Тот, для кого живу

Александра Ронис, 2018

Продолжение "Тебе меня не сломить" и "Добро пожаловать в Прошлое!". История Ксении… Можно ли строить отношения на лжи? Можно ли стать счастливой, ведя двойную жизнь? Для одних ты – беззаботная девчонка, у которой впереди вся жизнь, для других – верная жена и заботливая мама. Ты не виновата, что так случилось, и речи об измене нет, но … Что будет, если правда откроется и придется выбирать? Между чувством и долгом… Между будущим и прошлым… Между любимым и любящим… Кто тот, ради кого ты живешь? Легко запутаться во лжи… Сложнее из нее выпутаться… Содержит нецензурную брань.

ГЛАВА 8

Ксения переступила порог квартиры и замерла в изумлении. В обширной прихожей практически не осталось свободного места, все сплошь было завалено разноцветными воздушными шарами. Они висели под потолком, забились по углам, разлетались под ногами. На некоторых из них виднелась надпись — «Денис».

— Проходи, проходи, — Саша с ребенком на руках протиснулся в коридор. — Нравится?

— Да, спасибо, — неуверенно протянула девушка, расстегивая куртку и кладя цветы на полку у зеркала. Сюрприз получился неожиданный и приятный.

В зале шаров было не меньше. У окна стояла собранная кроватка, именно та, которую они с Юлей когда-то присмотрели в торговом центре, рядом с ней — отсвечивала блестящими спицами коляска. На разложенной гладильной доске высилась гора отутюженного детского белья. На кухне был накрыт стол, Юля, в фартуке, хлопотала вокруг него. Даниил крутился тут же рядом, Полина спала. Увидев Сашу, жена сразу же забрала у него малыша, положив его на диван, стала осторожно разворачивать, стараясь не разбудить. Любопытный Даниил, быстро расчистив себе дорогу, забрался с ногами на диван, поближе к столь интересному для него кулечку.

— Влад не звонил? — озабоченно спросил Саша у Ксении, наблюдая за тем, как Юля аккуратно обращается с ребенком. Вспомнив что-то, удалился на минуту в прихожую, вернувшись, с гордостью вручил ей свидетельство о рождении. — Держи. Денискин первый документ.

Затаив дыхание, девушка прочла «Демидов Денис Владиславович». В графе родители значились: отец — Демидов Владислав Дмитриевич, мать — Демидова Ксения Дмитриевна. Теперь у нее есть «свой» Денис. И каждый раз, зовя сына по имени, она будет наслаждаться звучанием этого имени. Может, и забудет про «того» Дениса, общение с которым не имело будущего и приносило лишь горечь сожаления. Ведь так хотелось услышать от него слова, дающие хотя бы призрачную надежду на то, что она ему небезразлична.

За предшествующие родам недели она так и не смогла отказаться от общения с ним. Он был для нее единственным другом, связующей ниточкой с «нормальной» жизнью, без страшных тайн. К тому же ничего лишнего они себе не позволяли, переписывались просто как друзья, на отвлеченные темы. Денис даже представления не имел о том, как круто поменялась ее жизнь с момента их последней встречи. Ни к чему ему знать об этом. Хотя в душе Ксения жаждала услышать «те самые» слова и со страхом надеялась, что однажды они прозвучат, одновременно отчаянно боясь, что откликнется, позволит себе с головой окунуться в воздушные замки, выстроенные в собственном воображении. Теперь же «ее» родной Денис будет удерживать ее в реальности.

Остаток дня прошел для нее в заботах. Юля показывала, как купать ребенка, делать ему массаж, обрабатывать пупок. Вечером «смену приняла» соседка, Вера Григорьевна. Воронов настоял на том, чтобы молодая мама не оставалась в первую же ночь одна. Как знал!

Ближе к полуночи сын «закатил концерт», и если бы не Вера Григорьевна… Когда глаза уже слипались, и единственным желанием было прислонить тяжелую голову на подушку и вытянуться на постели во весь рост, она забрала у Ксюши ребенка, унесла его в другую комнату, и как-то незаметно он успокоился, затих.

Невольно Ксения засомневалась, по силам ли ей такая ноша. Справится ли она самостоятельно? Ведь это не кукла!

— Спи, — соседка осторожно внесла спящего малыша в комнату, уложила в кроватку. — Спи, пока ребенок спит, я за ним присмотрю.

Ксюша с облегчением прикрыла глаза, запоздало подумав о том, что «непослушание» сына задевает ее. Как будто она и не нужна ему вовсе!

— Как же все-таки хорошо, что она дома не одна, — было последнее, что подумалось ей перед тем, как она окончательно уснула.

А утром все началось заново. Если Денис не спал, то он плакал. Ксюша совала ему грудь, сжав зубы, терпела первые болезненные мгновения от незаживающих трещин. Ребенок успокаивался, но ненадолго. Наевшись, засыпал у груди, но стоило положить его в кроватку, как он тут же заходился в плаче. О том, чтобы оставить его на несколько минут в комнате и самой поесть по-человечески, речи не было. К тому же неизвестно откуда взялся страх, что он упадет, перевернется, задохнется.

Пользуясь краткими минутами затишья, молодая мама спешила в ванную стирать пеленки — при выписке педиатр советовала не увлекаться подгузниками, давать коже ребенка дышать. А еще их нужно было гладить, обязательно с двух сторон, это Ксения вычитала уже давно где-то в интернете.

Третья за день чашка чая благополучно остывала на кухне, пока Ксения пыталась усыпить ребенка в неизвестно который по счету раз. Уже и кормление не помогало. Переевший Денис начал срыгивать, приводя девушку в тихий ужас. Господи, неужели все дети такие? Или только ее Денис настолько беспокойный? Ксюша не помнила, чтобы Юля так мучилась с Полиной. Это всего лишь первый день дома, а она уже чувствует себя измотанной!

Чуть больше суток прошло с момента выписки, а кажется, что вечность. Для нее исчезли такие понятия как «время», «пространство», осталось только «сейчас» и «здесь». Не верилось, что за окном что-то существует, кто-то живет. Только она и сын.

Юля. Надо позвонить Юле. Ксения бросилась искать телефон. Ни в сумке, ни на полке в прихожей, ни в кармане куртки его не было. Когда она держала его в руках последний раз, девушка тоже не помнила.

Денис снова захныкал. Да что ж ему надо?! Нет, она так с ума сойдет!

Положив плачущего ребенка на диван, Ксения принялась за поиски телефона, не обращая внимания на сына. К счастью, пропажа обнаружилась быстро — «трубка» завалилась в щель между диваном и креслом. Понятно, почему про нее «забыли». Батарея сдохла окончательно.

Пока она искала зарядку, пока подключала телефон к розетке, сын весь изошелся криком. Крошечное личико покраснело, а бровки, наоборот, побелели. Незакрывающийся розовый ротик жалостью полоснул по сердцу. Ксения вновь принялась укачивать малыша.

Телефон запищал уведомлениями. Одной рукой удерживая сына, второй девушка быстро пролистала «ленту». Девять пропущенных звонков! Два от Юли, два — с незнакомого номера, остальные пять — от Воронова. И сообщения от Юли и Саши с практически идентичным содержанием: Данил заболел, Юля прийти не сможет, Саша забежит после работы.

Ксения хмыкнула, еще бы дожить до вечера!

Нервы начали потихоньку сдавать. Кроме того, на нее напал просто зверский голод, но вот утолить его возможности не было. Есть с Денисом на руках она не рискнула — боялась ненароком обжечь сына горячим чаем. И Вера Григорьевна куда-то запропастилась, как назло! Вскоре ей стало казаться, что к ним вообще никто не заглянет. Так и останутся они вдвоем с Денисом в этой квартире. В клетке, откуда не выйти. Как в могиле.

Когда наконец раздался тихий стук в дверь, Ксения с отрешенным видом сидела в кресле, закрыв глаза, обессиленно подперев голову рукой. На щеках еще не высохли дорожки от слез, помимо воли пролившиеся из глаз под несмолкающий плач сына. Как бы она его ни укачивала, тот не успокаивался. Поэтому она просто положила его в кроватку в надежде, что он сам успокоится. Видимо, напрасно.

— А я в больницу ходила да коммунальные оплачивала, — объяснила свое отсутствие Вера Григорьевна, быстро оценив обстановку в квартире и замученный вид мамочки. — Чтобы больше не отлучаться. Да вот не угадала, везде очереди, — вымыв руки, она подхватила Дениса на руки, что-то заворковала ему.

Ксения с легкой завистью наблюдала за тем, как ловко управляется женщина с малышом. Почему у нее так не получается?!

— Хороший мой, да у тебя животик болит, скорее всего, — Вера Григорьевна продолжала ласково беседовать с Денисом, оглаживая его животик. — С ним разговаривать надо, Ксюш, — обратилась она к девушке, замершей позади нее в недоумении от того, как быстро сынишка успокоился. — Дети, они же все-все чувствуют и все-все понимают. Ты сама-то ела?

Ксения лишь покачала головой.

Пришла пора девушки заняться собой — хотя бы легкий перекус, чтобы не валиться с ног, скорый душ, обработка собственного шва. Приходилось учиться все делать быстро, на лету.

Последующие будни как один были похожи на самый первый день. Только к ним еще добавились визиты участкового врача, патронажной медсестры, ответные посещения педиатра. Ксения даже представить себе не могла, как бы она справлялась без помощи сердобольной и заботливой Веры Григорьевны. В любое время дня и ночи та готова была нянчиться с Денисом — сказывалось отсутствие близких родственников. Иногда Ксении даже было неудобно, что пожилая женщина, годящаяся ей чуть ли не в бабушки, сидит без сна у коляски сына, в то время как она сама безмятежно спит.

Да, женщина высыпалась днем, оставляя малыша на несколько часов на попечение матери, но! Денис перепутал день с ночью и наибольшую активность проявлял начиная с вечера. Ксения сначала порывалась сама засиживаться допоздна, но новоиспеченная «нянечка» несмотря на все ее поползновения отправляла ее спать. И постепенно Ксюша привыкла.

Возможно, Вера Григорьевна действовала так по указке Воронова. Возможно, ее услуги щедро оплачивались. Возможно, она была просто уверена, что сама Ксения еще не созрела для материнства. Тем не менее ее заботы значительно облегчали жизнь Ксении — матери-одиночки по ее мнению. Ксения не знала, чего там напридумывал Воронов, но Вера Григорьевна никогда не спрашивала о том, кто же является отцом ребенка.

Поначалу и сам Саша заходил ежедневно по вечерам, днем мог отправить какого-нибудь сотрудника, чтобы он принес свежие продукты из магазина, тем самым избавив Ксению от необходимости выходить за покупками. Но однажды став свидетелем визита врача, Воронов наслушался ее советов о том, что маму просто необходимо отпускать на улицу, без ребенка, хотя бы чтобы развеяться. Теперь Ксения смогла выходить из дома без «сопровождения». Не то, чтобы ее «напрягали» прогулки с Денисом, часто в компании Юли с детьми, просто иногда ненадолго хотелось остаться в одиночестве, чтобы никто не мешал.

Дни, похожие друг на друга, замелькали перед глазами. Не успевала Ксения оглянуться, как заканчивалась очередная неделя, следом набегал целый месяц, близилось очередное посещение педиатра. Постепенно она научилась самостоятельно справляться с сыном, понимать его настроение, по малейшим оттенкам плача распознавать его потребности и желания. Грязно-белое убранство города сменилось на серое, потом на нежно-зеленое. Воздух наполнился весенней свежестью.

Денис заметно округлился. Вместо кричащего, тощего свертка он превратился в забавного карапуза, каким и должен быть ребенок. Улыбающегося, гулящего что-то на своем языке, вкусно пахнущего неповторимым детским запахом. Ксения стала получать удовольствие от возни с сыном. На прогулках испытывала затаенную гордость, вот, мол, какой у меня сын. Даже перестала обращать внимание на поначалу задевающие ее удивленные, порой многозначительные взгляды за спиной, словно говорящие:

— Все понятно. Малолетка. Нагуляла, — ведь кольца-то на ней больше не было.

Под напором ежедневных, нескончаемых забот даже некогда было думать о том, «первом» Денисе. Когда руки были свободны, рядом всегда кто-то находился. Когда можно было, особо не светясь, посвятить время переписке с далекой Англией, обычно не было сил и времени. Так и затихло общение с милым сердцу другом, незаметно сойдя на нет.

Ксения привыкла, приспособилась жить с легкой грустью в душе, смирилась. Вроде даже была довольна жизнью, пока однажды Воронов не заявил:

— Влад просит приехать к нему на свидание. Хочет увидеть сына.

Ксения подумала, что ослышалась. Приехать на свидание?! С ребенком?! Куда?! В тюрьму?! Как до этого вообще могли додуматься?!

— Он до тебя дозвониться не может, — Саша вопросительно приподнял бровь. — Ты трубку не берешь. Почему? — спросил мягко, как бы «между прочим».

Девушка задумалась. Когда она трубку не брала? Она всегда на связи. Если только… Давно, вскоре после выписки из роддома, было несколько звонков с незнакомых номеров. Но она их банально не услышала и перезванивать не стала, рассудив, что если кому-то нужно, и если это не ошиблись номером, ей перезвонят сами.

— Я всегда на телефоне, — пожав плечами, произнесла неуверенно Ксения.

— Ну, так, что? Поедешь?

Она задумалась. Однозначно, никого желания ехать у нее не было, но нужно было найти резонные и логичные доводы для мужчины в пользу своего отказа. Неужели он станет настаивать, если она откажется?

— Нет, — наконец ответила твердо. — Денис еще маленький, и… я не думаю, что это удачная идея.

— Я дам сопровождающего, — продолжил уговоры Воронов, но без нажима. В глубине души он целиком и полностью поддерживал Ксению, но и не понять желания друга не мог. Хотя сам даже представить не мог, чтобы его Юлька поперлась известно куда с грудным ребенком на руках. Места лишения свободы — не самое приятное место для визитов столь юной девушки. Он и в прошлый раз думал, что зря она туда едет.

— Нет. Не поеду, — с растущей уверенностью подвела итог их беседе Ксения, внутренне готовая идти в своем желании до конца, и, если понадобится, отстаивать свое мнение. — Не поеду.

Что ж, Воронов предпринял попытку уговорить ее — ожидаемо получил отказ. Попросил ее почаще фотографировать сына в разных ракурсах, особо удачные кадры скидывать ему, и больше они к этой теме не возвращались.