Формальная логика

Форма́льная ло́гика — наука о правилах преобразования высказываний, сохраняющих их истинностное значение безотносительно к содержанию входящих в эти высказывания понятий, а также конструирование этих правил. Будучи основателем формальной логики как науки, Аристотель называл её «аналитика», термин же «логика» прочно вошёл в обиход уже после его смерти в III веке до нашей эры.

Формальная логика, в отличие от неформальной, организована как формальная система, обладающая высоким уровнем абстракции и чётко определёнными правилами . Формальная логика занимается выводом нового знания на основе ранее известного без обращения в каждом конкретном случае к опыту, а применением законов и правил мышления. Начальной ступенью формальной логики можно считать традиционную логику[неизвестный термин], а её следующей ступенью — математическую логику, использующей формализацию, подобную математической, символический аппарат и логические исчисления.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Это означает, что искусственное разделение общих методов можно, в сущности, удержать лишь с точки зрения старинной формальной логики, признававшей, что методы мышления могут быть полностью изучены самостоятельно, в связи с предметом их применения, как если бы они могли существовать независимыми. Такова крайность, к которой схоластическая переработка логики Аристотеля привела все классические учения об умозаключении, – направление, достигшее своего апогея и нашедшее себе самое радикальное теоретическое оправдание в системе «формализма» Канта.

Шарль Лало, Введение в эстетику, 1912

В заключение необходимо упомянуть о логике стоиков – системе знаний, разработанных приверженцами мегаро-стоической школы, стоиками Зеноном и Хризиппом и мегариками Диодором, Стилпоном, Филоном и Евбулидом. В результате деятельности этой школы современная логика получила анализ логических понятий отрицания, конъюнкции, дизъюнкции и импликации. Задачей логики они видели избавление от заблуждений и создание возможности правильно судить о вещах. Логика должна изучать не только словесные знаки, но и мысли, выражающиеся в них. Выходя за рамки формальной логики, представители мегаро-стоической школы делили логику на диалектику и риторику.

Д. А. Шадрин, Логика: конспект лекций

Служение философии всеобщему является своеобразным пробным камнем философии. Дело в том, что в современной мысли всеобщее, как и подавляющее множество других философских и научных понятий, рассматривается операционально (лат. operatio – действую), т. е. с точки зрения исследовательского действия, например теоретического конструирования, вычислений, эксперимента и т.д. Всеобщее, сложное или простое – это значения понятий, создаваемые или подтверждаемые действиями. Например, всеобщее (универ-сальное) – это нечто постоянное в некотором множестве действий (преобразований), а именно: понятия формальной логики как схемы внешних действий человека, физические постоянные, культурные универсалии, праязыки и т.д.

Сергей Лобанов, О природе философии

Описанному смыслу понятия анализа родственно более специальное понятие формально-логического (логического) анализ. Логический анализ – это уточнение логической формы (строения, структуры) рассуждения, осуществляемое средствами современной формальной логики. Такое уточнение может касаться как рассуждений (логических выводов, доказательств, умозаключений и т. п.) и их составных частей (понятий, терминов, предложений), так и отдельных областей знания. Наиболее развитой формой логического анализа содержательных областей знания, содержательных понятий и способов рассуждения является построение формальных систем, интерпретируемых на этих областях или с помощью данных понятий, – формализованных языков. Логический анализ – один из основных познавательных приёмов науки, значение которого особенно возросло благодаря развитию математической логики, кибернетики, семиотики и разработке информационно-логических систем.

С. Ю. Махов, Аналитика безопасности, 2013

В то же время некоторые представители неопозитивизма имеют определенные заслуги в разработке современной формальной логики (в частности, разработке формализованного научного языка), семиотики и специальных вопросов методологии науки. Но хотя неопозитивистами немало сделано в области методологии и логики науки, узость и односторонность их подхода (ибо единственной функцией философии науки считалось логико-методологическое «обслуживание» специальных наук) не могли не привести к критике и краху неопозитивистской версии философии науки. В результате возникло разочарование в возможностях не только логического, но и любого другого нормирования познавательного процесса и создания унифицированной науки.

Яна Полякова, Общие проблемы философии науки, 2011

Разговор о логическом позитивизме обычно начинают с различия между аналитическими и эмпирическими или синтетическими высказываниями. Первые характеризуются как достоверные, но не сообщающие информации о мире или существующих вещах. Если я говорю «Сумма углов треугольника равна 180 градусов», я не утверждаю, что существует какой-либо предмет, который может быть обоснованно назван треугольником, для истинности моего высказывания также нет необходимости в том, чтобы какой-либо треугольник существовал. Я просто утверждаю, что с необходимостью следует из определения треугольника. Поэтому все пропозиции формальной логики и чистой математики называются «аналитическими» или чисто «формальными». Их иногда называют «тавтологиями», в том смысле, что они устанавливают формальное значение точных определений.

Фредерик Коплстон, История философии. ХХ век, -1

Пожалуй, наиболее общее «логическое» содержание (логические формы закономерности, правила и др.), в той или иной степени отражающее сущность большей части направлений в логике, несет в себе формальная логика, которая, в основном, и представлена в данном пособии.

С. С. Антюшин, Логика, 2013

Проблемная группа видит в докладе Д. Хукса повод ещё раз подчеркнуть значение диалектического метода в восстановлении официального статуса политической экономии как особой науки и учебной дисциплины в российской практике. Тем самым Проблемная группа ещё раз заявляет о недопустимости игнорирования диалектического метода, попыток возрождения политической экономии исключительно на методологических принципах неоклассики, имплицитно и эксплицитно, фактически и риторически отрицающей диалектику как научный метод, якобы не совместимый и противоречащий фундаментальным законам формальной логики. Генеральная линия такого отрицания связана с именами Е. Бём-Баверка, Й. Шумпетера, М. Блауга. Вокруг этой линии группируются все экономисты, в том числе отечественные, кто пользуется маржиналистской методологией анализа.

В. Н. Черковец, Размышления о прошлом и настоящем. Очерки политической экономии, 2014

Итак, мы рассмотрели основные идеи Рассела, которые вошли составными блоками в его метафизическую концепцию логического атомизма. Эта концепция выросла из стремления Рассела понять взаимосвязь между языком и миром, подкрепленного верой в то, что формальная логика, позволяющая построить логически совершенный язык, обеспечивает лучший путь к пониманию этой взаимосвязи.

Л. Б. Макеева, Язык, онтология и реализм, 2011

Современные философы Накамура Хадзимэ и Кисимото Хидэо считают, например, что японский «тип мышления» обнаруживает себя именно в японском языке, который «выявляет человеческие переживания в неаналитической форме».[87] Ни тот, ни другой исследователь не предлагают дефиниции «типа мышления», а вводят его понятие неявно, как производное от уровня использования формально-логических законов и принципов в мыслительной традиции.[88] В Японии, констатируют они, система формальной логики или абстрактных понятий почти не разрабатывалась, что свидетельствует о слабости японцев в области спекулятивного мышления и нашло отражение в этических учениях, созданных японскими учёными.

Е. Л. Скворцова, Духовная традиция и общественная мысль в Японии XX века, 2014

Гегель полагал, что те формы мышления, которые рассматриваются обычной, т. е. формальной логикой, также выражают отношения вещей. Однако формальная логика выражает их ограниченно, вследствие чего она при всей своей необходимости и полезности не может претендовать на роль высшей и истинной науки логики.

Г. В. Гегель, Наука логики, -1

Принцип интегральности означал для Гурвича невозможность отрыва некоего причинно-следственного ряда от всей целостности социальной жизни; такой отрыв приводит к построению безжизненных, абстрактных и по большому счету ложных научных теорий. Чем более эти теории оперируют «социальными фактами», воспринимаемыми как отдельные фрагменты социального бытия, выхваченные из него и выстраиваемые с помощью формальной логики в причинно-следственную цепочку, тем более отдаляются они от социальной действительности. С этой точки зрения Гурвич критикует теорию Р. МакИвера[469] и указывает на то, что «действительность причинно-следственных законов – это вопрос факта: она должна каждый раз верифицироваться, так как зависит от конкретной социальной среды, рамок общения»[470].

М. В. Антонов, Право и общество в концепции Георгия Давидовича Гурвича, 2013

В самом деле, внутреннюю форму определения мы принимаем за внутренний смысл понятия, которое, таким образом, предстает перед нами наполненным собственным содержанием и располагающим соответствующим объемом вещного мира – литературный язык как существующий отдельно от народного, национального, реально действующего языка. Между тем термин «литературный язык» по своему происхождению оказывается связанным просто с понятием «литература», а в этимологическом его определении – основанным на «литере», т. е. на букве: письменный. Таким образом, и основными признаками «литературного языка» как «реальности» почитаются следующие: это язык письменный по преимуществу, и по этой причине «обработанный мастерами» стандарт. Все остальные признаки «литературного языка» вытекают из этого абстрактного определения и потому кажутся нам неотразимо логичными и безусловно понятными. Отсюда и многообразные термины, многослойным пирогом наложившиеся на предмет изучения, представляют собою, собственно, только попытку выйти из порочного круга формальной логики: признаки понятия почитать за признаки несуществующего объекта, а объект определять через те же признаки понятия. «Литературный» – «нелитературный», «письменный» – «устный», «народный» – «культурный» (даже «культовый», в последнем случае вообще много синонимов), «обработанный» – «необработанный», а также многозначные и потому неопределенные по значению «система», «норма», «функция», «стиль» и др. как различные способы номинации божества, созданного в известный момент из самых абстрактных признаков, в процессе конкретного изучения языкового материала, отвлеченных от самого объекта. Чем больше таких определений (которые, по видимости, «уточняют» наше представление об объекте), тем больше опустошается и понятие «литературный язык»: введение каждого последующего из них настолько увеличивает содержание понятия, что, по определению, сводит его объем до пределов ничтожности.

В. В. Колесов, «Жизнь происходит от слова…», 2015

Огромный вклад в развитие формальной логики внесли русские ученые. Оригинальные логические концепции в России разрабатывались в XVIII в., и связаны прежде всего с именами М. В. Ломоносова и А. Н. Радищева. Расцвет же логических исследований в нашей стране относится к концу XIX в. Это прежде всего такие логики как М. Каринский, Л. Рутковский, С. Поварнин.

Н. А. Лучков, Логика в вопросах и ответах, 2009

Неопределенность понятия «знание» приводит авторов пособия к преувеличению роли формальной логики в процессе познания. Формальная логика абсолютизирует понятия истины и лжи. Но в реальности нет ничего абсолютного. В частности, не абсолютно истинны аксиомы любой теории, поэтому непротиворечивые в смысле логики рассуждения могут привести к недостаточно достоверным (и даже вовсе недостоверным) результатам. В то же время придается недостаточное значение образному мышлению, не подчеркивается решающая роль практики и преувеличивается роль формализованной логики в определении состоятельности научного знания.

Л. С. Якунин, Философские вопросы науковедения, 2017

текста правовой нормы. Таким образом, в данном типе правопонимания познание права некорректно сводится к знанию, ограниченному рамками формальной логики.

Е. В. Тимошина, Общая теория права. Учебник, 2017

Далее Л. А. Тихомиров заимствует положение А. С. Хомякова о связи представлений о процессе необходимого порождения и вещественном первоначале, а также представлений о свободном творческом акте и имматериальном, невещественном первопринципе. При этом он разделяет истолкование А. С. Хомяковым мировоззрения, постулирующего вещественную необходимость, как мировоззрения, не требующего сверхприродного откровения, основанного на созерцании природного бытия и работе человеческого интеллекта. Однако, в отличие от А. С. Хомякова, он избегает приложения к этому мировоззрению определения «формальное» или «логическое», считая его рациональным исключительно в смысле ограниченности содержания познавательным потенциалом человеческого интеллекта в синтезе с сенсорными данными, а не по причине его построения по принципам формальной логики.

С. В. Посадский, Лев Александрович Тихомиров: философско-культурологические искания, 2009

Категории могут быть философскими и собственно научными[3]. Говоря о собственно научных (общенаучных) категориях, целесообразно вслед за П.В.Копниным (1971, с.202) различать в них категориальный аппарат формальной логики и категории, свойственные отдельным предметным областям. Но и последние остаются при этом категориями, не носят узко специализированного характера: другое дело специализированное научное понятие как компонент научной теории.

А. А. Леонтьев, Основы психолингвистики, 1997

Еще древние греки очень емко, кратко и иронично продемонстрировали эту ограниченность и одновременно величие логического, рационального как высшей формы познания в своих парадоксах и апориях. Приведем один из таких логических парадоксов: «Я – грек (теоретик, ученый, экономист) и я утверждаю, что все греки (теоретики, ученые, экономисты) говорят неправду!». То есть и это утверждение есть неправда? Тогда это утверждение одновременно и истинное, и ложное, что с точки зрения формальной логики невозможно. Вот вам и пресловутое могущество логического, теоретического мышления!

В. А. Бирюков, Предмет и методы общей экономической теории, 2014

Но следует признать, что предлагаемая система не в полной мере соответствует законам формальной логики, так как включает в себя элементы, которые выделены по совершенно разным (и, на наш взгляд, совершенно непонятным) основаниям, не являются однопорядковыми и расположены в произвольной последовательности. В этой связи, прежде всего, следует обратить внимание на такой предлагаемый признак правопонимания, как познание права.

П. А. Оль, Правопонимание: от плюрализма к двуединству, 2005

Общенаучные методы включают формальную логику, т. е. анализ и синтез, индукцию, дедукцию, обобщение, абстрагирование, выдвижение гипотез и др.

В. Д. Малков, Криминология. Вопросы и ответы, 2006