Мужской выбор

Агата Лав, 2019

Он убил брата из-за меня и получил издевательское имя Каин. У него не было выбора, а я навсегда останусь истинной виновницей трагедии. Теперь я в его руках, и он может делать со мной всё, что захочет. Он давно смирился с новым именем и ожесточился. Как помочь ему? И как найти свет в его израненной душе?

Глава 4

В спортивном клубе многолюдно, и я накидываю на голову капюшон черной толстовки. Не люблю взгляды, и ладно бы чужаков, внимательные взгляды мужчин, которых я знаю по именам — другое дело. Неприятное и обременительное. Репутация идет впереди меня, и пусть за год слухи поутихли, но у всех перед глазами остался простой факт. Тот самый, что я была с Олегом, а теперь живу с его старшим братом.

Каину-то можно. Он мужчина, да и попробуй у него за спиной пошептаться. Поэтому вся “слава” достается мне.

Я прохожу в кабинет и закрываю за собой дверь, по которой чертовски хочется сползти. Но я берусь за работу, чтобы отвлечься и перемотать очередной день. В клуб меня привел еще Олег, он тренировался здесь вместе с Каином и решил собрать вокруг всех близких людей. Он устроил меня администратором и перезнакомил со всеми ребятами из своей команды.

Сейчас я занимаюсь немного другими делами, на ресепшене не появляюсь, а больше по подсобкам и мелким поручениям. Но мне нравится, меня не трогают лишний раз и есть собственный кабинет, крошечный и забитый спортивным инвентарем, но главное, что мой.

Я отдыхаю здесь ото всех и даже Каин не лезет ко мне, хотя частенько бывает в клубе в те же часы. По большому счету мы пересекаемся лишь у него дома, в других местах молча проходим мимо и даже не здороваемся. Не помню, когда так завелось… на какой день после похорон. Но прижилось.

Ближе к вечеру я спускаюсь в гараж, чтобы забрать свою машину. Пришлось оставить ее местному умельцу, чтобы он проверил загоревшиеся чеки на панели. Паренек оказался из нерасторопных, и я успела соскучиться по синей малышке. И по свободе, которую дает личный автомобиль. К счастью, я нахожу ауди с ключами, которые лежат прямо на капоте, и желтым стикером с надписью “готово!”

— Спасибо, — произношу я вслух, хотя вокруг никого нет.

— Она на ходу?

Я оборачиваюсь и вижу вошедшего Каина. Он только с тренировки, которую явно прервал. Он всегда принимает душ после, а сейчас на нем мокрая от пота футболка, поверх которой небрежно наброшена джинсовая рубашка.

— Да, могу забирать.

— Отлично, подбросишь меня.

И он направляется к машине, закидывает на заднее спортивную сумку и следом открывает пассажирскую дверцу. Я внимательно слежу за его размеренными жестами, пытаясь угадать его замысел. Рутина — не конек Каина, никаких банальных совместных поездок или посиделок в баре, для этого надо встречаться с обычным парнем, а не с импульсивным подонком.

— Куда тебе? — я ловлю его взгляд поверх крыши и смотрю, как он начинает воевать с челкой.

Каин резковатым жестом смахивает ее назад и чуть запрокидывает голову, напрягая жилы на шее. Они бугрятся с правой стороны, напоминая об изматывающей тренировке, и заставляют мое дыхание сбиваться. Я боюсь, когда он показывает свою лютую силу, и в то же время плыву… Мне нравится, что она такой, мощный, самоуверенный, цельный как кусок гранита.

— Я покажу. Давай, не стой.

Он забирается в салон, и я следую за ним. Внутри пахнет чужим одеколоном, мужским и резким, из-за чего хочется побыстрей разогнаться и проветрить салон как следует. Но Каин кладет руку на ручник, показывая, что настроен немного повременить.

— Ты это имел в виду, когда сказал “не стой”?

Я не прячу усмешку и смотрю чуть поверх его плеча. Так я могу улавливать его жесты, но не видеть лица. Во мне еще живет надежда, что разговор выйдет пустым и спокойным, мы бывает общаемся, как нормальные люди. И шуточки позволяются, но для этого надо поймать правильное настроение, которое у Каина случается раз в полнолуние.

— Черт, я поняла! — меня вдруг прорезает догадка и я шумно выдыхаю. — Господи, Каин…

— О чем ты?

— Ты так просто устроен, — произношу я неразличимо и отворачиваюсь к своему окну.

— Ты ебнулась?

— Смотри, тебя уже хватило на два вопроса, — я возвращаюсь к его напряженному лицу и смотрю прямо в глаза. — Целых два вопроса без рывка на себя. Обычно ты сразу начинаешь требовать ответ руками.

Каин действительно просто устроен, как все мужчины. Особенно разозленные мужчины. Так что секунда и я чувствую крепкую ладонь на локте, а следом тот самый рывок.

— Я не буду помогать тебе, — мне приходится говорить ему в лицо, потому что он натолкнул меня на себя и протянул вторую руку к основанию шеи, зафиксировав на месте. — Нет, Каин, мне надоело подыгрывать тебе. Теперь всё сам… Хочешь быть ублюдком? Давай!

— Ты хорошо подумала?

Утром Дэн произнес верную вещь. Каин не умеет отыгрывать назад, даже когда хочет. Он привык, что за него это делают другие. Поэтому он пришел ко мне.

— Ты не хочешь отпускать меня в казино. Тебя понесло вчера из-за моей истерики и ты решил хорошенько меня проучить. Только вот незадача! Утром идея перестала казаться отличной.

Я выставляю локоть ему в грудь, чтобы справиться с прессом железных рук. Он безотчетно притягивает меня к себе.

— Без меня, Каин, — выдыхаю устало, теряя весь запал, да и дышать уже нечем. — Это ты не хочешь отпускать меня туда, вот и проси у себя. Я не буду.

Я не буду играть роль хорошей девочки и не буду больше помогать. Это он у нас актер, влюбился в образ последнего ублюдка и исполняет с сумасшедшим азартом, словно так получится спрятаться от произошедшего. Ведь чего ждать от подонка? Какие с него взятки? Это я прячу голову в капюшон, чтобы пройти мимо знакомых, а ему можно с гордо поднятой головой. Он ни от кого не скрывает, что способен на страшное. Да, так это выглядит со стороны. Но я провела целый год рядом с ним и знаю из каких картонок сделаны все его декорации.

— Если решился, то давай до конца, Каин. Самое время. Я ведь размякаю от хорошего отношения, а угрозы и грубый секс на меня больше не действуют. Тебе нужно придумать что-то новое.

— Всё сказала? Или осталось что-то?

— Всё!

— Не играй со мной, Лис, — произносит Каин медленно, — тебе не по плечу это дерьмо. Давай лучше по старому.

— Не по плечу мне или тебе? — я тоже умею криво улыбаться на его манер. — Сколько еще ты сможешь так со мной?

— Мне в кайф.

— Успокаивай себя.

— Успокоится нужно тебе. У тебя есть вода? — спрашивает Каин через мгновение.

— В бардачке.

Каин тянется к бардачку передо мной и нетерпеливо отщелкивает черную крышку. Только вместо воды, из него высыпается гора презервативов. Одиночные упаковки падают одна за другой и заваливают всё вокруг.

— Отлично придумано, — смеюсь я, не в силах выдать другую эмоцию. — У парней полный порядок с фантазией.

Я уже привыкла к таким “подколам”. Но вот Каин нет. Он вдруг срывается с места и выскакивает из авто. И всё мое веселье, пусть больное и нервное, снимает как рукой. Я запоздало хватаюсь за воздух, где только что была его рука, и со страхом смотрю на отдаляющийся силуэт.

— Каин! — истошно кричу я. — Каин, нет!!

Я выбегаю из машины вслед за ним и пытаюсь нагнать. Только куда там, злой и по-мужски уверенный шаг отдаляет его всё дальше от меня.

— Каин! Ключи были на капоте, — мне приходится кричать в раскрытую дверь, потому что Каин уже вошел в тренировочный зал. — Это мог быть кто угодно!

И мне все равно, кто это. Кто тут шутник и главный выдумщик, я не хочу потасовок.

— Где он?! — я хватаю за руку первого попавшегося знакомого. — Как его имя… Парень из гаража?

— Леша?

— Наверное. Где он?

— В раздевалку шел.

Каин найдет его первым, это точно. Он свернул в ту сторону, видимо, получил верное направление с той же легкостью. Ничего не остается, как идти к черной двойной двери, за которой начинаются стройные ряды шкафчиков и душевых, и попутно молиться.

В клуб ходят только мужчины и поэтому раздевалка одна, большое и прямоугольное помещение, где частенько кто-то ночует. Кроме женщин в клуб не ходят посторонние, Каин вместе с братом переделал его в тренировочную базу для команды. Так что тут все свои, иногда как дружная семья, а иногда как клубок змей.

Когда я подхожу к двери, она резко распахивается навстречу. Трое парней с перекошенными лицами сваливают подальше, хотя неожиданная встреча со мной немного корректирует их походки. Парни зависают и со злостью смотрят на меня.

— Уже начал? — спрашиваю я устало.

— В следующий раз думай, прежде чем жаловаться ему.

Я молча прохожу мимо и переступаю порог раздевалки. Тут звенит тишина, какая бывает между жестокими ударами. Нерв чувствуется в воздухе, и напряженные позы мужчин только подчеркивают настроение. Двое с оголенными торсами стоят у шкафчиков, и один из них жестами уговаривает приятеля не вмешиваться.

Да, приятель, не стоит, можно сильно пожалеть.

Каин не видит их, он стоит у большого окна с зеркальной тонировкой и на вытянутой руке держит обмякшее тело. Леша, да, Леша… Я вспоминаю, как он назвал свое имя, когда я спустилась к нему в гараж. Каин разбил ему лицо, вместо верхней губы кровавое месиво, а ссадина на переносице набухает на глазах. Завтра его молодое лицо будет выглядеть ужасно, если вообще останется на месте.

— Мо-ло-дец, — парень у шкафчиков обращается ко мне, отчетливо складывая буквы одними губами, после чего неприятно скалится.

Я не реагирую, понимая, что он тоже на грани. Подтолкнуть их друг к другу — пустяковое дело, тестостерон хлещет в таких местах потоками. Иногда встречными. Я вижу, что он хочет ввязаться в драку и готов предложить Каину себя в соперники.

— Каин, — зову я осторожно и иду к окну. — Ты убьешь его. Он же не боец…

Леша крепкий и высокий, но он обычный парень.

— Каин…

— Я слышу тебя! — он взрывается и почти заносит кулак для нового удара, но что-то его останавливает.

— Он уже пожалел… и усвоил урок. Не надо, я прошу тебя.

Каин колеблется, что с ним бывает редко. Странно, но он даже не кривится на мой голос, хотя я позволила себе много лишних слов из-за нервозности. Я понимаю это запоздало, прикусывая язык, но продолжаю приближаться. Мне отчаянно хочется дотронуться до него. До его налитой мускулистой руки, которая впилась в тело парня. Каин умеет контролировать силу, но оказаться под его прессом в любом случае жутко.

— Он недоумок, — выдыхает он еле слышно.

— Да, — я киваю как заведенная и глупо улыбаюсь из-за того, что он неожиданно выбрал детское оскорбление, а не грязное ругательство, — идиот. Он новенький и ничего не понимает. Наслушался глупостей и решил скреативить…

Я замолкаю, когда Каин разжимает ладонь. Парень падает вниз и со стоном растягивается на кафельном полу.

— Уберите его. Чтобы больше не видел.

— Ты не прав, — не сдерживается тот, что посмелей, и смотрит Каину в глаза.

Нет, нет!

Оказывается у меня есть силы на спринт, я за мгновение оказываюсь между ними, вцепляясь мертвой хваткой Каину в грудь.

— Остановись, — я умоляю его, чувствуя, что не выдержу даже один рывок, он может оттолкнуть меня, может отбросить в сторону, да что угодно в таком состоянии. — Они уйдут, они сейчас уйдут.

К счастью, благоразумие запоздало, но приходит к парням. Они больше не медлят и направляются к дверям, помогая избитому покинуть комнату. А на Каина по-прежнему страшно смотреть. Я поднимаю взгляд на его заострившееся лицо и не могу угадать, что он скажет или что сделает.

Он как будто не знает сам. Он опустошен и заторможен.

— Часто такое? — спрашивает он, первым прерывая молчание.

— Что?

— Над тобой издеваются?

И что ему сказать? Неприятную и очевидную правду или заштрихованную версию?

— Я в порядке, — я отступаю к окну и забираюсь на широкий подоконник.

— Я не это спросил.

— Каин…

— Что происходит у меня за спиной?

— Думал, у тебя эксклюзивное право считать меня шлюхой? — я прячу усмешку в ворот толстовки, опуская лицо. — У других тоже есть глаза. А вокруг как на подбор мужики с ублюдочным чувством юмора.

— Тебя трогали?

Я вздрагиваю, не ожидая столь прямого вопроса.

— Тебя трогали?! — Каин подходит вплотную и грубо встряхивает меня, почуяв нехорошее в моей паузе.

— Давай подождем завтра, у тебя будет стопроцентный ответ.

Каину не нравится мой ответ. Совершенно. Я вижу это по карим глазам, хотя в его руках совсем другой мотив. Нежнее и тоньше… Это все равно что петь слова из одной песни на мелодию другой. Поэтому я путаюсь в ощущениях, когда вижу его тяжелый и холодный взгляд, но чувствую мягкое прикосновение.

Он перестает душно сжимать меня, а, наоборот, тягуче проводит пальцами по плечам. Я даже ежусь от неожиданной ласки. И хочу выставить локти на манер барьера, решив, что он для чего-то отвлекает мое внимание.

— Каин?

— Что “Каин”?

— Что с тобой? Ты меня пугаешь.

Он криво улыбается на мою реплику, но тут же собирается и стирает веселье с волевого лица.

— Я и спокойный тебя пугаю?

Каин опускает ладони и кладет их на подоконник, сдавив мои бедра с двух сторон. И испытующе смотрит на меня, проведя линию от подбородка до моих глаз.

— Ты расскажешь мне. Все истории какие были.

— Сейчас?

— Да, сейчас. Здесь никого кроме нас.

— А если я не хочу?

— А если мне плевать?

Мне становится жарко от его близости, он давит горячей непреклонной стеной и смотрит так, будто хочет прожечь насквозь.

— Кто тебя трогал?

Его вопрос поменялся и стал хуже. Я закусываю нижнюю губу, не зная, как еще справиться с лавиной эмоций, которые хотят прорваться наружу. Нужен простой ответ, тупое “нет” и “ничего не было”, но у меня не получается произнести его вслух.

Я не хочу ничего ему рассказывать, вообще ничего, даже слегка касаться этой темы. Даже врать о ней. Я хочу забыть и не вспоминать, ведь у меня почти получилось вычеркнуть случившееся из памяти. Как выбросить пакет с мусором. Зачем держать его в доме? Чтобы запах пропитал каждую комнату?

Но Каин настроен получить ответ. Он запускает руку мне за спину и жарко проводит по пояснице, после чего надавливает и заставляет подвинуться к самому краю подоконника. Сам он не уступает ни миллиметра пространства, так что мне ничего не остается, как раздвинуть ноги и послушно обхватить его.

Наши тела наталкиваются друг на друга, и Каин нажимает указательным пальцем на подбородок, чтобы я подняла лицо и посмотрела на него.

— Кто трогал мою девочку? — произносит он с удивительным спокойствием.

Он словно действительно хочет поговорить по душам.

— Никто…

— Ты не умеешь лгать мне. Мы давно это выяснили.

— Каин, я не понимаю, чего ты хочешь от меня? О чем я должна рассказать тебе? О насмешках? Мы в мужском зале! Прикинь сам, что говорят мне вслед!

Черт, он не верит мне. Он читает меня как открытую книгу. И все же начинает заводиться из-за моего упрямства.

— Это я прикину и разберусь, — Каин кивает, а его взгляд на мгновение заволакивает штормовая буря.

— Снова драка? — я устало выдыхаю. — Или проведешь брифинг? “Хватит унижать мою шлюху?” Это ведь только твое право.

— Именно.

Каин резко надвигается и нажимает губами на мои губы. Это даже не похоже на поцелуй, он врывается в меня и берет языком. Так глубоко и ярко, что я задыхаюсь и вскоре ищу выход, вырываясь из его сильных рук. Но он хочет еще и еще, он не может насытиться и жадно ласкает меня языком. Я почти теряю себя. Его так много, что я перестаю ощущать границу, где его кожа, а где уже моя… И кто из нас делает движение, кто именно начинает его, а кто всего лишь эхо?

— Ты вся моя, — выдыхает он над моим ухом. — Никто не имеет права трогать тебя. Только, если я позволю.

Я понимаю, что он добавляет последнюю фразу из-за нашей битвы на счет казино, и мне становится противно. Мне кажется, что я всего лишь прикрываю глаза, но Каин остро чувствует все импульсы, исходящие от моего тела. Он обхватывает обеими руками мою шею и чуть отстраняется, чтобы получше разглядеть.

— Что происходит, Лис? — спрашивает он серьезно.

— Я устала.

— Еще один такой ответ, и я взбешусь.

— Каин, я не хочу…

Он не шутил.

Он рычит, а потом делает резкий шаг в сторону. Он со всей силы замахивается, после чего обрушивает кулак на стену. И тут же повторяет! Я беспомощно хватаюсь за его локоть, но он выскальзывает из моих рук и выпрямляется до упора. На стене появляется кровавый отпечаток разбитых костяшек, когда он ударяет второй раз и уже по искалеченному. Он издает злобный рык из-за полыхнувшей резкой боли, но не останавливается.

— Нет!

Слова бесполезны, и я рывком подныриваю под его руку и просто-напросто занимаю то место, которое он избрал мишенью. Я прижимаюсь к стене и зажмуриваюсь, но Каин тормозит в последний момент. Он с трудом ловит очередной удар и дотрагивается до стены раскрытой ладонью, гася инерцию.

— Идиотка! — бросает он со злостью. — Не делай так никогда!

— Это ты идиот! Ненавижу тебя! — я толкаю Каина в плечо и следом скручиваю его рубашку между пальцами. — Всем сердцем ненавижу!

Я хочу разорвать ее на мелкие кусочки, хоть что-то разорвать и избить! Чтобы нельзя было ни сшить, ни исправить! Никогда! И Каин с легкостью помогает мне, он одним уверенным движением отрывает полу рубашки, в которую я вцепилась, и оставляет ее в моих руках как чертов сувенир на память.

Теперь на ткани отпечатались красные следы от мужской ладони.

— Не успокоишься, пока не зальешь кровью всё?! — меня несет и я шиплю ему в лицо, как обезумевшая. — Пока не залезешь прямо в душу?!

Я отбрасываю кусок джинсовой ткани и сквозь сорвавшиеся слезы смотрю на Каина.

— Кто меня трогал? — повторяю я дрогнувшим голосом. — Твой брат меня трогал! Я его боялась, понимаешь?! Я только поэтому придумала о нас с тобой, чтобы он остановился… Он ничего и никого не боялся, кроме тебя. Кроме тебя одного, Каин!