Молоток

Александр Гусев

Хорошо ли быть хорошим человеком? Нас учили с детства – ты ДОЛЖЕН быть «рыцарем»! Учись, работай, люби, вытирай ноги в прихожей на коврике. Соблюдаешь все правила – получаешь пряник. Всё просто, не правда ли? Вот только с годами понимаешь, что всё работает не так. Понимаешь, что доспехи теперь не в моде. Ты стоишь в них посреди офиса и задаешь себе единственный правильный вопрос: «А когда же всё пошло по…» Книга содержит нецензурную брань.

Глава 2. Понедельник

Кабинет наполнился разговорами. Разговоры для всех и каждого, кто живёт в гармонии с системой. Для тех, кто смотрит одни и те же фильмы, передачи, читает в различных масс-медиа одних и тех же звёзд и даже смотрит «ВКонтакте» одни и те же смешные картинки. Не для меня, в общем.

Всего нас работало девять человек. Хотя в составе числилось двенадцать. Тонкости финансовой компании. Две барышни в декрете, не без инициативы крокодила Гены. Десятый — сам Геннадий, но, насколько вы понимаете, он и работа — вещи никак не связанные.

Средняя заработная плата в нашей богадельне в районе тридцати тысяч рублей. Это выше средней оплаты труда по городу аж на шесть тысяч! И это при всём том, что я умел? Несправедливо. Я хотел больше. При этом всём тот, чьё имя мне сегодня предстоит защищать, уже не раз грозился, что меня вот-вот повысят. Но выше меня по финансовой части только он. А потому эволюция Forbes, заведя свою щупальцу в наш отдел, просто отрубила её. Отрубила и оставила там гнить. Вместе с моими амбициями и карьерным ростом.

Я не переставал удивляться, когда всё пошло по пизде? В школе я учился неплохо. Не отлично, но неплохо. Во всяком случае, я точно понимал, чем равнобедренная трапеция отличается от прямоугольной. Понимал, что натрий лучше не бросать в воду. Понимал, что в случае пожара с задымлением стоит помочиться на собственную рубашку, прижать её к лицу и ползком направляться к выходу. В институте тоже было несложно. Я понимал людей. Математический анализ, философия, бухгалтерский учет, банковское дело. Закончил с синим дипломом. В красном не видел смысла. Поэтому сам местами просто забил. Потом несколько мелких работ, то на одного предпринимателя, то на другую контору. Нужно было чем-то платить за жизнь. Жизнь, которую выбрал я сам, просто хлопнув дверью родительского гнезда и сказав: «Мама, папа, дальше я сам». Может быть, рано? Я так не думал. В конце концов, лучше отблагодарить родных за тепло и всё то, что они для меня сделали, чем висеть обузой на шее и тянуть одеяло на себя. И потому сказать, что я жалел, проделав такой путь до кресла, в котором сижу сейчас, язык не поворачивался. Вот только как-то утром за чашкой растворимого я огляделся вокруг, потом ещё раз огляделся и понял, что меня терзает один вопрос. Тот, на который у меня нет ответа. Когда всё пошло по пизде?

Есть только предположение. По мере жизнедеятельности мы сами выбираем, в каком звене пищевой цепи находимся. Сначала словно цветок мы прорастаем, крепнем, получаем всё самое необходимое и тянемся к солнцу. К жизни. Потом отбрасываем корни, движемся вперёд. Выбираем свои интересы, соплеменников, обрастаем клыками и шкурой. Мы становимся хищниками. Не все, но становимся. Теперь либо ты ешь, либо тебя. И вот где-то тут я и споткнулся. Пообтёрся зубами не о ту добычу. Не задрал лань, споткнулся на охоте и рухнул носом в перегной. Но и тут я не первый, миллионы падают, сотни тысяч встают. Я же из хищника превратился в амёбу. В офисный планктон, которому не нужно ничего, только план. Точнее галочка в табеле, напротив графы «План». Хотя и сказать на сто процентов, был ли я хищником, нельзя. Может, родился овощем, теперь планктон. Не такой уж и сильный даунгрейд, если разобраться. А раз не всё так уж плохо, значит, жизнь продолжается. Компромисс найден.

Время десять. Час пролетел за самокопанием. Прекрасно. Сегодня иду с опережением. До совещания с генеральным осталось два часа. Надо бы набросать презентацию какую-нибудь. Хотя кому она нужна?

Наш генеральный директор — какой-то московский хер. Лично я с ним был не знаком, хотя много раз общался по скайпу. Моё мнение — в нашей работе он не шарил. Иначе давно бы уже уволил нас бездельников. Людей, замотивированных социальным пакетом, оплачиваемым больничным и окладом, который упадёт ка карту в конце месяца, даже если тебя вдруг похитили инопланетяне. Не работа, а мечта. Уверен, многие бы с радостью прыгнули на моё место. Когда-то я и сам с радостью на него прыгнул. Времена меняются. Оплата труда — нет.

Я встал, время есть. Лифт. Перекур. Лифт. Рабочее место. Ребята по-прежнему обменивались забавными моментами, по большей части, из чужих жизней. Оно и понятно, в наших не происходило ничего. Никому не будет интересна история о том, как ты налил утром коту молока, а он случайно опрокинул блюдце, и ты, надев парадные носки и вернувшись на кухню за чем-либо, случайно наступил в лужу. Если бы так сделал Киркоров, или Басков, или Медведев, да ещё в прямом эфире, тогда да. А так — нет.

Бесконечно можно смотреть на три вещи. На огонь, на воду и на то, как работает другой человек. Мои коллеги, конечно, бездари и лодыри, но они забавные. Вот я и нашёл для себя на работе занятие. Я смотрел за ними, слушал, изредка участвовал в беседе. А что? YouTube и интернет у меня и дома есть, а таких вот подопытных мышей — нет. У меня даже и любимые есть. Две. Мальчик и девочка. Имена им, конечно, не я давал, там уже другие постарались. Но любил я их как родных. А так хоть клетку за ними чистить не нужно. Сами ходили в положенное место.

Мальчик — Максимка. Музыкант-самоучка. Ростом метр шестьдесят. Внешность как у вампира, который вместо крови пил воду. Уже лет двести. Тощий, бледный, вечно дергался, как на шарнирах. Утверждал, что раньше у него была своя рок-группа. Даже не раз предлагал мне посмотреть запись его выступлений и репетиций. Я уже четыре года успешно уклонялся от данной презентации. Вдруг мне понравится? Как мне потом наблюдать за своей любимой мышкой? Без сарказма? Ну уж нет! Я пас. Суть в том, что с группой у Максима всё не заладилось. То ли в составе разногласия, то ли доходы не перекрывали расходы, я не помнил. Хотя он рассказывал. А, не важно. Теперь Макс в компании типа бумбокса. Он меломан. Слушал любую музыку. В основном самую вирусную и популярную. Находил её раньше всех, заучивал, а потом пел. Просто ходил и полдня мурлыкал какие-то мелодии или припевы. В итоге у нас в кабинете то «Тает лёд», то «Имя любимое твоё», то еще какая-нибудь дичь. Кому-то нравилось, кому-то нет. В итоге был товар, которым Максимка приторговывал. Очко в копилку Максима. Мышонок-оркестр. На печеньку.

Девочка — Юлечка. Всезнайка. Во всяком случае, она так всем говорила. Ростом повыше Макса на полторы головы. Внешние данные максимально усреднённые. Можно сказать, симпатичная. Можно сказать, обычная. Жопа классная. Уже кое-что. Но это не главное её достоинство, хотя и немаловажное. Особенно летом или поздней весной. Но я не об этом. Эта мышка могла поддержать абсолютно любой разговор. От ремонта унитаза в музее до подачи заявления в команду покорения Марса. При этом всём в любой беседе выглядела максимально органично, бодро. Ключевой момент в том, что у неё очень низкий показатель IQ. Я не мерил, но думаю, что невысокий. Например, она абсолютно уверена, что Нидерланды — небольшая страна. Меньше Голландии раза в два. Уверена, что в термодинамике есть десять заповедей, как в Библии. Кто проповедовал в термодинамике, она точно не помнила. А мне точно и не нужно. Держи печеньку, шлёп по попке.

Время подошло к полудню. Я зашёл в кабинет Геннадия Валентиновича. Кабинет небольшой, но обставлен со вкусом. Взгляд упал на уютный шкафчик для документов и книг. Книги в основном мотивационные — как стать богатым, знаменитым и самым-самым. Смешно. Сначала мотивируются, потом на работу не ходят. Россия. Развивается сейчас, наверное, Гена в поте лица. Ну, да и чёрт с ним.

Я прошёл дальше, сел за стол. Всё удобное, органичное. Может, правда, тебя всучить? А то на моём стуле и геморрой, и сколиоз ко мне постучаться могут. Тут вообще, как на облаке. Я закинул ноги на стол, откинулся, щёлкнул кнопку включения на компьютере. В ответ раздалось приветливое ласковое жужжание. На столе в глаза бросились какие-то бесполезные предметы: кинетический маятник, позолоченный «Паркер», бюст Цезаря. ЦЕЗАРЯ. В две тысячи восемнадцатом? Серьезно? Ну ты и мудак, Гена.

Я запустил маятник. Шарики приветливо издали своё: «Цок, цок, цок, цок». Компьютер включился. На рабочем столе миллион всяких папок, файлов. Ну, ты же у нас Цезарь. И отчеты мои читаешь, и инструкции по материальному обогащению. Наверняка ещё закладки в браузере о доставке виагры есть. Не хотелось проверять. Окажется ещё, что не шалашовку себе нашёл, а мальчонку какого-нибудь. Первокурсника. Оно мне надо? Не думаю.

Из колонок, аккуратно расставленных в углах стола, донёсся призыв. Меня требует народ Рима! ИГОРЬ! ИГОРЬ! ИГОРЬ! Я слышал, как они скандировали, что хотят зрелищ!

— Да, Марк Савельевич, добрый день. Это Игорь Скворцов. Сегодня конференцию от нашего филиала буду проводить я. Геннадий Валентинович, к сожалению, заболел. Как у вас погода в Москве? — начал я.

С чувством, с толком, с расстановкой. Как учили. Не зря же я хотел больше, чем имею. Я знал, на что способен. И уверен, что ты, Гена, доиграешься. Не будет тебя с нами — никто и не заплачет.

— Да, Игорь, привет. Погода хорошо, но у меня мало времени, так что давай по существу, — холодно и монотонно пробормотал Марк.

И у этого нет времени. И у этого дела. Время делать вот эти бессмысленные звонки есть, а поговорить о погоде — нет. Вот сука! У меня, может, тоже нет времени на тебя! Я давно уже не смотрел смешные картинки, не слышал новых песен и умных заключений от моих мышат.

— Что же, тогда перейду ближе к делу. За текущий квартал доля прибыли компании составляет сумму согласно плану. Что, в свою очередь, превышает процент прибыли прошлого квартала на шесть процентов, — также монотонно и холодно стал констатировать я.

В целом, наша компания занималась многими направлениями, которые приносили деньги. Филиал нашего города занимался арендой помещений для коммерческих организаций. В итоге мы сдавали площади для всяких торгашей в торговых центрах в разных уголках города. Планировали расширяться на область, пока тщетно.

В итоге у нас был хороший костяк постоянных клиентов, которые из месяца в месяц арендовали наши бетонные коробки, и был ряд потоковых клиентов. Потоковые — это те, которые появлялись каждый месяц, а на следующий, максимум через два, соскакивали. Отсюда и магия моей отчётности. Раньше я каждый месяц штудировал данные. Выводил прибыль. Выводил расходы. На второй год работы я понял, что цифры от месяца к месяцу отличались на пару тройку тысяч. А раз нет разницы, зачем анализировать досконально? Я тоже так считал.

Конференция казалась мне бесконечной. Разговоры, не ведущие ни к чему. Он хотел, чтобы я поклялся, что прибыль вырастет вдвое. Я хотел, чтобы всё побыстрее закончилось.

Солнце припекало меня через расположенное позади меня окно. На дворе было начало лета. Пора, в которую максимально не хочется учувствовать в офисно-отчётной деятельности.

Забавно, что в целом-то не глупые люди занимались тем, чем не хотели заниматься. Марк не хотел на меня орать. Но уже изрядно надрывался. Хотя не хотел со мной говорить в принципе. Тогда зачем говорил? Я не хотел это слушать. Максимка не хотел быть системным администратором, он хотел петь. Юля могла бы быть ведущей какой-нибудь интеллектуальной передачи. Особенно в интернете. Там таких любят. Но мы все не там. А почему? Из-за денег? Хотя, наверное, из-за стабильности. Все хотят быть уверены в завтрашнем дне. Даже самые крутые акулы бизнеса, засыпая к ночи, хотят просыпаться такими же акулами завтра утром. Не хотят быть нищими, старыми, глупыми. И мы не хотим. И Марк, который, кажется, уже перешёл на визг, требуя увеличения доходов, просто не хотел, чтобы завтра мы стали приносить меньше купюр иностранной валюты. Всё логично.

Я что-то отвечал, дискутировал, кивал, снова отвечал. Это и называется профессионализмом. Это и называется всей той чушью, которая приписана к любой вакансии на сайте по поиску работ. Целеустремлённость, стрессоустойчивость, нацеленность на результат, многозадачность, позитивный настрой. Потому я и работал в стабильно развивающейся компании, дружном коллективе, с возможностями карьерного роста. Мечта.

— Будем стараться, Марк Савельевич! Спасибо вам за уделённое время. Всего доброго, — резюмировал я всё так же четко, сдержанно и бодро.

— А не надо стараться, Игорёк. Надо делать! — максимально спокойно, но довольно агрессивно продолжил Марк. — А Гене передай, если и дальше будет ебланить, я ему живо найду замену. Болеет он что-то уж слишком часто. Не привитый, что ли?

— Не знаю, Марк Савельевич. Но могу уточнить, если требуется, — ответил я, как прописано в корпоративных свитках мудрости.

— Сам уточню, всё, работайте! — выстрелил в меня генеральный, и звонок завершился.

— Вот и отлично, — добавил я. — А то у меня совсем нет на это времени.

Надо попить чай. А то кофе на сегодня уже очень много. Говорят, в таких количествах вредно. Как это проверяли? Поймали двух человек и накачивали их чаем или кофе, пока кто-нибудь из них не дал дуба? Потом сравнивали, кто склеился раньше? Интересная профессия. Надо помониторить варианты.

Я вышел из кабинета. Громко хлопнул дверью позади себя. Заметил, как семь пар глаз приковывались ко мне. Я встал по стойке смирно. Просунул ладонь левой руки между третьей и четвёртой пуговицами на груди рубашки. Смочил при помощи языка правую ладонь. Зачесал чёлку на левую сторону. Скорчил свирепую гримасу и выдал максимально злостно и агрессивно:

— Schweine! Ви когда бутхете работать? Сколько можно вам платить прхосто так? Безмозгхлые Schweine! Я унищьтожу вас! Всех унищьтожу! Вы будхете работать за йеду!

Повисла пауза в несколько секунд. Все смотрели на меня. Я со злобной миной смотрел на коллектив. И тут мы почти все одновременно зашлись хохотом. Настоящим. Искренним.

Если жить без иронии, можно не дожить. Потому я иногда любил выдать такой перфоманс. Потому и коллеги были тепло ко мне расположены. Я, скорее всего, никогда их не пойму. А с другой стороны, должен ли? У них своя жизнь. У меня своя. Но раз уж львиную долю времени, с понедельника по пятницу, мы находились в одной комнате, почему бы не выжать из этого максимум?

Из туалета в кабинет вернулся Максим. С искренним непониманием посмотрел на всех, на людей, хохотавших посреди рабочего дня.

— А чего вы ржёте? — удивленно промямлил Макс.

— Гитлер заходил, — испуганно перехватил инициативу я. — Сказал, всех расстреляет, если ты не поставишь кипятиться чайник, а я не схожу покурить. Ты за старшего по части чайника, Макс. Не подведи!

Я пошёл к лифту. Слышал, как за мной следовали звуки других шагов. Коллеги. Что-то обсуждали, смеялись. Львиную долю я просто поддакивал, либо вставлял фразы на автопилоте. Мысленно я уже давно дома. Душа компании. Как-то года два назад я и сам ушел на больничный. Так вот, эти люди записали мне видео-песню, в которой пели про скорейшее моё выздоровление и что без меня скучно. Точно слов я не помню, но суть была такова. Парадокс. Хотя случай и не редкий. Зачастую книги и тренинги по личностному росту пишут люди одинокие и несчастные. Книги о пути к богатству и успеху пишут люди, которые особо-то и не видели никакой роскоши. Как это работает? Я не знал. Да и не хотел знать. Я просто хотел проснуться, улыбнуться и понять, что жизнь наладилась. Что всё как надо. Что закончился день сурка и наступила жизнь. Моя жизнь.