Слово и Чистота. Отражение

Александр Зайцев, 2020

Главный персонаж – военный корреспондент с опытом работы в горячих точках и страстью к фехтованию, которую привила ему жена, мастер спорта. Герой погибает в самом начале книги и попадает в тело подростка, обитающего в ином мире. Подросток непрост. Он рейг – воин излома. Иными словами, он способен перемещаться в параллельное пространство, в котором становится для основного мира практически неуязвим. У каждого рейга есть клинок, непосредственно связанный с личностью владельца и влияющий на него. Излом таит в себе всяческие опасности, он постоянно исторгает неведомых монстров, и долг рейгов защищать свой мир – даже ценой собственной жизни. Попадание в чужую оболочку делает героя уникальным. У него два клинка вместо одного: первый – от прошлой личности, второй – от новой. Их имена – Слово и Чистота. Один не терпит лжи, другой всегда готов вступиться за слабого. Герой быстро осваивается в новом для себя мире и пытается разобраться, из-за чего происходят вторжения монстров

Глава 5

Накативший на меня при виде жетона приступ страха прочистил голову, и я наконец-то вспомнил об имеющемся у меня навыке и активировал его. Уверен, в этой группе карателей как минимум один Созидающий, а значит, способность, не позволяющая считывать мою ауру, будет явно нелишней.

Седой монах, стоящий рядом со мной, казалось, был вовсе не удивлён данным визитом. Он степенно, с уважением, но без страха и подобострастия поклонился гостям. В ответ получил свою порцию формальных приветствий. Меня и Майю же неожиданные гости, казалось, вообще не замечали, так, скользнули беглым взглядом, и всё.

— Мне нужно объяснять причину нашего визита? — голос высокого азиата глубокий, поставленный, таким со сцены декламировать можно или вести радиопередачи.

— Нет, мы уже сами почувствовали, — ответил ему встречающий монах.

Ладонь Майи сжалась ещё сильнее, она даже ноготь сломала, но не заметила этого. Кажется, до меня тоже дошло, почему мы не могли дождаться Ту Чонга, и эта мысль легла ещё одним тяжёлым камнем на весы этого страшного дня.

— Мы ненадолго. — Лицо главного из странной пятёрки не выражает никаких эмоций, оно словно восковая кукла.

— Обитель Знаний в полном распоряжении посланцев Воздаяния, — сказав это, седой монах посторонился и ещё раз согнулся в поклоне, одновременно делая приглашающий жест рукой.

Прежде чем шагнуть за ворота, мужчина в костюме обернулся к своим людям и подал странный знак. Впрочем, те его поняли прекрасно, два крепыша зашли на территорию монастыря следом за ним, а испано-португалец и девушка с тубусом остались за порогом.

Тропинка была не очень широкая, и мне с Майей пришлось немного посторониться, пропуская «гостей». Проходя мимо, старший из «посланцев Воздаяния» кивнул нам, как старым знакомым. Странно, я точно его никогда ранее не видел. Вообще его поведение изрядно меня выбивало из колеи, казалось, этот человек всё воспринимает как данность, и присутствие двух Рыцарей Излома в монастыре вовсе не кажется ему чем-то странным или необычным. Будто он точно знал, что увидит здесь именно нас. Впрочем, если он Созидающий, то, возможно, и знал. Кто разберёт, на что способны сенсы подобной мощи?

Следующие за старшим «близнецы» тоже кивнули нам, но в их глазах я заметил проблеск любопытства, которое они явно старались скрыть под маской безразличия. То ли сегодняшний кризис обострил мой восприятие, что я начал замечать подобные мелкие детали, то ли мне уже мерещится всякое, что тоже возможно с учётом потраченных в этот день нервов.

В отличие от Майи, которая стояла, будто каменное изваяние, я ответил на приветствие, как и положено вежливому человеку. Кивнул и шагнул следом за гостями. На моё движение высокий азиат оглянулся и улыбнулся спокойной, даже открытой улыбкой.

— Вам лучше подождать здесь. Мы и правда ненадолго, — сказав это, он тут же продолжил движение по тропе.

Майе подобное предложение не понравилось, но я положил ладонь на её руку и легонько надавил. Девушка мой жест поняла верно и осталась на месте. Мне самому было более чем любопытно, что будут делать неожиданные визитёры, но сейчас явно не лучшее время, чтобы идти на поводу подобных желаний.

Не успели седой монах и тройка гостей скрыться за поворотом тропы, как испано-португалец что-то пробубнил себе под нос, явно матерное, сел прямо на камни дорожки и, сняв правый сапог, начал его выбивать. Затем полез в обувь рукой и через пару секунд достал небольшой камушек. Пригляделся к своей находке и, подняв взгляд на девушку с тубусом, спросил:

— Не знаешь, как в моём сапоге оказался камень со следами клея? Причём приклеен он был изнутри в самом неудобном месте.

В ответ девушка в вызывающей майке только пожала плечами и отвернулась, но от меня не ускользнул намёк на веселье в её глазах.

— Я знаю, что тебя бесит моя обувь, — продолжил монолог темноволосый. — Но подобное — всё же перебор, — сказав это, он выбросил камушек в ближайшие кусты.

— Нормально я отношусь к твоим сапогам, — голос девушки с тубусом больше подошёл бы подростку-бунтарю. — Меня вымораживает то, что ты их никогда не снимаешь, даже спишь в этих ботфортах.

— Это не ботфорты!

— Да какая разница?

Эта сцена мне показалась какой-то странной, немного фальшивой. Сам не пойму, почему у меня возникло подобное ощущение. Но на Майю этот мини-диалог оказал положительное влияние, она немного расслабилась, и на её губах мелькнуло подобие улыбки. Слабой, иллюзорной, но всё же улыбки.

Завершив этот небольшой спектакль, странная пара развернулась и принялась нас разглядывать, бесцеремонно, без намёка на восточную вежливость и приличия, будто мы не живые люди, а какие-то экспонаты или диковинные зверьки в зоопарке.

— Три с половиной, — секунд тридцать спустя произнёс испано-португалец.

— Чистая тройка, — усмехнулась в ответ дева с тубусом. — У тебя всегда было плохо с глазомером.

— Опять облажался, — кажется, парень в кожаной крутке и правда немного расстроен.

Майя вообще не поняла, что они обсуждают, возможно, это и к лучшему. Я же поразился полнейшей беспардонности этой пары. Затем они перевели взгляды на меня.

— Подкладки в кроссовках, — вновь заговорил темноволосый. — Набивка на плечи, накладка под живот и грудь. Плюс костюм явно не по погоде, — затем он демонстративно потянул воздух носом. — Но потеет не так сильно, как можно было предположить при такой жаре.

— Перчатки не в размер, — добавила девушка в вульгарной майке. — Так себе маскировка телосложения, но обывателей и случайных свидетелей может ввести в заблуждение.

Затем она подошла ко мне и пальцем прикоснулась к моему костюму.

— Сдвинь подкладку выше, как сейчас — неестественно смотрится, — её рука поднялась к моим плечам. — Подбой нужно распределять равномернее, вот здесь комок заметный. Ты что, туда носки запихнул, что ли?

Хорошо, что я в шлеме, и никто не видит, как краснею, потому как под плечи, чтобы скрыть излишнюю худощавость Изао, и правда подложил именно носки. По две пары на каждое плечо.

— Я разве просил совет? — огрызнулся на её слова и едва это произнёс, как тут же сообразил, что вспылил зря. По-детски как-то получилось. И то, что меня взбесила их беспардонность, нисколько меня не оправдывает.

— Делай людям добро, и оно к тебе вернётся, — пропела в ответ девушка, горько улыбнувшись.

— Это всё потому, что в тебе нет изящества и деликатности, — тут же поддел её темноволосый.

— Ой, да кто бы говорил, а?! — усмехнулась она в ответ на эту подначку. — Сам хамло, каких мало.

— Мне можно, — пожал плечами парень в кожаной куртке. — Работа у меня такая.

— Да-да-да, не мы такие, а жизнь такая. Старая песня, — девушка отошла от меня и уселась на бордюр, обхватив свой тубус руками.

— Вот и правильно. Сиди и молчи.

Может, Майя и приняла эту игру за чистую монету, но я видел шероховатости и нестыковки в их поведении. Эта пара намного ближе друг к другу, чем пытается нам показать. Нет, не в физическом смысле, а в духовном. Они, скорее, как брат и сестра, чем недолюбливающие друг друга напарники.

Впрочем, девушка в мини-юбке права, мою доморощенную маскировку давно пора привести в надлежащий вид. Надо было раньше этим озаботиться. Например, купить что-то вроде хоккейной защиты или чего-то подобного и надевать под мотокостюм, а то носки и правда как-то неправильно подкладывать.

Стоп. А не для того ли они и разыграли это представление, чтобы мы переключили мысли? Сперва «пнули» Майю, но та в такой прострации, что даже не поняла этого. Тогда переключились на меня. Не верится мне, что при их подготовке, а то что эта подготовка у них есть, сомнений нет ни малейших, они будут вот так просто собачиться на людях без повода.

С их стороны они, возможно, поступают верно, но мне лучше не вестись на подобное, а подумать над тем, что вообще делает боевая группа восточных клерикалов в Вилфлеесе. Плохо то, что мои знания ограничены только кинематографом и парой детективов, которые когда-то прочёл Изао. А как подсказывает опыт, верить подобным источникам не следует. И тем не менее появление «ладони Бодхидхармы» в Обители Знаний — явно нерядовое явление. Ну не прибывают подобные люди просто так, с «дружественным визитом».

Краем зрения слежу за Майей, девушка вроде оправляется от стресса, но ещё не пришла в себя полностью. Тем не менее пока есть время подумать. Что же делают здесь подобные гости? Первое, что приходит на ум, их вызвал ту Чонг из-за произошедшего теракта. Версия вполне жизнеспособна, так как Рыцари Излома Вилфлееса пользуются покровительством клерикалов, и удар по рейгам — это вызов и им тоже. Всё так, но кое-какие детали не дают мне принять этот вариант. Насколько я узнал настоятеля Обители, он бы в первую очередь поддержал Рыцарей и точно бы не оставил Майю одну дожидаться его несколько часов. К тому же монахи начали готовиться к ритуалу, очень похожему на погребальный. Мне не даёт покоя мысль, что ту Чонг может быть мёртв. С другой стороны, он Созидающий, и не мог же он умереть скоропостижно и настолько стремительно, что не предвидел подобного. При их-то способностях? То есть смерть от естественных причин можно исключить, как, впрочем, и гибель в результате несчастного случая. В таком варианте тут бы и не появилась группа Воздаяния. Остаётся одно: ту Чонга убили.

Да, убить Созидающего, прямо скажем, задача непростая, они же как те джедаи из Звёздных войн: предвидение, сверхреакция, обострённые чувства — всё при них. Но нас, рейгов, убить ещё сложнее, и тем не менее крысы решили эту задачу. Ладно, допустим, мысль верная, но зачем кому-то устранять настоятеля монастыря? Нет, может быть множество мне неизвестных причин, но то, что кто-то решился на подобное одновременно с нападением на РИЗВ и эти два случая не связаны друг с другом — в такие совпадения я не верю от слова совсем.

Мозги буксуют, сейчас бы выйти в Излом, прочистить голову от эмоций, но увы, не подходящее время и место для подобного. Что я упускаю? Отчего не складывается картинка? Допустим, ту Чонга убили именно из-за того, что он является куратором РИЗВа. Так сказать, удар-предупреждение по клерикалам «не лезьте, и на вас есть управа». Очень натянутая версия, не выдерживающая никакой критики. Слуги Веры во все времена никогда не умели прощать и забывать, что бы ни говорили их священные тексты о пользе обратного. Если главари Эшин настолько глупы, чтобы руководствоваться подобными мотивами, то данный клан никогда бы не просуществовал столько веков в условиях постоянной войны, по сути, со всеми. И вообще считать своих врагов глупцами — верный путь в могилу.

Тем не менее подготовка к похоронному обряду, прибытие «ладони Бодхидхармы» — всё указывает на то, что ту Чонг убит. Не хочется в это верить, но отбрасывать самую очевидную версию только потому, что она мне не нравится, вопиющая тупость в нынешней ситуации.

Верчу в голове сценарии и всё равно не понимаю. Должна быть причина, по которой устранение настоятеля Обители выгодно Эшину. Но мне никак не найти ту версию, которая выглядела бы не натянутой или не зияющей огромными логическими дырами. Я или недостаточно умный, или мне не хватает вводных, чтобы прийти к правильным выводам.

К тому же всё это построение теорий может быть совершенно ненужным. Вполне может быть, что представители Воздаяния прибыли по просьбе ту Чонга, а сам настоятель очень занят. К примеру, находится у герцога. Подготовку же к погребальному ритуалу можно объяснить началом поминок Рыцарей Излома. Может, зря я себя накручиваю? Тем более эта неизвестность совершенно точно не продлится долго. Всё так, но мозг не успокаивается, продолжая строить теории и версии.

— Как и обещал, мы ненадолго.

Голос за спиной раздался так неожиданно, что я инстинктивно вздрогнул. Высокий азиат в компании «близнецов» подошли со спины так тихо, что я их не заметил. Судя по реакции Майи, она тоже не услышала шагов этой тройки.

Мысленно выругавшись на себя за невнимательность, оборачиваюсь, стараясь не дёргаться. Глава боевой группы клерикалов стоит рядом всего в паре шагов от меня и улыбается. Его улыбка открыта и даже доброжелательна, отчего мне становится ещё больше не по себе. Нервирует меня этот человек, сам не знаю почему, но нервирует.

— Нейн, Руи, — окликает высокий испано-португальца и девушку с тубусом. — Подъём, не спать, мы уходим.

Сказав это, он махнул рукой, в которой был зажат потрёпанный томик. Успел прочитать имя автора на обложке, память Изао подсказала, это книга стихов французского автора начала двадцатого века. Ничего не понимаю! Они пришли сюда за сборником поэзии? Зачем? Или за этой обложкой скрывается что-то иное?

— Насколько понимаю, — произнёс глава боевой группы, поворачиваясь к нам. — Вы всё равно последуете за нами? — Киваю на это утверждение. — Так я и думал. В таком случае, во избежание недоразумений, приглашаю поехать с нами.

— Мы принимаем ваше приглашение, — отвечаю за двоих, предварительно сжав ладонь Майи, чтобы та не начала возражать. Девушка-рыцарь по-прежнему находилась в пост-шоковом состоянии, но я таким образом решил подстраховаться.

— В таком случае нам следует представиться, — мужчина в костюме остановился в двух шагах от меня. — Бало, Лао, — он указывает ладонью на двух крепышей в монашеских одеяниях и столь выбивающихся из их внешнего вида кроссовках. — Специалисты силовой поддержки. Не советую с ними шутить, у них совершенно отсутствует чувство юмора. — Пара похожих как близнецы боевиков даже бровью не повели на эти слова. — Нейн. — Ладонь высокого азиата переходит на испано-португальца, который вновь надел сапоги и, услышав своё имя, степенно кивнул. — У него, наоборот, очень специфические шутки, просто не обращайте на них внимание. Следователь-дознаватель группы. Руи. — Кивок на девушку с тубусом. — Незаменимый и уникальный специалист, можете доверить ей любые тайны, она их сохранит. — Названная сделала шутливый реверанс, подобный жест при её мини-юбке показался мне выходящим за рамки приличия, так как, приподняв края юбочки, она оголила слишком многое. — Меня же можете называть Зан Кхем. — Не думаю, что это настоящее имя, так как по звучанию мне показалось похожим на вьетнамское слово «меч», но, может, у меня просто нервы разыгрались. — Вам же представляться нет необходимости. Майю Гримм, — вежливый поклон в сторону открытого рейга при произнесении её имени, — знает весь мир. А вы, — взгляд старшего группы Воздаяния упирается в мой лицевой щиток, — предпочитаете, чтобы вас называли Маэстро. Мне этого вполне достаточно.

Чем больше наблюдаю за тем, кто назвался Зан Кхемом, тем сильнее у меня диссонанс. По внешнему виду и по тональности голоса он скорее похож на топ-менеджера какой-нибудь корпорации, чем на старшего в боевой картельной группе клерикалов.

Майя наконец-то очнулась, видимо, вежливость по отношению к старшим, которая тут прививается буквально с пелёнок, возобладала, и, убрав руку с моего предплечья, глубоко поклонилась. Впрочем, как только она завершила жест, её ладонь снова схватила меня за рукав.

Кивнув и приглашающе взмахнув рукой, мистер «Меч» начал спускаться по тропе, удаляясь от ворот Обители Знаний. За ним тут же пристроились Нейн и Руи, а вот два лысых монаха дождались, пока двинемся мы с Майей, и только после этого их почти неслышные шаги зашелестели за спиной.

Меня, кстати, эта пара, Бао и Лао, совершенно не нервировала, именно такими я и представлял себе восточных инквизиторов. Суровыми, молчаливыми, бесстрастными, с характерными мозолями на ладонях и сбитыми костяшками. Они полностью укладывались в образ. В отличие от той троицы, что шла перед нами. Нейн больше напоминал такого олдскульного байкера, чем дознавателя особой группы. А Руи — задержавшегося в бунтарском возрасте подростка. Но я отлично понимал: воспринимать этих людей по их внешнему виду и наигранному поведению явно не стоит. К тому же вся пятёрка неожиданных визитёров — сенсы, причём не простые Одарённые, а обученные лучшими из лучших. Зан Кхем же, судя по всему, Созидающий, если верить киношным штампам, конечно. Но мне, не выходя в Излом и не увидев цвета ауры, трудно определить ступень его силы.

Так как ранее никогда не проходил этой дорогой, всё время срезал в проекции, то сейчас впитывал в себя окружающее, как губка. Всё же мы шли по закрытой для простых людей территории. По первому впечатлению — ухоженный парк в живописной холмистой местности. Но я-то помнил, что мы находимся в, пожалуй, самой охраняемой зоне страны. Всего в полукилометре на юг, за вершиной пологого холма, располагается Замок, резиденция герцога. Уверен, охранные системы здесь если не на каждом дереве и не в каждом кусте спрятаны, то через один — это точно. Но как ни вглядывался, никаких камер или детекторов не заметил. Что, впрочем, говорит не о том, что их здесь нет, а скорее о профессионализме службы охраны. Вообще-то это было немного бессмысленное занятие, так как на самом деле меня мало интересовало, как охраняется парковая зона. А если мне потребуется узнать это, то достаточно будет наведаться сюда в Изломе и всё осмотреть куда как подробнее и без малейшего риска.

Не прошло и пяти минут, как извилистая тропа вывела нас на довольно широкую аллею, а та в свою очередь прямой стрелой тенистых деревьев привела к воротам из художественно выкованных прутьев. У выхода с территории, принадлежащей герцогской семье Новильтера, нёс службу караульный отряд стражи. Шестеро гвардейцев в тёмной, строгой, не очень практичной, зато красивой форме, заметив нашу небольшую процессию, вытянулись по стойке смирно, и старший из них, с погонами лейтенанта, даже отдал честь, когда к ним приблизился Зан Кхем.

Нас ни о чём не спрашивали, вообще никто не произнёс ни слова. Только молча открылись ворота, и мы спокойно вышли из герцогского парка. Не укрылось от моего внимания, что рядовые караульные едва не сломали глаза, когда, вытянувшись по стойке смирно, пытались проводить взглядом Майю. Да, этих молодых людей в форме девушка-Рыцарь явно интересовала куда больше, чем даже столь необычные гости, как пятёрка восточных инквизиторов. И дело тут не в том, что Майя обладает какой-то невероятной красотой. Нет, во взглядах стражников не было ни намёка на вожделение или что-то подобное, так смотрят скорее на кумиров. Сама же девушка прошла мимо вытянувшихся по струнке гвардейцев, даже не покосившись ни на одного из них. Она просто шла прямо, вообще не смотря по сторонам, её рука сжимала моё предплечье, а мысли явно витали где-то далеко.

За воротами всё та же тихая тенистая и совершенно безлюдная аллея. Но чем дальше мы удалялись, тем с каждым шагом всё отчётливее и отчётливее через густую листву проникали характерные для большого города звуки. Очередной поворот дорожки, и мы выходим на небольшую асфальтированную парковку. К моему великому сожалению, она далеко не пустынна.

Первое, что бросается в глаза, это два огромных блестящих под прямыми лучами солнца совершенно чёрных внедорожника с тонированными до полной непрозрачности стёклами и с характерными узнаваемыми номерами секретариата наследника. Рядом с этими тёмными монстрами другая пара машин, обычный полицейский седан и хечбек дорожной службы, смотрятся, как пескарики на фоне отожравшихся окуней. И совершенно неуместно чужеродным элементом выделяется обычный бежевый подержанный микроавтобус на двенадцать мест, что сиротливо стоит у самого края парковки.

Если полицейские и дорожники сидят в своих машинах, то у внедорожников стоит пара весьма колоритных мужчин, которые о чём-то разговаривали, пока не заметили нашу небольшую процессию. Увидев же наше появление, они замолчали и развернулись к нам. Первый — подтянутый жгучий брюнет, на нём даже обычный деловой костюм смотрится как парадный мундир. Второй очень напоминает идущих за мной Бао и Лао, такой же не очень высокий крепыш азиат. Правда, одет он не в оранжевые одеяния, а в обычный костюм, и его голова не блестит лысиной под палящим солнцем, как у «близнецов», у него вполне обычная причёска. Вообще внешность этого азиата довольно невзрачна, встретишь такого на улице и уже через секунду забудешь, как он выглядел. Так и будет, если случайно не пересечешься с ним взглядом. Его глаза полны холода и какой-то отстранённости, будто всё, что его окружает, не более чем иллюзия, и только он один понимает это. Неприятный взгляд, от него непроизвольно появляется холод между лопаток. Ни одного, ни второго из встречающих я никогда ранее не видел, ни лично, ни в каких-либо новостях. Явно совсем непростые личности.

Зан Кхем, казалось, вообще не обратил внимания на наличие подобной делегации. Как шёл прогулочным шагом, так и продолжил движение. Нейн и Руи спокойно следовали за своим командиром, разве что немного сменили позиции, чтобы прикрыть спину шефа.

Встречающих подобный игнор явно не устраивал, и, не сговариваясь, они направились нам наперерез. Всё их внимание было сосредоточено на Зан Кхеме, на остальных они вообще не смотрели. Точнее, не смотрели вначале. Вот взгляд брюнета пробежал по нам и зацепился за Майю. Тут же его шаг сбился, он замер, а его глаза на секунду распахнулись от удивления. Затем на губах появилась вполне искренняя улыбка, и он, забыв о восточных инквизиторах, развернулся к нам.

Майя, до этого момента погружённая в себя и, казалось, не замечающая ничего вокруг, дёрнулась, а её ладонь, сжимающая мою руку, немного расслабилась.

Эти двое явно знакомы. Осталось понять, хорошая эта новость или нет.

Но не успел незнакомец в костюме сделать и трех шагов, как из-за наших спин совершенно бесшумно выскочили две оранжевые тени и перегородили ему дорогу. Сложив руки за спиной, Бао и Лао замерли и синхронно покачали головами, недвусмысленно тем самым намекнув, что этому человеку не стоит идти дальше.

Атлетичный брюнет совершенно точно не рассчитывал на подобную встречу, тем не менее остановился, но только на секунду. Затем его поза изменилась, стала собранной и агрессивной, его глаза сменили цвет на красный, а губы искривились в недоброй улыбке. В улыбке, из-под которой блеснули явно нечеловеческие клыки.