Хивинское ханство

Хиви́нское ха́нство (узб. Xorazm, حارذم, Xiva Xonligi) — принятое в русской исторической традиции название Хорезмского государства в период его существования (1512—1920). Само государство всегда именовало себя как Хорезм, а Хивинским ханством стало называться у российских историков в честь своей столицы — Хивы. Хивинское ханство, наряду с Бухарским ханством (Бухарским эмиратом) и Кокандским ханством, было одним из трёх узбекских ханств в Средней Азии.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

В XV в. Хорезм стал предметом борьбы между потомками Тимура и династией Джучидов, а в 1431 г. подвергся нашествию кочевых узбеков во главе с Абул-Хайром. В начале XVI в. Хорезм был завоеван Шейбани-ханом и после короткого владычества Персии при Шах-Исмаиле, здесь окончательно утвердились узбеки, основавшие Хивинское ханство. Главным городом в XVII в. стала Хива. Немалую роль здесь сыграла природа. Из-за изменений в направлении течений рукавов Амударьи в северной части ханства стало мало воды, и жители были вынуждены заселять юг.

Наиля Бекмаханова, Присоединение Центральной Азии к Российской империи в XVIII–XIX вв., 2015

В сер. XVI в. мервский хан Абу-л-Мухаммад из династии хивинских Шайбанидов (Арабшахидов) лишился единственного сына и, чтобы после его смерти город не перешёл к представителям другой ветви рода, признал своим наследником сына цыганской танцовщицы, утверждавшей, что она родила ребёнка от хана. После смерти Абу-л-Мухаммада (ок. 1567 г.) этот ребёнок вступил на престол под именем Нур-Мухаммад-хана, хотя многие хивинские султаны отказывались признавать его законным потомком Чингис-хана и презрительно именовали «Лули-бече» (цыганёнок). Несмотря на постоянные покушения на его власть со стороны других султанов-Арабшахидов и вторжения бухарских войск, он в течение длительного времени (более 20 лет) удерживал власть над Мервом, пользуясь поддержкой со стороны бухарского хана и персидского шаха. Лишь в начале 1590-х гг. под натиском бухарской армии он был вынужден покинуть Хивинское ханство и остаток жизни провести при дворе персидского шаха[299].

Роман Почекаев, «Чингизово право». Правовое наследие Монгольской империи в тюрко-татарских ханствах и государствах Центральной Азии (Средние века и Новое время), 2016

В декабре 1858 г. после семимесячного отсутствия миссия Игнатьева вернулась в Оренбург. Оценивая итоги своего посольства, Игнатьев писал: «Главнейший и существеннейший результат посылки нашего агента в Среднюю Азию в 1858 г. заключается в том, что рассеялся туман, заслонявший ханства от глаз русского правительства, которое наконец прозрело и узнало настоящую цену «дипломатических сношений» с хивинскими ханствами и Бухарой»[84]. «Вывод был однозначный: «На трактаты полагаться нечего», необходимо «физическое воздействие» на хивинское правительство, «рано или поздно нам придется занять устье Амударьи, построить там укрепление для обеспечения плавания наших судов»[85]. Как бы продолжая эту мысль, Черняев в своем отчете писал: «Средства для этого у нас есть. Затем разве мы пришли сюда, чтобы здесь комфортабельно устраиваться и заводить хозяйство, – для этого у нас много земли в России и более к тому удобной. Нам нужен этот край для распространения нашего влияния на Среднюю Азию…»[86]

Евгений Александрович Глущенко, Россия в Средней Азии. Завоевания и преобразования, 2010