Стихотворения, тексты песен, басни

Александр Агарков-Новак

Родился и проживаю в Казахстане, в городе Алматы. Всю жизнь работал рабочим на заводах и стройках. Писать начал с 2009 года.

© Александр Агарков-Новак, 2020

ISBN 978-5-0051-3843-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Стихи

В. В. Путину

Не ангел он и не Мессия

и ростом он не исполин…

Стоит один. За ним-Россия

встаёт, как Феникс… из руин.

Я помню, как всё начиналось:

насторожилась вся Страна

И как язвительно смеялась

околосветская шпана:

«Ему бы только в самолёте

иль на подлодке гарцевать,

Ему бы коком быть на флоте,

но не Страною управлять!»

А он, Россию, как святыню

поднял. И выплатил долги.

Страна окрепла и отныне

друзья притихли. И враги.

Ах, грустные думы осенние!

То дождь, то снежинки с утра.

Уходит моё поколение

И мне собираться пора.

Последнею песней негромкою

Пусть ветер наполнит мне грудь.

Я с ней и с пустою котомкою

Отправлюсь в неведомый путь.

Планета по прежнему вертится

Рассветы в сиреневой мгле.

Ах, только бы, только бы встретиться

Нам снова на этой земле!

Ах, осень, осень! Нежная прохлада

И паутинок кружевная прядь.

Полупрозрачность утреннего сада

И озера нетронутая гладь.

Сквозь облака, задумчивая просинь

Глядит на землю, цвета янтаря.

Ах, осень, осень — золотая осень!

Качает жёлтый листик сентября.

На туманном Альбионе

Всё туманно, старичок!

Путин ходит, из флакона

Распыляет «Дурачок».

Мажет двери, мажет ручки,

В чем — то вывалял ежа…

Отравились: бабка, внучка,

Репка, дед и… два бомжа.

Борис Джонсон дунул резво

До Сурреевых полей,

Только стойкая Тереза

Где — то прячет Скрипалей.

ГРУ не спит, однако —

Лезет в щели и в окно.

Знает каждая собака —

Это Путин, в кимоно…

Недоступен этот Путин —

Как сиреневый туман.

То велик, то лилипутен

Как легенда. Как обман.

На туманном Альбионе

С балалайкой, на коне

Скачет Путин. Аль Капоне —

Нервно курит в стороне.

О беде не голоси,

Лучше плачь украдкой.

Быть поэтом на Руси

Ох, совсем не сладко!

Жрите рыбу «Иваси».

Пейте водку, черти!

Стать поэтом на Руси —

Можно, после смерти.

Чья — то баба голосит

В чёрное одета.

Знать хоронят на Руси

Нового поэта.

Боже, Боже, дай мне сил

Не шагнуть с обрыва.

Быть поэтом на Руси —

Умереть красиво.

Весёлый кучер

На четверть века избитых дней,

а путь всё круче.

Стегает плетью гнедых коней

весёлый кучер.

А сколько слабых на вираже

не удержалось,

Да только боль не саднит уже,

исчезла жалость.

Не жалко больше гнедых коней,

исчезла робость

И кони мчатся сквозь серость дней…

Всё шире пропасть.

Внуку

Достало всё, до самой селезёнки,

Забыть бы всё, забыться и сгореть,

Да только внука ясные глазёнки

Жгут сердце… как тут помереть?

Он так похож на хитрого галчонка,

И пусть судьба бьёт хлеще и больней…

Я буду жить, пока его ручонка

Доверчиво лежит в руке моей.

За одиночество ночей

Молюсь отныне.

И ты ничья и я ничей

В людской пустыне.

Не будет слёз. Не будет встреч

Любовь — отрава.

Сломать мосты. А может сжечь

Имеем право.

За одиночество… Не верь!

И всё сначала.

Чтоб счастье село нам под дверь

И постучало.

Мне снятся далёкие дали

Там детство до ныне живёт,

Не зная тревог и печали

Весёлые песни поёт.

Там всё так светло и так важно,

Там песни не прерван полёт

По лужам весенним отважно,

Кораблик бумажный плывёт.

И вовсе не кажется странным,

Что в море выносит вода

Кораблик, а мы — капитаны,

Бумажные водим суда.

Там ветры шумят на просторе,

Там сердце от счастья поёт

Там в самое синее море,

Кораблик бумажный плывёт…

Павшим защитникам Донбасса

Я эту Землю

Вращал, как мог,

Стирая в труху года.

Земля бежала

Из под сапог,

Вращалась не туда.

Я жаждал неба

И тишины,

Дровишки кидал я в печь.

Но как случилось,

Что кровь войны

Стекает с моих плеч?

Скажите люди —

Куда идти?

Молиться каким богам?

Чтоб эту Землю

От бед спасти,

И не отдать врагам?

Я эту землю

Вращал. Увы —

Граната попала в дзот.

Теперь планету

Вращайте вы —

Может вам повезёт.

Не судачат уж давно

бабы на крылечке

Завалившийся плетень,

как босяк в пыли.

Над заброшенным гумном

Не слыхать словечка

Лишь зимою на ветру

стонут ковыли.

Обвалились берега.

Обмельчала речка.

Я плыву по ней во сне,

волны бью веслом.

Но всё дальше от меня

милое местечко,

Но всё дальше от меня

старое село.

Может пели не то

и не так и не с теми?

И не там и не с теми

разводили костры?

Были песни просты,

незатейливы темы,

Мы мечтали, любили,

до поры… до поры.

А теперь мы не те,

мы сегодня другие —

Ветер мачты разрушил

и порвал паруса.

И слова и напевы,

в нас сегодня чужие

И сегодня чужие в нас звучат голоса.

Нашу шлюпку качал

ветер — спутник свободы

И казалась вкуснее

там, за морем вода

И нас шлюпка несла,

через валы и броды,

А выходит, что плыли

мы совсем не туда.

Назарбаеву

В тюбетейке от «Кардена»

Очень скромен и не стар,

Две минуты у мартена

И навечно — сталевар!

Что сегодня честь и совесть?

Пережиток. Рудимент…

На купюре он по пояс,

В каждом парке — монумент!

В камне, бронзе, на скамейке

Весь в купюрах — вот, душа!

Всё он сделал для семейки…

Для народа — ни шиша.

Назарбаеву 2

А не беда, что президент двулик,

ведь путь тернист его и в чем то сложен,

и пусть порой он попросту ничтожен,

но в чем то он по своему велик.

В одном лице он ярый коммунист,

в другом же лицемер он и пройдоха,

зато семья его живёт совсем неплохо,

там каждый — бизнесмен, банкир, артист.

Он клялся коммунистам и богам,

всё продал от сарая, до завода,

а что оставил он для сирого народа?

Пусть привыкает ныне к батогам.

Занавес сиреневого цвета —

Он тяжёл как совесть, как судьба.

Здесь играл шута я и поэта,

Здесь играл презренного раба.

То — палач! То — царь и повелитель,

То старик, усталый и больной.

Умирал я и мой добрый зритель

Горевал и плакал надо мной.

Я играл священника и вора,

Всё на сцене спелось и сбылось.

Всё сбылось… под шепоток суфлёра

Жизнь свою прожить… не довелось.

Душа отлетела, а тело легло

В кровавые лапы бурьяна…

Кому на потеху? Кому то назло,

Иван убивает Ивана?!

А кто-то невидимый дёргает нить

Саднит застаревшая рана…

Кому то остаться, кому то не жить:

Иван убивает Ивана!

Нам болью навеки сердца ворошить,

Душа от безумия пьяна!

И с памятью плакать и с памятью жить:

Иван убивает Ивана!

Каблучки по мостовой

так беспечно цокают,

Жёлтый шар над головой

и сердечко ёкает.

Тёплый дождь над мостовой

пузырьки по лужицам,

Что то стало с головой —

кружится и кружится.

Под ногами шар земной

всё быстрее вертится,

Нам бы этою весной

Хоть глазами встретиться.

Счастье вдруг, на склоне дня —

Золотою рыбкою:

Одарила ты меня

Нежною улыбкою!

Тёплый дождь над мостовой

И планета кружится…

Мы идём вдвоём с тобой

Босиком по лужицам!

За тебя

За тебя — хоть с копьём, хоть с палкой,

Безоружным — попру на нож!

За тебя умереть, не жалко,

Только ты меня не зовёшь.

В кровь разбитые ноги босые

Нет ни волюшки, ни коня.

Как мне жить без тебя, Россия?

А тебе каково, без меня?

Время стужею сердце студит,

Тройкой резвой летит, звеня.

Кто с тобой, что с тобою будет

Если рядом не будет меня?

Я пройду сквозь дожди косые.

Всё стерплю — и грозу и нужду.

Позови, позови, Россия —

С того света к тебе, приду.

Над моей страной тучи черные

Колокольный звон еле слышится,

Где ж ты силушка непокорная?

Воздух есть еще — да не дышится!

Купола церквей, крытых золотом

Красит зоренька в нежно — алый цвет

И белеет храм, только в храме том

Есть прислужники… Бога больше нет!

А над селами дым стоит столбом

Прямо в небушко упирается,

Хоть ты в омут лезь, хоть о землю лбом —

Лес горит кругом! Разгорается…

И не надо слез — проще волком выть!

И церковный хор, зря старается —

То не лес горит — двери адовы

Над страной моей, раскрываются!

Не исчезай!

Твоя рука в моей руке,

глаза глядят чуть — чуть тревожно.

Плывём мы вместе по реке,

а врозь нам выплыть невозможно.

О Боже, Боже — дай нам сил —

вдвоём проснутся на рассвете.

Я ничего не попросил…

Он ничего мне не ответил.

Куда б теченье не несло

от острых скал и водопада,

хранит надёжное весло

и трепет губ и нежность взгляда.

Не уходи. Не исчезай.

Мне без тебя — сорваться в бездну.

Зачем мне мир, зачем мне рай? —

Исчезнешь ты и я исчезну.

О пенсионной реформе

Я от восторга прыгаю и плачу —

Жизнь — сказка: И во сне и наяву,

Мне старость отодвинули и значит

Я до неё уже не доживу.

Крадётся старость тихой — тихой падлой,

Беззубым ртом разбрызгивая яд,

А я её по темечку — кувалдой!

А я её лопатою — под зад!

Жизнь от забот и веселей и чище,

Все правы — президент, премьер и поп.

Но от чего так чешутся ручищи?

И от чего рыдаю я взахлёб?

Осенняя грусть

Календарные листы

Дней прошедших отпечатки,

Как горьки они и сладки

Позабытые мечты

В запотевшее окно

Не врывается движенье.

Растворилось отражение

За задернутым сукном.

Где — то там под ветра свист

Платье сбросила аллея

И, о прошлом не жалея

Умирает желтый лист.

Затуманенные сны

Все тревожней год от года,

В сердце грусть и непогода,

А так хочется весны.

Подслушанный диолог

Девочка, трёх лет:

— Я буду как мамоська стлогой — плистлогой!

Когда вот — такой подласту.

И мальсиков всех, буду гнать от полога

И всех обходить за велсту!

Мальчик того же возраста:

А я, когда выласту, стану пилатом

И много сокловищ найду!

К тебе плилечу на калвете клылатом —

У мамки тебя укладу!

Девочка:

Не надо сокловись — вот столько! — Вот столько!

Калветов не надо пока.

Ты мне пливези из — за моля котёнка,

А лутьсе бальсова сенка!

Про Тараса и фугас

Дыши читатель, ровно

и слушай сей рассказ:

Под самым, значит, Ровно

жил молодой Тарас.

Жена его, Маруся

без юбки, но в пальто,

а сам Тарас вернулся

недавно из АТО.

Подрасшатались нервы

слегка скривило рот,

в АТО одни консервы,

АТО вам не курорт!

Истёрлась балаклава

и треснуло пенсне,

и всё: Хероям слава!»

кричит Тарас во сне.

Смеётся над Тарасом

весёлый городок:

«С войны лишь два матраса

херрой наш приволок!»

А в доме том, что справа,

в окне фиговый лист,

сосед фиговый Слава —

пьянчуга — скандалист,

пока Тарас…Иисусе!

херройствовал в АТО,

ходил сосед к Марусе

и шарил под пальто…

Узнал про эти шашни

наш молодой Тарас,

пока сосед на пашне,

он заложил фугас…

Исчезло два квартала,

Маруся, без пальто…

И что с Тарасом стало,

не ведает никто…

Старая сказка на новый лад

На неведомой земле,

в белокаменном Кремле,

Не биндюжник, не швейцар —

жил — да был в палатах царь.

До охоты был охоч,

ну и с челядью не прочь

воду в ступе потолочь.

В общем жил — не горевал,

пил да ел и крепко спал.

У царя служил министр

всех заморских дел магистр,

Если где чего сопрут

там, за морем, или тут

иль войну кому объявят —

так министр — тут как тут.

(Тут я слышу от народа,

что мол нужен воевода

государству и царю).

За намёк благодарю!

Воеводу вам дарю:

Вот вам, нате — воевода —

вроде вышел из народа

(если он не дурит нас),

Есть и в профиль и анфас.

Книжек сроду не читал.

В общем, к слову — генерал.

Прекратим огласку

И приступим к сказке:

Министр

Просыпайся, царь — измена!

Всё хватай — тесак, полено —

Поднимай честной народ —

Нет покоя во вселенной —

Враг у самых у ворот!

Царь

Ты сдурел? иль вовсе спятил?

В ухо долбишь, точно дятел —

Кто напал и почему?

Министр:

Всё вокруг уже в дыму!

Враг на западе, востоке,

У Аляски и в Крыму!

Царь

Я те щас как дам, по морде —

Не глухой я с детства, вроде…

Собирайся, сей же час,

Да ступай — ка к воеводе —

Он — то нужен мне как раз!

Вбегает воевода:

Всё готово нынче к бою-

Ступа, с бабою Ягою,

Вурдалаки и Кощей!

Он, один могёт такое —

Хоть на свете всех тощей.

На болоте — водяные

Змеи, жабы и иные…

Да, ещё — Горыныч — змей!

Три башки — хотя дурные —

Он с похмелья — чёрта злей!

Царь

Чё ты мозг мне конопатишь?

Мысли царские лохматишь?

Паникёрский тон свой брось!

Коли мыслю не ухватишь,

Будешь враз — с башкою врозь!

Чем будить напрасно лихо —

Всем сидеть отныне тихо!

В обе дырочки сопеть

И, пока всё не утихло —

Не буянить! Не гундеть!

Вбегает министр:

Государь! Дремать не время!

Всё наглее, вражье племя —

Всех, кто молод и силён,

Бьют под зад, под дых и в темя,

Молодух берут в полон!

Царь

Ты — министр, аль иуда?!

Черепок пустой посуды!

Ты совсем мозгою скис?

Мужики — всё пьют, паскуды!

Бабы — сами прут… в круиз!

Я весь склизкий стал от пота —

Эта царская работа,

До инсульту доведёт.

Вам же думать не охота —

За отчизну. За народ.

Возвели поклёпа горы —

Не враги кругом — партнёры!

Кой им ляд нас убивать?

Не убийцы чай, не воры —

Хочут с нами торговать.

— — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — — —

С царством стало что — не знаю

И оваций не прошу.

Я ведь сказок не читаю —

Что прознаю — напишу…

Счастье, это — рука в руке

Тихо пылать от взгляда.

Счастье — плыть по одной реке

И ничего не надо.

Счастье, это — крутой обрыв —

Дёрнуть кольцо и падать.

Счастье — ветра тугой порыв

И ничего не надо.

Счастье — вместе встречать рассвет

Тихо идти из сада.

Счастье — рядом, на сотни лет

И ничего не надо.

Рассказ старшины

Я очнулся внезапно от женского взгляда

Я от ласки отвык в суматохе военных дорог,

Голос нежный звучал из преддверия Ада:

— Жить он будет конечно, вот только без ног…

Боль пронзила виски. Закачались качели

Потолок навалился, покосились углы…

Я очнулся опять и присел на постели,

Посмотрел удивленно — мои ноги целы!

Оказалось не мне, а кому — то другому

Жизнь такою ценою умудрились спасти

И не мне, а ему, путь нелегкий до дому

Неизвестной дорогой предстояло пройти…

Я увидел его, когда шел на поправку:

Он из липы колодки в саду мастерил

— Эй, садись старшина, на весеннюю травку!

Если есть табачок… я б сейчас закурил.

Он курил, улыбался, к медсестре приставал:

— Дай, сестрица любови, хоть на кончик иглы,

Конец ознакомительного фрагмента.