Инородцы

Иноро́дцы — особая категория подданных в рамках права Российской империи, отличавшаяся по правам и методам управления от остального населения империи. В обиходном словоупотреблении термин применялся ко всем подданным Российской империи неславянского происхождения, но формально-юридически он относился лишь к явно перечисленным в законе этническим группам (части народов азиатского происхождения).

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Формирование новой Комиссии началось с опубликования манифеста 14 декабря 1766 года, выборов и созыва депутатов для сочинения проекта нового уложения. Комиссия составлялась из представителей правительственных учреждений и из депутатов от различных классов населения. Сенат, Синод, коллегии и главные канцелярии центрального управления послали по одному представителю. По одному депутату было назначено от домовладельцев каждого города, каждого уезда, от дворян-земледельцев и каждой провинции, по депутату от однодворцев, от пахотных солдат, от государственных черносошных крестьян и от инородцев каждого народа, итого – 4 депутата от провинции. Уездные и городские выборы были прямые, по провинциям – трехстепенные. Таким образом, в Комиссии были представлены правительственные учреждения, некоторые сословия, инородные племена и представители с мест жительства. Депутатам было назначено жалование. Они находились под «собственным охранением» императрицы пожизненно, в «какое бы прегрешение» ни впали, освобождались от смертной казни, пыток и т. д. Им выдали специальные значки. На местах при выборах депутатам давали наказы об «общественных нуждах и отягощениях». Депутат отвечал перед своими избирателями за своевременное представление их ходатайств.

Алексей Соколов, Россия из глубин веков и сегодня. Политическое, экономическое и духовное становление, 2009

2 июня 1887 года был издан закон «О введении воинской повинности для инородцев Терской области, а через неделю, 9 июня, появился закон, регламентирующий порядок взимания налога с мусульман Терской области, заменяющего исполнение воинской повинности367. «Политическая неблагонадёжность» кавказских мусульман заставила власть отказаться от предложения образовывать из них строевые части. С 1886 года, по распоряжению военного министра, новобранцы-туземцы из Терской области распределялись только в войска, расположенные на Кавказе368.

З. Х. Ибрагимова, Чеченский народ в Российской империи. Адаптационный период, 2006

2 июня 1887 года был издан закон «О введении воинской повинности для инородцев Терской области, а через неделю, 9 июня, появился закон, регламентирующий порядок взимания налога с мусульман Терской области, заменяющего исполнение воинской повинности441. «Политическая неблагонадёжность» кавказских мусульман заставила власть отказаться от предложения образовывать из них строевые части. С 1886 года, по распоряжению военного министра, новобранцы-туземцы из Терской области распределялись только в войска, расположенные на Кавказе442.

З. Х. Ибрагимова, Мир чеченцев. XIX век, 2010

Восточными инородцами, которым во владение отдавались земли, конфискованные у репрессированных, обильно пополнялась и главная социальная опора Грозного – поместное дворянство. Писцовые книги некоторых уездов свидетельствуют, что в результате такой политики «служилые татары» стали составлять более трети местных помещиков.

С. М. Сергеев, Русская нация. Национализм и его враги, 2017

В истории колонизации Сибири, и особенно ее северо-восточной части – Якутии, большую роль сыграла ссылка – практика выселения преступников, повинных в совершении тяжелых преступлений, «в Сибирь», восходящая к середине XVII века: уже в Уложении 1649 года за некоторые преступления устанавливалась ссылка «на житье на Лену». Особое место в сибирской ссылке занимали две групы ссыльных: религиозные ссыльные (старообрядцы и сектанты) и политические ссыльные. Первые сыграли значительную роль в экономическом развитии края, вторые много сделали для его изучения и культурного развития. Расцвет якутской ссылки относится к XIX веку: к концу этого столетия уголовные ссыльные вместе с добровольно прибывшими с ними членами семей составляли примерно 66,2% всего русского населения края (Бахрушин 1955: 33—35). Правительство, стремясь увеличить русское население края, всячески поощряло оседание ссыльных в Сибири – и даже выплачивало специальные пособия крестьянам, выдававшим дочерей за ссыльных. Однако меры к устройству браков русских с русскими оказались недостаточными, и браки русских с инородцами были широко распространены (Азиатская Россия 1914: 185).

Н. Б. Вахтин, Русские старожилы Сибири: Социальные и символические аспекты самосознания, 2004

Нет сомнения, что в сих участках заключается вышеупомянутый недостаток. Но надобно заметить, что не все показанное в ведомости количество земель находится внутри Китая. К губернии Чжи-ли причислено 4925 цин в Монголии в аймаках Карцинском и Чахарском; к губернии Сань-си причислены 18071 цин в аймаке Тумотском; к губернии Фу-цзянь 2097 цин на острове Тхай-вань (Формоза); к губернии Гань-су 10206 цин в Урумци и Бар-кюли, 115 в Кобдо, 393 в Туркестане. Все сии земли возделываются китайскими переселенцами. Напротив, земли, принадлежащие тангутам в губерниях Гань-су и Сы-чуань и инородцам в губернии Юнь-нань, все оставлены без измерения, потому что инородцы живут на особливых правах, более ведут кочевую жизнь и платят ясак. Обширное пространство заповедных и звероловных мест в Маньчжурии оставлено без измерения.

Н. Я. Бичурин, Неизвестный Китай. Записки первого русского китаеведа, 2016

В это время Милютин проводил и военную реформу. По своей сути она была важной и нужной – заменить рекрутскую систему воинской повинностью. Но когда в 1875 г. Устав о всеобщей повинности распространили на казаков, это было воспринято как оскорбление. Казаки всегда рассматривали свою службу не в качестве «повинности», а долга, своего главного предназначения. А в этом Уставе казачьи войска перечислялись даже после запаса, перед частями из инородцев. Их вообще относили не к основному составу армии, а к «вспомогательным войскам»! Срок службы казаков в строю сокращался до 4 лет. И при этом казачьи полки были распределены «четвертыми» в общеармейские кавалерийские дивизии.

В. Е. Шамбаров, «Пятая колонна» Российской империи. От масонов до революционеров, 2016

Население губернии на 9/10 являлось сельским и на 85 % русским. Из остальных национальностей наиболее многочисленными были зыряне (коми) – около 7 % населения, карелы – 6 %, самоеды (ненцы) – 1 % и лопари – 0,5 %[30]. Среди этих народов в начале ХХ века не имелось влиятельных национальных движений. Также в губернии не существовало и заметных религиозных конфликтов, если не считать проживавших здесь нескольких тысяч староверов, на протяжении веков преследовавшихся властями[31]. Все проживавшие в губернии инородцы давно были обращены в православие, и некоторые из них, в частности зыряне, в значительной части обрусели. Самоеды и лопари вели преимущественно кочевой образ жизни в обширных Мезенской и Печорской тундрах, а также на Кольском полуострове и на рубеже веков представляли собой скорее объект научного интереса и попечительской заботы со стороны властей и интеллигенции, чем вызов единству империи[32]. И лишь в Карелии, не без содействия Финляндии, в начале века стали появляться национально-культурные общества[33]. В годы Гражданской войны именно карельское национальное движение при поддержке интервенции финских отрядов стало заметным политическим фактором в войне и бросило вызов контролю как белой, так и красной власти над карельскими районами Севера.

Л. Г. Новикова, Провинциальная «контрреволюция». Белое движение и гражданская война на русском Севере, 2011

За последнее время все чаше и чаще слышатся претензии народа «избавить от подкупного суда и оградить его интересы по русским законам». В подобных случаях изъять из ведения народного суда туземцев не представляется, конечно, возможным, так как, с одной стороны, общий суд, совершенно не знакомый с обычным правом инородцев, не будет в состоянии разобраться в таких иногда запутанных имущественных отношениях и обязательствах, которые могут быть разрешены только при знакомстве с требованиями шариата и обычного права туземцев. С другой же стороны, упразднение существующего института мусульманского народного суда и передача его функций компетенции мировых судей Империи вызовет неодолимые затруднения в подыскании лиц, основательно знакомых с мусульманской юриспруденцией. Но достоинство народного суда могло бы быть до некоторой степени восстановлено, если бы должности лиц волостной и сельской Администрации замещались бы не по выборам от народа, а по назначению от Правительства. Таким образом должности эти были бы сразу поставлены в условия полной независимости от той или другой партии, а отсюда, следовательно, и суд был бы освобожден от существующей в настоящее время во многих случаях зависимости от должностных лиц волостной и сельской Администрации и всецело подчинился бы непосредственному общению с народом, исключительно занявшись разбором жизненных потребностей его.

Б. М. Бабаджанов, Туркестан в имперской политике России: Монография в документах, 2016

Господствующей религией было православие (церковь управлялась императором через Синод). Все население считалось подданными Российской империи (мужское население от 20 лет присягало на верность императору). Подданные империи делились на четыре сословия («состояния»): дворянство, духовенство, городские и сельские обыватели. Местное население Казахстана, Сибири и ряда других районов империи выделялось в самостоятельное сословие – инородцы.

Коллектив авторов, Последний император Николай Романов. 1894–1917 гг., 2010

Помимо русских, украинцев, белорусов, поляков, в запасном полку находились представители других национальностей. Так, из 268 прибывших из Бирского уезда Уфимской губернии 12 сентября 1914 г., зачисленных в 1-ю роту части, русские составили 36 чел., остальные были башкирами и татарами; из 250 чел. личного состава 5-й роты русских насчитывалось 104, «инородцев» – 145 чел. Из 198 ратников ополчения 2-го разряда, прибывших в полк из Бирского уезда в октябре 1915 г., русских оказалось четверо, остальные – башкиры и татары[223]. В июле 1915 г. в полку числилось 12 немцев-колонистов[224]. Тогда же в числе 98 призывников из Тарского уезда Тобольской губернии находились один лютеранин и один католик (Л. И. Козловский)[225]. Среди новобранцев досрочного призыва 1917 г. из Тюкалинского уезда той же губернии в августе 1915 г. было два лютеранина Готлиб Готлибович Гец и Иоаганн Готлибович Гофман[226]. Зато среди 729 новобранцев досрочного призыва 1916 г., прибывших в запасной батальон из Барнаульского уезда Томской губернии 8 августа того же года, за исключением одного католика, все остальные были православными, т. е. русскими, белорусами и украинцами[227]. В октябре 1916 г. в числе 302 ратников ополчения 1-го разряда из Мариинского уезда той же губернии имелось 10 католиков и два мусульманина[228].

М. В. Шиловский, Первая мировая война 1914–1918 годов и Сибирь, 2016

С развитием военного дела московское правительство в 30-х гг. XVII в. начало формировать новые воинские формирования: солдатские, рейтарские и драгунские полки. Солдатами были воины пеших полков. Рейтары – это тяжелая кавалерия, вооруженная карабинами, пистолетами и саблями. Драгуны – кавалеристы, которые могли сражаться в конном и пешем строю. Они получили название полков «нового строя» или «иноземного строя». Они создавались на случай войны или для несения пограничной службы путем добровольного найма служивых и вольных людей. В середине века правительство перешло к принудительной записи мелкопоместных дворян в рейтарские полки и набору «даточных людей» в солдатские и драгунские полки. Офицерский состав первоначально в них был из иностранцев, но в течение XVII в. постепенно вытеснялся русскими офицерами. Кроме того, для военной службы привлекались конные «служилые инородцы» – татары, мордва, калмыки, башкиры и др. В некоторых случаях правительство нанимало иноземные войска.

Коллектив авторов, История суда и правосудия в России. Том 2: Законодательство и правосудие в Московском государстве (конец XV – 70-е годы XVII века), 2017

Из инородцев, в общем, входящих в состав населения в очень незначительном количестве (всего 2,1 %), впервые проникли сюда евреи, явившиеся на территорию области из Польши уже с первым колонизационным потоком в качестве торговых людей; особенно же усилился прилив евреев во время панской колонизации. В настоящее время наибольшее число евреев живет в Полтавской и Черниговской губ., где еврейское население составляет от 1–5 % населения, доходя в уездах Черниговском, Нежинском, Мглинском, Стародубском и Новгород-Северском до 5—10 %, а в Кременчугском до 10–16 %. В Харьковской губ. процент еврейского населения не превышает 1 % и только в Харьковском уезде колеблется между 1–5 %. Поселение в пределах области немцев-колонистов, греков (Нежинский у.) и цыган относится уже к XVIII в. и главным образом ко времени имп. Екатерины II.

Яков Ставровский, Малороссия. Новороссия. Крым. Полная история южного русского края, 2014

К сожалению, данная проблема, впервые обозначенная еще в трудах Г.Ф. Миллера, С.П. Крашенинникова и Г.В. Стеллера, впоследствии не получила должного внимания в литературе. Отечественные историки XIX – первой половины XX века, охотно сравнивая русских казаков с испанскими конквистадорами и считая главной причиной русско-аборигенных конфликтов «зазорное» поведение казаков и ясачных сборщиков, которые без удержу грабили «инородцев», просто констатировали это как факт, не пытаясь выяснить мотивацию и факторы подобного поведения. Аналогичная картина, кстати, наблюдается и в зарубежном сибиреведении, которое русское продвижение по Сибири всегда считало завоеванием и экспансией2.

Коллектив авторов, Регион в истории империи. Исторические эссе о Сибири, 2013

С инородцев взималась оброчная подать в деньгах, а с кочевых и бродячих – ясак. Пастбищные земли были значительны.

В. И. Клюшников, Земля и люди. Каждый при своем, 2015

В дальнейшем взгляды императора на проблему инородцев испытывали влияние консерватора К.П. Победоносцева[22], относившегося к еврейству явно негативно. Хотя и сам Александр III был достаточно тверд в своих убеждениях, по сути антиеврейских.

Коллектив авторов, Черта (сборник), 2017