Таможенный голова

Таможенный голова — в России (Руси) в XVI—XVII веках управляющий (голова) уездной таможенной избы, отвечающий за сбор таможенных пошлин.

Голова таможенный и кабацкий был выборным должностным лицом в Русском государстве, а таможенный голова обыкновенно был и головою кабацким, то есть лицом, заведовавшим кабацкими сборами. Срок службы составлял, как правило, год, с сентября по сентябрь месяц. Обычно в уезде был один голова таможенный и кабацкий, но в некоторых и более (например, в Архангельском уезде — трое). В XVI—XVII веках в России продолжала существовать унаследованная ещё с древнейших времен система таможенного обложения, согласно которой пошлины уплачивались не только с грузов, пропускаемых через государственную границу, но и с товаров, находившихся в обращении внутри государства. В уездных центрах располагались таможенные избы, ведавшие сбором пошлин, как в самом городе, так и в прилегающей местности (округе) к уездному городу. Таможенной избе были подчинены таможни, расположенные в других населённых пунктах уезда, где функционировали местные рынки. Нахождение в должности головы называется «головством».

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

И как он, Дмитрей, с сею нашего царского величества грамотою жаловалною в наше Московское государство поедет, и нашего государства украинных городов бояром нашим и воеводам, и дьяконом, и всяким нашим приказным людем греченина Дмитрея Остафьева и людей иво, дву или трех человек, к нам, великому государю, к Москве пропущати по сей нашей государской жаловалной грамоте и таможенным головам, и целовалником, и по мытом мытчиком, и по рекам перевозчиком, и мостовщиком, и всяким пошленником с нево, Дмитрея, и с людей, и с рухледи их мыту и перевозу, и мостовщины, и тамги, и иных никаких пошлин не имати и пропущати их везде безо всякого задержания и зацепки. А хто на них что возмет или чем изобидит, и тем людем от нас, великого государя, быти в опале, а взятое велим отдать вдвое. А ему, Дмитрею, и людем ево в наше государство и от нашего государства иных гречан и товаров чюжих и заповедных за свое и за своих людей не провозити. Дана ся наша царская жаловалная грамота в нашем царствующем граде Москве лета от создания миру 7162-го (1654) марта 12 дня»[186].

Надежда Чеснокова, Христианский Восток и Россия. Политическое и культурное взаимодействие в середине XVII века, 2011

Практика же показывала, что «сидельцы» нередко голодали и даже помирали «с тюремной нужи», «с духу и цинги», «от голода и тесноты». Арестанты вынуждены были сами заботиться о своем пропитании; их либо кормили родственники, либо они просили подаяние, для чего их партиями водили по городу, а собранное делилось на всех поровну[218]. О тяжелом положении «сидельцев» свидетельствует ряд документов. Так, в одной челобитной говорится: «Пожалуй меня сироту своего, вели из-за решетки свободить, чтоб сидя мне сироте твоему за решеткою голодною смертью не умереть»[219]. В тюрьмы проникали вино, карты, зернь; караульные женской тюрьмы «блудно воровали» с заключенными; один сибирский воевода, выезжая на охоту, часто брал с собой тюремных сидельцев – для потехи. Эти и другие злоупотребления излагались во многих документах, в том числе официальных: Грамоте кунгурскому воеводе 1680 г., Грамоте новгородскому Митрополиту 1682 г., Грамоте енисейскому таможенному голове 1665 г. и др.

Иван Упоров, Пенитенциарная политика России в XVIII–XX вв., 2004