IOHA

Александр Кларденас (2024)

Повесть о языке, путешествующим во взрослую жизнь глазами полутора модифицированных детей, выращенных для нужд кольцевидного квазигосударства. Первая из цикла описания детства Юны и единственная в роде описания детства Эона.

IV

При входе в помещение посетителю бросался в глаза назойливый текст, выписанный правее входа. Люминесцентными белилами было нарисовано следующее: «В длинном колонном пространстве фундаментально воздвигнут мраморный стол. Гало ниспадает из одной точки, расположенной на высоте, делая черты лиц заседающих резкими и контрастными. Кресла без спинок гранятся формами пирамид — госслужба вообще не дается толстым. Мраморные глыбы выступают из темноты, наделяя контур пространства структурной крепостью. Слышно, как в раковине для омовения капает розовая вода. Между дрыгающихся ног около пола мелькает крылышками белая моль. Холод не покидает сей зал круглый год, ибо он вырублен глубоко, и только эхо, и только в выходной, гулялет по нему свободно.».

Ваше Высокозаместительство, позвольте обратиться к его Властительству с изложением! — Ваше Управительство, я прошу вас изложить мне ваше обращение для передачи его Властительству! — Ваше Высокозаместительство, при всем уважении, дело исключительно срочное, а потому, я прошу у вас разрешения изложить его лично его Властительству! — Ваше Властительство, позвольте предложить вам выслушать изложение господина его Управительства! — Так, хватит! Передайте его Управительству, что он может обратиться со своим изложением к моему Властительству — Прошу вас, ваше Управительство, излагайте, что вы хотели изложить! — Благодарю вас, ваше Высокозаместительство! Ваше Властительство, не далее, как час назад, в столице возлюбленного отечества произошло событие, взволновавшее все гражданское и казенное население. Люди закрывают магазины, прячут имущество и покидают дома. По всем признакам начинается бедствие, угрожающее не только безопасности города, но и всего государства!

Наэлектризованный воздух вокруг ниспадавшего с потолка прута отчетливо заискрил. Пауза прервалась скоропостижно — Господин Сверх министр сокрушения, прошу вас немедленно прокомментировать ситуацию! — провалилось из головы стола. — Ваше Властительство, мы предпринимаем все меры для восстановления контроля над городом! — отчеканил Сверх министр. — Макро министр наблюдения, почему мы ничего не знали и не подготовились?! — продолжала напор мрачная борода — Ваше Властительство — мы пытаемся выяснить причины, но задача крайне нетривиальная! — не дав договорить, медный голос перебил окончание фразы — Господин Гипер министр улучшения, как вы оцениваете последствия!? — Ваше Властительство, последствия оценить пока трудно. Возможно, их не будет совсем! — Как это не будет!? — Вскипел Властитель. — Движение парализовано, машины бросают на дорогах! Это по-вашему, что?! Кукурузный фестиваль!?!? — напряжение в зале достигло пиковой отметки. Все вдруг оглянулись на одно пустующее кресло ближе к выходу. — Где Транс министр? — резонируя столом спокойно спросил Властитель, и тишь проглотила его это в своих вязких топях. Где Транс министр!? — прогремел где-то вдали, как зарница вечерняя, голос владыки. — ГДЕ ТРАНС МИНИСТР!!!??? — еле-еле слышно донеслось из окна, выходящего на еще зеленую эспланаду.

Господин Транс министр в это время почивала после пленарной дум-транс вечеринки со своими подопечными. Тело ее то и дело подергивалось под покрывалом ввиду крайней истощенности нервной системы, изнуренной веществами и прочими факторами. Легкий ветерок колыхал прозрачную тюль и нежные листочки стоящей на подоконнике Ту́ласи. Из щели входной двери потянулся холод. В дверь постучали. — Господин Транс министр, вас немедленно требует к себе его Властительство! — проальтовал настойчивый человек. — Транс министр открыла глаз с отклеивающейся ресницей и поворотила его на звук. — Господин Транс министр! — не унималась дверь. Транс министр закрыла рот, так что салатовая слюна перестала течь на подушку. — Кто? — хрипло шепнула Транс министр. — Вас немедленно требует к себе его Властительство! — мелкой дробью сыпала дверь. — Твою ж мать… — прочиталось по губам господина Транс министра.

Спустя десять минут она уже ехал в черном черри по обезумевшему шоссе. Люди выходили на дорогу, что-то кричали, пели, трогали стекла, бросались вещами и останавливали автомобили. Полицейский грузовик расчищал дорогу среди толпы, объезжая машины. Министр не могла собрать мысли, чтобы объяснить себе происходящее. К тому же, ему некого было спросить. В глаза бросилась только одна деталь — почти у каждого человека на лбу был нарисован голубой кружочек.

Конец ознакомительного фрагмента.