Будь моей стаей

Агата Колобанова

Феофан – взрослый, солидный и знающий себе цену кот. Боня – наивный суетливый щенок, который еще почти ничего не знает о мире вокруг себя. У этих двоих нет ничего общего… кроме общих людей. И общей беды, которая заставила двух таких разных существ собраться в одну, дружную и отважную стаю и проделать путь, который поодиночке немыслим для любого из них.

Часть 4. Побег

Обычная, дешевая пластиковая корзина-«переноска» тесновата даже для одного небольшого животного. А уж вдвоем-то в ней и вовсе плохо. Очень плохо.

С бесконечным покорным терпением, которое встречается только у животных, большой мохнатый кот и лопоухий щенок сидели, прижавшись друг к другу, и ждали, когда же, наконец, люди выпустят их из заточения.

Девчонки пришли ближе к вечеру.

Открыли корзину…

Феофан хотел размять затекшие лапы, почистить пропахшую собачьим запахом шубку. Справить нужду, в конце концов. К тому же, он был голоден, очень-очень голоден.

Он мрачно терпел назойливое тисканье очкастой девчонки, ожидая, когда она его, наконец, отпустит.

Потом, пытаясь намекнуть, что ему надо на землю, несколько раз мяукнул. Потом начал вертеться, сучить лапами, пытаясь высвободиться.

«Пусти! Пусти! Мне надо, срочно надо!»

Поняв, что старший товарищ вырывается, Боня тоже начал вертеться, кряхтеть, скулить и визжать.

«Сейчас взрослые услышат, сажаем быстрее их в «переноску!» — всполошилась веснушчатая девчонка.

Несмотря на сопротивление, сильные большие человеческие руки запихнули кота и щенка обратно в корзину и закрыли крышку.

«Как это? Почему? Зачем? ВЫПУСТИИИТЕ!» — возмущенно кричал Боня.

Потом, поняв, что люди не возвращаются, перестал вопить и тихо захныкал.

«Хочу писать. Хочу бегать. Не хочу тут сидеть!»

Феофан хотел грубо оборвать это нытье — ему тоже было плохо.

Но даже если он покусает щенка, выбраться наружу это не поможет.

Выбраться. Наружу.

Упершись задними лапами в пол «переноски», кот навалился лопатками и загривком на крышку, пытаясь ее поднять.

Раз. Еще раз. Еще…

Боня не понял, что делает кот, но тоже начал суетиться — метаться по «переноске» и скрести лапами ее стенки.

С одного края крышка, вроде бы, слегка подалась, пошевелилась. Феофан сдвинулся туда, чтобы еще раз попытаться ее приподнять.

«Выход, тут выход?» — бросился к коту щенок.

Оба зверя оказались в одном углу «переноски», стоящей на древнем шатком верстаке. Корзина пошатнулась и упала вниз, на старые доски пола.

«Смотри, смотри, дырка!»

Кот оглянулся на восторженный крик щенка.

И впрямь, дырка. От удара стенка корзины треснула и края трещины сдвинулись.

Подойдя поближе, кот попробовал зацепить край лапой и потянуть на себя.

С трудом, медленно, неохотно, пластиковая решетка начала подаваться.

«Я помогу!»

Щенок ухватил зубами уже сдвинутый котом край трещины и начал быстро и сильно дергать раз за разом. Оторвал, ухватил кусок рядом.

Кот изумленно наблюдал, как увеличивается дыра под зубами упорного маленького существа.

«Хватит, мы уже пролезем, пусти!»

Азартный Боня не сразу понял, чего от него хочет Феофан. Но, наконец, перестал грызть и пролез наружу.

«Мы выбрались, выбрались!» — радовался щенок.

«Да-да, выбрались, молодец» — похвалил его кот, вылезая из сломанной корзины. Подпрыгнул вверх, цепляясь когтями, забрался по старым доскам стены, и вылез наружу через дыру под крышей.

«Феофан, ты куда, а я? А меня?» — всполошился щенок.

«Оставайся тут, ты мне не нужен» — огрызнулся кот.

«Нет, нет, так нельзя! Это неправильно! Мы же СТАЯ!»

«Кому нужна твоя стая?» — презрительно хмыкнул Феофан, спрыгивая вниз.

Щенок рыдал и кричал ему вслед, но какое дело Феофану до этого лопоухого нелепого создания?