Неточные совпадения
Толстоногий стол, заваленный почерневшими от старинной пыли, словно прокопченными бумагами, занимал весь промежуток между двумя окнами; по стенам висели турецкие ружья, нагайки, сабля, две ландкарты, какие-то анатомические рисунки,
портрет Гуфеланда, [Гуфеланд Христофор (1762–1836) — немецкий врач, автор широко
в свое время популярной книги «Искусство продления человеческой жизни».] вензель из волос
в черной рамке и диплом под стеклом; кожаный, кое-где продавленный и разорванный, диван помещался между двумя громадными шкафами из карельской березы; на полках
в беспорядке теснились книги, коробочки, птичьи чучелы, банки, пузырьки;
в одном
углу стояла сломанная электрическая машина.
За магазином,
в небольшой комнатке горели две лампы, наполняя ее розоватым сумраком; толстый ковер лежал на полу, стены тоже были завешаны коврами, высоко на стене —
портрет в черной раме, украшенный серебряными листьями;
в углу помещался широкий, изогнутый полукругом диван, пред ним на столе кипел самовар красной меди, мягко блестело стекло, фарфор. Казалось, что магазин, грубо сверкающий серебром и золотом, — далеко отсюда.
Он достал из
угла натянутый на рамку холст, который готовил давно для
портрета Веры, взял краски, палитру. Молча пришел он
в залу, угрюмо, односложными словами, велел Василисе дать каких-нибудь занавесок, чтоб закрыть окна, и оставил только одно; мельком исподлобья взглянул раза два на Крицкую, поставил ей кресло и сел сам.
В комнате, даже слишком небольшой, было человек семь, а с дамами человек десять. Дергачеву было двадцать пять лет, и он был женат. У жены была сестра и еще родственница; они тоже жили у Дергачева. Комната была меблирована кое-как, впрочем достаточно, и даже было чисто. На стене висел литографированный
портрет, но очень дешевый, а
в углу образ без ризы, но с горевшей лампадкой. Дергачев подошел ко мне, пожал руку и попросил садиться.
С террасы стеклянная дверь вела
в гостиную; а
в гостиной вот что представлялось любопытному взору наблюдателя: по
углам изразцовые печи, кисленькое фортепьяно направо, заваленное рукописными нотами, диван, обитый полинялым голубым штофом с беловатыми разводами, круглый стол, две горки с фарфоровыми и бисерными игрушками екатерининского времени, на стене известный
портрет белокурой девицы с голубком на груди и закатившимися глазами, на столе ваза с свежими розами…
В углу помещался старинный образ, пред которым баба еще до нас затеплила лампадку, а на стенах висели два больших тусклых масляных
портрета: один покойного императора Николая Павловича, снятый, судя по виду, еще
в двадцатых годах столетия; другой изображал какого-то архиерея.
В присутствии висит прямо на виду
в большой золотой раме
портрет государя
в мундире с лентой и
в углу маленький
портрет Христа
в рубахе и терновом венке.
Играя, Гез встал, смотря
в угол, за мою спину; затем его взгляд, блуждая, остановился на
портрете.
Однако я успел осмотреться вокруг себя. Большую часть избы занимала огромная облупившаяся печка. Образов
в переднем
углу не было. По стенам, вместо обычных охотников с зелеными усами и фиолетовыми собаками и
портретов никому не ведомых генералов, висели пучки засушенных трав, связки сморщенных корешков и кухонная посуда. Ни совы, ни черного кота я не заметил, но зато с печки два рябых солидных скворца глядели на меня с удивленным и недоверчивым видом.
В углу,
в приемной, стоит большой образ
в киоте, с тяжелою лампадой, возле — ставник
в белом чехле; на стенах висят
портреты архиереев, вид Святогорского монастыря и венки из сухих васильков.
Два окна второй комнаты выходили на улицу, из них было видно равнину бугроватых крыш и розовое небо.
В углу перед иконами дрожал огонёк
в синей стеклянной лампаде,
в другом стояла кровать, покрытая красным одеялом. На стенах висели яркие
портреты царя и генералов.
В комнате было тесно, но чисто и пахло, как
в церкви.
Когда я, впервые, пришел
в лавку, Деренков, занятый с покупателями, кивнул мне на дверь
в комнату, я вошел туда и вижу:
в сумраке,
в углу, стоит на коленях, умиленно молясь, маленький старичок, похожий на
портрет Серафима Саровского. Что-то неладное, противоречивое почувствовал я, глядя на старичка.
Это была маленькая комнатка, выходившая своим единственным окном на улицу;
в углу, у самой двери, стояла небольшая железная кровать, пред окном помещался большой стол, около него два старых деревянных стула — и только. На стене висел отцветший
портрет Гаврилы Степаныча.
Дамы требовали, чтобы преимущественно только душа и характер изображались
в портретах, чтобы остального иногда вовсе не придерживаться, округлить все
углы, облегчить все изъянцы и даже, если можно, избежать их вовсе.
Косо улыбнувшись, Коротков прогремел замком,
в двадцать рейсов перетащил к себе
в комнату все бутылки, стоящие
в углу коридора, зажег лампу и, как был,
в кепке и пальто, повалился на кровать. Как зачарованный, около получаса он смотрел на
портрет Кромвеля, растворяющийся
в густых сумерках, потом вскочил и внезапно впал
в какой-то припадок буйного характера. Сорвав кепку, он швырнул ее
в угол, одним взмахом сбросил на пол пачки со спичками и начал топтать их ногами.
Глаза, устремленные вперед, блистали тем страшным блеском, которым иногда блещут живые глаза сквозь прорези черной маски; испытующий и укоризненный луч их, казалось, следовал за вами во все
углы комнаты, и улыбка, растягивая узкие и сжатые губы, была более презрительная, чем насмешливая; всякий раз, когда Жорж смотрел на эту голову, он видел
в ней новое выражение; — она сделалась его собеседником
в минуты одиночества и мечтания — и он, как партизан Байрона, назвал ее
портретом Лары.
В комнате, где я поселился, мебель самая обыкновенная, домодельщина; однако я оставил
в углу узкий и длинный шкаф с полочками, на которых сквозь пыль едва виднеется разная старозаветная дутая посуда из зеленого и синего стекла; а на стене я приказал повесить, помнишь, тот женский
портрет,
в черной раме, который ты называл
портретом Манон Леско.
Когда Осип со своею оброчною книжкой вошел
в избу старосты, становой, худощавый старик с длинными седыми бакенами,
в серой тужурке, сидел за столом
в переднем
углу и что-то записывал.
В избе было чисто, все стены пестрели от картин, вырезанных из журналов, и на самом видном месте около икон висел
портрет Баттенберга, бывшего болгарского князя. Возле стола, скрестив руки, стоял Антип Седельников.
И образы языческих богов —
Без рук, без ног, с отбитыми носами —
Лежат
в углах низвергнуты с столбов,
Раскрашенных под мрамор. Над дверями
Висят
портреты дедовских веков
В померкших рамах и глядят сурово;
И мнится, обвинительное слово
Из мертвых уст их излетит — увы!
О, если б этот дом знавали вы
Тому назад лет двадцать пять и боле!
О, если б время было
в нашей воле!..
Его новая знакомая, которую мы отныне будем звать Эмилией, ввела его чрез темный и сырой чуланчик
в довольно большую, но низкую и неопрятную комнату, с громадным шкафом у задней стены, клеенчатым диваном, облупившимися
портретами двух архиереев
в клобуках и одного турка
в чалме над дверями и между окон, картонами и коробками по
углам, разрозненными стульями и кривоногим ломберным столом, на котором лежала мужская фуражка возле недопитого стакана с квасом.
Со стены сорвал небольшой
портрет елизаветинской дамы, раму разбил
в щепы одним ударом ноги, щепы на ворох, на конторку и, побагровев, придвинул
в угол под
портрет.
В избушке, где я ночевал, на столе горела еще простая керосиновая лампочка, примешивая к сумеркам комнаты свой убогий желтоватый свет. Комната была довольно чистая, деревянные перегородки, отделявшие спальню, были оклеены газетной бумагой.
В переднем
углу, около божницы, густо пестрели картинки из иллюстраций, — главным образом
портреты генералов. Один из них был Муравьев-Амурский, большой и
в регалиях, а рядом еще вчера я разглядел два небольших, скромных
портрета декабристов.
В длинном расстегнутом сюртуке, болтающемся на нем, как на вешалке, заложив руки
в карманы своих необыкновенно длинных брюк, доктор ходил из
угла в угол, от стула к стулу, от
портрета к
портрету и щурил свои близорукие глаза на всё, что только попадалось на пути его взгляду.
В переднем
углу, как водится, киот с образами, рядом на стене «Распятие плоти», «Излияние благодати» и два
портрета каких-то истощенных бледноликих людей.
От образа
в углу тянутся по обе стороны лубочные картины; тут
портрет государя, непременно
в нескольких экземплярах, Георгий Победоносец, «Европейские государи», среди которых очутился почему-то и шах персидский, затем изображения святых с латинскими и немецкими подписями, поясной
портрет Баттенберга, Скобелева, опять святые…
Маленький, худенький, желчного вида человечек с козлиной бородкой ждал их уже
в зале, просторной, почти пустой комнате с деревянными скамейками вдоль стен, с
портретом Государя Императора на стене и с целым рядом поясных фотографий учредителей и попечителей приюта.
В одном
углу залы стоит большой образ с теплющейся перед ним лампадой, изображение Христа Спасителя, благословляющего детей.
В другом небольшое пианино.
Вера тихо указала пальцем на
угол протертого полотна
в портрете: тут теперь была прореха и с испода значок от долго здесь лежавшего кольца.
Горелов, уткнув бритый подбородок
в поднятый воротник пальто, дремал
в углу под
портретом Урицкого. Желтели
в полуоткрытом рту длинные зубы.
Большая зала, блестящий паркет, старинные
портреты по стенам,
в углу мраморный бюст Толстого. Длинный стол. Во главе его, на узкой стороне, села Софья Андреевна, справа от нее, у длинной стороны, Лев Николаевич. Прислуживали лакеи
в перчатках. Льву Николаевичу подавались отдельно вегетарианские кушанья.
Нестарый мужик с бритым лицом ввел Юрку
в избу. Горница была полна народа. Сразу стало Юрке уютно и все близко:
в красном
углу, вместо икон, висели
портреты Маркса, Ленина и Фрунзе. За столом, среди мужиков и баб, сидела чернобровая дивчина
в кожанке, с двумя толстыми русыми косами, с обликом своего, родного душе человека.
Обстановка камеры: стол, стул и привинченная к стене кровать; на стене Распятие, мой
портрет и
в черной рамке правила о поведении заключенных, а
в углу шкап с книгами.