Неточные совпадения
На реке Санхобе мы опять встретились с начальником охотничьей дружины Чжан Бао и провели вместе целый день. Оказалось, что многое из того, что
случилось с нами в прошлом году
на Имане, ему было известно. От него я узнал, что зимой он ходил разбирать спорный земельный вопрос между тазами и китайцами, а весной был
на реке Ното, где уничтожил шайку хунхузов.
Кругом было темно. Вода в
реке казалась бездонной пропастью. В ней отражались звезды. Там, наверху, они были неподвижны, а внизу плыли с водой, дрожали и вдруг вновь появлялись
на прежнем месте. Мне было особенно приятно, что ни с кем ничего не
случилось. С этими радостными мыслями я задремал.
Китайцы в рыбной фанзе сказали правду. Только к вечеру мы дошли до
реки Санхобе. Тропа привела нас прямо к небольшому поселку. В одной фанзе горел огонь. Сквозь тонкую бумагу в окне я услышал голос Н.А. Пальчевского и увидел его профиль. В такой поздний час он меня не ожидал. Г.И. Гранатман и А.И. Мерзляков находились в соседней фанзе. Узнав о нашем приходе, они тотчас прибежали. Начались обоюдные расспросы. Я рассказывал им, что
случилось с нами в дороге, а они мне говорили о том, как работали
на Санхобе.
Случается, некоторые съедают трех — и четырехдневную дачу в один день, а затем едят только хлеб или голодают, причем, по словам заведующего медицинскою частью, работая
на берегу моря и
рек, не брезгают выброшенными ракушками и рыбой, а тайга дает различные корни, подчас ядовитые.
Если же это
случится не
на широкой
реке и нырку придется нырять вниз по течению, то он производит с таким проворством свое подводное плаванье, что стрелок, если захочет догнать его, должен бежать, как говорится, во все лопатки.
Травники оказываются весною в половине апреля: сначала пролетают довольно большими стаями и очень высоко, не опускаясь
на землю, а потом, когда время сделается потеплее, травники появляются парами по берегам разлившихся
рек, прудов и болотных луж. Они довольно смирны, и в это время их стрелять с подъезда и с подхода. В одну пору с болотными куликами занимают они болота для вывода детей и живут всегда вместе с ними. Мне редко
случалось встретить травников в болотах без болотных куликов, и наоборот.
Очень редко по берегам их растет мелкий кустарник. Если взглянуть
на такую
реку, извивающуюся по степи, с высокого места, что
случается довольно редко, то представится необыкновенное зрелище: точно
на длинном бесконечном снурке, прихотливо перепутанном, нанизаны синие яхонты в зеленой оправе, перенизанные серебряным стеклярусом: текущая вода блестит, как серебро, а неподвижные омуты синеют в зеленых берегах, как яхонты.
Эта первая кормежка
случилась не в поле, а в какой-то русской деревушке, которую я очень мало помню; но зато отец обещал мне
на другой день кормежку
на реке Деме, где хотел показать мне какую-то рыбную ловлю, о которой я знал только по его же рассказам.
К концу уроков Хрипач послал за врачом, а сам взял шляпу и отправился в сад, что лежал меж гимназиею и берегом
реки. Сад был обширный и тесный. Маленькие гимназисты любили его. Они в нем широко разбегались
на переменах. Поэтому помощники классных наставников не любили этого сада. Они боялись, что с мальчиками что-нибудь
случится. А Хрипач требовал, чтобы мальчики бывали там
на переменах. Это было нужно ему для красоты в отчетах.
«Многие тысячи лет прошли с той поры, когда
случилось это. Далеко за морем,
на восход солнца, есть страна большой
реки, в той стране каждый древесный лист и стебель травы дает столько тени, сколько нужно человеку, чтобы укрыться в ней от солнца, жестоко жаркого там.
Нередко
случается, однако, что, зайдя слишком высоко или далеко в луговые поймы, не находит она водяного пути для возвращения в
реку и остается в ямках и бокалдинах: если увидят люди, то поймают ее, а если нет и бокалдины высыхают уединенно, рыба гибнет и достается
на пищу воронам и разным другим птицам — иногда и свиньям.
За неименьем другой насадки
случилось мне один раз (
на рыбной
реке, Деме, в Оренбургской губернии) попробовать насадить крючок кишочкой кулика, и рыба брала всякая!.. Я пробовал то же раза два в других местах и всегда с успехом. Я ловил мелкую рыбу, потому что удил
на тонкие кишочки, а
на толстые, может быть, брала бы и крупная рыба.
Все шло отлично; но тут
случилось нечто совершенно не предусмотренное. Из дому я не захватил ничего съестного и теперь испытывал муки настоящего голода. Раньше мне не
случалось голодать никогда, и я не подозревал, какая это ужасная вещь. А дома чай со сливками, разные вкусные «постряпеньки», наконец, целый обед… Чтобы утолить голод, я пил воду, но это не помогало. Вода в
реке была теплая и с каким-то травяным привкусом. Николай Матвеич посматривал
на меня и загадочно улыбался.
Летнюю вакацию я прожил в деревне так же приятно, как и прошлого года, но
на возвратном пути
случилось со мной происшествие, которое произвело
на меня сильное впечатление и следы которого не изгладились до сих пор; я стал гораздо более бояться и теперь боюсь переправляться через большие
реки.
Я не могу сказать, отчего они пели: перержавевшие ли петли были тому виною или сам механик, делавший их, скрыл в них какой-нибудь секрет, — но замечательно то, что каждая дверь имела свой особенный голос: дверь, ведущая в спальню, пела самым тоненьким дискантом; дверь в столовую хрипела басом; но та, которая была в сенях, издавала какой-то странный дребезжащий и вместе стонущий звук, так что, вслушиваясь в него, очень ясно наконец слышалось: «батюшки, я зябну!» Я знаю, что многим очень не нравится этот звук; но я его очень люблю, и если мне
случится иногда здесь услышать скрып дверей, тогда мне вдруг так и запахнет деревнею, низенькой комнаткой, озаренной свечкой в старинном подсвечнике, ужином, уже стоящим
на столе, майскою темною ночью, глядящею из сада, сквозь растворенное окно,
на стол, уставленный приборами, соловьем, обдающим сад, дом и дальнюю
реку своими раскатами, страхом и шорохом ветвей… и Боже, какая длинная навевается мне тогда вереница воспоминаний!
Летом, когда и комар богат, мы с Ларионом днюем и ночуем в лесу, за охотой
на птиц, или
на реке, рыбу ловя.
Случалось — вдруг треба какая-нибудь, а дьячка нет, и где найти его — неведомо. Всех мальчишек из села разгонят искать его; бегают они, как зайчата, и кричат...
Как-то давно, темным осенним вечером,
случилось мне плыть по угрюмой сибирской
реке. Вдруг
на повороте
реки, впереди, под темными горами мелькнул огонек.
Случается, что и частные пароходы, содержащие сообщение между Гонконгом и близлежащими Макао (португальским городом) и Кантоном, находящимся
на Жемчужной
реке, подвергаются дерзкому нападению. Такой случай был как раз за месяц до прихода «Коршуна» в Гонконг, и о нем много писалось в местных газетах и говорилось среди англичан.
По небу ползли тяжелые черные тучи: в горах шел снег. От фанзы Кивета поднималась кверху беловатая струйка дыма. Там кто-то рубил дрова, и звук топора звонко доносился
на эту сторону
реки. Когда мы подошли к дому, стрелки обступили Глеголу. Он начал им рассказывать, как все
случилось, а я пошел прямо к себе, разделся и сел за работу.
Орочи знают это и потому, если им
случается охотиться за нерпой около устья
реки, они стараются загнать ее
на мелкое место.
Я поблагодарил Савушку за внимание и рассказал ему, как мы шли, как охотились
на тигров и что
случилось с нами
на реке Бяпали.
До села Кладенец было ходу верст пять. Пароход «Стрелок» опоздал
на несколько часов. Шел уже десятый час, а ему следовало быть у пристани около семи. Проволочка
случилась в Балахне, с нагрузкой, повыше города маленько посидели
на перекате. Воды в
реке прибывало с конца августа.
Не могу иначе как смирением назвать чувство, которое вместе с холодом от
реки легким ознобом проникло в меня… нет, не знаю, как это
случилось, но от самых вершин мудрости и понимания,
на которых я только что был, я внезапно спустился в такой трепет, в такое чувство малости своей и страха, что пальцы мои в кармане сразу высохли, застыли и согнулись, как птичьи лапы. «Струсил!» — подумал я, чувствуя жестокий страх перед смертью, которую готовил себе, и забывая, что гирьки я бросил раньше, и от самоубийства отказался раньше, нежели почувствовал страх.