Адепты стужи-1. Под прикрытием

Александр Афанасьев, 2011

Канун XXI века. Российская Империя раскинулась от Варшавы до Багдада, ее население достигает миллиарда человек, она – самое могущественное государство мира… Кто сказал, что все этим довольны? Разумеется, у великой державы есть хитроумные и опасные враги. Кровавый мятеж в русском городе Бейруте подавлен, его руководитель Бен Ладен уничтожен, но за спиной исламских фанатиков маячат джентльмены из Лондона. И Россия принимает вызов. Полем битвы тайной войны становится весь мир, а одним из ее солдат – герой Бейрута князь Воронцов, действующий под маской британского офицера в логове коварного врага…

Картинки из прошлого

15 июня 1993 года.

Пенсильвания-авеню 1600.

Белый дом

— Они что, это серьезно?

— Судя по всему — да, сэр…

— Чертова русская душа… Загадочная, как и всегда, не правда ли, Дэниэл?

— Совершенно верно, сэр.

Нужно было подумать. Президент САСШ — моложаво выглядящий, с проседью в волосах, в отлично пошитом костюме, поднялся с не слишком удобного, обшитого кевларом кресла в Овальном кабинете, обернулся к окну. Овальный кабинет вовсе не выглядел как пристанище одного из самых могущественных людей мира, он был мал размером и неудобен, вмещал только нескольких самых доверенных людей Президента, нормально провести совещание здесь уже было нельзя. Совсем не похоже на угрюмую монументальность берлинских апартаментов германского кайзера, пышную роскошь Царского села или имперскую надменность Букингемского дворца. Иногда Президент думал, что лучше бы выстроить резиденцию где-нибудь за городом, в Мэриленде, где из окна его кабинета будет открываться вид на зеленые холмы, а не на забитую машинами Пенсильвания-авеню. Но он знал, что это невозможно — для народа его страны это — такой же символ, как для британцев — Букингемский дворец, а для русских — Зимний дворец и Царское село…

Пенсильвания-авеню, как всегда в это время суток, была запружена машинами, на зеленой лужайке, напротив Белого дома, стояли палатки протестующих. Здесь они были всегда — постоянно находились придурки, которым во что бы то ни стало надо реализовать свое конституционное право протестовать, причем не где-нибудь, а именно здесь. В основном это были люди совершенно безобидные, городские сумасшедшие, охрана их проверяла пару раз — и оставляла в покое. Некоторые из протестующих ходили сюда, как на работу.

С утра светило солнце, но сейчас с востока на город надвигались тучи, серо-свинцовые эскадроны шли в атаку, отвоевывая у солнца все больше и больше пространства. Почему-то Президенту это показалось дурным знаком.

— Против чего сегодня? — не оборачиваясь, спросил он.

— Те, что слева, — против разрешения абортов. Справа — против реформы системы образования. Или здравоохранения, не помню точно, сэр… — ответил Габриэль Колон, финансовый кудесник из «Морган-Чейз», назначенный Президентом министром финансов САСШ и, помимо прочего, отвечающий за Секретную службу^[21]. Вторым из находящихся в этом кабинете был адмирал Дэниэл Торн, один из немногих сторонников Президента среди военных, назначенный директором Специальной разведывательной службы, третьим — Джастин Луис, министр юстиции САСШ, четвертым — Александр Мортимер, директор Федерального бюро расследований.

Президент пытался понять, что задумали русские. Какая-то провокация? Тогда зачем в ней участвует наследник престола, единственный, кстати, по мужской линии наследник престола? Если с ним что-то произойдет… останется только дочь, принцесса… Ксения, кажется. Хотя… Президент был большим знатоком и любителем женщин, находился под каблуком у волевой и властной жены и совершенно не разделял взгляды некоторых аналитиков, которые считали, что если к власти в Российской империи придет женщина, будет лучше. Президент знал, что такое матриархат в семье, и опасался, как бы не стало еще хуже. Да и в истории России было немало примеров, когда к власти приходили женщины… и что в итоге?

Так ничего и не придумав, Президент вернулся в свое кресло.

— Хорошо. Давайте с самого начала. Какая служба на вас вышла?

— Министерство внутренних дел. По неофициальным каналам, через заграничный отдел. С настоятельной просьбой сохранять все в тайне.

— То есть это неофициальный визит.

— Русские настаивают на том, что это даже не визит.

— Он что, собирается прибыть в страну нелегально?

— По-видимому, сэр…

— Господи, наследник престола крупнейшей страны мира собирается воспользоваться поддельным паспортом… — вздохнул министр юстиции, с выражением лица «до чего же мы докатились…».

— Перестаньте, Джастин, — с легкой тенью презрения в голосе ответил Торн, — у русских все проще, чем у нас. Ему могут выдать десяток паспортов — и каждый из них будет подлинным, поскольку его выдаст государственный орган с соответствующей процедурой.

— Хорошо! — поднял руку Президент, прерывая ненужный разговор, грозящий перерасти в перепалку. — Известно, куда он собирается направиться, где жить, чем заниматься?

— Он собирается жить в Лос-Анджелесе, сколько времени и чем он там будет заниматься, русские не сообщили.

— Может, он собирается, как Петр Первый, заняться промышленным шпионажем? — предположил Мортимер.

— Только если ваши люди будут считать ворон, — снова раздраженно заметил Торн, сегодня он почему-то был не в духе.

Президент махнул рукой.

— И что нам теперь с этим делать? Вы понимаете, что может произойти, если он, к примеру, натолкнется на улице на ниггера, которому не хватило на дозу?

Здесь были только свои — поэтому и в выражениях не стеснялись, отринув дурацкую политкорректность, называли вещи своими именами.

— Он офицер-десантник, сэр, служил в разведке воздушного десанта. Участник боевых действий. У него подготовка не хуже, чем у нашего разведчика морской пехоты, а может быть, и лучше. Если бы мне довелось ставить деньги, я бы поставил на него, а не на ниггера.

— А если это будет репортер в поисках жареного?

— Тогда средства массовой информации получат тему для обсуждений как минимум на неделю и на это время отстанут от нас. В каждом негативном событии есть и позитивные стороны, сэр…

— Тем не менее — за безопасность отвечаем мы. Русские пришлют свою охрану?

— Неофициально.

— Дэниэл? — Президент повернулся к директору СРС.

— Отказать, — сразу ответил тот, — только русских в Лос-Анджелесе нам не хватало.

— Согласен, — отрубил Президент, — мистер Мортимер, какова у нас криминальная обстановка в Лос-Анджелесе?

Директора ФБР Президент всегда называл официально, словно подчеркивая этим, что тот — не из его команды. Директор ФБР Александр Мортимер, которого многие называли достойным наследником великого Джона Эдгара Гувера, находился на своем посту уже одиннадцать лет, и Президент-демократ, придя к власти, не решался его менять, несмотря на то что Мортимер был назначен республиканцами, и сам был республиканцем, и этого не скрывал. Просто на работе он не был ни республиканцем, ни демократом — он был опытным полицейским профессионалом, бывшим начальником полиции Нью-Йорка — и лучшего кандидата, чем Мортимер, на эту должность сыскать было нельзя. Поэтому Президент, формируя свою команду, оставил ФБР в покое и дал указание своему министру юстиции ФБР не тревожить. Пусть работают.

— Обстановка тяжелая, сэр… — Мортимер всегда говорил правду в лицо, ничего не приукрашивая и не умалчивая. — Совсем рядом мексиканская граница. В Мексике за последние десять лет было несколько государственных переворотов, неспокойно там и сейчас, несмотря на наличие контингента стабилизации^[22]. Через границу едва ли не еженедельно пытаются прорваться вооруженные банды, не помогает даже стена^[23]. Пока в Монтеррее пакет с героином стоит в десять раз дешевле, чем доза в Лос-Анджелесе с поправкой на вес, с проблемами мы не сладим. А армия не справляется с выявлением и ликвидацией наркомафиозных групп, я уже об этом докладывал.

— Об этом позже. Получается, он лезет в самое пекло.

— Да, господин Президент. Лос-Анджелес — центр наркоторговли, там сейчас относительно низкая уличная преступность, но это потому, что в городе живут главари наркогангстеров, орудующих по ту сторону границы. Мы не можем привлечь их к ответственности, поскольку все преступления они совершают чужими руками и с той стороны границы, а здесь стараются жить благопристойно, даже платят налоги. В основном деньги отмывают через строительную индустрию, кино и прочий легальный бизнес. Так что… я бы не выбирал этот город для проживания.

— Русским эти рекомендации уже переданы?

— Ответили, что решают не они… — проронил Торн.

— Хорошо. В таком случае я хочу услышать — кто отвечает за охрану наследника российского престола во время пребывания его в Лос-Анджелесе, — решительно задал вопрос Президент.

Министры переглянулись. Сейчас им предстояло нарушить самое важное правило политической жизни в Вашингтоне — правило ПСЗ, что в переводе означало «прикрой свою задницу». Ответственность никто на себя брать не хотел, а Президент ждал ответа.

— Наверное, придется мне, сэр… — проговорил Колон, когда молчание стало уже неприличным, и все вздохнули с облегчением, — придется задействовать лос-анджелесский офис Секретной службы.

Президент кивнул.

— Перебросьте туда самых лучших людей. Возьмите отсюда, из Вашингтона, еще — откуда хотите. Но охрана должна быть не хуже, чем у меня. Подключите лос-анджелесский полевой офис ФБР, они лучше знают криминальную обстановку и окажут вам помощь. Но — если с ним что-то случится… тогда — помоги нам всем Бог.

Примечания

21

Секретная служба САСШ, занимающаяся борьбой с фальшивомонетчиками и охраной высших государственных деятелей, действительно является подразделением Министерства финансов САСШ. Специальная разведывательная служба — внешняя разведка, ранее входившая в ФБР, потом отделившаяся. ЦРУ в этом мире не было.

22

Контингент стабилизации — крупная группировка армии САСШ, численностью до 200 000 человек, введенная в страну для обеспечения общественного порядка и поддержки проамериканского режима. В Мексике было очень и очень неспокойно.

23

Стена — возведенная на границе с Мексикой пятиметровой высоты ограда с системами контроля периметра.