Камень богов

Александр Басов

Я не следую за литературной модой, и в этой книге читатели не встретятся с попаданцами, засланцами, протуберанцами, резиновыми сланцами… На страницах не громоздятся горы трупов, политых реками крови. Несчастная Вселенная не будет гибнуть в муках через каждые пять-шесть абзацев текста. Но если Вам нравятся неторопливо рассказанные истории с неожиданными поворотами сюжета, если Вы любите наблюдать за развитием характера героев, если Вам хочется видеть детально описанный мир, то эта книга для Вас.

2

— Эй, есть тут кто-нибудь? — послышалось со стороны тропы в тот момент, когда Вистан решил, что про него уже забыли и последнюю ночь в долине ему придётся провести в одиночестве.

— Я здесь, — негромко откликнулся он.

— А я уже было подумала, что перелезла через эти чёртовы горы и сейчас начнётся спуск к святошам.

Женщина миновала последний изгиб тропы, помогая себе руками, перебралась через край скальной полки и, от усталости, села там же, прямо на траву.

— Уф, ну и высоко же ты забрался, — сказала она, пытаясь отдышаться, — даже не представляла…

— У меня ещё выше есть два пастбища, — похвастался Вистан, не вдаваясь в подробности относительно их более чем скромных размеров. Но на гостью эти слова произвели должный эффект — она присвистнула и покачала головой:

— Тропа вроде бы здесь заканчивается, дальше только…

–… по верёвке.

— И овцы по верёвке сами лазают? — Засмеялась женщина.

— Нет, — Вистан не любил, когда над ним подшучивали и, во избежание дальнейших расспросов, решил объяснить: — Я их никогда не таскаю на тросе — они боятся, поэтому, одной рукой прижимаю к себе, а другой хватаюсь за верёвку.

— О, да ты сильный парень. А со мной вместе сможешь забраться на верхнее пастбище? — Лукаво улыбнулась она.

Вистан окинул взглядом её фигуру. Не слишком высокая, плечи узкие, как и талия, а бёдра и грудь наоборот. Лодыжки тонкие, ступни маленькие. «Сразу видно — работать в поле никогда не приходилось, да и что ей, родильнице, там делать. Вес у неё, пожалуй, невелик», — подумал он, но вслух честно признался:

— Не знаю.

Вопреки ожиданию, она не стала смеяться, поднялась с травы и, сделав несколько шагов, присела на камень возле костра, горевшего у входа в грот. Пещерка была ещё одной гордостью Вистана. Пол он выровнял, сдолбив выступы, а впадины заполнил подходящими по размеру и форме камнями. Получилось не хуже, чем в доме. Аккуратно сшитые шкуры полностью покрывали пол, служив, заодно, и постелью. Но женщина всем этим не заинтересовалась. Она серьёзно и оценивающее смотрела на Вистана, а он, в свою очередь смог поближе рассмотреть гостью. Прежде всего, поразила очень бледная кожа на скуластом лице, особенно если сравнить с постоянно работающими на открытом воздухе матерью и тёткой. Рыжие вьющиеся волосы свободно ниспадали на плечи. Маленький вздёрнутый носик и небольшой красиво очерченный рот. Она смотрела прямо на него, но отблеск костра мешал разглядеть цвет её широко расставленных глаз.

— Меня зовут Молли. А ты, Вистан, похоже, из домашних, я права?

Он кивнул, не совсем понимая причину вопроса.

— Отец жив?

— Нет, умер три года назад. А почему ты спрашиваешь?

— Домашних сразу заметно. Только те, кто воспитывался в семье, относятся к женщине… — она вздохнула и добавила — … как к человеку.

— Не понял.

— Я и не сомневалась, — снова развеселилась она. — Знаешь, мне бы умыться с дороги. Я пока сюда лезла, слышала шум воды.

— Вон там, за выступом небольшой водопад. Я обрушил пару камней, и получилось что-то вроде ванны. Пойдём, покажу.

— Ванна! — Передразнила его Молли. — Так и сказал бы, что устроил поилку для овец.

— Овцы пьют в другом месте! — Рассердился Вистан. — А ванна для меня. Ну и ты, конечно, можешь…

— Ладно, не обижайся. Залезай под одеяло, а я скоро вернусь.

— И вправду ванна! — Послышался издалека её восторженный голос. — Спасибо!

Молли задержалась недолго, вернулась, дрожа и постукивая зубами от холода. Стянув через голову одетый прямо на голое тело балахон, быстро юркнула под одеяло и прижалась к Вистану всем телом.

Костёр догорал. Молли лежала рядом с Вистаном, положив голову на его плечо, и думала о чём-то своём. Он чувствовал себя неуютно от этого молчания, но тему для разговора найти пока не мог.

С нижележащих пастбищ раздался негромкий женский визг, тотчас же заглушённый чьим-то рыкоподобным хохотом. Сегодня ещё несколько достигших совершеннолетия парней проводили свою последнюю ночь в долине.

— Молли, ты не спишь? Можно тебя спросить кое о чём?

Она помотала головой сначала отрицательно, потом утвердительно. Жёсткие рыжие волосы хлестнули его по носу, заставив чихнуть. Молли задрожала от беззвучного смеха, повернулась на бок и, подперев голову рукой, сказала:

— Здесь ты не исключение из правил. Спрашивай.

— Скажи, — осознание чего-то неправильного возникло уже после первого произнесённого слова, но он всё же продолжил, — ты довольна своей жизнью?

Она откинула одеяло и переместилась в сидячее положение. Вистан ещё раз подивился её белой коже, казалось, осветившей тесное пространство грота.

— Я, наверное, зря… Извини, если что… Глупый вопрос…

— Нет, не глупый. — Молли повернулась к нему лицом, вздохнула. — Это мне нужно просить прощения. В какой-то момент подумала, что ты не так уж и отличаешься от всех прочих. Знаешь, я сама себе боюсь задавать этот вопрос. Ты еще очень мягко сформулировал — «довольна». Может быть, стоило спросить по-другому: «Молли, ты хотела бы изменить свою жизнь»?

— И каков был бы ответ?

— Ответ… Когда я смотрю на возвращающихся с поля, еле передвигающих ноги от усталости, потных и грязных фермерш, я начинаю думать, что не так уж и плохо устроилась. Хотя, нет, «устроилась» не самое подходящее слово. Кто ж меня спрашивал о планах на будущее… Моя мать была родильницей. Я видела её всего пару раз, и то, не как мать, а как постороннего человека, про которого сообщили, что он — близкий родственник. Меня и воспитывали так, чтобы когда-нибудь я сама заняла её место. Знаешь, сначала такая жизнь кажется очень простой — подложат под парня, которому на следующий день отправляться в Пещеры, потом беременность, роды, затем следующий парень… Родишь пятерых жизнеспособных детишек — и свободна. Всё легко и просто! Если бы ещё все ребятишки рождались нормальными и здоровыми… Иногда начинаешь задумываться — а что потом? Фермерши из нас никакие, сам понимаешь. Можно попытаться устроиться при детках малых, но туда целая очередь желающих. Кто-то уходит в Пещеры, заводит там семьи, правда репутация там, у бывших родильниц, не самая лучшая. Большинство остаётся при Родильном Доме до тех пор, пока организм не износится вконец… Многие вполне довольны такой жизнью и, даже радуются, что не знают другой. Знаешь, я иногда прислушиваюсь к себе и, если… вдруг почувствую, что начинаю… радоваться…

Вистан сел рядом, несмело обнял за начавшие зябнуть плечи, попытался снова извиниться, но Молли прижала палец к его губам и прошептала на ухо:

— Прости, что окунула с головой в свои проблемы. Спасибо, что выслушал.

Он почувствовал, как она дрожит от холода и потянулся за одеялом.

— Эй, Холден! — Хриплый вопль пронёсся над скалами. — Как там твоя баба?

— Да, ничё, резвая! — Ответил другой и заржал гулким неприятным смехом.

— А моя старая, и какая-то квёлая! Может, поменяемся?

— Нельзя! Нельзя! Вы что это удумали? — Запротестовал взволнованный женский голос.

— Давай! — С воодушевлением согласился Холден. — Уж я-то её мигом расшевелю!

Раздавшийся следом пронзительный визг моментально растворился в вызванном им же эхе. Овцы забеспокоились в своём загоне, их блеяние вплелось в общую какофонию, создав совершенно непереносимую мешанину звуков.

— Бедная Латоя, — вздохнула Молли, — невезучая она… И охрана, как на зло, где-то ходит. Ты не знаешь, как зовут этого…

— Похоже, что Гарван, но я не уверен.

Послышалась трель, издаваемая свистком, затем отдалённые голоса, шум. Молли встрепенулась, прислушалась:

— Кажется, наши подоспели. Вовремя. Сейчас они этим похотливым баранам кожаные мешочки прищемят, чтобы неповадно было. Словно в ответ на её слова, раздался тоскливый стон, затем ещё один.

— Ну, вот и заслуженная награда! — Она засмеялась, легонько толкнула Вистана локтем в бок и строгим голосом спросила: — В чём дело, сэр? Почему вы такой квёлый и не резвый?

— Расскажи о своей семье.

— А что рассказывать? Всё, как обычно…

— Ну, это для тебя обычно. Родителей твоих как зовут?

— Маму зовут Гарраят, отца звали Камден. Он был не старый, всего пятьдесят три года прожил. Раны были тяжёлые, да и, — Вистан замялся и неохотно продолжил, — лечил он их.

— Сам лечил свои раны? — Удивилась Молли. — У ветеранов свой доктор, не считая тех, кто при Родильном Доме.

— Это он так называл, «лечить». Его почти сразу, ещё до моего рождения, определили заниматься перегонкой вина. Так что, дома у нас это пойло всегда было. Доктора не смогли найти для него другого снадобья, чтобы унять ноющие раны. Вот он и пил, чтобы не скрипеть зубами от боли по ночам, а потом без этого уже и не мог.

— Грустная история… Он что-нибудь рассказывал о Пещерах, или о стране по ту сторону гор?

— Немного. — Вистан горько усмехнулся. — В тот небольшой промежуток времени, когда боль уже стихала, но он ещё мог соображать. Про Пещеры рассказывать не любил, говорил, что ему до смерти надоели эти каменные кишки. А вот про земли, где живут святоши, вспоминал часто. Говорил, что там просторно, бескрайние поля и луга. Никому и в голову не придёт таскать мешками землю на скалы, чтобы устраивать там пастбища. Люди живут семьями, в сёлах и городах.

— Я немного слышала о городе, правда, не поняла, чем же они там занимаются, если землю не обрабатывают и скот не пасут.

— В городе всё по-другому. — Вистан ненадолго замолчал, вспоминая рассказы отца, и добавил. — Там живут начальники, воины и торговцы.

Молли приподняла руку со сжатым кулаком, разогнула большой палец, потом указательный, несколько раз постучала по ладони кончиком среднего и спросила:

— А что делают торговцы?

Вистан поморщился, потёр лоб и неохотно ответил:

— Отец пытался мне растолковать, но не слишком понятно. Они вроде бы меняют продукты на товары…

— Так и у нас так же. Принесут в склад шерсть или мясо, поменяют на посуду или, скажем, ткани.

— А у них не так. Вот мы как определяем, сколько дадут ткани за меру шерсти?

— Никак. Кладовщик сам знает.

— Вот! — Вистан расплылся в улыбке и поднял вверх указательный палец. Обладать недоступным другим знанием было приятно, тем более, что пытаясь объяснить, он сам теперь понял то, что ускользало от него раньше. — Они не ходят за посудой с тюком шерсти. Святоши меняют товары на маленькие лепёшки из серебра — монеты. Если у тебя есть монеты, можешь выбрать себе любую вещь.

Молли задумалась.

— Им принадлежит огромный мир, а мы живём в тесной долине посреди гор, как в каменном мешке. У них люди обзаводятся семьями, а мы… — она вздохнула, — тебя утром отправят в Пещеры, а мне остаётся надеяться, что ребёночка… ну когда он родится, признают здоровым и оставят в живых. Ты никогда не задумывался, почему так устроена наша жизнь?

— Я как-то спрашивал отца, зачем нужно девятнадцатилетним парням покидать долину. Он сказал, что для молодёжи здесь слишком тепло и безопасно.

— Ещё бы. Если все останутся, заживут в своё удовольствие, станут создавать семьи, то совсем скоро в долине не останется места не только для домов, но и для посевов. Я иногда думаю о нашей жизни… В чём причина вражды между нами, горцами, и святошами? Неужели в их огромном мире не нашлось бы места для нашего народа? Ещё немного и мы начнём вымирать. У тех, кто пробыл, хотя бы лет пять в Пещерах, очень редко рождаются нормальные дети. Говорят, что и от вас, молодых, с каждым десятилетием, толку всё меньше и меньше. А, может быть, святоши не зря поклоняются своим богам? Может быть это правда, и боги действительно существуют, и помогают тем, кто в них верит?

Вистан пожал плечами:

— Они, вроде бы, молятся главной матери и какому-то отцу.

— Знаешь, люди, поклоняющиеся женщине-матери, не могут быть плохими…

— Так ты хочешь сбежать отсюда? Куда? К святошам?

— Нет… Конечно же нет. Знаешь, Вистан, я хотела бы дождаться, когда ты вернешься. Может быть… — она шумно прерывисто задышала, — ты меня снова захочешь увидеть. Ты всего на четыре года моложе и, надеюсь, к тому времени я не превращусь в старуху.

Отец недаром обозвал пещерное поселение «каменными кишками». Извилистый тесный проход, по которому друг за другом шли три десятка молодых долинников как нельзя кстати подходил под это определение. Солнечный свет и чистый горный воздух остались далеко позади. Им на смену пришел закопчённый факелами низкий каменный свод, хлюпающие под ногами лужицы и запах старого плохо проветриваемого подвала.

Смех и шутки, которыми подбадривала себя молодёжь, потихоньку сошли на нет, и боевой задор, по мере того, как отряд продвигался вглубь горы, напрочь испарился даже у самых бравых.

— Чего замолкли, девочки? — Издевательски осведомился шедший впереди пожилой пещерник. — Это вам не с родильницами кувыркаться. Привыкайте к жизни настоящих мужчин. Скоро научитесь видеть в темноте, тогда и глаза на ночь можно не закрывать! — Видимо очень довольный своей остротой, он разразился противным булькающим смехом.

Вистан двигался в середине колонны, неся перед собой странного вида факел, больше похожий на большую изогнутую ложку, в которой лежал комок зеленоватой слизистой массы, горевшей не очень ярким, но стабильным пламенем. Раздававший факелы пещерник каждого напутствовал кратким инструктажем:

— Руки только туда не суй.

— Мы, дядя, костёр-то видали! — Хохотнул кто-то, на что пещерник, не меняя интонации, сообщил:

— Так я и не про пламя.

Шедший впереди Лейн оступился, и Вистан чуть не поджарил ему спину, едва успев отдёрнуть руку. Факел скользнул по влажной стенке и огонь, облизав мокрый камень, зашипел. Лейн обернулся и стал бормотать неразборчивые извинения. Пришлось толкнуть его в спину, так как сзади напирали идущие следом. Нескладного парня, Вистану сегодня уже приходилось выручать на площадке сбора, перед входом в Пещеры. Несколько сироток, а именно так обычно называли воспитанников пансиона, перекидывались по кругу, впрочем, без особого азарта, чьим-то заплечным мешком. Хозяин вещей — долговязый худой долинник, пытался снова завладеть своим имуществом, надеясь, что длинные конечности помогут ему в этом деле. Он неловко топтался на месте, размахивал руками, угрюмо сопел, но молчал, хотя парни настойчиво рекомендовали ему:

— Ну-ка, попроси нас по-хорошему, Лейн! Вежливо-вежливо!

Один из них бросил мешок подошедшему Вистану. От неожиданности он отпрянул, но поймал и, в следующее мгновение, встретился взглядом с долговязым, до которого было ярда три, не больше. Лейн, похоже не собирался и его умолять, но что-то в лице державшего мешок парня, заставило его разлепить стиснутые губы, и Вистан, скорее угадал, чем услышал:

— Пожалуйста…

Мешок вернулся владельцу, под негодующие крики лишившихся игрушки сироток. Кто-то, было, попытался призвать к ответу нагло прервавшего игру незнакомца, схватив за плечо, с явным намерением оказаться с ним лицом к лицу. Вистан кивком показал долговязому, чтобы тот уходил, не оборачиваясь, схватил пытавшуюся его остановить руку, и немного сжал. Натренированные верёвкой, мешками с землёй и овцами пальцы заставили сиротку взвыть и рухнуть на колени. Больше желающих потягаться силой не нашлось, но парни решили оставить последнее слово за собой, выкрикнув вслед несколько непристойных ругательств.

Лейн ждал его чуть поодаль, крепко прижимая к груди свой заплечный мешок.

— Спасибо, — сказал он, сунув для рукопожатия узкую, почти женскую ладошку. — Лишил ты балбесов лакомства.

— Какого лакомства?

— С пасеки. У нас с отцом пасека на северном склоне. Он мне собрал в дорогу разных вкусностей, а кто-то из этих, то ли знал, то ли сам учуял, и давай клянчить. Ну, я мешок снял, хотел угостить, а они всё забрали, да ещё и придуриваться начали.

— Понятно. А кроме тебя, есть ещё кто-нибудь из домашних?

— Тай. — Он такой же сильный, как и ты. — С гордостью сказал Лейн и, с надеждой, добавил: — Вот бы нам держаться вместе.

— Неплохая идея, только где он?

— Пещерник, не знаю зачем, отправил нескольких парней, и его в том числе, вниз в долину. Когда вернётся, я вас познакомлю.

«Каменная кишка» заметно расширилась, пол постепенно выровнялся. Шагов через тридцать в проходе стало светлее — стали попадаться закреплённые на стене факела.

— Шевелитесь, ягнята! Уже новым домом запахло!

Булькающий смех ещё не успел затихнуть, как послышались негодующие вопли:

— Эй, дед, ты нас в выгребной яме решил поселить?

— Парни, зажимайте носы!

— Ну и вонь!

Волна удушливого запаха прокатилась по колонне, заставив многих закашляться. Лейн обернулся, его искажённое гримасой отвращения лицо изменилось до неузнаваемости. Вистан понимающе кивнул, свободной рукой закрыл себе рот и нос, прикидывая, сколько он сможет пройти без дыхания. Его внимание привлёк один из сопровождающих, тот, кто ещё недавно раздавал факела, а теперь двигался чуть в стороне от основной массы людей. Пещерник даже не поморщился, только длинно и смачно сплюнул, пробурчав, ни к кому особенно не обращаясь:

— Здесь канализация пересекается с коллектором из разделочного цеха. Привыкните…

Долинники, не сговариваясь, прибавили шаг и, вскоре оставили неприятный участок пути позади. Всё чаще стали попадаться поперечные галереи — проходы разной ширины и разной же степени освещённости. Одни обозначались только парой дежурных факелов на перекрёстках, в других, света было столько, что рябило в глазах, уже успевших привыкнуть к полумраку.

— Всем стоять! — Скомандовал обладатель булькающего смеха. — Перестроение! У кого в руке факел — шаг вправо! Хорошо! За каждым из вас идёт по пять человек! Внимание! Факельщики ведут вперёд свои пятёрки и становятся в ряд, по правую руку от меня! Всем понятно? — Ответить никто не успел, но пещерник тут же продолжил. — Тогда, вперёд!

Через некоторое время, ушедшее, большей частью, на выяснение своего места в строю, колонна по одному превратилась в колонну по пять. Лейн остался позади и, вскоре его громкий шёпот:

— Тай! Вистан! Вы где? — стал перекрывать галдёж, немедленно возникший после того, как стало возможным пообщаться не только с затылком идущего впереди друга.

Сопровождающий двинул колонну вперёд и, буквально, через пару десятков шагов, они вошли в просторную пещеру, ярко освещённую пламенем, горевшим в больших каменных чашах, расставленных вдоль стен. В центре зала, на сложенном из камней возвышении стояло три человека.

— Гляди, какой дядька откормленный, — не преминул съязвить один из сироток, — хотел бы я на эту должность.

— Чтобы такое пузо наесть, надо по целой овце уминать, да спать подольше, — тут же подхватил другой, — а вот, чтобы твой впалый живот салом затянуло, надо вообще не шевелиться.

— Заканчивайте про еду болтать! Сил никаких нет…

— Рёбрышки молодого барашка под острым соусом, — дурашливо загнусавил кто-то, — жир так и кап… — Глухой звук удара прервал фразу, вызвав несколько злорадных смешков.

— Парни, я знаю, почему он так отъелся. Видно всё отбирал у того, что справа. Помните, как

Бастер два года назад у малышни булки тырил!

— Копыто тебе в глотку! Кому ещё в лоб зарядить, чтоб заткнулся?

— Эй, Гарван! Если кулаки чешутся, иди вон тому пещернику на мозоль наступи. Из этих троих, он один тебе под стать.

— Да я сейчас за кусок бараньей ляжки любого порву!

Дождавшись, когда колонна остановится, один из стоявших на возвышении — дородный мужчина с хорошо заметным брюшком — вышел вперёд, откашлялся и обратился к прибывшим:

— Приветствую, от имени всех обитателей Пещер! Ещё утром вы были жителями Долины, а сейчас становитесь полноправными членами племени горцев — смелых и непобедимых борцов с гнусными лицемерами, стремящимися стереть с лица земли наш гордый народ! Отныне вам предстоит вписать своё имя в летопись славных деяний и стать наравне с героями, снискавшими неувядаемую в веках славу! В распоряжение командира бойцов — Эдгара — поступают три полудюжины, всего восемнадцать человек. — При этих словах вперёд вышел рослый, крепко сложенный детина. Спрыгнув с возвышения, махнул рукой, подзывая к себе. — Остальные — под командование Килиана, — он указал на невысокого роста сгорбленного мужичка — нашего лучшего добытчика. И, помните! Мы — горцы! Мы — победим!

— Охотники! — Хриплым голосом прокричал Килиан — За мной!

Кто-то из записанных в добытчики сироток, оглядев неказистого командира, поморщился, с завистью посмотрел на Эдгара и, сплюнув, ядовито отметил:

— Не повезло с начальством. Какая уж тут неувядаемая слава…

Вистан в числе восемнадцати уже двигался в сторону командира бойцов, когда почувствовал, как кто-то ухватил его сзади за левую руку.

— Ты, и ты… Нет, не ты, а рядом, справа. Да. — Послышался за спиной голос сопровождающего. — Вас забирает себе Харди. Отойдите в сторону, не мешайте остальным.

— Да мы опять вместе! Тай, познакомься, это Вистан — мой друг!

Коренастый, угрюмого вида парень, заросший по самые глаза густой щетиной, протянул широкую мозолистую ладонь. Вистан пожал ему руку, и хотел, было, высвободить свою, но почувствовал, как пальцы Тая сжимаются сильнее. Он спокойно принял вызов и, в свою очередь сжал руку. Тай приподнял одну бровь, придав своему мрачному лицу забавное выражение, искоса посмотрел на соперника и увеличил давление. Ладонь стиснуло так, что хрустнули суставы, но сдаваться Вистан не собирался, вложив в рукопожатие всё, что мог. По лицу соперника было заметно, что он до предела ещё далёк, но давление неожиданно исчезло, Тай улыбнулся и сказал:

— Спасибо, что заступился за Лейна, друг. Он иногда любит приукрасить, поэтому мне самому захотелось проверить, твои возможности.

— И на что я, по-твоему, гожусь? — разминая руку и, стараясь не скривиться, спросил Вистан.

— Ты сильный и терпеливый. Отец говорил, что таким можно доверить свою жизнь в бою.

— Чтобы победить, мало быть сильным и терпеливым. — Раздался чей-то голос.

Увлечённые состязанием, они не заметили, что рядом, буквально в каких-то трёх шагах, стоит и с интересом разглядывает их, мужчина в фермерской одежде. В первый момент показалось, что это один из прибывших вместе с ними сироток, но незнакомец выглядел гораздо старше.

— Меня зовут Харди. Я ваш инструктор и, на первых порах, командир боевой группы. К сожалению, вас только трое, поэтому, четвёртым возьмём кого-нибудь из наших, местных.

— Здорово, ублюдки! — Раздалось под сводами пещеры. Так Эдгар поприветствовал прибывших. Сиротки почуяли в командире зверя одной с ними крови и одобрительно заржали.

— Надеюсь, сэр, вы не станете обращаться к нам подобным образом? — Спросил Тай и, для убедительности кивнул в сторону новоиспечённых бойцов.

Харди пожал плечами и равнодушно ответил:

— А если стану? Ты возразишь мне?

— Боюсь, что мне придётся ударить вас, сэр, — с этими словами Тай ринулся вперёд, и через мгновение его кулак летел в голову инструктора с такой скоростью, что остальным послышался свист рассекаемого рукой воздуха.

Харди не стал дожидаться падающей ему на голову скалы. Слегка качнувшись в сторону, он легко уклонился от удара, сделал шаг в сторону, перехватил бьющую руку Тая, сделал шаг в другую сторону, а нападавший, пролетев несколько ярдов в беспорядочном падении, рухнул на каменный пол пещеры. Лейн рванулся на подмогу к упавшему товарищу, но Тай поднялся сразу, пару раз тряхнул головой и бросился в новую атаку. На сей раз, он видимо учёл свою прошлую ошибку, поэтому только сделал вид, что будет бить правой рукой с разбега, а сам резко остановился перед инструктором и коротко, без замаха, врезал ему под дых. Но Харди оказался проворным и гибким, как виноградная лоза, оплетающая вбитый в землю кол. Инструктор каким-то чудом сумел избежать удара, его руки переплелись с руками Тая, одна нога охватила ногу соперника. Харди крутнулся на другой ноге и оба рухнули на пол, причём Тай оказался лицом вниз со скрученными за спиной руками.

— Ты храбрый парень и можешь соображать быстро. На самом деле, я нисколько не хотел оскорбить твоих почтенных родителей и приношу извинения, если дал повод истолковать мои слова подобным образом. — Он поднялся на ноги и протянул руку, помогая встать парню.

— Прошу простить меня за излишнюю горячность, сэр. Я так понимаю, что вы решили проверить, чего я стою в драке?

— Тебе не откажешь в проницательности.

— Вы, конечно, оказались сильнее… — Тай вздохнул и потёр ушибленное плечо.

— Тут ты не прав. — Харди засмеялся и похлопал парня по другому плечу. — Если бы я согласился на обмен ударами, то лежал бы уже со сломанным носом и выплёвывал бы остатки зубов. Но, дело в том, что я кое-что умею и намерен научить этому вас. Чтобы вы трое стали не только сильными и терпеливыми, но также сообразительными и умелыми.

Под жильё им отвели небольшую пещеру, которую Харди обозвал «кельей отшельников». Располагалась она где-то в стороне и, судя по тому, как они долго шли под уклон, гораздо ниже основных помещений. Самое удивительное было то, что келья имела естественное освещение. Пещерка вмещала четыре ниши, использующихся как спальных места и небольшой стол в центре, почти напротив расселины в потолке. Через неё внутрь лился солнечный свет, по которому парни уже успели соскучиться. Помещение было обжитым, но похоже, пустовало уже давно. Никаких следов прежних обитателей не обнаружилось, лишь на одном из углов столешницы, кем-то был вырезан странный узор из, ямок, извилистых пересекающихся линий и канавок.

Вистан осторожно потрогал край плоского, чем-то неравномерно наполненного, прямоугольного мешка из серой грубой ткани, на котором ему предстояло спать. Под голову, похоже, предполагалось класть другой мешок, гораздо меньше, но и значительно объёмнее. Рука ощутила пружинящую набивку, зашелестевшую очень знакомо, сразу напомнив о родной долине. Он несколько раз надавил на ткань, и, вслушавшись в раздававшийся при этом звук, ещё не вполне понимая, как такое может произойти, догадался о природе набивки.

— Парни, вы не поверите! — Тай осторожно мял в руках небольшой мешок, пытаясь раздвинуть шов. — Там, внутри, сухая трава!

— Да, ну? — Подошедший Лейн быстро обнаружил дырочку в ткани и вытащил несколько смятых засохших стебельков. — Удивительно беспечные люди эти пещерники. Скосить такое количество медоносов, да ещё не набравших цвета. Не понимаю.

Вистан окинул взглядом постели, представив, сколько овец можно было бы накормить таким количеством неразумно использованного сена и, вдруг его осенило:

— Кажется, я понял. Дело даже не в том, что для пещерников несколько охапок сена не представляют никакого интереса. Дело в нас, вернее, в нашем отношении ко всей этой траве. Дома никому бы и в голову не пришло загубить столько ценного корма, недаром же мы таскаем грунт на каждый мало-мальски ровный скальный уступ, чтобы устроить там пастбище, невзирая, как высоко над землёй оно находится. Но, мы не в долине, и должны привыкать к здешним порядкам. Поэтому, Лейн, прекрати выуживать из мешка несчастные медоносы, и всем нам нужно запомнить, что спать можно не только на шкурах. — В подтверждение своих слов он улёгся на мешок с сеном, вытянулся во весь рост, немного поёрзал, устраиваясь поудобнее и, удовлетворённо хмыкнув, сказал:

— Постель как постель. Шуршит разве что. А так, ничего особенного.

— Неправильно это. Получается, им совершенно наплевать, как долинник может на такое отреагировать… — Лейн осуждающе покачал головой.

— Ты уже не житель долины, друг, и нам всем это ясно дали понять. — Тай забрал у него мешок и бросил на своё место. — Надеюсь, что пчёл пещерники не убивают, чтобы делать из их крылышек кисточки для бритья. — И, увидев, что Лейн испуганно замахал на него руками, добавил: — Шутка! Нам велено было отдыхать. Поэтому, не переживай, и бери пример с Вистана.

Они проснулись только с приходом инструктора. Харди отбросил полог из выделанной кожи, закрывавший вход, и бодрым голосом произнёс:

— Доброе утро! Как спалось на новом месте?

— Доброе, сэр… — широко зевнув, пробормотал Лейн, — сдаётся, мы уже проспали завтрак. Дома я вставал гораздо раньше.

— И не ты один, — буркнул Тай, — какой-то воздух тут, наверное…

Вистан был не в настроении и, поэтому не стал делать никаких предположений. Сон прервался на самом интересном месте — Молли улыбалась ему ласково и многообещающе. Он явственно представил себе её лицо, но так и не смог вспомнить, какого цвета были глаза.

Харди засмеялся, несколько раз быстро вдохнул, принюхиваясь, приподняв брови, изобразил задумчивость, и сказал:

— Обычный воздух. На нём даже не слишком отразились последствия ужина из тушёных бобов. Но секрет, конечно же, есть. Матрасы на ваших постелях набиты специально подобранными травами. Тем, кому предстоит многому научиться и серьёзно тренироваться, нужен полноценный отдых.

— Матрас. — Лейн кивнул, запоминая новое слово. — Вот как. А это, маленький матрас под голову?

— Нет, под голову кладётся подушка. В долине такие слова не в ходу. Поднимайтесь, после завтрака первое занятие. Энни! — Он обернулся в сторону выхода. — Заноси!

В пещеру вошла девушка с корзиной, накрытой сложенным в несколько раз куском полотна, оказавшимся в итоге скатертью, которой она застелила стол. Запахло свежеиспечённым хлебом, мясной подливой и всё теми же бобами. Девушка сервировала стол, украдкой стреляя глазками в сторону парней. Больше всех взглядов досталось Таю, которого, кстати, гораздо сильнее интересовала еда, нежели Энни. Убедившись, что объектом его внимания она не является, девушка поджала губы, демонстративно повернулась спиной, перекрыв Таю обзор стола, и некоторое время выбирала между остальными обитателями кельи отшельников. Рассеянный вид, всё ещё вспоминавшего свой сон Вистана, её не впечатлил, а Лейн явно проигрывал обоим, но, как известно, половина буханки лучше, чем совсем без хлеба.

Долговязый пасечник заметил интерес к своей персоне, смущённо улыбнулся и, получив в ответ мощнейший заряд женского кокетства, тут же растаял. Спустя какое-то мгновение, он, к полному изумлению девушки, бросился к своим вещам и принялся рыться в заплечном мешке, выудив оттуда изрядный кусок медовых сот. Несмело вручив лакомство Энни, Лейн отступил на шаг назад, сцепил за спиной пальцы рук, словно опасался, что его подношение не примут, и несколько раз мелко кивнул головой, наверное, не совсем понимая, как вести себя дальше. Девушка восхищённо посмотрела на царский подарок от совершенно незнакомого парня, и впервые за утро, совершенно искренне улыбнулась.

Звуки расставляемых горшочков и тарелок, сопровождавшие эту сцену прекратились, что, похоже, привлекло внимание инструктора, который всё это время провёл в созерцании кусочка неба, видимого через расселину на потолке.

— Ого! А ты успела очаровать моих ребят. Да и аванс уже получила. Всё! Хватит вертеть здесь хвостом, за посудой придёшь часа через два.

Харди, не стал делить трапезу со своей боевой группой, лишь налил себе бодрящего травяного настоя. Усмехнувшись на то, как Лейн недоверчиво принюхивается к чашке с ароматной жидкостью, он негромко спросил:

— Травки-то незнакомые, а?

Тот в ответ кивнул, но пробовать не стал.

— Пей, не бойся. Много чего растёт за пределами долины. И в этом вам ещё предстоит убедиться.

— Мы будем собирать растения в стране святош? — С оттенком презрения спросил Тай.

— Вы, прежде всего, будете выполнять поставленные задачи. А каков их характер — решает начальство.

–…в стране святош? — медленно, почти по слогам, повторил Тай.

— Да. — Инструктор невозмутимо отхлебнул из своей чашки. — Вам предстоит стать передовым отрядом на вражеской территории. Основные функции: разведка, контакт с местным населением, налаживание взаимовыгодных контактов.

— Какие же могут быть контакты с врагом? — Неодобрительно покачал головой Вистан.

— Наверное, ты хотел добавить — кроме как во время боя? — Получив в ответ утвердительный кивок, Харди продолжил: — Будущий разведчик должен усвоить, что не все святоши являются нашими врагами. Среди них хватает людей, которым вообще безразлично, существуем мы или нет. Некоторые вполне лояльно относятся к нам и не прочь обменяться товарами или информацией. Каждый из вас должен знать, с кем дружить, кого опасаться, а от кого бежать.

Да, Тай, именно бежать, и не нужно кривить губы. Если тебе нужны героические подвиги, ещё не поздно примкнуть к команде Эдгара и гордо погибнуть в очередной безумной атаке при попытке захватить какой-нибудь пограничный форт.

— Они все погибнут? — Хрипло выдавил из себя Лейн, поперхнувшийся травяным настоем, который он всё же рискнул попробовать.

Харди неопределенно хмыкнул:

— Треть, из числа самых бесшабашных, погибнет сразу, ещё треть в течение первого года. Останутся только те, кто не корчил из себя героев и хорошо слушал наставления командира. Такие и составляют костяк нашей армии.

— А нам вы тоже будущее предскажете? — Мрачно осведомился Вистан.

Инструктор ответил не сразу. Несколько мгновений он внимательно смотрел на каждого из членов боевой разведывательной группы и, наконец, ответил:

— Нет смысла скрывать, что разведчики тоже гибнут. В основном, по собственной глупости. Хуже другое, у врагов к ним повышенный интерес. Уничтожат разведчиков — значит горцы лишатся глаз и ушей. А если живьём захватят — могут разжиться ценными сведениями.

— А если не скажем? — с вызовом спросил Тай.

— Это, конечно, хорошо, — с сомнением протянул Харди, — но одно дело попасться в руки разъярённого крестьянина, которого ты обсчитал при прошлой сделке, и другое дело — оказаться в застенках герцогской гвардии, где-нибудь в Остгренце.

— И часто… туда… — Лейн не стал уточнять, но этого и не требовалось, все и так поняли.

— Бывает. Но, это как раз те, кто по глупости. Если, кем-то настолько заинтересовались святоши, значит, он обнаружил свою принадлежность не только к горцам, но и к разведке. Такое случается в результате грубейших ошибок, которые надеюсь, вы никогда не допустите.

— А сколько вообще разведчиков, мы же не единственная группа? — Поинтересовался Вистан.

— Есть одна очень хорошая поговорка, — улыбнулся инструктор, — «меньше знаешь — крепче спишь». Понятно?

— Вполне. Нельзя выдать то, чего не знаешь.

— Можно и совсем ничего не выдавать. Не знаю, мол, и точка. — Рубанул ребром ладони по столу Тай.

— Там вопросы задают неглупые и очень настойчивые люди. Даже вот в эту самую минуту ты уже обладаешь информацией, которая им может пригодиться.

— И что же я такого знаю? — Добавив голосу дурашливости, полюбопытствовал Тай. — Количество прибывших сироток? Или то, что на кухне нескончаемые запасы бобов?

— Всё гораздо проще. Ты знаешь в лицо и по именам остальных разведчиков, составляющих твою боевую группу. Это уже много. А скоро узнаешь потайные входы и выходы из пещер.

Тай посерьёзнел, нахмурился и уже другим голосом произнёс:

— Простите, сэр. Вы правы.

— При знакомстве, вы упомянули, что нас будет четверо, — напомнил Лейн.

— Да. Как правило, разведчики работают парами. Две пары составляют обычную группу. Кстати, знаете, почему выбрали именно вас, а не кого-нибудь из сироток? — Все трое дружно помотали головами из стороны в сторону, и Харди продолжил: — Разведчикам, чаще всего, приходиться общаться с сельскими жителями. Вам, выросшим в фермерских семьях, гораздо проще находить общий язык с крестьянами, к тому же, речь домашних гораздо меньше замусорена жаргоном. Четвёртым в группе будет Аррин, родившийся и выросший в пещерах и уже знающий многое из того, чему вам ещё предстоит научиться. Он присоединится к нам позже.

Думаю, завтрак пора заканчивать. Сегодня у нас занятие по технике перемещения по скальным коридорам и колодцам, а также по преодолению препятствий.

Пошатываясь, Лейн с трудом добрался до своей кровати и ничком рухнул на источающий тонкий аромат душистых трав матрас.

— Знали бы вы, мои пчёлоньки, как болят мои рученьки, а уж про ноженьки я и вспоминать не хочу.

— Что же ты летать у них не научился? — Съехидничал Тай. — Меньше было бы проблем с преодолением колодцев.

— Как будто ты всю жизнь по этим… как Вистан ты говорил? Вспомнил — по каменным кишкам ползал.

— Уж я по скалам полазил столько, что тебе и не снилось.

— Ну, не хватало ещё такому присниться! А вот твоё лицо, в тот момент, когда ты застрял в коридоре, я надо-о-олго запомню.

— Ничего себе коридор! Вистан, ты сам видел эту щель в скале, чуть шире овечьего хвоста. Это даже не кишка, а глотка получается. Края неровные и острые, будто зубы.

— А я тебе скажу, почему ты застрял, — Лейн скорчил страдальческую гримасу, но переместил свои рученьки и ноженьки так, чтобы сесть, — не надо было надо мной насмехаться.

— Ну, уж так-то я не злорадствовал! — Возмутился Тай, которого ничуть не утомили занятия. — Ты, наверное, у пчёлонек своих научился.

— Остыньте, парни! — Вистан понял, что пришла пора вмешаться, потому что словесная перепалка, начавшаяся, как дружеское подтрунивание, рисковала перерасти в настоящую ссору. — Сегодня было трудно. А если мы себе сами начнём жизнь осложнять — станет ещё труднее. Инструктор специально не разрешил нам помогать друг другу, чтобы впредь не рассчитывали на постороннюю помощь, но это не значит, что каждый должен отказывать товарищам в сочувствии и дружеской поддержке.

— Ты прав, изви… — Лейн попытался поудобнее сесть, но страдальчески скривился и резко дёрнул неестественно вытянутой правой ногой.

— Кажется, судорога. — Тай поднялся со своего места, склонился над товарищем. — Сейчас помогу. Так лучше?

Лейн кивнул, посмотрел виновато, и уже было открыл рот:

— Я…

— Помолчи. Знаю, что ты хочешь сказать. Я тоже вёл себя отвратительно. Мир? — Тай улыбнулся и протянул здоровенную пятерню.

— Мир… — Лейн принюхался. — Кажется, ужин несут.

— Бобы? — В один голос вскричали остальные обитатели кельи отшельников.

— Не-а. Их не чую.

— Знаем-знаем, кого ты там учуял, — весело прищурился Тай. — Давай-ка, прими мужественную позу покорителя скальных колодцев. Девушки любят героев.

— У меня даже просто улыбаться, никаких сил не осталось.

— Это дело поправимое. Вистан, заходи с другой стороны. Прижми палец к углу его рта. По моей команде двигаешь вверх и к себе.

Завеса дрогнула и откинулась в сторону. Парни, по обе стороны от Лейна, приняли строгое выражение лица, их указательные пальцы слегка разошлись в стороны, растянув губы на его лице в некое подобие улыбки, способной, скорее напугать, чем позабавить.

— Очень мило, — проговорил вошедший в келью Харди, — мне ещё никто так не радовался, особенно после первого занятия.

— Признаться, мы не совсем вас ждали, сэр, — давясь от смеха, проговорил Вистан.

— Да я уж понял. Вот только бедняжка Энни вряд ли в состоянии нести всё, что вы сейчас способны проглотить. У меня тут пара корзин — хватайте, пока не остыло. Вы, я вижу, неплохо ладите друг с другом. Это хорошо. А то бывало, что и дрались между собой в некоторых группах.

— Это не про нас, — с набитым ртом сообщил Тай.

Тренировки делали своё дело. Месяца через три Лейну уже не на что было жаловаться пчёлонькам — его мышцы окрепли, а подъём и спуск по скальным колодцам становился привычным делом. Тай, похоже, совершил невозможное — нашёл скрытые резервы ловкости в своём, не слишком склонном к гибкости теле. Он больше не застревал, умудряясь протискиваться в такие щели между камнями, куда раньше и не подумал бы сунуться. На фоне стремительно прогрессирующих друзей, Вистан выглядел бледно, несмотря на ровные показатели по всем видам подготовки.

К тому же, его занимали совсем другие мысли. Молли, так внезапно и ненадолго вошедшая в его жизнь, никак не хотела оставаться где-то в далёком уже прошлом, где была и согретая солнцем долина, и родной дом, в котором мама по утрам готовила восхитительные блинчики с джемом, и последняя ночь на пастбище. Он постепенно привык к тому, что воспоминания о Молли стали неотъемлемой частью его повседневного существования. Ему уже начало казаться, что она незримо присутствует рядом, радуясь его успехам, огорчаясь досадным неудачам и помогая настроиться во время очередного испытания. Однажды ему почудилось, что он слышит у себя в голове её голос, ласково называвший его по имени.

«Молли, — замирая от счастья, позвал он. — Ты меня слышишь?».

«Да, Вистан, — ответила она. — Я очень по тебе тоскую».

Его товарищи по боевой разведывательной группе тоже скучали по дому, но на недостаток общения с реальными подружками не жаловались. Первопроходцем стал Тай, познакомившийся с хорошенькой ассистенткой медика, после особенно неудачного прохождения скального коридора. Потом были официантки, поварихи и кто-то из швейной мастерской. Харди только усмехнулся, узнав, о похождениях одного из своих курсантов, и назвал эту последовательность «вполне обычной для новичка».

Лейн умудрился скормить Энни все свои запасы медовых сот, но хитрая девушка, ни разу на свидание так и не явилась. На её скромном примере бывший пасечник познал коварство женской натуры и понял, что подарки не самый надёжный путь к девичьему сердцу. К немалому удивлению друзей, он быстро преодолел свою природную застенчивость, научившись покорять представительниц противоположного пола при помощи изысканных комплиментов, большинство из которых, так или иначе были связаны с пчёлами и цветами. Эта его особенность искренне восхищала Тая — не слишком большого мастера говорить красивые слова. Однажды он попробовал назвать свою очередную пассию пчелой, но, видимо сделал это не очень подходящим тоном, или в не слишком подходящий момент, потому что девушка обиделась и поблагодарила ухажёра за то, что он не сравнил её с овцой, или ещё с кем похуже.

Любовные похождения Лейна, инструктор не одобрял, пеняя ему на слишком явную несобранность во время занятий и ставил в пример Вистана — «не гоняющегося за каждой юбкой и серьёзно подходящего к обучению». Но узнав, что самый стабильный его ученик совсем девушками не интересуется, Харди насторожился.

В один из дней, понаблюдать за тренировкой боевой разведывательной группы пришёл тот самый упитанный дядька, что встречал прибывших из долины парней. Рассеянно поглазев на занимающихся преодолением препятствий курсантов, он о чём-то коротко переговорил с Харди и отправился в пещеру, служившую в тренировочном лагере комнатой отдыха. Парней, по очереди, стали вызывать для разговора. Тай пошёл первым. Вернулся он быстро, усмехаясь на ходу каким-то своим мыслям. Лейн тоже долго не задержался, но возвратился нахмуренным и недовольным. Вистану не дали закончить упражнение, инструктор подал сигнал к окончанию и подозвал курсанта к себе.

— Вот что. Сегодня нас инспектирует Координатор. Он уже лестно отозвался об уровне подготовки группы и решил лично с вами пообщаться. Тебе могут быть заданы самые разные вопросы. Отвечай чётко и ясно. Если потребуется подробный ответ, инспектор сам об этом скажет. Координатор лично утверждает составы боевых разведывательных групп, поэтому, постарайся произвести на него должное впечатление. Твоим друзьям это удалось.

Вистан неопределённо пожал плечами и отправился в комнату отдыха. Координатор занял самое удобное кресло, на которое всегда любил плюхнуться Тай, ну, в тех случаях, когда рядом не было Харди. Молли с утра была не в духе и не слишком торопилась общаться. Вот и сейчас, заглянув в тот уголок своего сознания, где отныне поселилась его дорогая подруга, Вистан обнаружил, что она никак не отреагировала на предложение «вместе посмеяться над забавным дядькой».

Координатор писал что-то на покрытой воском дощечке. Заслышав шаги, он отложил её в сторону и приветливо улыбнулся.

«Скользкий тип, — раздался в голове Вистана голос Молли, — не нравится мне он».

Парень просиял и широко улыбнулся во весь рот. Со стороны могло показаться, что он без ума от счастья, которое доставила ему встреча с инспектором.

«Молли! Где ты была? Мы так давно не разговаривали. Я уже заждался».

— Прости, сынок, я не понял. Чего ты заждался?

Он удивлённо посмотрел на толстого дядьку, развалившегося в любимом кресле Тая, и зачем-то задавшего глупый вопрос:

— Сэр, я ничего не говорил. «Вам, во всяком случае», — добавил он про себя.

— Но я сам слышал, как ты сказал «я уже заждался», — не совсем уверенно произнёс Координатор.

— Нет, сэр, это исключено… «Он тебе не доверяет, — сказала Молли, — успокой его как-нибудь» Я… собирался поздороваться, но закашлялся, вот и показалось вам.

— Да-да, наверное. — Инспектор взял дощечку и принялся писать. — А, скажи, э…э…

— Вистан, сэр.

— Спасибо, сынок… Надеюсь, ты позволишь себя так называть? Вы все мне, как дети.

— Разумеется, сэр. Это честь для меня.

Координатор вскинул брови, оторвался от письма и внимательно посмотрел на стоящего перед ним курсанта.

«Молли, он ничуть не опасен, просто скучный дядька. Я ошибся, посчитав его забавным».

«Противный, какой-то. Сыном назвал, а смотрит неласково. Разве тебе нужен такой отец?»

— А, скажи, Вистан, тебе хотелось бы вернуться домой, в Долину?

— Домой?! — Он чуть не задохнулся от счастья. Это был предел мечтаний. «Вырваться из каменных кишок, глотнуть чистого горного воздуха, встретить рассвет в своём любимом гроте вместе с…».

«Опомнись, он тебе лжёт. Никого не отпускают обратно просто так».

«Может, это мой шанс! Я снова увижу мать и…»

«Нельзя ему верить! Это ловушка. Ты хочешь навсегда меня потерять?»

«Не сердись. Нет, конечно же, нет. Что мне ему ответить?»

«Похоже, ты всё-таки решил от меня избавиться».

«Нет! Молли! Нет! Я не смогу без тебя! Что мне ему сказать?!»

«Придумай! Я на тебя обижена! В наказание, не буду с тобой разговаривать две недели».

«Да, я виноват, прости! Любое наказание, только не покидай меня насовсем!»

— Я опять не расслышал. Что ты сейчас сказал?

— Мой долг, служить своему народу, сэр! В долину я смогу вернуться только после того, как перестану приносить пользу здесь.

— Это достойный ответ. — Координатор, кряхтя, поднялся с кресла, оказавшись на целую голову ниже курсанта. — Ты свободен. Скажи своему инструктору, что я доволен твоими успехами. Вы трое достойны быть разведчиками.

— Спасибо за доверие, сэр! — Вистан отправился сообщать товарищам радостное известие, а Координатор задумчиво перечитал написанное, подвёл черту и, крупными буквами написал:

БРГ — у №74. КУРСАНТ ВИСТАН. ОДЕРЖИМОСТЬ. 3-я СТАДИЯ.

И сбоку добавил в скобках: (Молли).

— Восьмой случай за три года, — пробормотал он, убедившись, что парень покинул комнату отдыха, — а среди разведчиков первый. Появился шанс прояснить ситуацию.

На следующее утро, Харди появился в сопровождении щуплого, немного сутулого подростка, не без усилий, тащившего полную корзину еды к завтраку.

— Знакомьтесь, это тот самый местный паренёк, который дополнит вашу группу. Зовут его Аррин, для друзей — просто Ари.

Вернувшийся только под утро Тай, кое-как открыл один глаз и, разглядев нового боевого товарища, протянул:

— Неужели, сэр, дела настолько плохи, что вы берёте на такую работу детей?

Лейн засмеялся и, подражая голосу Координатора, произнёс:

— Добро пожаловать, сынок. Надеюсь, ты позволишь так себя называть?

Вистан был, похоже, единственным, кто заметил, как парнишка отреагировал на такой тёплый приём. Глаза Аррина сузились, впалые щёки вздыбились желваками, но уже через мгновение, он отпустил ручку корзины, не особенно беспокоясь о её содержимом, и небрежно бросил в пространство тонким голосом:

— Жрите свои бобы, переростки.

Тай с Лейном переглянулись и уже изготовились к новому взрыву смеха, когда Харди, неслыханным доселе ледяным тоном, сказал:

— В маленьком теле часто таится великая душа. Кстати, на счету этого «ребёнка» три разведвыхода. И не каких-то там учебных, а что ни на есть, самых настоящих. Так что, по сравнению с опытом этого парня, детишками являетесь вы. Кроме того, именно он на первых порах возглавит вашу группу, после того, как она перестанет выходить с инструктором. Да-да, и не смотрите на меня так, будто я отнял любимую игрушку. И, напоследок, сообщу, что Аррин на полгода старше вас. Дети в Пещерах рождаются не слишком часто, и у них нет возможности досыта хлебнуть свежего воздуха и всласть погреться на солнышке. Вопросы есть?

— Нет, сэр. — Ответил за всех Вистан. Он поднял корзину, поставил её на стол и, протянув молодому пещернику руку, сказал: — Они, в целом, хорошие ребята и надёжные товарищи, просто слишком часто считают, что значение имеет только размер.

Прежде чем пожать протянутую руку, Аррин испытующе посмотрел в глаза и, постаравшись, чтобы это прозвучало не слишком по-детски, сказал:

— Несерьёзные люди долго в разведке не живут.

— Ладно, не сердись, — постарался загладить свой промах Тай. — Мы едва проснулись, а тут ты корзину тащишь. Ну, я и подумал, что инструктор решил пошутить.

— Извини, — присоединился Лейн, — мы не хотели тебя обидеть.

Аррин повернулся в его сторону и сказал:

— Ты неплохо изобразил Дерека. И акцента почти нет, — добавил он, обращаясь к Харди.

Инструктор кивнул:

— Ну, вот и напарника долго выбирать не пришлось. Встань-ка рядом с ним, Лейн. Вполне можете сойти за братьев.

— А я за младшего, или… — Лейн осторожно покосился на будущего командира группы.

— За старшего, братишка, — впервые улыбнулся Аррин, — у меня на лбу возраст не написан. Правда, разговаривать со святошами буду, в основном, я. А тебе на первых порах придётся выдавать себя, либо за пьяного, либо за больного.

Лейн скосил глаза и задёргал головой, сразу став похожим и на того и на другого.

— Не-е, переигрывать не нужно, — покачал головой инструктор, — на такого красавца сбежится посмотреть вся деревня. А нам зрители ни к чему. Твою манеру поведения мы обсудим позже. Есть у меня пара советов, как выглядеть убедительно.

— Нам, с Вистаном, сложно будет изображать родственников, — скептически проговорил Тай.

— Вам и не придётся, — развеял его сомнения Харди. — Только одна пара разведчиков ориентируется на контакт с населением, другая осуществляет прикрытие. Думаю, с этой задачей вы справитесь. Сегодня начинаются занятия, по выполнению заданий вместе с напарником и отработке взаимодействия между парами. Приступаем после завтрака.

Аррин ловко перемещался и по скальным колодцам и по коридорам. Чувствовалось, что он делает это гораздо дольше, чем три месяца. Но выносливости ему не хватало и, поднаторевший на преодолении препятствий Лейн, оказывал своему напарнику существенную поддержку, начиная со второй половины маршрута. Между Таем и Вистаном сразу возникло соперничество. Каждый старался опередить товарища и, хотя до стычки дело не дошло, пару раз они пытались оттеснить друг друга от оптимального варианта прохождения. Видя, что вторая пара разведчиков играючи выполняет задание, не особо контактируя, инструктор осложнил им жизнь, дав каждому в руки по увесистому мешку. Тут уж парням пришлось попотеть, но взаимопонимание возникло быстро — навыки, приобретённые на пастбищах Долины, не прошли даром. Харди остался доволен, но сразу же ещё раз усложнил задачу:

— Так, парни, Лейн ранен. Аррин двигается впереди и выбирает маршрут. Вторая пара осуществляет эвакуацию. Стоп-стоп, вернулись на исходную позицию — груз бросать никто не разрешал. Начали! Вистан, с ранеными нужно обращаться бережнее, и вниз головой, его транспортировать не нужно. Я понимаю, что в этом месте так удобнее, но представь, что у него ранение в голову и повреждена шея. Тай! Я догадываюсь, что ты сейчас хочешь сделать. А если ты сейчас оступишься? Ладно, представь, что всё это происходит под обстрелом противника и вокруг свистят стрелы, поэтому груз нужно держать так, чтобы прикрывать и себя и, по возможности, эвакуируемого бойца. Почему себя в первую очередь? Если попадут в него, то у доставленного тобою разведчика, будет на одно ранение больше, а, если попадут в тебя, то вы рискуете оба остаться там навеки. Ари! На мой взгляд, это не самый лучший вариант. Они не слишком опытны — ты должен учитывать. Лейн, а ты, вообще, без сознания! Не нужно им помогать, даже из чувства солидарности. Стоп! Вистан уронил мешок. Вернулись на четыре ярда назад. Ладно-ладно, пусть идёт сам. Лейн, назад они тебя не потащат. Приготовились, начали! Не ворчать! А то я в следующий раз предложу в качестве раненого себя. Ну, вот, уже неплохо. Новая вводная: Лейн ранен в обе ноги и находится в сознании, кровотечение отсутствует. Тай ранен в левую руку и использовать её не может. Груз помогает нести сам эвакуируемый. В этой ситуации Аррин двигается вместе с группой и страхует Тая. Хорошо, Вистан, молодец! Грамотно распорядился. Тай, я всё замечаю — не надо жульничать, рука у тебя шевелиться не должна. Всё! Справились. Отдыхайте!

Парни, в изнеможении, рухнули на пол тренировочной пещеры. Лейн застонал и попытался устроиться поуютнее.

— Молчи уж, — Тай усмехнулся и подмигнул «раненому», — ты-то, в основном, катался.

— Хорошенькое катание! Меня пару раз так башкой приложили. Думал, что и впрямь сознание потеряю.

— Не хотел бы я в реальности оказаться обузой, — вздохнул Вистан, — лучше, пускай уж сразу — наповал.

— Это точно, — согласился Тай. — Меня, вот, вы и втроём вряд ли утянете.

— Плохой разговор, — поморщился Аррин. — Не стоит такими словами испытывать судьбу.

— Ну, а как ты поступишь, если такая ситуация взаправду возникнет? — Не унимался Тай. — Новая вводная: я тяжело ранен и нетар… э-э… не-транс-пор-та-бе-лен. Вот. Вы все легко ранены и на скорость передвижения это не влияет. Что делать?

— Ты подводишь к тому, что мы должны тебя бросить, или добить?

— Я хочу услышать ответ от человека, имеющего опыт в этом деле.

— Изволь. — Аррин пожал плечами и, пытаясь копировать Харди, начал: — При невозможности эвакуации, раненый перемещается в ближайшее…

— Не-транс-пор-та-бе-лен. — противным голосом повторил Тай.

— Ладно. Местоположение раненого маскируется любыми доступными способами, включая добровольную помощь местного населения. Один из членов группы остаётся при раненом, остальные отходят на базу. При первом же удобном случае высылается помощь.

— А если это происходит при прямом контакте с противником? — Поинтересовался Лейн.

— Тогда всем… — Вистан чиркнул ребром ладони по горлу. — И всё.

— Бывали случаи, — неохотно начал Аррин, — когда смертельно раненые разведчики просили товарищей избавить их от страданий, или от возможного пленения.

— И что, в таких случаях, говорят ваши правила? — оживился Тай.

— Правил никаких нет. Каждый поступает так, чтобы не мучиться потом сомнениями.

— Ну, а если…

— Если бы моя тетка мочилась стоя, она была бы моим дядей. Хватит об этом.

С этого дня Аррин поселился вместе с остальными. Держался он обособленно, но подчёркивать своё привилегированное положение не стремился. На уменьшительное имя не отзывался и был подчёркнуто официален. Общих интересов ни с напарником, ни с Таем у него не возникло, поэтому в свободное от занятий время, он общался только с Вистаном, да и то не часто, очень быстро обозначив темы для обсуждения. Вистан откровенно избегал вопросов о жизни в Долине. Аррин игнорировал любое упоминание о своём участии в разведвыходах, так что разговаривали они о вещах, что ни на есть, нейтральных: кормёжка, да предстоящие занятия. Вистан болезненно переживал наказание, которому его подвергла Молли. Он чувствовал себя, как никогда одиноким, и ненавязчивый немногословный собеседник, хоть как-то скрашивал однообразные бесконечно тянущиеся дни.

Примерно через неделю после укомплектования разведывательной группы, Харди изменил устоявшееся расписание занятий. В этот день он был не похожим на себя — очень взволнованным и суетливым.

— Так, парни. Сегодня у нас большой инструктаж.

— Как, уже? — Аррин впервые позволил себе такое яркое проявление эмоций. Выражение крайнего удивления, недоверия, и, даже страха, промелькнуло на его лице. — Не может быть!

— Да, — инструктор досадливо поморщился, — надеюсь, ты понимаешь, что это не моё решение.

— Невозможно… — Аррин схватился за голову и спрятал лицо в ладонях.

— Прошу прощения, сэр, — начал Тай, — может быть, нам объяснят…

Инструктор тяжело вздохнул, несколько мгновений собирался с мыслями, тряхнул головой и сказал:

— Руководство решило форсировать подготовку вашей группы. Завтра нам предстоит первый пробный разведвыход.

— Ух ты! — Обрадовался Лейн. — Есть, чем заняться, а то надоело по норам лазить. Наведаемся к святошам!

Будущий командир группы, резким движением поднял голову, намереваясь что-то сказать, но натолкнулся на суровый взгляд инструктора и сник.

— Итак, повторю ещё раз — разведвыход пробный. Это значит, что никакой конкретной задачи перед нами не ставится. Будем отрабатывать способы передвижения по открытой местности, ориентирование, маскировку. Прежде чем вам доверят настоящее дело, таких выходов может быть несколько. Можете задавать вопросы, а если их нет, я приступлю к инструктажу.

— Никаких вопросов, — отрицательно помотал головой Тай и посмотрел на сидящего рядом Лейна. Тот кивнул, соглашаясь. Вистан дождался, пока взгляд Харди остановится на нём, и сказал:

— Мне показалось, что вы не одобряете эту идею руководства, сэр.

— Ну, хоть кто-то… — начал было Аррин, но инструктор нарочито громко кашлянул, и парень снова умолк.

— Если это вопрос, то, будь добр, сформулируй его поконкретнее.

— Извольте, сэр. Почему руководство ускорило наше обучение?

— Видишь ли, Вистан, у Координатора есть собственное мнение на этот счёт, которое он озвучивать полностью не стал, сообщив мне только окончательное решение. Оговорюсь сразу, у нас не принято его оспаривать. Это всё?

— Нет, сэр. Вы считаете, что мы справимся?

Харди бросил быстрый взгляд на Аррина и, постаравшись придать голосу больше уверенности, ответил:

— Я на это очень надеюсь. Достаточно вопросов. Первое, что вы должны усвоить — точки входа и выхода из Пещер. — Инструктор развернул на столе большой кожаный свиток. — Здесь карта, на которой показано наше местоположение. Вот эта ломаная линия — границы горного хребта, который святоши называют Объятиями Ангела. Ангел — это сказочное создание, которое умело летать по воздуху. Мы с вами находимся вот здесь, на границе между двумя сравнительно малозаселёнными регионами. С этой стороны владения барона Трогота, а с той — графа Этьена. Запоминать эти титулы необязательно, но имена знать стоит. Все точки выхода, так или иначе, связаны с водой. Одна из наиболее часто используемых — старое русло подземной реки, выходящей на поверхность в трёх милях западнее. Недостатком является необходимость проплыть под водой около пятнадцати ярдов. Точки входа вам пока знать не положено, достаточно представлять себе места сбора, в случае рассредоточения группы. Это здесь, и здесь. Вот ориентиры. Всё понятно?

— Можно вопрос, сэр? — Получив утвердительный кивок, Лейн продолжил: — А почему нельзя вернуться тем же путём, каким вышли?

— Когда увидишь сам, тогда поймёшь сразу, — усмехнулся Харди, — а пока сообщу, что мы находимся на довольно-таки приличной высоте над равниной, на которой расположены земли святош. Старое русло реки имеет значительный уклон, и подняться по нему вверх не представляется возможным. Это хорошо, так как защищает нас от непрошеных гостей.

Далее. Группе предписывается избегать любых контактов с местным населением. Даже ведущей паре в составе Аррина и Лейна. Особенно опасны святоши, состоящие в службе охраны, а также те, кто проповедует веру в богов. — С этими словами инструктор развернул другой свиток с изображениями людей в разнообразной, подчас весьма пёстрой, одежде. — Запоминайте, как они могут выглядеть. Дело в том, что для молитвы святоши используют другой язык, отличный от нашего. А городские жители и служба охраны говорят на нём и в повседневной жизни. Вам ещё предстоит изучить его основы, а пока, в случае непредвиденного вопроса со стороны кого-нибудь из местных, придётся изображать зевоту или жевание, что вкупе с естественным, не вызывающим подозрения поведением, может спасти жизни всех членов группы.

Теперь о грустном. Если вас всё-таки схватила служба охраны, постарайтесь убедить их, что вы сами сбежали из ненавистных Пещер. Можете показать им точку выхода — они её и так знают — и рассказать, как вы искали путь наружу и провалились в какую-то дыру, а поток воды вынес на поверхность. Пожалуйтесь на плохое обращение и отвратительную еду в Пещерах. Попробуйте вызвать к себе сочувствие.

— Вы хотите сказать, сэр, что кто-то уже сбегал отсюда? — Удивился Тай.

— Да, — похоже, не совсем охотно ответил Харди, — за неполные три года было семь попыток побега.

— То есть, семь человек переметнулись к святошам, и сейчас вредят нам, как могут?

— Не совсем. Я сказал о семи попытках побега, но это не значит, что все они удались. Мы ничего не знаем о судьбе двоих беглецов, а пятеро, как бы это сказать, неудачно выбрали маршрут и переоценили свои возможности при прохождении скальных колодцев.

А сейчас поговорим об условных сигналах, которые обычно используют разведчики.

К точке выхода они двинулись через пару часов после обеда. Перед этим Харди принёс целый ворох штанов и рубах, раздав всем запасную матерчатую одежду.

— Переоденетесь, когда прибудем на место. Кожаные одеяния там носят лишь те, кто состоит на службе. Конечно, промеж крестьян встречаются признающие только кожу дикари, приходящие продать свою добычу, но вы на них мало похожи. А шапки из овечьих шкур там очень даже в ходу, но нам они понадобятся для других целей.

Шли долго. Переходы были совершенно незнакомы, даже Таю, успевшему обследовать немалую часть пещерного поселения. Заключительный отрезок пути представлял собой неосвещённую галерею, обвивавшую изрядных размеров провал, из глубины которого доносился шум падающей воды.

— Даже не вздумайте подходить к краю, — предупредил инструктор, — там всегда скользко.

Он хотел ещё что-то добавить, но, вдруг пригнулся и припал ухом к скале, сделав всем знак замереть на месте. Похоже, услышанное не на шутку взволновало, потому что, собрав группу в тесный круг, он сказал:

— Вот, что парни, признавайтесь, никто из вас не пытался по пути сюда выколупать из стены, прямо из твёрдой породы, какую-нибудь блестящую штуковину — камешек или россыпь мелких искрящихся крупинок? Потому что, если это так, нас и не только нас, могут ждать большие неприятности.

— Какие крупинки? — Искренне удивился Вистан. — Факелы только у вас, да у Аррина. Я, кроме как под ноги, и не смотрел никуда.

— Точно? — Харди посмотрел на остальных. — Никто покаяться не хочет, пока не поздно?

— Да вы объясните толком, сэр! — Возмутился Лейн. — Прежде чем обвинять в воровстве, скажите, что пропало и у кого.

Инструктор приблизил свой факел к скале, внимательно осмотрел освещённое место, переместился на пару ярдов, потом ещё на пару, потом, сделав всего один шаг, остановился и подал знак приблизиться. На поверхности камня что-то ярко отражало свет факела. Это, действительно, было похоже на искры, растянувшиеся в виде неровной цепочки, длиной, около двух с небольшим дюймов.

— Как вы думаете, что это такое?

— Высморкался кто-то. — Съязвил Тай. — Ну, не знаем, мы, правда!

— Это часть сокровищ, которые таят в себе горы. Именно эти крупинки состоят из серебра, которое очень ценится у святош. Кроме него встречается золото и ещё какие-то металлы. Я не кузнец и, не слишком, в этом разбираюсь. Но, горы не любят делиться. Лишь только ценности будут вынуты из камня, появляются стражи горы. Их называют големами. Представьте себе некое подобие человека, высотой в девять-десять футов, будто вылепленного из мокрого песка. Голем бросается на любого замеченного человека, лупит каменными кулаками до тех пор, пока не убьёт. Оружия против него нет, убегать бесполезно. Спасает лишь то, что живут они недолго, от силы неделю и не уходят далеко от места своего зарождения.

— И вы говорите нам это только сейчас? — Укоризненно спросил Вистан.

На миг показалось, что Харди смутился. Может быть случайно, но он отвёл руку с факелом, и его лицо поглотила темнота.

— В обжитых областях их не встречали уже лет десять, не меньше, — раздался его голос, лишённый обычной уверенности, — и даже такие вкрапления, как это, попадаются всё реже и реже.

— Как они зарождаются? — Тай спросил шёпотом, предварительно оглянувшись по сторонам.

— Те, кто это видел, уже ничего никому не расскажут. А, вот как они умирают, я наблюдал сам. Стоит неподвижно, такой огромный, опасный. Увидит человека, дёрнется ему навстречу и, прямо на глазах, начинает рассыпаться. Остаётся от них только куча песка, совершенно безвредного.

— Десять лет назад?

— Не надо ловить меня на слове, Вистан. Я видел голема два года назад, во время разведывательного рейда по новооткрытым областям. Эта гора, как кусок сыра, здесь неисчислимое множество различных ходов и пещер. Далеко не все из них нанесены на карты, по причине труднодоступности и небезопасности. Периодически случаются обвалы, открывающие доступ в новые места. Вот там, подальше от жилых пещер и добываются сокровища. Иногда, за это приходится платить слишком высокую цену.

— А вы точно слышали его шаги, сэр? — Заволновался Лейн. — Может, нам вернуться?

— Возвращаться, как раз, нельзя. Шаги — если это действительно был страж горы — я слышал из того прохода, который мы только что миновали.

— Давайте, отойдём подальше от… — Лейн подозрительно посмотрел на крупинки, сверкающие в толще камня. — Пока мы ещё живы.

— Из-за такого количества серебра, не появится даже четверть голема. — Успокоил Харди. — Но, если увидите действительно крупное скопление — держитесь от такого места подальше.

— Вроде тихо, — добавил он, спустя несколько минут. — Ари, разведай дорогу впереди, а мы пойдём следом так, чтобы держаться в пределах прямой видимости.

Они медленно двинулись, следуя за огоньком факела в руке Аррина. Инструктор несколько раз прикладывал ухо к стене, что-то бормотал себе под нос, качал головой, но тревоги не объявлял. Галерея ушла в сторону от провала, и превратилась в широкий проход, выведший группу в средних размеров пещеру с низким потолком. Несколько факелов укреплённых на стенах позволили рассмотреть это необычное место. Небольшое озерцо в центре было почти идеально круглой формы. Берега круто спускались к воде, в целом напоминая недолитую до краёв чашку. Похоже, уровень воды менялся несколько раз, и во времена максимального наполнения озера, вода проточила по периметру кольцевой желоб. Там, где к пещере примыкал проход, часть нависающего над желобом камня была срублена, что позволяло добраться до единственно возможного сухого пути передвижения по пещере.

Харди спустился вниз, оказавшись на самом краю «чашки», шириной всего в два фута.

— Перемещаемся, в основном, на четвереньках, кое-где придётся ползти. Чтобы не создавать давки, соблюдаем дистанцию. В воду падать не рекомендую — берега очень крутые — выбраться сложно. Я пойду первым, Ари замыкающий.

До нужного места двигались, в общей сложности, ярдов двадцать, почти без приключений, правда, крупногабаритному Таю пришлось тяжелее всех. Мало того, что всю дорогу он вынужден был ползти, с трудом пройдя упомянутое инструктором сужение, так ещё и, перемещаясь таким способом, парень, несколько раз, чуть не свалился вниз.

Отправной точкой выхода служил, когда-то прорытый водой туннель, начинавшийся сразу над желобом. Харди, на всякий случай, провёл перекличку и, убедившись, что группа добралась без потерь, сказал:

— Слушаем внимательно. Повторять не буду, так как пойду первым. Итак, камень здесь тоже убран, поэтому, встаём в полный рост, садимся на край туннеля, страхуя себя руками, чтобы не стартовать раньше времени. Перемещаемся ногами вперёд, ложимся на спину и отпускаем руки. Туннель гладкий, по стенкам сочится вода, так что будет много брызг. Советую одной рукой прикрывать лицо. Шапки надеть обязательно! Постарайтесь не метаться из стороны в сторону, иначе болтанка при спуске будет очень сильной. Выход из туннеля в озеро, подобное этому, в четырёх ярдах над поверхностью воды. Надеюсь, не нужно объяснять про задержку дыхания перед погружением в воду. После того, как я отправлюсь вниз, следующий считает до пятидесяти и, только после этого перемещается в туннель. Остальные, по очереди делают то же самое. Всё, я пошёл.

Конец ознакомительного фрагмента.