Не прикасайся

Адалин Черно, 2023

Его боятся все студенты престижного университета, где мне предстоит учиться. Своенравный, дерзкий и опасный. Мой сводный брат. Я радовалась, когда он за меня заступился и спас от позора, но тогда я еще не знала, что взамен он потребует все, что у меня есть. Тело, душу и… сердце. Книга содержит нецензурную брань.

Глава 7

Соня

— Это плохо. Это очень-очень плохо, — комментирует Стефа, мотая головой.

— Плохо, что он не раздел меня?! — больше восклицаю, чем спрашиваю.

— Именно!

— Что это за университет такой, — бурчу я, — имени боящихся Танского?

— Не, — отмахивается Стефа, отделяя вилкой кусочек чизкейка и отправляя его в рот. — Тан к тебе, вероятно, больше не приблизится.

— Тогда можно выдыхать?

— В том-то и дело, что нет…

— Да ты можешь объяснить?! — теряю терпение.

— Все дело в том, что многие девчонки из университета, как бы это тебе объяснить… В общем, все они хотят с ним встречаться. Мечтают, что он обратит на них внимание.

— Тан? — удивляюсь. — Кто-то хочет с ним встречаться?

— А что тебя удивляет? Он привлекательный, богатый, недоступный… каждой кажется, что она — особенная. Что именно она сможет растопить его ледяное сердце.

— Ничего бредовей в жизни не слышала! — говорю совершенно искренне.

Растопить ледяное сердце? Кто сказал, что это сердце у него вообще есть?

— И все же… представь, как они все тебя ненавидят!

— Меня? — удивляюсь. — За что?

— За внимание. Ты видела, как он на тебя смотрит?

— Он хотел отомстить.

— Именно, — кивает Стефа.

Она почти доела свой чизкейк, в то время как я даже не притронулась к кофе, не говоря уже о еде. Смысл ее рассказа до меня все же не доходит.

— Его желание раздеть тебя в той подсобке и было местью. Он бы забрал твои вещи, ты бы прошлась по университету в одном белье, и… всё! О тебе бы тут же забыли! Нет, парни, конечно, шептались бы еще некоторое время, приставали, но тебя бы не донимали. А теперь представь, что будет дальше!

— И что же?

По моему скромному мнению, ничего хуже, чем пройтись в одном белье по университету, просто быть не может. Это позорище!

— Он будет мстить тебе иначе.

— Заставит раздеваться в столовой? Или перед деканатом?

— Нет. Он просто продолжит и дальше на тебя смотреть. Всё остальное, чтобы сделать твое существование в университете невыносимым, сделают за него.

У меня неприятно сосет под ложечкой. Аппетит безвозвратно пропадает. Я даже не могу уговорить себя сделать глоток кофе, не говоря уже о купленном десерте. Какая еда, когда на кону мое обучение? Я так ждала поступления! Мечтала вместе со всеми получать образование, и что теперь? Ненависть сводного братца, которого все боятся? Получите, распишитесь, называется!

— В прошлом году один из их компании пристал к первокурснице. Она его отшила, а потом ей проходу здесь не давали, — Стефа продолжает подкармливать меня ужасами. — Девчонки ей такое устраивали, у-у-у-у!

— Что? — мне кажется, что я только губами шевелю, но Стефка слышит.

— Вещи из раздевалки забирали, ставили подножку в столовке, но самое ужасное… — подруга делает паузу, осматривается, а затем, понизив голос, шокирует: — Ее ошпарили кипятком. Савицкая толкнула ее, когда она стояла с чашкой чая, ну и… ожог, как ты понимаешь, на руке.

— А преподаватели что? Деканат? Жалобы, в конце концов?

— Замалчивают, — со знанием дела изрекает Стефа. — У нас никаких скандалов с университетом в новостях не было, а внутри, как ты понимаешь…

— А что за девушка?

— Она перевелась. В прошлом году еще. Сразу после того инцидента ушла из университета.

Я хмурюсь. Дело в том, что наш университет — единственный в городе, где выпускают талантливых айти-специалистов. Еще один находится в столице, но жизнь там достаточно дорогая, так что не у всех родителей есть возможность устроить туда ребенка. Да и не каждый отпустит дочь или сына в столицу. Моя мама, уверена, на такое бы не решилась.

— Не переживай ты так, — утешает Стефа, заметив мою задумчивость. — Мы ведь с тобой. Ни на шаг от тебя не отойдем. И поешь! — кивает на десерт. — Даже не притронулась.

Я так и не решаюсь взять в руки вилку или хотя бы стаканчик с кофе. Думаю о том, как рассказать Стефе о том, что Танский с сегодняшнего дня мой сводный брат. Хотя… не с сегодняшнего, так как наши родители еще не поженились, но по вчерашнему рассказу мамы я поняла, что это не за горами. Они вот-вот объявят о свадьбе во всеуслышанье, и тогда Тану не останется ничего, кроме как признать, что мы с мамой задержимся в его жизни не на несколько месяцев.

— Стеф, — начинаю я опасную тему, — я кое-что тебе не рассказала.

— Что? — хмурится. — Он что-то еще сделал?

— Нет, он… В общем, моя мама выходит замуж за Богдана Танского. Вчера мы переехали к ним в дом, и Стас… он теперь что-то типа моего брата.

— Господи!

В какой-то момент мне кажется, что Стефа перекрестится, но вместо этого она забирает мой многострадальный десерт и, откусив кусочек, выдает:

— Ты же знаешь, что когда я нервничаю, мне срочно нужно что-то сладкое! Прямо сейчас я очень нервничаю, Соня. Очень! Ты раньше это не могла сказать?

— Как-то к слову не пришлось.

— К слову не пришлось, моя дорогая, количество калорий в съеденных мною десертах, а то, что ты совсем скоро станешь Танской, очень даже пришлось!

— Сплюнь! — тут же парирую. — Танской будет моя мама, а я останусь Романовой, Стеф!

— Тьфу ты… точно! — бьет себя по лбу. — Видишь? Я от нервов совсем об этом забыла!

Стефа снова отвлекается на десерт, а я в это время заказываю новую порцию кофе взамен остывшего. На меня как-то резко накатывает сонливость. То ли мягкая обстановка кафе располагает, то ли я просто согрелась после не по-осеннему морозного воздуха.

— Это кардинально меняет дело! — нарушает молчание Стефа. — Какие у них с отцом отношения?

— На первый взгляд не очень. Они со вчерашнего вечера два раза конфликтовали. За ужином и утром, когда мы выезжали.

Намеренно умалчиваю о том, что должна была приехать в университет с Таном. Не хочу делиться унижением, которое испытала, когда он безжалостно вытолкал меня из автомобиля.

— Это твой шанс! — цепляется за слова Стефа. — Скажи Танскому, чтобы не трогал тебя, иначе пожалуешься его отцу, и всё! Он и от девок тебя защитит! Будешь как сыр в масле кататься!

Я вздыхаю. Вспоминаю почерневший от ненависти взгляд Тана в бассейне и автомобиле и понимаю, что если я и попаду в масло, то захлебнусь им. Покататься у меня точно не получится. О нашей встрече в бассейне я тоже не решаюсь рассказать. Я вообще сомневаюсь, что в ближайшее время у меня хватит смелости спуститься поплавать, хотя это мой любимый вид спорта. Пока у нас были деньги, я ходила в бассейн едва ли не каждый день, и когда узнала, что в доме Богдана Петровича можно плавать, была вне себя от счастья. Недолго, правда…

Ненависть во взгляде Тана я заметила куда лучше, чем шрам. Вряд ли теперь я смогу плавать.

— Это твой шанс, Сонька! Серьезно! Просто пригрози ему, и он от тебя отстанет.

Я киваю, не решаясь вступать в спор. Стефания все равно не сможет меня понять из-за недостатка информации, а удовлетворить ее любопытство сполна я все равно не смогу. Даже после того, как Тан поступил со мной в машине, мне все равно его жаль. Самую малость, конечно же, но это чувство не позволяет быть такой же жестокой, как он. Скребется там, внутри, и толкает на удивительно глупое решение — попробовать поговорить с Таном и воззвать к его человечности. Должна же она быть где-то у него внутри? Пусть и очень, очень глубоко. За сотней слоев из обиды и ненависти к окружающим.