Волчица на продажу. Соната золотой луны

Айза Блэк, 2022

– Ты пахнешь желанием, – Он стоял, небрежно прислонившись к стене, а под кожей бурлила сила, скрытая, опасная, – Также как и три года назад. – Не для тебя, – мои слова звучат лживо. – Уверена? – чувствую его голод, и прогибаюсь, теряю контроль… недопустимо. – Ты сам отдал меня в руки другому, – делаю два шага назад, дверь уже близко. – Я решил изменить расклад, – он взглядом обнажает душу, с мясом срывает с годами наращенную броню. – Поздно, – вдох… выдох… его запах раздирает легкие, – Ты никогда не узнаешь, как могло быть у нас…

Глава 6

— Что еще за стая? — голос дрожит, только бы не заплакать.

— Стая полностью подчиняется совету вампиров.

— Вампирские шавки! Которые по щелчку пальца готовы служить! — не знаю, как я сдержалась, чтобы не завопить.

— Ты там будешь в безопасности. Никто и никогда не нападает на них, — он пытается убедить себя или меня в этом абсурде?

— Когда?

— Скоро…

— Я не хочу! — бью кулаком по подушке, мотаю головой из стороны в сторону.

— Ты будешь всегда под защитой, — смотрит мне в глаза, а в его — непоколебимая бездна покоя. Он все уже просчитал, решил мою судьбу наперед.

— Не нужна мне их защита! Я и сама прекрасно справлялась!

— Так, что оказалась на аукционе? — ухмыляется с издевкой. — Ты знаешь, что с тобой могли сделать?

— Мне известны правила, — а про себя думаю: «Ни хрена ты не знаешь, не понимаешь!».

— Сомневаюсь, — склоняет голову и смотрит на меня с грустью.

— Почему я не могу остаться с тобой? — смотрю на него и все равно хочу раздеть. Притяжение к вампиру выше моих сил.

— Я тут не живу. Скоро уеду. Тебе нужен дом, — судя по блеску фиалковых глаз, осознаю — он хочет как можно скорее свалить из города. Первый ощутимый удар по сердцу, от него.

— Возьми меня с собой! — мне бы защититься, собраться и перестать питать иллюзии, но я упорно отвергаю действительность, прогоняю ее, продолжая хвататься за свои мечты. Предлагая это, я забываю обо всем, готова мчаться с едва знакомым вампиром хоть на край света, предав всех. Он однозначно выключил мой мозг.

— Исключено, — лицо приобретает гранитную твердость.

— У тебя там жена, любовница? — задаю вопрос и замираю от страха в предвкушении ответа.

— Нет.

— Тогда почему я не могу поехать с тобой?

— Нельзя, — хочется взять его за плечи и вытрясти все. Бесит, как же сейчас он меня бесит и все равно притягивает.

— Ты еще вернешься в город?

— Когда-нибудь, возможно. Не скоро.

— Тогда я могу остаться в этом доме. За ним же все равно приглядывают в твое отсутствие? — беру его за руку, сжимаю прохладные пальцы, как же мне нравиться его касаться.

— Нет. Тебе нужна стая, защита, помощь, — не забирает руку, не отводит взгляд, только толку, я все равно ничего не могу прочесть на его прекрасном, но словно высеченном из камня лице.

— Не нужны мне вампирские шавки! Думаешь, я не знаю, не слышала, как они вылизывают зад совету, бегают по струнке, поджав хвост, приползая на первый зов! — в голосе слышу своего зверя, я рычу, ярость прорывается наружу.

— Хорошо. Не хочешь в стаю. Поступим иначе. Я завтра же отвезу тебя к родителям, передам из рук в руки, — бровь выгибается дугой, в глазах зажигаются огоньки победы. Он уже наперед знает мой ответ, изначально просчитал, как загнать в тупик.

— Нет! Только не к ним! — кричу быстрее, чем успеваю осознать, что вновь преподношу ему свои страхи на блюдечке.

— Тогда вопрос решен, — поднимается с едва заметной улыбкой. — Поешь, отдохни, скоро поедем. Рэджи тебе принесет твои вещи с аукциона.

— Куда? — спрашиваю потухшим голосом.

— По магазинам. Купим тебе все необходимое.

— Нарядишь как куклу и сбагришь с рук. Рафаэль, неужели… — замолкаю на полуслове, чувствуя, как голос предательски дрожит.

— Приятного аппетита, Эмбер, — поворачивается и бесшумно уходит.

А я падаю на подушку и содрогаюсь в рыданиях. Да, он наверняка слышит, плевать. Не могу я быть сильной рядом с ним, не могу прятать эмоции. Он как наркотик, ради которого готова на все, предать, убить, изменить себя. Сама не знаю, что со мной происходит и это пугает.

Когда истерика постепенно стихает, пробую анализировать. Вспоминаю его горячий шепот, нежные прикосновения, нет, не могло это быть просто так. Он что-то чувствует, просто скрывает это. Какие-то эмоции я у него все же вызываю.

Немного времени у меня есть. Надо попытаться растопить его, пробить бронебойную стену. Сдаваться рано. Закрыв глаза, вновь мысленно вернулась в пережитые сладкие мгновенья.

А стая, фиг с ней. Лично никогда не видела, но наслышана, что они полностью в подчинении вампиров, их действительно обходят стороной другие стаи. Только не было у меня потребности жить с волками в общине. Никогда ее не было. Но раньше с родителями, я принимала это как должное, а сейчас, даже закончив дело, я не планировала возвращаться. Эта жизнь не для меня. Пусть я неправильный волк, но этого и не изменить.

Сделаю вид, что согласилась, и если что всегда можно сбежать, при худшем раскладе. Когда Рафаэль покинет город. Нет, об этом я даже думать не хотела. Лучший вариант, уехать с ним, забыть свою прошлую жизнь, как страшный сон. У меня даже промелькнула шальная мысль довериться ему и рассказать все как есть. Но это слишком опасно, непредсказуемо. Пока я к этому не готова. Хотя с этим вампиром все менялось со скоростью света. И я сама не знала, что меня ожидает в следующий момент.

Пришел Рэджи, как всегда вежливый и отстраненный, принес мои скромные вещички. К этому времени я уже немного успокоилась и даже заставила себя проглотить несколько кусочков холодного мяса. Мне нужны силы и ясная голова, хотя с последним могут возникнуть проблемы.

Через полтора часа, я уже была готова ехать, хотела надеть рваные джинсы и футболку. Любимую одежду из прошлой жизни. Но учитывая мои намерения, натянула на себя красное короткое платье, наложила макияж, а заставлять себя улыбаться и сиять глаза и стараться не нужно, все это происходит автоматически, как только вижу его.

Рафаэль успел переодеться, причесаться, и сейчас от него веяло свежестью. Серая сорочка, с едва заметным лиловым оттенком, делала его глаза бездонными. И снова я как завороженная пялилась на вампира, облизывая губы и борясь с желанием накинуться на него.

— Готова? Едем? — он галантно поклонился, подал мне руку. А я лишь сдержанно кивнула, проглотила слюнки и сжала его руку. Я готова была идти за ним хоть в преисподнюю, только бы позвал.

* * *

Он смотрел на волчицу в красном платье, с вызывающим макияжем, вдыхал аромат ее непорочной свежести. Хотелось смыть боевую раскраску, снять платье и полюбоваться формами, что так отчетливо запечатлелись в его памяти.

Эмбер хотела казаться искушенной, наивно полагая, что готова ко всему в жизни. Ощущал он и потаенную боль волчицы, ее внутреннюю борьбу. Рафаэль знал и как влияет на нее, чувствовал ее влечение у себя во рту, как сладкую конфету.

Она вложила свою ладошку в его руку, пальчики подрагивали, трогательно, мило, что заставило его в очередной раз внутренне улыбнуться. И в очередной раз отругать себя. Не стоило ему переходить черту, надо держать себя в узде крепче.

Нет, и не может быть у него ничего с ней. Лаура своими ментальными играми пробудила его демонов. Он вновь жаждал женского тела, вновь ослабил контроль. А ведь вампир уже давно научился сдерживать себя, принял свое одиночество и был вполне доволен. Случалось, конечно, Рафаэль увлекался, но ни одна особь женского пола не трогала его души.

В случае с Эмбер, он подозревал, что в нем играют похотливые инстинкты. Желание обладать, стать первым, ввести ее в мир удовольствий. Только не бывать этому. Он итак позволил себе слишком много.

Там, далеко, его ждала вампирша, которую он считал своей дочерью, хоть и не было у них кровного родства. Он принял роды у ее матери, заботился о ней всю жизнь и всем сердцем прикипел к девочке. Забота о ней стала смыслом в жизни. И пусть девочке из-за трагических обстоятельств была обращена и сейчас жила в заточении, он ощущал, что тучи над ее головой сгущаются. Он нужен ей как никогда. И не имеет права увлекаться, забывать и ставить себя и свои желания на первое место. Ее судьба могла измениться в любой момент, девочка необычна, ее сила проснется, и тогда Рафаэль будет рядом. Всегда рядом, пока он ей нужен.

А Эмбер? Ведь велика вероятность, что и ее сила проснется? Она дочь древнего вампира, единственная в своем роде. Вампиры не оставляют потомства. Этот случай уникален и таит все больше опасностей, чем кто-то может подумать. Даже отец Эмбер, Дарий, не в курсе о существовании своей дочери. Рафаэль считал, что так правильно. Это знание было слишком опасным.

Мать Эмбер, Шанталь, при жизни вертела любовниками как хотела. Она превращала их в своих рабов. И Дарий даже после ее смерти продолжал грезить о ней. Волчица была роковой, во всех отношениях. Она развязывала войны, манипулировала и всегда была обожаема, ей прощали все и боготворили.

Когда она забеременела, Рафаэль следил за ней и знал, какой стае была передана девочка. Она росла слабой, замкнутой и не доставляла особых хлопот. Пока после нападения на стаю не исчезла. Тут ее след терялся. Рафаэль изначально не верил в ее смерть. И предполагал, что за три года волчица успела влезть в какую-то сомнительную историю.

Загадкой было и нападение на неприметную стаю. Кто и зачем ворвался, перебил волков, убил младшую дочь альфы? Ответов он не знал, хотя и подозревал, что кто-то прознал об уникальной волчице, и охота велась на нее. Потому и не стал спорить, что в данном случае ей лучше для всех оставаться мертвой.

Только он не хотел глубже влезать в ее дела. Не имел желания сближаться. Он правая рука Дария, там, дома, его ждет названная дочь Николь — это его приоритеты. А Эмбер он устроит в стаю, как подсказал Офал, там за ней присмотрят, если что ему доложат. Это все, что он может сделать для волчицы. Стая подконтрольна вампирам, там за ней легче всего наблюдать, и как-никак безопасность для нее. Всех спасти нельзя, и Рафаэль был уверен, что правильно расставил акценты, выдвинув на первый план Николь. Возможно, со временем страсти улягутся, опасность пройдет, Эмбер сможет признаться приемным родителям, что выжила, и заживет размеренно и тихо.

Рафаэль надеялся на это, но подсознательно не верил. Но все же, пока дремлет ее вампирская суть, у нее есть шанс затеряться в стае, не привлекая к себе ненужного внимания. А он будет и дальше хранить тайну ее рождения. И уж точно не станет брать ее с собой, эта просьба Эмбер выглядела смешной, туда, где слишком многие могут догадаться, чья она дочь. В первую очередь сам Дарий, сходство, особенно глаза, слишком явное. Абсолютно все обстоятельства против его связи с волчицей. Эмбер попросту нет места в его жизни.

Шанталь уже давно не было на этом свете, а ее тайны продолжали жить. Волчица жила в своей дочери, и если к ее матери Рафаэль испытывал жгучую неприязнь и смог устоять перед ее чарами. И даже больше, если бы неизвестные не опередил его, вампир непременно бы сам убил Шанталь. Это был вопрос времени, ведь она пересекла все границы дозволенного. Он бы убил без колебаний, ради спасения своих. Шанталь погибла, желая смерти его названной дочери Николь. Она заслужила такой исход.

И теперь он держал за руку Эмбер, открывал для нее дверцу машины и усаживался рядом. Она переняла от матери слишком многое, и вопрос времени, когда она научится пользоваться арсеналом порочных штучек. Если ее тело так отзывалось на его ласки, еще не зная мужчину, что будет, когда она вкусит все прелести интимной близости? Когда осознает свою власть над мужским полом?

Рафаэль до сих пор видел страдающего Дария. Ощущал боль его разбитого сердца. Себе он такой участи не хотел. Попасть в пожар страсти и сгореть там, превратиться в безвольного раба любви? Нет. За всю свою жизнь он ни разу не испытал влечения сердца, не знал душевных терзаний и планировал и дальше оставаться от этого в стороне. Ему хватало любви к названной дочери. Все.

Он вполне счастлив в своем одиночестве. Принял. Полюбил. И никто не потревожит границ его сердца. Жить в паре с кем-то после столетий одиночества — абсурд. Несусветная глупость. А зов плоти он победит. Скоро он покинет ненавистный город, оставив Эмбер. Дома найдет себе вампиршу, проведет несколько сладких ночей, усмиряя бушующую плоть. И желание его отпустит. Волчица уйдет из его головы.

Он ограничится тем, что будет издали наблюдать ее судьбу. И надеяться, что она не пойдет по стопам своей матери, не повторит ее судьбу. Хотя, то что она добровольно приперлась на аукцион, говорило об обратном. Яблочко от яблони, и так далее…

В любом случае эта ловушка обойдет его стороной. Напомнив себе еще раз, как убивался Дарий, как страдал, зная обо всех любовниках Шанталь, и слепо продолжал любить, он содрогнулся. Нет, сердце Рафаэля наглухо закрыто для любви, так тому и быть.