Фамильяр с подвохом

Александра Ибис (2024)

Попала в другой мир в магическую академию, а учиться вовсе не хочется? Отсюда невозможно вылететь и даже смерть не является оправданием? Да ну! Я бросила два вуза, брошу и этот! Только для начала избавлюсь от случайно призванного дракона-фамильяра.Застрял в другом мире и стал фамильяром самоуверенной слабой девчонки? Наследному принцу не пристало быть драконом на побегушках!Первый том истории Артамона и Виктории.

Глава 5. Посвящается Артамону

Как бы сильно Артамону ни нравились подарки его матери, он никогда не понимали их значения именно в том виде, в котором она их делала. Поверхностно — всё просто: подарили еду — съешь её, подарили одежду — носи её, подарили кольцо — нацепи на палец. Но, стоило лишь немного задуматься об этом, как все подарки просто теряли смысл!

Меню императорского дворца составлялось заранее и одобрялось именно его матерью-императрицей: она на месяц вперёд знала, что им будут подавать на завтрак, обед и ужин, потому, если ей хотелось, чтобы Артамон съел в какой-то день что-то определённое, ей не нужно было лично приносить ему коробку коричных булочек из столичной пекарни — достаточно было просто вписать булочки в меню. То же касалось и одежды: гардероб наследника престола шился портными, которых отбирала и одобряла императрица, и до того, как они придут к Артамону за мерками и распоряжениями, мама вполне могла дать им рекомендации, которые сочла бы наиболее подходящими — её сын принял бы к их сведению и, скорее всего, учёл. С кольцами всё было ещё проще: императорская сокровищница располагала редчайшими драгоценностями, регулярно пополнялась благодаря относительно доброму соседству с Русальим Морем и Королевством Снегов, которые предоставляли дары из глубин и горных пород. Во дворец прибывали ювелиры, предлагая на продажу достойнейшие из своих работ прежде, чем предложить их кому-нибудь другому: нельзя изготовить что-то восхитительное и позволить увидеть это другому дракону или тем более человеку раньше, чем правящим драконам империи. Всё лучшее всегда достаётся драконам: кому, как ни сильным мира любого, в каком ни окажутся? Мамины же подарочные кольца часто были всего лишь безделушками: не самыми дешёвыми, но всё же теряющимися на фоне роскошеств дворца.

Однако что бы ни думал о бессмысленности подарков, которые матушка делала каждую неделю, Артамон, он любил её сияющее лицо, когда она их дарила. Ему нравились её улыбки ему, поглаживания по плечам и спине, то, как она радовалась тому, что может позволить себе всё, что угодно, потому он не избавился за все годы ни от одного её дара и всегда находил тому или иному применение. Хотя всё ещё не видел особой разницы между тем, почему мама не может радоваться своему богатству и наслаждаться тем, что что-то ему преподносит в пределах стандартных своих обязанностей. Погладить и поцеловать его можно ведь и без всяких бессмысленностей.

Впрочем, императрица Таисия в целом состояла из всяких бессмысленностей. Именно потому Артамон был таким дотошным, что научился разглядывать в них смысл. Не свой, чужой смысл: то, что он разглядывал, могло не совпадать с тем, что он понимал, но, найдя объяснение чему-то, пусть и не самое логичное, он успокаивался и приноравливался к тому, как себя вести с теми или иными людьми. В жизни становилось меньше неожиданностей.

Свалившаяся на него ответственность в виде Виктории была… неожиданностью. Полной нелогичностей! И именно в день знакомства с ней мама принесла ему в подарок коробку коричных булочек.

— Мама, я только что позавтракал, — Артамон вскинул брови, завидев коробку в её руках.

Императрица Таисия, белокурая, сероглазая, очаровательно хрупкая и столь же очаровательно несносная, как любил говорить о ней отец, улыбнулась привычно и ярко.

— Знаешь, что лучше одного завтрака? Два завтрака! — весело заключила она, всучив ему подарок. — Особенно когда один из них такой вредный и вкусный. Пахнет до того восхитительно, что мне немножко жалко отдавать.

О том, что мама и не обязана отдавать ему то, что купила, наследный принц промолчал. Коробка была ещё тёплой: рабочий день только начался, выпечка сейчас была самая вкусная и самая свежая, да и столичные кафе ещё не заполнились путешественниками со всего континента, только работниками.

— Однако у тебя был всего один, потому что на нашем тебя не было, мама, — упрекнул её Артамон, но слишком ласково, чтобы это действительно считалось упрёком.

— Мне нужно было заглянуть к твоей тёте Лири, — пояснила матушка и потёрла складку, образовавшуюся на переносице. — Сам знаешь, какая для неё сейчас головная боль.

Знал. Головная боль Анаилиры Миранис, урождённой принцессы Королевства Снегов и давней маминой подруги, была головной болью всей верхушке империи, осведомлённой о находке за горами.

— Ситуация могла бы быть значительно проще, знай мы, где её дочь, — вновь погрузился в размышления о деле, от которых отрывался в последнее время разве что только на сон, Артамон. — Если мы не заключим договор в ближайшее время, то только война выиграет нам доступ к стихийной шахте. С камнями, которые, казалось, были утеряны все до единого, кроме того, что в Амулете Всех Стихий!

— Я знаю, сынок. Я знаю, — императрица положила руку ему на плечо. — Однако помимо войны мы всё ещё можем согласиться на другие условия.

— Только вот «другие условия» вряд ли будут столь же сговорчивы и склонны нам подыгрывать, как та, кого мы так долго ищем.

— Не думаю, что и она была бы сильно сговорчивее.

— И почему же?

— Она ведь сбежала! И она дочь Лири и Лэйса. Разве что, ты прав, она всё же была бы добрее по отношению к своей родине. Такая добрая девочка росла! Но с её защитой слишком переборщили! — тут императрица Таисия печально вздохнула. Его матушка любила удравшую из дома семь лет назад девочку, возможно, потому что сама не имела дочери и не была готова рожать второго ребёнка. Когда Артамон предполагал, что мог бы иметь сестру, матушка только отнекивалась и махала руками. Тогда Артамон помалкивал о том, что отец вообще хотел бы близнецов.

— Она была бескрылой, слабой и нуждалась в защите, — не видя ошибки в действиях родителей пропавшей Анаилиры Миранис, сказал драконий принц.

— Я не летала большую часть жизни до твоего рождения, Арти. Хочешь сказать, что я слабая? Или она, которая сумела уйти ото всех?

— Ты не умела, — заметил Артамон. — А она не могла. Это разное.

Однако под взглядом матери дракон стушевался и просто принял подарок, обещавшись съесть его позже, в течение рабочего дня. Однако с работы в кабинете его выдрали. Тем способом, который казался невозможным, нереальным и давно не был предусмотрен защитой императорского дворца!

Поразительно, но его сделали фамильяром!

Драконы — высшие существа. Такую классификацию они получили во всех мирах, в которых побывали, не словом, а делом доказав, что с ними следует считаться. Похищенные девушки, сожжённые деревни, пещеры с сокровищами — всё это было во времена, когда они действовали варварски. Драконы появлялись, укреплялись на территориях, являли свою власть и успокаивались, становясь правителями, которых можно не только бояться, но и любить. Так, что со временем некоторым их подданным тяжело было поверить, что когда-то было иначе, когда-то было жёстче. Если миры оказывались магически скудными, пустыми или не привлекали своими обитателями, то в таких мирах не задерживались: от них закрывались, как и от технологий, что в них развивались. Бабушка Артамона была из подобного мира, с Земли.

Мир, в который угодил Артамон, был одним из тех миров, который драконы решили не трогать из-за чокнутых магов, его населявших. Здешние маги до того одурели, что вырывали из других миров магических существ, чтобы использовать в качестве защитников, источников магической подпитки, ресурса знаний и умений. Связывали мерзкими заклинаниями привязки, от которых было трудно избавиться, как от запаха тухлой рыбы, завалявшейся в тарелке.

Магия — она везде одна, как кислород, только вот в руках разных видов раскрывается по-разному. Драконы владели одними силами, ведьмы и ведьмаки из Патера, мира Артамона, другими, ведьмы и колдуны из мира, в который притянула его Виктория, пошли по третьему пути. В общем, справиться с местными жителями драконы могли бы физически, но вот магически проблемки возникали. Легче было закрыться. И они были закрыты защитными чарами многие годы, веками никто из драконов(по крайней мере тех, что населяли Патер), не оказывался в лапах предприимчивых магов других миров. Однако же на Артамоне, одном из сильнейших драконов современности, защита почему-то не сработала.

Принц покосился на Викторию, раздражённо дерущую волосы расчёской после сна, и про себя вздохнул. Она была похожа на беспомощного ребёнка. Ребёнка, которого втянули во что-то серьёзное, ведь, если подумать, могло ли быть его попадание в этот мир и нарастающее напряжение в его родном мире простым совпадением? Или кому-то было выгодно, чтобы он исчез. Возможно, не вернулся?

— Ты перестанешь таращиться? — с расчёской, застрявшей в волосах, как у измученной куклы, Виктория отвернулась от зеркала.

Она была таким очаровательно неумелым и запутавшимся ребёнком, что он сдержал комментарий о том, что её волосы сейчас отражают состояние её души.

— Я мог бы помочь, — вместо этого предложил он, располагающе улыбнувшись, как если бы предлагал что-то напуганному и забитому уличному котёнку. Судя по всему, Виктория именно таким котёнком и была, хотя притворялась львицей, не меньше. Но даже львицы были всего лишь кошками рядом с драконами.

— Дай-ка угадаю: идеальный Артамон умеет всё, от копания в мозгах до плетения косичек? — язвительно отозвалась девушка и, непонятно кому хуже делая, вновь попыталась сама высвободить волосы из расчёски. — Ай! Да чтоб тебя!

Дракону не нравилось, что такая молоденькая девушка ругается, но он опять же сдержал замечание из уважения к тому, что против её воли стал свидетелем беспокойного сна, который ей так отчаянно хотелось спрятать. Вот к чему вёл недостаток знаний: спрятаться от него у неё не получится.

— Я не умею читать мысли, — чуть сгладил свою идеальность, как ему показалось, в глазах Виктории Артамон. — Если бы я умел, было бы гораздо проще взаимодействовать с окружением. А так постоянно приходится думать, что творится в головах собеседников.

— Может, просто в них не лезть? — бросила зло Виктория.

— Меня положение обязывает, — он развёл руками.

— Быть таким невыносимым?

— В каком-то смысле — да, — немного подумав, согласился с её уточнением.

— Знаешь, мне было бы проще, если бы ты сказал, что же у тебя за положение такое.

Увы, но драконий принц не собирался раскрывать девушке эту тайну сейчас. Её настрой показывал, что правильно оценить и использовать полученное знание она не сможет, а ещё наверняка выкинет какую-нибудь детскую месть, подставив его перед здешними магами. Магами, которые не намерены девчонку отпускать, и он осознавал, почему, после дня полноценного сна и отдыха, когда их выпустили из библиотеки: ведьмочки с низким уровнем дара не призывают в качестве фамильяров драконов. Будь Виктория слабой, её случайное взаимодействий с его призывным рисунком привело бы к её смерти.

— Я мог бы рассказать, если бы ты поведала мне о своём сне, — нет, не мог бы, но ему было бы легче определиться, что делать с девчонкой дальше, после того, как он найдёт путь домой.

— Нечего о нём рассказывать, — она закатила глаза. — Просто тупой сон в тупой голове, ничего больше.

— Не в тупой, — не согласился Артамон. — Поглощение книг заклинаний сделает её умнее, чем она есть сейчас, но и сейчас она не тупая.

Виктория выглядела удивлённой похвалой, хотя похвалой слова дракона было трудно назвать. Она растерялась и будто намеренно причиняла себе боль, дёргая за расчёску. Наконец, пожевав губу, она сказала:

— Предпочитаю поглощать ею чипсы, Арти!

И высунула язык. Определённо снова провоцировала его.

— Его могут откусить, если так всем показывать будешь, — как бы невзначай заметил он.

— Ты мне угрожаешь?

— Нет, я всё ещё хочу вынуть расчёску из твоих волос. И сделать из них что-то приличное.

Виктория поморгала.

— Не надо относиться ко мне так, будто я не могу всё сделать сама, ясно? — она словно размышляла, выбрать ей агрессивную защиту или отступить, и ошибочно выбирала агрессию в присутствии дракона, как, видимо, выбирала агрессию уже достаточно давно. Ей очень повезло, что Артамон — воспитанный дракон, выросший в семье, где мать подготовила к выходкам людей. Да и вообще принц более лояльной к человеческому виду страны. В Королевстве Снегов людям приходилось следить за словами куда чаще. И безопасность людей — то, что делает его возвращение домой ещё более важным. Даже если Викторию придётся утащить за собой.