Неточные совпадения
Нет, господин барон! если мы и нуждаемся в профессорах,
то, вероятно, не в
тех, которых все достоинства состоят в личной храбрости, а познания — в уменье скоро заряжать ружье и метко
попадать в цель.
— Ну, mon cher! — сказал Зарецкой, — теперь, надеюсь, ты не можешь усомниться в моей дружбе. Я лег
спать во втором часу и встал в четвертом для
того, чтоб проводить тебя до «Средней рогатки», до которой мы, я думаю, часа два ехали. С чего взяли, что этот скверный трактир на восьмой версте от Петербурга? Уж я дремал, дремал! Ну, право, мы верст двадцать отъехали. Ах, батюшки! как я исковеркан!
— Довольно, да не совсем. Вот что, ребятушки, мне рассказывал один проезжий: этот Бонапарт воюет со всеми народами; у него что год,
то набор. Своих-то всех перехватал в некруты, так и набирает где
попало.
— Возьми, мой друг, с собой зонтик, — сказала Лидина Полине, которая решилась наконец оставить на несколько времени больную. — Вот
тот, что я купила тебе — помнишь, в Пале-Рояле? Он больше других и лучше закроет тебя от солнца.
Во Франции женятся для
того, чтоб не
попасть в конскрипты [рекруты.], а вы накануне вашей свадьбы хотите идти в военную службу.
— Да с чем
попало, — отвечал Буркин. — У кого есть ружье —
тот с ружьем; у кого нет —
тот с рогатиной. Что в самом деле!.. Французы-то о двух, что ль, головах? Дай-ка я любого из них хвачу дубиною по лбу — небось не встанет.
— Слегла в постелю, мой друг; и хотя после ей стало легче, но когда я стал прощаться с нею,
то она ужасно меня перепугала. Представь себе: горесть ее была так велика, что она не могла даже плакать; почти полумертвая она
упала мне на шею! Не помню, как я бросился в коляску и доехал до первой станции… А кстати, я тебе еще не сказывал. Ты писал ко мне, что взял в плен французского полковника, графа, графа… как бишь?
— Верно не знает! — подхватил Зарядьев. — Вот года три
тому назад ко мне в роту
попал такой же точно молодчик — всех так и загонял! Бывало, на словах города берет, а как вышел в первый раз на ученье, так и язык прилип к гортани. До штабс-капитанского чина все в замке ходил.
В самом деле, Зарецкой, атакованный двумя эскадронами латников, после жаркой схватки скомандовал уже: «По три налево кругом — заезжай!», — как дивизион русских улан подоспел к нему на помощь. В несколько минут неприятельская кавалерия была опрокинута; но в
то же самое время Рославлев увидел, что один русской офицер, убитый или раненый,
упал с лошади.
В
ту самую минуту, как он в модном фраке, с бадинкою [тросточкой (от фр. badine).] в руке, расхаживал под аркадами Пале-Рояля и прислушивался к милым французским фразам, загремел на грубом русском языке вопрос: «Кто едет?» Зарецкой очнулся, взглянул вокруг себя: перед ним деревенская околица, подле ворот соломенный шалаш в виде будки, в шалаше мужик с всклоченной рыжей бородою и длинной рогатиной в руке; а за околицей, перед большим сараем, с полдюжины пик в сошках.
В
ту самую минуту, как драгун заносил ногу в стремя, петля
упала ему на шею, и он, до половины задавленный, захрипев, повалился на землю.
— Народ-то в Богородском такой несмышленый! — примолвил рыжий мужик — Гонца к нам послали, а сами разбежались по лесу. Им бы принять злодеев-то с хлебом и с солью, да пивца, да винца, да
того, да другого — убаюкали бы их, голубчиков, а мы бы как тут! Нагрянули врасплох да и катай их чем ни
попало.
В одну минуту столпилось человек двадцать около
того места, где я остановился; мужчины кричали невнятным голосом, женщины стонали; все наперерыв старались всползти на вал: цеплялись друг за друга, хватались за траву, дрались,
падали и с каким-то нечеловеческим воем катились вниз, где вновь прибегающие топтали их в ногах и лезли через них, чтоб только дойти до меня.
Военный человек не привык
спать на пуховике; делать нечего — авось как-нибудь засну; к
тому ж одна ночь пройдет скоро.
Несколько раз я пытался
нападать на нее сам, но всякой раз без успеха; казалось, она отгадывала вперед все мои движения:
то бросалась в сторону,
то отскакивала назад, и все сабельные мои удары
падали на безвинные деревья и кусты.
Вдруг раздался ужасный треск; брошенная из траншей бомба
упала на кровлю дома; черепицы, как дождь, посыпались на улицу. Пробив три верхние этажа, бомба
упала на потолок
той комнаты, где беседовали офицеры. Через несколько секунд раздался оглушающий взрыв, от которого, казалось, весь дом поколебался на своем основании.
Если действительно сражение проиграно французами,
то курс должен
упасть; следовательно, дела моих лейпцигских корреспондентов в худом положении.
Надобно быть готовым на всякой случай, и если в самом деле курс на итальянские векселя должен
упасть в Лейпциге,
то не худо взять заранее свои меры.
В
ту самую минуту, как Рославлев старался припомнить, когда он лег
спать, и изъяснить себе, отчего он
спал так долго, вошел в комнату Шамбюр.
— Третьего дня, — продолжал спокойно Шамбюр, — досталось и ему от русских: на него
упала бомба; впрочем, бед немного наделала — я сам ходил смотреть. Во всем доме никто не ранен, и только убило одну больную женщину, которая и без
того должна была скоро умереть.
Неточные совпадения
Анна Андреевна. Перестань, ты ничего не знаешь и не в свое дело не мешайся! «Я, Анна Андреевна, изумляюсь…» В таких лестных рассыпался словах… И когда я хотела сказать: «Мы никак не смеем надеяться на такую честь», — он вдруг
упал на колени и таким самым благороднейшим образом: «Анна Андреевна, не сделайте меня несчастнейшим! согласитесь отвечать моим чувствам, не
то я смертью окончу жизнь свою».
Смотреть никогда не мог на них равнодушно; и если случится увидеть этак какого-нибудь бубнового короля или что-нибудь другое,
то такое омерзение
нападет, что просто плюнешь.
Ой! ночка, ночка пьяная! // Не светлая, а звездная, // Не жаркая, а с ласковым // Весенним ветерком! // И нашим добрым молодцам // Ты даром не прошла! // Сгрустнулось им по женушкам, // Оно и правда: с женушкой // Теперь бы веселей! // Иван кричит: «Я
спать хочу», // А Марьюшка: — И я с тобой! — // Иван кричит: «Постель узка», // А Марьюшка: — Уляжемся! — // Иван кричит: «Ой, холодно», // А Марьюшка: — Угреемся! — // Как вспомнили
ту песенку, // Без слова — согласилися // Ларец свой попытать.
— // Я знал Ермилу, Гирина, //
Попал я в
ту губернию // Назад
тому лет пять // (Я в жизни много странствовал, // Преосвященный наш // Переводить священников // Любил)…
Пред каждою иконою // Иона
падал ниц: // «Не спорьте! дело Божие, // Котора взглянет ласковей, // За
тою и пойду!» // И часто за беднейшею // Иконой шел Ионушка // В беднейшую избу.