Капитализм

Капитали́зм — экономическая система производства и распределения, основанная на частной собственности, юридическом равенстве и свободе предпринимательства. Главным критерием для принятия экономических решений является стремление к увеличению капитала, к получению прибыли.

Понятие «капитализм» — это экономическая абстракция, в которой выделены характерные черты экономики на определённом этапе её развития и при этом отброшены менее значимые. Реальная экономика конкретных стран никогда не основывалась только на частной собственности и не предоставляла полной свободы предпринимательства. Всегда в той или иной мере присутствовали несвойственные капитализму черты — сословные привилегии; государственная собственность; ограничения на владение имуществом, в том числе ограничения на размеры недвижимости или земельных участков; таможенные барьеры; антимонопольные правила и т. п. Часть из них являются наследием предыдущих эпох, часть — следствием развития самого капитализма.

Источник: Википедия

Упоминания в литературе

Не сомневаюсь, что эту книгу ждет трудная судьба. Апологеты капитализма, скорее всего, ее постараются «не заметить». Вместе с тем многие ее положения носят дискуссионный характер. Некоторые из них требуют профессионального обсуждения. В том числе нуждается в дальнейшем анализе современный период развития капитализма. Он проявляет удивительное разнообразие, мимикрируя под местные институты. В европейских странах исторического ядра капитализма, а также в США как современном его ядре нарастают как традиционные противоречия между капиталом и трудом, так и новые, обусловленные «последней фазой развития капитализма» с ее гипертрофированной ролью финансового капитала. Одновременно идет мощный подъем Китая и других стран Юго-Восточной Азии, которые развивают рыночную экономику под контролем коммунистической партии. Двигают этот процесс коммунистические капиталисты, платящие членские взносы с доходов от эксплуатации трудящихся руководящим партийным органам.

Валентин Юрьевич Катасонов, Капитализм. История и идеология «денежной цивилизации», 2017

Книга была действительно образцом того, как можно и нужно увязывать события в мире политики, особенно мировой, с теми процессами и изменениями, которые происходят в экономической сфере жизни общества. Конкретно Ленин показал, что такое радикальное изменение и как переход от конкуренции и «свободного» рынка к монополиям и разделу рынка этими монополиями влечёт за собой серьёзнейшие сдвиги в политике. Эти сдвиги Ленин назвал переходом ведущих стран Запада к империализму. Тогда, сто лет назад, многим сочетание слов «империализм» и «капитализм», содержащееся в названии книги, резало ухо. «Капитализм» понимался как определённая модель экономического устройства общества (частная форма собственности на средства производства, эксплуатация наёмного труда, получение прибыли, накопление капитала и т. п.). А «империализм» (от лат. imperium – власть, господство) – государственная политика, направленная на захват и подчинение других стран и территорий. Империализм уходит в глубину веков, когда никакого капитализма ещё в помине не было, а существовали великие империи. Например, Вавилонская, Ассирийская, Персидская, Римская. В работе было показано, что в XX веке появляется новый вид империй, которые являют собой власть не земельной аристократии, военной касты или жреческой верхушки, а капиталистической олигархии, опирающейся на могущество монополий.

Валентин Юрьевич Катасонов, «Империализм как высшая стадия капитализма». Метаморфозы столетия (1916–2016 годы), 2016

Более или менее широко и активно слово «капитализм» в политической и научной литературе на Западе использовалось всего несколько десятилетий. В СССР термин активно эксплуатировался на протяжении всех десятилетий существования советской власти – как в научных, так и пропагандистских целях. Несколько поколений советских людей изучали в вузах в качестве обязательной дисциплины «Политическую экономию капитализма». Советские обществоведы «по полочкам» и «косточкам» разложили весь капитализм. Все формулировки и определения, относящиеся к категориям капитализма, были с ювелирной точностью выверены, и никакие «импровизации» и «творчества» в области политической экономии капитализма не приветствовались. Строгость была не меньшая, чем в догматическом богословии. Приведем утвердившееся в СССР определение капитализма из Большой советской энциклопедии: «Капитализм – общественно-экономическая формация, основанная на частной собственности на средства производства и эксплуатации наемного труда капиталом; сменяет феодализм, предшествует социализму – первой фазе коммунизма. Основные признаки К.: господство товарно-денежных отношений и частной собственности на средства производства, наличие развитого общественного разделения труда, рост обобществления производства, превращение рабочей силы в товар, эксплуатация наемных рабочих капиталистами. Целью капиталистического производства является присвоение создаваемой трудом наемных рабочих прибавочной стоимости»[6].

Валентин Юрьевич Катасонов, Религия Денег. Духовно-религиозные основы капитализма, 2013

Более или менее широко и активно слово «капитализм» в политической и научной литературе на Западе использовалось всего несколько десятилетий. В СССР термин активно использовался на протяжении всех десятилетий существования советской власти – как в научных, так и пропагандистских целях. Несколько поколений советских людей изучали в вузах в качестве обязательной дисциплины «Политическую экономию капитализма». Советские обществоведы «по полочкам» и «косточкам» разложили весь капитализм. Все формулировки и определения, относящиеся к категориям капитализма, были с ювелирной точностью выверены, и никакие «импровизации» и «творчества» в области политической экономии капитализма не приветствовались. Приведем утвердившееся в СССР определение капитализма из Большой советской энциклопедии: «.Капитализм – общественно-экономическая формация, основанная на частной собственности на средства производства и эксплуатации наёмного труда капиталом; сменяет феодализм, предшествует социализму – первой фазе коммунизма. Основные признаки К.: господство товарно-денежных отношений и частной собственности на средства производства, наличие развитого общественного разделения труда, рост обобществления производства, превращение рабочей силы в товар, эксплуатация наёмных рабочих капиталистами. Целью капиталистического производства является присвоение создаваемой трудом наёмных рабочих прибавочной стоимости»[17].

Валентин Юрьевич Катасонов, От рабства к рабству. Древний Рим и современный капитализм, 2014

В 90-е годы XX века возможность серьезных структурных реформ на уровне национального государства была поставлена под сомнение. Глобализация стала ключевой идеей неолиберализма в 1990-е годы на фоне растущего разочарования масс в рыночных реформах. Разочарование это охватывало практически все страны, испытавшие на себе прелести свободного рынка. Бывший левый социолог Фернандо Энрике Кардозо, ставший позднее правым президентом Бразилии, с важным видом объяснял главному редактору Российского журнала: глобализация это прогрессивная интеграция мировых рынков – финансовых и прочих. Это формирование относительно единой производственной системы и распространение ее на весь мир. Такова современная форма капитализма. Динамика глобализации определяется крупными корпорациями. Именно они обладают ресурсами, необходимыми для рационализации производства, а также информацией и средствами ее обработки, что позволяет ориентироваться в ситуации и принимать верные решения. В определенном смысле глобализация – это современное воплощение прогресса, и в этом ее можно сравнить с индустриализацией в Европе в начале XIX века, радикально изменившей привычный порядок. Многие выступали тогда против промышленной революции, но их протесты не остановили ход истории. То же самое и с глобализацией. Для вящей убедительности Кардозо вспомнил молодость и привлек в союзники основоположника марксизма: «Что за странные люди! – наверняка сказал бы об антиглобалистах Карл Маркс, будь он сегодня жив. – выступать против глобализации – это практически то же самое, что отрицать идею прогресса».[18]

Борис Кагарлицкий, Политология революции, 2007

Такое противопоставление даёт марксистам методологический ключ к определению специфики государств типа так называемого “шведского социализма” (социальных государств, или государств с социальной рыночной экономикой). То, что это капиталистические государства, никем всерьёз не оспаривается. Но в истории, однако, существуют не только устойчивые социальные формы, но и формы неустойчивые (промежуточные). Правомерно рассматривать социальные государства как исторически неустойчивую форму, в которой механизмы социального компромисса ущемляют интересы буржуазии в ряде областей. Однако в ситуациях, когда компромисс заходит слишком далеко (начинает угрожать интересам сохранения капиталистической эксплуатации как основы строя), социальные государства эволюционируют не в сторону социализма, а в сторону жёсткого капитализма. Неолиберальная политика национальных (даже левых) правительств отбирает у трудящихся завоевания “золотого тридцатилетия” и возвращает социальные государства к устойчивой модели безусловного доминирования интересов крупного (сегодня, в условиях осуществления стратегии глобализации, – крупного международного) капитала, то есть к диктатуре (господству) буржуазии. Следует добавить, что социальные государства (с социальным партнёрством между классами буржуазного общества) – результат стечения целого ряда конкретно-исторических обстоятельств. Они были и во время “золотого тридцатилетия” исключением, а не правилом для мира XX века

Г. Я. Ракитская, Основные труды. Том 2. Идеология последовательного (революционного) гуманизма. Теория общества и хозяйства, 2017

Народная мудрость гласит: для определения будущего надо хорошо знать прошлое. Прежде чем предсказывать последствия нового этапа развития капитализма, давайте хотя бы кратко вспомним результаты предыдущего этапа его развития. Концентрация и централизация капитала привели к тому, что «старый» капитализм на рубеже XIX и XX вв. приобретал качественно новые черты. Наиболее характерными из них было создание на основе фабрик и заводов монопольных объединений – картелей, синдикатов, трестов, концернов. Новый этап в развитии капитализма в научной литературе получил обобщенное название «империализм». Объективная закономерность его развития в условиях научно-технической революции (так же, как в настоящее время глобализации) была общепризнанной. Что же касается оценок последствий развития империализма, то они были (так же, как теперь о глобализации) весьма противоречивы. Радужные перспективы империализму предсказывали не только буржуазные ученые, но и ряд известных марксистов. Отношение к империализму послужило одним из существенных факторов раскола марксистского движения на социал-демократическое и коммунистическое.

Коллектив авторов, Политэкономия. Краткий курс, 2016

В 1899 г. Ленин разработал новый проект программы РСДРП, в основу которого лег проект группы «Освобождение труда» – «проект, нуждающийся лишь в частных редакционных изменениях, исправлениях и дополнениях». Несмотря на то что он издан 15 лет тому назад, он в общем и целом вполне удовлетворительно, по нашему мнению, – писал Ленин, – разрешает свою задачу и стоит вполне на уровне современной социал-демократической теории». В этом проекте точно указан тот класс, который один только может быть в России (как и в других странах) самостоятельным борцом за социализм, – рабочий класс, «промышленный пролетариат»; указана та цель, которую должен ставить себе этот класс, – «переход всех средств и предметов производства в общественную собственность», «устранение товарного производства» и «замена его новой системой общественного производства» – «коммунистическая революция»; указано «неизбежное предварительное условие» «переустройства общественных отношений» – «захват рабочим классом политической власти»; указана международная солидарность пролетариата и необходимость «элемента разнообразия в программах социал-демократов различных государств сообразно общественным условиям каждого из них в отдельности»; указана особенность России, «где трудящиеся массы находятся под двойным игом развивающегося капитализма и отживающего патриархального хозяйства»; указана связь русского революционного движения с процессом создания (силами развивающегося капитализма) «нового класса промышленного пролетариата – более восприимчивого, подвижного и развитого»; указана необходимость образования «революционной рабочей партии» и ее «первая политическая задача» – «низвержение абсолютизма»; указаны «средства политической борьбы и выставлены ее основные требования»[98]

В. А. Поцелуев, Великий Ленин. «Вечно живой», 2014

Следует еще раз подчеркнуть, что социально-экономическая система, которая формируется в России с начала 90-х годов ХХ века, имеет не очень много общих черт с «этическим капитализмом», характерным сегодня для стран Запада[103]. Анализируя сложившуюся ситуацию, исследователи отмечают, что с точки зрения экономической науки коррупционные платежи в современной России должны рассматриваться не как избыточные, специфические трансакционные издержки, а как определенные отношения «изъятия» («перераспределения») прибавочного продукта, присущие архаическим формам экономики, возникшим в нашей стране на рубеже XXI века. И потому «безнравственные» формы социального поведения, к числу которых относится и коррупция, исчезнут только с уничтожением из причин экономического основания такого рода отношений – т. е. с уничтожением архаических форм экономики[104]. Это свидетельствует о необходимости скорейшей модернизации российской экономики в целях достижения уровня экономического и социального развития, соответствующего статусу России как ведущей мировой державы XXI века, занимающей передовые позиции в глобальной экономической конкуренции и надежно обеспечивающей национальную безопасность и реализацию конституционных прав граждан[105].

Коллектив авторов, Коррупция: природа, проявления, противодействие, 2013

Ведущий специалист в области социального прогнозирования. Один из создателей теории постиндустриального общества, согласно которой история человечества подразделяется на три стадии – до-индустриальную, индустриальную и постиндустриальную. На первой преобладает земледелие, на второй – промышленность, на третьей – сфера обслуживания и наука, при этом особое значение имеет информационный фактор. На постиндустриальной стадии доминирующая роль во всех сферах жизни принадлежит научно-техническим кадрам, а в управлении обществом все большее значение приобретает меритократия (от лат. meritus – достойный и греч. kratos – власть, буквально: власть наиболее одаренных) – группа людей, достигших высокого статуса и признания благодаря образованию и таланту. Эти изменения являются и причиной деиделогизации общества, понимаемой как уменьшение значения традиционных идеологий в политике, отказ от выдвигаемых ими ориентиров устройства или переустройства мира. Впоследствии положение об деилогизации общества на индустриальной стадии его развития он признал ошибочным. Основные сочинения: «Конец идеологии», «Грядущее постиндустриальное общество. Опыт социального прогнозирования», «Культурные противоречия капитализма».

В. А. Мельник, Основы идеологии белорусского государства, 2013

В своем главном труде «Капитал» Маркс постулировал необходимость незападных стран следовать в фарватере общественного развития Запада. Он писал в предисловии к первому изданию «Капитала»: «Предметом моего исследования в настоящей работе является капиталистический способ производства и соответствующие ему отношения производства и обмена. Классической страной капитализма является до сих пор Англия. В этом причина, почему она служит главной иллюстрацией для моих теоретических выводов… Существенна здесь, сама по себе, не более или менее высокая ступень развития тех общественных антагонизмов, которые вытекают из единственных законов капиталистического производства. Существенны сами эти законы, сами эти тенденции, действующие и осуществляющиеся с железной необходимостью. страна, промышленно более развитая, показывает менее развитой стране лишь картину ее собственного будущего» (выделено мною. – С.К-М).

С. Г. Кара-Мурза, Правильная революция!, 2009

Исторический процесс ХХ века выявил недостаточность и более того – опасность концепции экономического либерализма. Стихийное рыночное саморегулирование экономики породило самый глубокий и продолжительный за всю историю капитализма мировой экономический кризис 1929–1933 гг., Великую депрессию, и поставило на грань краха всю капиталистическую систему хозяйства. Стало очевидным, что без дополнения рынка государственным контролем и регулированием капиталистическая экономика существовать не может. К такому заключению пришел один из самых крупных экономистов XX века – английский ученый Дж. М. Кейнс (1883–1946) в работе «Общая теория занятости, процента и денег» (1936). К концу XX века в научной западной экономической мысли оно стало доминирующим и проникло в учебники и справочную литературу по экономической теории. К концу XX века в научной западной экономической мысли этот вывод стал преобладающим и проник в учебники и справочную литературу по экономической теории. «Сейчас известно, – пишет лауреат Нобелевской премии по экономике за 2001 г. американский ученый Дж. Ю. Стиглиц, – что «…утверждение об эффективности рыночной экономики действительно только при строго ограниченных условиях. Несовершенства (рынка. – В. А.)… делают очевидным, что существует много проблем, с которыми рынок не справляется адекватным образом… Сегодня среди американских экономистов доминирует (курсив мой. – В. А.) взгляд, что ограниченное государственное вмешательство могло бы смягчить (если не решить) наиболее острые проблемы: государство должно играть активную роль в поддержании полной занятости и в устранении крайних выражений нищеты, но центральную роль в экономике должно играть частное предпринимательство».[8]

Адам Смит, Исследование о природе и причинах богатства народов, 1776

У Ленина была общая идея, что «кооперативный» капитализм… является, при советской власти, разновидностью государственного капитализма, и, в качестве такового, он нам выгоден и полезен сейчас» так как он, во-первых, «облегчает учёт, контроль, надзор, договорные отношения между государством… и капиталистом» и, во-вторых, «облегчает объединение, организацию миллионов населения, затем всего населения поголовно, а это обстоятельство, в свою очередь, есть гигантский плюс с точки зрения дальнейшего перехода от государственного капитализма к социализму»9. Это было сказано почти за два года до диктовки Лениным записок «О кооперации». Вот эту идею В. И. Ленин попытался разработать в первом варианте записок «О кооперации».

В. А. Сахаров, На распутье, 2012

Русскими представителями классической школы принято считать Н. С. Мордвинова (1754–1845), декабриста Н. Тургенева (1789–1871), М. М. Сперанского (1772–1839) и др. В XVIII – первой половине XIX в. Россия оставалась страной, в которой господствовало крепостное право. Поэтому анализ таких категорий капитализма, как цена, прибыль, стоимость и др., которыми интересовалась классическая школа политэкономии, не был для России актуальным. Гораздо более важным являлось другое – найти способы и средства, которые помогли бы «вытянуть» страну из отсталости, избавить от крепостничества и направить на путь развития свободного предпринимательства. Концепция А. Смита предполагала развитое промышленное государство. Именно эта сторона учения Смита подкупала его русских поклонников, к числу которых в XIX в. примкнули С. Ю. Витте (1849–1915), П. А. Столыпин (1862–1911)и др.

Г. А. Маховикова, Экономическая теория, 2008

В первой части – «Кризис социализма» (главы 1–5) рассматривается минимальное количество вопросов, необходимых для понимания технологии власти: принципы организации устойчивой власти и ее экономические основы. В главе 1 рассматриваются общие правила организации устойчиво функционирующего общества, вытекающие из общих принципов устойчивости сложных объединений животных и людей. На основе этих принципов анализируется демократия, структура власти при капитализме и социализме, составляющая кризиса социализма, связанная с технологией власти. В главе 2 на основе политэкономического подхода анализируется какой должна быть оптимальная структура экономики социализма. Дается анализ экономической составляющей кризиса социализма. В главе 3 рассматривается развитие контрреволюционных тенденций в СССР и в странах Восточной Европы в послесталинский период. Показывается их общая природа: завершение бюрократической контрреволюции, предсказанной Троцким в 30-х годах. В главе 4 анализируется контрреволюция в СССР с апреля 1985 г, момента прихода к власти Горбачева. Перестройка – как единый, проводившийся по плану контрреволюционный переворот сверху, в котором нет ни одного случайного хода его дирижеров. В главе 5 рассматриваются возможные варианты Перестройки: к устранению деформаций социализма и к современному капитализму. Варианты, которые могли быть реализованы при приходе к власти не Горбачева, а других претендентов. Содержание этой части в основном совпадает с содержанием работы автора [4], опубликованной в 1999 г. Сделаны лишь небольшие изменения с учётом новой информации. Прежде всего, смягчены жёсткие оценки деятельности Сталина, навеянные Перестройкой. Так, например, удалён из раздела 1.4. следующий вывод: «…об учете во времена Сталина интересов пролетариата, как правящего класса, говорить не приходится». Вывод, конечно, совершенно неверный.

Е. Б. Попов, Социализм и судьба России, 2013

Среди выдвинутых в западной литературе концепций особенностей модернизационного транзита в Китае обращает на себя внимание подход к проблеме Д. Эптера. Он определяет существующий в Китае строй как «неокорпоратизм» и «менеджерский социализм». Этот строй, как указывает Д. Эптер, обеспечивает большую устойчивость смычки публичного и частного секторов в экономике, благодаря чему становится возможным «мягкий» вариант авторитаризма в современном Китае – такой же, каким он был несколько десятилетий тому назад на Тайване. В сущности, он наиболее подходит для партийного руководства, которое не приемлет капитализма в чистом виде, но готово пользоваться выгодами рыночной экономики. В рамках «неокорпоратизма» социализм может существовать лишь как «моральный кодекс», а свобода остается чисто функциональной, т. е. ограниченной интересами того или иного лица или социальной группы, и предполагает, по сути, не либерализацию, а единичные «послабления». По мнению Д. Эптера, такое положение вещей объясняется нерешенностью вопроса национальной идентичности и может существовать неопределенно долго, хотя и не бесконечно: под влиянием различных – непредсказуемых сейчас – обстоятельств внутриполитического или внешнеполитического характера китайские власти могут сделать выбор либо в пользу тайваньского и южнокорейского поставторитарного варианта, либо в пользу авторитарного государства имперского типа[54].

Чэнь Цзя-вэй, Демократическая прогрессивная партия Тайваня и поставторитарная модернизация, 2017

Но существовала и иная перспектива. Войдя в преддверие социализма, т. е. в построенный вчерне (ранний) социализм предстояло согласно В. И. Ленину двигаться к полному (т. е. зрелому, развитому в утвердившейся современной терминологии) социализму. Можно отметить несколько основных черт этого этапа. Во-первых, производительные силы полного социализма должны быть технологически и организационно столь высокоразвиты, что их невозможно применять в обществе, где господствует частная собственность. Во-вторых, как подчеркнул В. И. Ленин в работе «Великий почин», социализм создаёт на этом этапе производительность труда, недоступную для капитализма[17]. В-третьих, в отличие от раннего социализма, где функционируют множество видов социалистической собственности, полный (зрелый, развитой) социализм строится на единой общенародной собственности на средства производства. В-четвёртых, человек, как главная производительная сила общества, в своём научно-техническом и гуманитарном развитии поднимается на ступень, исключающую его функционирование в качестве наёмного рабочего на средствах производства, свойственных капитализму. В-пятых, полный социализм является бесклассовым обществом. В. И. Ленин в «Речи на Московской широкой конференции металлистов 4 февраля 1921 г.» подчеркнул: «…Социализм будет тогда, когда не будет классов, когда все орудия производства будут в руках трудящихся»[18].

В. А. Бударин, …Истина дороже! Полемические очерки, 2017

Практический вопрос состоит в том, можно ли было провести номинально провозглашенную реформу – новый виток модернизации – иначе, более успешно, или отсутствие одной из признанных предпосылок генезиса капитализма западного типа – протестантской этики – не позволяет надеяться на цивилизованное «капиталистическое строительство» в России. На этот вопрос существует довольно большой спектр ответов: от абсолютно пессимистического, критического в отношении политического курса последних десятилетий, но оптимистического в принципе до самого пессимистического утверждения, что страна нереформируема. Посередине – критика российских реформ за радикализм, за «рыночный большевизм» (Д. Глинский, П. Рэддавей), отсутствие институционализации демократии и неспособность превратить жадность в экономический интерес (Б.Г. Капустин), за заведомо несправедливый социальный контракт ельцинского режима, опирающийся на праворадикальную элиту и отсекающий большинство населения (А. Зудин). Известный американский исследователь Б. Скотт показал, что «формирование в новой России инструментов осуществления законности должно было предшествовать массовой приватизации. Создавать условия развития капитализма в стране, где никто, кроме аппаратчиков, не имеет доступа к значительным суммам капитала, было открытым приглашением к гангстеризму и дискредитировавшей себя системе. Наивность экономической модели неизбежно породила и наивность внутренних политических рекомендаций»2. По его мнению, «западные экономические советники в России были ослеплены своей приверженностью экономической модели, которая не имела ни институционального контекста, ни исторической перспективы. И экономисты вынуждены были признать некоторые свои недостатки. Теперь Вашингтонский консенсус требует не создания «правильных» институтов, а определения «правильной цены»3. Под Вашингтонским консенсусом понимается договор между МВФ, Мировым банком и финансовой системой США о снижении таможенных барьеров в незападных странах, что обеспечивается под давлением политики этих финансовых организаций и обусловлено выполнением выдвигаемых ими правил.

В. Г. Федотова, Хорошее общество, -1

Долгое время в нашей историографии, и прежде всего в трудах Б.Д. Грекова, проблема становления крепостного права решалась как один из вариантов «второго издания» крепостничества в странах к востоку от Эльбы. Разница была лишь в том, что страны к востоку от Эльбы действительно были втянуты в складывающийся европейский аграрный рынок, развитие которого стимулировалось развитием промышленного капитализма на Западе Европы. Что же касается Русского государства, то при отсутствии в XVI в. экспорта зерна историки выдвинули идею формирования внутреннего хлебного рынка, что вызвало к жизни такую форму феодального товарного хозяйства, как поместье. Рыночная функция поместья, в свою очередь, вызвала резкое усиление эксплуатации крестьянства в виде полевой барщины, что в конечном итоге привело к торжеству крепостного права. Отсюда происходил взгляд на крепостничество, как на «нисходящую фазу» феодализма в России, что привело к лихорадочным поискам «всероссийского рынка», начиная с XVII в., поискам капитализма и т. д. В этой связи представляется весьма необходимым уделить внимание специфике происхождения крепостничества в России.

Л. В. Милов, Почему Россия не стала Европой, -1

Карл Маркс – один из самых влиятельных мыслителей XIX в. Вершиной научной деятельности Маркса стало его знаменитое произведение «Капитал» (1867), а главным вкладом в развитие социологической мысли явился анализ социальной структуры, основанный на убеждении, что суть исторического процесса – борьба за контроль над собственностью и богатством. Эта борьба, по Марксу, обусловлена разделением труда, в результате которого образуются классы, имеющие противоположные интересы. Сущностная природа классов изменяется в различные периоды истории в зависимости от господствующего способа экономического производства. Таким образом, полагал К. Маркс, в условиях капитализма существует конфликт между теми, чей труд используется для создания богатства, и владельцами средств производства.

Г. Н. Соколова, Экономическая социология, 2013

По мнению основателя мир-системного анализа (МСА) вопрос о том, что было следствием, а что причиной – возникновение капиталистической мир-экономики или возникновение государства (state) и государственности (statism) как особого явления с такими его институтами как бюрократия и армия, не стоит. Валлерстайну не очень нравится термин «абсолютизм», поскольку он уводит от сути дела, концентрируя внимание на персоне, короле. Согласно его позиции, транснациональная – мировая экономическая система (капитализм) требовала создания сильных государственных машин в борьбе за лучшие позиции в структуре разделения труда в этой системе. Различные по силе «машины» обеспечивали различное положение, определяя, в свою очередь, различия в классовых структурах – и наоборот. Именно сила государства определяла, что будет ядром, а что – периферией мир-системы. При этом экономическая организация системы носила мировой характер, а политическая – национальный. Именно борьба государств за гегемонию в капиталистической мир-экономике была одной из движущих сил ее развития. Т. е., по Валлерстайну, возникновение капитализма, мирового рынка и государства – единый процесс, в котором государство играет роль автономной переменной (особенно автономна эта роль на полупериферии капсистемы). Таким образом, государство невозможно, по мнению ученого, вне мировой системы накопления капитала.

Е. Г. Пономарева, Грязные войны буржуинов, 2015

Как писал выдающийся мыслитель нынешнего столетия С. А. Левицкий, передовые западные демократии фактически не являются либеральными, либерально-демократическими в традиционном смысле этого слова. И есть существенные различия в принципах организации общества и государства в разных странах. Например, Франция и Италия, по выражению Левицкого, продолжают держаться за либеральную демократию и испытывают все в большей степени национальное разложение с растущим экономическим неравенством, а в Германии действует «народный капитализм» с системой перераспределения доходов в пользу самых широких слоев населения и госконтролем над рыночным хозяйством[89].

Коллектив авторов, Гражданское общество. Истоки и современность, 2006

К. Маркс и Ф. Энгельс были весьма далеки от того, чтобы зачёркивать значение капиталистического прогресса для человечества, для трудящихся классов. «Буржуазия сыграла в истории человечества чрезвычайно революционную роль» – так начинается в Манифесте Коммунистической партии перечень результатов, которые составляют вклад капитализма в общественно-экономический прогресс[55]. Но признание такого вклада отнюдь не равнозначно тому, что пролетариат признаёт капиталистический прогресс единственно возможным и, тем более, лучшим вариантом прогресса. И дело здесь не только в том, что функционирование капиталистического механизма хозяйствования закономерно сопровождается периодами застоя производительных сил, обусловливает хищническое отношение к природе, периодически приводит к социальным катаклизмам (войнам, кризисам), во время которых происходит разрушение материального богатства, социально-трудовых потенций людей и даже прямое их уничтожение. Дело также не только в том, что механизм эксплуатации сущностно связан с поляризацией социально-классовых групп по их положению в обществе, т. е. с ростом разрыва между ними в рамках возвышающегося в целом (точнее, в среднем) благосостояния, в том числе с устойчивым воспроизводством фактически неравных возможностей реального доступа к духовным благам и к управлению общественными процессами. Существенно важным (и все более важным) моментом, усиливающим настоятельность для человечества поворота к иному прогрессу, выступает необратимое в рамках капитализма специфическое развитие системы потребностей трудящихся масс. Его специфика (в отличие от прогрессивного возвышения потребностей в условиях социалистической целенаправленности развития) – формирование потребительского характера системы потребностей. Тенденция к выведению «породы» человека-потребителя становится фактором и формой стандартизации личности, что прямо противоположно коренным интересам трудящихся – созданию общественных условий для их свободного развития. Логика нарастания потребительства и стандартизации личности трудящихся, в общих чертах, следующая.

Г. Я. Ракитская, Основные труды. Том 1. Идеология последовательного (революционного) гуманизма. Теория общества и хозяйства, 2017

В этих условиях возникают два варианта выживания параллельной экономики: срастание с государственной экономикой или противостояние ей путем объединения усилий. Ликвидация нэпа была направлена против второго варианта, она объективно означала победу государственного капитализма. Его официальное определение как социализма или существующее в настоящее время определение «государственный социализм» для научного описания принципов хозяйствования в 30–50-е годы не меняет существа проблемы. Она заключалась в победе самого крупного частного собственника в лице государства над мелкими частными собственниками.

В. А. Погребинская, Социально-экономические проблемы России второй половины XIX – начала XX века. Учебное пособие, 2005

Ленинский труд «Развитие капитализма в России» вышел в свет через пять лет после опубликования Энгельсом третьего тома «Капитала» Маркса и явился непосредственным продолжением гениального труда Маркса. В предисловии к третьему тому «Капитала» Энгельс указывает, что Маркс долго и тщательно изучал в подлинниках материалы об экономике пореформенной России. Он предполагал на примере России конкретизировать и развить дальше свое учение об эволюции капитализма в сельском хозяйстве. Россия с ее разнообразием форм землевладения и эксплуатации сельскохозяйственных производителей должна была в отделе земельной ренты играть такую же роль, какую играла Англия в первом томе «Капитала» при исследовании промышленного капитализма. Марксу не удалось осуществить этот план, указывает Энгельс. Этот план Маркса осуществил Ленин в книге «Развитие капитализма в России». Вместе с тем Ленин на основе исследования экономики России обогатил новыми положениями и другие разделы политической экономии капитализма, в особенности теорию возникновения и развития капиталистического способа производства, превращения простого товарного хозяйства в капиталистическое и своеобразия этого процесса в сельском хозяйстве, теорию воспроизводства и кризисов, обобществления труда с ростом концентрации производства.

В. И. Ленин, Полное собрание сочинений. Том 3. Развитие капитализма в России, -1

Работа писалась на протяжении первой половины 1916 года, однако свет она увидела в Петрограде лишь в апреле 1917 года. В своей книге я не ставлю цели подробно рассмотреть работу «Империализм…». Напомню лишь самые ключевые моменты. Она состоит из 10 разделов (глав). Главная цель ее автора – показать, что на рубеже XIX–XX вв. произошло перерастание капитализма эпохи первоначального накопления капитала (а также свободной конкуренции) в монополистический капитализм, определить экономические и политические последствия такого перерастания. Если в сфере экономики ключевой особенностью новой стадии капитализма стало господство монополий, то в сфере политики – усиление агрессивности государств, оказавшихся под контролем монополий. Резкая активизация внешней экономической, политической и военной экспансии капитала была квалифицирована Лениным как империализм (впрочем, этот термин он заимствовал у Джона Гобсона[1]). В. Ленин определил пять ключевых признаков империализма:

В. Ю. Катасонов, Мировая финансовая пирамида. Финансовый империализм, как высшая и последняя стадия капитализма, 2016

Смит, конечно, не использовал термин «капитализм» – термин, введенный в словарь социальных наук только в XX веке. Тем не менее его утверждение о том, что «превосходство в силе» было наиболее важным фактором, позволившим победившему Западу присвоить большую часть выгод – и переложить на побежденный не-Запад большую часть издержек – от установления более широкой рыночной экономики в результате так называемых Великих географических открытий, соответствует идее Броделя о том, что сращивание государства и капитала было жизненно важной составляющей при появлении особого капиталистического слоя над слоем рыночной экономики (и в противопоставление ему). Как мы увидим в третьей главе, в смитовской схеме крупная прибыль может поддерживаться на протяжении длительного времени только при помощи ограничительных практик, подкрепляемых государственной властью, которая ограничивает и нарушает «естественное» действие рыночной экономики. В этой схеме, как и у Броделя, верхний слой торговцев и производителей, который «пускает в дело обычно крупные капиталы и благодаря своему богатству пользуется в обществе очень большим уважением и влиянием» (Смит 1992: 391), на самом деле является «антирыночным», contre-marche—у Броделя.

Джованни Арриги, Долгий двадцатый век. Деньги, власть и истоки нашего времени, -1

В Италии появляются мануфактуры капиталистического типа, а также, прежде всего во Флоренции, капиталистические компании. Быстрое социально-экономическое развитие Италии стало основой для колоссального взлета ее культуры, известного под названием Возрождения. Однако итальянский капитализм уже в самом своем начале показал и свои негативные черты. Мануфактурное производство привело к заметному усилению эксплуатации рабочих. Заработная плата была низкой. Продолжительность рабочего дня доходила до 16 часов. Хозяева имели право на внеэкономическое принуждение, то есть право наказания рабочих. Это вызвало не только первые в истории забастовки рабочих, но и первые рабочие восстания, относящиеся еще к XIV веку. Капитализм порождал сопротивление с самого своего зарождения. Это сопротивление наблюдается и в деревне, где шел процесс первоначального накопления, и в городе.

В. М. Алпатов, Чёрная книга капитализма, -1

К. Маркс также утверждал, что история – последовательность перемен, при которых одна классовая система (например, феодализм) преобразуется в другую (например, капитализм). В ходе преобразования на новом этапе развития сохраняются некоторые черты предыдущего этапа. Например, в Англии в период капитализма аристократия продолжала владеть землей, это было наследие феодальной эпохи. Признавал Маркс и то, что существует раз деление среди основных классов: так, внутри буржуазии владельцы магазинов и купцы отличаются по своему положению в социальной иерархии от владельцев важнейших средств производства (фабрик и земли). Наконец, Маркс учитывал существование люмпен-пролетариата – преступников, наркоманов и т. п., полностью выброшенных из общества.

Л. В. Костылева, Неравенство населения России: тенденции, факторы, регулирование, 2011

Важнейшей задачей государства, с точки зрения сторонников марксизма, является посредничество в улаживании конфликтов внутри правящего класса. В ленинской версии классического марксизма обосновывается переход от капитализма к коммунизму через революционную диктатуру пролетариата, когда после революции сначала уничтожается форма частной собственности на средства производства, затем исчезает принципиальное неравенство между людьми и после постепенного отмирания государства власть государственных институтов заменяется правлением всего общества, в котором все люди, работая по способностям, должны получать блага в соответствии со своими потребностями. В рамках марксистской методологии часть исследователей ориентировалась на работы молодого Маркса и его критику противоречия между диалектическим методом Гегеля и гегелевской идеи о том, что именно прусская монархия является проявлением высшего типа государства; другая часть исследователей, например Л. Альтюссер, ориентируется на выделение свойств, гарантирующих целостность и стабильность государства. В первой трети XX в. А. Грамши исследовал методы установления контроля над государством демократическими методами.

Коллектив авторов, Теория и история политических институтов, 2014

Таким образом, предлагая осуществить все перечисленные меры во внутренне– и внешнеэкономической областях, сменовеховцы полагали, что благодаря им Россия сможет возродиться в форме могущественного государства с рыночной экономической системой. Они считали свободное предпринимательство наиболее эффективным методом хозяйствования, однако отнюдь не стремились к восстановлению капитализма как формы социального господства старых эксплуататорских классов. Думается, что выдвинутая сменовеховцами экономическая программа могла бы стать реальной альтернативой складывающейся в 1920-е годы в нашей стране командно-административной системе. Однако она не была с должным вниманием изучена большевистским руководством, провозгласившим «новую экономическую политику», но так и не осуществившим ее на деле. Большевиками была твердо усвоена необходимость полного устранения из социальной жизни экономических рыночных механизмов хозяйствования, с которыми до самого последнего времени отождествлялись все основные пороки капитализма. Исключив экономические методы, механизмы саморазвития общества, большевистское руководство тем самым сделало окончательный выбор в пользу прямых, волевых методов хозяйственного развития, оно предпочло силе экономических стимулов силу власти.

А. В. Квакин, Между белыми и красными. Русская интеллигенция 1920-1930 годов в поисках Третьего Пути, -1

Существенный вклад в падение экономик России и СНГ был внесён распадом СССР на самостоятельные государства и разрушением устоявшихся на протяжении 70 лет кооперированных связей между экономиками бывших советских республик. Одновременно экономика России выпадала из международного разделения труда и садилась на нефтегазовую иглу, становясь сырьевым придатком европейских государств и Китая. Причину отмеченных процессов можно усмотреть только в отсутствии грамотной и хорошо выверенной экономической стратегии и тактики так называемых реформаторов экономики. К великому сожалению, эти отнюдь не положительные традиции продолжают сохраняться, и потому периодические кризисы будут повторяться с российской спецификой. Прежде всего, глубина падения, экономические и социальные потери будут большими, чем в странах развитого капитализма. Там очередной кризис ждут и предварительно принимают меры по смягчению его последствий. В частности, усиливают меры по государственному регулированию экономических и социальных процессов.

Ю. И. Чуньков, Экономическая теория. Часть 3. Глобализация и социализм, 2013

Так, в свое время важным ограничением на пути максимизации прибыли любым путем стало возникновение рабочего движения. Опасность социального взрыва на фоне примера советского социального законодательства вынудила капитализм отказаться от «диких» методов эксплуатации. Но когда дальнейшая социализация полностью бы лишала капиталистическую элиту ее базиса, то к 1968 году и была достигнута предыдущая точка бифуркации. Именно тогда на Западе наступил «кризис социального государства». Единственным вариантом для элиты по разрешению этого противоречия в рамках капитализма стал «неолиберализм». Но для общества был и другой, выводящий за рамки капитализма вариант, который существовал в качестве возможности в период всемирной революционной ситуации 1968—73 годов, но он так и не был реализован.

Кирилл Мямлин, Высокий Коммунитаризм как Русская Идея, 2011

Именно здесь одна из непреодолимых проблем современного Китая: целью реформ Дэна Сяопина было ввести капитализм без буржуазии (как нового правящего класса); теперь, однако, китайские лидеры делают болезненное открытие, что капитализм без стабильной иерархии (приносимой буржуазией как новым классом) порождает перманентную нестабильность – так каким же путем пойдет Китай? В более общем плане в этом, вполне возможно, заключается причина, по которой (бывшие) коммунисты возникают вновь как наиболее эффективные капиталистические менеджеры: их историческая враждебность в отношении буржуазии как класса замечательно вписывается в основную тенденцию сегодняшнего капитализма как менеджерского капитализма без буржуазии – в обоих случаях, как когда-то уже сказал Сталин, «кадры решают все». (Есть также интересное различие, возникающее между современным Китаем и Россией: в России университетские преподаватели до смешного низкооплачиваемы, они фактически уже стали частью пролетариата, в то время как в Китае они прекрасно обеспечены «прибавочными зарплатами» как средством, гарантирующим их покорность).

Славой Жижек, Год невозможного. Искусство мечтать опасно, 2012

К. Маркс утверждал также, что история – последовательность перемен, при которых одна классовая система (например, феодализм) преобразуется в другую (например, капитализм). В ходе преобразования на новом этапе развития сохраняются некоторые черты предыдущего этапа. Например, в Англии в период капитализма аристократия продолжала владеть землей, это было наследие феодальной эпохи. Маркс признавал и существование раз деления внутри основных классов например буржуазии: так, владельцы магазинов и купцы по своему положению в социальной иерархии отличаются от владельцев важнейших средств производства (фабрик и земли). Наконец, Маркс учитывал существование люмпен-пролетариата – преступников, наркоманов и т. п., полностью выброшенных из общества.

К. А. Гулин, Социально-экономическое неравенство населения: учебное пособие, 2011

Конечно, очень трудно судить о степени зрелости той или иной экономической системы в рамках конкретного общества. Марксисты для определения степени зрелости капитализма использовали один простой критерий, а именно численный состав по отношению к остальной части населения пролетариата (пролетариат – наемные работники, лишенные средств производства, живущие за счет продажи рабочей силы предпринимателям). В «Манифесте Коммунистической партии» Маркс и Энгельс предсказали, что зрелость капитализма будет сопровождаться двумя другими социальными событиями: исчезновением среднего класса и разделением остальной части общества на два класса: один – состоящий из сокращающейся по численности буржуазии, а другой – из постоянно увеличивающегося числа пролетариев. На последнем этапе развития капитализма пролетариат будет составлять бóльшую часть населения, и поэтому накануне социалистической революции он будет в преобладающем большинстве.

Кермит Маккензи, Коминтерн и мировая революция. 1919-1943, -1

Становится все более очевидным, что идея либерального фундаментализма свободного рынка с регулирующей «невидимой рукой» и концепцией экономического человека-потребителя не соответствует реалиям времени, в котором функционирует современный капитализм. Ныне природу экономического человека нельзя сводить исключительно к инстинкту потребления. Это важное положение экономической теории открывает дорогу качественно иной предпринимательской практике и переустройству государственных общественных институтов. В странах – лидерах мирового развития в посткризисный период делается ставка на человека неравнодушного к общественному благу и нравственным ценностям: гражданина, патриота, труженика, хорошего семьянина и т. д.

Коллектив авторов, Государство и рынок: механизмы и методы регулирования в условиях преодоления кризиса, 2010

Теперь хотелось бы изложить некоторые соображения о будущем капитализма и социализма. Термин «социализм» довольно давний. Он был выдвинут П. Леру и социалистами-утопистами Р. Оуэном, А. Сен-Симоном, ш. Фурье. А с термином «капитализм» дело обстоит совершенно иначе. А. Смит, классик буржуазной политэкономии, не употреблял термин «капитализм». Он выдвинул трудовую теорию стоимости и обосновал значимость рынка. Но при этом он часто сравнивал рынок Англии с рынком Китая. В Китае Смит нашел преимущества огромного человекоемкого рынка, отмечает упорство китайцев в труде и дешевизну рабочей силы, способность китайцев производить и продавать огромное число товаров. А в Англии рынок маленький, считал он, его человекоемкость невелика, возможность продавать меньше. Поэтому нужно, полагал Смит, объединение рынков европейских стран и нужны машины, которые могли бы сравниться в работе с производительной емкостью китайского общества, обеспеченной огромным числом работающих людей. Маркс тоже не употреблял термин «капитализм», хотя говорил о капиталистическом производстве, о капитале. Он говорил о «буржуазном обществе», об «обществе вещной и личной зависимости». Он конечно же имел в виду капитализм, но сам термин не принадлежит Марксу. Проницательный социолог Р. шпакова утверждает вслед за ведущими экономистами и социологами, что впервые в западной литературе этот термин применил В. Зомбарт в 1902 году в работе «Современный капитализм». Именно Зомбарт повлиял на обращение М. Вебера к проблеме специфики современного западноевропейского капитализма, а не наоборот. Понятие «капиталистический дух» впервые употребил Зомбарт, а не Вебер.

В. Г. Федотова, Модернизация и культура, 2015

Последовавшие за крушением коммунистического строя события, которые часто называют посткоммунистической трансформацией, стали определяющими в современной истории каждой из вовлеченных в них стран. Впрочем, даже в сравнении с другими историческими периодами преобразований эти реформы носят уникальный характер. Во-первых, они отличаются своими гигантскими масштабами. Ведь речь в данном случае идет об изменении политического строя (демократизации, утверждении верховенства закона), экономической системы (переходе от административно-командной экономики к рыночной), радикальном расширении гражданского общества и либерализации средств массовой информации. Ключевым звеном этих реформ стал демонтаж и переустройство коммунистического «партийного государства» – структуры, самым систематическим и жестким образом подавлявшей любые индивидуальные свободы, как экономического, так и внеэкономического характера. Во-вторых, реформы по всем этим направлениям осуществлялись одновременно, в отличие от ряда западных стран, где в свое время наблюдалась совсем иная последовательность аналогичных перемен: там формирование капитализма и утверждение верховенства закона предшествовали переходу к массовой демократии. В-третьих, и за это, учитывая величайшую глубину происходящих изменений, следует благодарить Бога, посткоммунистическая трансформация произошла относительно мирным путем. Это действительно была бескровная революция.

Лешек Бальцерович, Навстречу ограниченному государству, 2007

Далее укажем на экономическое учение марксизма, сложившееся во второй половине XIX века в эпоху промышленного капитализма. Его основоположник – Карл Маркс (1818–1883) на основе использования ряда положений трудовой теории стоимости разработал теорию прибавочной стоимости, раскрыл сущность ее создания и присвоения собственниками средств производства за счет части неоплаченного наемного труда. Это в дальнейшем было подвергнуто сомнению и пересмотру представителями других экономических школ, включая австрийскую, кембриджскую и американскую школы во второй половине XIX века, а также многими экономическими школами современности.

К. И. Бобков, Научные проблемы экономики строительства, 2006