Неточные совпадения
— Вот и Крестовая! — сказал мне штабс-капитан, когда мы съехали в Чертову долину, указывая
на холм, покрытый пеленою снега;
на его
вершине чернелся каменный
крест, и мимо его вела едва-едва заметная дорога, по которой проезжают только тогда, когда боковая завалена снегом; наши извозчики объявили, что обвалов еще не было, и, сберегая лошадей, повезли нас кругом.
Я молча смотрел
на нее. Ребра — железные прутья, тесно… Когда она говорит — лицо у ней как быстрое, сверкающее колесо: не разглядеть отдельных спиц. Но сейчас колесо — неподвижно. И я увидел странное сочетание: высоко вздернутые у висков темные брови — насмешливый острый треугольник, обращенный
вершиною вверх — две глубокие морщинки, от носа к углам рта. И эти два треугольника как-то противоречили один другому, клали
на все лицо этот неприятный, раздражающий X — как
крест: перечеркнутое
крестом лицо.
Город лег
на землю тяжелыми грудами зданий, прижался к ней и стонет и глухо ворчит. Издали кажется, как будто он — только что разрушен пожаром, ибо над ним еще не угасло кровавое пламя заката и
кресты его церквей,
вершины башен, флюгера — раскалены докрасна.
Город имеет форму намогильного
креста: в комле — женский монастырь и кладбище,
вершину — Заречье — отрезала Путаница, па левом крыле — серая от старости тюрьма, а
на правом — ветхая усадьба господ Бубновых, большой, облупленный и оборванный дом: стропила па крыше его обнажены, точно ребра коня, задранного волками, окна забиты досками, и сквозь щели их смотрит изнутри дома тьма и пустота.
— При этом торжественном клике, раздающемся от Вислы до Днепра, от Балтийского моря до Карпатских
вершин, Польша, гремя цепями своими
на весь мир, облеклась в глубокий траур. Схватив в одну руку меч, в другую
крест, она не наденет цветного платья, пока этими орудиями не поборет своих притеснителей. И меч и
крест сделают свое дело.
На вершине Кувшиновой сильнее бьется сердце русского: с нее видишь сияние
креста и темные башни печорского монастыря, место истока Славянских Ключей, родины Ольги, Изборск, и синюю площадь озера псковского.
Лошадей привязал кучер к деревьям, в недальнем расстоянии, и задал им овса, которым запасся
на дорогу; потом перескочил по камням через речку, пробрался сквозь рощу, в которой, сказали мы, терялась по косогору дорога в Менцен, прополз по обнаженной высоте за
крестом и у мрачной ограды соснового леса, к стороне Мариенбурга, вскарабкавшись
на дерево, которого
вершина была обожжена молниею, привязал к нему красный лоскут, неприметный с холма, где были наши путешественники, но видный вкось
на мызе.
На этой-то
вершине стоял необыкновенной величины деревянный
крест, почерневший от времени и непогод; он господствовал над всею долиной, а из нее, казалось, захватил полнеба.