Я полюбил тебя в Нью-Йорке

Айдай Нурланова, 2023

Наследник нефтяной империи – самый завидный жених Америки влюбляется в особенную девушку – защитницу экосистемы, которая собирается спасти природу, остановить глобальное потепление и продлить жизнь нашей планеты. Казалось бы, все обстоятельства в мире сводили их вместе, но эта история не об их любви. У судьбы были другие планы. Судьба решила подарить этому миру ни на что не похожую, особенную, не естественную историю. Историю о любви запретной, о любви без слов, о любви во взглядах.Вниманию читателей представляется уникальная история в своем жанре. Пример того, как сплетение случайностей и парадоксов может зародить что-то прекрасное. А может ничего и не было случайным. Может так оно и было задумано…

Первая глава

Я чувствую холод. Меня окружает густой туман. Сзади меня пустота, а впереди размытое зеркало. Последний месяц я прошлась босиком по осколкам своей жизни. Моя безоблачная, счастливая жизнь рухнула в один момент. Я потеряла всё, что имела, но обрела правду. Ядовитую и острую. Закрыв за собой двери того дома, я перевернула страницу своей жизни. Теперь передо мной новый, чистый, белый лист. А в кармане ни цента. Что сейчас творится в моей душе? — Пустота, без конца и края. Я разорвала связь со всеми, кого знала до сих пор. И бросила Green World. Я больше не заинтересована в спасении мира, так как потеряла в нём смысл. Мне безразлично, что будет с природой завтра или сегодня. Этот мир полон лжи, алчности и жестокости. Я не оставлю после себя потомство. Они не заслужили быть рождённым в таком мире фальша и предательства. А свое имя я бы написала в одном ряду с Иудой и Брутом. Я никогда не прощу себя за то, как я поступила с женщиной, которая перед смертью хотела увидеться с сыном и за сына, которому я все эти годы лицемерно смотрела в глаза без зазрения совести не позволят мне простить себя. Я должна понести ответственность за свои деяния. Время всё расставит по местам. И каждый получит то, что заслужил. ( Амелия Форбс)

Двадцать два года назад.

Чуть позднее двух часов ночи улицы Вашингтона уже обезлюдели. Суровая ливень и холодная ночь уже загнали всех жителей столицы по домам. Вся земля заполнилось градом, на автостраде большие потоки дождевой воды образовали груду ручей. Только редко проезжали машины, оживляя громадную трассу у подножия Капитал Холл. На одной из этих машин домой возвращалась молодая семейная пара с маленьким сыном из загородного дома своих близких друзей. Брюс Эмерсон отмечал свое тридцатисемилетие в кругу самых близких друзей, в числе которых были Роберт и Камила Форбс.

Несмотря на все уговоры своего друга остаться на ночь, Роберт вышел в путь в почти два часа ночи, оправдавшись, что завтра в девять утра у него важная встреча с китайскими партнёрами, а все необходимые вещи остались дома.

Камила проснулась от шума ливня бесконечно бьющего в лобовое стекло машины. Она немного задремала, откинув голову назад, на припущенное сиденье. Она почувствовала как затекли руки и ломит шею от неудобной позы, в которой она пробыла полчаса. Изгибая шею направо и налево, чтобы нормализовать циркуляцию крови, Ками показалось, что муж немного прибавил скорость.

— Дорогой, ты можешь ехать помедленнее, — шёпотом пробормотала обеспокоенная жена, через плечо заглядывая в задний салон и следя, чтобы маленький Майкл был плотно укутан пледом с изображением машин"Тачки", которую заботливая мама всегда носила с собой на всякий, подобно этой, случай.

— Всё в порядке, дорогая? — Роберт повернул голову к жене, заметив обеспокоенный тон в голосе.

— Не знаю, у меня странное ощущение зависло вот здесь, — Ками указала на область грудной части. Глаза её были направлены прямо на пустую дорогу освещенную уличными фонарями. Роберт перевёл свою правую руку с тормоза к руке своей жены.

— Успокойся, Ками, тебя просто переполняют чувства. Это последний месяц, скоро мы возьмём малышку на руки, — отвечает муж без тени смятения.

Ками почувствовала, что у неё ещё и ноги затекли и она поменяла позу, усаживаясь поудобнее. Притворившись, что слова мужа подействовали, она произнесла.

— Ты прав, дорогой. У меня с каждым днём нарастает страх из-за предстоящих родов.

— Отдохни завтра, любимая, ничего не делай. Майкла из школы заберу я, а вечером поедем к моей маме на ужин.

— Хорошо, мы давно у неё не были, — в ответ Камила получила одобрительную улыбку. Во все мочи отогнав дурные предчувствия, совершенно беззаботным голосом, она продолжила.

— Кстати, сегодня звонила Анна. Наши вещи уже готовы. В четверг дожди прекратятся и мы решили назначить фотосессию на пятницу.

— В пятницу? Хорошо, но только я освобожусь после обеда. Ты предупредила Грету?

— Да, она приедет в четверг.

Супруги увлеклись разговором о предстоящей семейной фотосессии, которую они делали во второй раз за последние восемь месяцев.

Когда Камила и Роберт узнали, что у них будет девочка, их счастью не было предела. У них уже был сын и они очень хотели девочку. Ками с детства мечтала иметь красивую доченьку. Она представляла как они будут одеваться в одинаковые платья и заплетать косички с бантиком. В пять лет они бы отдали её в балетную школу, она бы выросла и стала прекрасной балериной. Камила стала бы для дочки самой лучшей подругой, которой она доверяла бы все свои секреты. А главное, она очень хотела дать ей имя своей покойной мамы — Амелия. А когда она сама станет мамой назвала бы свою дочку именем своей мамы — Камила.

И вот на двадцать второй неделе беременности из уст доктора Райена прозвучала самая заветная мечта Камилы Форбс"Поздравляю, у вас девочка". То и дело поправляя очки, доктор с двадцатилетним стажем говорил, что в этом сроке плод уже достаточно развит и поэтому можно подробно рассмотреть практически все органы и ткани. И с семьюдесятью процентной вероятностью заявил, что в утробе матери лежит маленькая леди.

После визита к доктору, первое куда поехала Ками, был итальянский дом моды. В последующем, она завяжет тёплые отношения с хозяином бутика сеньором Марио Эспозито, так как на протяжении десяти лет будет одевать свою принцессу именно этим именитым брендом.

В тот же день она начала подготовку детской комнаты. Всё должно было быть розовым. Интерьер она придумала сама. Она заказала детскую кроватку цвета розовой пудры, коляску, сумку, ванночку, все спальные принадлежности, все ванные принадлежности со всеми оттенками розового цвета. И везде красовалась надпись с курсивным шрифтом"Амелия". К пятому месяцу беременности все уже было готово. Оставалось только хорошо следить за собой и развитием плода и ждать….ждать бесконечные четыре месяца.

Когда получасовой путь был пройден и до дома осталось пару минут, Роберт перешёл на полосу разгона и поднажал на 90 км/ч. Он проехал одну пустую пешеходную полосу и продолжал ехать по почти пустой трассе, не убавляя скорости. Вдруг, Роберт заметил как что — то задело шину. Это должен быть какой-то колючий предмет, который каким-то образом оказался на трассе и пока механизм не вышел из строя, он решил посмотреть проверить. Он плавно свернул налево, тормозил авто, не доезжая пару метров до следующего перекрёстка. Позади его Мерседеса ехал легковой автомобиль"Шевроле Ланос"за рулём которого, находился сорокалетний вашингтонский предприниматель, который хорошо провел воскресный вечер с друзьями в пабе за бутылкой пива и возвращался домой усталым и нетрезвым. Он гонял на скорости 120км /ч и не успел увидеть как по самому краю встречной полосы на большой скорости приближался Opel Vectra, пересекая двойную сплошную. Водитель Шевроле пытался уйти в сторону, резко свернул налево, где секунду назад припарковался Мерседес с тремя пассажирами. Он нажал на тормоз, но было поздно, он врезался впередистоящую машину. В свою очередь, Мерседес, за рулём которого сидел Роберт, оттолкнулся вперёд и ударился об двухметровую вывеску с заманчивой надписью"Paradise holl". Столб на котором держалась вывеска, не выдержал такого мощного удара, он получил измятину в своей основе и повалил баннер прямо на машину лицевой стороной.

Камиле не с первой попытки удалось открыть глаза. Сперва она пришла в сознание, но перед собой она видела лишь мрак. Ками поняла — она пробудилась от чего-то более глубокого, чем простой сон. Её руки отказались ей подчиняться, когда она хотела пошевелить ими. Пару минут Ками просто лежала, она воспринимала окружающие звуки, как кто-то ходит вокруг. Эта была лёгкая походка. Контакт резиновой обуви с мягким покрытием ламинированного пола издавал почти бесшумный топот. Она ощутила под собой тёплую и мягкую поверхность и отсутствие болевой чувствительности. В сознание начали всплывать фрагменты из последней папки архива её памяти:

— Дорогая, кажется, шину прокололо, — стиснул зубы Роберт.

— Мы почти доехали….

— Да, но лучше я сейчас посмотрю что там.

Роберт разворачивает руль влево и паркует машину у входа в кафе. Затем он отстегивает ремень безопасности и протягивает руку ко внутренней ручке двери, но не успевает открыть дверь, как доносится визг шин приближающейся машины сзади. Не прошло и несколько секунд и она их настигает. Дальше Ками ничего не помнит. Шоковое состояние, в которое она пала, как только увидела через плечо рвущуюся в их сторону машину, отключила ту кару головного мозга, которая ответственна за восприятие внешних факторов. Силы нахлынули на Ками и ничто не помешало ей открыть глаза на всю ширину и максимально громким голосом, которую она могла себе позволить в её состояний выкрикнула

— Майкл, Майкл….

Белая фигура, стоящая в трех метрах от её кровати, быстро добралась до неё несколькими большими шагами и наклонилась над ней. В её бейдже она разглядела надпись"анестезиолог — Клариса Смит". На вид Клариса выглядела чуть старше Камилы и она не ожидала её пробуждения, так как оно должно было наступить только через два часа. Анестезиологическое средство было подобрано на двенадцать часов, но пациентка опередила назначенное время.

Клариса была опытная. Ей не в первый раз приходилось сопровождать человека при отходе от наркоза. Анестезиолог быстро направила свой взор на монитор, указывающий стабильность артериального давления, частоту сердечных сокращений и пульс. В общем плане, состояние пациентки было благополучной. Но самое трудное было впереди.

— Где мой сын? — Ками до боли зажмурила глаза.

— С ним всё в порядке. Мы ждали когда вы проснётесь. Он в соседней палате, мы приведём его к вам.

— Роберт..?

Клариса надеялась, что доктор Медисон будет в момент когда пациентка очнется, но та застала их врасплох, и молодому анестезиологу пришлось взять на себя груз и сообщить трагическую весть.

Она посмотрела ей прямо в глаза и сказала

— Мне очень жаль. Ваш муж скончался по дороге в больницу.

Либо ей не впервой сообщать человеку о смерти близкого человека и за годы работы она отточила хладнокровие, либо в своей натуре не имела чувства эмпатии.

Неистовая скорбь принесла к полной утрате контроля над своими чувствами. Вся двадцатиэтажная больница стала свидетелем душераздирающей вопли несчастной овдовевшей женщины. Через несколько минут в палате оказался доктор Энтони Медисон, который сделал операцию и взялся за её лечение. Клариса мёртвой хваткой вцепилась за неё, а доктор умоляющим тоном просил пациентку успокоиться. Потом Ками почувствовала лёгкий укол в области внутренней части локтя. Это была 50 миллиграммовая доза транквилизатора"Сифизол В4". Через некоторое время успокоительное полностью проникло в мышцы и дало толчок во все органы. Течение процессов возбуждения в центральной нервной системе замедлилось, острая реакция сменилась сдержанностью, пульс умедлялся и Камилу потянуло в сон.

В следующий раз она сразу открыла глаза без каких-либо затруднений. На ясный ум она заметила теплоту знакомых рук, нежно гладящих по её лицу. Это была её сестра Грета. Она сразу отреагировала, когда та открыла глаза.

— Ах, Ками, милая, как ты? — слезы бранялись по щекам.

— Я потеряла его, — обречённо повторяла она смотря вверх. Сестра протирала ей слезы, но сама не смогла сдержать свой тихий вой.

— Где мой Майкл? — Ками подняла полные надежды глаза, что сможет увидеть его.

Доктор Медисон привёл мальчика. Тот в костылях и с замотанным гипсом в левой ноге вошёл в палату. Мама, видя своего раненого ребёнка, не смогла сдержать крик боли. Майкл ускорил шаги в сторону страдающей мамы и они сжались в объятиях друг друга. Ками почувствовала как в груди больно сжалось сердце. Это был траур на всю жизнь. Ни что в мире не заменит утрату её мужа, только её сын.

Вторая глава

Наши дни

Амелия покинула сцену под долгий всплеск аплодисментов. Публика стихла только когда на сцену вышел, с заключительной речью, президент филантропической благотворительной организации, по совместительству и учредитель организации по защите окружающей среды — Мэт Локвуд и выразил глубокую благодарность всем спонсором за доверие и поддержку.

Тем временем, Амелия спустилась со сцены и смешалась с толпой. Её глаза искали маму. После речи она видела её в первом ряду аплодирующую громче всех. В её глазах блестела гордость. Да, балериной, как мечтала Камила, Амелия не стала. До пятнадцати лет она занималась балетными танцами и даже участвовала в международных соревнованиях. Ей пророчили блестящую карьеру в балете, но один несчастный случай определил её будущее.

Кристиан — ученик королевской балетной школы и партнёр Амелии в спектакле"Лебединое озеро". Им достались главные роли, в которых нужно было исполнить сложные комбинации различных хореографических техник движения. Маэстро определил их дуэт самым сильным и распорядился отправить их в Милан на ежегодный международный турнир юных балерин. Когда до конкурса оставалась всего неделя, была организована генеральная репетиция. Всё шло хорошо. Амелия со своим партнёром прекрасно исполняли свои приёмы. Под конец в эпизоде, когда Зигфрид отделяется на несколько шагов и всё внимание направляется на Одетту, Амелия блестела. Она обладала особой грацией и изящной фигурой, каждое её движение завораживало. Маэстра Габриэль никогда не скрывала свое предпочтение ей над остальными. Она с трепетом наблюдала, как её любимая ученица с лёгкостью выполняла приставки требующие максимальную амплитуду движений при его выполнений. Затем чередовало дуэтное исполнение. Кристиан плотно схватил тонкую талию своей партнёрши, плавно поднял ее над головой и начал вращаться по диагонали. Схема требовала продержать её в течений 10 секунд с тактом музыки, но самочувствие парня подвело его, точнее Амелию. Кристиан испытал головокружение и не смог сохранить эквилибр. Амелия даже не осознала, как оказалась на полу примерно с двух метров над землёй. Она получила серьёзную травму — перелом позвоночника. Ей пришлось месяц пролежать в больнице. Но с Божей милостью, силой развития современной медицины и нанятием лучших специалистов, удалось пережить перелом без страшных последствий. Но с балетом ей суждено было распрощаться.

Виновник же случившегося отделался лёгкой трещиной кости правой руки. На полное восстановление ему потребовалось два месяца. Потом он стал постоянным участником королевского балетного клуба. Амелия видела его на сайте королевского театра"Ковент Гарден". А через 3 года он попал в состав французского балета"Гранд опера".

Этот театр — жемчужина мирового балета. Каждый год состав балетной труппы пополняется всего на три танцора. Попасть туда было главной целью Амелии.

Однажды Ками, Амелия и Майкл посетили спектакль"Жизель"в театре"La scala". Эта была любимая постановка Амелий. История трагической любви деревенской девушки Жизель к благородному графу Альфреду так запала ей в душу. Она дала себе слово, что когда-нибудь обязательно примерит на себе роль Жизель в одном из лучших театров. Она тренировалась больше, занималась усерднее остальных, пока не освоила в идеале каждое движение. Но сейчас, на расстояний вытянутой руки, из ложи наблюдала это потрясающее представление. Потрясающе в нём было всё: декорация, танцевальное составляющее, проработанность сюжета, яркие образы героев и исполнение их ролей.

В конце Амелия первая поднялась с места и хлопала громче всех. Она была настолько поражена великолепием увиденного, что мысль, что она может только наблюдать как зритель, а не принимать в этом участие, так больно задели её и она, пятнадцатилетняя девочка, не справившись с чувствами, разрыдалась в объятиях мамы.

Прошло 8 лет и Амелия выступает на сцене, но не как балерина, а как сооснователь организации по охране окружающей среды и презентует глобальные проекты по спасению флоры и фауны и мирового океана перед десятками лиц разного рода деятельности: политиками, предпринимателями и представителями медиаиндустрии.

Третья глава

— Амелия, ты прекрасно выступила, — Ками обняла дочку, накрывая своим теплом.

— Мама, я так волновалась, — Амелия громко выдохнула, — хорошо что всё закончилось.

— Ты держалась отлично и никак не выдала свое волнение, — успокоила мама.

— Но всё же, я возьму пару уроков у тренера. Если это стало частью моей работы, я не хочу каждый раз перед выступлением дрожать как кролик, — Мама только улыбнулась.

— Хорошо, доченька. Если тебе это необходимо, делай как хочешь.

— Оо, мама, здесь мои любимые шоколадные эклеры. Я срочно должна их попробовать!

Амелия была признанной сладкоежкой. Но её любовь к сладкому особенно проявлялось когда она нервничала, злилась или беспокоилась.

— Ты иди. Побалуй себя, — поцеловала в лоб мама свою дочь. — Я сейчас приду.

— Куда ты, мама?

— К Брюсу.

Расставшись с мамой рядом с фуршетным столом, Амелия в одиночку наслаждалась разновидностями сладостей шведского стола.

— Тебе сильно повезло, что родилась астеником и твой метаболизм не реагирует на чрезмерное потребление сладкого. Сложись всё иначе…….

Сзади Амелия услышала знакомый голос с ироничным подколом. Она отложила тарталетку с шоколадной начинкой и повернулась. Перед ней стоял Майкл.

— Это мой транквилизатор для снятия волнения, — оправдалась она и сердито добавила. — Ты опоздал!

— Я пришёл ровно в тот момент, когда ты вышла на сцену, — спокойным голосом заверил её Майкл. — Мои комплименты! Для первого раза ты справилась на отлично.

— Спасибо, это результат моей трёхдневной бессонной репетиции перед зеркалом, — с улыбкой призналась она.

Майкл и Амелия не были близки в том плане, что подразумевало типичное отношение родного брата и сестры. Вся их родственная связь ограничивалось несколькими встречами в год. Это было связано ещё и с тем, что Майкл поступил в университет Лондонской школы экономики и политических наук и после окончания ВУЗа остался в Англии и приезжал в Нью — Йорк пять раз в год. Амелия любила его и знала, что и он её любит, но они были совершенно безучастны в жизни друг друга. Но так было не всегда. В детстве они были очень близки и проводили много времени вместе. Потом Майкл уехал учится в Лондон. Вначале, он часто навещал их. И когда Амелия получила травму в пятнадцать лет, он неустанно ухаживал за ней в больнице, каждый день ночевал там с ней. Потом когда она поправилась и встала на ноги, он отдалился от неё. И в те редкие случаи, когда они виделись, Амелия ощущала будто разговаривала не с родным человеком.

— А где мама?

— Мама разговаривает со старым другом, — Амелия положила в рот отложенную тарталетку. — Ммм, объедение!

— С каким другом?

— С Брюсом Эмерсоном.

Майкл подошёл ко столу и взял бокал шампанского."Как всегда, выглядит шикарно!"подумала Амелия. Чёрный костюм безукоризненного кроя от Бриони и чёрная рубашка с галстуком того же цвета сидели на его мезоморфической фигуре превосходно.

Майкл был очень красивым мужчиной. Он был обделен уникальной зрелой красотой. Темно — каштановые волосы, карие почти чёрные глаза, чуть пухлые губы, чётко выраженные скулы и аристократический нос гармонично сочетались на фоне светлой кожи. А чуть заросшая щетина придавала ему дополнительный шарм.

— С Брюсом Эмерсоном? — переспросил он.

— Да, с ним.

— А что он здесь делает?

— Он один из спонсоров нашего нового проекта. Он сделал крупное пожертвование, — добро отозвалась Амелия.

— Через посредника, анонимно?

— Нет, от имени корпорации.

Губы Майкла презрительно изогнулись.

Амелия непонимающе посмотрела на него.

— Ты обвиняешь его в показушности?

— В зависимости от намерения. Искреннее намерение не любит оглашения, — фыркнул Майкл.

— А ты не рассматриваешь тот вариант, что так он хотел подать пример остальным? — Отчитывающим тоном произнесла девушка.

— Тогда мне остаётся только позавидовать его чутью благородства, которое срабатывает как раз на фоне выборов и стихает сразу после его окончания.

Амелия закатила глаза.

— Ты невыносим!

— А вот и они, — Амелия закончила с мини пирожным и смотрела в приближающегося в их сторону маму и Брюса.

Брюс Эмерсон — крупный нефтяной магнат, продолжающий семейное дело в четвертом поколений. Его прадедушка был простым фермером в Техасе, но нефтяная лихорадка, превратившая Техас из отсталой окраины в один из самых богатых штатов, обогатил и его прадеда Томаса, который был человеком очень волевым. Их семье, одному из немногих, удалось не только сохранить стабильность во времена законов о «Ресурсосбережений» и выстоять монополию «Standard oil company» Рокфлееров, но и развить его до гигантской корпорации. Томас начал свое дело с одной буровой платформы, а в годы закона «Независимость», когда Америка снизила импорт полезных ресурсов, он достиг десятки нефтяных и газовых скважин. Томас умер в глубокой старости, пережив своего сына Теодора, и передав корпорацию Николасу, отцу Брюса. Он модернизировал все оборудования и технику и добился сотрудничества с ВВС США. Когда Брюс стал генеральным директором и единоличным владельцем корпорации, он уже имел многомиллиардный капитал. Но только Брюсу из своего рода удалось пробиться в политику. Он стал сенатором от республиканской партии.

Перед собой Амелия видела мужчину приятной внешности с полуседыми волосами и серьёзной улыбкой. Она впервые видела его в живую, если не считать то, что он взял её на руки еще четырехдневную в больнице 22 года назад. Она знала его только из газет и новостей. И знала от мамы, что он был лучшим другом папы и что с его дня рождения они возвращались в ту злопамятную ночь.

Все приближаясь, зрачки Брюса расширялись. Он смотрел на Амелию со странным выражением как будто увидел призрака. На секунду показалось, что его глаза немного намокли, от чего Амелий стало не по себе. Она не могла себе представить, что может вызвать у людей такое впечатление. Оказавшись рядом, он несколько секунд уставился на неё, но быстро прояснил сознание и вежливым тоном поздоровался.

— Здравствуй, Амелия.

— Здравствуйте, мистер Эмерсон.

— Пожалуйста, просто Брюс. Ваш отец был для меня как родной брат, — затем он обратился к Майклу.

— Как дела, Майкл?

— Добрый вечер, Брюс, — они пожали друг другу руки.

Майкл и мистер Эмерсон хорошо знали друг друга. Они виделись несколько раз. В первый раз это произошло в Англии на королевских скачках в Аскоте. В последнем беговом забеге Брюс делал ставку в букмекерской, там же был и Майкл. В отличии от Брюса, который посещал королевские скачки каждый год со своей семьёй, он здесь был впервые. Брюс сделал ставку на лошадь под номер 4, а Майкл поставил на седьмую лошадь. Они разговорились, и когда мистер Эмерсон решил узнать, почему он выбрал номер 7, тот ответил «Это моё любимое число».

— А моё 4, — поделился Брюс.

— Тогда моё любимое число против вашего.

В результате победила лошадь под номером 7.

— Спасибо, Брюс, за пожертвование в наш фонд, — искреннее поблагодарила Амелия.

— Вам спасибо, за ваш труд. Наш мир нуждается в таких людях как вы.

Амелия засмутилась

— Я не делаю ничего выше своих обязанностей.

Майкл возразил.

— Скромность здесь просто неуместна. Твоя обязанность — это выключать за собой свет, сдавать батарейки на переработку и экономить топливо, а всё остальное — это услуга природе и человечеству.

Амелия сузила глаза и обдумывала в голове как ему ответить, но её мысли перебила мама

— Ты заставляешь нас собой восхищаться, — затем положила руку на предплечье дочки и нежно погладила её.

— Кстати, Брюс, можно узнать, почему вы решили пожертвовать деньги именно в эту сферу «Нефтедобытчик занимается спасением природы» звучит парадоксально, не находите? — с серьёзным лицом, но подколом в голосе спросил Майкл.

— Скажем, я хочу не только брать от природы, но и вкладывать в неё.

— Звучит как лозунг. Амелия, запиши у себя в блокноте. Это привлечёт много добровольцев.

Мистер Эмерсон понял сарказм Майкла и отреагировал спокойно.

Вообще он ему нравился.

Брюс стал свидетелем как двадцатичетырехлетний парень спас компанию своего покойного отца от полного банкротства, совершив невероятную операцию. После смерти Роберта, его строительной компанией управлял его брат Питер, так как дети были слишком маленькими, а жена неработоспособна в этой деятельности. Питер обеспечивал семью своего брата, но он не имел те качества присущие его брату и допускал много оплошностей. Компания проигрывала крупные тендеры, упускала своим конкурентам перспективные контракты и со временем стала на грани банкротства. Тогда за дело взялся Майкл. Сначала он объявил компанию банкротом, а затем заново выкупил его акции за собственные деньги. А денег у него оказалось предостаточно. Он ещё в четырнадцать лет инвестировал (в долгосрочной перспективе) в акции компании, ныне ставшими гигантами. В свои двадцать четыре года он не только спас дело отца, но и вывел его на новый уровень. Сначала заключив контракт на строительство отеля в Лас-Вегасе, затем курортной зоны в Майами, затем гостиницы в Монако, в Катаре. И самый крупный контракт — строительство башни для принцессы в эмиратах. Никто не знает как ему удалось убедить короля Дубая доверить такой крупный проект малоизвестным застройщикам жилой недвижимости в США. Сотрудничество с арабами принёс невероятный подъем. Они открыли дочерние предприятия в разных городах мира и стали корпорацией мирового масштаба, осуществляя продажу коммерческой и жилой недвижимости. И со временем приобрели активы более мелких конкурентов. И всё это удалось благодаря тому, что в четырнадцать лет Майкл начитался об Уороне Баффете и инвестировал $150 в акции одной из компаний Америки.

— Камила, мы должны познакомить наших детей, — заверил Брюс. — Теперь, после стольких лет нам надо возобновить нашу дружбу.

— Ты прав, — одобрила Ками. — Мне было бы приятно снова увидеть Барбару спустя столько лет.

— Так сложилось, все мы пережили трудные времена, — голос Брюса помрачнел, его взгляд был направлен в даль, как будто он смотрел на пережитки прошлого, затем воскликнул с голосом полным энтузиазма. — Завтра же! Мы ждём вас в нашем доме.

Четвертая глава

Пентхаус Эмерсонов располагался на вершине массивного семидесяти шести этажного небоскрёба на острове Манхэттен и занимал три последних этажа здания. Панорамные окна позволяли обозревать всю красоту центрального парка как на ладони. Каждый материал — полированный мрамор, роскошные панели, позолоченный декор и брендовая мебель подчеркивали изысканный вкус хозяйки дома. Помещение на первом этаже представляло собой открытое пространство, эпицентром которого был холл с тройной лестницей, с гордо висящей посередине шестиметровой люстрой с мелкими кристаллами Swarovski. Снаружи была огромная терраса с собственным бассейном и сад с фонтаном. Единственное, крыша дома была спроектирована по вкусу Брюса в стиле «непристойно помпезно». Как и любому уважающему себя миллиардеру, зона крыши включала в себя: смотровую площадку, с восточной стороны которой, открывался вид на самые именитые и красивые небоскрёбы в мире и невероятный закат, мини площадку для гольфа и конечно же, вертолетная площадка. Однозначно, этот дом был одним из самых лучших в списке владении семьи Эмерсонов.

Гости прибыли к ужину во время. Майкл ненавидел ждать кого-то и не заставлял ждать себя.

Камила была в предвкушении от предстоящей встречи. Увидеть Барбару после стольких лет, когда-то её лучшую подругу. Но их дружба была вытрескана, справедливо будет сказать, из-за предательства. Их пути никогда до этого не пересекались до вчерашнего вечера, когда на благотворительном вечере она не увидела старого друга.

Хозяева дома ожидали гостей у входа.

— Добро пожаловать, — приветливо улыбнулась миссис Эмерсон.

— Проходите, — Брюс распахнул руки.

Барбара уделила каждому из гостей особое внимание при приветствии, но на Амелии её взгляд задержался чуть дольше. Её глаза, когда она впервые посмотрела на неё, были схожи с тем, что Амелия видела во взгляде Брюса вечером ранее. Амелия была очень красивой девушкой и привыкла, что люди, в частности, мужчины смотрели на неё через призму эстетического любования, но то, что она видела во взгляде Барбары остался неведомым её пониманию.

Барбара была одной из тех женщин, которые за свой нрав и структуру личности в обществе получили название «железная леди». Хотя в её жизни произошли события, которые, вполне, могли бы отразится на её образе видения мира, но не это была причиной её хладнокровной расчетливости и тонкой натуры, а банальная — природа. Она родилась такой и не было в мире человека, который помнил бы её в другом свете.

В столовой комнате их ждали мисс Эмерсон и молодой мистер Эмерсон. Брат и сестра. По внешней красоте никто не уступал другому. Оба высокие, с чёрными волосами, большими чёрными глазами и светлой кожей. Девушка была худой, а парень худощавый с хорошо развитой мускулатурой. Они сидели со скучающим видом, но быстро встали увидев гостей.

— Добрый вечер, миссис Форбс, — поздоровался молодой хозяин.

— Алекс, не могу поверить, ты стал настоящим мужчиной! — Камила посмотрела на него с ног до головы.

— Очень рады видеть вас.

— Познакомьтесь — это мои дети Майкл и Амелия.

Амелия ощутила на себе пристальный взгляд мужчины о котором была наслышана. О наследнике корпорации «National Standard» — главный нью-йоркский повеса. При всех сложившихся факторах: молодость, красота, харизма и богатство Алексу было просто не избежать этой участи. Будучи истинным ценителем женской красоты, Алекс ощутил лёгкое подкалывание в груди, видя перед собой девушку совершенной красоты. Амелия была классической красавицей. Всё в её теле свидетельствовало о существований в мире идеальной эстетики. Большие темно — карие глаза, густые длинные ресницы, брови естественной формы, персиковые губы, длинные прямые каштановые волосы, бархатная бледная кожа и милая улыбка поражали глаза смотрящего.

Алекс смотрел на неё и вызвал на помощь всё свое красноречие, чтобы ненавязчиво выразить свое восхищение.

— Привет, — он протянул ей руку.

— Привет, — робко ответила Амелия.

— Папа, мама, как вы могли не представить нас раньше? — С полной серьёзностью заявил Алекс, хотя с его губ это прозвучало игриво.

— А раньше что бы ты сделал? — У Майкла пошевелились волосы на затылке, когда он заметил каким оценивающим взглядом Алекс смотрел на Амелию.

— Раньше бы уразумел о понятий подлинной красоты.

Майкл наградил его угрожающим взглядом

— Ты даже не представляешь насколько подлинной, — он протянул ему руку, а когда тот протянул свою в ответ, Майкл сжал её так сильно, что у Алекса побелели костяшки, но виду он не подал.

Когда с приветствиями было окончено все сели за стол.

— Это была счастливая случайная встреча, Камила. Я очень рад видеть тебя и твоих детей у себя дома, — начал Брюс.

— Я тоже очень рада, что мы встретились. Двадцать два года было достаточно чтобы отпустить старые обиды.

— Всё забыто, дорогая. Для нас всё позади. Брюс сделал очень правильно пригласив вас, — заверила Барбара, а затем продолжила.

— У тебя очень красивые дети. Я помню Майкла совсем маленьким. Он и тогда был серьёзным и деловитым мальчиком, а сейчас…. — она повернула к нему голову. — Мы слышали о твоём подвиге, Майкл. Весьма впечатлительно. Весь Нью — Йорк заговорил о совсем молодом амбициозном парне, спасшем дело покойного отца.

— Мы живём в мире, которая любит драматизировать реальность, — скучающим тоном проговорил Майкл. — Уверяю вас, я действовал из-за практических соображений.

— Скромность тут совершенно неуместно, брат. Твоей обязанностью являлось хорошо окончить университет и не сойти с верного пути, а то что ты сделал называется — вопиющий случай, — Амелия мысленно похвалила себя, что смогла всё таки ответить ему, за прошлый раз.

— Мне особенно льстит твоё высокое мнение обо мне. Если ты так считаешь то — всенепременно! — он посмотрел на неё в упор лукавым взглядом.

— Амелия, мы слышали ты не в меньшей мере можешь похвастаться достижениями, — Алекс внимательно следил за ней.

— Пока не могу. Как достигнем естественного прироста озеленения опустошенных лес, пошлю вам весточку, — Амелия посмотрела на него, стараясь не выдавать своё антипатие к нему. У него был слишком самовлюблённый профиль, а с такими людьми у Амелии разговор или не был вовсе, или был коротким.

— А можно подробнее про озеленение, — вмешался Брюс.

— Я могу говорить об этом часами, но боюсь, вам это надоест, — Амелия сделала глоток воды и сменила тему. — У вас очень красивый дом. Ваш дизайнер заслуживает пятизвездочную оценку.

— Спасибо, мы не пользуемся услугами дизайнеров, — ответил Брюс. — Барбара всегда берёт на себя ответственность за простор и уют наших жилищ.

— Кажется, она только для этого и покупает дома, чтобы удовлетворить свою склонность обустраивать их, — Алекс бросил на маму невинную улыбку.

— Должна признать, по этому дому, в большей части, прошлась рука Тиффани, — Барбара обратила внимание на свою дочку, которая за весь вечер произнесла пять слов.

Она казалась непривычно смущённой. Изначально бледная кожа на щеках обрела румяный оттенок. Она сидела напротив Амелии и она заметила удивительное сходство её с матерью. Мимика, голос, манеры, осанка было результатом двадцатипятилетней работы Барбары Эмерсон. Она как будто слепила дочку по своему образу и подобию. Такая же грация при движении, низкий бархатный рифм голоса. Перфекционизм во всём: в чистоплотности, в систематичности, в идеальной доработке всего, за что бралась и в безупречном вкусе. Амелия не могла похвастаться такими качествами. Она была ленивой, не следящей за модой и занудной, не хозяйственной, но она обладала качеством, способным перевесить все плюсы Тиффани — искренность и естественность.

Пятая глава

Форбсы просидели у Эмерсонов до 00:10. Майкл сам подвез маму и Амелию домой, а сам отправился к себе домой.

— Амелия, тебе же завтра надо на встречу с волонтёрами, — упомянула мама, видя как дочь включает телевизор.

— Да, но к 10:00.

— Ты не выспишься, уже поздно. Пойдём спать.

Амелия хотела досмотреть третий эпизод второго сезона «Шерлока Холмса», серию, где Мориарти проникает в Тауэр и разбивает витрину, в котором выставлены драгоценности английской короны. В прошлый раз именно на моменте, где Мориарти отправляет сообщение Шерлоку «Выходи — поиграем» ей позвонил мистер Локвуд и она в спешке вышла из дома, не закончив его. Но и на этот раз ей помешали это сделать. Прощаясь со своим обожаемым Бенедиктом Кембербэтчем, Амелия послушно выключила телевизор.

— Хорошо, но тогда я сегодня буду спать с тобой, — треугольными губами грозилась дочка.

Ками и Амелия иногда любили болтать до ночи и засыпали вместе в обнимку в комнате Камилы.

— Тогда идём, — мама протянула руку, чтобы оттаскать её за собой.

Амелия видела в лице мамы задумчивость. Открывая покрывало и расставляя подушки, она спросила. — Мама, о чём ты думаешь?

— Я думаю о сегодняшнем вечере.

— Об Эмерсонах? Обычная семья.

— Знаешь, я много думала как у них сложилась семейная жизнь, — серьёзно проговорила Камила.

— А что, был повод для раздумья? — Амелия бросила любопытный взгляд.

— Да, повод был.

— Мама, а почему вы разорвали дружбу и не общались столько лет? — Амелия вспомнила, что ещё со вчерашнего дня хотела задать этот вопрос. Раньше её не сильно интересовала эта семья, хотя и была наслышана о них. Они были известны в Америке. Ещё бы! Брюс был одним из богатейших людей Америки и сенатором шесть лет, а сейчас баллотировался в губернаторы штата. Но сейчас, познакомившись с ними, всё же любопытство взяло своё.

— Для этого мне надо рассказать всю историю с самого начала.

— Но мы же никуда не торопимся.

— Хорошо, — они прислонили подушки к стенке кровати, а сами расположились в полусидячем положении.

— Твой папа и Брюс были лучшими друзьями ещё со школы и поступили в один университет, — начала Ками. — А я и Барбара познакомились уже будучи студентками. Мы жили в одном блоке в общежитии. А Роберт и Брюс были нашими одногруппниками из соседнего блока. Мы вчетвером хорошо подружились, а потом мы с твоим папой поняли, что любим друг друга. Нашу историю ты уже слышала много раз. Так вот, однажды Барбара призналась мне, что любит Брюса, а он видит в ней только друга. Тогда я посоветовала ей ещё некоторое время сблизится с ним, если с его стороны не будет взаимности — признаться ему в своих чувствах. Она согласилась. Но как раз в этот момент, в наш город переехала одна французская семья. У них была единственная дочь — Аурелия. Изысканная красавица. Брюс влюбился в неё с первого взгляда. Это была беспамятная любовь, но увы, безраздельная. Девушка его не замечала, даже когда он признался ей в любви, она сказала что ничего к нему не чувствует. Брюс забросил учёбу, много пропускал уроки и провалил экзамены. Его отцу пришлось пожертвовать много денег в университет, чтобы его сына не отчислили. Он думал только о ней. Аурелия стала для него центром вселенной. Никогда не видела чтобы мужчина так любил женщину. Она была ещё школьницей. Заканчивала старшую школу. Ей было пятнадцать лет. Но заканчивала школу на опережение из-за хорошей успеваемости.

— Опередила на два года, как и я, — оживилась Амелия.

— Да, как и ты.

— А что было с Барбарой?

— Она подружилась с этой девушкой. Прониклась ей в доверие и узнала, что она влюблена в одного турка, его звали Карим. Он был старше неё на 10 лет. Плюс ко всему этому он был ещё и женат и имел одного ребёнка.

— Невероятно! Как он мог влюбится в другую девушку будучи женатым? — Амелия округлила глаза.

— Карим женился не по любви. Когда его мать и мать его жены были ещё беременны, их отцы сосватали их. Когда они родились и выросли понравились друг другу и поженились, дабы выполнить обещание своих родителей. Но потом он встретил Аурелию. Когда её отец Пьер Ллоид Делоне узнал об отношений дочери с женатым и взрослым турком, пришёл в ярость. Сразу после окончания учёбы он увёз её обратно во Францию. И мы в том году окончили университет. Брюс поехал в Париж за ней, Барбара поступила на второе высшее образование — на психолога, а мы с Робертом переехали в Вашингтон и поженились. Через год у нас родился Майкл. Барбара училась, на вид держалась гордо, мы даже думали, что она отпустила Брюса, но втайне, она разыскала Карима и дала ему адрес Аурелии в Париже. Через некоторое время Брюс вернулся в Америку, вероятно, девушка ясно дала понять ему, что у него нет шансов. Целый год он вёл бурную жизнь. Много пил. Очень много. Каждый вечер проводил в ночных клубах и заверял всех, что с ним всё прекрасно, в то время как все было иначе. В один день Барбара заявила о своей беременности. Тогда Брюс предложил ей пожениться, на что она согласилась не сразу.

— Как не сразу? — Амелия непонимающе посмотрела на маму. — Она же любила его.

— Но ведь он не знал об этом. Всё это время Барбара поддерживала его, делала вид будто помогала с Аурелией, устраивала им встречи, заведомо зная, что это никуда не приведёт. А свою беременность выставила как случайность. Брюс узнав о ее положений, сделал ей предложение и обещал забыть Аурелию. Барбара добилась своего. Но даже когда родились дети — Алекс и Тиффани он тайком езжал в Париж, лишь бы хоть раз увидеть её. Барбара узнала об этом и предприняла меры — глобальные проблемы требуют глобальных решений.

Отец Аурелий приставил к ней водителя — охранника, чтобы та не могла видеться с Каримом. Но Барбара устроила им побег. Она обеспечила их финансово. Купила им билеты, подготовила жилье в Турции и спрятала их, чтобы никто не мог найти их.

Когда я была беременна тобой, мы с твоим папой поехали в Париж и на обратном пути в Аэропорту увидели её. Она была беременна. Мы видели её издалека и всего на несколько секунд, но даже при таких обстоятельствах я разглядела в ней отчаяние. Она выглядела очень несчастной. От той юной, утонченной аристократки она превратилась в простушку в крайнем отчаяний.

— А дальше?

— Через три месяца случилась авария, на котором погиб твой отец. Я была убита утратой своего мужа и не интересовалась ни чем. Только потом узнала, что бедная девушка тоже умерла.

— Не может быть! Мама мне её так жаль…. — Амелия проглотила ком в горле. — А что стало с её ребёнком?

Ками сделала паузу, выдохнула и проговорила. — Ее ребенок умер.

— А Карим?

— Ни кто не знает, что с ним. Я не знаю что с ними случилось после того, как Барбара их спрятала в Турции.

После её смерти Брюс замкнулся в себе. Некогда жизнерадостный, суперэнергичный экстраверт как будто потерял краски в жизни. Он в одно время потерял любимого человека, лучшего друга и отца. Только его дети придавали ему силу и смысл жизни. Но рядом с ним всегда была его жена, которая не дала ему пасть. Барбара самый сильный человек из всех, кого я знаю, — призналась Камила.

Амелия долго молчала. Её так охватила печаль и сожаление за Аурелию, за её умершего ребёнка, за Брюса и за Карима. Ей было жаль и Барбару. Бедняжка, жить с человеком который любит другую….. это….это….испытание.

— Она была очаровательна, — вдруг продолжила мама. — Такая нежная с милой улыбкой. Самая красивая девушка, которую я когда-либо видела, пока не родилась ты, — в голосе Ками было восхищение. Она смотрела вперёд как будто представляла перед собой её образ.

— Пока не родилась ты, Амелия. Ты невероятная красавица. Я так мечтала иметь дочку как она. Но я даже подумать не могла, что у меня самой может родится такой красивый ребёнок.

— Это всё твои гены, мамочка. Ты у меня самая красивая, — Амелия поцеловала маму, которая нежно ей улыбалась. Но в душе она испытала сильное желание увидеть эту девушку — Аурелию. Без сомнений, она оставила в душе Амелий незабываемый, особенный отпечаток.

— Ну с Барбарой то вы почему обиделись? — Дочка вспомнила свой первичный вопрос.

— Мы с Робертом позвонили Брюсу сразу, как увидели Аурелию в аэропорту. Он бросил всё и мчался туда. Барбара позже узнала об этом.

— Зачем вы это сделали?

— Потому что твой папа был его другом и переживал за него. Ему не нравилась Барбара и в душе он хотел, чтобы его друг обрёл счастье со своей истинной любовью.

Шестая глава

Амелия надела удобные темные брюки свободного кроя и футболку, чтобы не сковывало движения при физической активности. Также резиновые сапоги, завязала волосы в тугой пучок и надела кепку — бейсболку, чтобы защищала от солнца. Её образ максимально соответствовал ее делу. Сегодня стартовал первый день проекта «Озеленение города». Группа из двухсот человек собралась в центральном парке для реализации программы восстановления повреждённых экосистем, которая проводится на территориях повреждённых в результате вырубки лесов и других воздействий. Это было начало их масштабного дела. Амелия верила, что их руки доберутся до всех континентов, они будут услышаны каждому человеку в мире и они добьются прекращения испытания ядерного оружия и перехода на возобновляемые источники энергии. «Это обязательно произойдёт в обозреваемом будущем!». Если их организации удастся конкретизировать хотя бы три проекта по защите природы, то Амелия будет считать, что родилась и прожила жизнь не зря.

По данному проекту, её задачей было обговорить с департаментом по паркам, установить и подготовить все породы деревьев, одобряемых для определённых мест и отметить территории, что она уже сделала, а сегодня она выступала как рабочая сила. 200 волонтёров разделили на 10 групп по 20 человек. Амелию распределили в дальний район города, где на фоне угрюмых кирпичных зданий виднелись всего несколько голов зелёных. Это место определённо нуждалось в посадке деревьев. Сюда уже приезжали работники парковой службы и выпилили кусок тротуара, обозначая место для посадки будущего могучего дуба, но это было давно и уже забыто.

— Привет, Амелия, — услышала девушка голос мужчины.

— Алекс! — она от удивления прищурила брови. — Что ты здесь делаешь?

— Что и все — дерево сажаю, — он глазами указал на лопату и садовые перчатки с резиновым покрытием. На лице мелькала довольная улыбка, будто хвастался родителям хорошей оценкой в школе.

— Боюсь ты присоединился к нам слишком поздно. Мы уже набрали группу, — Амелия бросила на него строгий взгляд. — Тебя нет в списке добровольцев.

— Не думаю, что это создаст какие-то проблемы, — произнёс он уверенным тоном.

— Вообще-то создаст. Обед для волонтёров ограничен. Тебе не хватит.

Алекс улыбнулся. — Если проблема только в этом, то не беспокойся. Я не умру если продержусь без еды полдня.

— А что тебя, вообще, привело сюда? — Амелия не скрывала озадаченности.

— Видишь ли, я тоже неравнодушен к чистому и зелёному городу.

Амелия не удовлетворилась таким неискренним ответом. Она опустила глаза на его обувь и прошлась ими вверх до его чёрных глаз.

— Я понимаю, для тебя испортить костюм и туфли за месячный доход среднего американца это мелочь, но, из-за соображения практичности, мог бы и предусмотреть одеться во что-то более подобающее для общественной работы, — она с лихвой указала на его моветон.

Алекс сам посмотрел на свой вид и на его лице образовалось выражение «не подумал!» — Но ты не утруждайся, природа не обидится. Твой отец пожертвовал достаточно денег, что окупит безучастие всей вашей семьи, — Амелия взяла лейку для полива и перчатки и собралась уходить, но Алекс остановил её, нежно протянув за локоть.

— Почему ты так резка со мной? Чем я вызвал твоё антипатие? — Он говорил таким низким и бархатным тоном, что ласкало слух Амелии. Когда он прошёлся глазами по её фигуре, её тело сотрясла дрожь от возмущения. Его приёмы обольщения на неё не подействуют. Идиот!

— Это зона сегодня занята организацией «Green World». Люди для присоединения в группу заранее регистрируются, проходят весь курс семинаров. Ты, опираясь на положение твоего отца, не можешь пренебрегать правилами и вмешиваться в деятельность людей. Если так переживаешь за сохранение экосистемы, за пределами города есть тысячи, так называемых серых зон, преврати их зелёные. Денег то у тебя завались. Если нет — то с тебя достаточно распределять мусор по контейнерам. Ааах, извини, я забыла, что разговариваю с человеком, который умрёт от голода, если слуги не накроют стол. Так что твоё присутствие больше помеха, чем помощь, — она просверлила его лукавым взглядом и прежде чем он успел что-то сказать, зашагала прочь.

Все участники работали коллективно, с энтузиазмом. Они все были разные и принадлежали к разным классам общества. Среди них были студенты и учителя, бизнесмены и банкиры, политики, общественные деятели, блогеры из социальных сетей и т.д. Но перед своим долгом они были равны и здесь они работали на равных условиях. Амелия же отдалась своему делу головой и работала на износ.

За первый же благотворительный сбор Green World собрал средства превышающий их ожидания. А Майкл открыл для неё специальный счёт в банке. Он всегда поддерживал её суперменские амбиции и предоставил неограниченный доступ к огромному денежному ресурсу. Начало прогнозировало многообещающее продолжение.

Алекс оказался упертым. Он снял пиджак, закатал рукава рубашки до локтя и принялся рыть яму лопаткой на помеченных зонах. Если внимательно следить за его движениями, можно было уловить неуклюжесть рук, как будто он впервые держал на руках лопату и, вообще, занимался физическим трудом. Амелия была права — его присутствие здесь только помеха. Студентки вертелись вокруг него словно небесное тело вокруг солнца и отвлекались от работы, конкурируя между собой, за его внимание. Кажется, он получал удовольствие от чрезмерного внимания к своей персоне. «Для таких людей психология придумала особое название — нарцисс…эгоцентрист…экстраверт….а точнее, самовлюбленный, эгоцентричный нарцисс» мелькнуло в голове Амелии, видя его утопающее в довольстве лицо. Из коса наблюдая за ним, часа через два — три, она заметила, что у него постепенно начало неплохо получаться. «Ну, если обезьяна научилась кататься на велосипеде, то этот хотя бы хомо сапиенс».

— Стакан воды я могу попить? — Спросил он Амелию, когда та брала из мини холодильника минералку. — Или она тоже ограничена?

— Воду, да, — коротко ответила она, доставая из холодильника две бутылки.

— Ты так щедра. Спасибо, — саркастично произнёс Алекс.

— Не стоит благодарности, — таким же тоном ответила Амелия.

Алекс ничего не ответил, а только смотрел на неё, как она пьёт воду, прокручивая в голове разные мысли. Через мгновение он нарушил тишину и смеясь сказал. — Должен признать — это забавно.

Амелия недоумывающе посмотрела на него.

— Чего забавного в том, что наша планета истощается, а мировое правительство вкладывает баснословные деньги на гонку военных сил и игнорирует настоящие угрозы человечеству, а простым гражданам приходится делать работу за них? — хоть она прекрасно понимала, что его «забавно» не имело к этому ни какого отношения, ей захотелось поставить его на место, за то, что он говорил с ней таким голосом, каким говорит и смотрел таким взглядом, каким смотрит.

Алекс открыл рот от внезапности такого ответа.

— Я лишь хотел сказать, забавно, что за двадцать семь лет моей жизни только тебе, даже не прося, удалось заставить меня взяться что-то делать, особенно в рубашке облегающего фасона.

Да, рубашка действительно была в облипку. Белый тонкий материал плотно прилегал к стройному телу и подчеркивал изгибы рельефных мышц.

Амелия посмотрела ему прямо в глаза

— А я могу, даже не прося, заставить тебя не мешать мне пустословием. Мне ещё три дерево сажать.

Алекс хотел бы сказать что-нибудь оригинальное и красиво поперечить её высказыванию, но в голову ничего не приходило. Эта девушка убивала его. Он остался один с этой мыслю, пока Амелия не покинула его торопливо.

Амелия вернулась домой ближе к 21:00. Вступая на порог дома, она услышала женские голоса.

— У нас гости? — спросила она Роджера

— Да, мисс и миссис Эмерсоны приехали на ужин.

— А кто ещё? — спросила Амелия, видя мужской пиджак, повешенный на спинке стула в гостиной.

— Это мистер Форбс.

— Мой брат тоже? Прекрасно.

Сколько раз она просила домоправителя обращаться к ней и к Майклу по имени, но всё тщетно. Амелия уважала и любила его, так как он работал у них больше 10 лет, а было ему больше 55. Она могла крепко обнять его, зацеловать, пощекотать и поребячится с ним, но он никогда не поддавался её шаловливости. Роджер всегда сохранял дистанцию и неизменное каменное выражение лица, это придавало ему респектабельности. Такого статного и верного дворецкого она ещё никогда не видела.

Амелия быстренько поднялась к себе и приняла душ. После тяжёлого рабочего дня ей это было необходимо в первую очередь. После, переодевшись в свободную кофту и легинсы, она спустилась к гостям.

— Привет, мамочка, — она первым делом поцеловала маму.

— Добрый вечер, миссис Эмерсон.

— Добрый вечер, Амелия.

— Привет, — они с Тиффани обменялись короткими приветствиями.

— О, брат, и ты здесь!

— Как видишь.

— Ты, наверное, проголодалась, — Ками погладила дочку по лицу.

— Да, мамочка. Что у нас сегодня на ужин?

— Сегодня у нас мерлузо.

— Я так голодна, что готова съесть целого ягнёнка, — Амелия не дожидаясь Роджера, начала есть чёрный хлеб.

— Мама, ты не предупредила меня, что у нас будут гости.

— Это не запланированный визит, — отрезала Барбара. — Мы встретились в салоне Prada, разговорились и решили продолжить беседу у вас.

— Правильно сделали. Очень рада видеть вас у нас дома.

— Спасибо.

— К нашему счастью, и Майкл сегодня решил навестить нас. Вот так мы все оказались здесь, — сказала Камила.

— О, вы даже не представляете к какому счастью! — заявила Амелия. — Мы его видим реже чем падающую комету.

Созерцая сардонический тон Амелий, Майкл сказал. — Раз, я перебрался в Нью-Йорк, периодичность этого события повысится до падения метеорита.

— Ты и вправду здесь останешься? — лицо Амелии мгновенно засияло от радости.

— И вправду.

— На навсегда? — она посмотрела на него, надеясь услышать утвердительный ответ.

— Я бы не употреблял это слово в данном контексте. Оно как-то загнано вперёд.

— А почему ты решил так внезапно переехать сюда? — Амелия продолжила допрос.

— Для тебя это — внезапность, а для меня — следствие долгих раздумий, — коротко изъяснился он.

Амелия испустила смиренный вздох. Конечно же, Майкл был человеком, который ни с кем не делился планами, мыслями, а уж тем более секретами. Интроверт в полном пониманий этого слова!

— А сколько лет ты прожил в Лондоне? — поинтересовалась Тиффани.

— Семь лет.

— Папа сказал, что видел тебя в Аскоте в 2017.

— Да, мы виделись. Я знаю, что вы каждый год с семьёй посещаете скачки, — будничным тоном произнёс Майкл.

— Да, мы большие любители конного мира Англии, — ответила Барбара.

— А вы делаете ставки? — спросила Амелия.

— Да, однажды на ставках я выиграла 24 000 Ј — похвасталась Тиффани.

— Полагаю, ты угадала цвет шляпы королевы, — уверенно предположил Майкл.

— Да, — подтвердила она. — В том году очень многие ставили на голубой цвет, а я выбрала зелёный. Так и вышло, королева на открытие марафона появилась в ярко зелёной шляпе, — она сказала это так же гордо, как если бы хвасталась расшифровкой рукописи Вуйчича.

Ascot Royal Enclosure — уникальное событие в графстве Беркшир, которое зашкаливает концентрацией лиц голубых кровей со всего мира. Эмерсоны, которые, непременно, относили себя к этой части сословия, каждый год посещали сезон королевских скачек. Если джентльмены Эмерсоны приезжали с долькой интереса к самим скачкам, леди Эмерсоны относились к 80 % гостей, которые не понимали толк в конных состязаниях, а притягивались к атмосфере высшего общества истинных королевских кровей.

В 2016, когда Брюс был сенатором, они с Барбарой были приглашены на торжественный ланч в зал Ватерло виндзорского замка, куда допускаются только по личному приглашению королевы. Эта дата была отмечена золотой галочкой в календаре жизнедеятельности Барбары Эмерсон. Годом позже шляпа Тиффани получила признание Елизаветы второй как самая элегантная и они были приглашены в королевскую ложу, куда вход доступен исключительно избранным.

— Невероятно! Это такая честь добиться симпатий королевы, — воскликнула Амелия.

— Давай, в следующем году поедем вместе, — радужно предложила Тиффани.

— Я…не знаю. Вообще-то, я не увлекаюсь ни модой, ни лошадиными гонками.

— Амелия, не имеется ни единой причины, отменяющей твой долг их посетить, — монотонно произнесла Барбара. — Я не нахожу тебе оправданий игнорировать это событие.

— Видите ли, сейчас я вложила всю свою производительность на другую отрасль, а не на придумывание экстремального образа для глаз королевы.

— Одно другому не мешает, — вмешалась Камила. — Тем более, сезон скачек длится пять дней. Доченька, ты изнуряешь себя. Ты такая молодая красивая. Мы очень гордимся твоим делом, но внедриться в пятидневную консервативную традицию английской истории тебе не помешает.

— Значит решено! В следующем году едем вместе, — заключительно проговорила Барбара. Амелия неловко покусывала губы, ища подходящий ответ в голове. Она не собиралась в угоду Барбаре и Тиффани тратить время на то, что могла бы использовать в пользу своему делу, но она не хотела выглядеть невежливой.

— Видите ли, Амелия немного смущается отказать вам, поэтому отвечу я за неё, — не колебаясь говорил Майкл. — Если она захочет — в её распоряжении весь мир. Но ей это не интересно. Прошу вас не возвращаться к этой теме, пока она сама не станет её инициатором.

Седьмая глава

Амелия и Тиффани были абсолютно разными личностями. Начиная с их отношения к самой мелкой атомной частице до собственного Эго, от предпочтения в музыке до политических взглядов. Тиффани была человеком консервативных взглядов. Как им не быть с такими то родителями, в то время как Амелия была либеральна и свободолюбива. То, что было важно одной, совсем не интересовала другую. Казалось, им не о чем будет поговорить наедине. Но как не странно, этим двум противоположностям удалось сдружиться. После ужина у Форбсов Тиффани пригласила Амелию к себе домой для совместного просмотра фильма «Не время умирать» в домашнем кинотеатре.

Амелия надела нежно — голубое платье с длинными рукавами из воздушного материала с цветочным орнаментом. А волосы завила в крупные локоны и зафиксировала двумя заколками.

Амелия думала, что они с Тиффани будут одни и наморщила лоб, когда увидела Алекса в зале кино, расположенного на третьем этаже пентхауса. Он сидел в первом ряду и вёл смс беседу с кем-то по телефону. Увидев вошедших девушек, сразу встал с места.

— Привет, Амелия, — он затаив дыхание, смотрел на неё с нескрываемым любованием.

— Привет, — Амелия тоже невольно сделала полный осмотр объекта. Серые спортивные брюки и белая облегающая футболка подчеркивали подтянутый и идеальный силуэт.

— Я не знала, что мы будем не одни, — она повернулась к Тиффани.

— Мой брат хочет посмотреть фильм вместе с нами. Ты не против?

— Нет, — хоть она и испытывала раздражение к этому самовлюбленному типу, но правила вежливости никто не отменял.

— Прости, Амелия. Когда я тебя приглашала, я не планировала, что мы будем втроём. Он остался спонтанно. Обычно, в выходные он не бывает дома, — оправдалась Тиффани.

— Я не мог упустить возможность побыть в обществе мисс Форбс, — он старался произнести это максимально деликатно.

В ответ Амелия оставалась совершенно серьёзной.

— Я не думала, что моя скромная персона может представлять какой-то интерес для человека, который видел все крастты мира.

— Все эти крастты потеряли свою идею в ту минуту, когда я увидел тебя, — не было сомнений, что он говорил искренне, но любое подобное высказывание из его уст звучало как банальное заигрывание.

На Амелию его слова не произвели впечатления. Да, было бы глупо, если бы разумная девушка поддалась бы пару красивым словам от что не на есть дамского угодника. Тиффани прочитала изумление в лице подруги и впуталась в ситуацию.

— Фильм начинается. Садитесь.

Точка соприкосновения вкусов двух новых подружек был найден. Они обе сошлись во мнений, что Дениэл Крейг — это лучшее воплощение агента 007. После этого фильма он определённо вошёл в топ любимых актёров девушек.

Сразу как закончился фильм и в зале включили свет, зазвонил телефон Алекса. Он достал свой IPhone из карманов брюк и ответил.

— Привет. Я дома. Нет, я занят. Не получится. Мне пора. Я тебе перезвоню, — после короткого разговора Алекс положил телефон обратно в карман с видом, будто отвязался от липучки.

Затем он нашёл взглядом Амелию и спросил — Ты не останешься у нас на ужин?

— Вообще-то мы ужинаем в ресторане, — вместо неё ответила его сестра.

Итальянский ресторан «Savoia» располагался в центре Манхэттена. Он был оформлен классическим интерьером. Каждая мелочь: бутылки вина на полках, плетенные корзины с фруктами, колоритные фрески, пестрая мозаика, картины с жанрами «натюрморт» и «марина», скульптуры и статуэтки, деревянные столы с роскошными шторами красного бархата передавали атмосферу красивейшей страны Европы. А неповторимая итальянская кухня приводила в восторг всех любителей средиземноморского побережья.

Тиффани открыла рот от удивления, когда Амелия заказывала ризотто, пиццу Маргарита, равиоли и пасту с устрицами.

— Ты всё это съешь?

— Подожди, я ещё десерт не выбрала.

— И сколько тебе придётся сбрасывать это на тренажёрном зале?

— Ни сколько, — улыбнулась она. — Я астеник.

— Как же тебе повезло, — воскликнула Тиффани. — Я так тебе завидую.

— С этим я согласна. Мне невероятно повезло. Учитывая сколько я ем, для меня это — ни что иное, как удача, — по-детски похвасталась Амелия.

— Вы с братом похожи, — заметила Тиффани.

Амелия уже не в первый раз ловила её на упоминаний Майкла. Как будто хотела узнать о нём больше, но так, между словом, не выдавая свой интерес. Да и Амелия бы не зациклилась на этом, если бы не заметила разницу между тем, как она вела себя в его присутствий: глаза горели, зрачки были расширены, она обдумывала каждое слово перед тем, как что-то сказать и между тем, как свободно и непринуждённо она вела себя сегодня. Она вспомнила лицо Майкла. Его взгляд, как будто он сканирует тебя и читает все твои мысли. Он всегда был в позиции доминанта. Он заканчивал разговор. Его вопрос никогда не оставался без ответа, а сам на ненужные вопросы либо ловко уходил от ответа, либо просто оставлял висеть в воздухе, сверляя глазами до мурашек. А ему не было даже 30 лет. От куда в этой мужчине столько латентности в характере? Вроде выросли в одном доме, в одинаковых условиях!!!

— Да, у нас одинаковый тип внешности, — через мгновение ответила Амелия и молча понаблюдала за ней. Ладно, Амелия сжалилась. Видно же, Тиффани умирает как хочет продолжения этого разговора.

— Но характерами мы абсолютно разные.

— Это я поняла, — Тиффани оставила вилку и инстинктивно наклонила голову направо — жест заинтересованности.

— Он такой тип личности, что психология ломает голову. Человеческая речь ещё не придумала слово, способное с точностью охарактеризовать его, — Амелия засмеялась, а потом сменила смешливый тон на серьёзный. — Я могу только сказать, что уважаю его. Когда компания отца чуть не обанкротилась, он бросил всё. Ему было 24 года. Он спал по 3 часа в день, объездил всю Америку в поисках партнеров. Все были наслышаны о критическом состоянии компании и никто не хотел рисковать связавшись с ней. Но ему удалось подписать контракт с J.J grupp, которые хотели построить отель в Лас-Вегасе. Это была первая крупная сделка. А затем пошла череда сотрудничества с иностранными предпринимателями.

— А как он добился контракта с эмиратами? — Тиффани напоминала девочку пяти лет, которая впервые слышала сказку про Белоснежку.

— В 2017 в Аскоте. Ты знала, что король Дубая большой любитель породистых лошадей? У него огромная коллекция превосходных скакунов.

— Да! В 2017 в Беркшир приезжала делегация из Дубая с самим королём и наследным принцем, — вспомнила Тиффани.

— Так вот, арабские скакуны тоже принимали участие в тех состязаниях. Там они и встретились. Майкл поставил на седьмой номер и выиграл огромные деньги.

— Под седьмым номером был скакун короля, — догадалaсь Тиффани.

— Правильно!

— А Майкл всё это спланировал?

— От куда Майклу было знать, что именно в этом году делегация с королевскими особами посетят скачки. Выбирая лошадь, он руководствовался исключительно собственными предрассудками. 7 — это его любимое число.

Тиффани замолчала. Она сделала кусок ризотто и запила его водой. А потом прямо спросила. — У него есть девушка?

Амелия спрятала улыбку под белоснежную салфетку, протирая губы. — Нет.

Восьмая глава

Амелия понимала удивление Тиффани на счёт того, что у Майкла не было девушки. Он не впускал в свою жизнь никого. В его окружении были очень достойные особы — красивые, образованные, интеллигентные, но никому из них не удалось поменять его статус одиночки. Амелия знала причину этого явления. Всё просто! Майкл давно был влюблён в одну девушку. От куда ей это известно? Он сам ей сказал. Майкл никому и никогда не раскрывал душу, но однажды, Амелия стала единственным человеком, которому он раскрыл свой секрет. Свою единственную слабую точку.

В прошлом году Камила отмечала свой день рождения в Лондоне. Её сын организовал для неё прогулку по Темзе на шикарной яхте. Прогулка подразумевала вечернюю экскурсию по знаменитой реке от Вестминстера до Гринвича. После праздника они отправились домой к Майклу, который распологался в районе Вестминстер. У него была пятикомнатная квартира, с террасы которой, открывался вид на Вестминстерское аббатство и Лондонский глаз.

Ночью,когда мама уже легла спать, Амелия вышла на террасу, обозреть ночную красоту английской столицы. Предпримчиво подняв указательный палец, она считала кабинки — капсулы в форме яиц крупнейшего в Европе колеса обозрения. «И в мире. Пока в 2007 году в Сингапуре не построили Singapore Flyer, который превосходил своего брата англичанина на целых 35 метров».

32! Их ровно 32! Капсул в колесе. Насытившись эстетичностью вида, она собиралась зайти, но вышел Майкл и они остались там в час ночи под густыми облаками, такими типичными для Британии, в любой сезон года. Они долго разговаривали. Их беседа была такой непринуждённой и лёгкой, что в какой-то момент Амелия позволила себе спросить «А почему у тебя нет девушки?» К своему удивлению она получила ответ на свой вопрос «Я влюблён в одну девушку».

Впервые в жизни Амелия увидела в его глазах уязвимость.

— Кто она?

— Она самая невероятная девушка на свете, — в этот момент в его глазах мелькнул признак обожания и дорожания над другим человеком.

— Как её зовут? — Амелия затаила дыхание. Для неё это было настолько важно, всё равно что узнать имя настоящего убийцы Кеннеди или может ещё важнее.

— Миа.

Всё это время они непрерывно поддерживали контакт глаз. За секунду в голове Амелии образовалось тысячи вопросов.

— И где она сейчас?

Майкл на несколько секунд молчал, а затем в его лице появилось выражение «этого достаточно» он встал с места и ровным тоном произнёс «завтра будет дождь, не забудь взять зонтик», затем зашёл в дом, оставив её заниматься гаданием и диагнозированием. Амелия больше никогда об этом не спрашивала, ибо знала, что в ту ночь случилось что-то, что смягчило его, заставило раскрыться, но такой вольности во второй раз, он себе никогда больше не позволит. Очевидно, эта девушка была особенной. Да такой особенной, что при одном упоминаний неё, Майкл менялся в лице. Амелию вдруг посетила мысль «могла бы Тиффани ему понравиться?» Она умная, красивая, утонченная, с совершенными манерами, хозяйственная. Да, она же идеальная! И так как, в любовь в длиною на всю жизнь Амелия не верила, позволила энтузиазму овладеть собой.

— Мамочка, — Амелия почти подпрыгивая ворвалась в спальню мамы. Она сияла от ощущения себя доброй феей.

— Доченька, — Ками посмотрела на неё через зеркало. — Что случилось?

— Я решила стать сводницей, — она запрыгнула спиной в большую кровать.

— Что?…Кого?

— Брата и Тиффани.

— Но почему Тиффани? — Ками повернулась к ней. — Ты её видела три раза.

— И этого хватило, чтобы понять, что она его достойна, — радость Амелии была заразительна. Камила тоже растянула губы в радостной улыбке.

— Мама, Тиффани влюбилась в него.

— От куда ты это знаешь? Она сама тебе призналась?

— Нет, но это подразумевало её поведение. Мама, если Бог разделил бы красоту Майкла на десять мужчин, то каждый из них выглядел бы как Генри Кавилл. Так что, единственный уместный комментарий здесь «У Тиффани прекрасный вкус!».

— Абсолютно верно, — согласилась Ками. — У бедняжки не было шансов.

— Мне надо, чтобы в субботу ты позвала Майкла домой, а я приведу Тиффани.

— А почему в субботу?

— Потому что я занята в эти дни, а в субботу я буду дома.

Майкл жил отдельно от мамы и Амелий. В 17 лет он переехал в Лондон и с тех пор покинул родительский дом, там у него была своя комната, куда он размещался когда приезжал в Нью — Йорк, но сейчас, когда он окончательно переехал сюда, он заселился в своём двухуровневом пентхаусе в районе Парк Авеню, который пустовал до этого.

А дом Форбсов находился в том же районе, в одном из самых дорогостоящих жилых комплексов Нью-Йорка и всего мира. И соответственно, обладал уникальными привилегиями: террасой с зоной отдыха и бассейном, домашним кинотеатром, высокими стенами и большими панорамными окнами с видом на умопомрачительный вид.

Хоть Майкл никогда не говорил, но Амелия знала, что компания отца, в момент покупки этого дома, не обеспечила бы им такую жизнь. Он был куплен за собственный капитал Майкла от разных компаний, которые выплачивали ему дивиденды за инвестицию в акции. В 14 лет он начал свою первую инвестиционную деятельность. А в 2008 году, в период кризиса, так называемой великой рецессий, когда резко упали цены на акции, Майкл был одним из тех, кто скупил акции некоторых банков, находившихся в неблагоприятном состоянии, а в 2008 году все банки мира находились в неблагоприятном состоянии. А через несколько лет после выхода из кризиса он продал их за невообразимую разницу в курсе акций. А дальше, вырученные деньги накручивал в фондовой бирже. Он за дёшево скупал акции компании в период падения и продавал их за дорого в период подъёма. Он обладал уникальным чутьем и никогда не ошибался. Так например, в 2007 году он купил акции Amazon по курсу $95, а в 2017 курс одной акции стоил уже $1304. Огромную долю прибыли ему обеспечили также криптовалюты, точнее биткоины. И подобных вложений было много.

В 24 года Майкл вступил в правление компанией и в следствий его работы она возродилась. Его руководство гарантировало стабильность контрактов и дальнейшее развитие, так как партнёры хотели работать именно с ним, и он управлял с дочерной компаний в Лондоне, а в Нью-Йорке его заместительствовал дядя Питер. Но сейчас Майкл вернулся в Америку, а в Англию просто езжал часто на несколько дней.

Амелия позвала Тиффани пообедать в выходной день у них дома, на что та согласилась с удовольствием. Они планировали искупаться в бассейне, посмотреть фильм и пообедать.

— Я собиралась позвать тебя покататься на велосипеде по парку, но ты позвонила первая, — сказала Тиффани, когда они поднимались по лестнице на второй этаж, чтобы надеть купальник.

— Отличная идея! Мы можем пойти в парк в следующие выходные, — Амелия мысленно думала что, Майкла туда никак не затащить. — Сегодня я устала и хотела просто побыть дома и пригласила тебя разделить со мной скучный субботний день.

— Правильно сделала. Мне очень приятно быть у вас дома. А где сейчас Камила?

— Она поехала к тёте Грете. Но обещала не задерживаться. Ты же останешься на ужин?

— А будем только мы? — Как бы равнодушно спросила Тиффани.

— Не знаю, может и тётя приедет, — пожала плечами Амелия.

— Ну, я не знаю. Если у вас семейный ужин я не хочу вам мешать.

— Не беспокойся, мамина сестра наша частая гостья. Её визит — не событие требующее семейного уединения.

— Аа, значит будем только мы — девочки? — Тиффани верила, что не выдаёт себя этими докучными вопросами.

— Кто знает, может и дядя Питер решит нас навестить, — Амелии понравилось дразнить подругу. Увидев разачарованное лицо Тиффани, она еле сдержалась чтобы не засмеяться.

Спальня Амелии находилась сразу после лестницы. Первая дверь с права. Это было светлое помещение с огромным окном, заполняюющим одну стену из четырёх, со всеми элементами спальней гарнитуры приятной нежной цветовой гаммы. Интерьер был выполнен в стиле арт — деко, что сильно отличалось от императорских пакой Тиффани.

— А где твоя гардеробная комната? — осмотрелась по сторонам гостья.

— Все мои вещи в том шкафу, — Амелия указала на большой шкаф — купе.

— У тебя нет личной гардеробной комнаты? — Тиффани сказала это с таким тоном, будто обнаружила отсутствие кровати в спальне.

— Все мои вещи помещаются в шкафу, — абсолютно естественно ответила хозяйка.

— А туалетный стол для косметики?

— Я не крашусь. И вообще, «Синдром Цукерберга» это — уровень к которому я стремлюсь, но в силу своих человеческих факторов, я ещё этого не достигла, — разачарованно покачала головой Амелия.

— Что? — Тиффани приподняла брови.

— Ну, купить 100 штук серых футболок и джинсов и ходить в них каждый день, чтобы не тратить время на выбор одежды, а использовать её на что-то полезное.

— Ты меня пугаешь, — наполовину шутя, наполовину серьёзно заявила Тиффани.

Девятая глава

Тиффани и купальный костюм в дуэте были как бензин и огонь — взрывная смесь. Яркий розовый бикини, выполненный в гламурном стиле, был украшен стразами. В выборе цвета она отдавала предпочтение ярким оттенкам и сегодня не изменила своему стилю. В любом месте, где бы она не находилась, считала себя привилегированной внешностью от остальных. Её привлекательность и роскошная фигура с юных лет обеспечили ей облачную самоуверенность.

В противовес кричащему наряду подруги, у Амелий был скромный белый слитный купальник с приоткрытой спинкой и красивой шнуровкой. Выбирая этот костюм, она делала ставку на его простоту и практичность, но это дало только обратный эффект. В сочетании с белым ободком с бантиком, Амелия выглядела как морская жемчужина.

Девушки отказались от плотного обеда и съели лёгкий салат прямо у бассейна, пили коктейль и мило беседовали.

— Ты же уже окончила учёбу, не работаешь и как ты проводишь свое время? — поинтересовалась Амелия.

— У меня очень насыщенный ритм жизнь. Я хожу на фитнес тренировки, на разные дефиле, хожу в клуб с друзьями, много путешествую, а на досуге рисую.

— Так ты художница?

— Можно и так сказать.

— А ты ходишь на тренировки? — спросила Тиффани, смотря на стройную и подтянутую фигуру Амелий.

— Нет, мне не допускается физическая нагрузка.

— Почему?

— В 15 лет я получила травму позвоночника и мне запрещены любые действия, приводящие к физической нагрузке.

— Как ты получила травму?

— Я была балериной и на одном из репетиции я упала и сильно повредила позвоночник.

— Мне очень жаль, — с сожалением сказала Тиффани.

— На самом деле, Бог знает, что для нас лучше. Если бы не то падение, я бы сейчас плясала на сцене"La scala"или"Grand opera", вместо того, чтобы заниматься своим истинным призванием.

— А что для тебя лучше?

— Стать балериной была мечтой мамы. Мне очень жаль, что я не смогла реализовать её надежды на меня, но я нашла призвание в нынешнем поприще. Я ни о чём не жалею.

— У тебя сохранились фото или видео где ты танцуешь?

— Да, есть CD диск, которую я припрятала.

— Как нибудь покажешь? Мне очень интересно видеть твои танцевальные способности.

— Да, покажу. Кстати о путешествии, в какую часть света ты чаще ездишь?

— В Европу, — Тиффани задумалась и продолжила. — Амелия, на следующей неделе начнётся неделя моды в Милане. Мы с мамой посещаем каждый сезон. Ты не хотела бы поехать с нами?

— Там будет показ осень — зима?

— Нет, в сентябре идёт показ весна — лето следующего года.

— А осень — зима?

— Осень — зима уже был в феврале, — Тиффани была немного поражена незнанием Амелий тех вещей, которые для неё самой были центром вселенной.

— Аа, понятно! — смотря на часы телефона, ответила Амелия. — Но я не могу. У меня сейчас очень много дел. Мы начинаем запуск нового проекта, — Амелия изложила бы подробнее об их плане запуска масштабного проекта по очищению мирового океана от пластика и токсичных отходов, но не хотела наскучивать.

— Всего на 3 дня. Мы не останемся на всю неделю, — принялась уговаривать Тиффани.

— Мода — модой, но там морские животные гибнут. Морская флора и фауна стоит под угрозой вымирания. Недавно на побережье Северного моря нашли тела кашолотов. В их желудках обнаружили огромное количество пластика. В одном из них нашли рыболовную сеть…. безответственности человека нет предела. Надо моркировать такие продукции, чтобы знать на ком лежит ответственность…., — увидев округленные глаза собеседницы, Амелия поняла, что сорвалась и резко закусила губы. — Извини….

— Ничего, — Тиффани улыбнулась. — Я рада, что мир науки пополнил такой человек, как ты.

Её лесть не произвело на Амелию никакого действия, но она сочла за благо промолчать и сменить тему.

— Что ты нам сегодня приготовишь? — Тиффани предложила доверить ей готовку на сегоднешний ужин. Амелия расценила это как огромный плюс, припомнив где-то в голове поговорку «Путь к сердцу мужчины лежит через желудок». Теперь она молилась, чтобы её план сработал и Майкл приехал во время и увидел Тиффани в этом шикарном купальнике, ведь за одной поговоркой в памяти всплыла и другая «Мужчины любят глазами». Если случится так, как задумала Амелия, то считай Тиффани Майклу хотя бы приглянется.

— Я приготовлю стейк из говядины со сливочным соусом, креветки с сыром и шоколадный пирог.

— Мммм! Я уже ощущаю вкус хрустящих креветок во рту.

Амелия вышла из воды, чтобы посмотреть на часы. Время было 17:26. Мама обещала к 17:30 приехать вместе с Майклом.

— У тебя дела? — услышала она от Тиффани. — Ты всё время смотришь на телефон.

— Нет, просто проверяю почту. Мне должны были отправить письмо.

Амелия уже собиралась написать маме «вы едите?» как услышала голос Роджера, здаровающегося с мамой и Майклом. Несколько секунд и она уже видела их спускавшихся к ним. Майкл был одет в серые брюки и чёрный тонкий пуловер. Высокий, стройный от энергий которого дух захватывает. При виде него, Амелия всегда поднимала голову выше от гордости.

Тиффани видя их, вышла из бассейна, придав грации каждому своему движению, как будто снималась в рекламе Jador dior вместо Шарлиз Терон. Майкл повернул голову в её сторону и прошёлся взглядом по её телу. Это был инстинктивный жест, потому что ни один гормон дофамина не пошевельнулся в его мозге. Он поздоровался с девочками.

— Брат, мы не ждали тебя, — нагло соврала Амелия.

— Меня позвала мама на ужин.

— Тогда ты пришёл очень удачно, — она встала рядом с подругой, чтобы разговаривая с ней, в фон попадала и Тиффани. — Потому что сегодня Тиффани любезно предложила приготовить нам свое коронное блюдо. Ты знаешь, что она отлично готовит?

— Я в этом не сомневаюсь, — по его лицу было понятно, что продолжение диалога не последует. — Увидимся, — сказал он и торопливо скрылся из виду.

Майкл был тем ещё гурманом, в прочем, как и Амелия. Объездив десятки стран и сотни городов, пробуя множество разновидностей деликатесов, они избаловали свое удовлетворение едой. Но фирменному стейку Тиффани они вручили золотую медаль.

— Моё почтение к твоему таланту, — сразу после второго куска выразил восхищение Майкл. — Это самый лучший стейк в моей жизни.

— Брава, Тиффани, боюсь мы будем вынуждены пригласить тебя ещё, чтобы ты нам приготовила это чудо, — проглотив мясо произнесла Камила.

— Полностью с вами согласна, — Амелия посмотрела на еле скрывающую улыбку Тиффани. — Повезёт же кому-то! — она протёрла ладони друг об друга. — Красивая, умная, талантливая ещё и художница!

— Правда? — любопытным тоном произнёс Майкл.

— Правда! — Ответила Амелия. — Она прекрасно разбирается в искусстве.

— На каком жанре живописи ориентируешься? — Майкл слегка приподнял брови.

— Архитектурная живопись, пейзаж, натюрморт.

— А вид?

— Станковая.

— Сколько у тебя уже готовых работ?

— Около двадцати, ну, которых не стыдно показать людям.

— Выставку ты, конечно же, сделаешь? — риторически спросил Майкл.

— Я, конечно, не Лука Карливарус, но для узкого круга сделаю.

— КарлЕварИс, — поправил Майкл. У Амелии застряло мясо в горле, она бросила на него косой взгляд, сделала глоток воды и приветливо посмотрела на Тиффани, разгладить её смущение. — Не забудь пригласить нас, когда будешь готова.

— Да, конечно. Только, я хотела бы сделать выставку, когда у меня будет достаточно работ.

— Разве 20 недостаточно? — спросила Камила.

— Я хотела бы добавить немного разнообразия к своей коллекции.

— Чьи работы тебя вдохновляют? — Майкл отложил блюдо и всем корпусом повернулся к Тиффани, которую Амелия намеренно посадила рядом с Майклом, он положил свою руку к спинке её стула и внимательно смотрел на неё.

— Клас Виллем Хед, Питер Клас, — Тиффани стоило героического труда, чтобы заставить себя выдержать его изучающий взгляд и рыцарской воли, чтобы подавить дрожь в голосе. — В последнее время меня начал интересовать жанр импрессионизма, — добавила она.

— А остальные твои работы какого стиля?

— Что-то между романтизмом и классицизмом, а последние две рисунки в стиле импрессионизма.

— Кто тебе нравится из импрессионистов? Есть твои фавориты?

— Клод Моне, Альфред Сислей, — уверенно вставила свой ответ Тиффани. Майкл же молча смотрел на неё, заставляя продолжить.

— Ван Гог, Хармен Стенвейк, — добавила девушка.

В этот момент Амелия мысленно ударила себя ладонью по лбу «А ведь так хорошо начинала». Она почувствовала себя виноватой, что подставила подругу, но она же хотела как лучше…. а Майкла это кажется забавляло. Уголок его губ дрогнул в ухмылке, но совершенно серьёзным тоном он продолжил допрос. — А как ты оцениваешь работы Диего Веласкеса? Какую из его работ ты бы назвала самой лучшей « Менины» или « Пряхи»? или всё же « Портрет принца Бальтазара»?

Через несколько секунд тишины, Амелия взяла слово. — Все вышеперечисленные его лучшие работы. Но вне сомнении «Менины» это непревзойдённый шедевр, — затем она наградила его строгим взглядом.

— А я смотрю, ты вошёл во вкус.

Майкл развернулся от Тиффани с выражением «с тебя достаточно» и переключил внимание на Амелию и посмотрел на неё так, как будто уловил на чем-то постыдном. — У меня к тебе встречное замечание, — произнёс он с усмешкой и положил в рот последний кусок стейка.

Амелия поприхнулась кислородом. Что он имеет ввиду?

Она посмотрела на маму взывая о помощи, чтобы она перевела тему.

— Время десерта!

Шоколадное пирожное с орехами — это коронная сладость миссис и мисс Эмерсон. Но на этот раз оно получилось особенно привлекательной внешне и бесподобно локомо на вкус. Наверное, всё дело в душе, которую Тиффани вложила в эту вкуснятину.

Остальная часть ужина прошла без пылкостей. Они говорили об умеренных темах. Амелия сидевшая напротив Тиффани и Майкла, ловила каждую реакцию гостьи по отношению к Майклу. Например, когда он протянул руку к графину с водой, его рука коснулась её локтя. На вид непримечательная ситуация, но для Тиффани его касание пронеслось по телу, как мощный удар током, что она аж вздрогнула. Амелия заметила очередное изменение в поведении её подружки. У неё были явные признаки повышенного «гормона хорошего настроения — серототина, тестостерона». Ее волнение и смущение проявлялось в голосе и горящих щеках. Амелия находила это милым. И сама была в отличном расположений духа.

— Ты не подвезешь Тиффани домой? — попросила Камила сына в конце вечера. — А то она без машины, то есть утром её привезла сюда Амелия.

— Конечно, — ответил Майкл.

— Но если у тебя нет времени, я вызову водителя, — Тиффани наклеила маску учтивости.

— Нет, поедешь со мной.

После того как за ними закрылась парадная дверь, Амелия подпрыгнула как маленькая девочка и похлопала в ладошки. — Это был прекрасный вечер!

Десятая глава

Рабочая неделя второй половины сентября началась для Амелии с загруженного понедельника. С самого утра в Green World состоялась конференция с ведущими океанологами и учёными. Они били тревогу. Загрязнение океана пластиком достигла глобального масштаба. Только 13 % морских экосистем остаются нетронутыми. Бездействие может привести к необратимым последствиям. Более пессимистичные из них, а точнее реалистичные, уверяли — обратный отсчёт уже начался. Они утверждали, что к 2050 году мусора в океане станет больше, чем рыбы. Презентация длилась 5 часов. После перерыва они приступили ко второй части конференции — презентации проектов. Рассматривался вариант присоединения к проекту ocean cleanup Бояна Слата. Объединить с ними силы и усовершенствовать их уже спроектированную технологию. Другие же выступали за создание нового проекта более масштабного. Предстояло выполнить огромную работу, которое требовало много времени. Необходимо запустить новый сбор средств от неравнодушных гражданинов мира, организовать группу и отправить на экспедицию во все океаны, выяснить распространение мусорного пятна в тихом океане, соорудить технологию. И самое главное — остановить попадания пластика в океан. Каждый год в водном мире, гибнут тысячу морских животных, когда запутываются в пластиковых отходах или проглатывают их, принимая за пищу. Процесс разложения пакета длится тысячу лет. Это значит, что сейчас в мире существует каждый кусочек пластика, когда либо произведённый человеком.

Конференция, начавшаяся в 9:00 утра, закончилась в 20:30. Это был только первый день, она продлится всю неделю, если, конечно же, её участники придут к общему мнению.

Амелия вышла из офиса уставшая, с мрачным настроением. Информации, полученные сегодня, так глубоко проникли ей в душу. Ей так хотелось оказаться лицом с мировыми лидерами, отчитать их, что тратят миллиарды денег на создание ядерного оружия, способное уничтожить человечество, почему бы им не выделить хоть 1/3 этих средств на решение экологических проблем. Ей также хотелось отчитать людей, которые посвящают такие бесценные ресурсы как: деньги, свои великие умы, время и всю жизнь на попытки исследовать и колонизировать другие планеты, тогда как в своём доме творится хаос. Амелия шла на парковку, но вместе со своей машиной, она обнаружила Алекса. Он стоял прислонившись к её авто и скрестив руки на груди. Сегодня он был в рабочей форме: чёрный костюм, белая рубашка и галстук. Это было слишком красивое зрелище. Амелия стоя наблюдала за ним, и на время даже забыла включить злюку.

— Добрый вечер, Амелия.

— Добрый вечер! Что ты здесь делаешь? — она посмотрела на него как на вора.

— Жду тебя.

— И долго ждёшь?

— В этой стоянке размещаются 56 машин. От первой машины справа до последней 110 моих средних шагов. Вашего охранника зовут Фрэнк, завтра его дочке исполняется 3 года. — Амелия позволила губам растянуться в улыбке.

— И зачем ждал?

— Чтобы пригласить тебя на деловой ужин.

— Даже так?!

— Даже так.

— От куда я знаю, что ты не психопат и не заманиваешь меня, чтобы навредить мне? — Амелия подозрительно посмотрела на него.

— Что? — Алекс приоткрыл рот.

— Из ста человек встречающихся нам на пути, один является социопатом. Сегодня я виделась примерно с таким количеством людей, от куда я могу быть уверенной что этот один особенный не ты?

— я….я….ты чего? — он не мог понять шутит ли она или говорит серьезно.

Амелия смягчила лицо до лёгкой ухмылки и насмешливо произнесла.

— Я тебе верю. Настоящие психопаты очень умны и отлично врут, будь ты одним из них давно нашёл бы правильные слова и убедил бы меня в своей нормальности, а ты стоишь и мямлишь, — затем она посмотрела по сторонам. — Где твоя машина?

Алекс рукой указал на свой Мерседес «Она согласилась!». Езжая сюда, он впервые в жизни чувствовал себя неуверенным. Он был полностью готов к получению отказа от Амелий, но короткий диалог и она согласилась и уже сажалась в его машину, но ожидаемого триумфа он не почувствовал, а почувствовал он себя немного дураком. Но впереди ещё весь вечер, он ещё проявит себя.

Все персоналы ресторана знали Алекса. Он был их частым гостем.

— Добрый вечер, мистер Эмерсон, — администратор наклеил на лицо фирменную улыбку.

— Привет, Кларк.

— Добро пожаловать, — Кларк осмотрел Амелию с ног до головы.

— Спасибо.

— Хотите столик в общем зале или в VIP кабине?

— В общем зале. Где-нибудь рядом с окном.

— Тогда прошу вас, — администратор повёл их через весь зал ресторана, чтобы добраться до столов рядом с окном, из которого открывался вид на прекрасную оранжерею с маленьким фонтаном.

— А ты такая своеобразная девушка, — пробормотал Алекс в шутливом изумлений, когда Амелия закончила с заказом блюд.

— Впервые вижу, чтобы такая хрупкая девушка столько ела.

— Извини, я забыла предупредить — если собираешься пригласить меня на ужин, будь готов обанкротиться.

Алекс нашёл её самоиронию очаровательным, он улыбнулся сверкая зубами, а затем нарушил тишину. — Амелия, у тебя есть молодой человек?

— Ты же сказал, что это деловой ужин.

— Так и есть. Просто, должен же я с чего-то начать разговор.

— Ты мог бы сказать «какая хорошая сегодня была погода».

— Или заметить, как тебе идёт деловой образ, — у Алекса заиграли глаза.

Действительно, узкая чёрная юбка — карандаш ниже колен, блузка постельного цвета с воротником, заправленная во внутрь, высокий каблук и волосы собранные в аккуратный низкий пучок подчеркивали все изящество её фигуры и придавали серьезный и элегантный тон её виду.

— Спасибо, — Амелия поблагодарила, будто делала одолжение.

— Ну так, ответишь на мой вопрос?

— Нет, у меня нет молодого человека и никогда не было, — она внимательно смотрела за его реакцией. Он не удивился, точнее он уже знал. Тогда почему спросил? Может для того, чтобы задать следующий вопрос.

— Как так?

Амелия вспомнила как однажды она с одногруппником пошла на премьеру фильма «Доктор Стрейндж». Ее одногруппник был высоким, голубоглазым и смазливым парнем. Но их объединяла только любовь к таланту Бенедикта Кембербэтча. Но Майкл нашёл в простом походе в кино двойной смысл, когда он узнал, посмотрел Амелий в глаза убийственным взглядом и произнёс голосом, на веки вечно запечатлившимся в её сознаний «Если не хочешь, чтобы меня посадили на электрический стул за жестокое убийство двух молодых людей, держись от парней подальше». Этого хватило чтобы, она усвоила его слова. Амелия была в ужасе от власти, которой он обладал над ней, ведь после этого она убегала от парней, как от кипящего гейзера.

— Я вот думаю, как бы придать нашей беседе деловой тон, — сказала она, оставив его любопытный вопрос без ответа.

— Извини, — Алекс отстранил голову и принялся пробовать первую еду.

— Извинения приняты, — Амелия скрестила пальцы и уперлась локтем об стул. — А теперь изложи суть того, ради чего мы все здесь собрались.

— Я хочу вступить в организацию Green World. Я слышал о вашем грандиозном проекте по очищению океана. Я хочу взять на себя финансирование создания технологий, — он получил от Амелий той реакций, которую ожидал. Она недоверчиво отнеслась к его заявлению.

— Твой отец хорошо знаком с президентом организации Мэтом Локвудом. Один его звонок и ты уже завтра сидел бы в кресле соуправляющего. Так почему ты обратился ко мне?

— Потому что мне нужно именно твоё расположение.

Амелия мысленно взвешивала смысл сказанного и через секунду уже озвучила первое, что попадало под язык. — Я обычно не такая, но вижу ситуация требует максимальной прямолинейности. Меня до боли бесит, что ты посмел поставить меня в один ряд с девушками, которые ведутся на твоё обольщение. Я не вошла в их число и твоё Эго взбунтовало. Я буду привлекать тебя до тех пор, пока недосягаема. Что же…пусть так и будет, потому что ты привлекаешь меня ровно в той степени, сколько это ракообразное, — она глазами указала на лобстера со спагетти расположенный по середине краеугольной тарелки.

— Я понимаю твои опасения на мой счёт. Но людям свойственно меняться. В жизни могут произойти события, способные в корне изменить нас, — Алекс был серьёзен как никогда в своей жизни.

— Потеря близкого человека, потеря власти, имущества, своего положения, клиническая смерть, приобретение инвалидности. Ничего из вышеперечисленного тебя не настигло, — Амелия распахнула рукой, подкрепляя слова жестом.

— Ты пропустила «встречу с особенным человеком», — он сделал акцент на слове особенный.

Амелия ответила непонимающим взглядом.

Алекс удержав паузу, проговорил тоном, которым никогда ещё не произносил ни одного слова.

— Ты самый особенный человек, которого я встречал.

Амелия умело миновала каждое его старание свести разговор на другой лад.

— Однозначно! Где ты ещё видел девушку способную за один присест съесть всё меню ресторана.

Амелия вернулась домой поздно. По её меркам очень поздно. В 23:40. Камила уехала в Милан на неделю моды с Барбарой и Тиффани. И она надеялась просто прийти домой и тихонько оказаться у себя в постели. Но войдя в дом, она обнаружила в холе включённый свет. Возможно, это Роджер или Сидни подумала Амелия, но проникая в глубь комнаты, она увидела силуэт Майкла. Он стоял у окна и смотрел в мерцание ночных огней. Пиджак был снят, рукава рубашки были заправлены до локтя, а пуговицы были освобождены до самой груди. Услышав приближающийся топот, он повернулся.

— Майкл? — сказала Амелия будто увидела привидения. — Что ты здесь делаешь?

— Смотрю в окно, — он сардонически описал свое действие.

— Приятного просмотра, — Амелия поспешила подняться к себе. Но услышала вопрос от которого, собственно и убегала.

— Где ты была?

Так, самым выгодным сейчас будет выставить его вопрос нелогичным.

— У нас проводится конференция с учёными. Они приехали из разных концов страны. Ты же в курсе.

— Я спросил, где ты была? — Майкл приблизился к ней, как будто хотел получше рассмотреть её лицо. Его голос был где-то по середине между спокойным и сердитым.

— Я ужинала в ресторане с Бриджит.

Майкл подошёл ещё ближе и пронзительно посмотрел ей прямо в глаза. Это были самые красивые глаза в мире по свидетельствам всех тех, кто когда-либо смотрел в них.

— На будущее, если захочешь соврать ещё раз, не разбигай глаза в стороны, а смотри дураку, которому врёшь в упор, вот так. И не ерзай руками, — он нежно взял её руку. — Найди точку опоры, например, ремешок сумки и держись за неё. Так будет легче контролировать дрожь.

Амелия хотела сказать что-нибудь эдакое, но не смогла заставить себя рот открыть. Кажется, все, чтобы она сейчас не сказала, будет свидетельствовать против неё же.

— А теперь иди спать, — Майкл отпустил её и пошёл в сторону от куда пришёл.

Одиннадцатая глава

Узнав от Роджера, что Майкл уехал рано утром на работу, Амелия вздохнула полной грудью. Позавтракав шоколадными хлопьями и панкейком с мёдом, она тоже поспешила покинуть дом. Вчера вечером один из телохранителей Алекса, подогнал машину Амелий к её дому, так что сегодня на работу она поехала на своей Тесле. Дружелюбной улыбкой на своём личике она прошлась от лифта до своего кабинета, здороваясь со всеми встречающимися на пути. Открывая дверь своего кабинета, её взгляд впал в соседнюю комнату. В кабинете мистера Локвуда сидел мужчина, уж больно напоминающий мистера Эмерсона младшего. Он сидел спиной к открываемому виду так, что Амелий понадобилась целая секунда, чтобы узнать его. Алекс сидел в кресле напротив директора, широко раскинув ноги в позе босса. На лице Мэта Локвуда читалось смущение и приятное удивление. Он затрепетал как мотылёк. Цель визита Алекса был предельно ясен. Вчера он говорил серьёзно. Он собирается вступить в организацию. Амелия решила не обращать на гостя никакого внимания и занялась своими будничными делами. В 9:50 она вышла из кабинета, чтобы пойти в конференц зал. Выйдя, она мельком посмотрела в сторону, где полчаса назад сидел Алекс. Там было пусто.

— Бриджит, — обратилась она к секретарше. — Мистер Локвуд уже спустился в конференц зал?

— Они с мистером Эмерсоном вышли 20 минут назад, — ответила молодая девушка с круглыми оптическими очками. — Он не сказал мне куда собирается. Тебе что-то нужно?

— Я хотела поговорить об одном деле. Ладно, встретимся внизу.

Сегодняшнюю конференцию открыл учёный — океаонолог Дэвид Баррон, который только в прошлом году совершил 20 исследовательских экспедиций во всех океанах мира. Большую часть своей жизни этот человек проводил на воде, чем на суши. Своей единственной любовью в жизни, он считал море и посвятил всю себя его изучению и его охране. Именно из его уст Амелия поняла насколько остро стоит проблема загрязнение океана микропластиком.

В моменте, когда Дэвид показывал слайд поэтапного изменения химического состава океанской воды, открылась дверь и в зал вошли Мэт Локвуд и Алекс. Мистер Локвуд рукой подал жест ученому продолжить, а сам занял свое место, усаживая рядом Алекса. Они расположились на противоположном конце большого овального стола от места Амелий и ничто не мешало Алексу в любое время смотреть на неё. Он этим моментом воспользовался. Он ловил каждую её реплику, каждое изменение в её лице, каждое направление взгляда. Алекс любовался ею как шедевром искусства. Он был бессилен над потребностью видеть её, что не брал во внимание мнения людей, сидящих рядом. Амелия не могла не заметить такой пристальный визуальный интерес в свою сторону, она ощущала его взгляд и это мешало ей сконцентрироваться на деле.

Сразу после презентации Дэвида, слово взял директор организации.

— Уважаемые коллеги, с вашего разрешения хочу представить вам мистера Александра Эмерсона — сын уважаемого Брюса Эмерсона. Он предложил стать единоличным спонсором нашего проекта. Он обещал сегодня же перевезти средства на организацию экспедиции в тихий океан, на строительство технологии по сбору мусора и более того, мистер Эмерсон выделит отдельные денежные средства на строительство пластикоперерабатывающего завода.

— Все присутствующие аплодировали.

— Алекс, вам слово.

Алекс удлинил микрофонную ножку и приставил к ним губы.

— Я хочу поблагодарить всех и отдельно каждого, — начал свою речь он, — что направили свои умы и способности на это дело. Мы не сомневаемся в ваших высоких квалификациях и безоговорочно доверяем все средства в ваши руки. Особую благодарность хотел бы выразить самой юной из нас, мисс Амелий Форбс. Это её усердный труд вдохновил меня на участие в этом проекте, — он посмотрел на неё с восхищением, от чего у неё щеки облились кровью. Она надеялась, что только она понимает подтекст сказанного. Затем он вернул взгляд в зал. — С понедельника стартует проект по строительству самого большого завода по переработке пластика в прибрежном штате тихого океана, в Калифорний, в Сан — Франциско. Таким образом, мы создадим 600 постоянных рабочих мест для местных жителей. А через месяц начнётся строительство аналогичного завода в Сан — Диего. На счёт экспедиций, мы сегодня же выделим вам $4 млн на организацию исследовательской группы. А дальше будем ждать результатов. Также предоставим вам проектировку технологий для сбора мусора, а корпорация National Standard возьмёт на себя её строительство.

Участники конференции выразили благодарность. Они аплодировали ему. Это был большой рывок вперёд к цели. А Алекс сидел с довольной улыбкой и наблюдал за ними с восторженным лицом.

В конец рабочего дня Амелия зашла в свой кабинет взять свои вещи. Она очень устала физически и мечтала только о том, чтобы по быстрее оказаться в своей мягкой постели. Она выключила компьютер и раскладывала бумаги, как в кабинет вошёл Алекс.

— Уже уходишь? — спросил он, закрывая за собой дверь.

— Да, — коротко ответила она, не поднимая глаза от бумаг.

— Ааа, я хотел попращаться. Сегодня у меня не было возможности поговорить с тобой, — сказал он с азорством.

— Ну, прощай, — безразлично ответила она.

— Мне показалось или ты избегала меня?

— Тебе не показалось, это так, — Амелия не была агрессивна или раздражена. Она говорила спокойно, её голос был почти милым.

— Не потрудишься объяснить почему? — Алекс подошёл к ней и упёрся ладонями об ее рабочий стол, целиком распологая свое внимание к каждому её движению.

— Для тебя — это развлечение. Тебе уже наскучали однообразные знакомства и отношения на три дня. И ты, в своём роде, так красишь свои серые будни, — она говорила это равнодушным голосом. Алекс ожидал от неё пылкостей, как обычно, но когда она не стала делать злое лицо и заговорила спокойно, это застало его врасплох.

— Амелия, я научился отличать подвиды планктонов: фемптопланктоны, пикопланктоны, зоопланктоны, мезо, макро, микропланктоны. Я бросил все свои дела и кручусь в месте, где мне даже не снилось оказаться. Я за 12 часов выделил $170 млн на твой проект. О каком развлечений идёт речь? — он проговорил отчитывающим тоном, — Амелия положила папку с бумагами в ящик и наконец посмотрела на него. — Деньги, которые вы зарабатываете от добычи нефти, то есть от уничтожения природы, в миллионы раз превосходят ту мелочь, что ты пожертвовал сегодня. Это самое малое, что ты можешь сделать для природы, — сохраняя миловидность она добавила. — И да, зоопланктон — это группа планктонов, а не подвид, — она взяла телефон и сумку и направилась к двери. Но на полпути остановилась, откликаясь на слова Алекса.

— Амелия, ты не отдаёшь себе отчёта, что каждый раз пытаясь оттолкнуть меня от себя, ты ещё больше привлекаешь меня.

— Я сегодня очень устала. Можно мы с тобой завтра продолжим перепираться? — Амелия сказала это тоном, как будто действительно спрашивала разрешение. Каждой клеткой он желал, чтобы она осталась ещё хотя бы на минуту так, как не желал ничего и никогда раньше, но в слух голантно промолвил

— До завтра, тогда, — а затем простоял на своём месте, смотря ей в след, ещё какое-то время, прежде чем смог прояснить сознание и зашевелить конечностями.

На следующий день Алекс не явился в офис Green World. Амелия несколько раз поймала себя на том, что смотрела в сторону двери и каждый раз, когда она открывалась, она направляла свой взор на входящего человека. Одному Богу известно почему она так делала. И на следующий день его не было. «Спектакль окончен! Ему нечего здесь делать. Он же занятой человек. И хватит смотреть в эту дверь! Лучше послушай мистера Реввенела из Оксфордского университета. Этот человек во второй раз, просто, не раздобудет для себя времени на пятидневные конференции.» Голос разума быстро расставил её сознание на место. И она головой погрузилась в свою работу.

На ужин Амелия попросила Роджера, что хочет какой — нибудь суп и салат со свежими овощами.

— Как дела на работе? — спросил Майкл, сев за стол.

— Хорошо, лучше чем я ожидала, — ответила она, дожевывая салат. Она была так голодна, что начала трапезу не дожидаясь Майкла.

— Конечно лучше. Многомиллионное финансирование не может ненарадовать.

Амелия подняла глаза и посмотрела с выражением «А ты в курсе?»

— Я читал в газете. — Майкл посмотрев на неё, развеял её вопрос.

— Поздравляю вас, $200 млн — это хорошая поддержка.

— Не 200, а $170 млн, — поправила Амелия.

— Нет — нет 200.

— Майкл, их 170. И да, это хорошая поддержка.

— Эмерсоны отказались от спонсорства, — он всем видом показывал свое доминирование над ситуацией.

— Что? Почему? — Амелию шокировала эта новость.

— Не беспокойся, деньги у вас будут, — не смотря на холодность, голос его был успокаивающим.

— Кто их даст?

У Майкла явно не было аппетита. Он много пил и мало ел. Он откинулся на спинку стула и посмотрел на неё с достоинством.

— Ты? — Амелия сразу догадалась. — Ты не можешь спонсировать каждый наш проект. $200 миллионов это большие деньги, — немного подумав, она замешкалась, для него может и не такие уж большие.

— Я уже перевёл деньги, — Майкл говорил без энтузиазма. Как будто для него это было обычным делом.

— Но….., — Амелия собралась возразить но её перебили.

— Эмерсоны больше не будут спонсировать проекты Green world, — он говорил с такой уверенностью, что она не имела ни каких сомнений, что так оно и будет. Но она искренне не понимала причину его поступка.

— Могу я узнать по какому поводу ты так поступил с ними? И вообще как? Они же наши друзья, — Амелия подобрала правильное слово «поступил», ведь очевидно, что он вынудил Алекса. Он сам никогда бы не отменил пожертвование, после того как об этом написали в газетах. Но вопрос стоял в другом: Брюс один из самых богатых людей Америки, бывший сенатор и с большой вероятностью будущий губернатор штата, он имеет огромное влияние. Как Майклу удалось заставить его сына пойти против своих публичных слов?

— Послушай, Амелия, — в его глазах пыхылнуло что-то, он говорил медленно, чтобы она поняла каждое его слово. — Твоя жизнь стала бы намного яснее, если бы ты научилась видеть людей такими, какими они есть, а не такими какими ты хотела бы, чтобы они были.

— Я умею это делать! — Амелия ахнула про себя.

Майкл не обратил на её слова внимания и продолжил

— Брюсу и Барбаре понравилось, что их сын впервые в жизни потратил деньги на что-то разумное, пожертвовав их в благотворительность. А Барбара позаботилась, чтобы всей Америке это стало известно перед выборами.

— Но Барбара сейчас в Милане.

— Да хоть в точке Немо. А что до этого насекомого, — Майкл пришурил глаза как будто он говорил о чём-то отвратительном. — Он всем сердцем верит в важность своего дела и даже почувствовал себя героем, романтическим, тогда как им движет, исключительно, увлечение. Да, увлечение. Это сравнимо с многоуровневой игрой. Он мастер игры и прошедшие раунды он проходил с лёгкостью. На тебе он дошёл до финального — непроходимого уровня. И он жаждет пройти и этот раунд и добраться до трофея. Но этот уровень непреодолим, — последняя фраза прозвучала как прямой приказ. — Я рад, что ты разумная девочка, — Майкл сделал глоток воды.

— А что если ты переоценил мою разумность? — Амелия с вызовом посмотрела на него.

— Тебе же лучше, чтобы не переоценил, — заявил он.

У Амелий пробежался холодок по спине. Что он надумал?! И вообще, как он понял про Алекса. Даже если предположить, что Майкл поставил охрану за ней, что не исключено, но она просила его, чтобы он этого не делал, что она хочет быть свободной, и они доложили ему что они ходили в ресторан вместе, от куда он знает кто как вёл себя? Здесь может быть два варианта отвечающие логике:

1. Майкл через пытки допрашивал Алекса и узнал, что он ухаживал за ней, а она его отвергла.

2. Майкл — что ни на есть Большой брат из книги Оруэла.

"Да, Большой брат. Классное прозвище!"

Никто не знал точного состояния Майкла Форбса. Капитал строительной компаний давно достиг девятизначной суммы. А он обладал 50% акций,что обеспечивало ему полный контроль над деятельностью компании. Forbes были очень заинтересованы молодым предпринимателем — инвестором. Они хотели написать о нём статью и подсчитать его состояние, чтобы разместить в своём списке. И когда они пришли к нему взять интервью и разрешение на подсчёт его прибыли, Майкл послал их к чертям, сказав что его состояние конфиденциальна и он отчитывается только перед налоговой.

Двенадцатая глава

В субботу Камила вернулась из Милана. Вместо обещанных трёх дней, они задержались там на целую неделю. А Майкл уехал в Гонконг по работе. А затем его рабочий тур по Азии продолжился в Сингапуре а дальше в Сеуле. Амелия во вторник не пошла на работу, она провела этот день в парке за чтением. Надо насладится теплотой осени, потому что грядёт холодная зима. Сегодня из полки своей библиотеки она достала книгу Элизабет Колберт «Шестое вымирание» — это научно популярная литература второй месяц ждала своей очереди в полке для книг «к обязательному прочтению в ближайшее время». Амелия постыдилась, что её руки только сейчас дошли до этого бестселлера. Ибо по её мнению каждый человек на земле обязан прочитать эту книгу, а она как представитель программы защиты окружающей среды обязана в двойне.

Стоял четвёртый день октября. Была тёплая, безветренная погода. Желающих насладится причудами нью-йоркской осени было много. В центральном парке каждый уголок лужайки был заполнен подстилками или просто людьми без них на голой земле. А некоторые, самые предприимчивые, удобно устроились на раскладных лежаках. Амелия, которая относилась к ленивому слою общества, закрепилась ко второму типу отдыхающих и с завистью поглядывала с голой земли на особ на уютных шезлонгах. Но не сырая земля и затекшая спина стали причиной её грустного настроения, а

вникание в содержание книги. Она подняла свои глаза под густыми ресницами и осмотрелась вокруг. Её окружали все величества человеческих творений. Высокие небоскрёбы, скоростные транспортные средства, летаютщие самолёты над головой. Амелия видела сотни лиц вокруг себя: студенты с толстыми книгами, готовяшимся к экзаменам, деловитые работники офисов с ноутбуком, мамы с детьми, надувающие мыльные пузыри, влюблённые парочки, испытывающие самое потрясающее чувство и одиночки, уединенные музыкой, звучащий через тонкий наушник. Они все выглядели так беззаботно, их волновал только текущий момент и события, касающиеся непосредственно их самих и их век. Осознают ли они, что, возможно, проживают последнее поколение человеческой цивилизации, что завтра этот спокойный мир может превратиться в самый настоящий фильм про апокалипсис, катастрофу или уничтожающую эпидемию. Мы радуемся продвижению технологий вперёд, не зная, что каждый наш шаг к развитию — это пила, которой человечество рубит сук на котором сидит. Она увидела в небе конденсационный след от самолёта, «А это самый острый из пил». Она глубоко погрузилась в свои мысли, что не заметила, как к ней подошла Тиффани и наблюдала в стороне.

— Не хотела бы я оказаться в твоём мозге, — шутливым тоном произнесла она, присаживаясь к ровно подстриженному газону, — боюсь взорваться через 10 минут.

— Тиффани! — Амелию напугало внезапное появление подруги. — И ты здесь?

— Да, у нас здесь пробежка.

Амелия посмотрела на обтягивающие спортивные легенсы и короткий топ подруги.

— Мы?

— Я и Алекс. Я заметила тебя ещё полчаса назад, но не могла остановиться. У меня марафон 45 минут беспрерывного бега.

— Выглядишь восхитительно, — Амелия увидела кубики миниатюрного и женственного пресса на её животе.

— Спасибо. А ты сколько ещё здесь пробудишь?

— Пока не проголодаюсь, — она почувствовала, что этот момент не за горами.

— А ты?

— Я уже ухожу. Вечером мы с подружками идём в клуб. Мне надо приготовится. Ты хочешь пойти со мной?

— Нет, я не хожу в клуб.

— Это очень спокойный, респектабельный клуб. Тебе понравится.

— Нет, спасибо. Я сегодня планирую хорошенько выспаться, — Амелия улыбнулась усталыми глазами.

— Тебе надо расслабится. Посмотри на себя, ты такая красивая, а прячешь эту красоту за этими книгами, — Тиффани постучала костяшками пальцев на картонную обложку её учебника.

Амелия даже не поразмыслив, опровергла эту идею

— Давай увидимся в другой день. Посидим в кафе. Мы ведь долго не виделись.

— Амелия, завтра ты должна прийти ко мне домой. У меня для тебя подарок, — с воодушевлением сказала Тиффани.

— Правда?

— Да, из Милана.

— Ты привезла мне подарок? — Амелия отреагировала ровно столько, сколько это принято правилами приличия.

— Конечно.

— Спасибо большое.

— Завтра в 20:00 поблагодаришь

— Договорились.

После ухода Тиффани не прошло и десяти минут, как Амелия почувствовала ворчание живота. Она вспомнила, что вчера и сегодня не ела сладкого и её организм выражал протест, требуя компенсацию за двухдневное воздержание. Амелия поднялась со своего места и покинула территорию лужайки, подстраивая в голове маршрут в ближайшую лавку со сладостями. Она интуитивно нахмурила брови, когда погрузилась в свои мысли анализировать прочитанное «Деятельность человека ставит под удар существование Земли…..с 17 сентября 1943 и 1945 года не прошло и одного года на планете, как она не стояла на пороге ядерной катастрофы….. с каждым годом увеличиваются природные катаклизмы……парниковые газы всё больше накапливаются в атмосфере….уровень океана поднимается и грозится потопом прибрежных стран….» В какой-то момент Амелий удалось себя успокоить. Так, предоставь судьбу планеты Богу, а сама стань функцией инструмента разрешения ситуаций. Если Бог предписал участь уничтожения Земли от рук человека, ничто этому не помешает.

Среди тысячи изображений всплывающих в голове, перед ней появилась новая живая картина: Алекс Эмерсон в спортивном костюме для пробежки, а это — футболка мокрая от пота, прилипшая к телу, шорты и кепка. Он стоял в расслабленной позе и смотрел на неё как на июньский закат в Сиемреапе.

— Не буду ли я выглядеть размечтавшей, если предположу, что ты ждёшь меня? — спросила Амелия на расстояний нескольких метров.

— Ни как нет, — Алекс не стал говорить ей, что не смог приказать своим ногам пошевельнуться, когда увидел её. Она была особенно прекрасна, когда задумчива.

— Добрый день! — в голосе Амелий можно было расслышать нотки смущения.

— Добрый день, Амелия! Как поживаешь? — Алекс сказал это таким тоном, как будто ответ на его вопрос был самым важным в его жизни.

— Хорошо. Сам как поживаешь?

— Отлично!

— Какую дистанцию пробежал?

— шесть километров.

— Ого!

Алекс смутился как маленький мальчик от комментария из трех букв. — Ты сколько страниц прочитала?

— 260.

— Ого!

В этот момент Амелия поняла, что впервые за их знакомство, не испытывает к нему раздражения. Она хотела спросить, почему он так смотрел на неё и долго ли, но подавила искушение. Видя, что сегодня Алекс немногословен, Амелия нарушила возникшую тишину.

— Пока, тогда, — она обошла его и продолжила идти, пока не услышала из-за спины

— Амелия, я знаю пекарню, где делают самые потрясающие булочки с творожной начинкой, — его голос был не таким, как она привыкла слышать. Что-то изменилось в нём. — Ты позволишь мне показать тебе его местоположение?

Целую секунду Амелия принимала решение

— Это запрещенный прием, — она произнесла это так кокетливо, что сама засмутилась. От куда он знает, что она испытывает огромную слабость к сладостям?

— Мммм! Это невероятно вкусно! Почему я раньше не знала об этом заведений? — Амелия всем сердцем была рада этой находке.

— Я счастлив, что тебе понравилось, — Алекс с обожанием смотрел, как она аппетитно ест булочку. Никогда раньше он не мог себе предположить, что будет рассыпаться на кусочки от вида жадно кушающей обжоры.

— Ты не замёрзла? — он посмотрел на её покрасневшие руки. — В обеде было тепло, а сейчас уже прохладно. — Затем он прикоснулся к её руке. Он делал это так осторожно, будто боялся её спугнуть.

— Они ледяные. Горячее латте с какао, пожалуйста, — он обратился к официанту.

— Можно ещё три булочки завернуть на вынос, — добавила Амелия.

— Ревнивый у тебя, однако, братец, — Алекс затронул тему, которая щекотала Амелию, но она не хотела её поднимать.

— Скорее, предусмотрительный, — задумчиво ответила она.

Алекс приготовился, прежде чем сказать следующее.

— Амелия, он прав, что пытается отстранить меня от тебя. Послушай меня внимательно и сделай выводы. Пожалуйста. Для меня это очень важно. Всё что я тебе говорил с первой минуты нашего знакомства, каждое слово, исходило от сердца и от самых искренних побуждений. Пожалуйста, постарайся посмотреть на меня под другим углом.

— Я тебя не понимаю.

— Ты прекрасно меня понимаешь. Хоть у тебя опыт отношения с мужчинами меньше, чем у десятилетней девочки, миллионы прочитанных книг скомпенсировали тебе этот недостаток.

Её молчание, подразумевало согласие.

— Амелия, забудь, всё, что ты знала обо мне до этого дня.

— Допустим, я забыла. Это должно что-то изменить? — она спросила скорее себя, чем его.

— Я сделаю всё, что бы изменило.

На следующий день Амелия, то ли предвкушая, то ли нет, встречу с Алексом, пошла домой к Тиффани за своим подарком. Это было эксклюзивное платье от Прада. Но что она могла ещё ожидать от Тиффани, тем более после поездки в Милан. Но оно действительно было очень красивое. Когда они предложили ей остаться на ужин, она согласилась без долгих уговариваний.

— На следующей неделе моё день рождение, — оповестила Барбара Амелию. — Я буду очень рада отметить его в вашей компаний.

— Конечно, с радостью, — Амелия сделала вид, будто слышит впервые о приближений её дня рождения, не выдавая, что только сегодня утром узнала об этом от мамы.

— А Майкл когда вернётся из Азии? — продолжила Барбара.

— Я не знаю. Но точно не скорее чем через неделю.

— Как жаль, я была бы счастлива видеть его у себя в гостях.

— Он вынужден часто уезжать по работе и, к сожалению, пропускает много событий.

— Ни Роберт, ни Камила не были такими… — Брюс задумался ища подходящее слово. — Такими….. серьёзными. Напротив, Роберт был очень открытым, жизнерадостным, а Камила очень мягкая женщина. От куда Майкл взялся с таким характером?

Амелия, нервно сжала пальцы, что ногти оставили следы на ладонях. Она сделала глоток воды и прополоскала себе засохшее горло. — Да, он своеобразный человек. Ни на кого не похожий. Много думающий и не много говорящий. На то он и Майкл.

— Он ещё в детстве был таким закрытым, отстраненным от детских шалостей. Роберт хотел дать его в театральный кружок или в акробатику, не знаю почему моему другу это взбредило в голову, но Майкл выбрал конный спорт и шахматы. Он мог часами кататься на лошади и не пропускал партию в шахматы с моим отцом. Смышленый был малый. Но очень упрямый, — сказал Брюс.

Амелия представила Майкла выступающего в театре и чуть не подавилась водой. «Спасибо Богу, что не позволил этому случиться».

После ужина Амелия позволила Алексу себя проводить с семидесяти шестого этажа до своей машины. Сегодня он вёл себя как послушный, покладистый мальчик. Не позволял себе лишних слов и действий. В общем, настоящий джентльмен, что посеяло в голове Амелий, зерно симпатий.

Триннадцатая глава

Жизнь в Нью — Йорке текла своим течением. Эмерсоны были заняты губернаторскими гонками. Ввиду того, что нынешний президент страны демократ, а Нью-йоркское население более либеральна и последний раз республиканец избирался на пост губернатора в данном штате в 1995 году, консерватору Брюсу приходилось попотеть в последнее время. Но статистика говорила в его пользу. Более 52 % избирателей поддерживали его кандидатуру. Но у Брюса был очень конкурентоспособный оппонент — демократ Фил Оскар — филантроп, меценат и борец против голода. Уникальная личность! Он был главным спонсором лабораторий преимущественно направленной на развитие генной инженерий, собственно, этим он и собирался победить голод. И не только. Лаборатория изготавливала и экспериментировала лечение рака с помощью изменения генотипа человека путём введения гена другого животного. Опыты проводились, конечно же, на животных, но один бывалый журналист Дерек Клайв выпустил независимую статью об исчезновений сотни мигрантов на границе с Мексикой, на лагерях для беженцев. Он прямо обвинил мистера Оскара в хищений мигрантов и проведений над ними экспериментов. Это было серьёзное обвинение. Фил Оскар, в свою очередь, подал на обвинителя в суд. У молодого журналиста не было весомых доказательств, а только предположения и дело замяли. Но это неслабо сказалось на имени кандидата. Партия хотела убрать его кандидатуру после этого инцидента, но он умудрился извлечь из этой ситуаций пользу. Он пустил слухи, что Дерек Клайв — это нанятый республиканцами человек и обвинения сфабрикованы. Это дало плоды и Филу Оскару удалось сохранить свое положение. А на счету у Брюса было огромное пожертвование пострадавшим в результате лесного пожара в Калифорний, урагана Ида на восточном побережье. Опыт в политике и блестящая репутация.

Амелия работала много в последнее время. Green World снимал документальные фильмы, короткие рекламы и ролики для социальных сетей. Приглашали медийных персон для привлечения зрителей. И организовывали всё новые волонтерские движения. От мыслей о работе её иногда отвлекал Алекс. Они могли встретится где угодно: в ресторане на ланче, в парке куда он ходил на пробежку, а она на чтение, на свиданий с Тиффани. Их свидания нельзя было назвать полноценными. Алекс подавал это как случайность, случайно выбрали один ресторан для обеда, случайно в тоже время решили пойти в парк, случайно он тоже планировал побыть дома, когда Тиффани приглашала Амелию к себе.

— На самом деле, я ищу любой возможности увидеть тебя, — признался однажды Алекс на парковке, когда не смог объяснить свое присутствие на стоянке в супермаркете.

— Ну чем дальше, тем очевиднее это становится, — Амелия дала знать, что ей понятно. Она на свое удивление испытала приятное ощущение от его признания.

— Это так заметно? — он приставил руку к подбородку и сделал серьёзное лицо.

— Теряешь хватку, приятель, — она пошутила над ним. А затем тоже приняла серьёзный вид.

— Что ты во мне нашёл, Алекс? Я скучная. Вокруг кипит жизнь, а ты….

— Я нашёл в тебе то, чего нет ни у кого, — у Алекса расширились зрачки, а глаза горели.

— И что же?

— Если бы ты смотрела на себя моими глазами, этого вопроса бы не было.

— Если бы ты не смотрел на девушек такими глазами, этого разговора бы не было.

— Меня до боли бесит, что ты смеешь ставить себя в один ряд с другими девушками, — Алекс чётко выделял каждое слово напоминая ей их автора.

Она хотела ответить, но ничего не придумала. Он бросает её слова в её же лицо. Она повернулась к своей машине и залезла в сумку за ключами, но прозвучал низкий хриплый голос Алекса

— Амелия, пожалуйста, только не говори, что ты должна ехать.

— Я должна ехать.

— Куда? Можно я тебя подвезу?

— Мне нужно в аэропорт, встретить кое — кого.

— Кого?

— Я пригласила одного человека из Шведции. Он ученый океанолог и очень важная фигура для нас, надо встретить его лично. Он согласился присоединится к экпедиции.

— Отлично, едем.

— Но туда ехать больше часа, с учётом пробок может затянуться до двух часов. Ты уверен?

— Чем дальше, тем лучше.

Тиффани, с наставления матери всё же решилась сделать выставку своих работ. Это была выставка — арт ярмарка. Вырученные деньги от продаж живописей пойдут, в виде гранта, на оплату обучения высшего образования детям из малоимущих семей.

— Майкл, ты пойдёшь на выставку? — спросила Амелия.

— Нет.

— Почему сразу нет?

— Мне это неинтересно, — Майкл надел пиджак, он собирался идти к себе домой после ужина у мамы.

Амелия должна была уговорить его посетить эту выставку. У неё был план и она должна была реализовать его. Для этого надо, чтобы эти двое часто виделись и вращались в одних кругах. Но с Майклом было нелегко. Амелия сама видела его не чаще чем, раз в неделю.

— Прошу тебя.

— Хорошо, — Майкл остановился у двери. — Назови мне одну причину, чтобы я не смог тебе отказать.

Амелия пошла на крайние меры. Она сделала милое лицо, надула губки бантиком и похлопала ресницами.

— Ради меня. Нет другой причины.

Майкл безнадёжно вздохнул. Она применила тяжёлую артиллерию. Этому ангельскому личику было нереально отказать.

— Когда и во сколько выставка?

Амелия победоносно улыбнулась. В душе ей хотелось прыгать и кричать. Убедить Майкла сделать то, на что у него не было желания было редчайщим явлением.

— В четверг в 17:00

— Только не бери в привычку надувать губки каждый раз. В следующий раз это не сработает, — Майкл отчитал её как маленькую девочку.

— Обещаю, — она снова похлопала ресничками.

Первая персональная художественная выставка Тиффани Эмерсон была организована за месяц.

Музыкальное сопровождение, кетеринг, оформление выставочного зала, расстановка картин, которые гармонично сочетались друг с другом было делом рук хозяйки семейства. Были приглашены журналисты и целая съёмочная команда. И конечно же, дресс код. Женщины в элегантных платьях, а мужчины в строгих костюмах.

Играла приятная классическая музыка, зал был очень просторным и хорошо освещен. Барбара организовала мероприятие на уровне высокого профессионализма.

Амелия восхищалась талантом Тиффани, разгуливая по залу и внимательно рассматривая каждую картину, пока не увидела Майкла. Он стоял один и изучал одну живопись. Внимательно разглядев её, он нелестно фыркнул.

— Как тебе? — Амелия подошла к нему.

— Твоя подруга или гений или авантюрист, — он сделал глоток шампанского. Голос его был ровным. — Но я склонен ко второму варианту.

— Что ты говоришь? — Амелия знала, что Майкл не говорит ничего без основания, значит и здесь он что-то учуял.

— Седьмого сентября она говорила, что у неё почти двадцать готовых работ. Здесь же выставлены 33 картин. С тех пор прошло два месяца. Она начинающий художник, за такое короткое время невозможно написать более десяти картин.

— А почему не первый вариант? Может она гений и она справляется за такое время, — пыталась протестовать Амелия.

— Окончание вот этой картины, — Майкл указал на полотно стоявшее напротив них. Оно было представлено как последняя работа — 30 октября.

Амелия зависла. Она вспомнила что, Тиффани в это число целый день провела с ней, а затем сразу уехала в Испанию на неделю. Ей нечем было оправдать подругу.

— Это откровенное жульничество, — Майкл говорил с издевкой.

— Ну что Шерлок, ты удовлетворил свою склонность к разоблачению? Как изволишь теперь наказать бедных грешников? — раздражённо проговорила Амелия.

— Мне ультрамариново до них, — он сделал ещё один глоток шампанского и посмотрел на Тиффани, которая позировала журналистам. Она была неотразима в элегантном платье — футляре нежно розовой цветовой палитры и на высоких каблуках.

Он смотрел на неё как-то по особенному, давая оценку её поведению.

— У Амелий немного испортилось настроение. Ведь по её плану Майкл должен был оценить талант Тиффани и она бы поднялась в его глазах ещё на одну ступень, но вместо этого все получилось в точности да наоборот.

«Вот, почему он должен всё портить? Вот был бы человек который и его поставит на место!»

— Вопрос только в цене, которую они заплатили второму автору, — продолжил Майкл.

— Второму автору? — она изумленно подняла брови.

— Да, второму. Некоторые картины написала Тиффани сама. А вот эти, — он указал на ряд полотен, — это труд другого человека.

— Ты в этом уверен? — хотя Амелия полностью ему верила, не хотела сразу признавать это. Её иногда раздражало, что Майкл выставлял других дураками своей излишней наблюдательностью.

— У неё действительно талант. Но в погоне за совершенством Барбара проглядела некоторые детали. Ну, простим её. У неё сейчас и так дел по горло. Она занята своими мечтами, которые угрожают стать планами, а затем целью.

— Ты о губернаторских выборах?

— Бери выше, Амелия.

— О президентских?!

Его молчание означало согласие.

Амелия собиралась войти в зал из фойе, когда закончила говорить по телефону с Бриджит. Она стояла передним корпусом к окну и не видела, как к ней подошёл Алекс.

— Амелия, всё в порядке? Ты выбежала из зала.

— Мне звонила Бриджит. Это по работе.

— Аа, всё хорошо?

— Да, всё прекрасно. Просто я не хотела говорить при людях.

— А, понятно.

Между ними возникла пауза. Она не была неловкой, она была непринужденной, приятной. Амелия чувствовала себя школьницей. Это было самое прекрасное молчание в её жизни, так как она видела в поведении Алекса некую неуверенность. С одной стороны это ей льстило. Признанный дамский угодник всея Америки, о бурной жизни которого слагали легенды, стоял перед ней весь смущенный и перебирал в голове тысячу попыток, лишь бы задержать её рядом с собой ещё на одну минуту, но от волнения путался в своих же словах.

— Ты сегодня такая красивая….. то есть, ты не только сегодня….. ты всегда красивая.

— Спасибо, — робко отблагодарила Амелия. Она уже на прошлой их встрече почувствовала, что их отношения превзошли границы простой дружбы, если они когда-то и были друзьями.

— Ты тоже.

— Спасибо, — Алекс собрал все силы в кулак и произнёс ласкающим голосом

— Амелия, я каждую минуту думаю о тебе. Я не могу сосредоточиться ни на чем, кроме как на придумывании плана, как увидеть тебя ещё раз, — он лихорадочно улыбнулся уголком рта и продолжил. — Всю жизнь был вольной птицей, а теперь одна девушка не выходит из головы. Меня постигла карма.

Амелия впервые в жизни почувствовала, как где-то под рёбрами затрепетали бабочки. В этот момент она осознала, что эти крылатые поселились у неё в животе и это ощущение будет сопровождать её каждый раз при виде него. Амелия где-то читала, что бабочки в животе живут от трех до шести месяцев, затем они либо исчезают, либо превращаются в любовь. Нет! Она не может в него влюбится. Это самоубийство — влюбится в Алекса Эмерсона. Он признанный повеса и меняет своих благоверных чаще, чем Амелия меняла зубную щётку.

— Извини, я не знаю как мне сейчас надо вести себя и что ответить, — она огромным усилием воли сдерживала волнение, но ей это удавалось не на славу.

— Будь какая есть. Если не знаешь что сказать, просто промолчи, — Боже, он был таким милым в этот момент. У Амелий коленки затряслись. А сердце забилось в двое быстрее. В его глазах она видела зеркальное отражение своих чувств или ещё больше.

— На сегодня хватит признаний, — она ответила ему почти тихим нежным голосом. — Иначе, как ты объяснишь моей маме почему я потеряла сознание на ровном месте.

— Когда ты так говоришь, ты самая великолепная девушка на свете. Меня сводит с ума каждое твоё слово, — он говорил это с таким инфантильным лицом, без озорства, что Амелия верила ему без сомнений.

— Амелия, — послышался голос Майкла. Она направила взгляд к источнику звука. Он стоял достаточно далеко от них и все законы физики говорили в пользу них, что при таком расстоянии Майкл не мог услышать и разобрать их слова.

— Да, — спокойно ответила она, сама удивляясь своей способности так резко принять невозмутимое выражение лица. Майкл подошёл к ним. Его лицо не выражало абсолютно ничего, но в воздухе повисло что-то, что внушало тревогу.

— Идём, Амелия, — коротко отрезал он.

Четырнадцатая глава

4 ноября день рождение Амелий. Ей исполнялось 22 года. Днём ранее тот же праздник отмечал Брюс. Но на его день рождения Амелия, к сожалению для себя и для всех остальных, не смогла присутствовать. Первого ноября она вылетела в Глазго для участия на саммите по изменению климата. Но к своему дню рождению она успела. Она прилетела в Нью — Йорк в 6 утра и сразу повалилась спать, а проснулась в 16:00. Её никто не тревожил и не будил. Она очень устала и должна была отдохнуть к вечеру, ведь Камила устраивала для неё вечеринку сюрприз.

Амелия проснулась с чувством полной взбодренности. Последние пять дней были очень загруженными. Она истощилась физически. И только поспав в своей постели, смогла отдохнуть. О том, что у неё сегодня день рождения напомнила большая белая коробка с красным бантом, стоявшая в тумбочке. Интересно. Она встала с постели и заглянула в её содержимое. Там лежали платье и туфли. Быстренько приняв душ, Амелия надела платье. Оно было цвета сливочного крема с сияющей бахромой, полностью открытые рукава и шея и длина в пол. А волосы она заплела в изящную косу и украсила декоративным гребнем. Она достала из ящика в ванной косметическую сумочку, все предметы косметики были новыми, ведь Амелия почти не красилась. Но сегодня у неё было особое настроение, преследующее её в последние дни. Она нарисовала стрелку на веках, накрасила ресницы тушью и придала щекам румяный оттенок. Её неотразимая красота ослепляло глаза. В этом платье Амелия выглядела как Сириус — самая яркая звезда всего ночного неба.

В ресторан она поехала с Сидни. Сидни — дочь Роджера. Студентка Принстонского университета. Они с Амелией и Майклом практически выросли под одной крышей. Каждые праздники они отмечали вместе и сегодня Сидни приехала ко дню рождения Амелий, тем самым очень обрадовав её.

— С днём рождения тебя!

Запел весь зал, когда в порог вошла Амелия. В полутемном помещений были её родные и друзья, количество которых близилось к тридцати человек. Включили свет и все начали хлопать и пускать конфетти и хлопушки. Мама и Майкл первые подошли и поздравили её.

— Принцесса моя, с днём рождения!

Камила зацеловала свою обожаемую дочурку. Она говорила, что эта дата для неё самый счастливый и самый несчастный день в жизни. В этот день она потеряла любимого мужа, но приобрела своё дитя.

— Мамочка, спасибо. Мне очень приятно.

— Амелия, поздравляю! — Майкл поцеловал её в обе щеки.

— Спасибо, — всё таки Амелия даже забыла какого это быть непринужденной с ним. Забыла какого это быть родным человеком с Майклом. Они были так близки и так чужды одновременно.

Амелию считали счастливым человеком. Везучая с рождения. Она ведь выжила в смертельной аварий. Поставь бы Роберт машину чуть левее, повалившийся баннер попал бы и в Камилу, и тогда не выжили бы ни мать, ни ребенок.

— Амелия, а кто эта девушка? — спросила Тиффани, глядя в сторону Майкла и Сидни, стоявших вместе и мило беседующих.

— Эта Сидни, друг семьи.

— Да? И кто же она? — Амелия понимала, что под ее безразличным тоном таилось любопытство и ревность. Ведь видеть Майкла добро беседующим с кем-то было уловить так редко, как голубого кита.

— Она дочь Роджера.

— Роджера? Вашего домоправителя? — Тиффани чуть не захлебнулась собственным кислородом. — Что она здесь делает?

— То же, что и ты. Она моя гостья, — за всё их знакомство Амелия впервые ощутила негодование к ней.

Тиффани продолжала менять точку наблюдения, перемещая взгляд то к ней, то к ним.

— Мы выросли вместе. Роджер и его дочь часть нашей семьи — твёрдо заявила Амелия.

— Конечно, — во все зубы улыбнулась Тиффани.

Амелия вдруг сама засмотрелась на Майкла и Сидни. Она обнаружила одну вещь в их общении, одну деталь, которой до этого не придавала значения. Майкл был очень прост с ней. При разговоре он мог потрогать её за плечо, улыбаться ей, смеяться её шуткам и позволял шутить над собой. Таким он был только с мамой. Она зацепилась за эту мысль и по её голове прошлась мысль «А не Сидни ли та девушка, в которую он влюблён? Она симпатичная, простая, она хороший человек. Он оплачивает её обучение в университете. Это как в кино. Богатый, красивый мужчина влюбляется в простую девушку. Если так, то это была бы сказочная история любви. Просто волшебная!» Амелия задумчиво нахмурила брови. «Тогда почему они не вместе?» Не было ни единого ответа объясняющего сути дела. Чуть поразмыслив, она опровергла эту идею.

Праздник шёл в самом разгаре.

Амелия поблагодарила маму, что устроила мероприятие, соответствующее всем требованиям её характера и предпочтения. Не было никого лишнего, только близкий круг друзей и родных, не было алкогольной выпивки, пластиковой посуды и было много много шоколада. Но сегодня именинница была в слишком хорошем расположений духа и съела всего одну шоколадку. Настроение ей подняли с самого утра, когда она получила подарок от Майкла. Он встретил её в аэропорту. У него на руках был маленький картонный пакетик, без каких либо знаков и логотипов. Амелия ахнула, когда узнала, что это золотое кольцо с президентским гербом Джона Кеннеди. Она питала особую симпатию к этому политику и недоумевала как Майкл узнал, что Амелия хотела купить его, ведь никому она об этом не говорила. Дело было не в деньгах. Она бы заплатила за него любую сумму, но коллекционер, приобретший кольцо в аукционе в Бостоне не хотел расставаться с такой вещью. Он отклонил все её предложения.

— Майкл, как….как ты достал его? — Амелия смотрела на кольцо, как Голлум на «мою прелесть».

— Я просто попросил продать мне его, — отмахнулся Майкл.

Последним же, кто вручил свой подарок был Алекс. Амелию весь вечер преследовала мысль, что же он ей подарит, но он как будто специально оттягивал этот момент.

Под длинным кашемировым пальто вечерний мороз не ощущался так сильно, но Амелия держала руки в кармане. Всё пространство заднего сада было освещено декоративными светильниками необычной формы напоминающие большое яйцо. Даже деревья были украшены гирляндой.

— Ещё раз с днём рождения! — Алекс протянул маленькую серебряную коробку с золотистой лентой. Когда Амелия открыла шкатулку первое, что пронеслось в голове было «ммм, не плохо», но когда она узнала, что этот кулон сделан из метеорита Марса в единственном экземпляре, её охватил неистовый восторг. Темно-серый камень треугольной модели висел на тончайшей золотой цепочке, а его особенностью была гравировка мелким шрифтом «Амелия».

— Алекс, спасибо, — она всем своим видом хотела передать ему как она тронута. — Это так оригинально. Известный факт: Алекс имел связь с неподдающейся приличию количеством девушек, но ни одной из них не дарил и лепестка розы. На фоне данных сведений, последний его поступок для Амелий казался величайшим актом проявления чувств.

— Амелия, я влюбился в тебя, — вырвалось из его губ, как будто он еле сдерживался до последней минуты. Его глаза были точно загипнотизированы. Он ни на секунду не менял траекторию взгляда и даже не моргал.

Амелия была взбудоражена до глубины души. Ощущение себя любимой, да ещё таким мужчиной, давало многогранные эмоции.

— Я люблю тебя, — его голос был уверенным.

Амелия ничего не говорила, она не знала, как надо везти себя в такой ситуации.

— Амелия, может скажешь что-нибудь, — зашептал Алекс.

— Спасибо. Большое, — серьёзно, но смущённо сказала она.

Алекс улыбнулся самой милой улыбкой, которую она когда-либо видела. Сердце забилось быстрее. Всё вокруг казалось розовым, по газону пробежались крылатые единороги.

Алекс на основе бессилия над ураганом чувств потянул голову вперёд и накрыл её своими губами. Амелия не сопротивлялась, отсутствие протеста означало согласие. Это было так прекрасно, сказочно, феерично. Время остановилось, вселенная вращалась вокруг них. Казалось, всё звезды на небе собрались над их головами и кружились в такт с ее сердцебиением. И бац! Амелия услышала шум приближающихся быстрых как ураган шагов. Она открыла глаза, отстранилась от Алекса и посмотрела на приближающегося объекта. У неё сердце ушло в пятки. Это был Майкл. Он молниеносно оказался лицом с Алексом и ударил его в челюсть со всей силой. Он отшатнулся назад и чуть не упал на землю, но сумел простоять на ногах. Майкл сделал ещё один удар, на этот раз Алекс не выстоял.

— Я тебя предупреждал, — вскричал Майкл. У Алекса разбился нос, однозначно. Потекла кровь из носа и из губ.

— Я люблю её, — огрызнулся он.

— Майкл, что ты делаешь, остановись, — вмешалась Амелия.

Майкл не откликался.

— И сколько продлится твоя любовь? Я знаю как ты любишь.

— Ничего ты не знаешь.

— Я убью тебя, — грозился Майкл, держа его за воротник пальто, и сверляя убийственным, диким взглядом. Он никогда не нервничал в той степени, чтобы в этом признаться или как-то проявить это, но сейчас, казалось его глаза выкатились из орбит. Он напоминал озверённого тигра.

— Остановись! — закричала Амелия, её сердце бешено колотилось.

Прибежали телохранители Алекса. Их было трое. Майкл занимался боксом, теннисом, а в студенческие годы ходил на рукопашный бой, у него была тяжёлая рука и среднее познание в приёмах самообороны, но против троих натренированных телохранителей он, конечно же, не справится и они разняли их.

— Ты, — он посмотрел на Амелию, глаза его по прежнему горели. — Я тебе доверял.

— Как ты смеешь лезть в мою личную жизнь, — Амелия была разъярена не меньше его. Она чувствовала как кипела кровь. — Если ты мой брат, это не даёт тебе право вмешиваться в мою жизнь!

— Это забота!

— Это деспотия! О какой заботе может идти речь. Ты был на моем выпускном? Ты был на последних моих пяти днях рождениях? Мы видимся пять раз в год. Ты меня бросил!

— Что ты говоришь?

— Ты привык, что я всегда тебя слушаюсь, но теперь вышла за рамки твоего контроля и это тебя взбесило, — её голос был на высоких тонах.

Майкл ошарашенно посмотрел на неё и более спокойным тоном сказал. — Не суди по тому, о чём тебе неизвестно.

В уголках её глаз закипали слёзы, но она не позволила им вылиться наружу. — Лучше бы ты не возвращался в Нью-Йорк. Лучше бы ты остался в Лондоне. Я тебя ненавижу, — повисло молчание и Амелия поняла, что её слова прозвучали гораздо реже, чем она рассчитывала. Пока эти слова не слетели с её губ, она ни за что не поверила бы, что могла сказать такое.

Майкл всегда мог заставить замолчать в себе все эмоции. Ярость в его глазах сменилась на невозмутимость. Он не собирался отвечать ей. Это было его особенностью, то, что делало Майкла Майклом — полный контроль над чувствами. Хотя, впервые в жизни, на короткое время, он потерял управление над ними, но сейчас контроль был восстановлен. Как бы Амелия хотела в этот момент, чтобы он ответил ей, накричал ей за эти слова. «Как она посмела, после всего того, что он сделал для неё. Майкл был единственным человеком, который не заслуживал услышать эти слова», но в порыве злости Амелия не сдержалась и проговорила то, что не имела в виду. Но вместо того, чтобы делать оскорбленный вид и отчитывать её, он спокойно повернулся и ушёл.

Пятнадцатая глава

4 декабря состоялись выборы губернатора штата Нью-Йорк. Впервые за 27 лет в этой гонке победил кандидат из республиканской партии, к тому же с отрывом в 21%. В этом был один большой минус — резиденция губернатора находилась в 240 км от Нью-Йорка, в Олбани, что огорчало Барбару, но не сильно. Они будут жить и там и здесь, перемещаясь на частном вертолёте. Со вступлением Брюса в новую должность и переездом в свою резиденцию по Eagle Street 138 Olbani, Эмерсоны устраивали пышное торжество у себя дома. Ещё одной причиной было становление Алекса генеральным директором National Standard вместо отца. Брюс с самого рождения готовил его для этой должности. Да, путь к богатой жизни последних трех поколений Эмерсонов был усыпан розами, но каждый из них готовился к этому с малых лет. Например, Брюс добился от своего сына красного диплома от Стенфордского университета, успешное окончание бизнес школы Гарварда, iq 140 баллов, свободное владение двумя иностранными языками и целый год опыта работы руководящей должности в свои 27 лет. Но в роскоши и в трате денег он своего сына не ограничивал. Алекс жил как король Людовик и вёл себя как король Людовик. Только две вещи имели смысл в его жизни: деньги и свое обояние. Он был циничен, эгоцентричен и с космической самооценкой. Если он когда-нибудь и изменился бы, то только ради девушки, которая собиралась остановить глобальное потепление. Девушки, которая носила пижаму с Микки Маусом, спала с плюшевой мишкой и боялась грозы.

— Я не могу налюбоваться тобой, — ответил Алекс, когда Амелия спросила почему он уже 10 минут так смотрит на неё.

— Ешь, пока свежие, — сказала она указывая на тёплые булочки.

— Поразительно, какой красотой тебя обделил Бог.

— Ты меня смумаещь, ешь булочки, — через зубы сказала Амелия.

Проглотив содержимое рта, она призналась

— Никогда бы не подумала, что буду составлять тебе компанию в кафе за чашечкой сладкого латте. Раньше я осуждала таких девушек.

— То есть, ты меня знала уже раньше?

— Да.

— И давно знала? — Алекс сделал глоток латте.

— Три года назад в университете, в буфете, я случайно оказалась в компаний трёх девушек, они целые два часа говорили только о тебе.

— Я боюсь представить, о чём они говорили.

— И правильно боишься, — Амелия бросила смешливый взгляд. — Они обсуждали о твоём гареме, которую ты устроил на сто метровой яхте по средиземноморье.

У Алекса глаза расширились до ушей.

— И эти девушки были там. Ты должен их помнить. Высокие сногшибательные блондинки из Принстонского университета Кейси и Шерон. Ты разбил сердце Кейси. Впрочем, не только ей.

Алекс был готов провалится сквозь землю, вспоминая о нажитках прошлого.

— Амелия, — он взял её тонкую нежную руку. — Ничего из того, что я делал тогда, я бы не совершил, знай я что в этом мире существуешь ты.

Амелия спокойно реагировала на его слова, как будто каждый день слышала подобные признания от самого завидного жениха Америки.

— Ты совершила революцию в моей жизни, — продолжил он, смотря ей прямо в глаза. — Ты перевернула мои планы на будущее.

— Ну кто-то же должен был это сделать, — она сказала это в своей инфантильной манере.

— Никогда бы не подумал, что буду испытывать стыд за свое прошлое.

— Ну, это было неизбежно. Ты же ведь всё равно когда-нибудь женился бы. И стыдился бы перед женой.

Прозвучало молчание. Алекс глухо смотрел на неё, сталкивая её на мысль…

— Только не говори «Я не из тех, кто женится».

Молчание со стороны Алекса нарушилось только после минутной тишины.

— Ну, очевидно, сейчас моё мнение изменилось, — сказал он, заставляя её сердце колотиться, — но только четыре месяца назад я ответил бы положительно на этот вопрос.

— А как же потомок? У такой империи должен быть законный наследник.

— Я бы завел ребёнка от суррогатной матери.

— Но почему? — Амелия удивилась подобным замыслам от здорового мужчины.

— Потому что все женщины в мире для меня были одной серой гримасой, я не хотел, чтобы кто-то из них имел для меня особый статус, я не хотел быть связанным ни с кем. А суррогатная родила бы и даже не узнала кто отец, — затем он добавил, смотря в её изумленные глаза. — Повторюсь, очевидно, сейчас я изменил свое мнение.

От его слов по её спине пробежали мурашки. Тот Алекс, о котором она слышала и этот мужчина сидящий перед ней были совершенно разными людьми.

«Любовь из любого льва делает котёнка».

— Ну, а ты, как так вышло, что такая девушка до двадцати двух лет одна? — он оперся на сидение стула. — Хотя, зная твоего брата, я бы мог и пропустить этот вопрос, — они оба засмеялись.

Амелия посмотрела на ссадину на его губе и вспомнила о Майкле. Они не виделись с момента того происшествия. Он сейчас был в Лас-Вегасе на открытий отеля, которую построила их компания. Хоть она и жалела о последней сказанной ему фразе, но это не отменяло её злости к нему. А ещё она вспоминала о его словах к Алексу «Я предупреждал тебя». Значит, он предупреждал его, чтобы тот не приближался к ней. И заставил отказаться от обещанной помощи её организации. Второе условие Алекс выполнил, а вот первое нет. Амелия еле подавила искушение спросить, чем угрозил ему Майкл.

На следующий день они с Тиффани отправились на особую миссию — купить платье для приёма у Эмерсонов. Если Амелия купила себе одно платье, её подруга приобрела их себе целую коллекцию и ещё столько же туфель. Заниматься шопингом с Тиффани, Амелия нашла занятием крайне бесполезной тратой времени. Хорошо бы только времени, так ещё и денег. Мысленно Амелия посчитала, что за сумму трёх туфель Тиффани могла бы построить колодец в одной из деревень Африки или оплатить ипотеку одной семьи. Но она так же находила её милой и порядочным человеком и в душе до сих пор питала надежду, что у них с Майклом может что-то получится. Кстати о нем. Она не видела его со дня своего праздника. Она еще была не готова ко встречи с ним. Хоть она и жалела о сказанных ему словах в порыве эмоции, но его поведение тоже не простила до сих пор. И слава Богу его не будет на приеме у Эмерсонов.

Шестнадцатая глава

Чёрное атласное платье в пол с открытой шеей и на тонких бретельках и с вырезом чуть выше колен Амелия дополнила чёрными шпильками. А волосы она приподняла, начесала, а затем закрутила в завиток. Надела серёжки изящно сочетающие с элегантно висящей на шее кулоном, подаренный Алексом. Она выглядела настолько шикарно, что Амелий хотелось убрать что-то, чтобы убавить шик, но не нашла в себе ничего лишнего. Она понимала, что будет чувствовать себя немного непривычно в таком наряде, но убедила себя, что ей надо начать привыкать.

— Моя принцесса, ты у меня самая красивая, — восхитилась Камила.

— Мама, ты тоже очень красивая, — ответила дочка, смотря на маму в синем платье с длинными рукавами и аккуратно уложенным конским хвостом.

— Ты не представляешь, как вы с братом заставляете меня гордится вами.

— Мама, это всё твоя заслуга. Мы бы не были такими, будь мы детьми других людей, — наивно сказала Амелия.

Камила поцеловала её и взяла за руку.

— Мне так повезло с вами.

— А нам с тобой, мамочка.

Камилу уверенно можно было назвать хорошей мамой в том плане, что она проявляла ту любовь и заботу своим детям, на которой только возможен человечек. Она никогда не упрекала их за ошибки, поддерживала во всём. Она ставила своих детей центром всего мира, а сама вращалась по их оси. Все дети любят своих матерей, но любовь Майкла и Амелий к Камиле — это был особый феномен, новый уровень бескорыстности, уважения и обожания. Они отображали портрет идеальных сына и дочери.

Алекс вызвался сам заехать за ними в 20:00. Без десяти минут назначенного времени он уже ждал мисс и миссис Форбс внизу на своём англичанине роллс ройс. Сам он был облачен в итальянский Brioni темно-синего цвета и серую рубашку. Он выглядел брутально и элегантно как с обложки журнала.

В ресторане они оказались за 20 минут. Были также работники медиаиндустрии. Но это была не селебрити вечеринка, а мероприятие делового, светского и политического эшелона, так что и журналисты вели себя подобающе. Амелия не стала позировать фотографам рядом с Алексом. Она была интровертом и не любила повышенного внимания к своей персоне. Алекс, обычно любящий такие мероприятия, поддался чувствам своей спутницы и вычеркнул позирование паппарации из списка своих дел.

— Добрый вечер, — хозяева вечера поприветствовали Камилу и Амелию.

— Мои комплименты! — выразилась Барбара.

— Вы выглядите очаровательно.

— Спасибо, взаимно, — ответила Амелия.

Образ миссис Эмерсон сегодняшним вечером был нечто. Этот наряд стоил миллион долларов. Бежевая кофта с рукавами-фонарик, с большими золотистыми пуговицами на груди и юбка ниже колен золотисто коричневого цвета ещё раз доказывали тонкий утонченный вкус первой леди Нью-Йорка. Это был одним из самых значимых дней для Барбары, значимее могла бы стать только инаугурация своего мужа в качестве нового хозяина овального кабинета.

— Прошу вас, располагайтесь, — сказал Брюс.

— Алекс, я должен тебя кое с кем познакомить, — через несколько минут общения сказал его отец.

— Хорошо.

— Амелия, ты тоже, — позвал её Брюс.

— Ладно, — согласилась она.

Официальных знакомств, ведения беседы с совершенно незнакомыми людьми было много в этот вечер. Так она приняла участие в разговоре с одним интересным человеком.

— Больше пятнадцати лет назад, — говорил этот джентльмен на вид не больше сорока пяти лет, — я загадал себе, что встречусь лично с десятью особенными для меня людьми нашего времени. Я взял ручку, бумагу и составил список, который у меня хранится до сих пор. Он выглядит следующим образом: президент США; президент России; президент Франции;Далай Лама; Папа римский; английская королева; Муамар Каддафи; Ден Браун;Джоан Роулинг и самый богатый человек в мире на тот момент.

— Вы исполнили свое желание? — спросил Алекс.

— Да, я встретился с ними со всеми в тот же год. Но с президентом России и английской королевой, я мог и не спешить. Я бы успел даже сегодня, — засмеялся он, заражая смехом и других.

— А вы, Амелия, что бы вы загадали себе? — поинтересовался мужчина.

— Я бы загадала, чтобы все ядерные оружия в мире исчезли бесследно.

— Нет, — улыбнулся он, — реальное желание и чтобы оно касалось только вас лично.

— Я желаю полететь в космос.

— Ну вот, это уже реально в наши дни. Мы живем в эпоху космического туризма.

— Но все равно для меня это нереально. Мой брат и моя мама исполнят любое моё желание, но этому никогда не позволят случится.

— Почему же? — спросил мужчина.

— По состоянию здоровья, — мрачно ответила Амелия.

— Мне жаль. Тогда загадайте что-нибудь ещё, — предложил он.

— Бог дал мне всё, что я только желала бы, — сказала она и подняла глаза в верх раздумывая. — Я только хотела бы, чтобы моя мама всегда была рядом.

Тиффани была в красном платье от Valentino. Она была в отличном настроении. Не исключено было, что она ощущала себя принцессой.

— Амелия, ты шикарна в этом платье, — сделала она комплимент, рассматривая её с ног до головы.

— Спасибо. Ты тоже.

— Алекс, потом мы должны сделать семейное фото.

— Я помню, Тиффани.

— Амелия, ты же говорила Майкл в Лас-Вегасе, — сказал Джордан, друг Алекса.

— Да, это так.

— Смотри, — он показал в сторону бара.

Амелия повернулась и увидела Майкла. В чёрном костюме с белой рубашкой и галстуком он выглядел так безупречно, что глаза отказывались смотреть во что-то другое. Войдя в зал он первым же делом посмотрел на Амелию и ни на кого другого. Алекс увидев его, нежно взял руку Амелии и поцеловал её. Это была демонстрация собственичества. Закрепления статуса их отношения. Но Майкла это никак не задело. Он продолжал смотреть только на Амелию, а стоявшего рядом Алекса даже не замечал, как будто его и не было, как будто он не считал его достойным даже своей реакции. Его взгляд был таким глубоким и непроницаемым одновременно, что объект его наблюдения мог только гадать о его значений. Амелия смотрела на него и поражалась его умению выглядеть так убийственно манящим. Только он мог одним взглядом вызвать такой фурор в душе. Он двинулся с места и направился примяком в их сторону.

— Добрый вечер, — он адресовал свое приветствие всем.

— Майкл, мы думали тебя не будет, — сказала Тиффани.

— Но я здесь, — коротко рявкнул он. Амелия не ответила на его приветствие и даже слово не произнесла при нем. Непроходимая злость на него и, в первую очередь на себя, заплетал ей язык. У них остались невыясненные отношения, а Майкл вел себя совершенно непринужденно. Его контроль над самообладанием поражало. Нет, Амелия никогда не научиться такому психологическому приему.

Заиграла медленная музыка. Уровень громкости, ритма и гармонии создавали особую успокаивающую атмосферу и целебно действовали на душу.

В центр зала вышли несколько пар и начали танцевать медленный танец. Майкл посмотрел на Амелию и через несколько секунд протянул ей руку

— Потанцуем? — его голос влиял на неё гипнотизирующе.

— Конечно, — ответила она.

Они направились в центр зала, где танцующих собралось уже шесть пар. Играла какая-то медленная мелодия, такая красивая, расслабляющая. Они оба не знали ни исполнителя, ни названия песни. Но она брала за душу и создавала особую атмосферу.

Майкл подал левую руку и Амелия положила к ней правую руку, а правую руку он положил ей на талию, а она установила свою левую кисть на его правом плече. С первым же касанием его руки Амелия ощутила разряд током. Это было что-то совершенно неизведанное. Она как-будто открыла новые просторы в уголках души. Она прошлась глазами по его лицу, по его плечам и груди. Он был идеален как скульптура. Его лицо было олицетворением универсальной красоты. Амелия всегда знала это, но никогда не смотрела на это в таком ракурсе. Энергия, которая от него исходила заполняло все пространство и грозилась потопом. Амелия чувствовала каждый сантиметр его рук. Они сжигали места его касания, её талию и ладони. Она чувствовала его дыхание — ровное и спокойное, в контраст её лихорадочному и дрожащему. Она пыталась уровнять её, не понимая причину такого явления с собой, но ничего не выходило. Они кружились медленно в такт музыки, без слов. Майкл не стремился заполнить тишину. В какой-то момент между ними начался разговор глазами, касаниями и молчанием. Но этот разговор был зашифрован. Его значение было ей не ясно, она пыталась за него ухватится, но оно не формировалось и испарялось. Амелия не выдерживала его поглощающего взгляда и прятала лицо под ним же, прислонившись к его сильной твёрдой груди. Там её настигла другая ловушка — аромат его духов. Что за запах это бы не был, он был создан для него. Он отображал его природу и темперамент.

Когда музыка закончилась Амелия поблагодарила Бога, если танец затянулся бы ещё немного, она бы просто не выдержала такой обстановки, что зависла между ними. Она отстранилась от него и посмотрела ему в глаза, ища ответа что это было. Ее брови сдвинулись вверх в ошеломлении.

На секунду зрачки его глаз показались потемневшими до максимальной черноты и накрыли всё глазное яблоко. Смотря в них, Амелия утратила чувство времени и не с первого раза услышала, как ее звал Брюс.

— Амелия, можно тебя пригласить на танец? — повторил он. Она повернулась к нему и не знала сколько он уже звал ее.

— Да, — ответила она.

Семнадцатая глава

Четыре года назад

Амелия сдала экзамены досрочно и никому не говоря, прилетела в Лондон. Хотела сделать сюрприз. Когда она училась в университете, Камила жила то в Англии с Майклом, то в Нью-Йорке одна.

Это было солнечное утро последних дней весны. По радио играла The beatles, таксист был весёлым мужчиной. У него три дня назад родился сын после двух дочерей. Он был счастлив и всю дорогу от аэропорта рассказывал Амелии как они с супругой выбирали имя новому чаду. То хотели назвать Джордж в честь наследного принца, то ли сразу Уильям, среди вариантов были также Уинстон и Дэвид, но они всё же остановились на Джордже. Джордж тоже был рыжеволосым как и его папа и невероятно большим 9 фунтов и 7 унций. Амелия слушала его с энтузиазмом, кивала головой, удивлялась и смеялась в нужный момент и интересовалась состоянием жены. Когда бесконечный полуторачасовой путь от аэропорта Хитроу до района Вестминстер был пройден, таксист дал свою визитку своей пассажирке. «Энтони Макроу к вашим услугам». Она оставила ему щедрые чаевые и попросила купить какой-то подарок Джорджу от неё.

Амелия с багажом набитый подарками поднялась на десятый этаж и тихонько пробралась в дом. Майкла не было, была только Ками. Терраса была открыта и Амелия пошла туда. Она оставила чемодан и направилась к балкону, двигаясь на цыпочках, дабы не нарушить эффект внезапности. Она собиралась выйти к маме, но услышала одну вещь, которое остановило её.

— Грета, лишь бы мои дети не узнали об этом, — голос мамы был переполнен отчаянием и безысходностью. — Это тайна никогда не должна быть раскрыта, иначе я потеряю своих детей.

Амелия не верила своим ушам. Это точно её мама? Она не ошиблась квартирой? Как её мама может скрывать какую-то тайну в такой степени ужасности, что может потерять своих детей? Амелия не знала в мире причины, по которой она бы отвернулась от своей мамы. Такой причины не существовало. Она ей всё простит и примет все её погрешности. Но то, что она услышала после, повергла её в шок.

— Если Майкл узнает, что он усыновленный….., — громкий вздох. — Грета, ты же знаешь его, он никогда меня не простит.

«Кто-нибудь, скажите, что это сон. Это не может быть реальностью.» Амелия сделала шаг назад. В этот момент она испытала такой шок, что если бы переложить его на громадную гору, она бы раскололась. «О Боже, разбуди меня. Пусть это окажется сном. Пусть это будет какой-то розыгрыш. Всё что угодно, но только не правдой.» Ещё несколько мгновений она простояла без движения, а потом сообразила спрятать чемодан в комнате и сразу выбежала на улицу. Ей потребовалось больше часа, чтобы прийти в себя и взять себя в руки. Потом она всё таки вернулась домой и ни в чём не подала виду. За исключением того, что когда Майкл вернулся домой она обняла его крепко — крепко, как никогда раньше.

На следующее утро Амелия пробралась в ванную Майкла, когда того не было дома, сменила насадку его электрической зубной щетки на новую, а старую насадку взяла собой и отправилась в лабораторию делать тест на генетическую дактилоскопию. Она дала биоматериал Майкла — зубную щётку, а сама сдала мазок слюны. Результат отправят по электронному адресу через десять дней.

«Заключение о биологическом родстве.

Индекс родства Майкла Форбса по отношению к Амелий Форбс составляет 0,02 %. Вероятность генетического родства исключена»

Вот уже второй час слезы текли не переставая. Этот мир распрощался с десятками батончиков шоколадов. Но они не давали лечебного эффекта. Боль была настолько сильной, что Амелий казалось — она проплачет всю свою жизнь. Она вернулась в Нью — Йорк одна, под предлогом встретиться с другом из детства, а Камила и Майкл остались в Лондоне. Она сойдёт с ума если не выяснит правду. Как это случилось? Почему они его усыновили? Что с его настоящими родителями? Она должна докопаться до правды. Может спросить у тёти Греты? Нет, у неё нельзя. К ней надо обратится в последний момент. Дядя Питер! Они с папой были очень близки и он тоже жил в Вашингтоне, когда папа с мамой только поженились и появился Майкл. Он должен знать.

Амелия добралась до района Сохо за более чем 20 минут.

Амелия постучала в металлическую дверь с элементами художественной ковки ручной работы «Тётя Дженнет опять поменяла дверь». В другое время она бы обделила вниманием труд жены своего дяди, которая была помешана на дверях и меняла их чаще, чем нормальный человек менял простыню, но сегодня Амелия попросту не имела способности давать оценку предметам. Она нажала на звонок. Во время ожидания она теребила пальцами по двери. Сегодня воскресенье, дядя каждый выходной день проводит с семьёй.

Конец ознакомительного фрагмента.