Хаос и Тьма. Книга вторая

Александр Арсентьев, 2021

Размотать запутанный клубок Реальностей, ощутить бегущую по жилам Мощь и попытаться постичь суть дворцовых интриг Хаоса – таков далеко не полный перечень жизненно необходимых задач попаданца в тело боевого мага …Содержит нецензурную брань.

Глава 5

Гася эту вспышку внезапного гнева и от души проклиная буйную натуру Алекса Грэйтса, я смущенно взглянул на Леона — он-то точно знал, КЕМ на самом деле я являюсь. Ну, как являюсь… По сути — та же особь, о которых я только что с таким жаром говорил. Но! Особь, волею самой Мощи попавшая в тело посвященного — это о чем-то да говорит! Видимо, и сам Мастер терялся в замысловатых хитросплетениях судьбы. Он еще раз многозначительно взглянул на меня и покачал головой.

В отличие от него, моя сестра не смогла удержаться от язвительного:

— В самом деле, брат… Довольно странно слышать от тебя подобные речи. С тех пор как тебя покинули твои воспоминания, ты уже не раз удивлял меня своей непомерной заботой об особях. Теперь же — я попросту не узнаю тебя…

Я уже и сам запутался… Да, я по прежнему как-то по родственному относился к своим собратьям — людям. Но, следует заметить, что эго и душа младшего Грэйтса порой брали надо мной верх. Видимо, память Алекса и в самом деле медленно просыпалась… «Впрочем, это не так уж и плохо!» — совершенно неожиданно даже для самого себя подумал я. Без его решительности, напора и бескомпромиссности я долго в этом мире не протяну! В прежней своей бытности мне со многим приходилось мириться, на многое закрывать глаза. Спасая свой относительно уютный и маленький мирок, обычный человек зачастую перешагивает через самого себя, подстраиваясь под окружающий его мир и других людей. И чем дальше, тем чаще. Даже сильные личности в той или иной степени… И я не поверил бы никому, кто помел утверждать бы обратное! Оглядываясь назад, я с отвращением смотрел на этот мирок лицемеров, променявших самих себя на относительное благополучие и омерзительную, до тошноты, стабильность…

А сейчас… Мощь Алекса Грэйтса, бегущая по моим жилам, не то чтобы меняла саму мою личность, нет — она пробуждала все то, что не давало мне мириться с тем, что нарушало мои жизненные принципы. Я, наверное, впервые в жизни, становился свободным — свободным от удушающей рутины, от нагромождений стереотипов, от мнений тысяч окружающих меня людей… Особей!

— Знаешь, сестра, — задумчиво произнес я. — Особи, как и посвященные, бывают разные… Я хотел бы сказать, что симпатизирую им, но… Порой я сказал бы, что искренне ненавижу их… Единственный выход в данной ситуации — не относиться к ним никак. Но! — я повысил голос. — Я не позволю им становиться на моей дороге! Впрочем, как и на твоей… Кстати, некоторое время назад ты рассказывала мне об особи, которая всеми своими силами пыталась навредить нашей Семье. Признаться, я считал, что уничтожив Шитова, я решил вопрос. Это так?

Лора закатила глаза.

— В этом весь ты, и не говори мне, что ты стал другим! Тебя всегда заботили только лишь собственные дела и мысли! Вот и в этот раз ты слушал меня невнимательно! Шитов был шестеркой, псом на длинном поводке! Ведомый могущественной (по меркам особей) рукой, он действовал отнюдь не самостоятельно… И у меня возникают предположения, что после его внезапного самоубийства ситуация может весьма осложниться. Поверь мне — некоторые особи тоже могут сложить два и два! И вполне вероятно, что проволочки с выдачей тела Ригана — из той же категории многолетнего противостояния. Посмотрим…, — она взглянула на нас с Леоном. — Если случится что-то непредвиденное — я обращусь к вам обоим за помощью!

— На этом и договорились, — мягко произнес Мастер. — Мы с Алексом пока что направимся в мои владения — готовиться к дальнему путешествию. Ты действуй по обстоятельствам. Но, если произойдет что-то из ряда вон выходящее — вызови меня. Думаю, что на несколько часов мы с молодым Грэйтсом сможем прервать свою важную миссию…

— Хорошо, Мастер! — откликнулась Лора и, ударив кобылу каблуками, умчалась в непроглядную ночь.

Глядя ей вслед, я размышлял над тем — не зря ли мы с Леоном отпустили ее одну? ССБ шутить не любит — это я понял еще в ту пору, когда «плотно» общался с Шитовым. Беспредельщики, конечно, встречались всегда и везде, у многих на слуху были истории, когда людей пытали в «застенках», иногда они оттуда вообще не выходили. Либо выходили вперед ногами… И коль уж на нашу Семью поступил конкретный заказ с самого верха, то можно было себе представить, что некоторые, особо рьяные карьеристы, не на шутку расстараются…

Впрочем, я был на сто процентов уверен в том, что уж моя-то сестра сможет за себя постоять. Да и не только за себя. У меня в памяти до сих пор звучали ее слова: «Тогда я пущу в Москву Хаос…» Или как-то так… Интересно, что это могло значить? Но уже точно, для самой Москвы и москвичей — ничего хорошего…

Оглушительный рев, пронесшийся над Долиной, заставил меня вздрогнуть… Как будто какой-то Титан дул в исполинский рог. Этот чудовищный звук, отражаясь от гряды скал, в буквальном смысле этого слова заставил вибрировать мои внутренние органы. На какой-то момент возник беспричинный животный страх, что мое сердце вот-вот остановится. С близлежащей скалы осыпались мелкие камни, увлекая за собой более крупные обломки. Наши лошади шарахнулись было в сторону, и лишь привязь удержала их на месте.

— Нам пора, — сухо произнес Леон, отвязал жеребца и забрался в седло.

— Леон, Хаоса ради, что это было?! — от волнения у меня пересохло в горле.

— Скорбь спустилась в Долину, — коротко ответил он, прищурился и пристально посмотрел в сторону гигантского кладбища.

Я с опаской последовал за его взглядом и не обнаружил ничего подозрительного — все та же сухая земля, камни и скалы. В спустившихся на землю сумерках проход между скалами, ведущий в Долину, выглядел подобно огромной черной пасти неведомой Сущности.

— Сдается мне, я уже видел весьма характерных представителей этой самой Скорби, пожиравших тела мертвых особей, — осторожно заметил я. — Лора показала мне их и назвала стервятниками…

— Иетху? — спросил Леон и тихо рассмеялся. — Они ничего общего не имеют со Скорбью — Она лишь терпит их подле себя.

— А что же тогда такое — Скорбь? — спросил я и на миг затаил дыхание, когда вновь протрубил неведомый гигантский рог. — Ты сам видел ее?

Несколько мгновений Леон молчал, а потом кивнул.

— Да… Однажды…Тогда я в одиночку хоронил своего брата и не успел покинуть Долину на закате…Я едва закончил закапывать могилу, а треклятое солнце уже село и на кладбище выползли иетху. На схватку с ними тоже ушло какое-то время. Мне, как ты понимаешь, пришлось быть максимально эффективным…

Сухое лицо Мастера исказила кривая усмешка. Я постеснялся спросить — что в его понимании означало выражение «максимально эффективным». Спустя несколько мгновений он продолжил:

— По пути к склепу Виттсов не видел потрескавшихся стен и памятников? — я неуверенно покачал головой в знак отрицания. — Это сделал я в ту ночь, когда бился со стервятниками. Так вот… А потом протрубил рог Скорби. Со всех ног я бросился к выходу, так как прямое смещение на самом погосте невозможно. Второй сигнал застал меня на половине пути — я устремился вперед с такой скоростью, которой даже сам от себя не ожидал! — Леон меланхолично улыбнулся, видимо — припоминая подробности того «забега», и выдохнул. — Ну, а третий — застал меня у самых ворот. Скорбь вошла в Долину…

Он замолк. Я, словно пацан, слушающий страшную сказку, затаил дыхание и даже раскрыл рот…

— И что потом?! — наконец не выдержал я.

Леон сделал страшное лицо, выпучил глаза и прорычал так, что я вздрогнул:

— А потом Скорбь укусила меня за задницу!!!

— Да иди ты…, — взмахнул рукой я.

Мастер рассмеялся и дружески похлопал меня по плечу.

— Прости, не мог удержаться. У тебя был такой вид…, — внезапно он успокоился и уже серьезно взглянул на меня. — После третьего рока в Долину спустилось Нечто… Я даже не могу дать этому определения. Это ощущалось уже на уровне самой Мощи. И скажу тебе честно — она тогда буквально съежилась от ужаса. Как и сам я… Вполне вероятно, если бы я был подальше от Ворот, то попросту был бы раздавлен этим самым Ужасом! Такова была моя встреча со Скорбью…

Едва он закончил, над Долиной пронесся третий сигнал адского рога. В этот момент я весьма недвусмысленно ощутил лишь далекий отголосок того самого вселенского страха, о котором рассказал мне Леон. Ощутил и воочию узрел свои трясущиеся ладони…

— Едем, а то придется менять портки, — невесело пошутил он и пустил своего коня быстрой рысью.

Я боязливо окинул Долину прощальным взором и устремился за ним…

Узкий проход меж скалами постепенно расширялся. Я старался не отставать от прыгающего впереди меня крупа жеребца Леона, так как потеряться в этих местах мне вовсе не хотелось. Мастер, похоже, был полностью уверен в том, что я и на десяток метров не отстану от него — он даже ни разу не оглянулся.

Вскоре мы покинули Долину Скорби — это я понял по тому, как в ущелье проникли алые лучи солнца. Нормального теперь уже солнца! При воспоминании о светиле Долины невольная оторопь вновь пробрала меня до костей — до чего же жуткое место! Хотя, оно и понятно — Долина, мать ее, Скорби!

Каменные стены по обе стороны горной дороги становились все ниже, и вскоре вовсе сошли на нет. Мы оказались на равнине. Вернее, судя по бескрайним просторам и пожухлой редкой траве — именно в степи. Впрочем, сейчас для меня это было не так уж и важно, лишь бы подальше от места захоронения посвященных. Кстати, по всей видимости, мне, как посвященному Хаоса, теперь нужно будет регулярно посещать это место. Положение, как говорят, обязывает! Я вновь представил то, как Леон, совершенно один, хоронил там своего брата и невольно содрогнулся. Я ударил жеребца каблуками и вскоре нагнал Мастера.

— Слушай, Леон, — выкрикнул я, так как из-за стука копыт и свежего ветра в ушах слышимость была отвратительной. — Я все думаю о том, почему все-таки тебе пришлось одному хоронить своего брата? Здесь кроется какая-то мрачная тайна? Прости, если мой вопрос показался тебе бестактным…

— Ничего страшного, — покачал он головой. — Говоришь — почему один? Все просто — его никто больше не захотел проводить в последний путь. Среди посвященных он стал изгоем. Я бы тоже этого не сделал, но у меня тогда не было особого выбора…

Он умолк, по всей видимости — смещаясь в другую реальность. Я попытался проследить его действия с помощью Мощи, и у меня опять ничего не вышло! Складывалось ощущение, что эта треклятая сверхспособность, словно гулящая девка, является ко мне только тогда, когда ей заблагорассудится! Я отметил то, как по сторонам поднялись шумевшие своими кронами великолепные деревья, своим видом отдаленно напомнившие мне стройные кипарисы. С одной лишь разницей — они были настолько высоки, что проезжавшие рядом всадники выглядели на их фоне жалкими насекомыми. С одного из них, тяжело рассекая огромными крыльями кристально чистый воздух, взвилась вверх исполинская прекрасная птица с изумрудно-желтым оперением. Своими габаритами «пташка» намного превосходила птеродактиля…

Неожиданно Леон заложил пальцы в рот и пронзительно свистнул. В тот же миг небо окрасилось в алый цвет — мириады микроскопически малых не то насекомых, не то — птиц взвились в небо. Солнечные лучи, играя на их полупрозрачных крыльях, производили умопомрачительный эффект. Я попытался вновь вернуться к отложенному разговору и задал Мастеру очередной вопрос:

— Мастер, ты не хочешь рассказать мне, что именно тогда произошло? Ну, я имею в виду — о твоем брате…

Она рассмеялся, сверкнув белозубой улыбкой.

— Ты любопытен, словно молодая особь — вопросы так и сыплются из тебя, — внезапно его взгляд затвердел. — Прости, но в данный момент я не хочу об этом говорить — уж слишком прекрасен в этой реальности день — я не хотел бы омрачать его подобными историями. Может быть, как-нибудь потом…

Но, я не унимался, пытаясь выудить из него как можно больше информации, а заодно — и скоротать путь.

— Леон, ты сам — воплощение тайн и загадок! — уже через мгновение я постарался как-то прикрыть свою откровенную лесть. — Ну, сам посуди! Ты являешься непререкаемым авторитетом как среди своих бывших учеников, так и среди старших членов семей… Ты — посвященный высшего уровня. Но… Для меня тут непонятна одна деталь — ты сам-то принадлежишь к какому-либо семейству? Грэйтсы, Виттсы, Дюборы и Эклесы… А ты?!

Лицо Леона опять омрачилось, и я невольно прикусил от досады на самого себя губу.

— Да что ж за день-то сегодня?! — он выразительно взглянул на меня. — Или это я со спутником не угадал…

Но, спустя мгновение, когда я уже решил, что он на меня рассердился, Мастер вновь улыбался.

— Я отказался от своей фамилии в тот день, когда убил своего брата. Это оказалось нетрудно. Тем более что из всей Семьи оставался в живых лишь я один. Остальных уничтожил брат…

Я чуть с коня не упал от изумления. Он произнес эти слова с такой безмятежной улыбкой и даже оттенком ностальгии в тоне, что мне стало не по себе…

Внезапно его лицо потемнело, словно на него упала огромная тень… Я в этот момент смотрел на него, так что не мог видеть того, что оказалось у нас на пути. Мой жеребец неожиданно встал на дыбы, и я лишь чудом удержался в седле. Когда он вновь встал на передние копыта и освободил мне обзор, я подавился собственным криком ужаса — оказывается, бывает и такое…

Прекрасный солнечный день этой реальности был в клочья разорван прямо перед нами. В прямом смысле — разорван, словно гигантская рука пробила висящий перед нами лист бумаги. Реальность с оглушительным треском разваливалась на части… Земля под копытами наших коней покачнулась, а потом ноги моего жеребца стали разъезжаться в стороны от того, что прямо под ним разверзалась пропасть с горящим в глубине адским огнем. Прежде безоблачное, небо было иссечено развесистой сетью зияющих кромешной тьмой трещин. С неимоверным грохотом вдребезги разлетелся фрагмент реальности с лесом — в нашу сторону полетели необъятные стволы с переломанными ветвями. Воздух был наполнен пылью, обломками сучьев, травой и целыми пластами дерна.

— Быстро! — раздался средь этой вакханалии громовой голос Леона. — Уходим вправо!!!

Управляя своим жеребцом, он умудрился схватить узду моего коня и потащил его за собой. На удивление, животное не заартачилось, а послушно последовало за ним. Путь нам преградила стремительно увеличивавшаяся пропасть.

— Соберись! — взревел Мастер и швырнул мне поводья. — За мной!!! Не вздумай отстать хотя бы на шаг!!!

Не знаю, каким чудом мне удалось собраться, вероятно — без воздействия на меня Мощи не обошлось! Я крепко ухватил поводья и смог обуздать своего скакуна, едва сумев отвратить его от того, чтобы он не ринулся в панике прямо в объятья недр земли. Отныне у меня существовала лишь одна цель — скрытый за слоем песка в ураганном ветре круп коня Леона. Я едва различал спину Мастера в начавшейся внезапно песчаной буре. Изредка сквозь завывания ветра до меня долетал его слабый крик, и было непонятно — то ли он кричал от боли, то ли — что-то пытался сказать мне…

Все вокруг грохотало, трещало и разлеталось на части! Не единожды моему коню лишь чудом удавалось перепрыгнуть очередную брешь в земной коре, раскрывшую свою черную пасть прямо у него под копытами… Чудовищные порывы ураганного ветра пытались своими цепкими лапами вырвать меня из седла… То и дело в нашу сторону летели стволы деревьев, обломки каких-то построек или целые пласты земли…Носимый ветром песок отчаянно сек кожу на лице, и от невыносимой боли я припал к гриве жеребца…Я видел, как конь Леона пошатнулся и едва не рухнул с копыт, когда целая плита поехала в сторону… Уже через секунду я с облегчением отметил, что Мастеру удалось удержать его…

Все вокруг летело в тартарары… Неизменным оставалось одно — маячившая впереди спина Мастера…