феррари, которая неслась с бешенной скоростью. Её подрезал чёрный джип, феррари резко свернула, машину занесло, и она влетела в мой форд. Подойдя к феррари или, вернее, тому, что от неё осталось, я увидел окровавленное лицо водителя — он был ещё в сознании. Из-под капота шёл дым, и я поспешил вытащить водителя наружу. Им оказался Макс Тейлор, мой старый приятель.

"Что со мной?" — не узнав меня, спросил он.

"Макс, ты попал в аварию".

Но он, похоже, меня уже не слышал."Поехали…, быстрее…" — бредил он, когда санитары, подъехавшей скорой, несли его на носилках.

На следующий день я позвонил в больницу, хотел спросить о здоровье Макса, но там, узнав, что я не родственник, не стали со мной разговаривать, сославшись на конфиденциальность. Лишь спустя неделю от своего страховщика, оформлявшего выплаты по моей машине, я узнал, что Макс умер…

— Откуда ты знаешь моего отца? — удивился Майк.

— Мы познакомились на секции бокса. Я только начал ходить, а Макс занимался уже несколько лет, обладал нокаутирующим ударом, и подавал надежды. На тренировке парни отказывались спарринговаться с ним, и тогда вызвался я. Макс, видимо, решив проучить самоуверенного новичка, в первом же раунде разбил мне нос и поставил синяк под глазом, но и я не сдался и даже провёл пару неплохих контратак. После этого мы сдружились.

— Знаешь, это ведь отец привёл меня в бокс и сделал чемпионом, признался Майк. — Он был моим тренером, менеджером и единственным близким человеком: мать умерла, когда мне не было и трёх лет… — Майк на мгновение замолк, словно собираясь мыслями, — смерть отца стала для меня самым жестким нокаутом, от которого я не оправился до сих пор. Тогда мне казалось, что мир рухнул, я опустил руки, впал в депрессию и запил.

— И что было дальше?

— А дальше — хуже, — Майк хмыкнул и раздраженно повел плечами. — Жена сказала, что я тряпка, и подала на развод.

— И что же ты сделал?

— Ушёл из дома, бродяжничал.

***

Покачиваясь, Майк шёл по Ливония авеню в компании трёх подвыпивших приятелей, и время от времени прикладывался к бутылке виски, которую держал в руке. Все четверо громко смеялись, передразнивая идущих прохожих.

Проезжающая мимо полицейская машина притормозила рядом с ними

— Остановитесь и подойдите к машине, — раздался усиленный громкоговорителем голос офицера.

— Да пошёл ты! — огрызнулся Майк.

— Немедленно остановитесь! — вновь потребовал голос, из машины вышел полицейский, и тогда Майк и его спутники, не сговариваясь, бросились врассыпную.

Майк побежал в сторону метро «Пенсильвания». Спустившись в переход, он понял, что за ним никто не гонится, и остановился.

В коридоре метро уличный музыкант с длинными волосами, аккуратно подстриженной бородкой и усами играл на гитаре мелодию «Mocsow calling». Майк часто по неё выходил на ринг. Почувствовав ностальгию, он присел рядом с музыкантом на пол, и, прислонившись спиной к стене, задремал.

Мимо шли прохожие, иногда останавливаясь и бросая в футляр гитары мелочь. Проснувшись, Майк увидел, что музыкант закончил играть и собирает аппаратуру.

— А ты чего сидишь? — спросил его музыкант.

— Идти некуда, — пожал плечами протрезвевший Майк. — Не знаешь где тут переночевать можно?

— Я сплю на лавочке возле Линден парка, — пожал плечами тот, — там недавно одно место освободилось.

— Умер кто-то?

— Не. Там раньше барабанщик спал. Неделю назад он уехал на гастроли, так что место свободно.

— Покажешь, куда идти?

— Помоги усилитель нести, — музыкант собрал брошенные в футляр деньги: — Есть хочешь?

— Не откажусь, с утра ничего не ел.

Они дошли до ближайшей закусочной, где музыкант взял четыре гамбургера и два капучино.

— Угощайся, — пригласил он.

— Спасибо, — Майк жадно набросился на гамбургер.

— Забыл спросить, как тебя зовут?

— Майк.

— А меня Пифагор.

— Ничего себе, — скривился Майк, — настоящее имя?

— Почти, — пожал плечами Пифагор, — меня в детстве так прозвали, за то, что хорошо считал в уме.

— А я вот в арифметике не силён.

— Чем же занимался?

— Да так, — замялся Майк, — вообще-то я боксёр.

— Подожди, мне твоё лицо знакомо. Где же я тебя видел? — на секунду задумался Пифагор. — А, вспомнил, ты сбежал с реванша с Шоном Кейном.

— Откуда ты знаешь? — мрачно буркнул Майк.

— У меня память фотографическая. Я читал статью в Нью-Йорк таймс и запомнил твоё фото.

— Понятно. Только я не сбежал. Дело в том…

— Забей, — перебил Пифагор. — Жизнь — сложная штука, можешь ничего не объяснять. Давно скитаешься?

— Почти полгода. А ты?

— Я пять лет здесь живу.

— И как?

— Не жалуюсь. Ладно, идём.

Они встали из-за столика, Майк взвалил себе на плечи усилитель, а Пифагор взял гитару. На автобусе доехали до парка, а потом молча шли пешком. Расположились на стоящих друг с другом парковых лавках, и укрылись старыми одеялами, которые музыкант вытащил откуда-то из кустарника.

— Ты в Бога веришь? — неожиданно спросил Пифагор.

— Странный вопрос, — удивился Майк, — как и все: порой верю, иногда не очень.

— А почему ты живешь на улице?

— Меня все предали, — ответил Майк. — Тебя, наверное, тоже?

— Нет, — спокойно ответил Пифагор, — это — мой выбор.

— Неужели? — удивился Майк.

— Да, я даже рад, что оказался здесь.

— И что же тут хорошего?

— Я стал по-другому смотреть на мир, многое понял.

— И что же ты понял?

— Неисповедимы пути Господни…, но ты сам выбираешь свою дорогу.

— И, что, у меня тоже есть выбор? — горько усмехнулся Майк.

— У каждого он есть.

— Интересно и какой у меня выбор?

— Остаться здесь или вернуться к прежней жизни, — философски произнёс Пифагор.

— Вернуться куда, у меня дома нет.

— Есть у меня один знакомый, ему уборщик нужен. Завтра позвоню: может возьмет тебя, а заодно подыщет и комнату.

***

— Вот так я начал карьеру уборщика, — улыбнулся Майк, — и это не самое худшее, что со мною могло произойти.

— А ты пробовал вернуться в большой спорт и начать всё сначала? — неожиданно спросил Ник.

— Пытался, только…

— Что"только"?

— Не знаю, что-то во мне изменилось: я уже не могу боксировать как раньше. Пять, шесть раундов — и всё, я выдыхаюсь.

— Разве это проблема?

— Я сначала тоже так думал, бегал кроссы, тренировал выносливость, но ничего не помогло.

— Что-то подсказывает мне, что тебя ещё рано списывать со счетов.

— Да ладно! — отмахнулся Майк и горько вздохнул: — Прошло уже семь лет, как я не выходил на ринг.

— Сегодня я видел, как ты боксируешь. И вот что скажу: ты ещё можешь вернуться на ринг и взять чемпионский пояс! А я помогу тебе в этом.

— Ха-ха! Может, вдвоём выйдем против Кейна? — скривился Майк.

— Открою тебе секрет. — Ник понизил голос до шёпота — у меня есть способность заряжать своей энергией других людей.

— Вроде ходячего аккумулятора? — Майк ехидно усмехнулся. — А ты, случаем, не супермен?

— Зря смеёшься. Я буду восстанавливать тебя в перерывах между раундами.

— Хоть с виду и не скажешь, а крыша у тебя явно течёт, — Майк вздохнул. — Спасибо, что пригласил меня на завтрак, но я, пожалуй, пойду.

Он встал и двинулся к выходу.

— Да, чуть не забыл: с днём рождения, Майк! — вдогонку крикнул Ник.

— Что? — удивился тот.

— Сегодня тебе исполнилось тридцать восемь, а ты даже об этом не вспомнил? Моё предложение — твой последний шанс! Можно сказать — подарок судьбы!

— Да уж, хорош подарочек… — проворчал Майк и вышел из кафе.

На следующий день ровно в четыре часа утра Ник снова появился в боксёрском зале. На этот раз — с огромной спортивной сумкой, которую он с грохотом бросил на пол.

Майк отрабатывал серии ударов с грушей, не обращая на него внимания.

— Привет, Майк.

— Здорово, — нехотя отозвался тот.

— Как дела?

— Со вчерашнего дня ничего не изменилось.

— Подумал о моём предложении?

— О чём там думать?..

— Как закончишь тренировку — предлагаю устроить совместную пробежку. Заодно ещё раз всё обсудим.

Когда они вышли, солнце уже поднималось, но улицы Бруклина были пусты — лишь редкие прохожие спешили по своим делам. Майк и переодевшийся в спортивную форму Ник трусцой выбежали на Марси-авеню и направились к Херберт Фон Кинг парку, где Майк раньше бегал вместе с отцом. Закончив пробежку, на выходе из парка они столкнулись с пожилой полной негритянкой, которая несла две огромных сумки с продуктами. Женщина тяжело дышала, то и дело останавливалась отдохнуть.

— Давай поможем? — неожиданно предложил Ник.

— Даже не знаю, — пожал плечами Майк.

— Подожди. Сейчас я тебе кое-что покажу, — и Ник подошел к женщине с пакетами. — Мэм, я могу предложить вам помощь?

Женщина подозрительно посмотрела на Ника, на стоящего чуть поодаль Майка, и сухо ответила:

— Спасибо, не надо.

— Тогда можно вашу руку?

— Что? — растерялась она.

Ник молча взял её за руку и внимательно посмотрел в испуганные глаза женщины. Та замерла словно кролик перед удавом и какое-то время молча глядела на него. Когда Ник выпустил её ладонь, она вдруг вскрикнула: «Нахал!» — и с силой ударила его коленом в пах. Перекинув обе сумки через плечо, женщина бросилась бежать, да так быстро, что через минуту скрылась из вида.

— С тобой всё в порядке? Попрыгай на пятках, говорят — помогает! — хохоча, посоветовал Майк.

— Сейчас ещё раз попробую, — просипел Ник, оглядываясь в поисках другого объекта для демонстрации.

— Ха-ха, интересно, что ты хотел мне показать? — продолжал веселиться Майк.

— Что я смогу сделать тебя чемпионом, — всё ещё морщась от боли, сказал Ник. — Ты мне веришь?

— Нет, конечно. А особенно не верю в твои так называемые сверхспособности. Хотяяя… — протянул Майк, заметив, что Ник наметил очередную"жертву" — бодибилдера, неторопливой трусцой пробегавшего мимо. — Лучше пробуй на мне, а то, не дай бог, тебя ещё покалечат.

— Тогда возвращаемся, — воодушевился Ник. — Сколько у нас времени до открытия зала?

— Сегодня пятница, первая тренировка начнется в час дня.

— Отлично, у нас ещё уйма времени!

Солнце уже поднялось, и на улице стало жарко, но в зале сохранилась утренняя прохлада.

— С чего начнём?

— Посмотрим, что от тебя ещё осталось, — Ник окинул собеседника критическим взглядом. — Ты должен полностью выложиться в ринге. Начнём с лап: я показываю, говорю, сколько ударов, а ты бьёшь.

— Ладно, давай попробуем…

— Забудь навсегда это слово! — перебил его Ник. — С этого момента ты должен не пробовать, а делать всё, что я тебе скажу.

— Хорошо, я выложусь на сто процентов.

— Отлично! А я тебе в этом помогу, — Ник достал из своей огромной сумки жилет, набитый песком, утяжелители на руки и ноги. — Надевай и вперед, в ринг!

— Сколько здесь, килограмм пятнадцать?

— Двадцать. Работаем двенадцать раундов, между ними — перерывы по тридцать секунд.

Майк надел жилет и утяжелители. Ник поставил таймер и скомандовал:

— Бокс!

Ник поднимал лапы и выкрикивал количество ударов, постоянно взвинчивая темп:

— Не давай сопернику расслабиться: отработал серию, уклонился, ушёл в сторону и снова пробил! Не бьёшь ты, значит, бьют тебя! Не забывай про удары по корпусу!

Когда закончился восьмой раунд, Майк, тяжело дыша, оперся на канаты.

— Я больше не могу, — прохрипел он.

Но Ник был непреклонен:

— Можешь, соберись!

Снова прозвучал сигнал таймера.

— Давай ещё, слабак! — гремел в ушах голос Ника. — Ты боксируешь медленнее пятилетнего ребёнка. Как ты вообще стал чемпионом мира?

Закончился двенадцатый раунд. Майк опустился на колени.

— Ещё три раунда — вольный бой с мешком, — спокойно сказал Ник.

— Всё, больше не могу.

— Можешь, а если нет, то давай — мой пол, чисти унитазы…

— Иди к чёрту! — взревел Майк и, вскочив, накинулся на боксёрский мешок, вколачивая в него удары так, что стокилограммовый снаряд прогибался и трещал по швам.

— Ты злишься — плохой признак. Твоя задача: сохранять самообладание, контролировать ситуацию, — наставлял Ник. — Переиграй, перехитри противника. Продумывай комбинации на пять шагов вперёд: провоцируй и наказывай. Не стой на месте, двигайся. Набирай обороты!

В конце четырнадцатого раунда, когда на Майка было жалко смотреть Ник, наконец, сказал:

— Ладно, достаточно. А сейчас подойди ко мне.

Майк еле стоял на ногах и судорожно глотал воздух. Ник взял его за обе руки:

— Смотри в глаза. Вот, отлично… Что чувствуешь?

— Странно, — пробормотал изумленный Майк. — Усталость проходит… и дышать стало легче.

— Вот и хорошо. — Ник вздохнул и, отпустив руки подопечного, отошел к канатам ринга, ухватился за них, словно в поисках опоры. — Для первого раза достаточно. Сможешь продолжить тренировку?

Майк повел плечами, размял руки, подвигался в стойке. Усмехнулся:

— Кажется, я смогу ещё раундов десять отработать. Ты действительно передал мне свою энергию. Но как?

— Так же, как ты её принял, — Ник хитро улыбнулся.

— Ладно, не хочешь — не говори, но это реально работает. Только я не пойму: а зачем тебе всё это?

— Что именно?

— Ну, чтобы я вернулся на ринг, стал чемпионом.

— Я должник твоего отца, — серьёзно сказал Ник.

— С чего это?

— Он спас мне жизнь, а у меня не получилось отплатить ему тем же.

— Спас жизнь? Как это?

— Тогда нам было лет по пятнадцать. В наш двор забрели парни с соседнего района: они были пьяны, явно искали приключений и задирали всех подряд. Случилась драка. Один из чужаков порезал моего приятеля и бросился на мне. Помню, увидев окровавленный нож, я растерялся, ещё немного — и всё…, но в последний момент Макс оттолкнул меня и отправил парня в нокаут.

— Отец мне рассказывал про этот случай, — задумчиво пробормотал Майк. — Ты хочешь вернуть ему долг?

— И это тоже. Но главное — другое, — Ник задумчиво улыбнулся. — Видишь ли, Майк, Всевышний зачем-то дал мне уникальный дар. И когда я встречусь с ним на небесах, он скажет мне: «Привет Ник! У тебя была возможность сделать что-то стоящее, и как ты ей распорядился?»

— Чтобы вернуться в большой спорт, нужны большие связи, спонсоры, а их у меня нет.

— Этим займется твой новый тренер, менеджер и промоутер в одном лице.

— Кто это? — удивился Майк.

— Догадайся с трёх раз! Я, кто же ещё? — Ник расплылся в улыбке. — С этого дня ты здесь больше не работаешь. Я арендовал небольшой боксёрский зал в двух кварталах отсюда, нанял ассистентов. Завтра мы начинаем тренировки! О деньгах сейчас не думай — все расходы я беру на себя. Через два месяца у тебя пробный бой с Кристином Смитом. Он сейчас не в лучшей форме, но для тебя подойдёт.

Майк ошеломленно покачал головой:

— Как ты всё предусмотрел?

— Я давно к этому готовился, — подмигнул ему Ник.

****

Боксёрский зал располагался на первом этаже старого трехэтажного здания. В подвальном помещении под ним была оборудована небольшая тренерская и жилая зона.

— Твоя задача: сбросить лишний вес и набрать нужную физическую форму. Времени в обрез, поэтому ближайшие два месяца жить и тренироваться будем здесь же, — заявил Ник. — Внизу, в подвале, найдется пара кроватей, кухня с плитой и душевая: в общем, все удобства…

— Жить можно, — улыбнулся Майк.

— Расписание тренировок следующее: подъем в шесть, часовая пробежка, завтрак. Первая тренировка с девяти до одиннадцати. Затем отдых и просмотры боёв. Обед и час на сон. С двух — полтора часа тренировки, затем время на личные дела и, наконец, заключительная тренировка с семи вечера — спарринги. Потом: ужин и сон.

Конец ознакомительного фрагмента.