Страх или около того

Александр Гусев

Никогда ещё страх не подбирался так близко. Вы почувствуете его кожей. Липкий и холодный, он сойдет со страниц этой книги, чтобы прожечь до глубины души.Десятки независимых авторов рискнули столкнуться с бездной. Мы рассказали о том, о чем принято молчать. О том, о чем изо всех сил хочется забыть, но не всегда получается.Здесь собраны ваши самые жуткие мысли и странные фантазии. Осторожно! Сборник пропитан страхами. И почти все они – реальность. Книга содержит нецензурную брань.

Часть 2. Не оглядывайся

Ея Россо / @ryzhest76

Рассказ: «Сегодня я пришла за тобой»

Ты ворвался в мою жизнь южным ветром, обжигающим нервы. Закружил в ритме танго и сорвал мои маски, развеяв их пепел над морем. Обнажил мои страхи. Оголил мои дикие фантазии. Воплотил в реальность странные мечты.

Мы отжигали вместе, на грани фола, щекоча нервы друг другу, ступая по лезвию опасных ощущений. Ты — хищник. Я — жертва. Ты поймал меня, потому что я хотела быть пойманной.

Ты думал, я умерла, когда прятал меня в могиле, вырытой у старого дуба в самом сердце заброшенного парка, вдалеке от нахоженных троп.

Ты даже не мог представить, что твоя жертва — замученная тобой, преданная, униженная, убитая — выживет. Вырвется из могилы. Вернётся.

Сегодня я пришла за тобой.

Скрипнула дверь. На веранде зажглась тусклая лампочка под стеклянным абажуром. Ты вышел из дома неторопливо и почти бесшумно. Но я научилась слышать тебя, свободный зверь — раб привычек. За последний год вечерний ритуал так и не изменился: сигара и бокал выдержанного коньяка «Арарат Наири» неизменно в десять вечера в старом скрипучем кресле, оставшемся от прежних хозяев. Спичка чиркнула по коробку, запахло крепким доминиканским табаком. Вспыхнувший огонек на секунду вырвал твой контур из объятий ночи.

Летняя южная ночь, такая сладкая, такая пряная, щекотала ноздри ароматом цветов и трав. Такой же бархатной ночью я умерла, почти сбежав от тебя. Но я выжила и вернулась. А ты снова вышел на охоту. В горле заклокотало прошлое, и я сжала руками шею, чтобы звериный крик не вырвался наружу.

Я сильнее вжалась в шершавую кору дерева, прячась поглубже в тень.

Но ты все равно услышал. Замер, насторожено вглядываясь в темноту за порогом террасы. Я боялась дышать, уговаривая испуганно пляшущее сердце не выдавать зверю, где спрятался охотник.

Спустя минуту ты обнаружил мой подарок на широких перилах. Деревянная коробка благородного винного цвета с брендом известной компании, выпускающей твой любимый напиток, привлекла твое внимание. Но хищника сложно обмануть: он спинным мозгом чует западню. Ты не торопился взять ящик в руки, а потом заметил белеющий уголок картонки, лежащий сверху.

Прочитав записку, ты хмыкнул и уже расслабленно откинул крышку бокса, взял в руки бутылку, глянул на этикетку. Да, твоя нынешняя жертва вполне могла позволить себе красивый жест: единственная наследница приличного состояния с волосами цвета темно-красной меди. Такими же, как у меня. Сирота. Как и я.

Я осторожно выдохнула. Первая часть плана сработала на отлично. Я слышала, как тонкой струйкой вливается коньяк в пузатый хрустальный бокал. Скрипнуло кресло, когда твое тело опустилось в него. Приятный табачный аромат смешался с тонким запахом коньяка.

Замерев, почти слившись с ночью, я слышала, как ты сделал первый глоток. Посмаковал его, перекатывая на языке. И отпустил в путешествие по гортани.

Ждать оставалось недолго. Где-то вскрикнула птица, и я вздрогнула, выныривая из собственных фантазий. Как жаль, что я не могу сегодня осуществить все свои мечты с тобой. Ты хороший учитель. Я могу повторить все, что ты проделывал со мной в подвале этого дома, когда решил, что игрушку пора менять.

Я прислушалась. Тишина окутала мир. В темноте слабо освещенной галереи в бержерке едва-едва угадывался твой силуэт. Я вышла из тени, осторожно ступила на хрусткую дорожку, посыпанную гравием. Я научилась носить тяжелые армейские ботинки, не создавая шума. Тихо, шаг за шагом, я кралась к тебе, кутаясь в ночную темноту.

Я чуяла твое напряжение. Ты уже знал, что смерть пришла за тобой, но ничего не мог поделать. Отличный коньяк я приправила прекрасным средством, парализующим тело, но не оставляющим жертве шанса на безболезненную смерть. То, что я сегодня сделаю с тобой, ты будешь чувствовать так же отчетливо, как и я когда-то.

Под моей ногой скрипнула нижняя ступень. Я совсем про нее забыла, но это уже не важно. Я вижу узнавание в твоих глазах. Я улыбаюсь.

— Здравствуй, — говорю я тебя и подхожу ближе.

Звериный оскал проступает на твоих губах, стирая налет цивилизации с пойманного в ловушку зверя. Ты пытаешься встать, и это тебе почти удается. Перевернув кресло, ты падаешь на пол, не оставляя попытки подняться. Ненависть и ярость раздирают твои внутренности. И беспомощность.

— Не ушибся, любимый? — участливо улыбаюсь я.

Ты упрямо ползешь в сторону дома. Да-да, как же, я помню: оружие в верхнем ящике шкафчика в прихожей.

— Ну, куда ты? — сочувственно интересуюсь я. — Не бойся… Больно будет, — обещаю пойманному монстру, и изо всех сил бью тяжелым металлическим носком в бок. И еще раз. Еще и еще.

Зубы клацают, из горла мужчины вырывается низкий рык.

— Надо же, силен, — удивляюсь я и замечаю недопитый бокал.

Все-таки инстинкты зверя преодолели желания человеческой плоти. Теперь надо спешить. Я притащила инвалидное кресло, с трудом усадила тебя в него и покатила к машине. Твое сопротивление мне надоело, и я аккуратно отправила тебя в нокаут. Так, как учил меня инструктор по самообороне. Бывший спецназовец.

Когда мы добрались до места, ты уже пришел в себя и даже попытался улизнуть. Наверное, я маловато добавила яда в твой коньяк. Тем лучше. Твои глаза распахнулись, когда ты узнал место.

— Приятно, не так ли, вернуться туда, где все началось год назад? — опираясь на лопату, стоя в шаге от своей бывшей могилы поинтересовалась я у своего убийцы. — Но я дам тебе шанс. Пошевели пальцами, — попросила я, наблюдая за своей жертвой.

— Хорошо, — я удовлетворенно кивнула. — Яд постепенно прекращает свое действие. Через полчаса к тебе вернется чувствительность, — я отбросила инструмент и присела на корточки, чтобы заглянуть тебе в глаза. — До утра далеко. Успеешь уйти — я не трону тебя. Видишь, я помню правила игры, — улыбнулась я, и, повернувшись спиной, принялась негромко считать:

«Раз, два, три, четыре, пять,

Я даю тебе сбежать.

В спину я тебе дышу.

Не волнуйся: не спешу.

Раз, два, три, четыре, пять,

Скоро я пойду искать,

Этой ночью берегись,

В последний раз ты помолись.

Раз, два, три, четыре, семь,

Мне искать тебя не лень,

Далеко ты не уйдешь,

Здесь пристанище найдешь».

Досчитав, я медленно повернулась. Тебя уже не было. Но это было неважно. Чтобы поймать монстра, нужно стать монстром. Я знала, где тебя искать. Я слышала твое дыхание. Впервые я чувствовала терпкий запах твоего страха. Я улыбалась, не торопясь шагая по старому заброшенному парку.

Ты был хорошим учителем. Сегодня я пришла за тобой.

Анна Лазарева / @writer_anna_lazareva

Рассказ: «Он всегда появляется после заката»

Вы знаете, что если спрятаться в шкафу или под кроватью, то монстр вас не найдет?

Он появляется после заката, рыщет по комнате в поисках меня. После перенесенной операции, я уже три года не выхожу на улицу. Но я не жалуюсь. Мне нравиться моя жизнь.

Всё замечательно, если бы не ЭТО. Я не знаю, что это за тварь и откуда она взялась. Я просто знаю, что она не успокоится, пока не заберёт мою душу в Ад.

— Ты уже большой, — говорит Даша. — Ты должен понимать, что монстров не существует.

Много она понимает! Я люблю Дашу и не хочу ее расстраивать. Я вижу, как она устаёт, работая допоздна. Но этой твари нужен именно я. И рано или поздно она до меня доберется.

Я не был готов к её появлению, ведь за окном ещё светило солнце.

Ничего не подозревая, я иду в спальню, чтобы вздремнуть. Мерзкое чудовище сидит возле моей кровати. Спасительный шкаф позади него. Он перекрыл мне путь. Хитрая тварь! Это не человек, не животное, не призрак. Что же ты такое?

Он смотрит на меня исподлобья. У него шипы на спине, длинная уродливая шея и тонкий крысиный хвост. Я затаил дыхание. При виде меня он растягивает зловонную пасть в неком подобии улыбки. Бежать! Бежать! Бешено стучит мое сердце. Может спрятаться в ванной? Успею ли я? Чудовище издает протяжный рык и бросается на меня. Я бегу. Главное, не оборачиваться. Я должен успеть. Позади доносится оглушительный рев. Он мчится за мной по пятам. Вот уже и дверь в ванную. Но она… закрыта! За доли секунд я принимаю решение и несусь на кухню. По стол! Может там он не достанет меня? Я резко влетаю в поворот, поскальзываюсь и въезжаю миску с водой.

— Барсик! Мать твою, кошку, за ногу! — прикрикнула Даша, выключая пылесос. — Ты нормальный вообще? Я еще спальню не успела пропылесосить, так теперь и на кухне полы мыть! Зря тебя что ли кастрировали? Дури ни на грамм не поуменьшилось!

Евгений Демин / @deminestory

Рассказ: «Bon appetit»

5 октября 2040 года. Исследовательская биохимическая лаборатория ООН «ICaRus» (International Colectivities and Russia) на околоземной орбите.

Поджарая, словно гончая, бортинженер Алиса завалилась в столовую сразу после рабочей смены. Положила скафандр и инструменты прямо на стол, разогрела обед и плюхнулась в свободный стул. «Не раскидывайся вещами!» — прозвучал в голове голос отца.

— Сегодня можно дать слабину, пап. Все ботаники заняты своим экспериментом, никому я не интересна, — вполголоса ответила молодая блондинка, — и добавила. — Ох уж эта внекорабельная деятельность. Вроде первоклассный инженер, а чувствую себя сантехником. С этой работой даже мой сосед бы справился, если бы прошел центрифугу с похмелья. Приятного аппетита… мне, — она хихикнула и принялась за еду.

Трапезу прервали — выключился свет.

— Так даже уютнее, — поблагодарила Алиса и стала набивать рот горячей едой, она знала, что ее могут вызвать на сверхурочную смену из-за этого отключения.

Загорелись оранжевые светодиоды и закрякала сирена — код опасности «высокий». Она застыла с открытым ртом и из него повалилось пюре, так тщательно туда набитое.

— Нет! Подопытным хомячком я не буду! — выпалила Алиса. Она вскочила со стула и подбежала к двери со стороны стыкового отсека. Стала неспешно оглядывать коридор, как услышала глухие шаги, быстрые шаги. Шаги приближались. Мимо, запинаясь и оборачиваясь, пробежал профессор Розанов, самый главный экспериментатор и вообще самый главный на станции. Она проводила его взглядом. Тут же правым ухом девушка услышала, как по коридору пронеслось горловое клокочущее: «Ууурррллл», оно шло оттуда, откуда прибежало начальство. Из темноты появилась человекоподобная тварь, существо с огромной головой. Тусклый свет диодов не позволял разглядеть его детально, пока оно не приблизилось. Оно было почти напротив и снова издало свой угрожающий клич. «Ууурррллл», — затянуло существо с головой осьминога нанизанной на человеческое тело. На его шее открылся дыхательный клапан и капли влаги брызнули на стекло. Щупальца растопырились и обнажили острые зубы вокруг круглого рта. Из него высунулся длинный язык с отверстием на конце и зашевелился, будто что-то нащупывал в воздухе. Вдруг он замер, но в тот же миг осьминожье отродье нечеловеческим прыжком настигло жертву у стыковочного отсека. Профессор только и успел, что вскрикнуть: «Нет!», но было уже поздно. Тварь придавила его к полу, моментом свернула шею и присосалась к артерии, утоляя голод.

— Фан, блин, тастика, — Алиса буквально стекла по двери. Она сидела на полу, запустив руки в волосы, и с силой надавливала на виски.

«Не выражайся на людях!», — прозвучал строгий голос.

— Людей здесь нет, папа. Что мне делать? Если бы только ты был рядом…

Она откинула голову назад и погрузилась в воспоминания о счастливом детстве: вот она бежит по тротуару и прыгает по весенним лужам, крича от радости, не замечая ничего вокруг. Вот бежит следом папа, ловит ее за руку и поворачивает к себе. Его взгляд строг, сейчас он скажет что-то поучительное, как всегда: «Алиса, доченька, смотри по сторонам пожалуйста! Видишь люк? Я не хочу, чтобы ты в него провалилась! Мы же потом можем больше не увидеться…»

— Спасибо папа, ты гений, — пришла в себя девушка. Она смотрела на дверь, ведущую в исследовательский отсек, откуда сбежала тварь. Другая дверь придавала ей опору. Сирена отключилась, светодиоды погасли. В тишине и темноте она слышала только свое дыхание и копошение за стеной, периодически прерываемое довольным урчанием уродца.

Свет снова зажегся, но на этот раз загорелись красные диоды. Сирена уже не крякала, она выла. Роботический женский голос, пробивающийся через нее, вещал: «Самоликвидация, самоликвидация, самоликвидация».

Она знала, что оставалось не больше 10 минут. Отменить процесс без профессора не выйдет, это Алиса знала тоже. «Одеваться нужно по погоде», — не унимался голос отца. Она быстро проверила инструменты. Все что ей требовалось — это тросы со стягивающими кольцами. Один для профессора, другой для себя. Другого не оказалось. Алиса опустила голову и слезы застучали по металлу. Чувство безысходности наполнило ее, хотелось кричать, но она не могла. Хотела ударить по столу, но не могла даже сжать пальцы в кулак, будто все силы покинули ее.

Она уже была готова сдаться, если бы только не голос в голове: «Кто первый оденется и добежит до ворот, тому мороженное».

— Мороженное я люблю, — встрепенулась Алиса. Она чувствовала, как все в ней закипает. Мышцы напряглись, готовые к рывку. Быстрый сбор. Через минуту она уже стояла на углу коридора во всей амуниции. Девушка подняла визор.

— Эй ты, хентай ходячий! — окликнула Алиса существо. — Оторвись от холодных закусок, пора переходить к горячему!

Хоть она едва слышала свой голос, заглушаемый ревом сирены, существо отреагировало и прервало свою кровавую трапезу. Его голова повернулась и длинный язык снова заплясал свой танец смерти.

— Ну давай, скотина, ищи… — нетерпеливо шипела девушка, готовая рвануть с места. Серо-зеленые глаза впивались во мрак и ждали. Ждали, когда танец будет завершен. Пора! Визор опустился, щёлкнув механизмом. Девушка свернула за первый угол. Тяжёлые ботинки застучали по полу. Руки быстрыми движениями рассекали воздух, пока сердце и дыхание ускоряли свой темп. «Только не оглядывайся, когда бежишь, а то упадешь!» — кричал голос ей в след. Второй угол. Алиса влетела в столовую и захлопнула дверь что было сил. От спринта зажгло лоб и загудели ноги. Существо ударило с той стороны двери, его рот был раскрыт и язык облизывал маленькое окошко.

— На первом свидании целоваться с языком? Да вы нахал, мсье! Мы не в Париже!

Алиса бросилась к стыковочному отсеку. Прицепила при помощи троса тело профессора к кислородной трубе. Электронным ключом разблокировала люк и приготовилась нажать кнопку, чтобы открыть ворота в бездну. Существо не заставило себя долго ждать. Оно быстро приблизилось и прыгнуло на свою добычу. Алиса вжала кнопку, упала навзничь и ухватилась за профессора. Воздух, наполнявший коридоры станции, рванул наружу, увлекая за собой труды эксперимента, но существо успело присосаться своими щупальцами к ботинку. Существо повисло на ноге Алисы. Оно не могло ни до чего дотянуться своими руками, но оно отнимало драгоценные силы, которые таяли с каждой секундой.

«Папа, мне страшно, так высоко! Я упаду!» — вновь услышала она свой детский голос. «Не бойся! Ты, главное, держись за мою голову крепко-крепко. Алиса! Только не глаза!» — вторил ей отец.

Снова реальность и чувство как ее тянут за собой. «Нет!» — она зажмурила глаза. Щупальца облепили и сдавливали ботинок. Сломанная шея профессора уже сильно растянулась и готова была оторваться от тела. Хватка Алисы стала слабеть.

«Эй, вы, там наверху! Расслабьтесь и получайте удовольствие» — подбадривал внутренний голос. Она расслабила ноги и ботинок соскользнул, унося в пустоту уродца с головой осьминога. Его фигура становилась все меньше и меньше, пока совсем не исчезла. Тяга тоже исчезла, как вовремя. Алиса закрыла обратно отсек и взглянула на начальника.

— Профессор, вы меня извините, но мне нужен ваш глаз. Подождите меня пока здесь, я только десертную ложку возьму.

Как бы прихрамывая на одну ногу, Алиса направилась закончить начатое.

Алекс Бэнг / @writer_alex_bang

Рассказ: «Рабочий»

— Поздравляю, вы приняты! — женщина в строгом пиджаке поднимается со стула и жмёт мне руку. Ох, десятки собеседований и вот наконец-то я здесь. Полноправный член коллектива. Меня проводят через коридоры и кабинеты, показывая всю компанию изнутри.

Люди снуют тут и там. Работа кипит, и мне это по душе.

— Нравится?

— Ещё бы, — провожу рукой по станку, а сам уже думаю о ближайшей зарплате.

— Может, сегодня и приступите? — улыбается женщина.

Выходить в смену нужно только завтра, но я киваю. Почему бы и, правда, пораньше со всем не ознакомиться?

— Сейчас выдам вам халат, — говорит она, а я замечаю, что где-то успел вымазать пальцы. Краска, что ли? Красная. Украдкой вытираю о штаны.

— О, новенький, — ко мне подходит мужичок с вымотанным лицом и быстро настраивает станок. Детали быстрым конвейером бегут на ленту. — Ну вот, здесь так и так… — начинает объяснять он, только успевай запоминать. А я даже не могу слово вставить, когда на меня накидывают халат.

— Подожди, а тут? — мои руки уже ставят на резец. Но рабочий, махнув рукой со словами: «разберёшься», убегает. Качаю головой и пытаюсь разобраться. Может, кого попросить помочь? Окидываю взглядом остальных, но все выглядят слишком занятыми, даже нервными какими-то.

— Нужно больше деталей, больше, — проходит мимо меня один в халате. Лицо такое бледное, что, кажется, сейчас упадёт в обморок.

— Эй, ты в порядке? — но он словно меня не слышит. Только бормочет что-то под нос. И уходит.

Пожимаю плечами. О, пошло. Детали опять начали двигаться, и я приступил к работе…

— А вы не собираетесь домой? — спросил я одного из рабочих, снимая халат. На моих часах прошло больше часа с момента окончания рабочего времени, но все продолжали работать, и, судя по всему, уходить никто и не собирался.

Мужчина недовольно покачал головой, словно я собрался уйти посреди рабочего дня.

— Работать, надо больше работать, отдохнуть ещё успеешь, — произносит он. — Деньги же хочешь?

Вот передовики производства!

«Ладно, еще пять минут», — решаю я про себя и опять надеваю халат…

* * *

Незаметно втягиваюсь. Каждый день остаюсь все позже и позже. Я здесь уже год, два, сколько?

Работать, работать, работать…

Противные гудки телефона отвлекают от дел. Разве неясно, что все ради вас? Потом… потом будет больше времени для отдыха и болтовни. Раздражает. Нажимаю на кнопку «Отключить». Теперь никто не отвлечёт меня от работы. Поесть можно на ходу. Хотя в последнее время я вообще предпочитаю отказываться от еды. Экономит драгоценные минуты. С неодобрением смотрю на прибывших новичков. Мнутся… жмутся… и пытаются слинять. Когда надо работать. Каждая минута на счету. Меньше сна. Спать можно в каморке на производстве. Ставлю будильник. Четыре часа достаточно.

На ходу ем бутерброд, не отрывая рук от станка. Два часа достаточно для сна? Детали расплываются перед глазами. Капли кофе падают на пол. Много кофе и работать. Не переставая. Не отвлекаясь. Иногда слышу, как что-то падает и хрустит… будто ветки переламывают. Но разве тут есть дерево? Снова краска. Смотрю на свои джинсы. Вытертых красных капель стало больше. Ничего. Главное, деталей тоже больше. Отдохнуть ещё успею. Вот заработаю, тогда всё. А сейчас… а сейчас… Конвейерная лента становится ближе к глазам. Шмяк… хрумс…

* * *

— Нравится? — спрашивает женщина в строгом пиджаке.

— Да, — отвечает ей парень, кладя руку на станок. — Ой, — он смотрит на свои пальцы, окрасившиеся в красный.

— Всего лишь краска, — пожимает женщина плечами.

Лена Улей / @lenauley

Рассказ: «Анестезия»

Сегодня я сходила к стоматологу. Мне поставили первые коронки, и это было очень больно. Как будто зубья пилы застряли в мякоти еще живой плоти и шевелились там.

Не пойму, отчего так? Вроде бы под анестезией, а все без толку. Да еще этот запах коньяка изо рта врача. Сказал, что его угостили конфетами с ликером в обед, но верится с трудом. Жаль, что дурацкая страховка оплачивает коронки только в этой клинике, где один единственный ортопед.

Несколько раз я умудрилась грохнуться в обморок. И кресло испачкала кровью. Видимо, врачу надоело со мной возиться, и он вколол вторую дозу анестетика. Сейчас у меня кружится голова, а предметы вокруг плывут, теряя свои очертания. Однако вместе с болью к языку и деснам постепенно возвращается чувствительность — это радует.

Я уже дважды сменила ватный шарик во рту, но десна все ещё кровит. Слава богу, доктор предупредил о возможном кровотечении из-за высокой чувствительности десен.

Привкус железа на губах не может сбить даже любимая помада.

Несмотря ни на что, решаю вознаградить себя за перенесенные страдания шоппингом.

В нескольких километрах от клиники как раз есть торговый центр. Он построен на месте старого кладбища. Люди говорят, что это место «темное» и обходят его стороной. А мне плевать на слухи. Интересно только, как это торговое пространство до сих пор не обанкротилось.

* * *

Захожу в стеклянные двери, и на мое обоняние сразу набрасываются сотни разных запахов: от ароматных дорогих духов до аппетитного непрожаренного стейка с кровью. Бесцельно таскаюсь от павильона к павильону.

В каждой торговой точке приветливые продавцы одолевают размазанными лицами. А у меня до сих чуть плывет картинка перед глазами. Из покупателей здесь только я и мухи, которые по-хозяйски облепили все стеклянные витрины. Отгоняю их, чтобы рассмотреть товар. Насекомые навязчиво жужжат перед лицом, норовят сесть мне на подбородок. Одна муха пытается добраться до узкого отверстия носа…

Какие плотоядные мухи! А может их влечет запах лекарства? Мне вновь становится душно. Нужно отсюда уходить. Ретируюсь к ближайшей лавочке, чтобы немного прийти в себя и не свалиться без сознания прямо тут. Зажмуриваюсь, и меня накрывает свежая порция боли. Анестезия отходит.

* * *

Через несколько минут открываю глаза и обнаруживаю себя стоящей у очередного павильона. Он выглядит достаточно привлекательным. Здесь много вещей, которые мне нравятся. Их даже можно примерить.

Мне приходится собрать волосы в крысиный хвостик, чтобы хоть как-то остудить вспотевшую шею. Вытираю скользкие холодные руки, пытаясь остыть и согреться одновременно. Смотрю на свои пальцы — трясутся. Трижды встряхиваю руками, дрожь исчезает.

Я захожу в приветливо распахнутые двери, стараясь не слушать постанестезийный бред уставшего мозга. Мне приглянулось платье с зеркальным черно-белым принтом из клякс, похожих на те, что в тесте Роршаха.

Девушка с неестественно длинными и густыми ресницами и уставшими глазами предлагает мне свою помощь. Вежливо отказываюсь и иду в примерочную. Странно, но все кабинки оказываются заняты. За пластиковыми дверками я слышу шорохи и тихие разговоры. Чужие голени и щиколотки то появляются, то исчезают из виду, топчутся по затертым до дыр коврикам.

* * *

Примерочная номер 17. Несчастливое для меня число. Поскольку именно семнадцатого родилась я и умерла моя мать. В такую же дату погибли брат и отец. Хорошо, что сегодня не 17 число. Странно, здесь единственное зеркало на двери, к которой я сразу повернулась спиной. Надеваю платье и начинаю разворачиваться, чтобы оценить наряд. И тут в мой слух врезается тонкий визг, сквозь который я едва различаю слова:

— Не оглядывайся. не оглядывайся! — голос из ниоткуда становится все громче и настойчивее. Он проникает мне под кожу, оставляя колючие мурашки. Он словно у меня в голове, засел и повторяет одну и ту же фразу. Начинаю нервно трясти головой. Я скорее хочу избавиться от навязчивых звуков. Однако они лишь усиливаются, заполоняют собой пространство. Сжимают его до крохотного пятачка на коврике.

Мои ноги начинают судорожно дергаться на месте, чтобы прогнать галлюцинацию. Черт, даже платье снять не могу, чтобы убраться отсюда без последствий. Я пытаюсь позвать на помощь, но от собственного голоса меня тошнит. На коврике оказываются остатки вчерашней пищи. Кончик моего капронового носка задевает розовый кусок непереваренной докторской колбасы. Я поскальзываюсь и в попытке удержаться на ногах нечаянно смотрюсь в зеркало.

* * *

Оттуда на меня глядит обреченное существо. Оно похоже на меня, как сестра. Это девушка с рыжими волосами и бледной кожей точь-в-точь как у меня.

Худые измазанные в земле пальцы, на которых с корнем вырваны ногти, призывно тянутся ко мне. Пустые глазницы глубоко вдавлены в череп, а из них оттуда вылетают темно-зеленые мухи. Как те, что облепили мое лицо в магазине. Только сейчас их гораздо больше — сотни, может, тысячи. Все они летят прямо на меня, но разбиваются о стекло.

От ужаса я плюхаюсь на пол. Мои локти скользят по остывшей рвоте. Насекомые упорно продолжают давить на зеркало. И оно сдаётся. Трескучий рой мух и вой обнаженной девицы облепляют меня со всех сторон. Она выходит из разбитого зеркала и, хищно улыбаясь, тянет ко мне свои грязные руки. Ее рот с криво пришитыми губами открывается. Замечаю, как много там зубов. Кажется, они способны перемолоть в пыль человеческие кости.

Я кричу, что есть сил. И не слышу себя. Не понимаю, что делать. Только пячусь назад в надежде спастись. Девушка хватает меня за шиворот, как испуганного котенка, и заинтересованно принюхивается:

— Сладкая. Видите, какая она сладкая, — существо разговаривает с мухами. Я слышу, как причмокивая она вонзает зубы в мою правую сторону лица и тут же выплевывает белые коронки со шматком мяса. Щека болезненно кровоточит, я беспомощно болтаюсь у нее в руках и жду, когда это мучение закончится. Закончится вместе со мной и насовсем.

Конец ознакомительного фрагмента.