Пик правды

Александр Валерьевич Горский, 2022

Трудно найти человека, знающего больше чужих тайн, чем адвокат с большой практикой, особенно если он имеет связи с власть имущими. Но однажды в уединенном курортном отеле, где собрались сильные мира областного масштаба, адвокату Зарецкому предлагают умереть или рассказать все, о чем он молчал долгие годы, поскольку молчание было выгодно многим, включая его самого. Запертые в своих номерах действующие лица адвокатских тайн вынуждены слушать по внутренней радиосвязи правду о своих грязных делах. Одна из участниц драмы записывает откровения адвоката на свой смартфон. Утром любовница Зарецкого находит его убитым. На место преступления прибывают следователи Илья Лунин и полковник Изотов…

Глава 5,

в которой Лунин начинает вести расследование, а Юрка решает начать новую жизнь

Два часа спустя гостиная вновь постепенно начала заполняться людьми. Спустившиеся раньше других Лунин с Изотовым успели занять уже полюбившиеся им кресла у камина и подводили итоги проведенного обыска. Итогов было немного. Поскольку никаких диктофонов и прочих тайно установленных записывающих устройств обнаружено не было, приняли решение вывезти из гостиницы всю имеющуюся аппаратуру, включая телевизоры и обнаруженный на кухне музыкальный центр. Еще одним, незамедлительно изъятым уловом оказалась небольшая коллекция охотничьего оружия, на которую, впрочем, Грачик тут же предъявил разрешительные документы.

— Больше ничего нигде не припрятано? — с грозным прищуром осведомился Изотов, разглядывая пятизарядный «ремингтон». — Смотри, армян, ежели чего еще найдем, огребешь по полной программе.

— Вы, главное, с этим поаккуратнее, — печально вздохнул Грачик, — хорошее ведь оружие.

— Не боись, — Изотов панибратски хлопнул управляющего по плечу, — ничего с твоими берданками не случится.

Кроме всего прочего, были изъяты два телефона спутниковой связи. Один, исправный, Изотову передала Алла, второй, разбитый вдребезги, лежал на барной стойке в гостиной.

— Хороший был телефон, — вновь печально прокомментировал Корхмазян.

— А у тебя все хорошее, — ухмыльнулся в ответ полковник. — Вот ружья, ты молодец, в порядке хранишь. Что ж за телефоном не уследил? Дорогая ведь игрушка.

— Так ведь вчера вечером гости домой звонили, — управляющий огляделся по сторонам, словно ища поддержки у стоящих поблизости постояльцев, — почти все звонили. Как отказать? А над душой же стоять не будешь. Так он здесь до утра и остался.

— Только ночь не пережил, — хмыкнул Изотов, — хорошо еще, что про телефон Зарецкого никто не знал.

— Хорошо, — с сомнением в голосе отозвался Грачик, — так бы вас сейчас здесь не было.

— Вот именно, — полковник, почувствовавший некоторую двусмысленность фразы, нахмурился, — а вам без нас никак нельзя. Поверь мне!

Последним в списке изъятого, но отнюдь не последним по значению был шуроповерт, а точнее, совсем небольшая по размеру аккумуляторная отвертка. Как выяснилось из сбивчивых объяснений постояльцев, именно с помощью этой отвертки, а также нескольких металлических уголков неизвестный злоумышленник накрепко прикрутил дверь, ведущую в служебные помещения, а заодно и в комнаты, в которых жила чета Корхмазян.

— Я, когда открывал, думал, аккумулятора не хватит, — эмоционально объяснял, передавая отвертку следователям, Денис Сипягин, худощавый молодой человек со скуластым лицом и спадающей на лоб прядью белесых волос, — последние два шурупа еле выкрутил.

— Это значит, вы всех из номеров выпускали? — тут же насторожился Изотов. — А сами как вышли?

— Нет, выпускал не я, — молодой человек покачал головой, — мне самому родители дверь открыли. А уже когда мы всей толпой вниз спустись, тогда я первый шуроповерт и заметил. Дверь открыл, так Грачик мне чуть на шею не запрыгнул от радости. Потом обернулся и кричит во все горло Наталье Сергеевне, мол, можно выходить, дверь открыли. А она ему отвечает, сейчас кофе закончу делать и выйду. Мне даже смешно стало, такое творится, а она кофе варит.

Денис улыбнулся еще совсем детской улыбкой человека, действительно не понимающего, как можно варить кофе, находясь взаперти.

— Ясно, шуроповерт, значит, вы залапали, отпечатки пальцев там теперь искать смысла нет, — мрачно отозвался полковник. — Ну ничего, все равно поищем, авось, что и выплывет.

И вот теперь, когда два спутниковых телефона, десяток телевизоров, музыкальный центр и аккумуляторная отвертка в сопровождении группы специального назначения улетели за перевал, Лунин и Изотов, удобно расположившись в креслах, имели возможность наблюдать за тем, как постояльцы отеля будут спускаться вниз со второго этажа. Пробежавшись взглядом по уже составленному списку находящихся в здании людей, Илья с трудом передвинул массивное кресло поближе к полковнику:

— А кто такой Памусян?

— Ной.

Изотов махнул рукой куда-то в сторону лестницы. Повернув голову, Илья удивленно нахмурился. Кроме них, в комнате никого не было, а со второго этажа еще пока никто не спускался.

— Я не понял, — честно признался Лунин.

— Картину на стене видел, — Изотов вновь махнул в сторону лестничного марша, — где мужик руки растопырил? Вот это и есть Памусян. Памусян Ной Тигранович. Ты думаешь, с чего он гостиницу так назвал?

— С чего?

Илья с любопытством повернулся к полковнику. Изотов ответил ему полным недоверия взглядом.

— Ты это сейчас серьезно или придуриваешься? Ты что, про ковчег ни разу не слышал?

— Это где каждой твари по паре? — уточнил Лунин.

— Ну слава богу, — закатил глаза под потолок Изотов. — А кто ковчег построил, не помнишь?

Еще раз взглянув на висевшее над лестницей деревянное резное панно, Лунин предположил:

— Памусян?

— Какой Памусян? — Полковник судорожно дернулся в кресле и, выпучив глаза, уставился на Лунина. — Ной! Ной его звали. Ты Библию хоть раз в руки брал?

— Брал, но не пошло как-то, — вновь проявил честность Лунин, — я больше детективы читаю.

— Детективы он читает, — фыркнул, немного успокаиваясь, Изотов. — Памусян этот в свое время первый человек был в армянской диаспоре. У нас в области точно, а может, и по всей Сибири. Ушлый товарищ, в девяностые годы, когда приватизация шла, везде подсуетиться успел. Где только не пролез в совладельцы. А потом, лет через двадцать, когда цены на все предприятия в разы подскочили, начал потихоньку от своих акций избавляться. В конце концов он почти все распродал. Уж не знаю, почему эта гостиница до сих пор нужна. Денег-то она никаких почти не приносит, больше хлопот. В свое время он ее для себя строил, говорят, любил здесь в одиночестве время проводить. На горы смотреть. Хотя и гости к нему сюда разные прилетали. Если не врут, то в десятом году даже премьер-министр тут у него ночевал.

— А кто у нас был в десятом премьер-министром? — Илья задумчиво потер переносицу. — Да неужели?

— Вот тебе и неужели, — усмехнулся Изотов. — Если честно, мне самому все это шеф рассказал, пока за тобой ехали. Но он обычно знает, что говорит.

— Это точно, — согласился Лунин. — А где сейчас этот Памусян, неизвестно? Его ведь, наверное, тоже придется допрашивать.

— Ох, Лунин, наивный ты человек, — снисходительно отозвался полковник. — Есть такие люди, которых допросить хочется, но нет никакой возможности. Вот Памусян как раз один из них.

— Он что, умер? — Илья непонимающе уставился на полковника.

— Живой. Я думаю, как его врачи лелеют, он еще нас с тобой переживет, — усмехнулся Изотов. — Руки у тебя, Лунин, коротки, чтобы Памусяна допрашивать. Уехал он. Далеко уехал.

— Это куда же? — на всякий случай спросил Лунин, заранее понимая, что командировку в «далеко» руководство точно не утвердит.

— Куда может уехать пожилой, состоятельный, вернее, очень состоятельный армянин? — ехидно ухмыльнулся Изотов. — В Израиль, конечно. Так что максимум твоих возможностей, Лунин, — это ему позвонить. По скайпу. Говорят, у тебя уже был опыт с заграничными свидетелями по видеосвязи общаться. Правда, слышал, не очень удачно все вышло.

— А вот и первые свидетели пожаловали, — уклонился от ответа Илья, которому воспоминания о видеоконференции годичной давности были не очень приятны.

— Подозреваемые, — тут же поправил его полковник, — они все пока подозреваемые.

По лестнице спускались трое. Мужчина лет шестидесяти и опирающаяся на его руку женщина, явно лет на пятнадцать моложе своего спутника. Прямо за ними следовал молодой человек, удивительно похожий на идущую перед ним женщину, только с чуть более грубыми чертами лица.

— Сипягины, — негромко прокомментировал Изотов.

Илья заглянул в список. Сипягин Артур Львович, шестьдесят два года, совладелец юридического бюро, деловой партнер Зарецкого. Его жена, Сипягина Антонина Владимировна, сорок восемь лет, совладелица строительной компании и тоже в паре с Зарецким. Денис Сипягин, их сын, двадцать восемь лет, работает заместителем директора в компании матери.

— А теперь Кожемякины, — так же тихо произнес полковник.

Кожемякиных было четверо. Первым шел глава семейства — тот самый краснолицый крепыш, получивший тычок в живот от одного из автоматчиков. Илья вновь опустил глаза в сделанные неразборчивым почерком Изотова записи. Станислав Андреевич, пятьдесят шесть лет. Совладелец строительной организации. На мгновение Илья задержал взгляд на названии компании, а потом вспомнил. Несколько гигантских баннеров именно с таким наименованием украшали выросшую совсем недавно высотку напротив его дома. Только там еще была надпись: «Квартиры от застройщика».

Отстав на несколько ступенек от своего супруга, по лестнице неторопливо спускалась Мария Александровна Кожемякина. По комплекции она немногим уступала своему мужу, но тяжеловесности в ее полноте не ощущалось. Она двигалась плавно, не касаясь руками перил и даже не глядя себе под ноги, так что со стороны могло показаться, будто она уже долгие годы изо дня в день ходит по этой лестнице, а не прилетела в гостиницу всего три дня назад.

Идущих вслед за Марией Александровной девушек Лунин идентифицировать затруднился. Изотов молчал, а понять, кто именно из двух светловолосых красавиц является шестнадцатилетней Лилией, а кто восемнадцатилетней Викторией, Илья сам так и не смог. На его взгляд, обе девушки выглядели ровесницами. Вот только одна шла, напряженно уставившись себе под ноги, а другая без всякого стеснения разглядывала сидящих в углу гостиной следователей.

Сипягины заняли три стула возле просторного обеденного стола, причем если супруги сели рядом друг с другом, то их сын предпочел выбрать один из стульев на противоположной стороне.

Важно выпятив живот, Станислав Андреевич прошествовал мимо обтянутого темной кожей дивана и плюхнулся в стоящее рядом кресло. Жена и обе дочери поспешили занять диван.

Несколько минут все собравшиеся в гостиной сидели молча, с демонстративно равнодушными лицами, не забывая при этом обмениваться изучающими взглядами, быстро перебегающими с одного человек на другого. Лишь одна из дочерей Кожемякина не обращала на присутствующих никакого внимания. Зажав ладони между коленями, она сидела, неподвижно глядя куда-то перед собой.

— Ну наконец-то, соизволили, — раздраженно пробормотал Изотов, — Латынины.

Заглядывать в список необходимости уже не было. За это время Илья успел его выучить фактически наизусть. Латынин Михаил Леонидович, сорок четыре года, партнер Кожемякина по строительному бизнесу. Как много строителей в одном месте, успел подумать Лунин, прежде чем другая мысль вытеснила все остальные из его сознания. Вернее, это была не одна мысль, а целый туго сплетенный между собой клубок, мечущийся из стороны в сторону. Так, будто им играет не на шутку разошедшийся невидимый котенок. «До чего же она хороша! Чертовски хороша! Ей ведь всего двадцать пять. Это что же, у них разница девятнадцать лет? Ничего себе».

Лунину вдруг показалось, что внимание всех присутствующих обращено именно на него, более того, все находящиеся в огромном зале имеют возможность видеть, что происходит в его голове, понимать весь творящийся в ней хаос. Уткнувшись лицом в список обитателей «Ковчега», Илья машинально нашел нужную строчку. Латынина Татьяна Николаевна. Да, двадцать пять. Не работает.

— А вот и наш терпила. — Голос Изотова вывел Илью из состояния ступора. — Вроде ничего, взбодрился.

И действительно, Зарецкий довольно быстро спустился на первый этаж. На последней ступени он на мгновение задержался, очевидно выбирая место, где ему будет комфортнее расположиться, после чего направился к обеденному столу, вокруг которого оставалось еще много свободных стульев. К этому времени Латынины успели занять еще один из стоящих в гостиной диванов. Илья заметил, как Татьяна Николаевна положила руку на колено мужу, а тот в ответ накрыл ее своею ладонью.

Последней из постояльцев отеля в гостиную спустилась Алла Михальчук. Одетая в спортивный костюм и кроссовки, помощница Зарецкого стремительно сбежала по лестнице и, смущенно пробормотав «извините, задержалась», быстро заняла стул рядом со своим шефом.

— Так, а где ара? — нахмурился Изотов. — Теперь его ждать будем?

— Я Грачик, — донеслось из противоположного, слабо освещенного конца огромного зала.

— Здесь, значит, — проигнорировал замечание полковник. — Один или со всем семейством?

— Не очень большая семья, — сдержанно отозвался Корхмазян, — легко собрать.

Сделав два неровных шага вперед, он вышел на более освещенное пространство, и Лунин заметил жмущуюся к хромому женщину. Корхмазян Наталья Сергеевна, сорок два года. Местная, родилась в Среднегорске. Илья удивленно хмыкнул. Это что же получается, она тоже на двадцать лет младше своего мужа? В списке же точно указано: Корхмазян Грачья Арамович, шестьдесят два года, уроженец Спитака, с 2010 года имеет российское гражданство. Точно, двадцать лет разницы. Почти как у Латыниных. Даже больше. Интересно, чем Грачик мог эту Наталью Сергеевну так пленить? А Латынин, чем он пленил молодую красотку, это разве не интересно? Илья незаметно вздохнул. Почему-то в случае Латыниных ответ ему казался очевидным, и эта очевидность была неприятна. Вернее, он ее стыдился. Лунину вдруг стало стыдно оттого, что он, видя этих людей впервые в жизни, примерил к ним самый распространенный из всех имеющихся стереотипов. Деньги. Конечно же, деньги. Что еще могло свести вместе двадцатилетнюю девушку и мужчину, который почти вдвое ее старше? Да, надо признать, что Латынин неплохо выглядит, даже очень неплохо. И проблем с лишним весом он явно не испытывает. И все же… Илья вспомнил себя в двадцатилетнем возрасте, тогда все, кому было около сорока, а уж тем более за сорок, казались людьми предпенсионного возраста, с которыми если что-то и можно обсудить, то исключительно прогноз погоды на следующий день. Почему-то эти люди, сорокалетние, всегда точно знали, какая завтра будет погода. Причем, как тогда заметил Лунин, с возрастом точность их прогнозов постоянно увеличивалась, достигая абсолютного максимума к моменту выхода на пенсию и дальше уже не снижалась.

— Ну хорошо, — поднявшийся с кресла Изотов прервал размышления Ильи о причинах возникновения неравных браков, — раз все в сборе, начнем. Хочу, чтобы вы все сразу же уяснили для себя следующее обстоятельство. Хотя с господином Зарецким в конечном итоге ничего страшного не произошло, это не значит, что преступления не было. Что мы сейчас имеем?

Полковник обвел взглядом присутствующих, но никто из них не изъявил желания что-либо ответить.

— Имеем мы следующее. — Изотов выставил перед собой растопыренную пятерню. — Незаконное лишение свободы, это раз! Угроза убийства, это два! И третье, самое главное!

Рука полковника с двумя зажатыми пальцами дернулась из стороны в сторону, подчеркивая значимость готового к оглашению третьего пункта.

— Статья двести пятая уголовного кодекса, — наконец громогласно оповестил Изотов.

— Чушь какая, — испортил торжественность момента Зарецкий. — Где вы здесь нашли терроризм? Заведомо ложное сообщение о взрывном устройстве? Тогда это двести седьмая статья. Там срок до пяти лет, не так уж и много.

— Много это или мало, будет для себя решать тот, кто этот срок получит, — неприязненно отозвался Изотов, — а следствие, господин Зарецкий, само разберется, как квалифицировать сегодняшние деяния. Как заведомо ложное сообщение или же как террористический акт, не доведенный до конца по не зависимым от преступника обстоятельствам.

— Каким обстоятельствам? — не пожелал прекратить дискуссию адвокат. — Никакого взрывного устройства в принципе не было.

— А вы можете быть уверены, что тот человек, который выдвигал свои требования, знал, что под вашим креслом взрывчатки не окажется? — озадачил Зарецкого своим вопросом Изотов.

Лунин уважительно взглянул на полковника. Такой вариант развития событий сам он не рассматривал.

— Ах вот как? — Зарецкий восторженно причмокнул губами. — Браво! Вы меня удивили. Должен признать, ваша версия, хотя и выглядит несколько фантастично, все же заслуживает право на существование.

— Буду рассматривать это как согласие сотрудничать со следствием, — кивнул в ответ Изотов. — Сейчас, Олег Владиславович, мы поднимемся с вами наверх, и вы мне более подробно расскажете обо всем, что случилось за последнее время.

На этот раз Зарецкий не стал спорить. Молча вскочив на ноги, он направился в сторону лестницы.

— Тем временем Илья Олегович, — Изотов величественно простер ладонь в сторону сидящего в кресле Лунина, — начнет работать с остальными. Надеюсь, все здесь понимают, что опрашивать вас он будет по очереди, так что процесс может затянуться на длительное время?

Задав вопрос, полковник отчего-то оглянулся и со значением посмотрел на Илью, словно выражая сомнение в том, что сам Лунин как следует осознает все то, что должны понять остальные.

— Думаю, после того, как я закончу с господином Зарецким, я присоединюсь к Илье Олеговичу, и тогда дело пойдет быстрее, — утешил Изотов собравшихся.

Проводив взглядом поднимающихся по лестнице полковника и Зарецкого, Илья выбрался из кресла и выпрямился во весь рост.

— Чтобы несколько облегчить ваше ожидание, я озвучу последовательность, в которой буду приглашать вас к себе. — Илья оглядел собравшихся в гостиной людей. — Сперва я побеседую с Сипягиными. Не со всеми сразу, поочередно, можете сами определиться, кто за кем будет. Затем очередь Кожемякиных, потом Латыниных. Следом за ними идут Корхмазян, ну и напоследок Михальчук.

— А вот можно полюбопытствовать, почему именно такая последовательность? — шумно заерзал в кресле Кожемякин. — Это вы для себя какую-то табель о рангах выстроили?

— Нет, — покачал головой Илья, — я лишь фиксировал, в какой последовательности вы появлялись в гостиной. Надеюсь, ничего не перепутал. Нет? В таком случае не будем терять время и начнем работать. Да, если кто-то еще не в курсе, номер моей комнаты шестнадцатый. Напротив, в пятнадцатом, расположился полковник Изотов. Возможно, эта информация тоже будет для вас полезной.

Следующие несколько часов слились для Лунина в один бесконечный хоровод вопросов и ответов. Вопросы раз за разом повторялись, менялись лишь сидящие напротив Ильи и отвечающие на эти вопросы люди. Ответы их, хоть и отличались некоторым разнообразием, полезной информации давали немного.

Конец ознакомительного фрагмента.