Перепады настроения. От депрессии к эйфории

Александр Викторович Донской

Это честная история человека, с детства страдающего биполярным расстройством личности. Александр Донской проживает десятки жизней в одной. Он был мэром Архангельска. Сидел в тюрьме. Баллотировался на пост президента. Основал международную корпорацию развлечений с проектами в США, Европе и России. Вся его жизнь — маятник, раскачивающийся от депрессии к эйфории и обратно. Исследуя все грани болезни, автор ищет смыслы, чтобы жить вопреки всему. Он верит, что самая темная ночь перед рассветом.

Тюрьма равно депрессия: как биполярнику выжить за решеткой СИЗО

Безумцы прокладывают пути, по которым следом пойдут рассудительные.

Карло Досси, политик, дипломат, писатель

Мое заявление произвело в политических кругах эффект разорвавшейся бомбы. А взрывная волна оказалась настолько мощной, что изменила и мою жизнь, и жизнь моей семьи. Гораздо позже я понял, в чем была моя ошибка. Нельзя просто так взять и заявить, что ты идешь в президенты. Сначала надо заручиться поддержкой власти, получить от них официальную отмашку. Скорее всего, разрешат стать «спойлером» — кандидатом для оттяжки голосов. Спойлеры нужны в любой избирательной кампании. Они доказывают, что в стране демократия — вот, мол, захотел чувак пойти в президенты, собрал необходимое число подписей избирателей и вперед. Самому спойлеру участие в выборах тоже выгодно — это шикарная PR-компания его личных достижений и бизнеса. После участия в выборах выстреливают такие крутые проекты, о которых раньше не приходилось даже мечтать. Но я нарушил священную последовательность действий: сначала отмашка «партии», потом все остальное. Это восприняли как вход на запретную территорию. И хотя все прекрасно понимали, что у меня нет ни единого шанса победить на этих выборах, на моем примере решили устроить показательную порку для других «попутавших берега». На меня сфабриковали несколько уголовных дел и посадили в тюрьму.

О том, как все происходило, вы можете прочитать в моей первой книге «Продай себя». Там я подробно рассказываю, как «шили» дело, терроризировали меня и родственников, угрожали, наезжали и запугивали. Сейчас я говорю о другом, о своей болезни. Я пропускаю все события своей жизни через фильтр своего диагноза. Это помогает мне самому лучше понять себя. И я очень надеюсь, что это поможет другим людям с такой же проблемой яснее осознать природу своего заболевание. Когда я вспоминаю события тех месяцев, я вижу солнце, которое в один момент исчезло, как будто его съел крокодил из известного детского стишка. Тогда я попал не в одну тюрьму, а сразу в две. Одна была реальным СИЗО с грязной сырой камерой, отвратительно смердящими матрацами, блевотиной из пропавших продуктов вместо еды, постоянной слежкой и унижениями. Другую тюрьму не видел никто, кроме меня. Но она была даже страшнее первой. Это была моя депрессия.

Я провалился в нее резко, в один миг. Такое ощущение, что я просто шел по улице и упал в открытый люк. Бульк — и нет больше света, веселья, красок, чувства, что ты живой. Есть только чудовищная бесконечная пропасть, по которой ты все летишь и летишь куда-то в бездну. Кричишь, а крик не слышен. Зовешь на помощь, но никто не знает, где ты, и, конечно, не поможет. Самым ужасным лично для меня оказалось полное бездействие в крохотном ограниченном пространстве. Представьте, какой это ошеломляющий контраст после состояния эйфории. Ты привык делать тысячу дел одновременно, решать сотни вопросов, перемещаться по городу со скоростью пули. И вдруг вся твоя жизнь сжимается до маленькой комнаты с окошком, где совершенно нечего делать. Первое время я носился по камере, как раненый бизон. Я в буквальном смысле слова лез на стены. Мне на полном серьезе казалось, что если я буду пытаться по ним карабкаться, возможно, в один прекрасный момент превращусь в комара и вылечу в окно. Меня накрывали панические атаки и приступы черного отчаяния. В один из таких приливов я разбил к ебеням унитаз. Ломать больше было нечего, и я начал отжиматься. Я отжимался без остановки до полуобморочного состояния, пока не падал на пол замертво.

Конец ознакомительного фрагмента.