Смотритель дневного маяка

Александр Борисович Потапов, 2020

Попасть в сказку можно в любом месте, даже в самом обыкновенном. Бывший журналист, а ныне начинающий детский писатель Александр Колесников устраивается на работу на маяк, стоящий на стыке миров, не зная, что это послужит началом приключений, которые приведут его с сыном Данилом в сумрачный мир, где им предстоит стать друзьями и спасти Вику, младшую дочь Колесникова.

Глава первая. Навстречу мечте

Попасть в сказку можно в любом месте. И путь этот может начаться ну совсем не сказочно, не по-детски, а очень даже по-взрослому.

…У нашего главного героя всё началось с того, что он занялся поисками тихого местечка. Ах, да вы же не знаете, кто он. Разрешите представить, Александр Колесников, в прошлом журналист, а сегодня — начинающий детский писатель. Ему 40 лет. И тихий уголок нужен, чтобы он мог спокойно писать, и никто бы ему не докучал. Уголок должен совпадать ещё и с местом работы, ведь пока книги не начнут издаваться, ему нужно было на что-то жить. Поначалу Александру казалось, что таких мест не бывает. Но потом он наткнулся в газете (любит, знаете ли, он пошуршать газетой, что-то в этом есть!) на одно странное объявление: «Требуется смотритель дневного маяка, проживание на маяке». Далее следовали адрес и телефон.

— Хм, дневной маяк? — ухмыльнулся Колесников. — Это как? Наверно, опечатка.

Он сел за компьютер и набрал в поисковике: «дневной маяк». Подобной формулировки в интернете не существовало, только радиостанция «Маяк» однажды так выразилась. Следом мужчина набрал адрес маяка из газеты. Извините, но вы этого адреса не узнаете. Колесников очень любит уединение, и мне не хочется, чтобы вы как-нибудь помешали ему, и, кроме того, тут сокрыта одна большая тайна. Итак, Александр нашёл несколько фотографий. Белый маяк стоял, словно свеча, на утёсе, а за ним виднелся красивый дом с мансардой. Как было мгновенно не влюбиться в это место?! Осталось только заполучить работу смотрителя…

Через месяц всё было решено, Колесников созвонился с работодателем, получил согласие на трудоустройство и написал заявление на увольнение в газете, где проработал больше десяти лет, и отработал положенные две недели. В конце июля Александр вошёл в кабинет главного редактора. Тот с трудом, но согласился отпустить его.

Олег Иванович, полный мужчина, одетый в чёрные брюки и белую рубашку с короткими рукавами, сидел за столом и обливался потом. Капли выступали на лысой голове мелкими бусинками, собирались в ручейки и сбегали за шиворот, бежали по лбу, пробирались сквозь мохнатые брови и растекались по круглому лицу. Включенный вентилятор не спасал, главный редактор то и дело стирал пот большим клетчатым платком. Олег Иванович печально взглянул на неработающий кондиционер и вздохнул:

— Когда же починят этот проклятый кондиционер!?

Колесников стоял молча, он понимал, что печаль редактора связана не с неисправным кондиционером, а с уходом журналиста из газеты. Но решение Александра было твёрдым, и отказываться от своей мечты он не собирался.

— Олег Иванович, это вопрос или как?

— Или как. В этом году всё как-то разваливается. Вот и ты…

— Я разваливаюсь? — попытался отшутиться Колесников. Но шутка не прошла.

— Ты же прекрасно понимаешь, что я не об этом, — Олег Иванович снова прошёлся платком по озёрам и рекам пота на голове. — Так, ты окончательно решил?

— Да, — кивнул Александр. — Две положенные недели я отработал. Так что — всё, на вольные хлеба!

— И куда теперь? — спросил главный редактор. Он явно опасался, что хороший работник может перейти в какую-нибудь другую газету.

— На маяк, — ответил Колесников.

— Не понял!? — удивление Олега Ивановича было неподдельным.

— На маяк, — повторил бывший журналист. — Буду работать смотрителем дневного маяка и писать книги. В полном уединении — только я и море.

— Дневного маяка? — переспросил теперь уже бывший начальник Александра. — Это как?

— Да, дневного. По объявлению нашёл. Тоже думал, что в объявлении ошибка. Думал, требуется дневной смотритель маяка. Но когда созвонился, сказали, что всё верно — дневной маяк. По приезду разберусь, что к чему.

— Ну, что ж, жаль, что уходишь! — главного больше печалило не то, куда он уходит, а потеря специалиста. — Ты — хороший журналист!

— Не хороший, а злой, — поправил его Колесников.

— А злой, зубастый журналист и есть хороший. Надеюсь, что ты станешь хорошим писателем.

— Детским писателем!

— Слабо представляю тебя именно детским автором, — снова удивился Олег Иванович.

— Я очень постараюсь…

— Если не получится, ждём, — главный редактор всё ещё надеялся заполучить Александра обратно.

— Хорошо, но вряд ли.

Колесников вышел из кабинета.

Через несколько часов он уже складывал вещи в багажник автомобиля около своего дома. Кейс с ноутбуком, его рабочим инструментом, он положил на крышу машины, чтобы взять его с собой в салон, но сделать этого не успел.

Александр поставил сумку с вещами в багажник и зазвонил телефон.

— Кто ещё там, — пробормотал он и достал телефон из кармана. На экране светилась надпись «Галя». Звонила бывшая жена. Сколько же он с ней не разговаривал? Полгода? Год?

— Вот кого действительно не ждали, — сказал мужчина, но лишь потом снял трубку (ещё бы столько не разговаривать!) — Да, слушаю.

— Привет, Саш, — голос был до боли знакомым, но за те три года, что они не жили вместе, стал уже далёким.

— Привет, чего хотела?

— Мне нужно срочно с тобой поговорить.

— Извини, но я сейчас очень занят. Перезвони позже, а лучше завтра или через неделю.

Колесников нажал на клавишу отбой, закрыл багажник, и тут снова зазвонил телефон. Экран засветился надписью «Галя», пришлось отклонить вызов. Он положил телефон в карман, сел за руль и завёл двигатель.

— Ну, всё еду, — включил скорость и нажал на газ. В зеркале заднего вида что-то мелькнуло.

Александр нажал на тормоз и вышел из машины.

— Вот же гадство!

На земле валялся кейс с ноутбуком — Колесников забыл его на крыше автомобиля.

— Только бы работал, только бы работал, — словно заклинание бормотал он, открывая кейс и доставая ноутбук. Но, увы, всё было печально, ноутбук не включался.

Снова зазвонил телефон — опять бывшая жена. Стоило больших сил не наорать на неё в трубку и не отчитать за звонки в неподходящее время.

— Я из-за тебя «убил» свой ноутбук, — постарался как можно спокойнее сказать мужчина.

— Я из-за тебя тоже немало пострадала, — ответила в трубке Галя.

— Ты не понимаешь!.. — Александр начал закипать.

— Нет, это ты не понимаешь. Ты последний человек, к кому я хотела бы обратиться, но это всё же и твои дети.

Дети! Когда вопрос касался детей, Галя была непреклонна, и он был обязан её выслушать. У них было двое детей — пятнадцатилетний Данил и шестилетняя Вика. Оба ребёнка жили с Галей.

— Говори, только быстро, — сказал Колесников, уложив ноутбук в кейс и бросив его на заднее сиденье автомобиля, и снова сел на водительское место.

— Я на неделю уезжаю в командировку, — начала Галина. — И нужно, чтобы ты побыл с детьми. Это очень важная командировка, от неё зависит моё повышение.

— Так позвони своим родителям, пусть они с ребятишками посидят!

— Им я звонила в первую очередь. Они не могут, они уезжают в отпуск.

— Но я тоже не могу. Я сменил место работы и тоже уезжаю.

— Куда? Где теперь будешь работать?

— На маяке, смотрителем, — ответил Александр. — На Белом мысе. Вот, прямо сейчас туда еду, принимать дела. Так что извини, никак не получится.

Он установил телефон на громкую связь, закрепил его в удерживающем устройстве и повёл машину на выезд из города.

— Я впервые за три года попросила тебя о помощи, — Галя была непреклонна.

— И тебя постигла неудача, — мужчине совсем не хотелось заниматься детьми. Он грезил первым в свой жизни романом в стиле фэнтези, а дети были бы помехой.

— Ты просто не хочешь помочь.

— Я думаю достаточного того, что я общаюсь с детьми по телефону, — он и вправду так считал. Думал, что большего дать им не мог.

— Раз в месяц, — попыталась зацепить его бывшая жена.

— Да, и они знают, что у них есть отец.

— Ты не любишь своих детей!

— Дети здесь ни при чём. Я просто не люблю людей, — это было правдой, и Галя прекрасно знала об этом.

— И это говорит человек, который всю жизнь мечтал быть детским писателем. Не вяжется как-то!

— Я умею выстраивать сюжет и этого достаточно.

— Что он с тобой сделал!?

— Кто? — Александр сделал вид, что не понял.

— Твой отец.

— Я бы тогда лучше сказал, что сделала моя мать.

Колесников вспомнил один разговор тридцатилетней давности, ему тогда было десять лет. Они отправились с отцом на рыбалку на его старенькой деревянной лодке. Ранним утром, как обычно, озеро покрывала лёгкая туманная дымка. Лодка покачивалась на волнах, отец с сыном сидели, закинув удочки, и ожидали поклёвки.

Отец был угрюм и малоразговорчив. Сашка очень любил отца, но тосковал по матери. Мамы не было дома уже около месяца.

— Пап, скажи, а когда вернётся мама? — спросил мальчик.

— Никогда, — буркнул отец.

— Почему?

— Она предала меня, предала тебя. Она предала нас, и я выгнал её, — в голосе отца звучала сталь.

Десятилетнему мальчишке много было непонятно, и он осторожно спросил:

— Она — плохая?

— Все люди плохие, — вынес свой вердикт отец.

— И ты тоже? И я? — удивился Сашка.

— Да, сынок, все. Лгут, предают, обижают друг друга. Трусят, бывают жестоки или слишком высокого мнения о себе. И каждого можно вывести на чистую воду. Все негодные.

— Но как же так? — от сказанного папой Сашке хотелось плакать, но он сглотнул слёзы.

— Увы, Сашок, всё именно так. И никак иначе. Все негодные, а любовь — это всего лишь выдумка, — он помолчал, хмуря брови и глядя вдаль. — Ладно, пора домой.

Отец вытянул из воды за верёвку камень, который они использовали как якорь для лодки.

Воспоминания отпустили, и Колесников закончил разговор с бывшей женой:

— Извини, но помочь ничем не смогу. Поищи кого-нибудь другого. До связи!