Неточные совпадения
Глафира. Теперь я вас
не буду бояться, потому что вы будете к нам вхожи в дом; а то я думала, что вы так только, посмеяться
хотите. Я думала, что вы гордые.
Глафира. Как времени
не быть! Ведь с портнихами знаком же, к ним ходит часто. Его спрашивали, отчего он
не хочет с хорошими барышнями познакомиться?
Погуляев.
Не вглядеться, а втянуться нужно; я понимаю, что можно втянуться, только потом уж и
не вылезешь. Если уж тебе пришла охота жениться, так бери девушку
хотя не богатую, да только из образованного семейства. Невежество — ведь это болото, которое засосет тебя! Ты же человек нетвердый. Хоть на карачках ползи, хоть царапайся, да только старайся попасть наверх, а то свалишься в пучину, и она тебя проглотит.
Глафира. Я твоих важных делов и знать
не хочу; а ты
не смей обижать детей, вот что!
Кисельников. А ему какое дело? Деньги-то мои, что
хочу, то с ними и делаю. А он
не то что денег, и процентов
не платит. Насилу выпросишь рублей пятнадцать или двадцать, да еще после попрекает да ломается. Я, говорит, тебе в твоей бедности помогаю.
Глафира. А мне какое дело. Я с тобой и говорить-то
не хочу. Ты еще у меня должен прощенье просить, а то я с тобою две недели слова
не скажу. При гостях нарочно буду от тебя отворачиваться, пусть тятенька с маменькой посмотрят.
Глафира. Так что ж, что ее? Я вот ей свои старые платья дарю,
не жалею для нее, а ты этого
не хочешь чувствовать, точно как я обязана. Да молчи ты,
не расстраивай меня! Вон тятенька с маменькой приехали. И зачем это я связалась с тобой говорить! Очень интересно твои глупости слушать. (Уходит.)
Глафира. Видимое дело, что он глупее меня, а признаться никак
не хочет.
Глафира. Благодарю покорно. Только нынче мы чужих
не ждали, промежду своих
хотим время провести.
Турунтаев.
Не хочу я с мошенниками играть.
Боровцов. Что ты кричишь-то! Ведь я
не взаймы у тебя брал, векселя тебе
не давал, а расписку; ты мне на оборот дал, разжиться
захотел. А оборот — дело обоюдное: либо наживешь, либо проживешь. Вот мы и прожили; с кого ж теперь искать? Ищи на тех, за кем твои деньги пропали. А что дом захряс в залогах, я чем виноват? Твоя была воля отдавать. Подряд все одно, что лотерея, — на счастье пускается.
Анна Устиновна. Эки злодеи, эки злодеи! На кого напали-то! Кого обидеть-то
захотели! Бога они
не боятся…
Неизвестный. А то руки, видишь ты, у него
не поднимутся! Ох вы, горечь! Я и
не таких, как ты, покупал. Любо с вами дело делать. Вашему брату ничего заветного нет, все продаст! Ведь ты, знаешь ли, ты мне за три тысячи полтораста тысяч продал! Теперь с нас по этому документу немного взыщут. А пойдет следствие о подлоге, так опять-таки нам выгода та, что дело затянется, в Сибирь-то пойдешь все-таки ты, а
не мы. Ты хоть уж покути на эти деньги-то, чтоб
не даром отвечать. (
Хочет уйти.)
Кисельников. А проснется дежурный, так я скажу, что забыл что-нибудь, а дело-то тихонько и суну в шкаф. А после скажу, что
не брал. Сделал одну подлость, сделаю и другую. (
Хочет идти.)
Погуляев. Да и мне все равно, только если вы ее любите, так одну
не пускайте по улицам ходить. Кто
захочет впутываться в историю, заступаться на улице за постороннюю девушку; а обидеть охотники всегда найдутся. Вот нынче, сейчас, какие-то господа подхватили ее на бульваре под руки, она так испугалась, что и слова
не вымолвит, а они идут, песенки распевают да на всех посматривают. Хорошо, что я подъехал.
Анна Устиновна. На какие, батюшко, деньги? Есть у нас заветные, на приданое отложены, — так тех трогать
не хотим. Только тронь и
не увидишь, как истратишь, а ей-то ничего
не останется. Дорого достались нам эти деньги: из-за них отец ее рассудок потерял.
Лиза. Я
не то
хотела сказать… (Подумав.) Нет, то! Я никак и вздумать его
не могу, чтоб он был молод.
Лиза. Я девушка молодая, а взгляните, что на мне! Мне стыдно на улицу выйти. Я
не хочу рядиться, мне хоть бедное платье, да чтоб оно было чисто, ново, по мне сшито. Я хороша собой, молода — это уж ведь мое; мне хочется, чтобы и люди видели, что я хорошенькая, а у меня сердце замирает, как я начну надевать эти лохмотья: я только себя уродую. (Плачет.)
Лиза. Ну, так что ж, что женатый! Эх, бабушка! Уж
не пришло ли вам в голову-то, что он жениться на мне
хочет! У него, говорят, сто тысяч доходу. При таких деньгах все купить можно.
Анна Устиновна. Погоди, Кирюша! Стара я стала, кости мои покоя
хотят; теплую бы мне комнату да уход бы за мной! Да на тебя-то бы поглядела, на нарядную да на богатую. Ох, да
не слушай ты меня, старую дуру,
не слушай.
Кисельников (тихо). Знаешь ли ты, кого ты пригреть
хочешь?.. Мы с тестем… мошенники! Мы все продали: себя, совесть, я было дочь продал… Мы, пожалуй, еще украдем у тебя что-нибудь. Нам с ним
не жить с честными людьми, нам только торговать на площади! Нет! Ты нам только изредка когда давай по рублику на товар наш, больше мы
не стоим.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Ему всё бы только рыбки! Я
не иначе
хочу, чтоб наш дом был первый в столице и чтоб у меня в комнате такое было амбре, чтоб нельзя было войти и нужно бы только этак зажмурить глаза. (Зажмуривает глаза и нюхает.)Ах, как хорошо!
Хлестаков. Да вот тогда вы дали двести, то есть
не двести, а четыреста, — я
не хочу воспользоваться вашею ошибкою; — так, пожалуй, и теперь столько же, чтобы уже ровно было восемьсот.
Городничий (в сторону).О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто
хочет!
Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать
не куды пошло! Что будет, то будет, попробовать на авось. (Вслух.)Если вы точно имеете нужду в деньгах или в чем другом, то я готов служить сию минуту. Моя обязанность помогать проезжающим.
Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места. У вас там в передней, куда обыкновенно являются просители, сторожа завели домашних гусей с маленькими гусенками, которые так и шныряют под ногами. Оно, конечно, домашним хозяйством заводиться всякому похвально, и почему ж сторожу и
не завесть его? только, знаете, в таком месте неприлично… Я и прежде
хотел вам это заметить, но все как-то позабывал.
Хлестаков. Право,
не знаю. Ведь мой отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо скажу: как
хотите, я
не могу жить без Петербурга. За что ж, в самом деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь
не те потребности; душа моя жаждет просвещения.