Избранница Хаоса

Александра Гринберг, 2019

На далёком Севере правит Хаос. Нет, не так – Хаос и оборотни. Как обе эти напасти связаны с жестоким убийством федерального маршала? Мне предстоит выяснить: я теперь главная охотница на нечисть в этом холодном и жутком краю. Но я и представить не могла, во что ввязываюсь! И никак не рассчитывала, что меня решит прибрать к рукам самый опасный хищник северных земель. Только этот нахал не учёл одной маленькой детали: я и сама хищница опаснее некуда.

Глава 6

В голову прилетело мячом — Хо́та, успевший разбить не одно окно в Белой резиденции, на этот раз выбрал своей целью Дара.

— Хота!

— Что? — из-за угла показалась вихрастая светлая макушка племянника. — Мне скучно! Ты обещал поиграть со мной. А сам пропал на неделю и сейчас занимаешься какой-то фигнёй!

Под фигнёй это малолетнее чудовище понимало распределение припасов на зиму, закупки топлива, стройматериалов и всего того, что может пригодиться в глухом лесу, где стоит деревня его клана. И впрямь ведь фигня, скучная и нудная, если ты не уродился образцовым омегой; однако же обязательная к рассмотрению, если ты числишься в альфах. По-хорошему, заниматься всем этим следовало Кэм, в то время как на плечах Дара лежала забота о безопасности всех членов стаи…

По-хорошему, да не по жизни, в которой Кэм принадлежит не только клан, но и весь Север. Впрочем, Дар не особо жаловался. Это есть в крови всякого приличного альфы — желание заботиться о семье, защищать, а порой и воспитывать.

С воспитанием Хоты, правда, они с Кэм малость продолбались — мальчишке напрочь незнакомы манеры, а уж заставить его учиться можно, лишь пообещав сводить на рыбалку к Серебряной реке. Зато действует безотказно. Пара дней в палатке, при полном отсутствии воспитателей, уроков и маменьки — и Хота превращается во вполне рассудительного ребенка восьми лет, смиренно делающего всё, что попросят. Хватает его, правда, на пару недель, но таковы все оборотни в детстве — беспокойные, гиперактивные, жаждущие охоты и беготни по лесу. Дар и сам был таким.

Да и почему был? Он такой и сейчас. Разве что дел, не терпящих отлагательств, стало куда больше.

— Ладно, иди сюда, — Дар закрыл персоналку и, едва Хота подошёл, затащил его к себе на колени. — Ну и во что ты хочешь поиграть?

— Я кинул в тебя мячом, а значит…

–…мне стоит всыпать тебе ремня.

— Детей бить нельзя! — заявил Хота поучительно.

— Кто сказал тебе такую глупость?

— Прочитал в книге по педагогике у миз Аделаиды, — как ни в чём не бывало заявил этот нахал. А Дар всерьёз задумался, не стоит ли всё же всыпать паршивцу как следует.

— Ты спёр книгу у своей учительницы?

Хота всё же дёрнулся и нервно поёрзал.

— Не спёр, а одолжил. Мне скучно было! Вы с мамой пропадаете неизвестно где, а моя учи-ительница треплется по комму. А мой комм вы отобрали. И в библиотеку меня не пускают!..

«Ещё бы пускали», — устало вздохнул Дар. Племянничек намедни забрался в библиотеку, обернулся там, да так медвежонком и уснул между стеллажами. А потом до смерти перепугал уборщицу.

–…так что сами виноваты, вот.

Желание накрыть лицо ладонью стало поистине непреодолимым. Воистину, Хота целиком и полностью пошёл в них с Кэм — излишней любопытностью, пронырливостью и наглостью.

— Хаос, мы воспитали монстра…

— И не говори, — это Кэм вошла в гостиную. Бросила пальто на диван, сама упала следом, скинула очередные туфли на безумных каблуках и с наслаждением вытянула ноги. — Подумываю отправить его к бабушке на все зимние каникулы. Вернётся шёлковый.

И не поспоришь — если этот маленький монстр и боится кого-то, так это бабушку Дердру. На самом деле бабушкой она приходится Дару, но для своего более чем почтенного возраста очень даже бойкая женщина, способная воспитать какого-нибудь дракона, не то что мишку-восьмилетку. И уж ей-то точно плевать на всю эту современную педагогику; а трудотерапия на лесопилке, по её мнению, и вовсе творит чудеса.

— Ну, пойду я… уроки поделаю, — состроив лицо примерного зубрилы, заявил Хота, быстренько клюнул Кэм в щёку и исчез за дверью так шустро, точно ветром сдуло.

Правильно, Дар бы тоже сбежал, заяви кто, что ему пора на перевоспитание к бабушке Дердре.

— Что он опять натворил? — лениво поинтересовалась Кэм, приоткрыв один глаз.

Она явно не Хоту сейчас обсуждать хотела. Уставшая королева Севера — яркое свидетельство того, что где-то начался очередной заговор, революция, захват власти… Ну и прочие интересные вещи, которые очень скоро придется разгребать Дару. (Он даже знал, точнее унюхал, какого рода этот самый заговор.) Но сын для неё важнее любой политики, а для самого Дара важны они оба.

Важнее одной премилой кошечки. По крайней мере, пока.

— Ничего, — он плеснул в стакан виски, подал ей. Уселся рядом, позволил уложить голову себе на колени. — Стянул книгу у учительницы, зарядил мне в голову мячом. Ничего необычного.

Кэм звонко рассмеялась, очевидно, представив сию занимательную картину.

— Знаешь, ты заслужил!

— Чем это? — удивленно вытаращился на неё Дар. Нет, хвостов за ним немало тянется… Но не настолько, чтобы позволять обнаглевшему племяннику бить его мячом!

— Тем это. Кто вообще научил ребенка этим глупостям? Футбол, ишь ты! Воспитали бы приличного ботаника с тягой к академическим знаниям, изредка покупали бы ему новый свитер с оленями. Жили бы мирно, а не вот это всё…

Дар опасливо покосился на неё — неужто течка не за горами? По запаху толком не разберёшь — привык уже к ней, — но накануне на Кэм всегда нападает меланхолия и одолевают приступы сомнительного юмора.

— За что ты так не любишь сына?

— Люблю, — возразила она, тяжело вздохнув и став серьёзнее. И печальнее. — Но иногда думаю, что лучше бы нашему Хоте быть не таким смышленым.

— Он альфа, Кэм. По крови, по сути. Всего десяток лет — и Хота возглавит клан. А может, и весь Северный Предел.

— Я знаю, — Кэм махом опустошила стакан с виски. Ожидаемо не поморщилась — алкоголь без особых травок и ягод слабо действует на оборотней, разве что к излишне резким запахам они нетерпимы. — Но, Дар…

Она замолчала, будто не зная толком, хочет ли поднимать не самую радужную тему или лучше спешно перевести разговор в нейтральное русло. Политика, экономика, сложные взаимоотношения местной шушеры. Дар вот точно не хочет. Восемь лет — слишком малый срок, чтобы ежедневно делиться воспоминаниями о не таких уж давних событиях.

— Хочешь обсудить, как мы будем рассказывать Хоте о том, что сделали? — невесело проговорил он. Настроение всё равно покатилось к Хаосу, лучше поднять и закрыть тему побыстрее.

— Хочу. Ибо представления не имею, как я скажу ему, что случилось с его отцом.

— Мы скажем, — поправил Дар, сжал её ладони в своих. Тёплые. Непозволительно крупные и крепкие для женщины её положения. — Мы, Кэм. Не ты. И я уверен, Хота поймёт. Должен понять, иначе грош ему цена как будущему главе клана.

— Он ребёнок, Дар! Всего лишь ребёнок, не знавший отца.

Дар крепче стиснул её руки, потянул вверх, заставляя выпрямиться и посмотреть на него.

— А ты его мать. И женщина. Которую никто и никогда не должен обижать. — Кэм открыла было рот, очевидно, пытаясь найти еще аргументы, но Дар не позволил. Коснулся пальцем её губ, заставляя замолчать. — Нет. Мы сейчас же сменим тему и не будем поднимать её до тех пор, пока не решимся всё рассказать. Ясно?

Она медленно кивнула. Встряхнулась, точно пытаясь сбросить невесть откуда взявшийся морок. Довольно… странно наблюдать за такими метаморфозами — всего-то мгновение назад казавшаяся разобранной, Кэм снова выглядит так, как должно префекту округа. Красивая, властная и сильная.

«Другое дело», — кивнул сам себе Дар, снял волос с её пиджака. Чёрный. Таких нет ни у кого в их небольшой меховой семье; да и ни у одного северянина не сыщется. Впрочем, то, что у Кэм была свиданочка с одной блудливой кошкой, понятно по одному только аромату — сладкому, чуть пряному, но несомненно хищному, оттенившему привычный запах медведицы.

— А теперь объясни мне, милая, что ты делала у Изары? И почему без меня? Это моя котейка, я её первый увидел!

— Это и моя котейка тоже, — возразила Кэм, вперив в него насмешливый взгляд. — Между прочим, я не уверена, что хочу делиться. Огонь, а не котейка! Премиленькая к тому же, так бы и съела эту карамельку…

Дар понимал, что она издевается, однако всё равно с трудом сдержал зародившийся в груди низкий рокот. Уж он-то делиться ни с кем не станет, это просто сотня грёбаных процентов. Карамелька, ну надо же! Хотя Изаре подходит, да.

«Надо бы запомнить».

— Поздно, я ту карамельку уже надкусил.

На сей раз Кэм глянула с явным раздражением.

— Да уж, я твою зубную карту на милашке заметила, как она ни прятала.

— Прятала? — весело переспросил Дар, хотя его внутренний зверь таких новостей не одобрил и даже немного обиделся. — Плохая, плохая киса!

— Сладенький, объясни-ка мне сейчас же — что это у тебя за дебильные шутки? — Кэм хищно вскинулась, лицо её вернулось к привычному выражению — мол, кого-то тут сейчас поимеют, и этот кто-то буду не я. — Ты на кой хрен её пометил? Кошки очень злопамятные, сам ведь знаешь. А Крэстани от твоей выходки в бешенстве, и тут даже телепатом быть не надо.

Будто Дар сам не в курсе. Оставь в нём кто-нибудь зубы без спроса — кормить ублюдку ворон и червей. Да он бы и спросил, честно. А может, и вовсе не стал бы делать подобных глупостей, не бей по мозгам гномья самогонка…

Да нет, стал бы. Клятая кошечка бесповоротно поломала его мозги за каких-то полчасика.

— Захотел и пометил, — пожал он плечами. — Зато она добралась до города живая. И не помеченная кем-то ещё.

От одной только мысли захотелось кому-нибудь что-нибудь откусить. Ещё не хватало — метить его законную добычу!

— А, то есть ты уже и отмазку придумал? Шустрый, как всегда, — язвительная улыбочка Кэм тут же сменилась раздражённой гримасой. — Дар, кому ты врёшь? Эта норовистая конфетка — крупная хищница, альфа, матёрая убийца. Не найдётся такого дурака, который рискнёт её прибить или пометить… Даже у меня от неё шерсть дыбом; а меня, ты знаешь, напугать трудно, — Кэм зажмурилась и устало потёрла переносье, точно утомлённая беседой. — Не мне тебе объяснять, насколько Греймору необходима эта ликвидаторша. Именно эта. Если она из-за тебя свалить надумает — самолично справлю чудесный каминный коврик из альфа-мишки и вручу Изаре подарочек.

— Не справишь. Без меня эта дыра загнется быстрее, чем без миленькой ликвидаторши с полосатой шкуркой. Впрочем, ты права: нам нужна именно эта. Честно, я бы хорошую премию отвалил тому идиоту, что додумался отдать нам маршала-оборотня!

— Уже знаешь, кого премировать?

Дар покачал головой. Связей в Нью-Аркадиане у него достаточно, однако же никто из бывших однокурсников, да и прочих знакомцев, не вхож в кабинеты высокого начальства федералов. И это вообще-то плохо — не нужно быть чересчур умным и осведомленным, чтобы понять: Крэстани здесь не просто так. По своей воле или нет, но роль ей прописана важная. И упаси Хаос, если она про то, как уничтожить Греймор со всеми его обитателями.

— Нас проверяют, это точно. Проживёт Изара достаточно — мы вне подозрений, Греймор — проклятущий северный холодильник, от которого никому нет пользы, а значит, на нас можно по-прежнему не обращать внимания. Не проживёт… Ну, ты и сама всё знаешь. А раз так, — он прошёлся по гостиной, одним махом опрокинул рюмку, — то я буду жрать шею своей прелестной маршала кисы ровно столько, сколько потребуется, чтобы её не трогали. Могу даже кошачью мяту высадить во дворе.

— Знаешь, мне почему-то кажется, маршал киса выживет где угодно, — пожала плечами Кэм. — Я бы на месте федералов такое добро из столицы не выпустила. Разве что крупно насолила кому-то… Знаешь что-нибудь об этом? — тут его одарили ещё одним насмешливым взглядом. — Или только и смог выяснить, какова она на вкус? А-ах, Дар, но как же дело?

Оставалось подивиться, как быстро строптивая кошатина умудрилась завербовать Кэм к себе в союзники. По крайней мере, она явно симпатизирует Изаре… ну, или рада поводу поглумиться всласть над своим законным альфой. Скорее всего, то и другое.

— Не только. Мохнатых не слишком любят в республике всея толерантности, сама знаешь. Наша киса метила в главы столичного округа, а в итоге оказалась в наших краях, уступив место белому мажору. Ничего нового.

— Думаешь, не соврала?

— После кувшина гномьего варева особо не насочиняешь.

— Ты напоил её гномьей бормотухой?! — возмущенно переспросила Кэм. Дар кивнул и усмехнулся, припомнив то представление, что устроила Изара в гномьем кабаке. — Серьёзно, беги из страны. Бедная девочка, я после трёх стопок чуть не сдохла!

— Как ты и сказала, наша киса выживет где угодно. Ничего, помашет полосатым хвостом и перебесится.

— Или перегрызёт тебе шею. И правильно сделает!

Предположим, Дар совсем не против зубов Изары в своей шее. И её самой без одежды да в разных позах. Убить-то всё равно не убьёт — нельзя лишать Север столь прекрасного во всех отношениях альфы, ищейки и просто хорошего оборотня.

А уж уболтать Изару, чтобы та смилостивилась, не составит труда. Дар вообще умеет… уговаривать.