Шакта, или Кашмирская история любви

Айрана Кхан (2024)

Реальная история кармической встречи через века, вылившаяся в бестселлер, соединившая события вековой давности и современности. История встречи со своей прошлой жизнью, разбудившая огонь страстей минувших воплощений, подтолкнувшая к развязке вековой кармы. Бестселлер в двух книгах. Представленная первая книга, в трех частях Действие начала происходит на Гоа, где встречаются души потерянные в веках, вовлекаясь в удивительное путешествие по Северной Индии, приведшее к чувственной любви…, и…, конечно же — к свадьбе, клятвам, скрепленными отпечатками пальцев в Индийском суде… История Любви и клятв, разрушенных парами кокаина, Гоашными клубами и развеселыми туристками. История о кашмирском принце, променявшем свою жизнь, любовь и сына на кокаиновый дурман, разрушивший его жизнь и жизнь его рода. Книга написана на английском языке и воссоздана в русском варианте самим автором.

Глава 4. Шакта…

Следующий день мы провели в разговорах о своих впечатлениях встречи с Бабой. Валяясь разморенные от жаркого солнца на шезлонгах у океана, мы с подругой, смеясь от души, болтали, делясь своими впечатлениями и о массаже старика Рахмана, и о шаманском танце Ирины, и об интересных статных парнях — местных торговцах….

Они какие-то такие…, ну вовсе не похожие на индусов…, высокие, подкачанные, с миндалевидными разрезами глаз, как у персов, эти восточные парни невольно вызывали у нас, какой-то животный интерес…, да и они заглядывали к нам в глаза призывно всматриваясь — «выбери меня»…, что нас еще больше веселило и в тоже время воодушевляло.

Наплескавшись в океане, разморенные от палящего солнца, мы лениво, слегка покачивая бедрами, побрели в отель, рассматривая по пути разноцветные безделушки, продаваемые в многочисленных лавках…. Торговцы, флиртуя с нами, зазывали в свои магазинчики, хвалясь своим самым лучшим товаром…

Товары пестрили яркими красками…

Нам как сорокам нравилось буквально все, от трубок для курения из черного камня, до ярких одежд из грубого самотканого конопляного полотна…. Подолгу задерживаясь у каждой лавчонки, рассматривая и перебирая в руках многочисленные статуэтки Шивы, Ганеши, полотна неизвестных художников в стиле хард — рок, бесчисленные футболки с изображениями символов растаманов, мы то и дело натыкались или на пьяных байкеров или на шумную толпу веселых туристов…

Узкая дорога, ведущая к отелю кишела беззаботными, слегка пьяными туристами, индийскими девушками-цыганками, увешенными бусами, парео, и всякой дребеденью, навязчиво продающими свой товар прямо с рук…

Байки и старые, слегка побитые скутеры с громкими сигналами клаксонов проскакивали между зазевавшимися туристами и иногда выскакивающими из-за ограждения полосатыми поросятами… Шум, грохот двигателей байков, хохот туристов и возгласы цыганок, наполняли воздух, придавая неповторимый восточный колорит маленькому городку…

Заглядевшись на пляжные тапочки в одном из киосков, увлекая покупкой цыганку, торгующую в лавке, не обращая внимания на шум байков и крики застывших в изумлении людей, я услышала, скорее, почувствовала вихрь, пронесшийся у меня за спиной, и будто сильный удар в стену…

Обернувшись, я удивлено посмотрела на цыганку, которая с ужасом глядя на меня, щебетала что-то на хинди, поднимая вверх руки, и восхваляя кого-то из богов…

Моя подруга, стоящая рядом на брусчатом корявом тротуаре, застыв в ступоре, переводила взгляд своих широко раскрытых глаз то на меня, то на груду свалившихся в кучу вещей, из-под которой торчали еще крутящиеся колеса байка и, извиваясь лентой, шел легкий дымок…

В дальнем углу ларька, около стены дома, зашевелился мужичок, вылезая из — под дымящегося байка, снимая с себя упавшие со стены разноцветные парео и палантины…

Мужик был изрядно пьян от каких-то синтетических наркотиков и будто выпал из реальности. Пытаясь что — то сказать, в свое оправдание, он еле-еле ворочал челюстью…

Набежавшие прохожие и лавочники, громко ругаясь на несуразно говорящего мужика, как кучка муравьев копошились, вытаскивая разбитый байк из разрушенного ларька. Уцелела лишь та стена, около которой стояла я. Байк пролетел за моей спиной буквально в миллиметрах, не зацепив меня….

Цыганка кружила вокруг разрушенного ларька, что-то гневно выкрикивая и размахивая, маленькими черненькими от солнца кулачками в сторону незадачливого мужика… Байк был разбит полностью. Набежавшие любопытные цокали языками и качали головами. Лавочники смеялись над растерянным мужиком…

Пьяные туристы на Гоа часто попадают в аварии на байках и скутерах, ломая ноги и руки, а иногда и головы…

Мы с подругой, изумленные происшедшим, стали потихоньку вытаскивать из кучи уцелевшие товары, помогая хозяйке разрушенного ларька…

По щекам торговки катились слезы, размазывая их по лицу грязной ладошкой, она что-то тихо лепетала, кланяясь в мою сторону…

Я не понимала, что происходит и чувствовала себя очень неловко…. Мне всем сердцем хотелось помочь этой бедной женщине…

Зеваки, стоящие вокруг разрушенного ларька расступились, давая дорогу огромному, черному как ворон байку. Байк остановился прямо перед нами, на нем восседал индус-цыган, средних лет, в пестрой рубахе и огромной золотой серьге в одном ухе. Густые черные волосы, подкрашенные рыжей хной блестели в отблесках заходящего солнца…

Торговка разрушенного киоска, при виде байкера, упала на колени, щебеча на хинди что-то непонятное. Быстро перебирая словами, она указывала то в сторону ушедшего мужика, то на разбитый мотоцикл, лежащий рядом на брусчатке, то на меня.

Я привстала, отряхнув сарафан от пыли. Подруга, сидя на корточках около груды разбросанного товара, притихла, подняв с пола тяжелую статую Шивы…

Цыган, тряхнув черными кудрями, соскочил с байка, и…, вертя на пальце черные четки, нагло посмотрев на меня, будто оценивая, спросил кто я.

Я опешила, то ли от наглости в его глазах, то ли от абсурдности его вопроса…

— Туристка… из Украины…, — жестко глядя в его глаза тихо ответила я…

— Я не про это…

— Извините, я не понимаю, мой английский желает быть лучшим…, — сухо ответила я…

— Она говорит, что ты спасла ей жизнь, — цыган указал на женщину, все также стоящую на коленях, — байк пролетел сквозь тебя, ты заслонила ее собой…

— Я не понимаю, вас, — все так же настойчиво, жестко глядя в глаза цыгану, ответила я, и вышла из разрушенного ларька. Подруга, прихватив с собой Шиву, встала около меня. Увидев в ее руках изваяние Шивы, я засмеялась…

— Я думаю, что драки не будет…, — глядя на подругу, расхохотавшись, проговорила я…, — Пошли в отель…, — взяв из рук Ирины статуэтку, поставив ее на пол перед цыганом, я развернулась спиной, дернув за руку все еще стоящую в недоумении подругу.

— Пошли…, — хрипло прошептала я…

Цыган, настойчиво громко окликнул меня.

— Мисс…

Я обернулась, вопрошающе пристально посмотрев в его жгучие черные глаза, в них отражались, какие-то непонятные смутные чувства, и покорность, и восторг, и настойчивая мольба о чем-то, чего не понимала я…

— Sakta, (Шакта) — тихо произнес он…

Цыган был настолько внешне груб и брутален, что из его уст это прозвучало, как что-то нецензурное…, но вчера мне это же сказал старик Рахман…

— Что означает Шакта…?

— Сила богов…, Шачи…, — цыган низко поклонился, сложив ладони на уровни груди. Зевающие рядом торговцы из соседних ларьков, удивленно смотрели то на меня, то на цыгана, цокая языками и что-то лепеча на своем щебечущем языке…

Я обернулась на подругу, Ирина, приоткрыв от удивления и непонимания рот, молча наблюдала за происходящим, ее лицо было испачкано белой цементной пылью. Улыбнувшись, я взяла ее за руку, увлекая за собой в отель.

— Они тут все, толи обкуренные, толи пьяные, или на них солнце так действует…, — мы громко расхохотались.

— А…, байк реально пролетел, будто сквозь тебя…, — выпучив на меня глаза хохоча, пролепетала подруга.

— Это так показалось, он же летел в воздухе, и дымил, и был эффект как у фокусника…. А…, у старика Рахмана забористый гашиш, ты вчера курнула, а до сих пор видения…, да…, не скучная страна, главное, что все что-то видят и все типа просветленные… Сила богов… Шакта… Шачи…

Мы расхохотались еще громче. И уже не глядя ни на торговцев, ни на товары, разложенные по дорожке в отель, мы, живо перебирая ножками в пляжных шлепанцах по каменистой корявой брусчатке, наклонившись от смеха, держась за животы, быстро прошлепали к отелю. Сидящие у лавок торговцы весело подмигивали нам, думая, что мы перекурили ганжу…

Солнце уже садилось за океан. Ночь наступает практически сразу, как только солнце исчезнет за горизонтом…, и когда мы добрались до отеля, уже стемнело.