Связанные понятия
Демокра́тия (др.-греч. δημοκρατία «народовла́стие» от δῆμος «народ» + κράτος «власть») — политический режим, в основе которого лежит метод коллективного принятия решений с равным воздействием участников на исход процесса или на его существенные стадии. Хотя такой метод применим к любым общественным структурам, на сегодняшний день его важнейшим приложением является государство, так как оно обладает большой властью. В этом случае определение демократии обычно сужается до политического режима, в котором...
Авторитари́зм (от лат. auctoritas — власть, влияние) — политический режим, при котором носитель власти (например, диктатор и т. д.) провозглашает сам себя имеющим право на власть. Обоснованием для существования такой власти является исключительное мнение на этот счёт носителя данной власти.
Политический плюрализм — это принцип, содействующий существованию многообразия политических сил с конкуренцией между ними за представительство в органах государственной власти. Он предполагает легальное столкновение интересов, дискуссии между сторонниками различных точек зрения. Другими словами — многопартийность.
Социа́льное госуда́рство (нем. Sozialstaat) — государство, политика которого направлена на перераспределение материальных благ в соответствии с принципом социальной справедливости ради достижения каждым гражданином достойного уровня жизни, сглаживания социальных различий и помощи нуждающимся.
Теория волн демократизации — это концепция в политических науках, суть которой состоит в том, что распространение демократии в мире происходило «волнами», которые затрагивали на своем этапе разные группы стран. По С. Хантингтону «волна» демократизации — это «совокупность происходящих в некий промежуток времени транзитов от недемократических к демократическим режимам, когда число таких транзитов значительно превосходит число осуществленных в тот же временной отрезок переходов в противоположном направлении...
Упоминания в литературе
Первая модель, реализация которой является значительно более трудной, остается в современном мире достаточно редким явлением. Она очень хорошо иллюстрируется примером Испании. В Испании переход от франкистской диктатуры к демократической политической системе включал несколько этапов. Первый состоял в общей
демократизации политической системы авторитарного режима (введение гласности, свободы ассоциаций и политических партий); второй состоял в разработке и принятии (на референдуме) особого Закона о политической реформе, закладывавшего (причем без формального разрыва с предшествующим франкистским законодательством) модель будущей конституирующей власти; наконец, третий определялся достижением согласия основных политических партий внутри самой конституирующей власти. Результатом всего переходного периода стало принятие несомненно легитимной Конституции 1978 г., признанной одной из лучших в современной Европе. Принципиальной особенностью переходного процесса в Испании (в отличие от других стран Южной Европы, например, Греции или Португалии) является проведение радикальной реформы при сохранении реальной конституционной преемственности по отношению к предшествующему праву. Опыт испанской модели перехода к демократии был востребован в СССР при Горбачеве, который, как показывают некоторые источники, стремился реализовать сходную модель договорной либерализации режима.
Вторым важнейшим для конституционной истории России был и продолжает оставаться на современном этапе преобразований идеал парламентаризма, различным модификациям которого отдавали предпочтение программы реформаторских политических сил. Следует отметить, что система парламентаризма в свете мирового опыта конституционного развития является наиболее притягательной демократической формой правления для государств, формирующих конституционный строй, так как предоставляет парламенту оптимальные средства контроля за деятельностью исполнительной власти. Вместе с тем парламентаризм как политико-правовая система организации и взаимоотношений исполнительной и законодательной властей в государстве не может быть заимствован и непосредственно перенесен в страну с неподготовленными для него политическими и правовыми традициями. В начале ХХ века конституционные демократы выдвигали требование немедленного перехода России после двухсотлетнего периода абсолютизма к парламентаризму, фактически игнорируя сильные традиции автократии и монархической государственности. Идеал парламентаризма в форме парламентской монархии оказался неосуществимым в условиях думского периода. После Октябрьской революции большевики во главе с Лениным предложили новый политический идеал – Советскую республику, которая, по их мнению, должна была стать более демократичной формой правления, чем парламентская республика. Большая демократичность Советской республики в реальных условиях однопартийной «диктатуры пролетариата» – характерный пример политического псевдомифа, активно функционировавшего в политической и правовой идеологии Советского государства. В начале 90-х годов
демократизация конституционного законодательства открыла возможности для формирования многопартийности и многие стали отождествлять реформированную систему советов с парламентской республикой. Завершилось возвращение к идеалу парламентаризма к концу ХХ века. Он продолжает оставаться основной моделью совершенствования действующей конституционной системы, возникшей на основе Конституции РФ 1993 года.
Сразу после смерти Мао в политической жизни Китая стали происходить быстрые и очень важные изменения – ив кадровом составе партии, и в идеологии. Вез этих перемен дальнейшие реформы были бы невозможны. Как считает большинство ученых, экономические реформы в Китае не сопровождались реформами политическими, а следовательно, коренным образом отличались от преобразований в странах бывшего социалистического лагеря, совершивших переход к капитализму. Однако подобная точка зрения не выдерживает критики. Хотя после смерти Мао Китай не решился провести
демократизацию , политическая реформа имела место – но в иных формах. В конце 1970-х – начале 1980-х годов Дэн Сяопин неоднократно говорил, что политическая реформа в Китае включает демократизацию, однако при этом он имел в виду разнообразие мнений внутри КПК, а не многопартийную систему. 8а всю свою долгую историю Китай практически не знал демократии (если под ней понимать политическую конкуренцию партий в борьбе за власть). Тем не менее экономические реформы в Китае начались с важных кадровых перестановок и пересмотра идеологии, и в результате ведущие посты в стране заняли люди широких взглядов, стремившиеся к реформам или по крайней мере им сочувствовавшие[63].
Здесь была применена критически переосмысленная европейская идея гражданского общества. Американский опыт формирования гражданского общества, в основании которого лежала либеральная традиция (взгляды Дж. Локка на право частной собственности на основе естественного права, А. Смита на модернизацию и саморегуляцию как необходимые компоненты гражданского общества, концепция «минимального государства» Т. Пейна и независимости государства и гражданского общества Д. С. Милля), получил своевременную и высокую оценку А. де Токвиля. Однако в других странах, в частности в Европе, этот опыт мог и может быть использован лишь в частностях. Если в Европе становление гражданского общества происходило одновременно с
демократизацией политической системы, уже включавшей бюрократический управленческий аппарат, то в США еще до войны за независимость государственным идеалом стало самоуправление свободных людей на свободной земле, и этот идеал подразумевал недоверие к исполнительной власти, тогда по сути совпадавшей с колониальной администрацией. Бюрократия здесь появилась позднее демократии, вырастала на ее базе.
Переломным этапом в интерпретации феномена современной демократии стало появление концепции, впервые связавшей воедино такие вопросы, как переход от традиционного общества к демократии, значение всеобщих выборов для политической мобилизации населения, механизм взаимоотношения масс и политических партий, наконец, процесс бюрократизации самих этих партий, находящий выражение в создании особой политической машины – Кокуса (М.Я. Острогорский). Распад традиционного общества приводит к разрушению старых сословных перегородок, изменению положения групп и индивидов по отношению к власти. Разрушая прежние рамки, модернизационные процессы освобождают индивида, но, освобождая, они его изолируют, приводя к отчуждению, дегуманизации, деперсонификации общества.
Демократизация последовательно охватывает духовную, социальную и экономическую жизнь, ее важнейшими проявлениями в политической сфере становится утверждение демократических институтов власти и политических свобод. Широкие массы населения, ранее являвшиеся объектом политики, становятся ее субъектом, получают возможность непосредственно (через систему выборов) влиять на политический процесс и даже принятие политических решений. Механизм манипулирования общественным мнением Острогорский показал на материале политической практики институтов классической демократии, однако особую актуальность эта проблема приобрела не в странах с развитыми демократическими традициями и институтами, а в тех регионах мира, которые не имели их вовсе или развили в недостаточной степени, оказавшись перед необходимостью быстрых социальных изменений. Не случайно большой вклад в рассмотрение проблем конституционализма данного типа внесли ученые тех стран – России, Германии, Италии, Испании, которые в новейшее время развивались по пути ускоренного догоняющего развития, модернизации (Г. Моска, В. Парето, Р. Михельс, М.Я. Острогорский, X. Ортега-и-Гассет, Х. Арендт) (93). Однако, рассмотрение теоретических дискуссий представляет только один аспект исследования проблем гражданского общества, борьбы демократии и авторитаризма в новое и новейшее время.
Связанные понятия (продолжение)
Либерализация — процесс расширения прав и свобод граждан или подданных какой-либо страны — в первую очередь в политической, экономической, культурной и других сферах общественной жизни.
Полити́ческий режи́м (от фр. régime — управление, командование, руководство) — совокупность средств и методов осуществления политической власти.
Этатизм (фр. Étatisme) или госуда́рственничество, реже статизм (англ. statism), — идеология, утверждающая ведущую роль государства в политической жизни, включая подчинение интересов как отдельных людей, так и групп интересам государства; политика активного вмешательства государства во все сферы общественной и частной жизни. Идейная противоположность анархизма.
Империали́зм (от лат. imperium — власть, господство) — государственная политика, основанная на использовании военной силы для разных форм внешнеполитической экспансии, в том числе для захвата территорий, формирования колоний и установления политического или экономического контроля над другими странами. Во время усиления колониальной экспансии со стороны европейских держав и США в последней трети XIX века, использование слова «империализм» практически совпадало с использованием слова «колониализм...
Рыночная экономика — экономическая система, основанная на принципах свободного предпринимательства, многообразия форм собственности на средства производства, рыночного ценообразования, договорных отношений между хозяйствующими субъектами, ограниченного вмешательства государства в хозяйственную деятельность субъектов.
Социальная революция — в общественных науках — резкая смена социального строя, как правило, насильственным способом с участием больших масс людей. Социальные революции нацелены на устранение вековых препятствий на пути развития общества. Классические примеры социальных революций – часто называемые великими Английская революция 17 века и Великая французская революция 18 века. Традиционно в западной историографии они связывались с разрушением «старого порядка» и утверждением основ гражданского общества...
Политическая элита — привилегированная группа, которая занимает руководящие позиции во властных структурах и непосредственно участвует в принятии важнейших решений, связанных с использованием власти. К политической элите относят лиц, принадлежащий к так называемому высшему классу и осуществляющих власть в обществе. В состав политической элиты входят люди, обладающие верховно-политической властью в государственных и партийных институтах. Они, как правило, занимаются разработкой стратегии деятельности...
Либера́льная демокра́тия — правовой строй, построенный на основе представительной демократии, в котором воля большинства и способность избранных представителей, осуществляющих власть, ограничены во имя защиты прав меньшинства и свобод отдельных граждан.
Либерали́зм (от лат. liberalis — свободный) — философское и общественно-политическое течение, провозглашающее незыблемость прав и индивидуальных свобод человека.
Полити́ческая систе́ма о́бщества или полити́ческая организа́ция о́бщества — организованная на единой нормативно-ценностной основе совокупность взаимодействий (отношений) политических субъектов, связанных с осуществлением власти (правительством) и управлением обществом.
Социали́зм (фр. socialisme от лат. socialis «общественный») — доктрина, полагающая целью и идеалом социальную справедливость, свободу и равенство. Под социализмом также понимают общественный строй, воплощающий эти принципы.
Гражда́нское о́бщество — это сфера самопроявления свободных граждан и добровольно сформировавшихся некоммерчески направленных ассоциаций и организаций, ограждённых от прямого вмешательства и произвольной регламентации со стороны государственной власти, а также других внешних факторов. Согласно классической схеме Дэвида Истона, гражданское общество выступает как фильтр требований и поддержки общества к политической системе.
Экономи́ческая свобо́да — термин, используемый в экономических и политических дебатах. Как и в случае неоднозначности философского определения термина свобода, существуют множество определений термина экономическая свобода, однако не существует универсальной, принимаемой всеми концепции. Довольно часто используется подход к экономической свободе, пришедший из либертарианской традиции, опирающийся на концепции свободного рынка и частной собственности.
Диктату́ра (лат. dictatura) — форма осуществления государственной власти, при которой вся полнота государственной власти принадлежит одной политической позиции, за которой стоит либо один человек (диктатор), либо правящая группа лиц (партия, союз, класс и т. д.).
Неолиберали́зм (англ. neoliberalism) — разновидность классического либерализма, направление политической и экономической философии, возникшее в 1930-е годы и сформировавшееся как идеология в 1980-е — 1990-е.
Коммунистическое государство (англ. communist state), также рабочее государство (workers' state) — термин, употребляемый в англоязычных источниках для обозначения государства, в котором управление сосредоточено в руках одной партии, представляющей пролетариат, и где главенствует философия марксизма-ленинизма, а главной целью ставится достижение коммунизма. В коммунистических странах также существуют организации, которые частично участвуют в процессе управления, включая такие внепартийные организации...
Экономическое вмешательство — меры, принимаемые правительством в рыночной экономике и рыночной многоукладной экономике для контроля над предпринимательством, устранению мошенничества и кризисной ситуации. Может быть использовано для выполнения каких-либо политических и экономических задач, таких как содействие экономическому росту, увеличению занятости, повышение заработной платы, повышение или снижения цен, поощрение равенства, управление денежной массой и процентными ставками, увеличением прибыли...
Третий мир — политологический термин второй половины XX века, обозначавший независимые страны, не участвующие прямо в холодной войне. Первоначально означал все страны, не присоединившиеся к сателлитам США («первый мир») или к социалистическому содружеству («второй мир»). В последующем термин стал употребляться для обозначения слабых по уровню развития стран (синоним понятия «развивающиеся страны»), и иногда используется в качестве пейоратива.
Неоколониализм — система подчинения и эксплуатации развитыми капиталистическими государствами молодых неразвитых стран и экономик, в том числе недавно освободившихся из колониальной политической зависимости, с помощью неравноправных экономических и прямых военно-политических отношений и договоров в связи с полной несостоятельностью прежней колониальной системы и краха колониальных империй как результата возникновения и развития СССР и стран социалистического лагеря. Вторично «расцвел» после «разгрома...
Государство всеобщего благосостояния или государство всеобщего благоденствия (англ. Welfare state) — концепция политического строя, при которой государство играет ключевую роль в защите и развитии экономического и социального благополучия его граждан. Она основана на принципах равенства возможностей, справедливого распределения богатства и общественной ответственности за тех, кто не может обеспечить себе минимальные условия достойного уровня жизни.
Парламентари́зм — система государственного устройства, при которой чётко разграничены функции законодательных и исполнительных властей при доминирующем положении парламента. При парламентаризме правительство формируется парламентариями из числа членов партии, получившей большинство в парламенте, и ответственно перед ним.
Национа́льное госуда́рство (госуда́рство-на́ция) — конституционно-правовой тип государства, означающий, что оно (государство) — форма самоопределения и организации той или иной нации на определённой суверенной территории и выражает волю этой нации.
Оппози́ция (от лат. oppositio «противопоставление, возражение») в политике — движение, партия, группа или человек, выступающая против господствующей партии или мнения, поддерживаемого большинством, в партии или группе.
Капитали́зм — экономическая система производства и распределения, основанная на частной собственности, юридическом равенстве и свободе предпринимательства. Главным критерием для принятия экономических решений является стремление к увеличению капитала, к получению прибыли.
Централиза́ция — в иерархической системе такая реорганизация протекающих внутри системы процессов, при которой часть процессов переводится на более высокий (ближе к корню) уровень иерархии; соответственно, при децентрализации — на более низкий (дальше от корня) уровень.
Социальный либерализм (социал-либерализм) — разновидность либерализма, выступающая (в отличие от неолиберализма) за вмешательство государства в экономические процессы. В политическом спектре обычно находится правее социал-демократии.
Социа́льно-ры́ночная эконо́мика (нем. Soziale Marktwirtschaft) — экономическая система, организованная на основе рыночной саморегуляции, при которой координация действий осуществляется на основе взаимодействия на рынках свободных частных производителей и свободных индивидуальных потребителей. Модель социально-рыночной экономики исходит из требования, что ни государство, ни частный бизнес не вправе иметь полный контроль над экономикой, а должны служить людям. В этой разновидности смешанной экономики...
Рабочее самоуправление , самоуправление или рабочий контроль — форма организации трудового процесса, при котором коллектив самостоятельно принимает ключевые решения по работе предприятия.
Антиимпериализм — термин, применимый к той или иной форме оппозиционного империализму движению. Антиимпериализм выступает против завоевательных войн, особенно против завоеваний народов с иным языком и культурой. Антиимпериалистами можно считать, таким образом, республиканских сенаторов в Римской империи или членов Антиимпериалистической лиги США, выступавших против оккупации Филиппин во время испано-американской войны.
Попули́зм (от лат. populus — народ) — политика, апеллирующая к широким массам и обещающая им скорое и лёгкое решение острых социальных проблем.
Тоталитари́зм (от лат. totalis — весь, целый, полный; лат. totalitas — цельность, полнота) — политический режим, подразумевающий полнейший (тотальный) контроль государства над всеми аспектами общественной и частной жизни.
Федерали́зм (фр. fédéralisme, восходит к лат. feodus «договор, союз») — основной принцип федерации, признание политическим идеалом федеративной организации государства, стремление либо объединить несколько отдельных государств (стран) в одну федерацию, либо обратить унитарное государство в федеративное.
Сме́шанная эконо́мика , гибри́дная эконо́мика — экономическая система, которая включает как частную и корпоративную, так и общественную, либо государственную собственность на средства производства. Она позволяет частным предпринимателям и физическим лицам принимать независимые финансовые решения, однако их автономия ограничена тем, что государство или общество обладает приоритетом в этих финансовых вопросах. В основном идеи смешанной экономики придерживаются сторонники демократического социализма...
Евроатланти́зм — геополитическая философия политического, экономического и военного сближения государств Северной Америки и Европы под общими ценностями демократии, индивидуальной свободы и верховенства закона.
Глобали́зм — целостная система взаимосвязанных идеологических, политических, экономических, социальных, военных, культурных и других мероприятий, направленных на утверждение в глобальном масштабе господства той или иной социально-экономической, политической, идеологической, религиозной доктрины. Как правило, источником глобализма становится универсальное государство. В человеческой истории имеется ряд примеров глобализма из разных эпох: глобализм империи Александра Македонского и Римской империи...
Конвергенция (от лат. convergere — сближаться, сходиться) — политическая теория второй половины XX века, согласно которой СССР постепенно становится более либеральным, а Запад — более социалистическим, в результате чего должна возникнуть усреднённая социально-экономическая система, сочетающая принципы социализма и капитализма (например, плановую экономику и политическую демократию соответственно). В более широком смысле — увеличение сходства между различными обществами, находящимися на одной стадии...
Автокра́тия (др.-греч. αὐτο-κράτεια «самовластие, самодержавие»; от αυτός «сам» + κράτος «власть») — одна из форм правления, основа которой стоит на неограниченном контроле власти одним лицом или же советом, наподобие однопартийного парламента или президентской республики. Автократия — переходная ступень от демократии к тоталитарному режиму и наоборот. При этом не является в полной мере ни одной из них, совмещая признаки обеих форм правления. Правитель может быть преемником предыдущего автократа...
Внутренняя политика — область государственной политики, которая касается мероприятий государства (законов, государственных программ и административных решений) внутри страны.
Национали́зм (фр. nationalisme) — идеология и направление политики, основополагающим принципом которой является тезис о ценности нации как высшей формы общественного единства, её первичности в государствообразующем процессе. Как политическое движение национализм стремится к отстаиванию интересов определённой национальной общности в отношениях с государственной властью.
Экономический либерализм — идеология, являющаяся составной частью классического либерализма. В экономической философии экономический либерализм поддерживает и пропагандирует экономику laissez-faire. Последователи экономического либерализма верят, что политическая свобода и социальная справедливость неотделимы от экономической свободы и используют философские аргументы в поддержку экономического либерализма и свободного рынка. Идеология отвергает вмешательство правительства в свободный рынок и поддерживает...
Имитационная демократия (управляемая демократия, англ. Guided democracy, манипулируемая демократия, декоративная демократия, квазидемократия, псевдодемократия) — форма устройства политической системы государства, при которой, несмотря на формально демократическое законодательство и формальное соблюдение всех выборных процедур, фактическое участие гражданского общества в управлении государством и влияние общества на власть (обратная связь) мало или минимально. Имитационная демократия, как правило...
Теория демократического мира (или либеральная демократическая теория, или просто демократический мир) — популярная теория, согласно которой демократические режимы, или в более узкой трактовке либеральные демократические режимы, не воюют друг с другом.
Антикапитализм — широкий спектр движений, идей и подходов, которые выступают против капитализма. Антикапиталисты, в строгом смысле этого слова, это те, кто хотят полностью заменить капитализм другой системой.
Упоминания в литературе (продолжение)
4. Во второй половине двадцатого столетия ускорился процесс
демократизации общественных, в том числе международных, отношений как в отдельных странах, так и во всем мире. Подтверждением этого могут служить крах колониальной системы, падение диктаторских режимов (Испания, Португалия, Камбоджа, Чили, Парагвай и др.), распад авторитарной социалистической системы. В европейских странах «старой» демократии произошли значительные сдвиги в сторону углубления демократических традиций, усиления роли и расширения участия граждан в управлении общественными делами и государством. Эта общемировая тенденция демократической экспансии составляет существенную черту политической глобализации в новейшей истории.
Проведенная Ельциным верхушечная декоммунизация стала вторым – после горбачевской перестройки и гласности – этапом
демократизации . В условиях революционных перемен главное внимание Запада приковывали личности (начиная с самого Ельцина), а не аморфные институты. Тем более что Ельцин осенью 1991 г. отказался от замены советской Конституции РСФСР новым Основным законом, а также от новых выборов парламента и президента. Он также заключил нечто вроде «пакта о лояльности и взаимном ненападении» с советской военной верхушкой. Это был гражданский мир с номенклатурой. В то же время назначение на ключевые посты в правительстве Егора Гайдара и его команды «молодых реформаторов» символизировало решительный разрыв с экономической основой старого режима – госплановской экономикой. Основной политической интригой стала захватывающая борьба «демократического» и откровенно антикоммунистического президента с «коммуно-националистическим» Верховным Советом (где демократы были в меньшинстве). Российские либералы и демократы поддерживали в то время единовластие верховного правителя, опасаясь, что альтернативой ему могли стать лишь безответственный популизм и остановка реформ16. Политическая целесообразность однозначно диктовала руководству США и других стран Запада: следует поддерживать Ельцина, по возможности закрывая глаза на используемые им силовые методы в ходе противостояния с парламентом, завершившегося в октябре 1993 г.
Такая ситуация была порождена стечением ряда обстоятельств – внешних и внутренних. Кризис американской демократии стал частью мирового кризиса демократических институтов и практик. После появления теории «волн
демократизации » (она рассматривается в третьей главе предлагаемой работы) именно 20–40-е годы XX в., а точнее период с 1922 по 1942 г. (по схеме С. Хантингтона) стал отождествляться с «первым откатом» после «первой, длинной волны демократизации» (1828–1926), когда демократия потерпела поражение во многих странах мира[101]. «Эти смены режимов, – заключает Хантингтон, – отражали расцвет коммунистических, фашистских и милитаристских идеологий. Во Франции, Великобритании и других странах, где демократические институты сохранились, антидемократические движения набирали силу, черпая ее в отчуждении 1920-х гг. и депрессии 1930-х гг. Война, которая велась ради того, чтобы завоевать мир для демократии, вместо этого стимулировала движения, как справа, так и слева, настойчиво стремящиеся уничтожить ее»[102].
Особое значение для обновления социально-политической теории имела
демократизация общественной жизни в наиболее развитых странах. Само понятие политики в связи с этим приобретало новый смысл: если до середины XIX в. оно охватывало лишь сферу деятельности государственной власти, то теперь сюда включается более широкий круг общественных отношений – отношения между социальными группами, политическими партиями, их фракциями. Позже появление на европейском континенте первых фашистских режимов заставило теоретиков политико-правовой мысли переосмыслить классификацию форм государства и обоснование демократии.
Переломный момент наступил в 1986 г., когда сын и наследник Чан Кайши – Цзян Цзинго, – занимавший тогда пост президента Китайской Республики, отменил закон о чрезвычайном положении, что означало восстановление основных демократических свобод. Примечательно, что это решение последовало почти сразу после незаконного создания оппозиционной Демократической прогрессивной партии. Это был прежде всего личный выбор Цзян Цзинго, понимавшего бесперспективность дальнейшего сохранения диктатуры Гоминьдана. Вместе с тем решение Цзян Цзинго избавило Тайвань от назревавшей конфронтации между оппозицией и правительством и открыло путь мирной
демократизации тайваньского общества. В этом смысле представляется важным замечание О. Г. Харитоновой по поводу мнения тайваньского эксперта Миньсинь Пэя, что в Китае происходит «ползучая демократизация». Исследовательница подчеркивает, что источник такой «ползучей демократизации» находится в изменениях, которым подвергаются политические институты, и отсюда делает заключение, что «в авторитарных режимах политическая институализация опережает демократизацию»[46]. По точно такому же алгоритму происходила и трансформация Тайваня из авторитарного в поставторитарное состояние.
Если устранение конституционного оформления монополии КПСС на государственную власть получит развитие в реальной
демократизации политической жизни, путь к мирному развитию перестройки будет открыт. Сейчас требуется создание массовых политических партий и движений, способных представить и отстаивать интересы формирующихся классов общества. Крайне желательно также создание параллельных властных структур, способных подготавливать опыт народа в управлении делами общества. Надо помнить, что мирная революция всегда проходит стадию двоевластия.
Эта «
демократизация » национализма сопровождалась беспрецедентной централизацией мировой власти в руках одного государства – Великобритании. В расширенной межгосударственной системе, которая появилась в результате революционных потрясений 1776–1848 годов, только Великобритания одновременно принимала участие в политике всех регионов мира и – что более важно – занимала ведущие позиции в большинстве из них. Впервые цель всех предыдущих капиталистических государств стать хозяином, а не слугой глобального баланса сил была в полной мере, хотя и ненадолго, достигнута ведущим капиталистическим государством эпохи.
Интересно отметить, что в КПСС фракционность была легализована уже после изменения ст. 6 Конституции СССР 1977 г. (т. е. после введения многопартийности в стране), что свидетельствует не столько о желании руководящих кругов КПСС взрастить из фракций новые партии, сколько о стремлении «взорвать» КПСС изнутри. Причём легализация фракций была осуществлена именно в тот момент, когда фракции уже фактически вызрели в КПСС и некоторые из них[158] откровенно призывали в своих программах к отказу от базовых идей марксистско-ленинского учения: от идеи неизбежности социалистической революции, от идеи верховенства общественных интересов над частными, интернациональных – над национальными. Естественно, заявлялось о необходимости отказа от социализма и монополии партии на власть, заявлялись требования о привлечении КПСС к ответственности за проводимую ей политику[159]. Иными словами, под лозунгами о необходимости внутрипартийной реформы, по существу, проводилась идея о превращении КПСС в рядовую политическую партию буржуазного толка. Справедливости ради надо сказать, что рациональное зерно в выдвигаемых в процессе критики КПСС предложениях, разумеется, было: партия нуждалась в реформировании,
демократизации , заслуживал внимания тезис о необходимости ведения внутрипартийных дискуссий, в том числе с допущением критики. Однако реализовывать все эти предложения в целях сохранения единства КПСС можно было бы только после исключения из партии тех её членов, кто встал на путь откровенного раскола КПСС с целью последующей её ликвидации. На практике всё было сделано иначе – сначала в КПСС сформировались течения антисоциалистической направленности, а затем этим течениям был дан «зеленый свет» путем легализации фракций.
Рассуждая о «(вооруженном) вмешательстве в период независимости», известный немецкий социолог Эрнст-Отто Чемпиль пишет о
демократизации как орудии обеспечения безопасности: «Свобода общества от политической системы, определение общества в качестве правителя и признание роли государственных аппаратов в качестве поставленных на службу народа побочных систем составляют ядро процесса демократизации» [227а: 20].
Использование современных политических форм свидетельствовало, безусловно, о проникновении в регион новых политических стандартов, но не о
демократизации . Умеренно-альтернативные выборы, расширение парламентского представительства и создание неправительственных организаций имели целью кооптацию во власть представителей патримониальных структур ради поддержания национальной консолидации «без размежевания». Но и большинство населения в силу доминирования парохиально18-подданнического19 типа культуры голосовало (там, где действовал институт выборов) не за партийные программы или идеологию, а за кандидатов, которые, как предполагалось, обеспечат им определенные услуги (не общественные блага, но помощь в поиске работы, получении лечения и др.). Уровень электоральной активности был низким: например, в Египте в парламентских выборах 2005 г. принимали участие менее 28 % избирателей, президентских – менее 24 % [Shehata S., 2008, p. 114]. Агрегация интересов преимущественно через патрон-клиентские связи (это также очень характерно для монархических систем, где поддерживается система неформального доступа к власть имущим) определяла статичность политического процесса.
В государствах переходного периода, к которым относится Россия, устойчивость и длительность демократического режима зависят от многих составляющих. Одни авторы считают, что нестабильность демократии связана с чрезмерным социальным плюрализмом, социальным расщеплением общества; другие акцентируют внимание на элементе активности политических партии, силе всего гражданского общества; третьи указывают на решающее влияние неолиберальных экономических реформ, последовательное применение которых оказывает позитивное или негативное влияние на устойчивость демократии; пятые утверждают, что шансы на сохранение демократии падают в случае ослабления или распада государства. При этом все авторы признают высокое значение уровня экономического развития общества как фактора устойчивости демократического правления[8]. В то же самое время, когда развертывающийся процесс
демократизации захватил многие страны, стало выясняться, «чем в действительности является демократия и, особенно, чем она не является, что она может дать, а что – нет; многим стало казаться, что возникшая система, которая, похоже, уже не изменится, не имеет права носить это славное имя». Сами критерии демократии должны исходить из «реально достижимого», а не из тех идеальных норм, которые не воплощены даже в самых высокоразвитых демократиях и для приближения к которым могут потребоваться века[9]. Не отсюда ли все в больших масштабах стала проявляться политическая, индифферентность населения к так называемым демократическим ценностям. В том числе по отношению к функционированию партийной системы как одному из важнейших элементов демократического режима.
Во время развала СФРЮ, вплоть до 2000 года, было наглядно продемонстрировано инструментальное применение демократии. Все внешнеполитические требования
демократизации Сербии имели одну, скрытую или явную, цель – смену власти, сделать страну вассалом ЕС и Америки. В этой борьбе за демократизацию Сербии была опробована идея силы как повивальной бабки демократии. Однако трагедия Сербии и сербского народа показала, что существуют скрытые противоречия внутри глобальной демократии, особенно на полях внутриполитической жизни Республики Сербии.
Разумеется, есть немалые различия между борьбой за
демократизацию общественно-государственных порядков в странах «реального социализма», в условиях военно-диктаторских режимов (Греция, Испания, Бразилия) или в такой стране «блокированной демократии», как Италия. Однако с более общей исторической точки зрения речь идет как бы об одном потоке. Сливаясь и переплетаясь, две тенденции, которые условно можно обозначить как «правая» (неоконсервативная) и «левая» (радикал-демократическая), дали жизнь беспримерно широкому социальному экспериментированию в «пространствах» гражданского общества. 70–80 гг. стали временем возникновения новых общественных движений, необычных форм общественно-политической мобилизации (партии-движения, партии-«сети», партии-«антипартии» и т. д.), развития так называемого третьего, или альтернативного, сектора экономики (предпринимательство без цели получения прибыли, ассоциации самопомощи и др.), разработки – нередко с последующим законодательным оформлением – принципиально новых социально-этических норм и т. д.
Мы уже ввели в оборот понятие политической жизни общества. Здесь рассмотрим ее демократические основы, или демократию как форму организации власти и, в более широком смысле, форму политической жизни. Уяснение содержания понятия «демократия» необходимо для изложения практически каждой последующей темы курса. Кроме того,
демократизация политической жизни ныне является едва ли не универсальным требованием всех субъектов общественных отношений, всех участников политики. Поэтому данный вопрос целесообразно рассмотреть в начале курса в контексте темы «Политическая власть».
В процессе борьбы против монархии объединились «все партии, все классы, все национальности без различия веры, пола, языка, – писал М.В. Вишняк. – Но это продолжалось очень недолго»[160]. Это объяснялось тем, что Временное правительство было классово-односторонним и действовало на основе законов, защищающих частную собственность. Оно не поставило задач по изменению социально-экономической структуры и общественно-политического порядка в России, считая, что
демократизация общественной жизни значительно активизирует население, поднимет еще большую волну патриотизма в армии. Все это будет, по мнению правительства, способствовать достижению быстрейшей победы над Германией. И лишь после заключения мира все вопросы общественного реформирования, в том числе и формирования самого правительства, будет решать Учредительное собрание.
Обеспечить сочетание изменений в обществе с верностью исторической традиции, по мнению историка, позволит широкая децентрализация управления, которая становилась ведущим пунктом его либеральной программы. Средством ее реализации являлось расширение прав земского самоуправления, введение его в регионах, где оно отсутствовало,
демократизация избирательной системы их формирования. На земской основе должен решаться и вопрос о расширении прав национальных районов России. Нетрудно заметить, что большинство положений, сформулированных в статье Виноградова, нашли отражение в программе «Союза 17 октября»[26].
Основная цель политико-правовых преобразований, проводимых в современной России, – формирование демократического режима с либеральной рыночной экономикой. Однако сегодня все чаще слышны сомнения по поводу того, действительно ли Россия идет по пути
демократизации государственного (политического) режима.
Рассмотрим демократию как форму организации власти. Уяснение содержания понятия «демократия» необходимо для изложения практически каждой последующей темы курса. Кроме того,
демократизация политической жизни ныне является едва ли не универсальным требованием всех ее участников.
Последние годы существования СССР ознаменовались глубоким кризисом советского общества, который затронул все элементы общественной системы: экономику, политику, духовную и социальную сферы. Следствием кризиса стал распад тоталитарного Советского государства. Необходимость преодоления разрушительных тенденций поставила перед властными элитами постсоветских стран задачу всестороннего реформирования показавшей свою неэффективность системы. В области экономики был взят курс на переход к рыночным механизмам регулирования производства, обмена и распределения, структурную перестройку, разгосударствление и создание частного сектора практически во всех отраслях материального и духовного производства. В политической сфере проводимые изменения заключались в формировании отражающей социальную дифференциацию многопартийности,
демократизации государственной и общественной жизни, строительстве правового государства и гражданского общества. Реформы обнажили негативные черты постсоветского общественного сознания: ксенофобию, нетерпимость, религиозные и этнические предрассудки, антисемитизм, экстремизм и тому подобные явления. Как результат, пришло осознание того, что без формирования нового мировоззрения, основанного на общечеловеческих ценностях, в числе которых – права человека, без воспитания правовой культуры реформы невозможны.
Буржуазно-демократический конституционализм вытекает из предыдущего этапа. Изменения касаются перехода преобладающей роли в этом движении от дворянства к буржуазии, а также
демократизации избирательного закона и расширения прав и свобод личности. Хронологически этот этап начинается в середине XIX в. и существует в ряде стран мира и в настоящее время.
Изрядно запуганное возможным социальным хаосом при радикализации общественных изменений, большинство населения придерживалось той же «политической линии», что и властные структуры: декларативно поддерживая идеи
демократизации общества, рыночной реформы и построения правового государства и ничего не предпринимая для реального достижения этих политических целей, не доверяя политикам, но и не настаивая на активизации их усилий в построении демократического государства с эффективной рыночной экономикой. В этом страхе – общем для управленческой элиты, боящейся утратить привычные рычаги управления, и для цепляющегося за эту элиту «молчаливого большинства», видящего в ее привычном со старых добрых времен, руководящем и направляющем облике гарант «худого мира», – заключался в тот период основной источник деградации экономики и дискредитации идеи государственной независимости.
Проблема места и роли федерализма в решении национального вопроса приобрела в последнее время особую актуальность, научную и практически-политическую значимость. В последние годы определяются пути и перспективы федерального развития России. Существует несколько подходов. Одни связывают укрепление единства и целостности Российской Федерации с развитием и совершенствованием национальной государственности и местного самоуправления в направлении последовательной и глубокой
демократизации . Другие видят в федерализации и построении национальной государственности источник чуть ли не всех наших проблем в национальном и иных вопросах, предлагают отказаться от федерализма и национально-государственных форм и призывают вернуться к губернизации страны (без учета этнотерриториального момента), к унитаризму и т. п.
Первое. После долгого перерыва замалчивания (в связи с отрицательным отношением марксизма-ленинизма к правовому государству) о правовом государстве в нашей стране заговорили после XIX Всесоюзной конференции Коммунистической партии Советского Союза «О
демократизации советского общества и реформе политической системы».[29] В резолюции этой конференции было сказано: «Конференция считает делом принципиальной важности формирование социалистического правового государства как полностью соответствующей социализму форму организации политической власти».
Итак, после решения задачи укоренения практики политического плюрализма, формирования массовых и авторитетных игроков общественной сферы (всех доступных организационных форматов), на независимость которых не покушается государство, можно разобрать следующий слой более тонких, мелких и вторичных элементов инфраструктуры общественного сектора. Как формулируется задача на этом этапе? Если в построении общественной сферы есть что-то, что может оказать помощь в
демократизации политической системы помимо самого факта плюрализма, то это помощь может быть принята.
Парламент, или народное представительство, в данных представлениях предполагает все еще подлинную репрезентацию всего, то есть политически объединенного, народа. Парламент еще не мыслится как комитет представителей интересов. Пока он рассматривается в качестве репрезентанта политического единства, с большой решительностью утверждается репрезентативный характер народного представительства в противовес королю. Депутат в рамках этого представления старого либерализма является отмеченным умом и образованием мужем, озабоченным только политическим целым как таковым. Этот идеальный тип депутата следует иметь в виду в учении о конституции, поскольку тем самым парламент приобретает значение репрезентативной элиты, аристократического собрания с репрезентативным характером, и это исторически верно не только применительно к английскому парламенту, что утверждают, например, Гнейст (Englische Verfassungsgeschichte, S. 709) и Хасбах (Die parlamentarische Kabinettsregierung, 1919, S. 261), но и по самой идее, если парламент понимается как аристократическое или олигархическое собрание. Лишь относительно, то есть через противопоставление с абсолютной монархией, он может выглядеть в качестве демократического. Этот аристократический и репрезентативный характер исчезает вместе с властью монархии и вследствие усиливающейся
демократизации . Депутат становится зависимым агентом организаций избирателей и организаций интересов; идея репрезентации отступает перед принципом непосредственной демократии, который показался огромным массам чем-то вполне само собой разумеющимся. Однако для понимания парламентаризма и буржуазной представительной конституции необходимо вспомнить о базовом аристократическом характере.
По мнению авторитетных ученых коррупция – это системное явление и преодоление ее должно осуществляется на системном уровне, соответствующими средствами. Во-первых, эта серьезная проблема нуждается в открытом обсуждении в обществе, с непременным участием независимых СМИ, оппозиционных групп. Во-вторых, надо обеспечить внешний контроль над коррупцией со стороны общественных организаций. Сегодня принципиальное значение приобретают поиски новой философии, действенной идеологии, объединяющей все социальные слои нашего общества: пока, к сожалению такая, понятная, здравая концепция еще не выработана. Правда, в научной литературе, публицистике опубликован целый ряд теоретических соображений относительно прогрессивной шкалы налогов на источники доходов,
демократизации общества и базовых ценностей, способных сплотить, воодушевить массу людей. И хорошо осваиваться каждым гражданином. На первое место обычно ставят: общее благо, коллективизм, семью, закон. В другом варианте отдают предпочтение таким общечеловеческим ценностям, как патриотизм, справедливость, свобода и ответственность. Известно, что патриотизм (отечество) как консолидирующий ресурс срабатывал во все времена нашей истории. И том не менее за последние годы в средствах массовой информации появляются материалы, высмеивающие испытанную временем ценность. Нередко публикуются негативные мифы, фальсифицирующие отечественную историю.
При определенном стечении исторических обстоятельств необходимое взаимодействие идеологии и политики может выходить за допустимые пределы. Если это выражается в полном подчинении политики определенным идеологическим постулатам, то такой процесс принято назвать идеологизацией политики. Если идеология превращается в служанку правящей в стране группы людей, т. е. подчинена исключительно задачам оправдания и обоснования любых их действий, то такой процесс называется политизацией идеологии. Путь к предотвращению как идеологизации политики, так и политизации идеологии как своеобразных аномалий лежит через
демократизацию общественной жизни, через осуществление политических отношений на основе принципа идейного плюрализма, что побуждает участников политики постоянно совершенствовать свои идеи и представления и приводить их в соответствие с тенденциями общественного развития.
Курс на
демократизацию белорусской государственности включает в качестве важной задачи формирование и развитие институтов гражданского общества. Гражданское общество – социальный институт, объединяющий отдельных граждан, семью, политические, культурные, религиозные и другие общественные объединения, партии, союзы и движения, осуществляющие на принципах самоорганизации и независимости от государственной власти, экономики и частного бизнеса политическую, социальную, культурную и другую деятельность, направленную на реализацию и защиту прав и свобод граждан, гармонизацию взаимоотношений личности, государства и общества, обеспечение устойчивого и прогрессивного развития социума. Гражданское общество в общественном сознании современных белорусов ассоциируется, по данным опроса в ноябре 2013 г., прежде всего, со свободой личности и обеспечением прав человека (51,5 %), активным участием граждан в работе органов власти и управления (42,4 %), гласностью и доступностью информации о положении дел в стране (42,1 %), свободой политических взглядов и убеждений (25,8 %), наличием независимых средств массовой информации (18,9 %), независимыми профсоюзами (15,7 %), конструктивным сотрудничеством политических партий, общественных организаций и государства (13,3 %). В связи с этим полагаем, что процесс формирования и дальнейшего развития гражданского общества, оптимизации конструктивного партнерства гражданских институтов и государства в современной Беларуси целесообразно направлять на совершенствование форм участия граждан в работе органов государственной власти и управления, развитие местного самоуправления, повышение гласности и доступности информации о положении дел в государстве и обществе, обеспечение свободы идейно-политических взглядов и убеждений, содействие развитию независимых СМИ, конструктивный диалог и сотрудничество политических партий, движений, общественных организаций и государства.
Справедливости ради следует отметить, что писалось это в 2005 году. С тех пор многое изменилось как в самой России, так и в мире в целом. Однако стоит помнить, что от своего «стратегического шанса» американские и транснациональные элиты никогда не откажутся. В частности, в 2012 году ученый и советник по национальной безопасности президента Дж. Картера писал, что сотрудничество США с Россией способно «расширить и оздоровить нынешний Запад» и не допустить утраты Америкой своей ведущей роли на мировой арене. Одним из способов установления такого сотрудничества автор книги «Стратегический взгляд» называет «обязательную
демократизацию » нашей страны. Достижение такой «демократизации» предполагается за счет включения как можно большего количества россиян в западную систему образования и максимально широкого представления в российских СМИ «западного образа жизни как нормы». Как говорится, без комментариев.
Специфика функционирования гражданских объединений в Беларуси и коммуникации их с государством проявляется также в том, что государство зачастую выступает одним из главных инициаторов их создания и преобразования. Например, благодаря усилиям государственных институтов была возобновлена деятельность таких молодежных и профсоюзных структур, как Белорусского республиканского союза молодежи (БРСМ) и Федерации профсоюзов Беларуси (ФПБ). Они занимают особое место в структуре гражданского общества. Например, профсоюзы являются самой массовой общественной организацией в Беларуси. Их официальная численность составляет около 54 % всего населения Республики Беларусь в возрасте старше 14 лет. Безусловно, создание гражданского общества и возникновение его партнерских взаимоотношений с государством связано в определенной степени с инициативой самих граждан, а не только государства. Объективно путь для формирования гражданского общества открыт в первую очередь благодаря процессам
демократизации и нормам правового государства, заложенным в Конституции Республики Беларусь.