Возрожденные

Александр Астремский

Во второй книге события развиваются вокруг «Мозга Бога» – специального аппарата, установленного пришельцами на Земле тысячи лет назад, который с тех пор записывает и хранит всю информацию с каждого сантиметра планеты. Тот, кто первым получит к нему доступ, обретет власть в масштабах Земли. Когда герои узнают, кто получил ключ к «Мозгу Бога»и какая опасность теперь грозит человечеству, они идут на все, чтобы сплотиться, и применив свои сверхспособности, вступают в схватку за будущее цивилизации.

© Кристина Астремская, 2021

© Александр Астремский, 2021

ISBN 978-5-0055-2178-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Серия «Нематериальный Мир»

Кристина и Александр Астремские

Книга вторая

ВОЗРОЖДЕННЫЕ

Глава 1. Странный пассажир

Резкий запах лекарств ударил по рецепторам. Сердце билось о грудную клетку, словно загнанный зверь. Если добавить к этим ощущениям холодный кондиционированный воздух и легкое онемение в конечностях, то пробуждение было, мягко говоря, не из приятных.

Он с трудом приоткрыл слипшиеся веки. Полоски света пробивались сквозь жалюзи, мягко заливая помещение, похожее на больничную палату. Похожее, потому что из больничной обстановки здесь была только комфортная кровать, на которой он лежал, и капельница слева. Все остальное — шикарное кремовое кресло с подушками, книги на тумбочке, орхидеи на подоконнике — было совершенно не больничное и выдавало негласное присутствие близких.

Глубокий вдох вызвал боль в легких и кашель. По телу пробежала дрожь, превращаясь в покалывания.

Он осторожно пошевелил пальцами ног и рук. Онемение отступало, постепенно возвращалась чувствительность.

Медленно приподнявшись на кровати, он почувствовал легкое головокружение, которое через несколько секунд прошло. Зато появились болезненные ощущения в левой руке, там, где на локтевом изгибе была закреплена трубка от капельницы. Он аккуратно отсоединил трубку и вытащил из руки иглу. Несколько капель крови выкатились из-под кожи вслед за иглой, окропив белизну простыни. Но его это нисколько не смутило. Напротив, промокнув простыней остатки крови на руке, он встал с кровати и решительно направился к выходу.

За дверью послышались чьи-то шаги и голоса. Он остановился. Рука замерла над дверной ручкой. Когда звуки затихли, он осторожно приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Убедившись, что там никого нет, направился к холлу, где путь ему преградила обеспокоенная медсестра. Выскочив из-за своего рабочего места, она испуганно метнулась в сторону внезапно очнувшегося пациента.

— Вам нельзя вставать! Пожалуйста, вернитесь! Я позову вашего доктора! Прошу вас! Пожалуйста! — суетилась она, бегая вокруг, но тот, не реагируя на просьбы и словно вообще не замечая ее, уверенно шагал к лифту.

Поняв, что попытки остановить его бесполезны, медсестра вернулась на свой пост и, трясущейся рукой схватив телефонную трубку, стала кому-то звонить.

Вызвав лифт, пациент обернулся и искоса взглянул на нее.

— Да… Из пятой палаты… Он пришел в себя… — сбивчиво говорила она и после паузы с еще большим волнением продолжила: — Да… Ну… конечно же, я уверена! Я только что видела, как он вышел! Он уже около лифта!

Снова замолчала, вероятно, слушая, что говорят в трубке, потом обреченно взглянула на пациента, который в этот момент заходил в лифт.

*****

Мужчина средних лет, растрепанный, со щетиной и в больничной одежде вызывал подозрительные взгляды прохожих, снующих туда-сюда по оживленным улицам. Но он не обращал на них никакого внимания и пытался поймать такси. Желтые машины проезжали мимо не останавливаясь. Некоторые таксисты, завидя голосующего, притормаживали, но, разглядев его получше, тотчас же прибавляли газу. Однако мужчина упрямо продолжал голосовать.

Наконец одна из желтых машин остановилась. Стекло со стороны пассажирского места приспустилось, показав сидящего за рулем парня в кепке лет двадцати.

— В Южный Бронкс, там я покажу. Плачу тройной тариф, наличными, — произнес мужчина.

Немного поразмыслив, водитель разблокировал дверь и впустил пассажира. Машина тронулась.

— Вам бы переодеться, — как ни в чем не бывало, словно ему каждый день попадались пассажиры в больничной одежде, сказал парень, выезжая на эстакаду и набирая скорость.

— А ты мне нравишься, — ухмыльнулся незнакомец, — не побоялся меня подвезти… Слушай, давай договоримся так. Ты меня сегодня покатаешь немного по городу, а когда я закончу дела, хорошо тебе заплачу, окей?

Парень улыбнулся и кивнул, глядя на исчезающую под колесами трассу.

— Только уговор, — наигранно строго продолжил пассажир и приподнял указательный палец, — ты не задаешь никаких вопросов. В последнее время я неважно себя чувствовал, понимаешь?..

— Заметано! — отрезал парень, потянувшись к радио. — Музыку любите? Леди Гага?

— Давай включай.

Из динамиков зазвучала ненавязчивая мелодия.

Откинувшись на спинку сиденья, пассажир закрыл глаза. Выглядел он действительно нездоровым. Темные круги под глазами, бледное, до прозрачности худое лицо и недельная щетина делали его еще более изможденным. На вид ему было лет сорок пять, и в больничной одежде невозможно было определить, кто он: обычный американский гражданин либо беглый преступник.

Автомобиль спокойно следовал в пункт назначения, и спустя полчаса они уже пересекали один из кварталов Южного Бронкса, похожих, как близнецы.

— Куда теперь?

Голос водителя заставил пассажира вздрогнуть и открыть глаза.

— Задремал немного… Давай направо.

Машина свернула с трассы. Здесь начинался благоустроенный район с добротными коттеджами.

— Припаркуйся там, — вскоре указал пассажир.

Парень съехал с проезжей части, и машина остановилась у обочины.

Пассажир вышел и оглянулся. Улица была абсолютно пустынна.

— Ты подожди меня тут. Я недолго.

— Конечно, — ответил парень, глядя на своего спутника.

— Слушай, можешь одолжить мне свою кепку? — Незнакомец поднял голову и прищурился. — Солнце такое яркое…

— Не вопрос!

Парень с готовностью снял кепку и протянул странному пассажиру.

Надвинув козырек так, что он закрыл пол-лица, мужчина собрался было уже уходить, как вдруг остановился и обернулся.

— Все-таки удивительный ты человек! И смелый! Почему ты мне доверяешь?

— А какой вам резон меня обманывать? Видно же, что вам нужна моя помощь, — ответил таксист.

— Ну да, все так, все так… — в задумчивости подтвердил пассажир и, кивнув парню, исчез за углом.

Чтобы добраться до нужного места, необходимо было пересечь еще один квартал.

Интересовавший его дом он нашел быстро. Подойдя к двери, оглянулся по сторонам и, убедившись, что вокруг никого нет, позвонил. Собственно, он и не ожидал, что кто-то откроет, и, тем не менее, позвонил еще раз. И снова в ответ молчание.

Дверь оказалась незапертой, и он вошел. По всему было видно, что с прошлой ночи сюда никто не наведывался. Да и полицию, похоже, не вызывали.

Глазам его, быстро привыкшим к полумраку помещения, открылась странная картина: лестница, ведущая на второй этаж, была усеяна одеждой. Он злобно ухмыльнулся и стал медленно подниматься, внимательно осматривая все, что попадалось на его пути.

Поднявшись на второй этаж, он оказался в светлом холле. Здесь на полу также валялась одежда, и на некоторой были заметны следы запекшейся крови. Он стал методично осматривать пол у себя под ногами, поднимая каждую вещь и тут же бросая обратно.

Дорожка из разбросанных предметов привела его в комнату, вид которой ужаснул бы даже самого циничного из режиссеров триллеров. От темно-багровых пятен уже успевшей подсохнуть крови — причем кровь была повсюду: в дверном проеме, на стенах, на полу — складывалось впечатление, будто здесь потрудился художник, работающий в жанре ужасов. И без того жуткую картину завершали валявшиеся среди прочего черные балахоны.

С недовольным видом он прошелся и здесь, продолжая переворачивать и перетряхивать все предметы. Остановился над кучей одежды, практически полностью пропитанной кровью, присел и взял куртку. Лицо его не выразило и тени брезгливости, когда руки уверенно обшаривали каждый сантиметр некогда дорогой, но уже абсолютно непригодной вещи.

И вдруг его внимание привлекло нечто. Он отшвырнул куртку в сторону, подошел ближе, наклонился, и в его руке оказались очки — необычные очки, с голубоватым отливом. Глаза его загорелись, словно он нашел какую-то древнюю реликвию. Покрутив очки в руках, он надел их и испуганно оглянулся на дверь. Странные движения его напоминали повадки зверя, за которым охотится хищник.

Подойдя к дверному проему, он поднял один из черных балахонов, встряхнул, и на пол вывалились свернутые в трубочку купюры. Жалкое подобие улыбки на мгновение вспыхнуло на его лице.

— Спасибо тебе, Филипп! — произнес он, натягивая на себя находку. — Ты был воистину преданным слугой!..

Глава 2. Воскрешение

— Это вы?

Брови водителя такси удивленно поползли вверх, когда он увидел своего неожиданно преобразившегося пассажира. Тот уселся в машину и, подобрав полы балахона, захлопнул дверь.

— А что, не похож?

Парень пожал плечами. Сейчас его пассажир выглядел совершенно иначе. Балахон подчеркивал его складную фигуру, скрывая худобу. Капюшон мягко спадал на широкие плечи, открывая короткую крепкую шею и делая особый акцент на волевых чертах лица. Теперь даже щетина смотрелась весьма уместно.

— Не-а! — улыбнулся парень. — Не похожи! Куда едем?

— На Пятую авеню. Там и рассчитаемся.

Парень кивнул и завел двигатель. Через несколько секунд машина превратилась в небольшое желтое пятно, быстро исчезающее с бесцветного фона неприветливых кварталов.

Вскоре они подъехали к небольшому трехэтажному особняку.

— Вот здесь остановись, пожалуйста! — произнес пассажир.

Машина проехала немного вперед и остановилась на противоположной стороне улицы у обочины. Парень высунулся из окна, пытаясь прочитать надпись над входом.

— Цер-ковь… Церковь? Так вы служитель? — удивленно спросил он.

— Да, служитель. И могу сказать тебе, сын мой, что Бог вознаграждает таких, как ты, — улыбнулся пассажир, протягивая водителю купюры.

Выйдя из такси, он набросил на голову капюшон и уверенно направился к особняку. Подойдя к входу, остановился и оглянулся по сторонам, затем решительно открыл дверь и вошел внутрь.

Темное пространство просторного холла встретило его тишиной и прохладой. У турникета стоял охранник. По массе тела посетитель уступал ему, но ростом был на полголовы выше.

— Здравствуйте! Вы к кому? — голос охранника прозвучал вежливо, но уверенно.

— У меня встреча с Адрианом.

— Вам назначено?

— Да.

Очки он не снимал, но даже сквозь них его пронзительный взгляд буквально прожигал собеседника.

Охранник изменился в лице и, запинаясь, проговорил:

— Дело в том, что брат Адриан не может вас сейчас принять…

— Это срочно. Скажи ему, что у Германа неприятности.

Уверенность и настойчивость, с которой была произнесена эта фраза, окончательно сбила охранника с толку. Не зная, что ответить, он переминался с ноги на ногу и тупо смотрел на незваного гостя.

— Послушай, Денни, — произнес мужчина и положил ему на плечи руки, — тебе не нужно волноваться. Ты прекрасно выполняешь свою работу. Просто отойди в сторону. Я знаю, куда идти.

Сопровождая свои слова мягким, но волевым движением, посетитель отстранил охранника. Тот послушно отступил, пропуская незнакомца внутрь. Но, проводив его взглядом, вдруг опомнился и вытащил из пиджака мобильник. Непослушными пальцами торопливо набрал номер на сером корпусе и, приложив мобильник к уху, сбивчиво заговорил:

— К вам посетитель… Не знаю, кто он… Сказал, что у Германа неприятности… Сейчас будет у вас. Извините, я не смог его остановить…

Развешанные по стенам картины с религиозными сюжетами тусклым светом провожали высокую темную фигуру, похожую на тень из мистического фильма. Фигура быстро и бесшумно скользила по коридору. И без того тихие шаги еще сильнее приглушались длинным балахоном, плывущим по холодному каменному полу. Посетитель свернул за угол, и в этот момент его догнал перепуганный охранник.

— Подождите, подождите! Он не там! Он у себя!

Запыхавшийся Денни энергично тыкал пальцем в воздух, указывая в противоположном направлении, туда, откуда только что вывернул гость.

— Позвольте, я вас провожу, — предложил он, жестом руки приглашая посетителя.

Тот помедлил, видимо, решая, как ему поступить, но потом кивнул и последовал за охранником.

Они вошли в отдельное крыло особняка, где располагалась жилая часть. Помещения отличались простотой и аскетичностью. Все тот же каменный пол, но здесь на стенах не было религиозных сюжетов. Только простые бра, слабо освещающие узкий коридор, и тяжелые дубовые двери вдоль прохода.

Подойдя к одной из дверей, они остановились.

— Здесь… — указал Денни.

— Я знаю, — прервал его посетитель. — Могу войти? — и, не дожидаясь ответа, открыл дверь.

Денни неуверенно проследовал за ним.

В небольшой комнатушке, несмотря на скромность интерьера и тесноту, присутствовало все самое необходимое: и кровать, и письменный стол, и небольшое окно со ставнями, которые сейчас были плотно закрыты.

Хозяин комнаты встретил их, сидя за столом. Тусклый свет настольной лампы не мог скрыть бледность лица Адриана. От острого взгляда гостя не ускользнул маленький уголок белой медицинской повязки, которая выглядывала из-под балахона слева возле шеи.

— Кто вы и зачем пришли?

Посетитель проигнорировал неприветливый вопрос. Откинув капюшон и не снимая очков, он вежливо обратился к охраннику:

— Денни, прошу тебя, оставь нас наедине.

— Но… — пытался возразить охранник.

— Не волнуйся, — перебил его гость, — ты все делаешь правильно. Просто оставь нас сейчас с братом Адрианом.

— Ступай, Денни, — включился Адриан, — я сам разберусь.

Охранник кивнул и нехотя вышел.

— Я вижу, ты ранен, — произнес гость.

Пытаясь скрыть волнение, Адриан инстинктивно дотронулся до левой руки, спрятанной под балахоном.

— Это случилось сегодня ночью?

— Послушайте, вы ворвались в наш дом без приглашения, нарушили покой одного из главных служителей и сейчас задаете эти неуместные вопросы. Может, представитесь сначала и сообщите о цели вашего визита?

За нарочито вежливыми фразами Адриана с трудом скрывалось раздражение.

— Простите, — ухмыльнулся посетитель, — мое имя сейчас не имеет значения, гораздо важнее другое.

— И что же?

— Что я снова дома.

Незнакомец снял очки. Адриану стало не по себе от его глубокого пронизывающего взгляда. Холодок пробежал по телу. Это было дежавю, мучительное и навязчивое. Он чувствовал, нет, был абсолютно уверен, что с этим человеком его что-то связывает, и связывает давно.

— Здесь дом для каждого, кто ищет пристанище, — уклончиво ответил Адриан.

— Я не из тех. Я — хозяин этого дома.

Брови Адриана поползли вверх.

— Послушайте…

— Я — Герман.

Эти слова словно выстрелом поразили Адриана. Хотя незнакомец произнес их тихо и словно вскользь, прозвучали они настолько убедительно, что его собеседник на время лишился дара речи.

Посетитель снова надел очки.

— Ну… это уж слишком… — не на шутку разозлился Адриан и, заикаясь от волнения и негодования, возмущенно указал наглецу на дверь. — Я видел в своей жизни достаточно сумасшедших, но это… уже слишком! Прошу вас выйти!

Словно не замечая его жеста, незнакомец продолжал:

— Это из-за ранения? Ты вчера не смог ее доставить ко мне из-за ранения? Как это произошло? Кто это сделал?

Адриан побледнел. Этот человек, стоящий сейчас напротив, вел себя не просто нагло. Он вел себя… как Герман, его наставник, которого он почитал большую часть своей жизни. Но это было невозможно. Это было действительно слишком!

— Черт побери! О чем вы говорите? Это вообще не ваше…

— Это мое дело, Адриан! Это я тебя отправил за Афиной! Я поручил тебе это задание! И ты до конца оставался предан, ты рисковал жизнью. Все пошло не так, но не по твоей вине. Просто послушай сейчас то, что я скажу, хорошо?

На висках Адриана выступил пот. Что еще знает этот человек? Откуда он? Почему он говорит эти вещи? А главное, почему он, Адриан, испытывает такие ощущения, как будто это и есть Герман? Вопросы возникали один за другим. Он кивнул, не в силах произнести и слова, а незнакомец продолжал.

— Вчера, пока ты и Генри пытались доставить ко мне Афину, случилось нечто… непредвиденное. Она использовала… устройство… Я знаю, почему ты был так удивлен ее загадочному исчезновению из багажника. Так вот. Я знаю, почему она исчезла. По той же причине я сейчас нахожусь в другом теле.

Адриан молчал, пытаясь осознать услышанное, ведь этот человек говорил о том, чего вообще никто не мог знать. Никто, кроме Германа.

— Они вчера перехитрили меня. — Горькая усмешка исказила лицо незнакомца. — Они использовали это устройство… они называют его Переключатель… для того, чтобы мое тело… исчезло. И поэтому сейчас я в теле известного психиатра. Но это уже другая история.

Адриан замотал головой, словно пытаясь прогнать видение, нежеланное и пугающее. Прикрывая лицо здоровой рукой, он произнес:

— Нет! Нет! Нет! Не может этого быть! Это невозможно…

— Хорошо. Давай поступим так. — Хладнокровный голос немного привел Адриана в чувство. Самообладание незнакомца просто ошеломляло. — Сейчас мы пойдем в наш зал собраний и пригласим туда Тома и Стэнли. Они ведь здесь?

Адриан растерянно кивнул.

— Хорошо. Мы пойдем туда, сядем и поговорим все вместе, ладно? Вы зададите мне вопросы. Например, что мы делали на Амазонке пять лет назад.

Адриан испуганно слушал.

— Или, к примеру, в Египте, девять лет назад.

Капелька пота скатилась с виска Адриана и моментально исчезла, впитавшись в рыхлую ткань одежды.

— Идем, — посетитель развернулся к выходу, — мы пройдем в зал, а потом ты вызовешь Тома и Стэнли. Окей?

Адриан снова кивнул и последовал за таинственным незнакомцем, одновременно так похожим и не похожим на человека, играющего главную роль в его жизни.

*****

Гладкая поверхность дубового стола холодила ладони. Сухие длинные пальцы светлым рисунком выделялись на темном фоне старого дерева. Теперь это были его руки. Он пошевелил пальцами и постучал ими по столу. Тихий стук эхом прокатился по просторному залу, который уже много лет принимал своего хозяина за этим столом. За дверью послышались шаги. Каждый звук был знаком до мельчайших деталей. Вот сейчас с легким скрипом откроется дверь.

Так и есть. Скрип заглушили звуки шагов. В зал вошли трое: Адриан, Том и Стэнли. Они проследовали к столу, за которым на месте Германа восседал высокий человек в очках с голубоватым отливом.

Том и Стэнли подошли ближе и удивленно уставились на незнакомца. Адриан остановился чуть поодаль.

— Этой ночью мы понесли большие потери, — с грустью в голосе произнес незнакомец.

Том и Стэнли переглянулись и посмотрели на Адриана, словно ожидая, что он на это скажет. Тот только пожал плечами и шагнул назад.

Том подался вперед, к незнакомцу.

— Я не знаю, что вы там наговорили Адриану. Он сейчас нездоров — принимает обезболивающие, и его, наверное, легко заморочить разными бреднями. Но со мной эти штуки не пройдут. И, прежде чем я вызову полицию, хочу вас убедительно попросить выйти вон из этого помещения и больше сюда никогда не возвращаться!

На лбу Тома вздулись вены, пока он произносил свою гневную речь. Она должна была напугать посетителя или, по крайней мере, насторожить, однако тот и бровью не повел, только снял очки и невозмутимо обратился к собравшимся:

— Я понимаю ваше возмущение, друзья, поэтому перейдем сразу к делу. Кстати, я бы предложил вам сесть, но уверен, вы этого не сделаете. Итак, Том.

Тома передернуло, когда он услышал собственное имя из уст незнакомца. Голос этот он никогда ранее не слышал, но вот интонации…

— Том, ты можешь спросить меня о джунглях Амазонки, где мы втроем искали золото.

Незнакомец говорил четко и уверенно, только голос его звучал немного устало, словно он выполнял обременительную, но необходимую работу.

— Ты, я и Адриан. Мы долго готовились к этому походу, потому что нам совершенно не нужен был никакой проводник. Зачем лишний свидетель? — Говоривший хмыкнул. — Задолго до похода я назвал вам место. И именно там мы обнаружили ящик с золотом, который я надежно закопал почти двести лет назад. Ты, Томми, не можешь этого не помнить, потому что именно после этой находки у тебя появился новенький лимузин и домик мечты, в котором прямо сейчас ты и проживаешь вместе со своей милой Мэгги, не так ли?

Знак вопроса в конце фразы прозвучал как большая жирная точка, которая не требовала ни ответа, ни подтверждения, ни продолжения. Том приоткрыл рот, уставившись на говорившего, как на диковинного зверя. Гость продолжал, обращаясь теперь к другому присутствующему.

— Стэнли, ты был с нами в Египте. Том тогда выполнял важное задание — очищал город от скверны: шлюхи по имени Лола.

Незнакомец впервые засмеялся, и от этого смеха по телу Адриана пробежали мурашки. Каждое произнесенное слово все больше и больше убеждало его в том, что человек, сидящий сейчас за столом и говоривший с ними, и есть Герман.

А теперь этот смех. Адриан даже закрыл глаза, чтобы не смотреть на незнакомца. Это был его смех, Германа.

— И ведь именно эта Лола чуть не сбила тебя с пути истинного, да? — ухмыляясь, продолжал незнакомец. — Хорошо, что ты оказался в нашем карцере. Только вот Мэгги пришлось немного полечиться. А ведь все могло закончиться гораздо хуже…

Незнакомец снисходительно улыбнулся Тому, глядя прямо в глаза. Тот не выдержал и отвел взгляд. К вздувшимся венам на висках прибавились нервно заходившие желваки. В этот момент даже можно было услышать скрежет его зубов.

— Так вот, извините, я отвлекся. Мы втроем, я, Стэнли и Адриан, обнаружили на кладбище Бахарии в египетской пустыне то, чего никогда не обнаружили бы эти ушлепки-археологи. Нужно иметь очень скудные мозги, чтобы ограничиться только золотыми пластинами на мумиях. Ну да ладно. Мы нашли там дверь в потайную комнату. Кто вам сказал, где дверь?

Стэнли ловил каждое слово, слушая незнакомца. Он попытался было что-то ответить, но Том его опередил.

— Вы что, идиоты? — Его слова, обращенные к Адриану и Стэнли, прозвучали грубо и резко. — Этого проходимца сюда никто не звал! Мы не знаем, кто он и откуда! Вы развесили уши, как полные дебилы, а он может быть кем угодно: от обычного хакера до сотрудника ФБР! Вы что, не понимаете? Мы вообще не должны его слушать и разговаривать с ним!

Последние слова Том сопровождал эмоциональными выкриками, звонко отдающимися в сводах куполообразного потолка зала собраний.

Адриан и Стэнли словно очнулись и уставились на Тома, как будто увидели его впервые.

— Значит так. Я сейчас вызову полицию и позвоню адвокату, а вы не выпускайте этого шарлатана отсюда ни под каким предлогом! — более уверенным голосом продолжил Том.

Он уже было собрался выйти из зала и исполнить свои намерения, как человек, сидящий на месте Германа, стал медленно подниматься, поигрывая очками. Его лицо было абсолютно безмятежно, а в глазах играли дьявольские огоньки.

Адриан почувствовал, как по спине пробежал холодок.

Незнакомец снова надел очки и подошел к стене. Сопровождаемый изумленными взглядами, он прикоснулся правой рукой к небольшой стеклянной панели, практически невидимой на стене из темного дерева. От его прикосновений панель загорелась и превратилась в сенсорный экран.

Том резко дернулся в сторону незнакомца.

— Не советую, — отрезал тот. — Лучше оставайся на месте.

Том замер.

Незнакомец быстро набрал код на сенсорной панели. Раздался легкий щелчок, и стена стала раздвигаться.

Обращаясь к Адриану, он спросил:

— Этот код знают только два человека. Кто они?

— Я и… Герман, — почти прошептал Адриан, однако эти слова прекрасно услышали все, даже несмотря на тихое жужжание открывающихся дверей потайной оружейной комнаты.

Незнакомец прошел внутрь, уверенно открыл один из ящиков, встроенных в стену, и вынул оттуда небольшой пистолет с глушителем. Ловко провернув его в правой руке, обхватил пальцами, словно привыкая к иным восприятиям. Ствол, как родной, лег в руку своего «нового» владельца.

Темная фигура выскользнула из потайной комнаты и приблизилась к дубовому столу, возле которого все еще стояли двое изумленных служителей, а чуть поодаль — Адриан.

Слабое мерцание тяжелой старинной люстры над столом осветило высокого мужчину с пистолетом в руке. Оружие было направлено на Тома.

— Преданность делу, в первую очередь, — это преданность хозяину. А сомнение — верный спутник предателя.

Глухой хлопок завершил речь. За ним последовал звук падающего на каменный пол тела.

Герман снова щелкнул предохранителем и обратился к оставшимся:

— Благодарю вас за верность, друзья мои. Вы готовы служить мне и впредь?

В ответ Адриан и Стэнли склонили головы, выражая преданность своему главному и единственному наставнику, как, впрочем, и делали это всегда.

Глава 3. Снова на «Абидосе»

Аппетита не было, и Макс просто потягивал из кружки остывший кофе. Противоречивые чувства разрывали его, когда он наблюдал за Афиной, за ее суетливыми движениями, а главное, за глазами, периодически вспыхивающими какой-то сумасшедшей радостью, которой он никогда в ней раньше не замечал.

— И тогда я отдал ему Переключатель, — сказал Макс, продолжая беседу с Кейваном, — но перед этим поменял настройки и выставил особый режим. В общем, Герман больше никогда не появится среди нас. Что еще нужно объяснять? — резюмировал он и откинулся на спинку стула.

— Дело в том, что мой брат, так же, как и я, способен при необходимости менять тело. — Задумчивость Кейвана сменилась озабоченностью. — И, похоже, ты как раз вчера создал для него такую необходимость.

Афина, до этого сидевшая молча, тяжело вздохнула.

— Итак, он в любой момент может прийти сюда… — сказала она.

— Ты абсолютно права, — спокойно ответил Кейван, беря ее за руку.

Взволнованное дыхание Афины резонировало с отрешенностью Макса.

— Ты ни в чем не виноват, — Кейван подался к нему. — Ты все сделал правильно. Других вариантов у тебя в тот момент просто не было.

Макс поднял на Кейвана напряженный взгляд.

— Да. Это так. Но он может появиться здесь в любой момент…

— Поэтому нам срочно нужно решение. И это решение есть, — сказал Кейван. — Мой брат — один из членов команды «Абидоса». На корабле есть устройство, которое поможет его найти. Наши ментальные тела… ментальные тела всех членов команды… э-э-э… как бы это сказать, заложены в программу этого устройства — назову его идентификатор. Он может распознавать и отслеживать каждого из нас, независимо от того, в каких телах мы находимся. Это простой прибор, выдающий голограмму пространства вокруг себя. Радиус его действия ограничен, но в пределах этой планеты мы найти друг друга можем. В заданном радиусе идентификатор обнаруживает ментальные тела, которые в него запрограммированы, и выдает их координаты.

Макс присвистнул.

— Ну и как он выглядит? Где лежит?

— Не спеши, мой друг. Сейчас ты все узнаешь.

*****

Звенящая тишина и прохлада безжизненного «Абидоса» окутала Макса призрачной пеленой. Уже знакомые проходы равнодушно встретили посетителя, освещая ему путь; световые датчики работали исправно, словно и не прошло этих многих тысяч лет заточения «Абидоса» под землей.

Найдя нужный поворот, Макс свернул налево и оказался рядом с дверью, как будто нарисованной на стене. Прямо на двери, опять же, словно нарисованная, контурно выделялась небольшая электронная кодовая панель. Макс узнал ее по описанию Кейвана и, четко выполняя инструкции наставника, прикоснулся к панели ладонью.

Контуры ее засветились слабым голубоватым неоновым светом, и одновременно раздался тихий приятный звук.

Несколько рядов необычных символов расположились на панели, светясь таким же слабым светом.

Макс достал из кармана листок бумаги, на котором Кейван тщательно вывел кодовую комбинацию для входа. Глядя на него, Макс поочередно стал дотрагиваться до светящихся символов на кодовой панели. Словно отвечая на его прикосновения, они меняли цвет на розоватый и издавали тихие звуки, похожие на писк москита. Когда все символы с листка были введены, они одновременно засветились зеленым светом, после чего створки двери раздвинулись, нарушив целостность стены.

Макс нерешительно вошел внутрь. Он был здесь всего один раз — когда забирал Стиратель. По словам Кейвана, это помещение хранило гаджеты членов команды «Абидоса».

Следуя инструкциям, Макс прошел вглубь.

Просторный отсек разрезали вдоль несколько рядов сплошных стеклянных стеллажей с разложенными внутри незнакомыми Максу предметами. Кроме этих стеллажей в помещении ничего больше не было. При этом стеллажи вдоль стен вмещали крупные предметы. За стеклами остальных, расположенных ровными рядами вдоль помещения, хранились мелкие предметы разных форм. Идеальный порядок завершали символы в торце каждого из стеллажей.

Макс подошел к одному из них и, сверив символ на его торце с листком, стал уверенно продвигаться вдоль него.

Стеклянные стены с гаджетами внутри только на первый взгляд казались сплошными. При тщательном рассмотрении между ними можно было обнаружить перегородки, разделявшие стеллажи на абсолютно одинаковые ячейки. На дверце каждой «ячейки» были выгравированы различные символы. На эти символы и ориентировался Макс, то и дело сверявший гравировку на стеклах с написанным на листке.

Наконец его взгляд остановился на одной из ячеек. Убедившись, что он находится там, где надо, Макс дотронулся до символа в центре стеклянной «дверцы», и на ней появилась уже знакомая кодовая панель с такими же светящимися символами, как и на входе.

Макс поочередно прикоснулся к нужным значкам. Стекло, закрывающее ячейку, бесшумно поползло вниз и остановилось в тот момент, когда ячейка оказалась полностью открыта.

На стекле, словно подвешенные в пространстве, располагались несколько необычных предметов. Один из них, в форме пирамиды и размером с яблоко, точь-в-точь соответствовал описанию Кейвана, когда тот рассказывал об Идентификаторе. Глаза Макса загорелись, и он потянулся к прибору.

Увлеченный, он случайно обронил листок на небольшой прямоугольный предмет, лежавший рядом с Идентификатором. Освободившейся правой рукой Макс схватил то, за чем пришел, и спрятал в карман. И в тот же момент неожиданный звук заставил его вздрогнуть. Переведя взгляд на источник звука, Макс застыл.

Невзрачный сероватый предмет размером со смартфон, на который упал листок с записями Кейвана, внезапно ожил. Вокруг него образовалось фиолетовое свечение, а по листку бумаги перемещались лучи, словно сканируя его. Это необычное зрелище сопровождалось мелодичным звуком, который прекратился сразу же, как только «сканирование» завершилось.

Рядом с прямоугольным предметом появилась голограмма листка. При этом она была настолько совершенна, что выглядела даже ярче, чем сам листок, все еще лежавший на этой серой штуковине.

Макс завороженно наблюдал за появлением голограммы, а следом и небольшого экрана с полем для ввода и клавиатурой из незнакомых символов. Все это тоже появилось как голограмма высочайшего качества, будто только что перед Максом развернулся современный экран. Макс даже украдкой обернулся, пытаясь позади найти проектор. Но проектора не было.

Не веря своим глазам, Макс потянулся рукой к голограмме и, почти дотронувшись до нее, замер на секунду, а потом проткнул ее пальцем. Палец пронзил воздух, и рука оказалась внутри открытой стеклянной ячейки. Макс убрал руку.

Даже не пытаясь бороться с любопытством, он начал экспериментировать с остальной частью голограммы. В поле ввода, видимо, предлагалось ввести данные прямо с голографической клавиатуры, которая располагалась слева от изображения листка и ниже поля ввода. Все удобно и понятно. Но что вводить?

Внезапно загадочное устройство издало еще один мелодичный звук, и непонятные символы на голографической клавиатуре поменялись на знакомые латинские буквы и арабские цифры. Глаза Макса расширились, челюсть отвисла.

Под полем для ввода появилась подсказка на английском языке: «Введите дату для сканирования». Недолго думая, он набрал сегодняшнее число.

После этого поле с клавиатурой резко исчезло, а на «экране» появилось самое настоящее 3D-видео. Яркое, передающее каждую деталь, по качеству многократно превышающее современное HD, оно отображало события сегодняшнего дня: на голографическом «экране» прибора, хранящегося на «Абидосе» в течение многих тысяч лет, вдруг появилось «видео» о том, как сегодня утром Кейван взял этот листок бумаги и написал на нем коды, а затем передал этот листок Максу, сопровождая устными указаниями. Все мельчайшие детали этого события прекрасно передавались через «экран». Все, кроме звука.

Набравшись смелости, Макс потянулся к голограмме и дотронулся до изображения. «Экран» отреагировал на его прикосновение — внизу снова появились символы.

Макс убрал руку. «Все как в обычном видеопроигрывателе», — подумал он.

Немного расслабившись, он снова дотянулся рукой до «экрана» и двумя пальцами попытался «растянуть» его как на смартфоне. К величайшему удивлению, экран послушно увеличился почти в два раза, при этом качество изображения совершенно не ухудшилось.

Макс новым касанием вызвал меню настроек внизу экрана и передвинул один из «рычажков». В ту же секунду герои на экране заговорили голосами Кейвана, Макса и Афины. Все, что происходило сегодня утром на веранде и что оказалось каким-то невероятным образом записано этим невзрачным сероватым прибором, сейчас воспроизводилось.

Макс начинал понимать, что именно вызвало все это «волшебство». Конечно же, листок с кодами, случайно оброненный на эту штуку, активировал ее, и именно его историю и показывал сейчас этот невероятный инопланетный гаджет.

Завороженный увиденным, Макс убрал свой листок с необычного прибора, и, как только он это сделал, голограмма и звук исчезли, будто их никогда и не было. Не раздумывая, Макс взял из ячейки невзрачный сероватый «смартфон» без кнопок и разъемов и сунул его в карман жилетки.

Довольно улыбаясь, он еще немного постоял, глядя на стеллаж. На его глазах стекло, служившее дверцей, стало бесшумно подниматься и, полностью закрыв опустевшую ячейку, слилось с остальной частью прозрачного массива, как будто бы никто и не нарушал его целостности.

Глава 4. Идентификация

Пустые чашки и неубранная посуда напоминали о тех, кто только что наслаждался чаепитием на веранде. В их отсутствие прохладный ветерок разбросал по полу салфетки и фантики от конфет.

Воодушевленный Макс оказался здесь как раз в тот момент, когда очередной порыв ветра подхватил со стула легкий шарфик Афины. Макс поймал его и направился в гостиную, откуда раздавались знакомые голоса.

В полумраке гостиной он не сразу заметил Афину с Кейваном. Они стояли возле камина и держались за руки.

Увидев фигуру, заслонившую свет с веранды, Афина резко высвободила руки и обернулась, растерянно глядя на Макса.

Рука Макса сжалась в кулак, сминая легкий шарфик, и счастливая улыбка медленно сползла с его лица. Он шагнул к лестнице и, перепрыгивая через ступеньки, в считанные секунды оказался на втором этаже в своем кабинете.

Часто дыша, Макс достал из кармана Хроноскоп — так он для удобства назвал неожиданную находку — и положил его на стол. Следом на гладкую серую поверхность устройства мягко опустился шарфик Афины. При контакте прибор включился, просканировал лежавший на нем предмет и выдал голограмму. На этот раз клавиатура была уже с латинскими буквами. Макс быстро ввел сегодняшнюю дату и шагнул назад от «экрана», позволив Хроноскопу воспроизвести то, что совсем недавно произошло с хозяйкой шарфика.

Трехмерная красочная голограмма показала Кейвана и Афину, стоящих на веранде рядом со столом. Чашки с недопитым чаем стояли там же, только фантики от конфет и салфетки все еще лежали на столе.

— Ты должна ему сказать! — настаивал Кейван.

— Послушай, это слишком неожиданно. Это расстроит его. Он… Мы… Мы не должны так поступать! — Афина говорила тихо и растерянно.

— Мы не просто должны, мы обязаны. Скрывать нельзя, это только все ухудшит!

— Ты не знаешь его. Он… Может…

— Ты хочешь, чтобы мы снова были вместе?

— Да, — после паузы шепотом ответила она.

— Я тоже.

Кейван приблизился к ней и нежно обнял за плечи, потом прижал к себе. Афина не сопротивлялась, наоборот, протянула к нему руки и обняла за шею. В этот момент шарфик незаметно соскользнул с ее плеч и упал на стул…

В дверь кабинета постучали.

Макс стиснул зубы и, схватив шарфик с Хроноскопа, швырнул его на пол. Изображение моментально исчезло, а через мгновение исчез и сам прибор в кармане жилетки Макса.

В дверь еще раз постучали, что заставило его обернуться. Во взгляде не осталось и следа от радостного воодушевления, с которым он вернулся в дом. Да, он хотел рассказать о Хроноскопе Кейвану, но сейчас передумал.

Макс подошел к двери и отпер ее. На пороге стоял Кейван, а чуть сзади — Афина. Макс отошел в сторону, пропуская обоих.

— Все не так, как ты подумал, Макс! — умоляюще глядя на него, произнесла Афина.

— Неважно, что я подумал. Важно, что я увидел.

Макс ухмыльнулся, осознавая иронию своих слов. Конечно же, они даже не догадывались о том, что именно он увидел.

— Я принес то, о чем ты просил, — сказал Макс, обращаясь к Кейвану, достал из кармана жилетки идентификатор и осторожно поставил его на стол, туда, где только что лежали Хроноскоп и шарфик.

— Хорошо. Но давай сначала проясним… — начал Кейван.

Но Макс перебил его:

— Не надо ничего прояснять. У нас есть дела поважнее. Ответь мне лучше на один вопрос.

Сейчас Кейван выглядел не так уверенно, как полчаса назад. Взглянув еще раз на Афину, но не дождавшись от нее пояснений, он перевел взгляд на Макса. Напряжение все еще висело в воздухе, но Афина молчала, категорически отказываясь говорить. И разговор перешел в чисто деловую плоскость.

— Хорошо, спрашивай, — произнес Кейван.

— Зачем нам искать остальных? Они же давно тут, на Земле, живут себе жизнь за жизнью, перемещаются из тела в тело. Вряд ли они вспомнят, что прилетели с какой-то планеты тысячелетия назад, — пренебрежительно заявил Макс.

— Отвечу. Есть кое-что, что мы называем Кодексом Цивилизаторов. Это наши моральные ориентиры. И один из пунктов Кодекса гласит: жизнь члена команды дороже собственной. Нарушение Кодекса чревато серьезными неприятностями, и в первую очередь для того, кто его нарушил. Его не накажут, нет! Это не свод законов, за нарушение которых сажают в тюрьму. Но Кодекс гораздо важнее этих законов. Он позволяет цивилизатору оставаться сильной личностью, а не деградировать до состояния преступника, которому уже все равно, что будет с ним и членами его команды.

Макс кивнул.

— И еще. Мы не просто команда корабля. Мы связаны друг с другом. Кодекс Цивилизаторов — это то, что нам помогает. Но есть кое-что посильнее кодекса. Это — связь.

Вопросительный взгляд Макса обратился к Афине, но она молчала, никак не выражая эмоций.

— Связь — как нити, которыми мы переплетены. Мы никуда не денемся друг от друга, где бы мы ни были. Эти нити невидимы, но они крепче самого крепкого каната. Мы знаем о существовании друг друга, мы чувствуем друг друга и мы находим друг друга почти каждую жизнь. Эта планета — ловушка для нас, из которой просто так не выбраться… — брови Кейвана сдвинулись.

Где-то в животе у Афины неприятно защекотало, а дыхание перехватило.

— Ладно, все понятно, — отрезал Макс. — Я так понимаю, что времени у нас не очень много, и мы срочно должны найти Германа, пока он не нашел нас. Так?

— Все так, — ответил Кейван, подойдя к идентификатору. — И эта штука нам поможет.

Легкое прикосновение к устройству, напоминающему пирамиду, активировало его. Похоже, все гаджеты работали примерно одинаково — реагировали на прикосновения. После активации на нижней части идентификатора появилась сенсорная панель управления с символами, которые Макс уже видел неоднократно, но совершенно не понимал.

Кейван еще несколько раз прикоснулся к панели, и над устройством появилась голограмма — шар, который отображал все участки планеты: материки, страны, города. Размеры шара впечатляли: он завис над рабочим столом Макса, заняв часть кабинета, — примерно полтора метра в диаметре.

Афина и Макс подошли ближе и замерли.

— Ну вот, все работает, — сказал Кейван, обернувшись к ним. — Теперь обнаружение.

Он еще раз прикоснулся к панели на устройстве, и тут же несколько точек на шаре замигали голубым цветом.

— Это мы, — Кейван указал на две мигающие точки.

После того как его палец максимально приблизился к нужному месту на голограмме, от шара отделился фрагмент в форме прямоугольника с детализированным изображением Нью-Йорка — словно со спутника.

— Мы можем это увеличить, — произнес Кейван, расширяя изображение двумя пальцами.

Теперь голограмма в деталях отображала дома, дороги, машины. Это было не просто изображение. Это было видео всего происходящего прямо в настоящий момент. И в центре этого участка города мигали две голубые точки.

— Это мы, — повторил Кейван, указывая на них. — А теперь посмотрим, где остальные. Надо будет их навестить.

Он увеличил масштаб, и на карте появились еще три голубые точки, мигающие в разных местах: две в других районах Нью-Йорка и одна примерно в сорока километрах от него.

— Что я и говорил! — улыбнулся Кейван, указывая на них. — Мы все рядом!

— А где шестой? — спросил Макс. — Ты же говорил, что вас шестеро?

— Конечно, шестеро. Сейчас обнаружим.

Кейван вернулся к голограмме земного шара. Теперь она показывала не только американские континенты, но и Европу. И где-то в восточной ее части мигала голубая точка.

Все трое переглянулись.

Кейван увеличил часть карты с мигающей точкой. Она оказалась в России. Увеличил еще больше — Москва. При дальнейшей детализации изображения перед ними предстала картина, которую никто из них даже представить себе не мог. Голограмма показывала самый центр Москвы, Красную площадь, башни и купола. Но главное — пирамиду на этой площади, которая вот уже много лет служит склепом для тела человека, ставшего у русских легендой, — Ленина. И именно здесь непрерывно мигала голубая точка, идентифицирующая шестого члена команды «Абидоса».

Глава 5. Ультра

В уютной квартире на десятом этаже царил жуткий беспорядок. Журнальный столик посреди гостиной превратился в мерцающую лужу из мелкого битого стекла. Оно поскрипывало под подошвами ботинок полицейских, выполнявших свою работу на месте преступления.

Большая круглая кровать в центре квартиры-студии в обычное время, вероятно, должна была восхищать посетителей, служа одновременно и ложем для супружеской пары, и изящным предметом интерьера. Но только не в этот день. Сейчас она выглядела безобразно: вспоротые подушки и одеяло валялись рядом с ней в куче перьев и пуха, а белоснежная простыня была разрисована замысловатыми ярко-алыми пятнами. Следы крови тянулись от кровати в сторону входной двери, уродуя светлый пушистый ковролин, и завершались огромной, еще не высохшей темно-бурой лужей, в центре которой распласталось безжизненное тело мужчины с торчащим из груди огромным кухонным ножом. Рядом с телом работали двое полицейских.

Всхлипывания и причитания раздавались со стороны дивана, в угол которого забилась девушка с распущенными длинными черными волосами и круглыми зареванными глазами. Короткий шелковый халатик с трудом прикрывал ее длинные ноги и идеальной формы грудь без бюстгальтера. Всхлипывания девушки чередовались с ее попытками запахнуть скользкий шелковый халатик на груди, но, как только она поднимала руки, чтобы вытереть слезы, непослушные полы халатика снова предательски разъезжались, обнажая формы третьего или даже четвертого размера.

Молодой полицейский, пытавшийся допросить свидетельницу, то и дело подавал ей коробку с салфетками и постоянно краснел и отводил глаза в те моменты, когда она утирала слезы.

Кейван только что проник сюда в нематериальном состоянии. До этого они с Афиной и Максом договорились, действуя поодиночке, сначала обнаружить всех членов команды «Абидоса», находящихся в Нью-Йорке, и уж потом разбираться с тем, кто в Москве. В любом случае, с большой долей вероятности кто-то из них наткнется на Германа именно в Нью-Йорке. И сейчас Кейван, следуя координатам идентификатора, пытался обнаружить кого-то из своих. Однако пока затруднялся, поскольку здесь, в небольшом помещении, насчитывалось уже человек семь полицейских и пострадавших.

Кейван сразу обратил внимание на женщину в штатском у окна. Она была очень сосредоточена и, по-видимому, общалась с кем-то, находящимся снаружи.

Это была привлекательная мулатка лет тридцати с темными волосами, собранными в тугой пучок на затылке. Лицо практически без косметики. Белая трикотажная блузка и строгие джинсовые капри подчеркивали правильные формы ее фигуры и стройные ноги. Она стояла у окна, облокотившись на стену, и держала в правой руке мобильник, периодически на него поглядывая. Но все ее внимание было сосредоточено не на мобильнике, а на объекте за окном.

Кейван приблизился к окну и, пройдя сквозь стену, очутился снаружи квартиры. Его взгляду открылась жуткая картина. На узком карнизе, сантиметров тридцать шириной, переминался с ноги на ногу испуганный мужчина в деловом костюме при галстуке. Иногда он поглядывал вниз, но сразу же поднимал взгляд и зажмуривал глаза. Галстук швыряло порывами ветра так, что он периодически хлестал его по лицу, из-за чего мужчина поворачивал голову то вправо, то влево, постоянно нарушая и без того неустойчивый баланс. В любую секунду он мог сорваться вниз с десятого этажа и превратиться в груду костей и мяса прямо на виду у огромной толпы зевак. Внизу суетились полицейские, пытаясь разогнать собравшихся.

Кейван вернулся в помещение.

— Ультра!

Из глубины квартиры раздался голос одного из полицейских. Женщина, стоявшая у окна, обернулась и сделала пару шагов в сторону.

— Покажи, я не могу отойти, — тихо проговорила она.

Полицейский подошел к ней и протянул прозрачный пузырек с какими-то таблетками.

— Это было в ванной. Скорее всего, он принимал, — сказал полицейский, кивнув в сторону стоящего на карнизе.

Взяв пузырек в руки, Ультра покрутила его и, не обнаружив никаких опознавательных знаков, вернула полицейскому:

— На экспертизу.

Тот кивнул и отошел. Ультра вернулась к окну.

— Можно я чуть больше приоткрою окно? — мягко спросила она у мужчины снаружи.

— Да открывай, мне-то что? — ответил мужчина, часто дыша.

Он пытался вжаться спиной в стену, но карниз был узок, и выпирающий живот постоянно нарушал равновесие, а скользкие подошвы дорогих ботинок предательски мешали найти устойчивое положение. Было видно, что мужчина уже очень устал.

— Хорошо.

Мулатка раскрыла окно до упора, впустив в квартиру прохладу и шум оживленной городской улицы. Присаживаясь на подоконник, чтобы лучше видеть потенциального самоубийцу, она спокойно произнесла:

— Не делай этого, смысла нет.

— Не твое дело! Уйди отсюда!

— Наймешь хорошего адвоката, тебе дадут лет пять, потом уменьшат срок. Они всегда так делают, когда человек совершает преступления в состоянии аффекта.

— Я не в состоянии аффекта! — Голос мужчины сорвался на истеричный визг. — Мне дадут по полной!

— Не-а, — невозмутимо продолжала Ультра. — Не дадут. Ты лекарства принимал.

— Откуда ты… Да к черту эти лекарства! Это не имеет значения!

— Еще как имеет, поверь, я знаю.

Мужчина замолчал и снова заерзал на карнизе, пытаясь поудобнее примоститься. Его левая нога подкосилась, и он замахал руками, пытаясь удержать равновесие. Ультра замерла. Наконец он стал ровно и снова зажмурил глаза.

Она продолжила:

— Послушай, это очень страшно и больно — падать с такой высоты.

— Ты-то откуда знаешь?

Мужчина открыл глаза и удивленно посмотрел на Ультру.

— Мой парень недавно сбросился с восемнадцатого этажа…

— И что? — раздраженно спросил мужчина.

— Он принимал лекарства какие-то, психотропные. Я поздно об этом узнала, уже после всего… Ну вот. Из-за этих таблеток он был сам не свой последнее время, а как-то вечером пришел домой и сразу к балкону. Я за ним, спрашиваю: «Что случилось?» У него улыбка на лице, а глаза красные, опухшие. Он мне говорит: «Так надо» и перелезает через перила. Я его хватаю за одежду, пытаюсь затащить обратно, а он меня отталкивает и… вниз.

Ультра замолчала, глядя вниз на полицейских, устанавливающих батут.

— Я видела, как он падал. Видела его глаза… Страх в них… и желание вернуться обратно…

Мужчина злобно поглядывал на мулатку, словно пытаясь понять, говорит она правду или врет. Видимо, что-то в ее взгляде смутило его.

— Ты сучка! Такая же, как и все остальные!

Ультра пристально уставилась на него, оценивая ситуацию, потом снова глянула вниз, на полицейских. Они уже пять минут возились с батутом, но сигнала о готовности все не поступало.

Сжав челюсти, она снова перевела взгляд на мужчину, который все больше распалялся и уже устроил целую истерику на карнизе.

— Поэтому он и принимал таблетки! И я тоже! Чтобы забыть о том, какие вы суки!!! Ненавижу вас! Вам бы только трахаться! Только об этом и думаете! Что нам еще остается делать?

От напряжения мужчина снова потерял баланс, и на этот раз окончательно. В порыве ярости он отклонился от стены, и градус наклона оказался чуть больше допустимого. Он начал падать. Сумасшедшие взмахи руками только добавили ему инерции. Он истошно завопил, привлекая внимание зевак внизу.

Для Ультры время остановилось. Она прекрасно оценила ситуацию и поняла, что мужчина не удержится, еще до того, как он начал падать. Не успел он выкрикнуть последние слова, как она уже мысленно выстроила последовательность кадров будущего. В этом будущем мужчина отклонялся от стены под критическим градусом, но после снова прижимался к ней под влиянием совершенно других сил, не подвластных физическим законам, но подвластных только ей, Ультре. Как только последовательность сформировалась, Ультра, не отрывая взгляда от мужчины, направила на него невидимый поток энергии.

Падающего тут же впечатало обратно в стену. Не отрывая от него взгляда, Ультра молча продолжала удерживать поток, краем глаза наблюдая за действиями полицейских внизу. Те наконец-то установили батут и подали ей сигнал.

Взгляд Ультры переместился вниз, на батут, отпустив неудачника-самоубийцу, который слегка присел и вцепился руками в стену позади себя.

Мужчина снова заерзал и испуганно уставился на мулатку.

— Ты! Что ты сделала? Ведьма! Чертова сука! Ведьма!

Он все больше и больше распалялся, изрыгая ругательства и проклятия. Но Ультра уже его не слушала. Она спрыгнула с подоконника и, крутя мобильник в руке, направилась к выходу.

Довольный Кейван провожал ее взглядом — еще один член команды только что был обнаружен.

Глава 6. Ричард Сикорски

Второй этаж трехэтажного особняка разделялся стеной на два просторных помещения: холл и спальню. И Макс, находясь в нематериальном состоянии, очутился как раз в центре светлого холла, со вкусом обставленного бежевой мебелью. В интерьер гармонично вписывался резной камин, а большая напольная ваза возле окна ненавязчиво заполняла свободное пространство. Возле стены размещалась мягкая мебель, не вычурная, но с виду очень удобная. Здесь чувствовалась женская рука и любовь к порядку: ни единой крошки на белоснежном ковре и ничего лишнего на полках.

Макс приблизился к небольшому столику, на поверхности которого возвышалась стопка аккуратно сложенных журналов. С обложки самого верхнего улыбался видный мужчина средних лет. Под фотографией он прочитал заголовок: «Ричард Сикорски, профессор психиатрии, совершивший прорыв в индустрии психотропных препаратов, находится в коме».

Из-за дубовой двери внезапно раздались какие-то звуки. Макс прислушался. С трудом можно было различить женский стон. Переместившись сквозь стену, Макс оказался в спальне.

В огромной комнате слабо светился потолок из витражного стекла. Тяжелые шторы наглухо закрывали панорамное окно от пола до потолка, а возле стены стояла огромная кровать. Одежда, разбросанная по всей спальне, была ярким подтверждением страстей, предшествовавших бурному сексу, случайным свидетелем которого и стал сейчас Макс.

Быстро привыкнув к недостаточной освещенности, его взгляд сконцентрировался на безупречных формах женского тела, извивающегося под крупным мужчиной, который, не останавливаясь, делал свое дело, упираясь руками в матрас. Красотка стонала и периодически обхватывала его своими длиннющими ногами.

Страсти накалялись, скорость увеличивалась, а стоны становились все громче и громче.

С трудом оторвав взгляд от парочки, испытывающей кровать на прочность, Макс обратил внимание на дверь, которую вначале не заметил. Она искусно была вмонтирована в противоположную от кровати стену и на первый взгляд казалась обычным зеркалом в красивом багете. Собственно, это и было зеркало, рядом с которым располагалось нечто похожее на сенсорную панель примерно в полутора метрах от пола.

Приблизившись к двери, Макс проник сквозь загадочное зеркало, словно Алиса в Зазеркалье, и попал в обычный рабочий кабинет, больше напоминавший медицинскую лабораторию.

Стеклянные полки, расположенные вдоль стен, хранили за своими створками ряды колб и пузырьков с пилюлями и растворами, а также несколько прозрачных террариумов с белыми мышами и крысами. На стенах висели сертификаты и дипломы Ричарда Сикорски: за достижения в психиатрии, за разработки химических составов и прочее.

Внимание Макса привлекли бумаги, беспорядочно разбросанные на столе. Латинские буквы, символы на листах, написанные неразборчивым почерком, составлялись в химические формулы. Под ними были выведены названия. Что-то просто зачеркнуто. Из всего с трудом удалось разобрать написанное на одном из листов слово «Равана».

В эту секунду за стеной раздался резкий женский крик, потом еще один. И тут же это переросло в истошный вопль, заставивший Макса оторваться от загадочных химических формул и вернуться в спальню.

Там, уткнувшись лицом в подушку, на кровати распласталась брюнетка. Выгибаясь, словно пантера, она впилась длинными пальцами в матрас, обтянутый простыней. Подушка практически не приглушала ее истошных стонов. Мужчина, не обращая ни на что внимания, методично продолжал.

Когда брюнетка стала затихать, мужчина откинулся на кровать, опустив руку на плечо обессиленной красотки. Она повернулась к нему, глаза сверкнули, и нежная улыбка озарила ее лицо.

— Дорогой, что с тобой? Частичная амнезия, половину не помнишь, а в сексе просто зверь! Это что, побочные явления комы?

Мужчина хмыкнул. Теперь, когда он лежал на кровати, Макс мог наконец-то разглядеть его лицо — лицо с обложки, Ричард Сикорски.

— Моника, ты всегда удивляла меня своей догадливостью, — произнес Ричард мягким голосом. — Конечно же, после комы так бывает… Что-то забывают, что-то вспоминают.

— Ну, знаешь ли. А я уж было начала расстраиваться. — Она приподнялась на кровати, открывая свои прелести, и захихикала.

Засмотревшись на изгиб талии прекрасной Моники, Макс не заметил, как Ричард потянулся к прикроватной тумбочке и взял с нее очки. Моника перевернулась на другой бок, принимая более удобное положение. И пока взгляд Макса скользил по ее обнаженным бедрам, Ричард надел очки.

Увиденное заставило его приподняться на кровати: в полумраке спальни светилась фигура Макса, того самого, который совсем недавно так ему досадил.

В этот момент Макс внезапно осознал, что сидящий на кровати мужчина пристально смотрит на него сквозь стекла очков, предназначенных для обнаружения нематериального тела.

Глава 7. Линда

Резкий запах словно разрядом тока пронзил мозг. Афина рефлекторно отшатнулась и увидела перед собой чью-то руку, которая грубо тыкала ей в лицо салфеткой, пропитанной нашатырем. Назойливые движения сопровождал нетерпеливый женский голос:

— Давай уже, просыпайся!

Афина снова отшатнулась и тряхнула головой. Расплывающиеся очертания женской фигуры перед ней стали фокусироваться, и через секунду она узнала Линду, которая склонилась над ней и рассматривала ее зрачки.

— Ну молодец, очухалась наконец-то, — проговорила Линда, отступая на шаг назад.

Темный спортивный топик подчеркивал ее изящную талию, а трикотажные брюки облегали длинные ноги. Линда стояла напротив Афины посреди тесной комнаты без окон и с низким потолком. Небольшая складная лестница в углу комнаты указывала на выход в потолке, благодаря чему можно было догадаться, что они находятся в подвале.

Афина дернулась, но тут же поняла, что крепко привязана к стулу. Попытка освободить руки увенчалась неудачей, и она почувствовала, что ее еще сильнее прижало к спинке стула.

— Да не дергайся ты, а то скоро дышать не сможешь! — Линда злобно усмехнулась. — Я умею узлы завязывать. Лучше скажи, зачем сюда пришла?

Линда подтянула ногой стул, стоявший позади, и присела, покручивая в руках знакомый браслет. Увидев его, Афина обреченно вздохнула.

— Что ты со мной сделала?

— Нечего по чужим домам лазить, — снова ехидно усмехнулась Линда. — Или будь умнее. Могла бы догадаться, что у меня тут камерами все напичкано, — и, оглядевшись по сторонам, продолжила: — Ты, как последняя идиотка, невидимкой приперлась в мой дом. Так какого же черта ты материализовалась? Любопытно было в моем компе поковыряться?

И тут Афина все поняла. Одновременно в памяти мелькнул Кейван, дававший им с Максом последние напутствия перед дематериализацией: «Ни за что, слышите, ни при каких обстоятельствах не материализуйтесь там, куда отправитесь! Мы ведем игру с опаснейшим врагом. Он не простит любой, даже мельчайшей ошибки…» И как ее угораздило забыть об этом?

В тот момент, когда она очутилась в доме Линды, там никого не было. Она обшарила оба этажа маленького домика, но никого не обнаружила. Потом решила, что, возможно, идентификатор дал сбой, показав члена команды именно здесь, и решила проверить ноутбук, лежавший на журнальном столике в гостиной. Любопытство — кто здесь живет — взяло верх. Она материализовалась и, приблизившись к проклятому ноутбуку, в тот же момент уловила легкий запах газа и, похоже, сразу отключилась.

— Ну а теперь давай рассказывай, что тебе от меня нужно, — отчеканила Линда.

— Я не убивать пришла! — взмолилась Афина.

— Да знаю я, что не убивать. Я-то не дура. Помню, что ты меня с того света вытащила после этой адской разборки. Так что давай, говори прямо, зачем пришла.

— Я искала другого, не тебя.

— И кого же?

— Того, кто убил твоего мужа и сорвал все ваши планы.

Линда вскочила со стула и, словно кошка, кинулась к Афине, сверкая яростью в глазах.

— Он жив? Отвечай! Жив?

— Да! — резко выкрикнула Афина прямо ей в лицо, отчего та отпрянула, не ожидая такой дерзости.

— А зачем он тебе? — продолжала допрос Линда.

— Мы из-за него все в опасности.

— Почему я должна тебе верить?

Афина притихла и опустила голову, потом продолжила:

— Просто поверь мне. Я не знаю, могу ли это рассказать…

— Ну все! Ты достала своими секретами! — Линда выпрямилась. — Если ты появилась здесь, значит, и твои дружки могут меня найти…

Помедлив немного, она отлучилась куда-то и тут же вернулась с небольшим медицинским пистолетом и заправленной в него тонкой иглой. В емкости пистолета желтела какая-то жидкость. Не медля ни секунды Линда поднесла пистолет к левому бедру Афины и сделала укол. Та скривилась от боли и застонала.

Шприц опустел примерно на треть. Отойдя назад, Линда снова присела на стул.

— У тебя не больше двадцати минут. Это тот самый парализатор, который уже испытал твой парень. — Злобная усмешка исказила черты ее лица.

От непроизвольных движений Афины веревки затянулись еще сильнее, окончательно обездвиживая ее тело, и слезы досады навернулись на глаза.

— Мы не враги! Прошу тебя, введи антидот!

Улыбка сползла с лица Линды и сменилась свирепой гримасой. Словно не слыша мольбы своей жертвы, она приблизилась к Афине и повторно всадила шприц в то же место. Та завопила. Шприц опустел уже наполовину.

— Сейчас у тебя примерно десять минут, — сообщила Линда, снова усаживаясь на свой стул. — Ну давай, рассказывай!

Захлебываясь и задыхаясь, Афина стала говорить.

— У нас есть устройство… Оно засекло шесть ментальных тел…

— Какие, на хрен, ментальные тела?

— Ментальные тела членов команды корабля… Одно из них здесь, в этом доме… Твое… вероятно…

Голос Афины звучал все слабее и слабее, она с трудом подбирала слова, путаясь в них.

— То есть меня вычислило какое-то ваше устройство? — Линда удивленно хмыкнула. — Ну и где же оно? И где все твои дружки?

— Умоляю тебя, введи антидот! Мы не враги! Мы… вместе…

Линда будто не слышала Афину, у которой на лбу уже выступили капельки пота, а в уголках рта появились прозрачные пузырьки. Вскочив со стула, она подошла к обмякшему телу своей жертвы и, приподняв ее голову за подбородок, продолжила допрос.

— Как мне исчезнуть, чтобы вы меня не обнаружили? Как работает этот браслет?

— Я не знаю… Не знаю… Антидот… Пожалуйста…

Глаза Афины закатились, и в углу рта выступила пена. Голова опустилась, но Линда двумя руками схватила ее и отвела назад, пытаясь поймать ускользающий взгляд.

— Как? Как мне исчезнуть? Говори!

Линду прервал посторонний звук. Если бы она не была настолько взбудоражена и увлечена допросом, то заметила бы фигуру высокого мужчины, внезапно материализовавшегося в шаге от нее. Его движения были молниеносными. Вскинув руки, он нажал одновременно на две точки на ее шее.

Внезапная боль парализовала дыхание, в глазах потемнело, ноги подкосились, и Линда рухнула на пол. Мучительные судороги сводили все ее тело. Попытки встать только усилили боль, и Линда застонала.

— Где антидот? — спросил мужчина, склонившись над ней.

В ответ она что-то прохрипела и закашлялась.

— Мы не убийцы и не враги. Где антидот?

На мгновение пришла в себя Афина и, приподняв голову, обессиленно прошептала:

— Кейван… — и отключилась, безжизненно повиснув на стуле.

Мужчина обернулся на голос. И для Линды этого оказалось достаточно. Преодолев очередную судорогу в руке, она выхватила из кармана наполовину опустошенный медицинский пистолет и, завопив от усилившейся боли, всадила иглу в бедро противника, полностью опорожнив колбу с остатком содержимого.

Конец ознакомительного фрагмента.