Компас в океане жизни

Алевтина Арзуманян, 2021

Временами жизнь бывает жестокой и непредсказуемой. Об этом никогда не задумываешься – кажется, что твоя лодка всегда идет одним курсом. Но иногда одно событие меняет все – и привычный мир уходит из-под ног. Так случилось и с Викой. Успешная женщина с собственным бизнесом и двумя детьми вмиг лишилась всего, что имела, и впала в глубокий кризис. Но минус – это половина плюса. На новой работе невыдуманные истории из жизни обычных людей становятся для героини настоящим компасом для выхода из ямы, в которой однажды может оказаться каждый…

Комментарий Редакции: Когда жизнь начинает катиться по наклонной, кто протянет руку помощи в самый мрачный момент? Эта история — честное руководство по тому, как выйти из кризиса, заручившись поддержкой, казалось бы, таких далеких и чужих спутников. А еще — важное напоминание себе, что жизнь полна приятных подарков и красивых встреч.

Художественное оформление: Редакция Eksmo Digital (RED)

В оформлении использована фотография: © Susann Guenther / iStock / Getty Images Plus / GettyImages.ru

Часть 1

Начало

Все проиграть, и нищим стать, как прежде,

И никогда не пожалеть о том.

Редьярд Киплинг

Упала

Теперь у тебя ничего не осталось. Семь лет жизни — в пустоту.

Виктория остановилась, чтобы снять с каблука любимых Manolo Blahnik мокрый коричневый лист. Неловко наклонилась и, потеряв равновесие, выронила из рук папку. Белая бумага разлетелась по асфальту. Вся жизнь, то, что она так долго создавала, уместилась на тридцати двух страницах, усыпанных черными буквами.

Боже, неужели ко всем бедам еще и это? Хотя кого я спрашиваю… Бога нет.

Собрала уже не важные бумажки, испачканные осенью, гордо подняла голову и, сжав всю волю в кулак, зашагала домой. В руках — горстка документов, подтверждающих, что она была владелицей юридической компании. Была. А теперь… кто она?

Ладно фирма. Но Анжелка… Как она могла? Ведь я для нее все делала, а она…

Вспомнила, как месяц назад вошла в кабинет и сразу почувствовала неладное, будто что-то тяжелое висело в воздухе. Анжелы не было. Странно, ведь они каждое утро вместе пили кофе и обсуждали планы на день. Привычным жестом повесила пальто, заметила приоткрытую дверцу сейфа.

Он был пуст: ни денег, ни документов. Как потом оказалось, Анжела на правах совладельца забрала все и «уволилась». Не забыв предварительно «почистить» банковские счета их совместной фирмы.

Вика не могла понять почему. Сначала истерила, пыталась разобраться, а потом плюнула. Да, в последнее время у них с Анжелой все чаще появлялись разногласия и раздражение. Но ведь это можно было обсудить. В конце концов, обо всем можно договориться! Не дети же малые — вот так хлопать дверью, не объяснив причины. Да еще и деньги забрала. Думая об этом, Вика чувствовала злость и жалость к себе, словно все люди мира разом плюнули ей в лицо.

Ну и не нужна мне эта фирма! Устала.

За годы практики много чего было. Вспомнилась старушка, которая оформила квартиру на мужчину, оставив без жилья своих детей. Мальчик, у которого отобрали наследство старшие братья. Женщина с двумя кричащими карапузами, в гражданском браке, оставшаяся на улице, потому что ее «муж» нашел другую…

Таких историй тысячи. Они копились в ее голове, превращаясь в один большой запутанный комок из боли и несправедливости, который она давно научилась не чувствовать. Но сейчас вдруг поняла — хватит.

Машинально открыла дверь квартиры, вошла в темную прихожую. Сняла туфли. Ступни почувствовали приятную прохладу — хотелось постоять так еще, отдавая накопившуюся за день усталость новому паркету. Поставила сумку на полку, повесила пальто, прислушалась: тикали настенные часы, тихо гудел робот-пылесос — значит, дети с мужем еще в кино.

Босыми пятками прошла в ванную. Горячая вода смывала пыль и надвигающийся поток проблем, которые Вика интуитивно чувствовала. Она вдохнула глубже, подставила под сильные струи лицо и с минуту не дышала — стало легче.

Полотенцем голову не замотала — не любила. Накинула теплую пижаму кофейного цвета, промокнула волосы, нанесла на кончики кокосовое масло. Как хорошо сидеть в уютной кухне, вслушиваться в гул большого города, не включать свет.

Чашка приятно обжигала пальцы. Поднесла к самому носу, вдохнула аромат кофе, закрыла глаза. Как же они будут платить за ипотеку? Мысли астероидами обрушивались на нее.

Вика взяла в руки айфон, открыла «Фейсбук» и начала листать ленту. Опять кто-то написал, как важно выбрать дело по душе, чтобы не пришлось работать ни дня. Вранье! Красивые картинки, улыбающиеся лица, Мальдивы, Майами, Бали… Идеальные родители идеальных детей. О, как бесят! Всё. Никаких соцсетей. Нашла кнопку удаления страницы.

Вы точно хотите удалить свой аккаунт? Через 30 дней это действие нельзя будет отменить.

Да.

Облегченно вздохнула и включила свет. На подоконнике увидела свой красный ежедневник. Рука машинально схватила его, и ручка ровным почерком начала выводить слова.

* * *

Ты упала со своего Олимпа. Валяешься среди тех, кого считала никем. В луже из собственных амбиций и масок, которые так старательно надевала на гадкого утенка, чтобы никто не догадался, что он все еще живет внутри. Все такой же хрупкий и неуверенный. Все так же боится и трепещет перед каждым своим шагом. Маленький и беззащитный.

Ты спрятала его очень глубоко и строго приказала молчать и не высовываться. Гордо натянув маску лебедя, взлетела на искусственных крыльях к манящим облакам. А теперь сидишь в луже и не можешь подняться. Потому что стыдно.

Тебе 30. У тебя было все.

Бизнес, но ты его потеряла.

Клиенты, но ты от них отказалась.

Шансы, но ты их упустила.

Ты взлетела совсем ненадолго, осветила ярким светом своего успеха тех, кому хотела доказать, что ты чего-то стоишь. А потом упала. Больно. И теперь у тебя нет ни работы, ни денег, ни статуса. Только боль, стыд и разочарование.

Ты можешь надеть разбитую маску — но поверит ли кто-то? Попытаться взлететь — но обстоятельства уже не те и искусственные крылья тебя вряд ли удержат…

10 ноября 2019 года

* * *

Потянулись дни. Серые, будто кто-то решил покрыть асфальтом всю Викину жизнь. Она перестала чувствовать внутри неудержимые позывы к смеху, не замечала время. Еда была безвкусной. Но Вика все равно ела. Это давало какое-то животное чувство удовлетворения.

Дети, муж и новая квартира стали декорациями — Вика смотрела сквозь них и все время о чем-то думала. А потом не помнила о чем. И снова думала. Ела. Существовала.

Встать с колен

— Чем сейчас занимаешься?

Марта, блондинка с невесомыми кудрями и розовой помадой, смотрела своими большими голубыми глазами. Раньше они часто ходили вместе обедать — их офисы находились по соседству. Она владела нотариальной конторой, и Вика отправляла своих клиентов к ней. Марта медленно размешивала сахар в кофе своими длинными пальцами с безупречным маникюром, Вика невольно засмотрелась на кольцо с черным агатом.

— Красивое.

— Спасибо. Так чем ты теперь заниматься планируешь? Снова будешь юристом устраиваться?

— Нет, что угодно, только не это!

— Когда ты фирму закрыла? В ноябре? Это получается ноябрь, декабрь… Два с половиной месяца назад.

Два с половиной месяца! Чем же она занималась все это время? Посмотрела несколько сериалов. Точнее… Шесть. Сразу после закрытия пришлось уволить няню, и она сама водила детей в школу, садик и по кружкам. Вечерами делала «домашку» с Мишкой. Третий класс все-таки. А еще начала готовить.

Как только Марта ушла, Вика открыла AppStore и скачала «Фейсбук». Секунду подумав, решительно написала «Другая Ви». Что поставить на аву? Цветочки и котики — от таких картинок ее тошнило. Через час поисков на аве красовалась девушка, нарисованная карандашом.

Вскоре появилась первая запись.

Мои цели на 2020 год:

перестать страдать,

найти новую работу,

закрыть ипотеку,

понять, чем я хочу заниматься в жизни.

Что ж, приступим к первому пункту. Тянуть дальше нельзя: ежемесячные платежи за ипотеку с чудовищной скоростью съедали отложенные деньги. Подумав об этом, Вика зло ухмыльнулась. Спасибо, Анжелка. Услужила на славу.

Но я не из тех, кто просто сдается. Два месяца страдала, говорите? Но и это прошло. Я сильная, я справлюсь. И всем еще покажу!

Долго думала, отыскивая на ноутбуке нужную программу. Нашла.

Страница ворда смотрела на нее с белоснежным безразличием. Вздох, пальцы быстро забегали по клавишам.

Составить резюме было легко: отличная база, опыт — семь лет, образование… Правда, для устройства юристом. Вику передернуло. Медленно набрала в поисковике «юрист работа». Google выдал 25 миллионов результатов.

Компания Perfect Production, крупнейшее объединение торгово-производственных предприятий, объявляет конкурс на вакансию «ведущий юрисконсульт по недвижимости».

Компания «КУБ», производитель строительных материалов, примет в команду помощника юриста.

В управляющую компанию требуется начальник юридического отдела, ведущий юрисконсульт.

Кофе, свежий круассан с малиной, рядом аккуратно приютилась шоколадка (вдруг захочется — лишний раз не вставать). Вика снова вздохнула. Открыла только что созданную страницу в «Фейсбук». Лента пустая — подписок нет. В рекомендованном какая-то муть. В строке поиска появились слова что делать. Длинная полоса публикаций, которые, казалось, можно листать вечность. Открыла какую-то запись — глаз зацепился за геолокацию с ее городом — и начала читать.

Трансерфинг — мощная техника управления реальностью, которая позволяет создавать жизнь под ваш заказ.

Что за бред?

Я решила публиковать на своей странице техники Вадима Зеланда. Выполняя их, вы незаметно для себя будете менять жизнь к лучшему, желания будут исполняться, события складываться наилучшим образом.

Какая замечательная чушь! В это действительно кто-то верит?

Предлагаю вам каждое утро начинать с практики «Стакан воды». Сразу после пробуждения налейте себе стакан чистой воды и зарядите его, для этого напишите на листке бумаги ваше намерение…

Намерение? Это что-то типа желания? Вика прочла последние слова поста:

Завтра утром опубликую следующую практику. В комментариях можете задавать вопросы. Буду рада ответить всем. Ваша Аня.

Почему-то подписалась, потом допила кофе и вышла из аккаунта. Затем, не вчитываясь в описание вакансий, отправила 20 резюме в первые попавшиеся компании, принесла большую пачку соленых семечек и включила новый сериал. А вечером по традиции читала детям сказки. Они уже давно уснули, а она все читала и читала, не видя строк, не понимая смысла…

Стакан воды

На улице минус 20, 02.02.2020. И на 12.00 у нее назначено собеседование. Сколько двоек! Весь Интернет так и пестрил сообщениями о сегодняшнем «волшебном» дне: все загаданные в этот день желания непременно исполнятся.

Двадцать первый век на дворе, а они все про какое-то волшебство твердят…

Вика долго выпрямляла непослушные волосы перед большим зеркалом в прихожей и думала, как так получилось, что в ее ленте вдруг появились посты о самопознании, саморазвитии и даже эзотерике.

Перед собеседованием она не волновалась. Наоборот, было страшно, что ее возьмут.

— Виктория, нам всегда нужны люди с таким опытом, как у вас! Приходите завтра, обсудим график!

— Да, конечно! До встречи.

На следующий день Вика «забыла» прийти. Да, ипотека. Да, на последнем платеже они отдали все, что было отложено. Да, в следующем месяце придется где-то брать деньги… Мысли камнями обрушивались в голове. Она включила очередную серию сериала и откусила большой кусок полюбившегося круассана с малиной.

Вечером с работы вернулся Алексей, и Вика, порхая вокруг него с тарелками и чашками, решилась с ним поговорить.

— Леша, я не знаю, чем мне заниматься и чего я хочу. Проблема в том, что есть ипотека.

— Не переживай, Викуль, все будет хорошо. Ищи то, что по душе. В крайнем случае, займем у родителей.

— Ты что? С ума сошел? Никогда я не пойду унижаться ни перед кем! Ты же меня знаешь! Сами справимся! Мы найдем деньги! Я завтра же найду работу!

Ночь заставила всех уснуть, но Вика не спала и все злилась: занять у родителей!

Да ни за что! Как, говорите, делать эту технику про стакан воды?

Встала, на цыпочках прокралась в кухню и старательно вывела на листе бумаги:

Я хочу найти работу, чтобы мы могли выплачивать ипотеку, чтобы у меня было время на себя и детей.

Растерла ладони, почувствовала жар и поднесла руки к стакану. Так, кажется, нужно было сделать? Закрыла глаза и долго стояла со стаканом и странной улыбкой. Выпила. От холодной воды по телу прошла дрожь. Поставив его на стол, разблокировала телефон. Как звали ту девушку, которая писала про стакан воды? Кажется, Аня. Написала в личные сообщения.

Подскажите, пожалуйста, Анна, как скоро исполнится намерение, загаданное на стакан воды? Что, если мне нужно срочно? Благодарю за ответ.

Следующий день прошел молниеносно: садик, школа, готовка, круассаны, сериал — три части ровно. Вечером Вика снова читала сказки, потом тихонько погладила по голове спящую Валюшу. Под ручку подложила плед, чтобы ей было удобнее, укутала ножки и поцеловала маленькие пальчики. Затем подошла к Мишке. Все еще детские пухлые щечки, но уже такое взрослое выражение лица. Все-таки девять лет уже. А Валюшке целых пять. Как быстро летит время! Вика поправила сыну одеяло и прикрыла дверь в детскую.

* * *

Все Лизкины знакомые после декрета не вернулись на предыдущие рабочие места. Кто-то стал фрилансером, кто-то фотографом, а кто-то даже открыл свой бизнес. Вот и Лизкина очередь. Два карапуза, двойняшки, шустро превращали дом в свалку, пока она перечитывала в «Гугле» сто пятидесятую статью о том, на чем можно зарабатывать в декрете.

Делать что-то своими руками — не то.

Преподавать английский — совсем нет.

Писать тексты на заказ — тут ни опыта, ни таланта.

Лизка перечитывала списки «100 идей заработка для мам в декрете» и «50 способов заработать онлайн без опыта». И ничего не находила. Слишком сложно. Слишком долго. Слишком скучно.

Вздрогнула от звука разбившегося стекла — опять Славка залез на столешницу и что-то стянул на пол. Вздохнула и поплелась на кухню — за эти полтора года она давно привыкла: что-то постоянно разбивается, рассыпается и переворачивается. На столешнице стоял босой Славка и улыбался во весь рот. Маргошка смирно сидела в углу и старательно размазывала по кафелю свежую лужицу. На полу валялось блюдце — его-то Лиза как раз и забыла спрятать повыше.

На следующий день все повторилось. И на следующий. Дети, звук бьющегося стекла и падающих мячиков, каши и стертые в пюре фрукты, босые пятки и улыбающиеся невинные лица, светящиеся от счастья. Над всем этим — уставшее лицо Лизки, на котором отпечатались мысли о побеге.

Муж появлялся в восемь вечера, а исчезал в восемь утра. Приносил с собой полные пакеты с ароматными батонами, гречкой, рисом и нарезанными тонкими ломтиками твердыми сырами — Лизка их обожала. По субботам Валик отсыпался. А по воскресеньям они все вместе ходили гулять на набережную, ели клубничное мороженое и кормили двойняшек зелеными яблоками и детскими йогуртами без сахара.

С понедельника Лизка начинала свои поиски сначала. Делала упражнения на поиск предназначения. Выписывала свои сильные и слабые стороны. И писала в толстый блокнот с желаниями: я с радостью выполняю свое предназначение, моя жизнь полна счастливых моментов и я полностью реализую свой потенциал.

В формулировке она не была уверена, поэтому каждый раз переписывала по-разному. Но сути это не меняло. На старую работу выходить не хотела — хватит с нее офисной пыли и начальников. А новую никак придумать не могла.

Валик неизменно повторял:

— Не спеши, еще полтора года декрета. Я же обеспечиваю вас всем необходимым. Ты можешь совсем не работать, если хочешь.

Но Лизка иначе не могла: чувствовала себя нахлебницей. Да и быть все время с детьми становилось все тяжелее, мечтала с сентября отдать их в садик. Им будет год и восемь. Мама говорила, что это рано. Но Лизка так не считала и, не спросив никого, написала заявление.

В тот день улыбающийся Славка разбил светильник. Лизка даже прослезилась: ей так нравилось включать его перед сном и читать книгу в пятне таинственного света, когда весь дом погружался во мрак. И как он умудрился?

Вечером Валик сказал, что светильник ремонту не подлежит. Но Лизка все равно весь день просидела в поисках, как починить светильник. Не нашла ничего толкового, зато увидела инструкцию, как сделать светильник в виде георгина из изолона. Выглядело это впечатляюще и показалось ей вполне простым.

Она долго нажимала кнопки на клавиатуре и вчитывалась в описания цветов, фактуры и составов. Оформила онлайн-заказ и стала ждать.

Через три дня посылка пришла. Валик принес домой коробку с проводами, вилками и цветными рулонами изолона.

— Ты же мне поможешь разобраться с электрикой? Я сделаю светильник, а ты подключишь его. Не знаю, как это правильно сказать. Короче, чтобы он включался.

Валик растерянно улыбался и кивал — вот где пригодится его образование.

Лиза пыхтела над своим творением неделю. Отбирала обрезки и ножницы у двойняшек. Находила клей в щелях дивана. И тратила весь дневной сон детей на собирание светильника.

В субботу Валику отоспаться не получилось — Лиза с горящими глазами вручила ему огромный алый цветок, внутри которого было приготовлено место под лампочку.

Когда светильник был готов, Лизка не могла налюбоваться. Дети то и дело норовили его уронить. Муж гордо говорил, что еще кое-чего помнит. Лизка взяла в руки телефон и нажала на кнопку «сделать снимок» не меньше сорока раз. Долго выбирала самые удавшиеся кадры, а затем выложила на свою страницу в «Фейсбуке».

«Вот какую красоту я сделала своими руками. Ростовой светильник из изолона. Угадаете, что за цветок?»

Вечером она приготовила чай с мелиссой с маминого огорода и села читать у своего нового светильника. Волшебный свет мягко обнимал ее, пока весь дом прятался во мраке. Страницы книги тихо шуршали, погружая ее в новые события придуманных кем-то миров. Все, как она любила.

На следующий день что-то случилось с телефоном: он выдавал уведомление за уведомлением.

Кто-то поставил лайк вашей публикации.

Кто-то оставил комментарий к вашей публикации.

Лизка открыла свою страницу — на нее смотрел ее светильник, 20 репостов, 30 комментариев, 148 лайков. Откуда?

«Круто! Умничка!»

«Вау, как красиво! Никогда таких не видела!»

«Это роза? Можно заказать?»

«Георгин же! И я тоже такой хочу!»

«А сделаешь на заказ?»

«Вы заказы принимаете?»

«Цена?»

«Цена?»

«Стоимость?»

«Цена?»

Лизка не понимала, что происходит. Перечитала все комментарии трижды — к этому моменту их уже стало тридцать четыре. И тут до нее дошло — люди спрашивают, может ли она сделать им такой же светильник на заказ!..

Спустя год Лизка так же вечерами читала книгу, укутавшись волшебным светом своего первого георгина. А днем, пока дети были в саду, а муж на работе, корпела над новыми цветами: розами, лилиями и гортензиями. Но самыми любимыми у клиентов все-таки оставались георгины.

По субботам Валик отсыпался. А по воскресеньям они все вместе отправлялись на набережную, кормить чаек хлебом, а детей — йогуртом без сахара.

* * *

Вика дочитала историю, жуя семечки, и почувствовала: больше в нее ни одна семечка не поместится. То же можно было сказать и про книгу. Да и времени уже почти двенадцать. Муж закончил смотреть свои ролики на YouTube. Она подошла к нему сзади и обняла.

— Пойдем спать?

Привычным жестом уложила свою голову возле его плеча, оставив ее наедине со своими мыслями. Удобно прикорнула к мужу и закрыла глаза. Завтра снова будет сад и школа, сериал и круассан, книга и резюме. И послезавтра. И послепослезавтра. И послепослепослезавтра…

Первые вестники перемен

— Доброе утро, Виктория! Напишите, пожалуйста, на листочке данные о вас и вашем муже. Обновляем информацию о родителях. Нужны ваши Ф. И. О., телефоны и кем работаете. А еще адреса: домашний и места работы. Вот, держите.

Воспитательница протянула ей листок бумаги, вырванный из школьной тетради. Вика попросила ручку. Через десять минут она шла по улице и не видела за слезами дороги. Кто она? Раньше гордо писала: руководитель юридической компании “ЮрКонтроль”. А теперь?

Теперь ты никто. Ничтожество. Домохозяйка. Да что ты можешь? Тебя не станет — и мир этого не заметит. Тебя просто нет.

Когда слез стало меньше, зашла в пекарню. Круассаны, эклеры — все как всегда. Дома сварила кофе и включила очередной сериал. Скоро она обнаружила, что опять зависла в ленте «Фейсбука» и не понимает, о чем сериал. Выключила. В третий или четвертый раз ей попался пост про коронавирус. В Китае кто-то съел летучую мышь, и от этого половину страны закрыли на карантин. Вика ввела в строке поиска «коронавирус».

«Ученые во всем мире работают над созданием вакцины против нового коронавируса. Если исследования окажутся успешными, ее выпуск начнется…»

«В связи со вспышкой коронавируса ВОЗ провозгласила мировую чрезвычайную ситуацию».

«Вспышка смертельной болезни угрожает мировой экономике потрясениями, сравнимыми с кризисом 2008–2009 годов».

Вика возмущенно отбросила телефон на другой конец дивана. Вспомнила, что муж и мама рассказывали об этом, но она не обратила внимания. Свиной грипп, птичий грипп, Эбола — что нового принесет коронавирус?

«В Ухане после объявления карантина запрещены любые развлекательные мероприятия, гражданам нельзя пользоваться личными автомобилями, закрыты рынки и места возможного массового скопления людей».

Вика очень редко читала новости. И в этот раз не стала углубляться. Решила, что, если будет что-то серьезное, ей об этом точно сообщат. Открыла календарь и посчитала: до следующего платежа по ипотеке осталось двадцать два дня. Сообщение в «Фейсбуке» отвлекло от навалившихся мыслей:

«Добрый день, Виктория, рада знакомству! Трансерфинг — это довольно глубокая философия. Стакан воды — это лишь маленькая техника в целой системе. К сожалению, в одном сообщении у меня вряд ли получится объяснить вам, как это работает. Скажу лишь, что то, сбудется ваше намерение или нет, зависит от вашего внутреннего состояния. Если хотите разобраться в этой философии, советую почитать книги Вадима Зеланда. Надеюсь, я помогла вам».

О, боги! Вика вдруг осознала, что недавно проделала ту самую эзотерическую чушь, которую так хотела искоренить из своей ленты.

«Спасибо за такой подробный ответ, Аня. Скажу честно, читать книгу не буду, потому что не верю в магию».

«Это не магия. Трансерфинг работает по-другому. Все есть энергия. Вы о квантах слышали?»

Кванты? Это же физика. Как кванты могут быть связаны с нашептыванием над водой?

Вика проболтала с Аней весь день. И весь следующий день. Они перешли на голосовые, а потом договорились встретиться. У них оказалось столько общего! В любимом кафе за чашкой привычного латте Вика делилась с Аней своей историей.

— Слушай, а ты не думала пойти работать онлайн? Я работаю в одной компании, они делают курсы по саморазвитию. Это не только эзотерика. Очень много психологических курсов. Разные сферы: отношения, деньги, самооценка… Я могу спросить, может, им нужен человек.

— Нет, ты что. Где я, а где саморазвитие. Я юрист.

— Но ты же не хочешь больше работать юристом. К тому же я не предлагаю тебе быть лектором на курсах, — Аня рассмеялась. — Максимум администратором или копирайтером.

— Нет, спасибо тебе большое за предложение. Но я никогда не работала онлайн. Я думаю, это не для меня.

–Ну как хочешь. Если передумаешь, напиши мне.

После встречи Вика зашла в свой любимый книжный — Аня посоветовала ей прочесть книгу с реальными историями обычных людей. Истории Вика любила, даже очень. Новая книга приятно пахла. Вика пошуршала плотными листами и, не раздумывая, купила. Уже вечером, когда в доме все успокоилось, она села читать первую историю.

* * *

«Хочу сидеть в декрете три года и вообще не работать!»

Так в свои двадцать три я мечтала отдохнуть от трех работ и бесконечных передвижений по городу в душных маршрутках. Бешеный ритм утомил меня так, что рождение малыша казалось настоящим спасением.

Долгожданный декрет наступил. Я переехала из большого города в родной маленький, забытый миром городок — здесь малышу будет лучше. Жизнь стала спокойнее. Из нее исчезли бесконечные встречи и общение, гонка и ритм.

Через полгода мне стало казаться, что вместо мозга у меня пластилин. Слова все хуже складывались в предложения, а друзья все реже приходили в гости: все были заняты своими учебами и работами. Все, кроме меня, что-до делали, куда-то двигались. Жили.

И только я была предоставлена себе и ребенку. Мир остановился. Будущее исчезло.

Я гладила постельное и пеленки с двух сторон. Вытирала пыль даже с вертикальных поверхностей. И каждое утро ела овсянку на завтрак. А в душе нарастало непреодолимое желание общаться, куда-то ходить, зарабатывать. Жить. Развиваться. Создавать.

Но дни неизменно повторяли друг друга, и я давно перестала отличать среду от воскресенья.

В одно серое утро я открыла свою страницу в «ВКонтакте» и увидела сообщение от Веры, моей одноклассницы, с которой мы не виделись лет сто.

«Привет! Давно не виделись, еще со школы, да? Давай встретимся?»

Знаете, бывают такие люди, с которыми всегда есть миллион тем для обсуждения. Вера была тем самым человеком. Когда она приехала ко мне впервые, я не понимала, что происходит: мы не могли наговориться. Энергия била ключом. Идеи всплывали друг за другом. Слова взахлеб рождались и растворялись в бесконечном потоке информации. А изнутри рвалось необъяснимое желание действовать. Делать хоть что-то, и желательно прямо сейчас.

— В нашем городе нет детского центра. А у нас все ходят на дом. Было бы здорово организовать такое пространство.

— Я хочу открыть клуб для мам в декрете. Нам так не хватает общения. Весь день с детьми…

— Я хочу иметь свой бизнес, чтобы ни от кого не зависеть.

— Это можно организовать.

— Это не сложно.

— Просто подумай об этом.

— Я знаю, с чего начать.

Мы начали с детских памперсов, а закончили идеей открыть детский центр. Денег не было. Моему сыну год…

Несколько дней эта мысль не выходила из головы. Я вспомнила свой трехлетний опыт работы в таком центре и поняла, что знаю, как это устроено изнутри. Потом подсчитала доходы и решила, что смогу выйти на тот же уровень, который получала до декрета, открыв свой репетиторский центр на семьдесят пять детей. Только для этого не придется проводить по семь уроков в день и ездить по всему городу, как это было раньше.

Семьдесят пять детей — это всего три преподавателя. А если преподавателей будет десять?

Все казалось таким простым: снимаешь помещение, обучаешь сотрудников и получаешь свои денежки. И, главное, тебя ждет социальный успех, признание, уважение окружающих.

— Вера, я, кажется, все придумала. Мы можем реально открыть репетиторский центр. Приезжай, обсудим.

— Я выезжаю прямо сейчас.

Вера приехала через пару часов. И вихрь энергии повторился.

Через три месяца после того разговора мы открыли свой первый центр. При этом у нас не было денег, опыта и знаний.

Деньги нашлись в последний момент — ровно столько, сколько нужно. Мы принесли из дома свои игрушки, книжки, столы и ноутбуки. А карточки, игры и другие учебные материалы сделали своими руками.

Сразу после открытия началось что-то необъяснимое. Проблемы сыпались непрерывным потоком, сменяясь невероятно вдохновляющими моментами общения с сотрудниками и клиентами. Я была то в раю от счастья, то в аду от безысходности.

Преподаватели увольнялись чуть ли не раз в месяц. С каждым из них уходили ученики и падало доверие к центру. За два года в декрет ушли семь девочек.

Через пять месяцев после открытия случился пожар прямо во время занятий. А потом мы сидели с Верой в пожарной части, объясняли причины возгорания и писали заявление. Думала, что нас тогда закроют.

Центр совсем не приносил дохода. Мы каждый месяц выходили в ноль с натяжкой. Деньги приходили исключительно от моих частных уроков (которые с таким же успехом можно давать в снятом кабинете без лишней головной боли). Но мы упорно держались и мечтали открыть филиалы по всей стране.

Вскоре у меня родилась дочь. А Вера предложила открыть второй центр. И мы начали выбирать город. Ездили по всем населенным пунктам, которые были относительно недалеко от нашего городка. И вскоре нашли подходящее место.

К проблемам существующего центра и новорожденной дочке добавилась организация работы нового. Но я была на пике своих амбиций и работала на износ.

В сентябре следующего года мы отпраздновали двухлетие со дня открытия первого центра и начало работы второго. Начали получать первый доход.

Казалось, живи и радуйся. Но радости во мне оставалось все меньше.

Внешне картинка была идеальной: семья, бизнес. Я двигаюсь по городу, обвязанная ярко-оранжевым слингом, в котором — годовалая дочь. С ней я прихожу на все собрания и встречи, хожу за покупками и гуляю. Работаю два раза в неделю по два часа. Ношу красивые платья. В этот раз после родов я не оказалась в капсуле времени.

Но… нет. В «бизнесе» все далеко не гладко. Через две недели после начала нового учебного года уходит наш самый загруженный преподаватель. Тридцать детей — это треть всех учеников — остаются ни с чем. Замены нет.

Вот тут меня накрыла волна отчаяния. Днем я улыбалась клиентам и проводила вдохновляющие собрания. А ночью не спала, потому что уже знала: я не хочу всего этого. Устала.

Я чувствовала себя в клетке. Городок, такой маленький, еще больше усугублял это чувство. Куда ни пойдешь — всюду знакомые лица. Да и пойти особо некуда. Весь город можно пройти пешком за пятнадцать минут.

Но остановиться было выше моей гордости.

Все решилось вместо меня. В новом филиале увольнений не было, доход был подозрительно маленьким. Точнее, нулевым. А вскоре обнаружилось, что руководитель скрывает от нас доходы. Скандал. Я впервые в жизни подняла голос на чужого человека. Слезы. И закрытие.

Сразу после этого разгорелся скандал в «ВКонтакте»: кто-то написал гадости о нашем центре и публикация вышла в топ. Казалось, весь город верил этой лжи. Сотни комментариев, споры, за и против — все это продолжалось целый мучительный месяц.

Внутреннее напряжение достигло пика. В этот момент мы с мужем готовились покупать дом. И за сутки до покупки я четко осознала: не хочу жить в этом городе. Мне нужна свобода. Мне не нужен этот центр, статус и перспективы. Моя клетка так сильно давила, что я готова была сломаться от любой неприятности. От любого неправильно сказанного слова.

— Давай не будем покупать завтра дом? Не хочу жить в этом городе. Ведь еще не поздно!

— Любимая, мы год ждали документы, собрали деньги, завтра нотариус. Давай доведем до конца это дело, купим, а потом уже будем решать, что делать.

Через месяц мы продали репетиторский центр и переехали в большой город обратно.

В тот момент внешне я все потеряла: деньги, бизнес, клиентов. Оставила только что купленный дом, так в него и не переехав. Но обрела намного большее: свободу».

* * *

Дальше Вика читать не смогла. Она задумалась. Мысли хаотично проносились в ее голове. На следующий день долго обсуждала с мужем, как они будут выбираться из ситуации с ипотекой и что будут делать, если их закроют на карантин. Работать юристом она точно больше не будет. Леша спросил:

— А почему ты не соглашаешься попробовать работать онлайн? Ведь ты будешь там не одна: Аня тебе поможет.

И правда, почему? И она написала новой знакомой сообщение:

«Ань, привет. Я готова попробовать работать».

Дальше — как в тумане. Все вдруг перемешалось и стало нелогичным и неправильным. Собеседование на место администратора в онлайн-школу. Красные ленточки вокруг детских площадок. А на 8 Марта вместо цветов люди почему-то начали скупать туалетную бумагу. И страх. Он висел в воздухе, и никакой ветер не мог его развеять.

«Виктория, мы рады видеть вас в нашей команде. С 15 марта вы можете приступать. До этого момента нужно изучить работу платформы. Всему, что вам нужно знать и уметь, вас научит Евгений. Он свяжется с вами завтра».

Дни стали очень нервными. Вике приходилось по полдня сидеть и разбираться с новыми обязанностями. В мире нарастала паника и неопределенность. Она старалась не придавать значения тому, что происходит, но перед сном, когда бесконечный поток информации прекращался, неизменно слышала в своей голове мысли:

«А вдруг это правда? Вдруг мы заболеем и умрем? Что делать, если реально заразимся? Вдруг и правда надо накупить продуктов на год вперед?»

Школу и сад закрыли на карантин на неопределенный срок. Гулять на улице запретили. Дети дома сходили с ума. Алексей пропадал на работе, а Вика пыталась разорвать время между бытом и новыми обязанностями.

Вскоре Алексей решил отвезти детей к бабушке и там побыть пару дней — привести мысли в порядок. Продажи автомобилей практически сошли на нет. Хорошо, что зарплату ему пока оставили. Вика с радостью согласилась: побыть наедине в это непростое время показалось роскошью.

15 марта Вика погрузилась в работу. Ее задача была несложной: читать сообщения, если возникают вопросы, отвечать или направлять их к лекторам курсов или техподдержке платформы. А еще разруливать конфликты и бороться со злостными нарушителями правил. Благо таких было немного. В чате она была тенью, невидимой и очень внимательной.

На первое время ей дали всего три группы курса по саморазвитию. Там люди ставили цели и шли к ним, разбирались в себе, своих желаниях и ценностях, писали планы по их достижению. Вроде бы ничего сложного. Больше всего Вике нравилось, что здесь каждый делился своей историей. Кому-то помогли медитации, кому-то — визуализации, кому-то что-то другое, а она должна была помогать им всем разом не потеряться в этом потоке информации.

Люди, вы это серьезно? А реальные действия вам не помогли? Иногда в ее голове рождались такие мысли. Но она решила абстрагироваться. Это всего лишь работа. И Вика решила выполнять ее качественно, раз уж взялась.

Но самое главное было не это. Первую же оплату Вика смогла перечислить за ипотеку! Облегченно вздохнула. Хорошо, что она согласилась здесь работать. Все-таки это намного лучше, чем было раньше.

Новые цели

Вечерами, покончив с печеньками и работой, детьми и сериалами, Вика все чаще стала ощущать необъяснимое желание, которое она долго не могла понять. Начитавшись за день историй, она хотела выплеснуть их на бумагу. Красный блокнот заполняли буквы — и чем больше, тем легче становилось на душе. Как будто эта история с «короной» была там, а настоящая жизнь — в этих буквах на страницах блокнота.

Она стала копаться в своей памяти, искать, доставать старые, давно забытые ларцы воспоминаний. Вот она открыла чистую страницу и вспомнила свою историю ранней молодости. Ведь когда-то она рисовала! Ее учительница оставила глубокий след в жизни.

Вика снова открыла блокнот и вывела посередине строчки ровными буквами:

Посвящается Ирине Зайцевой

* * *

История одного художника

Швейная машинка издавала монотонный звук, сливаясь с другими в гул, настолько привычный уху, что она его не слышала. Для нее — шумящая тишина. На заводе, где она трудилась, работало еще человек триста.

Руки, огрубевшие, серые, машинально берут ткань, привычные стежки оставляют на ней черные линии, иногда цвет меняется, но чаще — грустный, унылый. Под потолком прямоугольники мутных стекол. Солнце просвечивает сквозь них, яркость остается на полотне, растворяется. Жизнь после очередной зимы рождается, кипит, бурлит, клокочет. Она этого не видит — просто знает. Смена начинается рано, караван повседневности. Дорога, стежки, все как будто не с ней.

— Я заявление хочу написать об увольнении. Не могу больше. Я вам очень благодарна.

— А куда же ты пойдешь? — Дама с полными руками, добрым усталым лицом тоже не выспалась. — Ну, пиши, раз решила. Но, если что, знай: можешь вернуться. Мало ли как там у тебя сложится, — посмотрела, улыбнулась.

Ира закрыла за собой дверь кабинета, завода, прошлой жизни. Вдохнула незнакомый, не слышанный раньше воздух. День клонился к закату. Она вышла полностью счастливой. Задерживала дыхание, чтобы дольше удержать момент. Радость сделанного поступка рассыпалась по асфальту с каждым новым шагом. Карманы дырявые — не удержать, как ни старайся.

Вставляя ключ в замочную скважину привычным движением, ощутила подавленность.

— Я пришла, — привычный коридор сгустил темноту, напугал.

— Ну ты чего свет-то не включаешь? Привет, как день? Что с настроением? — колючие усы мужа дотронулись до щеки.

— Я уволилась.

— Ты не говорила, что собираешься. Точнее, говорила, конечно, но я не думал, что так скоро, — муж заулыбался. — Ну и хорошо, ну и молодец, решила, значит, так правильно.

Прошла на кухню, открыла настежь окно, выглянула в черноту вечера, свежий воздух положил руки на плечи. Стала смотреть во двор.

— Я и сама не думала, а потом поняла, что нельзя так: жить и не думать, — устало сказала она. — Время идет, понимаешь? Оно не ждет, пока я там что-то начну менять.

Муж подошел, обнял, тоже стал смотреть на черное небо, фонари, деревья, машины, улицу, редких людей, — все такое привычное, не успеваешь замечать. Только знаешь, что картинка такая. Любовь — это смотреть вместе из окна на движущийся мир, освещенный уличными фонарями.

— Я рисовать буду.

Скучающий на антресоли мольберт улыбнулся засохшей краской. Эту ночь он провел в ожидании новой жизни. Вещи, как люди, без внимания быстро выходят из строя и умирают. Он не исключение. К тому же у него была тонкая душевная конституция.

Выходные она провела, разбирая коробки с красками, клячками, кистями, маслом. Многие вещи пришлось выкинуть — не выдержали испытание долгим бездельем. Засохли, развалились, погнулись, скукожились. Уныние постепенно отступало. Раскладывая яркие цвета по коробочкам, на сердце Иры оставались жизнерадостные отпечатки. Черные графитные карандаши сделала похожими на метлы ведьм, помыла мастихины, достала уголь, сепию, сангину. К ней возвращалось спокойствие. Она еще не знала, что будет делать дальше, но точно решила, что для своей жизни она выберет самые любимые цвета.

— Да, мне курс для взрослых, 39 лет, я окончила… — кашлянула, вспомнила, что так и не окончила архитектурный. — Хочу освежить память и руки.

— У нас есть отличный курс как раз для вас, вот посмотрите, время вам подойдет.

Она ждала вторника и первого занятия. Купила чистые белые листы. Было страшно.

Подруга Алла, тоже с завода, отговаривала.

— Ира, ну куда ты? Какое рисование? На нем денег не заработаешь, а у тебя семья, между прочим, Володя-то сколько получает? Он один вас не вытянет.

Ира вздыхала, соглашалась, понимала, что подруга права, но сделать ничего не могла. Что-то внутри нее уже рвалось наружу, к другой жизни, и она знала, что не может себя обмануть. Слишком долго она это делала.

— Володя меня поддержал, я все знаю, все понимаю, но как раньше нельзя. Как вспомню наш завод… Ты уж не обижайся, но так хочется выть, — она рассеянно всматривалась куда-то вдаль. — Я попробую, может, ошибусь, но буду точно знать, что пыталась. Не хочу жалеть, что жизнь только за мутным окном, в которое я даже и посмотреть не могу.

— Ну раз решила, что уж тут… Буду скучать без тебя, конечно.

Вечером Алла рассказывала мужу:

— Ира — дура. Уволилась, представляешь? Не в плохом смысле дура, — уточнила на всякий случай, — ушла в никуда. Просто сказала «я так больше жить не хочу» и написала заявление. — Где-то в душе Алла завидовала ее смелости.

— Она у тебя всегда была с чудинкой. Я не понимаю, почему вы дружите столько времени.

— Да, это точно, с чудинкой. Тут хоть стабильность, зарплата, а куда она пойдет? Хорошо, сын взрослый, может, устроится куда-нибудь, помогать будет, а то Володька один точно не справится. Она рисовать собралась, у нее образование — неоконченная художка.

— Кому нужны эти художники? Вон на набережной стоят, картинами торгуют. Да и то люди туда глазеть идут, а не покупать.

Не следуя по общему пути, по выкройке, которую кто-то создал, всегда сталкиваешься с осуждением. Человек так устроен.

Ира стала ходить на занятия. Грызла себя, видела уставшего от работы мужа. Ей казалось, что она обворовывает свою семью, лишая ее внимания и денег, которые могла бы заработать. Но, беря в руки кисть, обо всем забывала.

Бог смотрел на нее с чистого листа. Талант после долгой спячки никак не мог прийти в себя, точнее в Иру. Нехотя так скидывал привычный сон и приступал к своим обязанностям. Сотни картин, еще не написанных ею, толпились, ждали своего рождения…"

* * *

Закончив историю своей преподавательницы, Вика дописала в блокнот воспоминания о том, как они пару лет назад занимались с Ирой:

В моей сумке простые карандаши и листы. Я очень хочу рисовать, уметь выражать свои мысли в образах на бумаге. В доме поселится большой мольберт, сепия, уголь, всевозможные виды ластиков и много всего «художественного».

В коридоре перед кабинетом картины, картины, картины: цветы, лица, образы, животные, дома, города, машины, люди, деревья. Невообразимое удовольствие. А еще гипсовые головы, руки, тела. Впитываю, наполняюсь — я там, где должна была быть уже давно, но почему-то оказалась только сейчас.

И вот я вижу ее. Она уверенно шла по выбранному когда-то давно пути, состояла в Союзе художников, писала замечательные картины и преподавала в художественной академии и ни разу в жизни, как потом сказала, не пожалела о своем выборе.

Возраст не понятен, мне всегда сложно определять вот так на глаз, может, потому что возраст — это скорее внутренняя черта, чем внешняя. И просто увидев человека, не поговорив с ним, никогда не смогу сказать, сколько ему лет.

Приятная, с кудряшками, именно они запомнились с самого начала, глубокий взгляд.

Мы стали встречаться один или два раза в неделю, чтобы создавать, учиться, генерировать счастье.

Наше занятие начиналось с беседы. Она сама наполненная, видящая по-своему пыталась передать это нам. Я представляла ее в жизни. Не здесь, на занятии, а в повседневности: как она готовит завтрак мужу, едет в метро, злится и ругается… И мне было интересно: остается ли она всегда тем же художником, возвышенным, утонченным?

Вот она недовольна кем-то из нас, глаза наполняются колкостями, темнеют. Рассказывает, что в других ее группах учатся инопланетяне, с серьезностью, не обращая внимания на насмешки и непонимание, потому что все уже слишком взрослые, со своим багажом, восприятием жизни, уверенностью, что все знаем, правы и никаких инопланетян не существует.

Мы убили в себе внутреннего ребенка, и попытка рисовать, может, всего лишь попытка его воскресить. Несмотря на это, Ирина Анатольевна рассказывает, в чем разница между человеком и инопланетянином. Мы рисуем и слушаем, точнее, я слушаю, кто-то делает вид. Все разные.

Вот рассуждаем про греческие вазы, и, как всегда, Ирина рассказывает нам притчу, дает возможность заглянуть внутрь вещей, рассмотреть. Она учит нас не проводить линии — она учит видеть и чувствовать, наблюдать, любить, понимать, быть толерантными. Останавливаться в этой бешеной гонке жизни и смотреть по сторонам, разглядывать. Она — целостный образ, такая как есть, и даже удивительно, что она существует в реальном времени.

Она не идет на выставку Мунка и Фриды, но поедет в Эрмитаж, как делает каждый год, потому что считает, что он нескончаем, наполнен вдохновением. Говорит, что все мы — художники — ответственны перед своим зрителем, и поэтому не можем рисовать странные, печальные картины. Этого и так много в мире. Она хочет создавать любовь и делиться ею со своим зрителем, именно поэтому ее произведения такие необычные.

* * *

Да уж. А ведь каким сильным нужно быть человеком, чтобы вот так бросить стабильную работу и стать художником. Художником! Это же ни гарантий, ни стабильности. Ведь действительно: в парках они стоят в мороз и в ветер, пытаются продать свои творения.

Вечером того дня Вика долго думала о своей жизни. О том, что она, как эта художница, застряла на своем заводе. Сменила декорации, но внутреннее состояние осталось. А утром решила сделать медитацию. На курсах постоянно твердили, как это сильно помогает, миллионы людей меняют свои жизни, становятся счастливее. И Аня тоже практикует медитацию. Может, действительно погружение в себя что-то прояснит в ее жизни?

Вика открыла в «Ютубе» первую попавшуюся медитацию с сопровождением голосом и закрыла глаза. Старалась не шевелиться. Следовать за голосом. Расслаблять лицо, шею, спину… Ей казалось, что она так сидит уже вечность. Проверила время — прошло пять минут. Снова закрыла глаза, почесала нос. Большой палец на левой руке. Поправила волосы. Нога начала затекать — сменила положение. Снова проверила время — десять минут. Тогда Вика легла — удобное положение, все, как в инструкции. Проснулась, когда начался следующий ролик.

Да уж. Явно медитации не для меня. Только проспала дольше обычного. Как это может мне помочь? Вот если бы пойти к психологу… Но пока об этом не стоит и думать.

Для надежности написала на своей странице в «Фейсбуке»:

Не знаю, удастся ли мне достичь поставленных целей на этот год. Но я все же попытаюсь. Все пишут, что им помогают медитации, утренние страницы и визуализация. А еще книги. Что ж, я принимаю вызов. Итак, весь апрель и май я обязуюсь:

делать одну медитацию в неделю;

писать каждое утро три страницы своих мыслей;

написать свои желания и цели (или хотя бы понять, чего же я хочу);

прочесть хотя бы одну книгу по саморазвитию.

Опубликовала и с удивлением обнаружила, что ей стало легче. Хотя она ожидала, что эти цели будут на нее давить. Вика тут же собралась и во второй раз за месяц пошла в книжный.

— Где тут у вас книги по саморазвитию?

Домой шла с тремя увесистыми томами и радостно улыбалась. В тот же день начала читать первую книгу. Очнулась, когда прочла больше половины. На часах полночь.

А саморазвитие — это, оказывается, интересно. Всплыла ипотека, маленьким черным облаком повисла над ней. Впрочем, об этом можно подумать завтра.