Четвёртая зеркальная война

Александр Андреевич Лобанов, 2023

Кончилось время для шуток! Пророки объявили неделю Войны с Зазеркальем, а значит, пора готовиться!Что там по должностной инструкции Критиков требуется, чтобы предотвратить очередной конец света? Смотаться во вражескую реальность, и сразиться с собственным отражением? Завербовать смертельных врагов, по ходу придав ядерному огню неугодный город? Научиться ездить на гробиках на колесиках?..Так! Стоп! Какие ещё гробики? Хотя… Учитывая, что предстоит выкрасть у богов Зазеркалья книгу, способную спасти две реальности, никакие навыки лишними не будут!

Глава 3 или как выбрать сильнейшую версию себя? (Часть 3)

Мля… Я одновременно и жаждал этих слов, и боялся их услышать. Когда ведёшь войну с зеркальным миром, не стоит забывать, что где-то в нем гуляет твоё отражение. И если его пока не могут заслать в реальность, дабы заменить тебя и шпионить, то взрастить в нём все твои способности, а то и усилить — более чем возможно. А затем встретиться с самим собой в бою… Пришла моя пора уничтожить двойника, пока он не вошёл в полную силу. Это одновременно и волнительно, и страшно.

Но как мне найти себя в другом мире спустя восемь или скорее даже двадцать лет? Самый простой способ: проверить место жительство, где я обитаю в настоящий момент. Если моя зеркальная копия обновляется, то она должна появляться там регулярно. Однако… Как-то всё слишком просто!

— И как мы это сделаем? Отправимся ко мне домой?

— Не знаю, — пожал плечами Глагол. — Это твой двойник. Ты должен его выследить. Не ориентируйся на себя настоящего. Советую начать выслеживать того, кем ты был в момент прихода Веры.

Я задумался. Кем я был до прихода Веры? Влюблённым мальчишкой, сбежавшим из дома и учившимся в университете. Приход Веры лишил меня девушки, но зато дал цель в жизни! А значит, вот сразу несколько потенциальных мест, которые могут меня привести к зеркальному двойнику.

Родительский дом… Нет, туда я не сунусь. По крайне мере не в первую очередь. Пусть умом я и понимаю, что зеркальные клоны — это отклонения, но увидеть копии родителей… Я не уверен, что способен с ними встретиться. Не говоря о том, чтобы допрашивать.

Университет? Тоже не то… Это давно пройденный этап. Я много лет ни с кем оттуда не общаюсь. Зато есть место, которое остаётся постоянным в моей жизни и которое я не забыл, даже когда Брут изменял мне личность: бар «У Семёныча»!

Стоило лишь озвучить выводы, как Глагол кивнул. Это ознаменовало ещё серию переходов по картинам. Ничего примечательного, разве что выход пришёлся на данж «Пламенеющего лича».

А затем… мы сели в такси. Если честно, я ожидал если и не попыток скрыться от всех и каждого, шарахаясь от дронов и маскируясь под ветошь в тени домов, то хотя бы настороженности, шпионской скрытности… Но Глаголу было лень прятаться по углам. Он тормознул ближайшее от данжа такси, перебросился несколькими словами на инверсированной речи, и мы запрыгнули в машину к весёлому усатому водителю. Расположение руля было слегка непривычно, но это оказалось единственным неудобством.

Поездка по городу оказалась… неуютной. Вроде бы всё привычное. Дома. Улицы. Дворы. Разве что немного обледеневшие, даже зелень на деревьях. Но куда большую дрожь вызывало другое: инверсированные названия и надписи. Это превращало родной город в какой-то иностранный и незнакомый.

А затем я отметил ещё одну особенность: у отражений не было отражений. Прошу прощения за тавтологию, уважаемые читатели, но местные жители не отражались в стеклянных поверхностях и зеркалах. Подобное действовало на какие-то глубинные инстинкты, вызывая подсознательный страх.

Оплата переданной Эллис кредиткой так же прошла без малейших нареканий. Единственное, водитель удивился анахронизму: все давно перешли на оплату наручами. И пару минут спустя, пройдя через несколько дворов, мы свернули к одной из обветшалых, более того, сделанных вручную вывесок над полуподвальным помещением, которая гласила “ачынёмеС У”. Глагол расщедрился на порцию наставлений:

— Если пожелаешь выдать себя за местное отражение, то не забудь: если ты правша, то теперь ведущей рукой становится левая, — в подтверждение тому, ручка двери находилась с другой стороны. — Отражать мимику — самое сложное. Заметных шрамов и родинок у тебя нет, так что можно без зеркальной маскировки. Но говори поменьше: переводчик наруча инвертирует речь в текстовом варианте, но произносить тебе её самому, а бегло говорить у тебя нет навыка. И актуализируй данные Системы.

Актуализируй… интересно, под что? Данных Системы своего отражения я не знал! Могли бы попросить ту же Эллис разведать! Но нет! По тому пришлось скрыть всё, кроме имени, в надежде, что моё отражение не слишком часто мелькает у Семёныча. За одно проверил наган, который буквально жёг кобуру… но который я надеялся не использовать.

«Оружие-наган: Дар Сердца.

Качество: Артефактное.

Материал: Сталь, дерево, Вера (3 ИВ + фрагмент души).

Урон:

пулевой: уровень персонажа Х 10 (колющий урон);

удар рукояткой: уровень персонажа Х 1 (дробящий урон).

Эффекты:

+5% к силе;

+15% к ловкости;

10% шанс нанесения 300% критического урона.

Ограничения: Критик Несуществующий. (продать невозможно, передать невозможно, потерять невозможно).

Описание: Дар старого друга перед смертью, который восстановил древнее родовое оружие и вложил в него частичку своей души. Благословлено близкими прошлого и будущего. Проклято врагами. Оружие, что защитит до самой смерти, а возможно и после оной».

Бар встречал привычной, но зеркально отражённой обстановкой без посетителей и Семёнычем, меланхолично протирающим пивную кружку. На моё появление тот лишь поднял взгляд, коротко кивнул и вопросительно выгнул бровь. Коммуникация мимикой и жестами у меня была на продвинутом уровне, но недостаточном, чтобы вести переговоры. Потому я решил действовать максимально нагло:

— Два тёмного и такси до дома, — произнёс я медленно, и жутко запинаясь, чуть не сломав себе язык. А затем покачнулся, так что зашедший следом Глагол поддержал меня.

Прямо эталонный выпивоха! Разве что перегаром не разит! Не доработал… Хотя может я употреблял грибочки или что покрепче? По бровям в разлёт Семёныча я понял, что он в полном удивлении. Да, пускай я и пил, даже в его баре, но никогда до состояния нестояния. Старый друг взглядом указал на место под прилавком, где хранилась двустволка, намекая, что если у меня проблемы и нужна помощь — одно слово, и всё будет. Вот только я и не подумал объясняться, а, приобняв Глагола, направился к столикам, пьяно подхихикивая. Теперь всё зависит от того, насколько хорошо я сам себя просчитал…

Пиво оказалось приятным на вкус и немного ударило в голову. Ничего удивительного, если учесть, что мы уже полдня бегаем на голодный желудок. А затем Феникс, круживший над баром, заметил, как подъехало такси. Только в этот момент я окончательно выдохнул… Если бы Семёныч о чем-то догадался, то это означало бы не только риск раскрытия вторжения в Зазеркалье, но и то, что мне придётся делать со старым товарищем что-то сильно нехорошее!

За пиво расплатился Глагол, и мы вновь оказались в такси… Вот только перед выходом мы перестраховались и использовали прибор для стирания Мимолётной Веры. На отрезке времени до минуты он стирал воспоминание подчистую, тут же прошло минут десять-пятнадцать — стирание не полное, но теперь для Семёныча мы будем не более чем расплывчатый образ. Охота на самого себя становилась слегка абсурдной.

И уровень абсурда вырос ещё на пару градусов, как только такси остановилось у девятиэтажки в спальном районе города. Я знал эту девятиэтажку — в ней жила Маша…

— Получается, в Зазеркалье мы вместе? — растерянно обернулся я к Глаголу.

— Не сравнивай себя и отражение, — напарник был серьёзен. — Это другая личность. Другой человек. С другими мыслями и целями. Это твой дальний… очень дальний родственник. Которого нужно убить!

Проще сказать, чем сделать. Ведь интересно, по какому пути мне нужно было пройти, чтобы оказаться здесь? Что пережить и что совершить? А теперь мне предстоит уничтожить своего… брата?

Мысли промелькнули, пока мы поднимались на нужный этаж, и застыли на точке: что делать, если я встречу Машу? В ответ на короткую трель звонка дверь открылась и…

— Папа! Ты сегодня рано! — и ручки девочки лет восьми-девяти крепко обняли меня за пояс. — Мама с Юлей ещё в больнице! А кто это с тобой? — заметив Глагола, девчушка тут же спряталась за мной.

— Это друг… дорогая, — хрипло отозвался я, чувствуя, как по коже проносится стадо мурашек, а ноги готовы прямо сейчас либо подкоситься, либо унести меня отсюда.

— А что у тебя с голосом? — больше не обращая на напарника внимания, девочка чуть ли не силой втащила меня в прихожую.

Уютное помещение, с обоями в цветочек, вешалкой и подставкой под обувь, где меня ждали тёплые тапочки. А так же фотографии… Мы с Машей в обнимку на фоне какой-то больницы. Между нами та самая девчушка в платьице, держащая меня сейчас за штанину. На руках Маши белый кулёк на который девушка смотрит полным тепла и счастья глазами.

— Всё в порядке. Немного простыл, милая, — отвечал и раздевался я в полутрансе.

— Как тебя зовут, малышка? — привстав на одно колено, обратился к девочке Глагол на идеальной инверсированной речи с обаятельной улыбкой.

— Аня… — смущенно ответила девочка и вновь спряталась за меня. — Мне девять лет и я во втором классе! Я скоро вырасту и буду как папа — ученой! Мы вместе будем придумывать, как победить злых Копировальщиков!

— Твой папа в этом хорош! Ты ведь знаешь, что он придумал для этих Копировальщиков?

«Копировальщики» — так вот значит, как нас обозвали отражения… А я в этой реальности работаю по образованию «Физиком»? Но почему у Глагола такой сосредоточенный взгляд? Он уже не просто отвлекает от меня внимание, давая время прийти в себя, а начал полноценный допрос девчушки!

— Аня, будь добра, поставь чайник! Мы с товарищем сейчас пройдём на кухню! — мне стоило труда улыбнуться. При этом я отправил напарнику текстовое сообщение через чат Системы: — «Не трогай девчонку! Мы здесь за моим отражением!»

— «Она — источник информации. Её знания могут спасти нашу реальность!» — молниеносно пришёл максимально логичный ответ Глагола.

— «Эти данные мы можем получит от моего отражения в большем объёме и куда более подробные!» — и повысив шрифт на напарника: — «НЕ ТРОГАЙ РЕБЁНКА!»

Я отчётливо понимал: дети отражений в отличие от родителей не «обновляются» — для этого в реальном мире у них нет прототипа.

— «Отражение может и солгать… а дитя доверяет тебе. Допроси его сам».

Мы вошли в кухоньку, когда старенький электрический чайник начал закипать, а весёлая Аня носилась по помещению, расставляя чашки, ложечки и доставая сладости, на которые то и дело косилась в преддверии внеочередного чаепития.

— Аня, милая, нам с коллегой интересно, какая моя разработка тебе больше всего нравится? — с тихой надеждой, что моё отражение не особо распространялось о работе, уточнил я.

— Зеркальные маяки! — сразу же воодушевилась девочка. Мне даже пришлось перехватить чайник из её маленьких ручек, чтобы она не ошпарилась. — Технология, позволяющая открыть портал между нашим миром и миром Копировальщиков, минуя Зеркальный лабиринт.

— Твой папа сумел вывести её на новый уровень, — вскользь заметил Глагол.

Этого толчка оказалось достаточно, чтобы девчонка продолжила рассказывать, прихлебывая чай, закусывая конфеткой и беззаботно махая ножками на стуле:

— Да! Папа придумал, как сделать так, чтобы маяки превращали ближайшие зеркальные поверхности в порталы. Например, замерзшие озёра или даже дома в центре города. Благодаря им мы сможем перебросить огромные войска за считанные минуты…

Я мысленно присвистнул: боюсь предположить, сколько Веры в них заключено. Но расход оправдан, ибо прогулявшись по Зеркальному лабиринту, я понимаю, что провести по нему войско — значит, потерять большую его часть.

— Главное, чтобы маяки хорошо спрятали в мире Копировальщиков, — не преминул заметить я.

— Это уже дела военных, — безразлично ответила малышка, пытаясь под определённым углом откусить печенку. — Пап, ты же сам рассказывал, что они забирают Зеркальные маяки чуть ли не из лаборатории, и вы даже не можете проверить их параметры в полевых условиях. Так всё секретно.

Не проканало… Значит, о местоположении последних маяков нам не узнать. Однако не успел я расстроиться, как защебетал звонок. Аня было дёрнулась, но я успел подскочить первым:

— Я открою!

Я жаждал передышки в вытаскивающем душу разговоре. Но проскочив короткий коридор и уже поворачивая ручку двери, понял, что за ней меня могут ждать ещё большие проблемы. Хотя нет — Хугин парит над домом и предупредил бы в случае неожиданностей. Я распахнул дверь, где меня встречал… я.

Прибыло моё отражение! Я чуть не бросился ему на шею, ибо если бы то пришли Маша с младенцем, то я не знал, что делать… Хотя нет, вру, знал: я бы заставил Глагола уйти. Перехватить отражение у входа или завтра с утра… но история не знает сослагательного наклонения.

— Твоя дочь на кухне с моим человеком. Пройдём в комнату, — понизив голос, приказал я.

Моё отражение, миг назад растерянно-напуганное, тут же собралось, но благоразумно не стало делать глупости, лишь кивнуло. Сбросив верхнюю одежду, он под моим присмотром прошёл в одну из дальних комнат, которая по виду походила на рабочий кабинет инженера.

— Отпусти Аню… Она ребёнок. Она вам не враг, — шёпотом попросило моё отражение. Идеальное. Начиная с внешнего вида и заканчивая повадками. И его слова говорили о том, что я могу гордиться собственным отражением: — Ты пришёл за мной. Убей меня и закончим. Но не трогай её…

— Не трону. Обещаю, — чуть рвано мотнул я головой. — И ты умрёшь… но не здесь!

Сражаться всегда лучше на своей территории. Но в другом мире это сделать затруднительно. Однако я готовился! За последнее время у меня имелось столько противников, превосходящих меня по мощи, что я припас заготовку на данный случай! Я вскинул руку с наручем, мысленно активируя протокол: «Поле боя».

То, что я поступил более чем правильно, стало ясно в следующий миг: отражение метнулось к рабочему столу, пытаясь что-то схватить. Умирать просто так противник не хотел, и я был этому искренне рад! Я пришел сразиться с равным, а не примерить роль маньяка, вырезающего беззащитных. Вспышка света застала отражение в прыжке.

Я смахнул слёзы с глаз и застал последние мгновения того, как колдовская радуга красок, содержащая в себе все цвета, закручивается вихрем в вышине и тает, оставляя после себя целый мир.

Остров. Небольшой такой земляной островок в десяток шагов диаметром, покрытый приятной зеленоватой травой с едва заметными следами кисти. А вокруг небесная гладь, голубая… но при этом неоднородная, словно созданная всего десятком небрежных мазков кисти. А в этой голубизне летает ещё множество островков, чьи каменные основания нарисованы быстрым, уверенным штрихом. Рисунок выполнен нарочито грубо, и с реальностью его не перепутать, как иллюзии того же Кошмара.

Конец ознакомительного фрагмента.