Летопись Океана. Старый Маяк

Александра Ковальски

Поддавшись на интриги и сплетни, наследник короны – Чёрный пес – Николас Фанг – пускается в опасную авантюру, которая грозит ему потерей всего, чем дорожит пират. Король Братства – Нэйт Кондор и его «правая рука» – Георг Доуэл отговаривают Блэка, но он не слушает никого. Только старпом «Вандерера» – Диего Костон – решается помочь отступнику. Что движет проклятым пиратом? Удастся ли Блэку заполучить то, зачем он отправился в Храм Семи алтарей и сберечь самое дорогое, что у него есть?

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: «Храм Семи Алтарей»

ГЛАВА 1

Старинный неф уверенно рассекал океанскую гладь, несмотря на густой туман, уже укрывший Пиратское гнездо и окрестности на много миль вокруг. Капитан стоял у штурвала, когда с марса-рея донесся оклик вахтенного:

— Парус по бакборту!

— Флаг? — откликнулся дежурный офицер. По голосу Доуэл мгновенно узнал своего нового старпома Коннора Энвоя.

— Флага нет… — был ответ.

— Так близко к Вратам может быть только один корабль… — задумчиво произнёс Доуэл. — Просигнальте сближение!

— Есть!

***

Георг Доуэл никогда не ошибался, корабль, встреченный у Врат Тумана, был тем самым, который никогда больше не должен был возвращаться в этот порт, которого считали погибшим, — «Диамант». Едва корабли легли в дрейф борт к борту, как на шканцах «Вандерера» оказался капитан Блэк. Он был бледен и измотан.

— Какая встреча! — воскликнул Доуэл, окидывая сына с ног до головы укоряющим взглядом. — Спустя столько лет… чему обязан?

— Отец… я хотел попросить прощения и…

Шли годы, каждый из них встретил свой час. Каждый, кроме одного, того, у кого были ключи, кто стал преемником. Он был молод и силен, но однажды пробил и его час.

— Прошу в мою каюту, мистер Блэк, — спокойным голосом прервал его Георг.

Когда Блэк удобно устроился за столом в капитанской каюте «Вандерера», Доуэл, стоя у окна, спиной к сыну, деланно безразлично спросил:

— Ты достиг цели?

— Да, отец, но плата… оказалась слишком высока.

— Я предупреждал тебя об этом, но ты тогда не выслушал ни меня, ни Нэйта…

— Помню. И хочу просить прощения. Я виноват перед вами обоими. Особенно перед учителем, он возлагал на меня надежды, а я наплевал на все. Подвел его… Когда мы вернемся домой, я буду умолять его о прощении и никогда более не покину порт без его приказа или позволения…

— Этому не суждено случиться, Ник, — грустно произнес капитан Доуэл.

— Что? Почему? Ты не доверяешь мне? Я правда раскаялся и…

— Капитан Нэйт Кондор мертв! День, когда ты, вопреки его просьбам, покинул порт Пиратского гнезда, был последним, когда ты видел своего учителя живым! — резко обернувшись лицом к сыну, произнес Доуэл.

Только теперь, когда лицо Короля Мертвых не было скрыто в тени капюшона, как это было на палубе, Черный Пес увидел ту поразительную перемену, произошедшую с его отцом. Заострившиеся черты его помолодевшего и благородного лица напоминали лицо покойника. Мертвенная бледность только усиливала это сходство, но ужаснее всего был его взгляд — без единой эмоции, холодный и беспристрастный. Ник невольно отшатнулся, ошеломленный и пораженный словами Доуэла. Короткий рассказ Хранителя о событиях последних дней сломил Николя. Он смотрел перед собой невидящим взором и упрямо твердил:

— Не могу поверить, не могу поверить, не могу…

— Придётся! — холодно прервал его Король Мертвых.

— Но… ты же мог…

— Нет.

— Но почему?

— Потому что это наша жизнь! Я сделал все, что мог, но Судьба… сильнее всех нас. Время пришло, сын, и глупо упираться, пытаясь изменить неизбежное. Глупо.

— А Катарина? Ей ты скажешь то же самое?

— Катарины больше нет с нами. Она избрала иной путь.

— Что ты имеешь в виду? Она — наследница!

— Нет, сын! Нэйт Кондор завещал мантию Скопе, а корону… тебе. Отныне наш король — Капитан Николас Фанг.

— Но…

— Никаких «но», капитан Блэк. Это была последняя воля нашего Короля. А ее выполняют беспрекословно. Вам ясно это?

— Да.

— Тогда до скорой встречи в порту, капитан Блэк. Следуйте за «Вандерером».

— До скорой… — поднимаясь, обреченно произнес Ники.

Капитан «Диаманта», поспешно вернувшись на борт своего корабля, заперся в собственной каюте. Весть о гибели Нэйта и Кити окончательно добила его. Блэк заливал свое горе вином, а призраки минувших семи лет, ни на секунду не покидая его, были ему собутыльниками…

ПРИМЕЧАНИЯ:

Бакборт — левый борт корабля.

Шканцы — помост либо палуба в кормовой части парусного корабля, на один уровень выше шкафута, где обычно находился капитан, а в его отсутствие — вахтенные или караульные офицеры и где устанавливались компасы.

ГЛАВА 2

Семью годами ранее…

Ни для кого не секрет, что голландцы — лучшие торговцы в мире. Они умеют не только сколотить состояние, но и с умом распорядиться им. Вызывая тем самым зависть соседей и излишний профессиональный интерес бандитов. Так уж случилось, что голландская колония в Карибском море — Сен Мартен — была тем самым «бельмом на глазу» для капитана Блэка. Неприступный форт и бдительные часовые не давали покоя молодому капитану. Он решил во что бы то ни стало разграбить этот богатый и процветающий городок.

В сумерках недалеко от колонии Сан Мартен легли в дрейф два красавца-корабля. В капитанской каюте флагмана — «Диаманта» — было не продохнуть от тяжёлых клубов табачного дыма. Молодой капитан курил, склонившись над картой острова. У него была дурная привычка неразборчиво бормотать себе под нос во время размышления над каким-либо сложно разрешимым вопросом. Например, как тот, над которым он трудился в этот раз.

–…если мы зайдём с севера, то они легко расстреляют нас… хм… это нам не подходит! Если же мы зайдём с востока, то… будет ещё хуже! Здесь мы упираемся прямо в нашу цель и… хорошую защиту цели! С юга? С юга тоже… нам не подходит. Да, там мы в выгодном огневом положении, но там слишком мелко и узко! Мало, слишком мало места. Из порта подойдёт патруль и… прощайте, капитан Блэк! Зато они-то уж будут довольны! Чёрт! Это не пройдёт. Кормить рыб? Ну уж нет! Дьявольские голландцы, хитро же они построили этот паршивый форт! — В ярости он вскочил из-за стола и принялся расхаживать взад и вперед по каюте. — Остаётся подход с запада, но… А, чёрт с ней! Кто не рискует, тот не пьёт! Ничего, еще пожалеют эти мерзкие голландишки о том, что понадеялись на густые джунгли, рифы и запертые ворота! Надеюсь, в местной таверне будет достаточно рома и вина, чтобы отпраздновать победу!

Закончив сей зловещий монолог, Блэк быстро вышел прочь. Поднявшись на верхнюю палубу и подойдя к штурвалу, он шепнул вахтенному:

— Бернс, найдите старпома.

Рулевой, кивнув, мигом помчался выполнять приказ капитана. Спустя несколько минут к Блэку подошел старпом. В его глазах читалась плохо скрытая тревога, но он спокойно и ровно спросил:

— Что случилось, кэп?

— Просигнальте на «Адамант», что я хочу видеть их капитана! Немедленно!

— Слушаюсь, — с этими словами старший помощник отправился на квартердек.

***

Капитан «Адаманта» не заставил себя долго ждать. Не прошло и четверти часа, как перед капитаном Блэком предстала молодая темноволосая и темноглазая испанка.

— Вызывали, мой капитан? — церемонно спросила она.

— Да, Виола. У меня к вам дело.

— Что за вопрос?

— Что донес ваш человек в Мариго?

— Только то, что в этом городе действительно скрыто немало золота. Флот голландских банкиров еще не прибыл и едва ли навестит Сен Мартен в этом сезоне.

–…и эти деньги почти в нашем кармане!

— Простите, кэп…

— Завтра на рассвете мы атакуем форт!

— Это безумие, Николя! Нам не пройти и…

— Мы атакуем с суши, с запада, и отвлечем гарнизон. Вы будете командовать атакой с моря. Это приказ! Будьте готовы на рассвете и не подведите меня, дорогая.

— В таком случае я постараюсь! — с этими словами девушка покинула каюту капитана Блэка.

***

Косые струи холодного дождя неумолимо хлестали по спинам и плечам караульных всю долгую ночь. Приближался сезон дождей. Уставшими и злыми возвращались солдаты в казармы.

— Наконец-то отоспимся! — с надеждой произнес один из них.

— Отоспишься тут… Мне кажется, что я никогда не отогреюсь после этой ночи! Ну и ветер, прямо с ног сбивает! — проворчал другой.

— Верно! И дождь. Противный такой! — подхватил третий.

— Ничего-ничего! Только бы добраться до казармы. Пара часов сна, и все мы будем, как и раньше, бравыми солдатами, — ободрил друзей первый.

— Сон это хорошо, но ещё лучше пара бутылок текилы, — мечтательно вздохнул третий.

— Текила? Текила — это тоже хорошо! Но я бы предпочел женщину. Молодую и красивую! Ха-ха-ха! — вставил второй вояка.

— Да ну вас, мексиканцев! — отмахнулся третий и быстро пошёл вперёд. А двое мексиканцев, продолжая свой разговор, не спеша последовали за остальными.

Прошел час. Потом ещё один. Где-то в городе залаяла собака, и её голос нарушил торжественную тишину утра. Дождь усилился, впрочем, как и ветер. Но… вдруг один из караульных резко поднялся со своего места. По его форме понятно, что он — капрал. Служивый быстро сбегает вниз, в караулку, видимо, у него есть серьёзный и несколько тревожный, а посему не терпящий отлагательств, доклад для капитана. И верно. Не проходит и десяти минут, как на верхней галерее форта появляется сам капитан с подзорной трубой в руках; его сопровождает уже знакомый нам капрал. Капитан внимательно осматривает горизонт.

— Опять эти пираты! — раздраженно восклицает капитан форта.

— Те самые, что уже неоднократно пытались штурмовать наш форт в этом сезоне? — удивлённо спрашивает своего командира капрал.

— Вас это удивляет?

— Никак нет, господин капитан, ведь пираты очень настойчивы…

— И глупы!

— Вы правы, сэр, и глупы! Но на этот раз им, похоже, везёт!

— С чего вы взяли, капрал, что ИМ везет?

— На их стороне численное преимущество, господин капитан, если они решат воевать за пределами досягаемости нашего форта, то в два счёта расстреляют наш э-э-э… то есть я хотел сказать, ваш корабль, сэр!

— Они не решатся на такое! Капрал, вы далеко не глупы… Я оставляю вас командовать фортом. Постарайтесь нанести как можно больший урон врагу.

— Простите, сэр, а где же будете вы?

— Я буду лично командовать своим кораблём. Как жаль, что я отослал наш патруль в охрану губернатора. Этот «надутый индюк» и не подумал утруждать себя мыслями о судьбе колонистов в случае нападения на остров… Ох, не вовремя приехал этот вельможа! Впрочем, от богатых и знатных всегда больше вреда, чем пользы, то ли дело мы — вояки!? Ну, да ладно! Желаю вам удачи, Мигель. Докажите, что моя дочь полюбила вас не только за красоту, но и за храбрость и удачливость!

— Удачи и вам, сэр. Будьте, уверены — я вас не подведу!

Старый капитан удалился, а капрал немедленно подозвал к себе одного из рядовых солдат. Отдав ему какой-то приказ, молодой человек спустился на оружейную галерею. Вскоре над волнами и городком полетел тревожный звон колокола, но вскоре он был заглушен грохотом первых пушечных залпов. Морское сражение началось!

***

Задолго до рассвета «Диамант» незамеченным вошел в бухту на западной оконечности острова, носящую странное и несколько мистическое название — Чёртов зуб. Посреди бухты торчал огромный камень, покрытый вековым налетом ила, водорослей и птичьего помёта. Именно этот камень и дал бухте её нынешнее «имя». Десант высадился слаженно и быстро. Вооружённые длинными мачете, саблями и мушкетами пираты дружно двинулись на штурм. Пока что зарослей — непроходимой стены лиан, отделявшей их от задней стены форта. Яростно и стремительно пираты продвигались к цели — до рассвета им нужно было подойти вплотную к стене форта. Шум ветра и дождя был их помощником, на бастионах так и не заметили происходившего в джунглях.

Предрассветный туман окутал бастионы, миновала кладбищенская вахта.

— Чем только чёрт не шутит! — тихо прошептал Блэк, склоняясь к плечу мистера Майлза.

— На удачу, кэп! — ответил старпом.

Друзья ударили по рукам. Тут же со стороны моря раздался пушечный залп — «Адамант» начал атаку первым, подавая сигнал сухопутному десанту. Пираты переглянулись и дружно, словно по команде, ринулись на штурм!

***

Капитан Блэк и не подозревал, какой подарок готовит ему фортуна в этот раз. Капризная мадам довольно редко улыбалась сыну Доуэла, но уж если улыбалась, то по-королевски! Так было и на этот раз. Незадолго до нападения пиратов колонию Сен Мартен посетил знатный вельможа из Старого Света. В скором времени он готовился стать зятем местного губернатора. Вельможа пробыл здесь всего несколько дней и отбыл вместе с губернатором в свое личное поместье на побережье, где собирались отпраздновать свадьбу. Уезжая, губернатор потребовал у капитана форта патрульные корабли для сопровождения и защиты своей персоны. Начальнику форта ничего другого не оставалось, как отдать в распоряжение губернатора суда, предназначенные для охраны города и его жителей. Когда же начальник форта упомянул о возможности нападения на колонию пиратов, то губернатор нахально заявил:

— Для защиты ваших солдат хватит и одного корабля, а остальные пусть защищаются, как хотят!

Эта фраза выбила капитана из колеи, и он не нашелся, что возразить своему непосредственному начальнику. Губернатор отбыл, а командир форта — капитан Гонсар — стал ждать беды, которая не замедлила явиться в лице капитана Блэка и его эскадры.

Однако в недрах форта пиратов ждал еще один приз: настоящий клад — 350 000 фунтов стерлингов золотом, несметное количество рубинов, алмазов и изумрудов. Этот клад губернатор получил от своего будущего зятя и помощника в контрабандной торговле как выкуп за дочь.

***

Штурм форта был коротким, но кровопролитным. Воспользовавшись туманом и предрассветной серостью, «Адамант» подошёл достаточно близко к форту. Подставляться под крепостные орудия было безумием, но Виола знала, что это безумие будет оправдано. Мощный линкор был достойным противником форту до той самой поры, пока в бой не вступил личный фрегат капитана Гонсара — «Красавица Ночи». Прижатый его залпами к огневой линии форта, «Адамант» быстро растерял не только весь свой рангоут и такелаж, но и получил пару

Что до самой доньи, ее ждала совершенно иная участь, правда, она о ней пока что ничего не знала. Запертая в капитанской каюте от посторонних глаз, она могла только молиться и уповать на Господа.

пробоин по ватерлинии. Вода начала заливать трюм, и, если бы не подошедший вовремя «Диамант», для капитана и команды «Адаманта» всё закончилось бы плачевно. Свежие силы были немногочисленны, но тут оказалась велика роль везения. Дав «Адаманту» время и возможность покинуть поле боя, «Диамант» дал залп правым бортом, и по счастливой случайности одно или несколько ядер попали в крюйт-камеру «Красавицы Ночи». Мощный взрыв потряс корабль, и начавшийся следом за этим пожар довершил дело. Четверть часа спустя ничего не осталось от гордого фрегата и бравого капитана Гонсара…

В тот же миг, на главной башне форта взвился флаг Берегового Братства.

Едва был водружен этот флаг, как наихудшие подозрения Виолы оправдались. Капрал, оставшийся командовать фортом, произвел смертельный выстрел, и костлявая заглянула в глаза Блэку.

Пока происходило морское сражение, на суше разыгралась ещё более кровавая, а потому ужасная драма.

Впереди всех, плечом к плечу, сражались капитан и старпом «Диаманта». Практически все солдаты были отвлечены морским сражением, поэтому Блэк и его люди сначала почти не встретили сопротивления. Часовых пираты сняли без шума. Переступив через их трупы, захватчики двинулись дальше. Свернув за угол, они уперлись в запертые наглухо ворота. Мистер Майлз легко отпер замок с помощью ключа, снятого с пояса одного из убитых часовых. Дальше всё было уже не так просто. Пираты столкнулись с патрулём. Послышался звон скрещивающихся клинков. Солдат было мало, но они производили много шума. Один из них попытался бежать — старпом, выстрелив, остановил его! Это была ошибка! На выстрел прибежал еще один патруль, начался переполох. Солдаты узнали, что враг проник с тыла. Однако вскоре бравые вояки поняли, что пиратов немного. В пылу отчаянной схватки капитан и старпом держались рядом. Джереми ни на шаг не отступал от своего капитана.

— Пробивайся вперед, к главной галерее, и подними наш флаг! — хрипло крикнул ему командир.

— Я вас не брошу!

— Иди же. Зови подмогу, или мы все здесь костьми поляжем! Смена флага на главном бастионе даст капитану «Адаманта» сигнал, что нам нужен десант… Живее!!! Это приказ! Джер!

Майлз не ответил, он поспешно выскользнул из эпицентра драки и бросился бежать по боковому ходу, забыв о всякой возможной опасности. Теперь у него была только одна цель — поднять флаг, который капитан еще накануне приказал Джереми спрятать на груди, под одеждой. В главной галерее ему повстречался патруль, спешащий вниз, на помощь сражавшимся, — там было не меньше 30 человек. При всем желании одинокому противнику не справиться, но старпом выхватил из ножен верный клинок, подумав мимолетно: «И да поможет мне Сатана!»

В тот же миг огромное ядро со свистом попало в башню, за которой начиналась главная галерея, прямо в тех солдат…

Закрыв голову руками, Джереми упал на плиты, пытаясь выжить. Его отбросило взрывной волной несколько вбок. Но он тут же вскочил на ноги и бросился туда, где ещё недавно были патрульные. От них остались лишь малоприятные, изуродованные взрывом трупы. Путь был свободен! Равнодушно перешагнув через очередную лужу крови, пират поспешил по обломкам наверх, к выходу на крышу бастиона. Флагшток был наполовину надломлен недавним взрывом, а вражеский флаг изодран. Подняв с земли оброненный кем-то из солдат мушкет, старпом прицелился и выстрелил — пуля окончательно переломила палку, и флаг Голландии упал в пыль. Пират нацепил на штык мушкета чёрный флаг Берегового Братства и, вставив приклад в щель между камнями стены форта, подал тем самым абордажникам Виолы, сидевшим в засаде, сигнал к атаке. Джереми Майлз прекрасно мог наблюдать исход морского сражения — пожар и гибель «Красавицы Ночи» подтвердили его ожидания — пираты взяли форт!

Пираты и солдаты, сражавшиеся внизу, тоже почувствовали сильный взрыв. Блэк обернулся на шум — свежие силы уже спешили пиратам на помощь.

Благодаря подмоге бандиты довольно быстро разделались с оставшимися солдатами и поспешили на оружейную галерею форта. Перекликаясь известным пиратским девизом: «Чем меньше нас, тем больше нам достанется!», головорезы капитана Блэка волной накрыли форт. Солдат не щадили. Не прошло и получаса, как в форте Сен Мартен не осталось ни одного живого защитника! Сам капитан эскадры, легко раненый в левую руку, добил последнего врага!

Едва окончился бой, как капитан спустился в галерею форта. Заметив своего старпома, он спокойно пошел ему навстречу, не ожидая никакого подвоха или опасности — все было спокойно, форт взят, — как вдруг Джереми резко бросился вперёд и закрыл собой капитана. Закрыл не случайно. За секунду до этого старпом заметил, как один из тяжелораненых солдат, принятый по ошибке за мертвого, поднимает пистолет и целится в капитана пиратов! Прогремел роковой выстрел, и Джер, с пулей в груди, рухнул на руки капитана.

— Зачем? — с ужасом в глазах прошептал Блэк, зажимая рукой рану друга, чтобы остановить хлещущую кровь.

— Лучше уж я… если на то пошло… прости… капитан! — прохрипел юноша в предсмертной агонии.

— Прощаю и отпускаю грехи! Знай — ты будешь отомщен! — прошептал капитан и еще тише добавил: — Прощай, друг! Спасибо тебе за всё!

Поцеловав умершего в лоб, капитан осмотрелся. Ему хотелось знать, кто же стрелял?! Футах в пяти от себя бандит увидел его. Судя по форме, это был капрал. В руке он сжимал ещё дымящийся пистолет. Капитан выхватил из-за пояса кинжал и бросился на врага. В приступе ярости он яростно колол кинжалом тело капрала, попадая то в грудь, то в живот, то в шею несчастного, не замечая брызжущей во все стороны крови… Остановиться его заставил лишь голос Виолы. Она бежала к нему по стене, ловко перепрыгивая через трупы и обломки.

Упав на колени рядом с мужем, девушка обняла его за шею.

— Что случилось? Я слышала выстрелы! — встревожено сказала она. Увидав, что руки мужа в крови, она изменилась в лице.

— Нет-нет! Я даже не ранен. Твой брат умер за меня! — тихо сказал капитан, указывая взглядом на лежащего поодаль Джереми.

— Господи!

— Эта пуля предназначалась мне… Он погиб как герой!

— Боже… я знала, знала, что что-то должно случиться. Бедный… бедный мой брат…

Виола зарыдала, уткнувшись лицом в плечо мужа. Капитан Блек, ласково отстранив жену, встал.

— Не время для слёз, Виола! Пойдем вниз. Нас ждут дела! — сказал капитан твердо, но в его голосе прозвучала неприкрытая боль. Сын Короля Мёртвых, сорвав с плеч плащ, прикрыл им тело старпома. — Если бы я знал цену, которую придётся заплатить, то ни за что не привёл бы его сюда!

Спустившись во двор форта, главарь пиратов увидел, что команда уже приступила к грабежу. Капитан эскадры отдал лишь один приказ:

— Смерть всем, кроме женщин!

Несчастные дамы были заперты морскими разбойниками в одном из подвалов губернаторского дома и предназначались для увеселения команды. Сын Доуэла славился своей жестокостью, цинизмом и беспощадностью.

***

К вечеру того же дня городок пал жертвой разгула и грабежа. Едва боцман, доложивший об этом капитану, покинул каюту, как в нее вошла Виола. Её глаза были красными и сильно опухшими от слёз.

— Капитан, — тихо позвала она Блэка.

— Да, родная?

— Всё готово. Когда прикажете сниматься с якоря?

— С ночным приливом.

— Будет исполнено, кэп.

Девушка направилась к двери, но капитан догнал ее и крепко обнял за плечи.

— Виола, я все понимаю, Джереми был тебе почти что братом, ты была привязана к нему, да и я тоже, но… такова наша судьба. Если бы я мог знать наперед, я бы ни за что…

— Теперь это уже не важно, Николя… Сегодня я впервые за столько лет осознала весь ужас нашего положения. В любой момент, в любую секунду смерть может отнять тебя или меня у Андреаса… Или нас обоих. Кто тогда позаботится о нашем сыне, Блэк?

— Не беспокойся, Натан не оставит своего крестника на произвол судьбы. К тому же у Андреаса есть родные. Капитан Доуэл позаботится о нём, я уверен! Если ты хочешь, можешь остаться в порту. Я не буду возражать, если капитанскую каюту «Адаманта» займёт кто-то другой…

— Нет! Я не останусь в порту, пока ты будешь рисковать своей жизнью!

— Таково мое призвание. Мне было пять лет, когда я впервые оказался в море. Наэль воспитал меня, если не как сына, то как младшего брата. До той самой ночи, когда он подарил мне этот корабль, я не оставлял «Легат», а потом «Катарину». Я был с касадором Ордена на его службе и теперь не оставлю своего призвания. Когда наш сын немного подрастет, я возьму его с собой. Он должен учиться жить нашей жизнью!

— Я не позволю!

— Я его отец!

— А я — мать!

— Значит, ты поймёшь, что я прав! Теперь пойдём, нам нужно осмотреть подземелье форта до заката солнца. Как я уже говорил, этой ночью мы покинем это место, — и капитан решительно направился к выходу.

***

Войдя в узкое караульное помещение, капитан увидел раскрытый в полу люк. Вниз уходила узкая винтовая лестница. На краю открытого люка сидела одна из «Морских ведьм» — женщин из абордажной команды «Адаманта». Едва вошёл капитан, как по его знаку девушка вскочила и начала быстро спускаться вниз. Звук её шагов медленно замирал в отдаление.

— Пойдёмте, — как-то по-особенному, гостеприимно сказала Багера — старший абордажник «Адаманта». Она первой начала спуск в холодное, темное и вечно сырое подземелье. Капитан Блэк смело последовал за своей проводницей. Спуск был довольно крутым, а ступени скользкими, часто приходилось опираться руками о стены. Спуск продолжался недолго — вскоре гости остановились перед старинной, обитой медью и покрытой мхом дверью. Багера легко нажала на ручку, и дверь неохотно, с громким скрипом и лязгом, распахнулась. Сырые и темные катакомбы предстали перед глазами моряков.

— Здесь, верно, легко заблудиться, — заметил капитан.

— Я тоже сперва так думала, но потом поняла, что катакомбы под фортом устроены довольно просто. Им не более сотни лет. Вот те, что под городом, действительно опасны, и там легко можно заблудиться! — ответила проводница.

— Так где же клад? Веди! — повелительно промолвил капитан.

С экрил, улыбаясь, смотрел на галдящих коллег, спокойно сидя на пустом бочонке на полубаке.

Вместо ответа девушка быстро нырнула в узкий боковой проход. Поплутав немного по сырым и холодным коридорам, залам и переходам, где со стен капала, а местами и текла, вода, пираты оказались перед такой же дверью, как та, в которую они вошли. Багера нажала на рычаг, известный лишь ей; дверь распахнулась, издав не меньше скрипа, чем первая, и они вошли в огромный зал. Прямо по центру высились сундуки и сундучки. Открывая их один за другим, пираты находили внутри то золото, то алмазы, то монеты, отлитые из серебра и золота, то драгоценные рубины, сапфиры или изумруды, то жемчуг, то дорогие украшения, то оружие, инкрустированное серебром, золотом и драгоценными камнями. В одном из сундуков находились даже отлитые из золота маленькие идолы древних жителей этого архипелага — инков и майя. Сундуки с золотом и серебром были самыми большими, с каменьями поменьше, а с жемчугом и совсем маленькими.

Это была достойная награда для захватчиков. После дележа, устроенного капитаном здесь же, в подземелье, приступили к погрузке, а с утренним приливом, поднявшем корабли, пираты покинули разграбленный остров и его перебитых жителей.

— Курс на порт Пиратского гнезда! — это было единственное распоряжение капитана Блэка. Он сидел на квартердеке своего красавца — флагмана эскадры — «Диаманта». Рядом с ним стояла его жена. Оба они наблюдали, как матросы проигрывали в кости только что полученные деньги.

— Не переживай, Виола, скоро ты увидишь нашего дорогого сына! — ласково сказал Николас.

— Да. Только о том и вижу сны, — ответила Виолетта.

— Виола, я остался без старшего помощника…

— У тебя в подчинении десятки людей и не проблема найти нового старпома, тем более на флагман.

— Не проблема найти старпома, проблема найти друга! Никому я не смогу доверять так, как доверял Джереми… никому, кроме…

–?

— Кроме тебя.

— Мне нравится должность шкипера.

— Я помню. Ни заставить, ни приказать тебе я не могу, могу лишь попросить — перейти на мое судно и быть моим старшим помощником! Решать тебе. Если откажешься, значит, так тому и быть.

— Дай мне срок до следующего рейса… если сможешь.

— Хорошо. В следующий рейс я уйду нескоро. Хочу побыть дома, с семьей!

Девушка в ответ лишь усмехнулась.

— Чему ты ухмыляешься? В прошлый раз я долго был сухопутной крысой.

— Ровно два месяца!

— Это долго.

— Наверное, для тебя… ты такой человек, Николя. Когда ты в море, ты мечтаешь поскорее причалить и сойти в нашем порту. Когда ты дома, то мечтаешь поскорее поднять паруса и уйти за горизонт!

— Прости…

— Зачем? Ведь именно за это я и полюбила тебя, Николас Фанг!

Капитан лишь ласково притянул жену к себе на колени и, обняв, зарылся лицом в её волосы. Она тоже прижалась к нему, и тихая радость захлестнула их души — радость быть вместе!

ПРИМЕЧАНИЕ:

Рангоут — общее название устройств для постановки парусов, выполнения грузовых работ, подъема сигналов и т. д.

Такелаж — общее название всех снастей на судне или вооружение отдельной мачты или рангоутного дерева, употребляемое для крепления рангоута и управления им и парусами. Такелаж разделяется на стоячий и бегучий.

Ватерлиния — линия на борту, до которой судно погружается в воду при нормальной осадке.

Крюйт-камера — помещение на военном корабле, предназначенное для хранения пороха и сигнальных ракет.

Кладбищенская вахта — время с полуночи до 4 утра.

Текила — крепкий алкогольный напиток, полученный путем дистилляции ферментированного сока голубой агавы строго на территории 5 штатов Мексики.

ГЛАВА 3

Домой капитан Блэк успел вернуться в аккурат к Рождеству, которое неизменно праздновалось в Пиратском гнезде с особым размахом. Все капитаны собирались на борту «Катарины», бывшей бессменным домом Кондора. Каждый год в этот день все здесь выглядело иначе, чем обычно. Прекрасно накрытый стол, столовое серебро и изысканные блюда. Если бы посторонний человек увидел эту картину, то он наверняка предположил бы, что здесь собрались вовсе даже не главари пиратов, а обычные добропорядочные граждане какой-нибудь заокеанской колонии. Да и разговоры, если бы стороннему наблюдателю вздумалось их послушать, соответствовали первому впечатлению от увиденного.

Здесь обсуждались политика и экономика колоний, говорили о ценах на кофе и сахар. Женщины — Виола и Кити, лучшие подруги — говорили о своих заботах, о детях, об их шалостях.

И в каждый год, за чаем, капитан Доуэл рассказывал детям — Катарине и Андре традиционную легенду. Они каждый год менялись, и никто, кроме детей, не верил в них. Но в тот вечер капитан черного нефа поведал историю, в которую поверили не только дети.

***

Когда гордые кастильцы пришли на земли древних сынов Аннауака, империя ацтеков процветала. На алтарях их богов каждый день в жертвенных чашах дымились свежие человеческие сердца. Войны Кетцалькоатля не знали поражения. И каждый год воплощенный Бог Солнца милостиво гостил во дворце предков Монтесумы, чтобы по прошествии положенного срока вернуться в свои небесные чертоги и оттуда достойно вознаградить своих сынов и дочерей за почести, оказанные ими ему в краткий миг, что он провел средь них и вместе с ними. Но ничто не вечно, и народы и государства обречены возникать, достигать расцвета и приходить в упадок. Так было и с империей Монтесумы. Ему было суждено стать последним вождем своего народа и увидеть его гибель. Испанский конкистадор — Эрнандо Кортес — высадился на американское побережье в 1519 году. Узнав об этом, Монтесума послал ему богатые дары и всего несколько слов приветствия: «Забирайте золото и уходите! Если вы продвинетесь в глубь страны, это плохо кончится и для вас, и для нас!» Но Кортес не внял словам мудрого правителя ацтеков и выступил к Тенотчитлану. Здесь его приняли любезно, и несколько дней Эрнандо играл ожидаемую от него роль… Но вскоре это ему наскучило, и он захватил Монтесуму. В день праздника Бога войны — Уицилопочтли — испанцы вероломно напали на ацтекских воинов и перебили весь цвет армии. Так индейцы обманулись в благородстве Кортеса и когда поняли это, было уже слишком поздно. Воспользовавшись суматохой восстания, Монтесума приказал своим лучшим соратникам и воинам собрать все сокровища, что хранились в тайных комнатах его дворца, и под покровом ночи вывезти их из Теночтитлана, чтобы скрыть в тайном культовом месте — храме семи алтарей — Чикомостоке. Соратники последнего правителя ацтеков исполнили его приказ. Они сокрыли сокровища в храме, и каждый из жрецов взял себе по одному ключу — от одной из сокровищниц. С тех пор многие искали этот храм и эти ключи, но никто так и не смог овладеть ни одним из них. Охотников за ключами легенда предупреждает о том, что цена за обладание артефактами непомерно высока. Тот, кто рискнет заключить сделку с Древними Богами ацтеков, должен отдать Провидению все, что ему столь дорого, все, что он так любит, — самое ценное, самое дорогое. А пока что… такой человек не отправился на их поиски, они ждут своего часа, ибо плата слишком высока.

Последние слова истории Дуэл произнес с особенным нажимом, нехорошо посмотрев на собственного сына. Тот не заметил взгляда, брошенного на него, зато заметил кое-кто другой.

Сказки сказками, легенды легендами, но пришло время прощаться. Капитаны один за другим покидали капитанскую каюту флагмана. А когда все разошлись, Наэль окликнул своего ученика, попросив его задержаться на несколько минут.

— Слушаю, мой капитан, что за дело у вас ко мне? — спросил Николас.

Оставшись со своим учеником наедине, Натан строго посмотрел на него и печально сказал:

— Николя, я воспитал тебя, как сына. И ты дорог мне не меньше Катарины. И хотя я вряд ли гожусь тебе в отцы, все же прошу послушаться моего совета…

— Позволите начистоту, капитан?

— Конечно!

— Что за лекцию вы мне прочтете на этот раз по просьбе Виолы?

— Виола здесь ни при чём. И лекция будет очень короткой! Не думай, что тебе по силам отыскать эти ключи! Это не твоё дело!

— Я и не…

— Меня тебе не обмануть, Николя. Я видел, как ты слушал этот рассказ. Что ты задумал?

— Я был там, в подземелье Сен Мартена. Я знаю кое-что обо всем этом.

— И что же?

— Поклянись, Наэль Кондор, что не раскроешь этого моему отцу!

— Клянусь!

— Тебе известно, Нат, сколь сильно я жаждал покорить Сен Мартен и овладеть его сокровищами. Ради этого я рискнул жизнью своего лучшего шпиона — Багеры, прожившей в гостях у голландцев пару недель. За несколько дней до штурма форта она явилась ко мне с докладом и поведала, что в недрах форта Сен Мартен она открыла не только клад, но и кое-что, точнее кое-кого еще… Скелет, на котором сохранились лохмотья богатой одежды и золотые браслеты на руках. На шее у покойника висел некий артефакт — старинный медальон, сплошь покрытый письменами. Об этом было известно только мне, а об остальном — всем. Я не хотел, чтобы Виола знала, поэтому я встретил Багеру в бухте Чертов зуб, где она и рассказала мне обо всем прежде, чем явиться к своему капитану. Она не решилась тогда забрать сей артефакт из катакомб, но зато она списала письмена. Я долго не мог перевести их, пока сегодня утром не наткнулся в твоей каюте на какой-то свиток о клинописи. Тогда я подумал, что, возможно, это какой-то шифр в виде рисунков. И тогда, посмотрев на все это иначе, я смог понять только одно, что в шифре говорилось что-то о корабле с мертвецами, и тогда… ты же понимаешь, Натан, что я не мог не обратиться за помощью к Диего. То, о чем отец рассказал сегодня, — не просто легенда или детская сказка. Это правда. Секрет, о котором знали только Диего и… Шарль Доуэл, у которого и были все семь ключей. Он спрятал их, а в Сен Мартене тот артефакт… он скрывает в себе карту, на которой отмечено местонахождение всех ключей… И я подумал…

— Зачем тебе это, Блэк? Тебе не хватает денег? Или так опостылела пиратская жизнь? У тебя достаточно средств, чтобы жить в порту или уехать в Европу. И хотя я всегда видел своим преемником именно тебя, а не Катарину, я не стану удерживать тебя, если ты решишь… начать новую жизнь и… воспитать своего сына достойным гражданином, а не… бандитом…

— Дело вовсе не в том, что я… Нет, конечно, нет. Я не хочу уходить, я лишь хочу заткнуть пасть этому гордецу Слэру.

— Леборио Слэру? Твоему штурману? Ты заключил пари?

–…

— Отвечай! — голос капитана сорвался на крик.

— Да… Он единственный, кроме Багеры и Диего, знает о тайне Сен Мартена. Вчера он уволился с борта «Диаманта»,

Сэкрил ловко поднялся на борт. Там его уже ждали — несколько десятков отборных головорезов, державших в руках пистолеты и целившихся в гостя.

сказав, что не будет служить под командой труса и сноба! А все потому, что я отказался рискнуть и отправиться за сокровищами Монтесумы. И вот…

— Твоя жена была права, Ник. Ты слишком часто и много пьешь в компании своего штурмана.

— Он больше не мой штурман… если я откажусь… какой я после этого капитан? Ты возлагаешь на меня надежды… Да кто станет слушаться труса?! Даже твою дочь — помощника штурмана «Вандерера» — слушаются лучше! Ученица Доуэла уже подчиняет себе одним взглядом и вовсе не по той причине, что она — дочь Короля! А я?.. Что станет со мной, не дай я опровержения слухам, которые распускает Леборио?! И потом… он может опередить меня…

— Я бы отказался. Нам хватит твоего отца и его проклятья, поэтому прошу — не ввязывайся никуда! К тому же ты нужен своей семье. А если со мной что-то случится, то ты будешь нужен Катарине. Помни, что я рассчитываю на тебя. И не только я. Ты понял меня, Николя?

— Капитан… — бесконечное отчаяние сквозило в голосе Блэка.

— Отпусти его, Нат! — резко обернувшись на голос, оба собеседника увидели капитана Доуэла, стоявшего в дверном проеме каюты. — Он все равно уйдет. Даже если я скажу ему, что он дорого заплатит за свою глупость и спустя несколько лет горько раскается в сегодняшнем своем решении! Даже если мой старпом откажет ему в помощи! Даже если ты запретишь! Он все равно уйдет, глупый безрассудный мальчишка!

— Отец, ты же понимаешь, у меня нет…

— Выбор есть всегда! Вызови этого негодяя на дуэль и заколи как свинью или рыскай в погоне за химерами и рискуй заплатить за тщеславие чрезмерно высокую цену!

— Я обещаю подумать над твоими словами, отец и вызвать Леборио на дуэль.

— Хорошо. Теперь ступай и забудь об этих артефактах и ацтекском золоте.

— Да будет так.

Едва за капитаном Блэком закрылась дверь, Наэль устало опустил голову на скрещенные руки и тяжело вздохнул. Обменявшись взглядом с Доуэлом, Кондор понял, что его слова не возымели должного действия на непокорного сорванца. «Пусть твои люди берегут его, как ты берег меня», — мольбой скользнули во взгляде Кондора невысказанные им вслух слова. «Слушаюсь, мой капитан», — взглядом ответил бывший штурман «Легата».

На рассвете «Диамант» и «Адамант» вышли в море. Блэк не послушался ни своего учителя, ни отца, предупреждающего его о последствиях… Так началась эта безрассудная и смертельно опасная гонка протяженностью в долгие годы…

ПРИМЕЧАНИЕ:

Земли Аннауака — Северная и Центральная Америка.

Кетцалькоатль — божество древней Америки, один из главных богов ацтекского пантеона и пантеонов других цивилизаций Центральной Америки.

Монтесума — последний император ацтеков с 1502 из династии Акамапичтли. В 1507 году короновался как император мира.

Конкистадор — период конца XV — XVI веков испанский или португальский завоеватель территорий Нового Света в эпоху колонизации Америки, участник конкисты — завоевания Америки.

Тенотчитлан — город-столица ацтеков.

Уицилопочтли — бог солнца, бог войны и национальный бог ацтеков, покровитель города Теночтитлан. Название связано с тем, что птица колибри олицетворяет солнце у многих племён Центральной Америки.

Кортес — испанский конкистадор, завоевавший Мексику и уничтоживший государственность ацтеков. Благодаря ему в Европе с 1520-х годов стали использовать ваниль и шоколад.

Чикомосток — тайное культовое место ацтеков — храм семи алтарей.

ГЛАВА 4

«Диамант» шел полным ветром, оставляя за кормой порт Пиратского гнезда. Капитан Блэк, стоя на квартердеке, нервно теребил пальцами цепочку, на которой висел маленький золотой крестик — подарок отца на крестины. Он редко носил его, считая простой побрякушкой, но в этот рейс почему-то надел, наверное, предчувствовал, что покидает причал надолго.

Сейчас Николасу Фангу — Блэку Черному псу — почти столько же лет, сколько было его учителю, когда тот стал касадором Ордена и пришел к власти в порту Пиратского гнезда. Завидовал ли он Кондору? Едва ли… Сын Георга был одним из тех людей, кто способен самостоятельно проложить себе дорогу в жизни и своими силами добиться от суровой мачехи—жизни желаемого.

Флагштоки — шпили домов острова-города — скрылись в тумане горизонта. Блэк грустно вздохнул, на мгновение поддавшись каким-то своим мыслям. В этот миг цепочка, которую он продолжал теребить, сорвавшись с легким щелчком, стремительно скользнула меж пальцев капитана и в мгновение ока исчезла в чернильно-синей морской пучине. Вздрогнув от неожиданности, Ник проводил кусочек золота взглядом. В его душе царили смешанные чувства.

— Капитан, — услышал он позади голос своего старпома, бывшего капитана «Адаманта». Он обернулся.

— Что-то хотели, старпом?

— Курс… какой курс, капитан?

Блэк бросил на кильватерную струю еще один удивленно-растерянный взгляд.

— Капитан… — напомнила о себе старпом.

— Сен-Мартен… Я кое-что позабыл в катакомбах под фортом.

— Сен Мартен?.. Забыли, капитан?..

— Да… цепочку с крестиком, — улыбнулся Блэк, указав на расстегнутый ворот своей рубашки. И, быстро пройдя мимо старпома, спустился к себе, оставив девушку растерянно смотрящей ему в след.

К побережью Сен Мартен корабли прибыли под покровом ночи. Подчиняясь приказу капитана флагмана, никто не съезжал на берег. Огни были погашены, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Две серые громады беззвучно замерли в паре кабельтовых от берега в уже знакомой им бухте «Чертов зуб».

— Вы позволите сопровождать вас? — тихо спросила старпом.

— Нет. Оставайтесь на борту и проследите за тем, чтобы все остальные также последовали вашему примеру. Я вернусь с рассветом.

В этот момент о борт флагмана легко ударилась шлюпка, и знакомый голос Багеры позвал своего капитана по имени.

— Пора. Будьте готовы поднять паруса с рассветом, старпом.

— Слушаю, мой капитан.

Блэк ловко спустился в шлюпку, и она стремительно понеслась к берегу. Спустя четверть часа капитан и глава «морских ведьм» были на берегу. Вытащив шлюпку на песок, они углубились в джунгли.

Пройдя около мили, пираты остановились около небольшой, заброшенной хижины. Крыша ее давно обвалилась, и дикий плющ обвил стены, скрыв провалы окон и проломы.

— В прошлый раз мы обнаружили, что выход из подземных катакомб находится здесь, — тихо прошептала Багера, указав капитану на хижину.

— Идемте, — кивнул Блэк.

Багера скользнула в заросли, Черный пес последовал за ней. Плита, закрывавшая вход в подземелье, была немного сдвинута и находилась в том самом положении, как ее оставили «морские ведьмы» в прошлое свое посещение катакомб. Протиснувшись в узкую щель, пираты оказались в кромешной темноте.

— Ждите здесь, Блэк, — шепнула капитану Багера.

Спустя несколько мгновений подземелье осветилось неровными отблесками огня. Капитан последовал за старшим абордажником, призывно кивнувшей ему. Попетляв немного по подземным коридорам, пираты вышли к тому месту, где в прошлый раз Багера обнаружила роковой артефакт. Отблески факела осветили полуистлевший скелет и медальон, покоившийся на его груди. Капитан Блэк, ухмыльнувшись, решительно шагнул к бренным останкам, чтобы завладеть артефактом. Багера перехватила его руку, сказав:

— Николя, оставьте это. Умоляю вас… К черту этого брехуна Слэра. Никто не станет слушать его! Верьте мне, я знаю, такова уж моя должность — слышать и знать мысли команды… Им плевать на Слэра.

— Это вопрос чести. Ты это знаешь лучше меня, Жаклин, — ответил он ей.

— Ник, мне страшно подумать, чем ты заплатишь за эту дерзость. Провидение отнимет у тебя…

— Довольно, — прервал он девушку, — я знаю, что делаю!

И, резко вырвав свою руку из руки Багеры, Блэк сделал шаг навстречу своей судьбе.

Едва его рука коснулась артефакта, как нечеловеческая боль пронзила насквозь. Закричав, Блэк рухнул на пол каземат, рядом с рассыпавшимся в пыль скелетом, не выпуская медальона из рук. Его ломка продолжалась несколько минут, показавшихся ему годами. Когда все закончилось, он был смертельно бледен и столь слаб, что не смог подняться без помощи Багеры. Осторожно завернув свою находку в холстину и уложив в сумку на поясе, капитан, опираясь на плечо старшего абордажника и сильно хромая, выбрался из катакомб тем же путем, что и попал в них.

Едва заалел восток, как Черный пес был уже на борту. Когда же солнце залило своим золотым сиянием берег Сен Мартена, бухта Чертов зуб была пустынна, лишь вдали на горизонте вырисовывались два силуэта кораблей, покинувших ее.

Дверь каюты слегка приоткрылась, и внутрь проскользнула худенькая, гибкая фигура старпома. Блэк, измученный ночным приключением, лежал на своей постели, но не спал.

— Ник, — тихо позвала его старпом, — ты нашел то, что искал?

— Не совсем, моя сирена… — Он вдруг резко сел на постели и протянул к жене руки, призывая ее сесть рядом. Когда она подчинилась, капитан снова лег, не в силах преодолеть головокружение.

Он молчал несколько минут, собираясь с мыслями, лежа, закрыв глаза. Наконец, он заговорил:

— Виола, я хотел тебе сказать раньше, но… не смог, надеюсь, ты простишь меня…

— Ты не послушался своего отца и все же решился на эту авантюру… Молчи! Я все поняла еще тогда, когда ты выбросил свой крестик в море. Это был всего лишь предлог. Николя, я не осуждаю тебя. Мне просто страшно. Скажи, что это все вскоре закончится, и потом мы уедем отсюда. В Европу. А наш сын вырастет добропорядочным и законопослушным человеком. Ты обещаешь?

— Я могу обещать тебе первое, но не второе. Наэль видит меня своим преемником, и я… не смогу подвести его… снова. Ты и Андреас можете уехать…

–…нет! Если останешься ты, останемся и мы. Такова наша судьба — всюду следовать за тобой.

— Не плачь… — Блэк ласково провел по щеке жены. — Все скоро закончится. Сейчас меня гложет жуткая усталость. Разбуди меня, едва начнется королевская вахта. Мне необходимо будет заняться бумагами.

— Курс?

— Наша следующая остановка у берегов острова Пуэрто-Рико, на мысе Фаххард — нам нужно навестить старого приятеля месье Костона.

— Слушаю, мой капитан.

Блэк забылся тяжелым сном еще до того, как Виола успела покинуть каюту.

Он проснулся, едва наверху, на шканцах, раздался голос дежурного офицера, менявшего вахту. Им оказалась старпом. Он знал, что кто-нибудь из подвахтенных по поручению Виолетты придет разбудить его, но капитан не стал дожидаться этого момента. Он осторожно поднялся с постели, плеснул в лицо холодной воды у рукомойника за ширмой и, открыв дверь каюты, позвал квартирмейстера, приказав подать себе чего-нибудь поесть.

Едва квартирмейстер исполнил приказ, как капитан заперся в каюте и, осторожно развязав сумку, положил на стол медальон. Здесь, в этой обыденной и такой привычной глазу Блэка обстановке, артефакт тоже казался вполне обыденной и привычной глазу вещью. Но, вспомнив о боли, охватившей его при первом прикосновении к этой вещи, пират поежился. Осторожно открыв его, пират выудил листок пергамента, оказавшегося искусно нарисованной картой. Это был один из тех загадочных образчиков иероглифического письма, которые бесспорно занимали ученых и осуждались церковью.

Рассматривая его, Блэк снова вспомнил свой недавний разговор с Диего и улыбнулся собственным воспоминаниям.

***

Тёмный бархат ночи укрыл океан. В порту острова-города никогда не бывало тихо, как, пожалуй, и в любом другом. Яркие полосы света из таверны ложились на воду, играя тысячами бликов, словно пиастры.

— Блэк! — окликнул вышедшего из капитанской каюты «Катарины» пирата старпом «Вандерера».

— Чего тебе?

— Есть разговор, — подойдя ближе, тихо произнес Диего.

— Говори! — дерзко ответил Блэк.

— Не здесь. Я буду ждать тебя в бухте на той стороне острова через час и до рассвета. Приходи один и, если ты уже все решил, прикажи «Диаманту» и «Адаманту» сняться с якоря под конец кладбищенской вахты, — сказав так, старпом Доуэла отступил в тень и будто бы растворился в ночном воздухе.

Спустя час Диего Костон — старший помощник с «Вандерера» — стоял на условленном месте. Он по привычке кутался в плащ, хотя почти не чувствовал холода.

— О чем ты хотел поговорить? — окликнул проклятого Блэк.

— Прежде чем ты отправишься за этими сокровищами, — обернувшись лицом к сыну своего капитана и принимая

Прямой, как стрела, и острый, как скальпель, ятаган капитана пронзил грудь испанца. Сэкрил, упершись носком сапога в тело смертельно раненного врага, рывком вытащил клинок со словами: — Si, senor! Ave Maria! Amen!

истинный облик, ответил Диего, — я хочу, чтобы ты знал, что твой штурман — мистер Слэр — не просто так подначивает тебя. Он метил на твое место и продолжает это делать.

— На мое место? — рассмеялся Блэк. — Ему никогда не получить моих алмазов.

— Я говорю не о кораблях, Ники.

— Тогда о чем?

— Леборио Слэр не тот, за кого ты его принимаешь. Его отец когда-то служил на борту «Тритшери», когда у нефа еще было другое имя.

— Ты хочешь сказать, что?..

— Послушай меня, Ники, Леборио знает и о проклятии и о том, кто такой Георг Доуэл. Его отец успел улизнуть еще до того, как Шарль предал всех нас и мы стали проклятыми, но это не умоляет его осведомленности. Сейчас, когда все вернулось на круги своя, ты должен оставаться рядом с Кондором. Ты его ученик и его наследник. Многие будут так или иначе метить на твое место, плести интриги и подрывать твой авторитет, но ты не должен…

— Костон! Послушай меня! Ты хороший друг и надежный старпом, но ты не мой отец и не мой наставник, поэтому не нужно читать мне лекций. Если Леборио известно больше, чем я думал, то я не позволю ему насмехаться над именем Фанга! Это дело чести! Я ухожу курсом на Сен Мартен, и если ты что-то знаешь и можешь мне чем-то помочь, то…

— Да… Вы правы, капитан Фанг, я забылся, простите…

— Так можешь?

— Могу предупредить, что ты потеряешь самое дорогое, то, что любишь больше всего. Древние Боги возьмут свою плату, и крест, что ты носишь, не поможет тебе защититься.

— Это я уже слышал, — улыбнулся Блэк. — Скажешь что-то новое?

— Мыс Фаххард. Там живет тот, кто поможет тебе с картой. Когда придешь к нему с медальоном, скажи, что тебя прислал Диего Костон — капитан «Скитальца». Он вспомнит.

— Капитан?

— И не говори ему о том, кто я и где я сейчас, не говори ему ни слова о Шарле, даже если он спросит. Не говори, от этого зависит твоя жизнь.

— Хорошо. Я понял. Спасибо, друг.

— Удачи, Ник.

Блэк уже почти пересек полосу прибоя, направляясь к шлюпке, когда голос Диего снова окликнул его: «Фанг, если что, ты знаешь, как нас позвать! Мы придем, если будем нужны!»

Как и предупреждал старпом «Вандерера», Блэк ничего из написанного не смог разобрать. Переодевшись и спрятав листок во внутренний карман куртки, капитан повесил на шею медальон и поднялся на шканцы, он любил посвящать вечерние часы неспешной прогулке по палубе с трубкой во рту.

ПРИМЕЧАНИЕ

Кладбищенская вахта — время с полуночи до 04—00 ч. утра.

«Ему никогда не получить моих алмазов». — Черный пес говорит о своих кораблях: Diamant (Диамант) — (нем.) и Adamant (Адамант) — (англ.) означают одно и то же — «алмаз».

Королевская вахта — время с 16—00 до 20—00 ч.

Кабельтов — морская мера длины, равная 185,2 м.

ГЛАВА 5

Мыс Фаххард встретил эскадру Блэка неприветливо — штормовым ветром и ливнем. Капитан, стоя на шкафуте, отдавал последние поручения, прежде чем спуститься в ожидающую его шлюпку.

— Вы можете порыбачить, старпом, только не увлекайтесь этим. Через двое суток, в полночь, заберете меня отсюда. Я запрещаю кому бы то ни было из моих людей высаживаться на берег. Это все, до встречи!

— Удачи, мой капитан.

— И вам, Виолетта.

Простившись с женой, Черный пес торопливо спустился в шлюпку. На сей раз он отправился на берег один. Его сильные руки сжали весла, и утлое суденышко, прыгая по волнам, вскоре исчезло во тьме ночи. Корабли ушли прочь от острова, скрывшись за пеленой дождя.

Причалив к острову и спрятав лодку, Блэк углубился в чащу. Он шел долго, часто останавливаясь и дожидаясь всполоха молнии, чтобы рассмотреть направление или тропинку. Наконец его путь оборвался у маленького ухоженного домика, выстроенного прямо за городской стеной и окруженного невысокой живой изгородью. При очередном всполохе молнии Блэк разглядел небольшую калитку и проник через нее за изгородь. Домик, выстроенный в тени пальм и рододендронов, был почти неприметен с тропы. На стук дверь отворил сгорбленный полуслепой старик. Он жестом пригласил путника внутрь. Указав ему место у очага, хозяин дома сказал: «Садитесь к огню. Обсохните, а не то подхватите лихорадку». Благодарно улыбнувшись, пират сбросил мокрый плащ и принялся поудобнее устраиваться у камина.

— Откуда вы? — спросил старик.

— С корабля… выбросили за борт, — запинаясь, ответил Блэк, — за то, что я видел то, чего не должен был. Капитан бы пристрелил меня, но старпом вовремя помешал ему. И вот я здесь. Вынужден добираться до человеческого жилья сквозь эту непогоду.

— Верно, погодка нынче скверная, — прищурившись, пробормотал старик. — Обогрейтесь, переночуйте, а на утро я укажу вам, как пройти в город.

— Вы… всем путникам помогаете, так же, как и мне? — не выдержав, задал вопрос Блэк.

— Это моя слабость — помогать живым, так как помогать мертвым — моя обязанность, — улыбнулся старик. И, видя непонимание гостя, добавил: — Вы в доме могильщика Сан-Хуана.

Он помнил, как матросы метались по палубе, пытаясь зарифить паруса, помнил, как с громоподобным треском и грохотом переломилась грот-мачта «Диаманта», увлекая за собой такелаж и людей…

— Мне повезло, — улыбнулся в ответ Ник. — Вас-то я и собирался искать в этом городе.

— Что за дело могло привести знатного господина в лачугу бедняка?

— Вам знакомо имя Диего Костона, капитана «Скитальца»? Я от него.

Старик долго молчал, глядя в огонь. Потом медленно, будто нехотя, ответил:

— Еще в годы моей молодости я знавал одного пирата с этим именем. О нем говорили разное, якобы он продал душу самому Дьяволу и стал его любимцем. Кровожадная тварь, любящая убийство ради убийства. Он был родом из Сан-Хуана и он же навлек на этот город беду. В ту ночь, когда кровь была повсюду, а зарево пожаров ярче рассвета, я и повстречался с ним. Этот головорез вынудил меня помочь ему. Так сложилось, что я не всегда был могильщиком. Моя мать была местной знахаркой, освобожденной рабыней с чёрного континента, и я пошел по ее стопам, врачевал помаленьку. И кое-что знал из их волшебства…

— И ваши знания нужны были Диего?

— О, да, ты прав, юнец! Этот головорез привез мне кое-что и попросил помощи. В обмен он подарил мне жизнь. После этого мне стало тяжело оставаться в этом городе — люди шептались обо мне, кое-кто говорил гадости даже в лицо, но потом все забылось. Я редко хожу в город, мне нет в этом нужды. Кладбище здесь, недалеко, а еду мне приносят те, кто приходит ко мне просить о помощи или услуге… Я стар и уже заждался гостью с косой… Когда есть силы, я каждый вечер хожу на мыс Фаххард и прошу капитана «Скитальца» вернуться, чтобы избавить меня от… того дара. Так значит… Диего послал вас… такого молодого и благородного господина… Если не секрет, что вы задолжали ему?

— Ничего! Вы ошибочно приняли меня за Избавителя. Я — не он. Ваше время еще не настало, могильщик Сан-Хуана. Я пришел к вам за информацией. И если вы поможете мне, обещаю замолвить за вас словечко перед вашим заимодавцем.

— Что ж… в таком случае, что вам нужно?

— Это, — с этими словами Блэк протянул своему собеседнику медальон, найденный в катакомбах Сен Мартена.

— Не трудись предлагать мне эту вещицу, — усмехнулся могильщик. — Я знаю карту, что в нем сокрыта, наизусть. Моя мать составила эту карту для Диего Костона незадолго до того, как умереть в том пожаре, который и учинил этот головорез. Я знаю местонахождение всех семи ключей, и, если ты решил идти за ними, я назову тебе все семь урочищ, а взамен ты станешь… моим Избавителем.

— Таковы условия? — откинувшись назад, спросил Черный пес. — Может быть, передумаете?

— Нет… Диего Костон не просто так прислал тебя ко мне, он мог и сам назвать тебе все семь урочищ, но он не сделал этого, отправив тебя сюда… на мыс Фаххард. Значит, он слышал мои мольбы… мои угрозы и… прислал тебя. Избавителя.

— Что ж, — немного помолчав, ответил Блэк, — я согласен.

— Тогда тебе понадобится могила, в которую я вырыл в ту ночь, когда Диего был здесь в последний раз. Ливень затих. Идемте, — и старик вышел за дверь. Блэк последовал за ним.

Выйдя за калитку с другой стороны живой изгороди, мужчина и старик прошли мимо могил с покосившимися и прямыми новенькими надгробиями. Миновав кладбище, пират и могильщик вышли с другой его стороны и шли еще некоторое время вдоль городской стены. Наконец старик остановился и, указав на землю, сказал:

— Здесь. Я знал, что однажды за ним придут. — Затем он вытащил откуда-то из тайника под стеной лопату и передал ее Блэку со словами: — Выкапывай то, что тебе нужно, а потом исполни свое обещание и убирайся прочь отсюда… Ты обещал мне.

— Быть посему, — кивнул Блэк, приступая к своей нелегкой работе.

Старик ушел, а пират при свете вынырнувшей из-за туч луны принялся раскапывать могилу. Он знал, кто был похоронен в ней. Пока комья сырой земли летели в стороны, Блэк снова погрузился в воспоминания.

***

Блэк уже почти пересек полосу прибоя, направляясь к шлюпке, когда голос Диего снова окликнул его: «Фанг, если что, ты знаешь, как нас позвать! Мы придем, если будем нужны!»

— Так же, как тогда, когда вы были нужны касадору Ордена, умирающему в собственной каюте? Или как тогда, когда были нужны мне? Ты слышал, Диего, как я звал тебя, харкая кровью? А мой отец слышал?

— Да, — глухо ответил Костон. — Вот только всему свой час.

— Хорошо, что Кити не слышит этих слов…

— Ее отец сам избрал свой путь, пожертвовав своей жизнь в обмен на твою. И это был его выбор, не тебе судить о его поступках, и не миссис Кондор!

— Может, и так, но я не верю… больше не верю…

— Лучше прихвати вот это, на удачу, — с этими словами Диего кинул другу небольшую щепку.

— Что это? — ловко поймав кусок дерева, спросил пират.

— Пригодится, — усмехнулся старпом Доуэла, поворачиваясь и уходя прочь.

***

Тогда Николя не особо присматривался к щепке, но сейчас вспомнил о ней. Вспомнил о том, что, изучая кусочек дерева при свете свечи в собственной каюте, он с удивлением обнаружил, что это не просто щепка, а идеально лежащий в руке стилет, будто бы специально выточенный кем-то. Вот только он никак не мог вспомнить, откуда ему было знакомо это ощущение прохлады, которое он испытывал, держа щепу в руке, пока однажды не различил на ней искусно вырезанный вензель, состоящий из двух букв: W и D. В тот момент Черный пес понял, что это самое чувство прохлады он ощущал, прикасаясь к планширу «Вандерера». Даже в самый жаркий день, в час палящего зноя, неф оставался холодным и враждебным, будто бы приготовившийся к прыжку хищник.

Знал Николя и о том, чью могилу он раскапывал. Последние комья земли полетели в сторону, и лопата глухо

— В чем же? — усаживаясь за стол, спросил инквизитор. Пират остался стоять у окна, лицом к своему другу. — Я слышал, что инквизиция ищет одного человека.

ударилась о крышку простого деревянного гроба. «Вот мы и встретились… убийца Мориса», — с ненавистью прошептал Ники.

Он помнил о том, что Диего Костон, не первый год служивший его отцу, принял нового капитана и поклялся ему в верности, но тем не менее долго не мог смириться с убийством Шарля, к которому искренне привязался за долгие годы службы. Именно он, нарушив запрет Георга Доуэла — капитана «Вандерера», похоронил останки Шарля. И хотя вопреки его надеждам, золоту и лжи не было такого могильщика и такого кладбища, которое приняло бы тело старого колдуна, Диего не сдавался и в одну ночь, когда отчаяние готово было поглотить душу бывшего капитана «Скитальца», он вспомнил о могильщике Сан-Хуана, слывшем колдуном и знахарем, умевшим успокаивать призраков и вурдалаков. Диего не побоялся вернуться в Сан-Хуан и выжечь город дотла бортовыми залпами, разграбить его, но не стереть с лица земли. И… добился своего, заключив с могильщиком сделку. Могильщик Сан-Хуана похоронил останки Шарля Доуэла в месте, о котором никто, кроме него, не знал, и поклялся Диего хранить эту тайну. За что и получил от старпома Короля Мертвых невероятно долгую жизнь, охраняемую от телесных страданий и хворей. И вот теперь эта жизнь стала тяготить его… Он ждал Избавителя — того, кто сможет убить его, ибо обычная пуля и сталь не причиняли ему вреда…

Очистив крышку гроба от глины и земли, пират ножом поддел доски в том месте, где они прогнили. Выломав их, Блэк скривился от сильного запаха, ударившего ему в нос, увидев внутри сложенные вперемешку с каким-то полуистлевшим тряпьем кости и ржавое оружие, пират принялся осторожно рыться во всем этом лезвием ножа. Спустя немного времени, капитан обнаружил то, что искал.

И вновь приступ адской боли, пронизывающей его тело, повторился, заставив пирата закричать, теряя сознание. Он не помнил, сколько прошло времени, но, очнувшись, почувствовал хрипоту в горле, как если бы сорвал голос. С трудом открыв глаза, Блэк увидел над собой кусочек предрассветной серости неба. Он лежал навзничь на разломанном гробе и человеческих останках. Черный пес попытался подняться, но это ему не удалось, он так и лежал, прижимая к груди крепко зажатый в кулаке артефакт… первый из семи ключей, открывающих вход в Храм Семи Алтарей. Наверное, он заснул, потому что когда снова открыл глаза, то было уже совсем светло, а на фоне неба вырисовывался склоненный силуэт могильщика.

— Эй, парень, ты живой там? — спросил старик.

— Похоже на то, — слабым голосом ответил пират.

С помощью старика Блэк сумел выбраться из ямы. Усадив пирата в тени пальмы и приказав ждать его, могильщик ловко и умело выровнял могилу, постоянно шепча то ли заклинания, то ли молитвы и бросая на землю какие-то корешки и травы. Потом он вернулся к Блэку.

— На вот, выпей, это вернет силы, — протянул могильщик бутылочку с темно-синей жидкостью. Черный пес сделал из нее несколько глотков, и ему действительно полегчало.

— В моей хижине на столе ты найдешь рецепт, как готовить этот бальзам. Его надо будет пить всякий раз перед тем, как прикоснуться к новому ключу, тогда твоя боль будет сильнее, не скрою, но зато ты не потеряешь столько сил. Каждый следующий будет даваться тебе все сложнее. Ты будешь отдавать свои силы за право обладать им. Стареть и слабеть на глазах. И тогда в Храм войдет старец, едва переставляющий ноги, но с помощью этого зелья ты избегнешь такой судьбы.

— Благодарю.

— Оно того не стоит, я жду иной благодарности.

— Быть по сему, — прошептал, ухмыльнувшись, пират и одним четким, уверенным движением воткнул в бесцветный глаз старика щепу от планшира «Вандерера».

***

В условленный час, собрав кое-какие вещи и настойки из дома знахаря, Блэк спустил на воду свою шлюпку и, уверенно загребая сильными взмахами весел, смотрел на исчезающий вдали мыс Фаххард, на вершине которого ему мерещилась фигура проклятого, кутавшегося в черный плащ…

Благодаря записке старого могильщика Блэк знал, где искать каждый из семи ключей, но где располагался сам Храм, тот не написал, или на карте этого просто не было указано.

ПРИМЕЧАНИЕ:

Планшир — горизонтальный деревянный брус или стальной профиль в верхней части фальшборта или борта шлюпок и беспалубных небольших судов. На старинных парусных судах использовался деревянный брус при изготовлении планширя или обрамления металлического планширя.

ГЛАВА 6

Залив Чертова Длань. Невис. Дело обещало затянуться как минимум ещё на пару, а то и тройку лет. Это одновременно раздражало и забавляло Блэка, когда он с помощью лота делал замеры в заливе, вместе с этим пытаясь вникнуть в смысл загадки, перевод которой старик-могильщик надписал на карте рядом с островом Невис: «В глубине Владыка вод в замке каменном живет, кто на замок посягнет, от объятий вод умрет». Корабли стояли в стороне у входа в узкое, как у бутылки, горло залива. Вымотавшись, но так ничего и не обнаружив, капитан решил продолжить поиски на следующее утро. Едва он поднялся на борт, как к нему подошла Виола:

— Капитан, у меня есть кое-что для вас, — тихо произнесла девушка.

— Прошу в мою каюту, милая, — улыбнулся Блэк.

Пропустив жену вперед, капитан запер дверь каюты и, устало опустившись в кресло, произнес:

— Так что там у тебя?

— Пока ты находился в заливе, делая замеры, я видела, как за тобой следили с берега. Какой-то индеец, а точнее человек, одетый индейцем. Я думаю, что он метис или даже… белый. Он не проявлял осторожности и был замечен нами без особого труда.

— Мне нужно поговорить с ним. Завтра, когда я снова буду исследовать дно, незаметно отправьте отряд «морских ведьм» на берег, пусть они найдут этого ряженого индейца и приведут его ко мне. Думаю, он что-то знает о наших поисках! Как только они схватят его, пусть дадут мне знак, я причалю к берегу для допроса.

Конец ознакомительного фрагмента.