Неточные совпадения
Жеребец, с усилием тыкаясь ногами, укоротил быстрый ход своего
большого тела, и кавалергардский офицер, как
человек, проснувшийся от тяжелого сна, оглянулся
кругом и с трудом улыбнулся. Толпа своих и чужих окружила его.
Не быв никогда
человеком очень
большого света, он всегда водился с
людьми этого
круга, и так, что был уважаем.
Уже мало оставалось для князя таких
людей, как бабушка, которые были бы с ним одного
круга, одинакового воспитания, взгляда на вещи и одних лет; поэтому он особенно дорожил своей старинной дружеской связью с нею и оказывал ей всегда
большое уважение.
Опять вино хотел было дорогое покупать, в рубль и
больше, да купец честный
человек попался: берите, говорит,
кругом по шести гривен за бутылку, а ерлыки наклеим, какие прикажете!
В нескольких шагах от этой группы почтительно остановились молодцеватый, сухой и колючий губернатор Баранов и седобородый комиссар отдела художественной промышленности Григорович, который делал рукою в воздухе широкие
круги и шевелил пальцами, точно соля землю или сея что-то. Тесной, немой группой стояли комиссары отделов, какие-то солидные
люди в орденах,
большой человек с лицом нехитрого мужика, одетый в кафтан, шитый золотом.
Он видел, как Захарий выхватил, вытолкнул из
круга Васю; этот
большой человек широко размахнул руками, как бы встречая и желая обнять кого-то, его лицо улыбалось, сияло, когда он пошел по
кругу, — очень красивое и гордое лицо.
Это ум — не одной головы, но и сердца, и воли. Такие
люди не видны в толпе, они редко бывают на первом плане. Острые и тонкие умы, с бойким словом, часто затмевают блеском такие личности, но эти личности
большею частию бывают невидимыми вождями или регуляторами деятельности и вообще жизни целого
круга, в который поставит их судьба.
А так как деятельность его происходила среди очень молодых
людей, принимавших его безграничную самоуверенность за глубокомыслие и мудрость, то большинство подчинялось ему, и он имел
большой успех в революционных
кругах.
Мы не видим в этих
людях извращения понятия о жизни, о добре и зле для оправдания своего положения только потому, что
круг людей с такими извращенными понятиями
больше, и мы сами принадлежим к нему.
Иная восторженность лучше всяких нравоучений хранит от истинных падений. Я помню юношеские оргии, разгульные минуты, хватавшие иногда через край; я не помню ни одной безнравственной истории в нашем
кругу, ничего такого, отчего
человек серьезно должен был краснеть, что старался бы забыть, скрыть. Все делалось открыто, открыто редко делается дурное. Половина,
больше половины сердца была не туда направлена, где праздная страстность и болезненный эгоизм сосредоточиваются на нечистых помыслах и троят пороки.
Станкевич, тоже один из праздных
людей, ничего не совершивших, был первый последователь Гегеля в
кругу московской молодежи. Оч изучил немецкую философию глубоко и эстетически; одаренный необыкновенными способностями, он увлек
большой круг друзей в свое любимое занятие.
Круг этот чрезвычайно замечателен, из него вышла целая фаланга ученых, литераторов и профессоров, в числе которых были Белинский, Бакунин, Грановский.
Его блестящая книга «Столп и утверждение истины» произвела
большое впечатление в некоторых
кругах и на многих имела влияние, например, на С. Н. Булгакова,
человека совсем другой формации и иного душевного склада.
Гораздо более смелости и горячности к детям показывают кроншнепы малого рода; средние — осторожнее, а
большие даже с первого раза никогда не налетают слишком близко на
человека, разве как-нибудь нечаянно: они сейчас удалятся на безопасное расстояние и начнут летать
кругом, испуская свои хриплые, как будто скрипящие, короткие трели.
Дрофу в одиночку и даже в паре заездить, как говорят охотники, то есть, увидав их издали, начать ездить
кругом; сначала
круги давать
большие, а потом с каждым разом их уменьшать; дрофа не станет нажидать на себя
человека и сейчас пойдет прочь, но как везде будет встречать того же, все ближе подъезжающего охотника, то, походя взад и вперед, ляжет в какую-нибудь ямку, хотя бы в ней негде было спрятать одной ее головы: в этом глупом положении, вытянув шею и выставив напоказ все свое объемистое тело, подпускает она охотника довольно близко.
Степные кулики в степях то же, что болотные кулики в болотах: так же далеко встречают
человека, собаку, даже всякое животное, приближающееся к их гнездам или детям, так же сначала налетают близко на охотника, вьются над ним и садятся
кругом, стараясь отвесть его в противоположную сторону, но все это делают они с меньшей горячностью и
большею осторожностью. После нескольких выстрелов степные кулики отдаляются и становятся сторожки.
Кроме Белоконской и «старичка сановника», в самом деле важного лица, кроме его супруги, тут был, во-первых, один очень солидный военный генерал, барон или граф, с немецким именем, —
человек чрезвычайной молчаливости, с репутацией удивительного знания правительственных дел и чуть ли даже не с репутацией учености, — один из тех олимпийцев-администраторов, которые знают всё, «кроме разве самой России»,
человек, говорящий в пять лет по одному «замечательному по глубине своей» изречению, но, впрочем, такому, которое непременно входит в поговорку и о котором узнается даже в самом чрезвычайном
кругу; один из тех начальствующих чиновников, которые обыкновенно после чрезвычайно продолжительной (даже до странности) службы, умирают в
больших чинах, на прекрасных местах и с
большими деньгами, хотя и без
больших подвигов и даже с некоторою враждебностью к подвигам.
Господский дом на Низах был построен еще в казенное время, по общему типу построек времен Аракчеева: с фронтоном, белыми колоннами, мезонином, галереей и подъездом во дворе.
Кругом шли пристройки: кухня, людская, кучерская и т. д. Построек было много, а еще
больше неудобств, хотя главный управляющий Балчуговских золотых промыслов Станислав Раймундович Карачунский и жил старым холостяком. Рабочие перекрестили его в Степана Романыча. Он служил на промыслах уже лет двенадцать и давно был своим
человеком.
Несмотря на те слова и выражения, которые я нарочно отметил курсивом, и на весь тон письма, по которым высокомерный читатель верно составил себе истинное и невыгодное понятие, в отношении порядочности, о самом штабс-капитане Михайлове, на стоптанных сапогах, о товарище его, который пишет рисурс и имеет такие странные понятия о географии, о бледном друге на эсе (может быть, даже и не без основания вообразив себе эту Наташу с грязными ногтями), и вообще о всем этом праздном грязненьком провинциальном презренном для него
круге, штабс-капитан Михайлов с невыразимо грустным наслаждением вспомнил о своем губернском бледном друге и как он сиживал, бывало, с ним по вечерам в беседке и говорил о чувстве, вспомнил о добром товарище-улане, как он сердился и ремизился, когда они, бывало, в кабинете составляли пульку по копейке, как жена смеялась над ним, — вспомнил о дружбе к себе этих
людей (может быть, ему казалось, что было что-то
больше со стороны бледного друга): все эти лица с своей обстановкой мелькнули в его воображении в удивительно-сладком, отрадно-розовом цвете, и он, улыбаясь своим воспоминаниям, дотронулся рукою до кармана, в котором лежало это милое для него письмо.
Слово аристократы (в смысле высшего отборного
круга, в каком бы то ни было сословии) получило у нас в России (где бы кажется, не должно бы было быть его) с некоторого времени
большую популярность и проникло во все края и во все слои общества, куда проникло только тщеславие (а в какие условия времени и обстоятельств не проникает эта гнусная страстишка?) — между купцами, между чиновниками, писарями, офицерами, в Саратов, в Мамадыши, в Винницы, везде, где есть
люди.
Клавская действительно прежде ужасно кокетничала с молодыми
людьми, но последнее время вдруг перестала совершенно обращать на них внимание; кроме того, и во внешней ее обстановке произошла
большая перемена: прежде она обыкновенно выезжала в общество с кем-нибудь из своих родных или знакомых, в туалете, хоть и кокетливом, но очень небогатом, а теперь, напротив, что ни бал, то на ней было новое и дорогое платье; каждое утро она каталась в своем собственном экипаже на паре серых с яблоками жеребцов, с кучером, кафтан которого
кругом был опушен котиком.
— А выиграл, — быстро заговорил Хан-Магома, он рассказал, как он вчера, гуляя по Тифлису, набрел на кучку
людей, русских денщиков и армян, игравших в орлянку. Кон был
большой: три золотых и серебра много. Хан-Магома тотчас же понял, в чем игра, и, позванивая медными, которые были у него в кармане, вошел в
круг и сказал, что держит на все.
Не говоря уже о явно презираемых теперь должностях и положениях, вроде: шпионов, агентов тайной полиции, ростовщиков, кабатчиков, —
большое количество положений насильников, считавшихся прежде почетными, вроде полицейских, придворных, судейских, административных, духовных, военных, откупщицких, банкирских, не только не считается всеми желательным, но уже осуждается известным наиболее уважаемым
кругом людей.
Жозеф сделал из него
человека вообще, как Руссо из Эмиля; университет продолжал это общее развитие; дружеский кружок из пяти-шести юношей, полных мечтами, полных надеждами, настолько
большими, насколько им еще была неизвестна жизнь за стенами аудитории, — более и более поддерживал Бельтова в
кругу идей, не свойственных, чуждых среде, в которой ему приходилось жить.
Большая казарма.
Кругом столы, обсаженные народом. В углу, налево, печка с дымящимися котлами. На одном сидит кашевар и разливает в чашки щи. Направо, под лестницей, гуськом, один за одним, в рваных рубахах и опорках на босу ногу вереницей стоят
люди, подвигаясь по очереди к приказчику, который черпает из
большой деревянной чашки водку и подносит по стакану каждому.
И вот наступает третий период: оборотный капитал съеден и пропит. Ежели в два предшествующих периода
человек не имел никаких надежд, кроме:"вот кабы"да"уж тогда бы", если он и тогда, в сущности, только слонялся, сам не понимая, зачем ел и пил
больше, чем надо, и восхищался Патти, в душе припоминая девку Палашку, то теперь, когда все уже"совершилось", когда весь
круг пройден и даже нет в виду ни"кабы", ни"если бы" — какой удел может предстоять ему, кроме уныния?
Ему казалось не
больше 28 лет; на лице его постоянно отражалась насмешка, горькая, бесконечная; волшебный
круг, заключавший вселенную; его душа еще не жила по-настоящему, но собирала все свои силы, чтобы переполнить жизнь и прежде времени вырваться в вечность; — нищий стоял сложа руки и рассматривал дьявола, изображенного поблекшими красками на св. вратах, и внутренно сожалел об нем; он думал: если б я был чорт, то не мучил бы
людей, а презирал бы их; стоят ли они, чтоб их соблазнял изгнанник рая, соперник бога!.. другое дело
человек; чтоб кончить презрением, он должен начать с ненависти!
Её рассказы о дрянненьких былях города путали думы Артамонова, отводили их в сторону, оправдывали и укрепляли его неприязнь к скучным грешникам — горожанам. На место этих дум вставали и двигались по какому-то
кругу картины буйных кутежей на ярмарке; метались неистовые
люди, жадно выкатив пьяные, но никогда не сытые глаза, жгли деньги и, ничего не жалея, безумствовали всячески в лютом озлоблении плоти, стремясь к
большой, ослепительно белой на чёрном, бесстыдно обнажённой женщине…
Даже в те часы, когда совершенно потухает петербургское серое небо и весь чиновный народ наелся и отобедал, кто как мог, сообразно с получаемым жалованьем и собственной прихотью, — когда всё уже отдохнуло после департаментского скрипенья перьями, беготни, своих и чужих необходимых занятий и всего того, что задает себе добровольно,
больше даже, чем нужно, неугомонный
человек, — когда чиновники спешат предать наслаждению оставшееся время: кто побойчее, несется в театр; кто на улицу, определяя его на рассматриванье кое-каких шляпенок; кто на вечер — истратить его в комплиментах какой-нибудь смазливой девушке, звезде небольшого чиновного
круга; кто, и это случается чаще всего, идет просто к своему брату в четвертый или третий этаж, в две небольшие комнаты с передней или кухней и кое-какими модными претензиями, лампой или иной вещицей, стоившей многих пожертвований, отказов от обедов, гуляний, — словом, даже в то время, когда все чиновники рассеиваются по маленьким квартиркам своих приятелей поиграть в штурмовой вист, прихлебывая чай из стаканов с копеечными сухарями, затягиваясь дымом из длинных чубуков, рассказывая во время сдачи какую-нибудь сплетню, занесшуюся из высшего общества, от которого никогда и ни в каком состоянии не может отказаться русский
человек, или даже, когда не о чем говорить, пересказывая вечный анекдот о коменданте, которому пришли сказать, что подрублен хвост у лошади Фальконетова монумента, — словом, даже тогда, когда всё стремится развлечься, — Акакий Акакиевич не предавался никакому развлечению.
Ей особенно понравился в конце стола один очень молодой
человек, игравший в очень
большую игру, ставивший тысячами и наигравший, как шептали
кругом, уже тысяч до сорока франков, лежавших перед ним в куче, золотом и в банковых билетах.
Мужчина оглянулся и вскочил. Это был костлявый, узкоплечий
человек, со впалыми висками и с плоскою грудью. Глаза у него были маленькие, глубокие, с темными
кругами, нос длинный, птичий и немножко покривившийся вправо, рот широкий. Борода у него двоилась, усы он брил и от этого походил
больше на выездного лакея, чем на чиновника.
Днем
больше в тайге отдыхали, по ночам шли напролет. К Тархановой заимке подошли на рассвете. Стоит в лесу заимка новая,
кругом огорожена, вороты заперты накрепко. По приметам выходит та самая, про какую Буран рассказывал. Вот подошли мы, вежливенько постучались, смотрим: вздувают в заимке огонь. «Кто, мол, тут, что за
люди?»
С крыши дома зоркому глазу будет виден
большой круг земли и все работы
людей на окрестных полях.
— Нельзя в лесах иначе жить, — отвечал Стуколов. — С
большой опаской здесь надо жить… потому глушь; верст на десять
кругом никакого жилья нет. А недобрых
людей немало — как раз пограбят… Старцы же здешние — народ пуганый.
Висленев без
большого труда уверовал, что Бодростина не могла и не может выдавать его иначе, как выдает, то есть за ее мажордома, потому что баронесса и графиня, доводясь родственницами Михаила Андреееича, не преминули бы сделать своих заключений насчет пребывания Иосафа при ее особе и не только повредили бы ей в России, но и здесь на месте, в Париже, не дали бы ступить шага в тот
круг, где она намерена встретить
людей, способных разъяснить томящие ее отвлеченные вопросы.
— Да что мне от вашей благодарности! Как самому плохо, так доктора поскорее звать, а как дело до других, так сейчас: «Все от бога»… И вам не стыдно, Черкасов? Ведь вы же не в поле живете,
кругом люди! Если теперь кто поблизости заболеет, вы знаете, кто будет виноват? Вы один, и
больше никто!.. О себе позаботился, а соседи пускай заражаются?
Но решив, должно быть, что уже
больше нельзя оставаться незамеченным, незнакомый
человек этот снял шапку и, обходя нас
кругом, подошел к штабс-капитану Ш.
Кругом барьера дожидалось
человек пять,
больше артельщики.
Был
кругом обыкновенный российский
большой вокзал. Толкались обычные носильщики, кондуктора, ремонтные рабочие, телеграфисты. Но не видно было обычных тупо-деловых, усталых лиц. Повсюду звучал радостный, оживленный говор, читались газеты и воззвания, все лица были обвеяны вольным воздухом свободы и борьбы. И были перед нами не одиночные
люди, не кучки «совращенных с пути», встречающих
кругом темную вражду. Сама стихия шевелилась и вздымалась, полная великой творческой силы.
Даже
больше чем приелась. Ему было не по себе, почти жутко.
Кругом все совсем незнакомые лица. Он кончит с теми, кто при нем дослушивал на втором курсе. Пять-шесть
человек знакомых, так, шапочно… Особого интереса и сочувствия ему, как"пострадавшему", от этих, знавших его хоть по фамилии, он не замечает.
— Все должно прийти само собой, — продолжал он еще горячее. — Я на своем веку довольно марал бумаги. Но как я сделался писателем? Приехал я в деревню. Предо мной природа. Не любить ее нельзя.
Кругом живые
люди. Стал я их полегоньку описывать. Так, попросту, без затей: как живут, как говорят, как любят. Все, что покрасивее, поцветнее, пооригинальнее, то, разумеется, и шло на бумагу. А
больше у меня никакой и заботы не было.
Ничего не было бы удивительного в том, что
человек, обладающий
большим состоянием, пожелал променять свою прежнюю «собачью жизнь» на жизнь, соответствующую его громадным средствам, тем более, что эта перемена жизни была далеко не безвыгодна для одержимого манией наживы богача, так как банкирское дело и другие финансовые и биржевые операции расширили
круг деятельности петербургского «паука», и в его паутину стали попадаться крупные трутни великосветского мира.
— Le Prince Hyppolite Kouraguine — charmant jeune homme. M-r Kroug chargé d’affaires de Kopenhague — un esprit profond, и просто: M-r Shittoff un homme de beaucoup de mérite [ — Князь Ипполит Курагин, милый молодой
человек. Господин
Круг, Копенгагенский поверенный в делах, глубокий ум… и просто: господин Шитов,
человек с
большими достоинствами.] про того, который носил это наименование.
Впереди и
кругом, далеко во все стороны зыбились на тонких стеблях тяжелые колосья, над головой было безбрежное, пламенное июльское небо, побелевшее от жары, — и ничего
больше: ни деревца, ни строения, ни
человека.
Андрей Николаевич в этом отношении обладал
большим тактом и отлично умел группировать знакомство. Резкие
люди не без оснований называли его «салопницей». Будучи сам беден и нуждаясь в помощи, он группировал нужных ему
людей в кружок и «доминировал над ними» силою своего духовного авторитета. Над этим шутили, и он сам в шутку называл свой
круг «своим светским приходом» и собирал этих прихожан к себе в митрополичьи покои на так называемые «светские всенощные».