Пропавшие души

Ава Рид, 2022

Любовь всей жизни или работа мечты? А что бы выбрали вы? «Пропавшие души» – вторая книга цикла, действие которого разворачивается в больнице Уайтстоун. Герои этой серии не только будут спасать жизни пациентов, но и заводить новых друзей и влюбляться. Сьерра Харрис знает: сердце не может разбиться, но оно испытывает боль. Именно поэтому ее интересует только карьера. Романтические отношения ей не нужны. Перед поступлением на стажировку в больницу Уайтстоун Сьерра пообещала себе ни на кого не отвлекаться и даже не заводить друзей. Она собирается посвятить себя работе и стать лучшим интерном кардиохирургии. Когда жизни доктора Митча Риверы угрожает опасность, Сьерра понимает, что больше не может игнорировать свои чувства к нему. Она должна держаться от него подальше и сосредоточиться на своей цели. Но как ей выбросить красавчика Митча из головы? Для фанатов Моны Кастен, Анны Тодд, Эммы Скотт и Сары Шпринц. «Ава Рид снова очаровала меня уникальной и эмоционально заряженной историей. “Пропавшие души” – это выброс адреналина, приправленный здоровой дозой любви». – Николь Бём, автор серии «Golden Hill»

Глава 9. Митч

Проснувшись ночью и увидев сидящую у моей кровати Сьерру, я подумал, что она мне снится или мерещится, и снова уснул. Но теперь понимаю, что это был не сон.

Сьерра приходила сюда. Минуту назад она выбежала из палаты так, словно за ней черти гнались. Она не шумела — напротив, двигалась как можно тише. Но, услышав, как распахнулась дверь, я осторожно приоткрыл глаза и увидел, как Сьерра проскользнула в образовавшуюся щель.

Я улыбаюсь при мысли, что Сьерра просидела со мной всю ночь. И явно не хотела, чтобы я узнал об этом. Улыбаюсь еще шире. Ее план сработал бы, не зазвони телефон так громко — с тех пор, как меня перевели из операционной, мне постоянно хочется спать. Такое чувство, словно меня привязали к квадроциклу и протащили по пустыне Аризоны.

Тру лицо здоровой рукой, при каждом движении вздрагивая от боли. Потом осторожно беру пульт управления от кровати и поднимаю изголовье, чтобы сесть. Дотянувшись до телефона, звоню маме, которая только что разговаривала с Сьеррой. В голове не укладывается… Почему она ответила? Однако с тем же успехом я мог бы спросить себя, почему притворялся спящим, хотя давно проснулся и все слышал. Хорошо, почти все. Был момент, когда Сьерра говорила так тихо, что я не разобрал ни слова.

— До чего же она миленькая, когда проснется, — бормочу я, слушая гудки.

— ¿Sí?

— Hola, mamá.

— Митч? — с облегчением вздыхает мама. — ¡Corazón mío! — всхлипывает она, и у меня щемит сердце.

Я ненавижу огорчать ее.

— Lo siento, mamá. Perdóname, — выдавливаю я и, не сдержавшись, тоже начинаю плакать, потому что устал и потому что на другом конце линии не кто-нибудь, а моя мама, и она слишком далеко, чтобы я мог обнять ее. Мама научила меня, что плакать — это нормально. «Llorar limpia el alma, — всегда говорила она. — Плач очищает душу». Что бы кто ни говорил, а это не умаляет мужественности мужчин.

— ¡No manches!

— Я серьезно, claro? Извини. Мне очень жаль. — Мой голос звучит хрипло и взволнованно.

— ¡Ya! Знаю, знаю. Но за что ты извиняешься? Это был несчастный случай.

— Я в порядке.

— ¡Mitch Emiliano José Rivera! No me lo creo. Тебя прооперировали. Мне сказали, что у тебя… quemaduras. Ожоги, да? Я должна радоваться, что ты вообще выжил! Как ты можешь быть в порядке?! — возмущается мама. Она кричит так, что мне приходится отвести телефон от уха. Мама перестала плакать и теперь злится. Она невероятно темпераментная.

— Bien, ты права, слышишь? Я не в лучшей форме. Но… — Быстро провожу рукой по волосам и на мгновение закрываю глаза. — Все будет хорошо. Травмы у меня ерундовые.

Правда? Останутся рубцы, но самый глубокий слой ткани не омертвел. Уже хорошо. Буду держаться за эту мысль.

Слышу, как мама глубоко вдыхает и выдыхает:

— Не знаю, смогу ли в это поверить, но у меня нет выбора. Твои сестры и брат тоже очень переживают. Так жаль, что у меня нет возможности приехать к тебе. Камила болеет, и Хуан тоже заразился… Я не могу оставить на них Марию. Ваш отец много работает и…

— Мама, — перебиваю я. — Я знаю. Ничего страшного. Надеюсь, Камила и Хуан не подхватили ничего серьезного?

— Нет. — Я представляю, как мама отмахивается. — Простая простуда, но температура никак не спадает.

— Ясно. Передавай им привет, пусть быстрее выздоравливают.

— Передам. Они тоже передают тебе привет и спрашивают, когда ты навестишь нас.

Этот вопрос вызывает у меня улыбку.

— Мне понадобится еще несколько недель, чтобы прийти в форму и чтобы ожоги зарубцевались. Ты не против, если я приеду на несколько дней после Нового года?

— О! Это было бы чудесно. Твой отец, сестры и Хуан будут очень рады. Но сначала ты должен встать на ноги. Не забывай хорошо питаться.

— Постараюсь взять несколько выходных. Мам, не волнуйся. Все будет хорошо.

Мама что-то неразборчиво бормочет, а потом добавляет:

— Я звонила несколько минут назад, но ты спал. Тебя разбудила твоя коллега? Или мой звонок?

— Ни то ни другое. Я не спал.

— ¿De verdad? Тогда почему та девушка сказала, что ты спишь?

— Эм-м-м… дело в том, что я… — И как мне теперь выкрутиться?

— Митч! Очень надеюсь, ты не наделаешь глупостей и будешь себя прилично вести! — предостерегающе говорит мама. Она слишком хорошо меня знает.

— Очень постараюсь, — отзываюсь с усмешкой.

— Девушка сказала, что вы работаете вместе. Это она, да? Она кажется довольно милой и… С ней все в порядке?

Усмешка сползает с моего лица, под ложечкой неприятно тянет.

— У меня еще не было возможности спросить, но думаю, что да.

Мне не дает покоя вопрос: что делала Сьерра сразу после взрыва? Была у лифтов? Неужели она видела все? Господи боже, неужели она видела меня? Чувствую, как сжимается горло. Надеюсь, что нет, что Сьерра задержалась в отделении неотложки или уже поднялась наверх с Лорой. В противном случае… если она была там, когда мы садились в лифт… Мне бы очень хотелось уберечь ее от этого.

Мои мысли постоянно возвращаются к произошедшему — и это при том, что я едва пришел в сознание. Каково же остальным? Качаю головой. Нет, Сьерра не должна была этого видеть. Наверняка я представлял жалкое зрелище, с такими ранами… Больше всего меня пугает мысль, что это заставит Сьерру отдалиться от меня еще больше, что она не сможет спокойно на меня смотреть…

Нет, она не должна была видеть меня лежащим в том лифте…

— Она красивая?

— ¡Mamá!

— А что? Эта девушка врач, а значит, умная. Она показалась мне дружелюбной, и, кажется, она правда о тебе беспокоится. Теперь мне интересно, красивая ли она. Что в этом плохого?

— Dios mío, да, Сьерра красивая. А еще своенравная, саркастичная, дерзкая, остроумная, — начинаю перечислять, думая о Сьерре, пока мама не заходится громким смехом.

— Похоже, она тебе не по зубам. Но не сдавайся.

— Понятия не имею, о чем ты, — лгу я.

— От тебя одни огорчения, — заявляет мама, но в ее голосе слышится улыбка. — Ya sabes que te quiero.

— Я тоже тебя люблю.

— Береги себя. Дай знать, если тебе что-нибудь понадобится или тебе станет хуже, ладно? Рада, что ты цел.

— Я тоже, — соглашаюсь, пусть и не знаю, насколько «плохо» то, что со мной случилось. У меня не хватает смелости взглянуть на ожоги. Мне снятся кошмары, и я часто просыпаюсь в поту и ничего не могу вспомнить. Ничего, кроме взрыва, удара, сбившего меня с ног. Потом — сплошная темнота.

Попрощавшись с мамой, прокручиваю в голове наш разговор. Мне хочется обнять ее, но это невозможно. Остается только смириться. Я понимал, на что иду, когда вместо того, чтобы вернуться домой, к семье, решил остаться в Америке, окончить медицинскую школу и пройти интернатуру. Это мой выбор, и то, что я почти не вижу родителей, брата и сестер, — его следствие. От осознания этого не легче, но у меня есть цель — стать одним из лучших кардиохирургов. Может, после этого я вернусь в Мексику. Кто знает?

Устало закрываю глаза и отчетливо ощущаю повязку на груди и животе. Кожа под бинтами особенно чувствительная. Хорошо, что боль терпимая. Не колющая, а скорее тянущая, давящая и тупая.

Но ни мама, ни мои мечты, ни раны не отвлекают меня от мыслей, которые крутятся в голове.

Мыслей о Сьерре.

Я бы солгал, если бы сказал, что Сьерра не привлекла мое внимание в первый же день, что не очаровывала меня все больше с каждой минутой, проведенной рядом с ней. Лора — единственная, кого Сьерра подпускает к себе, и после того, что я выкинул несколько недель назад, моя позиция в ее рейтинге значительно упала.

Мьерда! Я по-крупному облажался и натворил дел — пусть и из лучших побуждений.

Тем удивительнее, что Сьерра пришла сюда. И не просто пришла — а заснула у моей кровати.

Она случайно поговорила с моей мамой, что довольно забавно. Жаль, что я не видел выражения ее лица… Что не открыл глаза и не посмотрел на нее. Интересно, что бы тогда произошло? Может, Сьерра сбежала бы еще быстрее? А может, осталась?

Господи, ну почему я притворился спящим?!

— Кретин, — шепчу и вздыхаю. Похоже, стоит Сьерре оказаться в пределах видимости, как у меня отключается мозг: я делаю, думаю и говорю глупости. Это чертовски утомительно.

Я хочу провести с Сьеррой больше времени… поэтому останусь в Финиксе. Не вернусь домой. Без нее — не вернусь.

Хочу понять, что между нами происходит.