История вторая
Загадочный директор
Из школы я возвращался весёлый. Меня машина обрызгала грязью из лужи. Второй раз за день! А я иду довольный, рукавом пиджака лицо вытер — и нет проблем! Уже мечтаю, как мы с ребятами мир спасать будем. Открываю дверь в квартиру, гляжу — папины ботинки ровно стоят. И вообще там такое!
На кухне телевизор бокс показывает вместо сериалов. За столом сидит наш директор и ест последнюю порцию моего любимого грибного супа из тарелки с петушками. Са-а-а-мой большой ложкой. Мама у плиты стоит в нарядном платье с розочками, такая вся красивая, но грустная.
«Во! — думаю. — Раньше родителей к директору вызывали, а теперь наоборот». Костюм на Андрей Андреиче серый «сердитый». Это я всё через дверную щель разглядел! А потом в неё голову просунул и тихонько маму подозвал.
Она подошла, слёзы вытирает и при этом ещё улыбается. Будто всё нормально. Я говорю:
— Мам, что случилось, зачем директор пришёл?
А она палец к губам приложила — это значит, что я должен помолчать. Пришлось молчать. Мог бы шёпотом спросить, а он у меня какой-то неправильный. Громкий очень. Вместо тихого голоса получается шипящий и страшный. Меня надо в фильмах ужасов снимать и в Голливуд звать.
Я понял, что ничего мне не скажут, и решил позвать к себе всех детективов. Надо же расследовать, зачем Андрей Андреич пришёл и мой суп слопал.
Минут двадцать я свой телефон найти не мог, а ведь и так без него в школе соскучился. Слава богу, потом отрыл среди роботов-трансформеров. Игрушечных. Были бы они настоящие, директор бы побоялся к нам идти.
Взял я свой телефон в руки и думаю:
«Вот раньше вещи делали! Я его пятнадцать раз на асфальт ронял, а он работает, как новый! Неудивительно. По нему, наверное, ещё птеродактили разговаривали. Смартфоны лучше, но они неженки какие-то. Чуть что, экраны трескаются.»
Так что я по своему телефону времён динозавров Лиде позвонил, объясняю:
— Приходите все срочно. У меня директор. Что-то задумал. Мама ничего не говорит. Может, он напугал её? Может, сказал, что попросит Марь Палну мне одни двойки ставить, если она его выдаст. А мама двоек боится! Она наверняка в детстве даже от четвёрок плакала.
Только я поговорил, как в мою комнату вошла мама. Посмотрела на трансформеров, на то, как у меня учебники «красиво» на полках лежат, покачала головой и есть позвала.
Я ответил, что в школе очень наелся. Кто ж пойдёт за один стол с директором садиться?
Через несколько минут раздался первый звонок в дверь. Это Юрка пришёл. Весь растрёпанный.
— Что тут у вас? — зашептал он. — Я даже пообедать не успел.
Договорить он тоже не успел, потому что пришли Лида со Светкой. А следом за ними в грязных сапогах — Антон. Он как раз измерял глубину грязевой канавки, когда ему позвонили. А ещё Серёга Фокин пришёл, не подвёл. Потом вся наша детективная команда у меня в комнате собралась.
Я ещё раз рассказал о том, что видел.
— Надо начать с мотивов, — решил Юрка. — Вот зачем директору сюда приходить? Ты сегодня много двоек получил?
— Нет, — говорю. — Не много.
— А точнее? — не унимался Юрка.
— А точнее — ноль двоек.
Антон пальцем у виска покрутил — типа ненормальный я:
— Ты зачем нас запутываешь, говоришь, что не много?
А я уже почти шептать страшно начал:
— А ноль — это много? Давай я вот всем по три конфеты к чаю дам, а тебе — ноль! Много будет? Да ещё и сахар спрячу.
— Ничего прятать не надо, — успокоила нас Светка. — Мы тут выясняем, зачем Андрей Андреич пришёл и съел суп.
Юрка взял мой игрушечный танк и начал возить его по обоям:
— Давай, дружище, признавайся, что натворил?
И тут меня осенило.
— Я, — говорю, — ручку сегодня забыл в школу взять. Мне Марь Пална свою дала. А я не вернул. Теперь я вор. Меня в тюрьму отвезут.
— Если бы за ручки в тюрьму сажали, у нас бы половина класса там была, — отвечает Лида. — Мне Никита ни одной ещё не вернул.
— Нет, ты себя с учителем не сравнивай! — Мне стало очень страшно.
Я серой тенью прокрался по коридору, вошёл в кухню и подышал вкусными ароматами. Потом ещё немного побоялся и с закрытыми глазами протянул ручку директору:
— Вот, ведите меня в тюрьму!
— Куда? — Андрей Андреич чуть хлебом не подавился.
— В тюрьму. Наверное, это какая-то старинная ручка. Очень дорогая. Но я правда случайно её украл. Завтра бы Марь Палне вернул.
Мама стояла ко мне спиной. У неё дрожали плечи. Я сразу понял, что она плачет.
— Завтра всё сам отдашь, — сказал мне директор. — Некогда мне тебя по тюрьмам водить. Ты иди-иди.
Я вернулся в свою огромную комнату, в которой почему-то было мало места всем моим игрушкам (не умели они себя правильно расставить), и говорю:
— Ручка ни при чём. Нужна другая версия.
— Я пойду подслушаю, — отвечает Лида.
Юрка как закричит:
— Подслушивать нехорошо!
А наш отличник Серёга Фокин лежит на полу, ноги на мой зелёный диван закинул и думает.
— Серёга, — спрашиваю, — а ты как считаешь?
— А я так думаю: какие мы детективы, если подслушивать не умеем? Лида просто узнает, что там директор говорит.
Пока мы сомневались, Лида уже вернулась:
— Ничего не поняла. Только про какую-то квашеную капусту.
Тут меня как молния ударила:
— Надо мной же весь класс смеяться будет. Или директор маму отругает, что она готовить не умеет.
Все сидят, понять не могут, при чём тут капуста.
Антон откуда-то чипсы достал. И сидит жуёт, будто всё нормально. Будто он в кинотеатре комедию смотрит.
Наверное, я таким бледным был, что Юрка меня за плечи потряс:
— Андрей Андреич теперь точно знает, что твоя мама хорошо готовит. Он же съел твой суп! И вообще, что ты переживаешь?
Какой я глупый
Я говорю:
— Меня скоро по интернету как дурачка показывать будут. Я во втором классе сочинение написал… Про капусту. А директор, наверное, нашёл. Вот и пришёл посмотреть, из чего мама обед делает.
— Да объясни ты наконец! — попросила Лида. — При чём тут капуста?
Я вздохнул, сел на пол, голову на колени положил и начал:
— Дело было так. Во втором классе я «тройбан» по математике схлопотал. Мама сразу расстроилась.
Я говорю:
— Ты, мамуль, не переживай. Я сегодня квашеную капусту поем! Раз провинился.
Мама от удивления чуть мимо табуретки не села:
— Ты же её не любишь!
— Конечно не люблю, её же с лягушками готовят.
Мама застыла, молчит.
— Ничего, — я старался говорить тихо, как доктор, который приходит, когда у меня горло болит. У нас с ним даже почерк одинаковый. Ни одной буквы не поймёшь!
Так вот, я маму успокаиваю:
— Ничего! Не переживай. Я это давно знаю. Дедушка три года назад рассказал. Вы, когда капусту готовите, в неё лягушек подсовываете. Они говорят: «Ква!» Поэтому капуста КВАшеной и называется.
— А что мы потом с лягушками делаем? — говорит мама.
— Не знаю, наверное, на болото идёте, отпускаете.
Тут на кухню дедушка пришёл в своём любимом свитере в синий ромбик — лицо красное, щёки надул, чтобы не рассмеяться. Да так сильно надул, что я подумал: они лопнуть могут.
Но дед расхохотался так громко, что на Луне, наверное, слышно было. Он хохочет, а я смотрю на кудряшки на его голове и о море почему-то думаю.
— Это я пошутил, — смеялся дед. — А он и поверил!
— Но зачем? — удивилась мама.
— А что тут особенного? Его уже компьютер в лицо узнаёт. Он про столько всяких глупых вещей в интернете прочитал, а про капусту даже не проверил.
Меня пот прошиб. Не проверил! В сочинении про маму написал такое… Что она самая красивая и умная, но в капусту лягушек добавляет.
Марь Пална мне «четвёрку» поставила и за хорошую фантазию похвалила.
А я всё ждал, когда родителей к директору вызовут и будут ругать, что они меня лягушками накормить хотят. Два года уж прошло. Я думал, все забыли. А Андрей Андреич вот вспомнил. Как мне теперь объяснить, что я тогда глупым был и в шутку поверил?
Ребята меня уже не слушали. Они лежали на полу и хватались за животы от смеха. Юрка смеялся так забавно, что всем становилось ещё смешнее.
— Ты прямо так и скажи, — посоветовала Лида, когда немного успокоилась. — Как было скажи. Может, тогда и в интернете тебя как дурачка не покажут.
На этот раз я смело прошёл по коридору, уверенно вошёл на кухню, чуть-чуть побоялся и говорю:
— Андрей Андреич, вы помните, я писал, что мама в квашеную капусту лягушек добавляет?
Дальше я ничего сказать не успел, потому что директор выронил вилку на пол. Я гляжу, а перед ним тарелка с квашеной капустой. Понятно, испугал я Андрея Андреича, пришлось успокаивать:
— Так вот, это я тогда неправду в сочинении написал, просто глупый ещё был. В шутку поверил.
— Так вы не добавляете лягушек? — Директор внимательно посмотрел на маму.
— Конечно нет, это ж не молоко.
У меня вдруг голова закружилась:
— А в молоко добавляешь?
— Я — нет, — вздохнула мама. — Я его в магазине покупаю. А уж что туда добавляют, не знаю. Зато прабабушка твоя и корову в деревне доила, и сметану сама готовила.
— А лягушка зачем? — Мне стало очень интересно. — Вместо соли?
Тут Андрей Андреич вмешался:
— Вы, молодой человек, лучше бы не фантазировали, а пошли бы и почитали, зачем это делали. А то я вас молоком солёным напою.
Я в комнату прихожу, говорю:
— Всё, ребята. Капуста не виновата. Зато моя прабабушка лягушек ловила, чтоб в молоко кидать.
— Всё ясно! — решила Лида. — У тебя температура поднялась, наверное перенервничал. Пойдёмте все на кухню.
И тут я сказал глупость:
— Будем откармливать тебя шарлотками? То есть… В общем, у меня нервы, я не понимаю, что говорю.
Юрка схватил меня за руку и приволок на кухню. Даже бояться пару минут не стал, а сразу так заявил:
— Андрей Андреевич, мы точно знаем, что вы хотите его отругать, — и на меня показал.
— А с чего вы, ребята, взяли, что я хочу кого-то ругать? — недоумевал директор.
— А с того, что на вас костюм «сердитый», — осмелела Светка.
— Какой?
— Серый, а значит, «сердитый». Вот в белом вы всегда добрый, — вмешалась Лида.
— Я и сейчас добрый, — улыбнулся директор.
— А почему тогда мама плакала? — спрашиваю. — Я видел, как у неё плечи от плача дёргались.
А мама взяла и расхохоталась:
— Я не плакала — я смеялась! Уж больно ты забавный! А в первый раз слёзы вытирала — так это от лука. Идите, ребята, суп покушайте! Нечего в комнате прятаться.
Юрка мой танк на стол поставил, почти на хлеб, и говорит:
— Это мы от Андрей Андреича прячемся.
Вдруг на кухню дедушка вошёл. Он из магазина вернулся, козинаки принёс. Директора увидел, обрадовался, заулыбался:
— Андрюха! Ну наконец навестил старого друга.
Я совсем растерялся: как это дед называет Андрея Андреича Андрюхой. Меня же из школы выгонят!
Директор на меня посмотрел и говорит:
— Мы с твоим дедушкой знакомы двадцать пять лет! Тебе правда не говорили. Да и зачем тебе это знать? Мы часто вместе на хоккей ходим и в шахматы в клубе играем. Сегодня я к нему в гости пришёл.
— И правильно сделал. Держи козинаки! — сказал дед и вручил директору лакомство.
— Конечно правильно. Попробовал вашей знаменитой ква-ква-квашеной капусты! — улыбнулся Андрей Андреич.
Дедушка опять щёки надул и расхохотался, чтобы они не лопнули. И Андрей Андреич тоже, и ребята, и мама.
А я больше всех радовался: меня же ругать не будут и в тюрьму не заберут. Надо только про молоко узнать правду. А то напишу ещё одно сочинение о лягушках в еде и опять бояться буду…
