Чукля

Александра Созонова, 2021

Однообразные больничные будни тянутся для мальчика Алеши бесконечной вереницей – словно длинный-предлинный товарный поезд. Лишь изредка в череде скучных серых дней случаются просветы: интересная книжка, приятный сон, визиты папы и дружба с больничной нянечкой со странным именем Чукля. Автор этой доброй и трогательной сказочной истории Александра Созонова стала победителем XI сезона конкурса «Новая детская книга».

Глава 3

Неожиданный подарок

На следующее утро Алеша покорно приготовился к стуку колес унылого товарняка.

Была суббота, папа придет только завтра, значит, в предстоящие сутки никакого просвета не ожидается. Вчерашнее событие — небольшой прорыв в цепи серых вагонов — вспоминалось как случившееся давным-давно. Ну блеснула на миг непонятная вещица, ну вспомнил нелепое прозвище санитарки — и что с того? Разве будет продолжение?

Однако продолжение последовало.

После завтрака (овсяная каша, какао, возглас Саввишны: «Лопай, не сомневайся: вкуснотища!»), как всегда, пришла санитарка со шваброй. Впрочем, уже не безликая женщина, а Чукля. Повозив шваброй по полу, пошуршав ею под столом, она неожиданно присела на кровать и вытащила из кармана — нет, не блестящий листочек, а баночку с чем-то золотисто-коричневым.

— На вот, с чайком попей!

— Что это? — удивился Алеша нежданному дару.

— Медок. Да не простой, а таежный — от диких пчелок. Такой мишки лопают.

— Спасибо. — Мальчик опасливо взял из ее рук баночку, оглядел и поставил на стол.

— Это я тебе спасибочки должна сказать. За вчерашнее! Даже если бы дотумкала за батарею заглянуть, моя лапища ни за что бы туда не пролезла.

— Ничего, мне нетрудно, — вежливо откликнулся Алеша. — А что это за листик? Он ведь не с дерева.

Алеша все еще не мог привыкнуть к неожиданной разговорчивости прежде молчавшего существа и потому чувствовал себя неловко.

— Это пропуск мой.

— Пропуск куда?

— А это не твоего ума дело! — Сообразив, что обидела того, кого только что благодарила, санитарка виновато улыбнулась. — Не серчай! Не обо всем балакать можно.

— Я не серчаю. Секрет так секрет.

— А я спервоначала тебя боялась! — призналась Чукля и тут же фыркнула: самой показалось смешно.

Мальчик не поверил своим ушам.

— Вы? Меня?..

— Ну да. — Она хихикнула. — Тебя ведь в отдельную палату запихали. Я и кумекаю: большая шишка к нам пожаловала! Шишка большая, а сам ты мелкий, от пола полвершка. Что за дела этакие? Никак карлик?

Алеша засмеялся.

— Карлик? Ну вы даете!

— А чего еще я могла подумать? Начальство, да еще карлик — ух и злющее, видать. Вот и тряслась! Не замечал? Старалась пол как можно скорее надраить и прочь унестись. Пока, осердясь, с кровати не запустил чем-нибудь — тапкой или там книжкой толстенной.

Мальчик расхохотался еще звонче: он живо представил, как трясущаяся от страха Чукля драит пол в его палате, а он в это время, стуча зубами, ждет не дождется, когда она выйдет.

— Смешно? Ужо тебе! — Чукля шутя замахнулась на него шваброй.

Но в этот момент — очень не вовремя — в палату вошел Игорь Петрович в сопровождении верной Зиночки. Утренний обход. От открывшейся ему сцены врач потерял дар речи.

Чукля мигом выскочила за дверь, не забыв прихватить ведро с водой и швабру. Судя по раздавшемуся в коридоре грохоту, ведро впопыхах она уронила.

— Что произошло, Алексей? — Игорь Петрович вперил в пациента строгие и удивленные глаза.

— Н-ничего. — Мальчик не нашелся что ответить.

— Она с приветом, Игорь Петрович, — объяснила Зиночка. — С тараканами.

— Тараканов в нашей больнице быть не должно! — отрезал врач. — Иначе санинспекция такой штраф наложит — мало не покажется.

Зиночка прыснула.

— Это не те тараканы, а головные!

— То есть вши? — Игорь Петрович нахмурился совсем грозно.

Через секунду он рассмеялся, и Алеша понял, что врач шутит. И нисколько он на Чуклю не рассердился.

— Ладно, пусть это чучело таежное тебя развлекает, — заключил Игорь Петрович. — Смеяться тебе полезно. Даже порозовел, и глаза заблестели.

После обеда новая знакомая опять заглянула к нему. Справиться, шибко ли ругался Игорь Петрович и понравился ли медок.

— Совсем не ругался. Улыбался! Сказал, мне полезно смеяться. А мед очень вкусный, спасибо. Никогда такого не ел, — охотно ответил Алеша.

— Еще бы ты его ел! — фыркнула Чукля. — Такой в магазине не продается. Сама его из дубового дупла добыла. Пока мишка туда не наведался.

Алеша удивился, но расспрашивать, где растут такие дубы, тактично не стал. Вдруг Чукля прихвастнула? Ей будет неудобно. Вместо этого заметил:

— Он так здорово и необычно пахнет: лесом, иголками. Как и ты. Ой, простите: как и вы.

Чукля махнула рукой.

— Да ладно! На «ты» привычнее. Невелика птица — на «вы» величать.

— А скажи: почему тебя прозвали Чуклей? И что это значит?

— Ты живешь в Коми и не знаешь коми-языка? — поразилась Чукля.

— Не знаю. В школе у меня русский класс. Папа ведь у меня русский.

— Эх ты! — Она не на шутку обиделась. Передразнила: — «Папа, папа». Надо знать язык земли, на которой живешь. Стыдоба, Лексей. Ну теперя прощевай!

Возмущенно фыркнув, Чукля удалилась — только белый халат прошуршал, да тяжело затопали ноги в старых обрезанных валенках.