Цитаты со словом «хорошее»
Тут всё могло быть делом привычки, или,
лучше сказать, беспрерывной и благородной склонности, с детских лет, к приятной мечте о красивой гражданской своей постановке.
Фраза «dans le pays de Makar et de ses veaux» означала: «куда Макар телят не гонял». Степан Трофимович нарочно глупейшим образом переводил иногда русские пословицы и коренные поговорки на французский язык, без сомнения умея и понять и перевести
лучше; но это он делывал из особого рода шику и находил его остроумным.
У нас всё от праздности, и доброе и
хорошее.
Не то чтоб он играл или очень пил; рассказывали только о какой-то дикой разнузданности, о задавленных рысаками людях, о зверском поступке с одною дамой
хорошего общества, с которою он был в связи, а потом оскорбил ее публично.
Кстати замечу в скобках, что милый, мягкий наш Иван Осипович, бывший наш губернатор, был несколько похож на бабу, но
хорошей фамилии и со связями, — чем и объясняется то, что он просидел у нас столько лет, постоянно отмахиваясь руками от всякого дела.
Умирая, он завещал своей семилетней и единственной дочери Лизе
хороший капитал.
— Так я и думала… что не вы! Почему вы сами никогда так не скажете, так коротко и метко, а всегда так длинно тянете? Это гораздо
лучше, чем давеча про административный восторг…
— Вы это про Дашу? Что это вам вздумалось? — любопытно поглядела на него Варвара Петровна. — Здорова, у Дроздовых оставила… Я в Швейцарии что-то про вашего сына слышала, дурное, а не
хорошее.
— Ну, сын так сын, тем
лучше, а мне ведь и всё равно.
— Стой, молчи. Во-первых, есть разница в летах, большая очень; но ведь ты
лучше всех знаешь, какой это вздор. Ты рассудительна, и в твоей жизни не должно быть ошибок. Впрочем, он еще красивый мужчина… Одним словом, Степан Трофимович, которого ты всегда уважала. Ну?
— Стой, подожди еще. Он баба — но ведь тебе же
лучше. Жалкая, впрочем, баба; его совсем не стоило бы любить женщине. Но его стоит за беззащитность его любить, и ты люби его за беззащитность. Ты ведь меня понимаешь? Понимаешь?
А она будет вам
хорошею нянькой; это девушка скромная, твердая, рассудительная; к тому же я сама буду тут, не сейчас же умру.
Несмотря на полную выдержку и совершенное знание
хороших манер, он до того, говорят, самолюбив, до такой истерики, что никак не может скрыть своей авторской раздражительности даже и в тех кругах общества, где мало интересуются литературой.
Смотрите
лучше на меня, как я не вынес этого зрелища и от него отвернулся.
Но по крайней мере все мелкие вещицы его костюма: запоночки, воротнички, пуговки, черепаховый лорнет на черной тоненькой ленточке, перстенек непременно были такие же, как и у людей безукоризненно
хорошего тона.
Он вдруг уронил крошечный сак, который держал в своей левой руке. Впрочем, это был не сак, а какая-то коробочка, или, вернее, какой-то портфельчик, или, еще
лучше, ридикюльчик, вроде старинных дамских ридикюлей, впрочем не знаю, что это было, но знаю только, что я, кажется, бросился его поднимать.
И всё-то неправда, я потом всё узнала, как перевозят, но как он мне хорошо лгал тогда, Маврикий Николаевич, почти
лучше правды!
— А конфидента под рукой не случилось, а Настасья подвернулась, — ну и довольно! А у той целый город кумушек! Ну да полноте, ведь это всё равно; ну пусть знают, даже
лучше. Скорее же приходите, мы обедаем рано… Да, забыла, — уселась она опять, — слушайте, что такое Шатов?
— Я сама слышала, что он какой-то странный. Впрочем, не о том. Я слышала, что он знает три языка, и английский, и может литературною работой заниматься. В таком случае у меня для него много работы; мне нужен помощник, и чем скорее, тем
лучше. Возьмет он работу или нет? Мне его рекомендовали…
— Господи! — засмеялся я. — Да вы бы
лучше для этого куда-нибудь в губернию нашу отправились в страдную пору, «чтоб испытать личным опытом», а то понесло в Америку!
— Может быть, я, по моему обыкновению, действительно давеча глупость сделал… Ну, если она сама не поняла, отчего я так ушел, так… ей же
лучше.
Бедный друг мой был так настроен, или,
лучше сказать, так расстроен, что это обстоятельство тотчас же сразило его: почти в бессилии опустился он на кресло в гостиной.
— А я, мать моя, светского мнения не так боюсь, как иные; это вы, под видом гордости, пред мнением света трепещете. А что тут свои люди, так для вас же
лучше, чем если бы чужие слышали.
—
Лучше всего, когда он к вам придет, — подхватила вдруг Марья Тимофеевна, высовываясь из своего кресла, — то пошлите его в лакейскую. Пусть он там на залавке в свои козыри с ними поиграет, а мы будем здесь сидеть кофей пить. Чашку-то кофею еще можно ему послать, но я глубоко его презираю.
— Если… если я… — залепетал он в жару, краснея, обрываясь и заикаясь, — если я тоже слышал самую отвратительную повесть или,
лучше сказать, клевету, то… в совершенном негодовании… enfin, c’est un homme perdu et quelque chose comme un forçat évadé… [словом, это погибший человек и что-то вроде беглого каторжника… (фр.)]
Что же, вы думаете, он ему ответил: «Вы полагаете, господин Кириллов, что я смеюсь над нею; разуверьтесь, я в самом деле ее уважаю, потому что она всех нас
лучше».
— То есть в том смысле, что чем хуже, тем
лучше, я понимаю, понимаю, Варвара Петровна. Это вроде как в религии: чем хуже человеку жить или чем забитее или беднее весь народ, тем упрямее мечтает он о вознаграждении в раю, а если при этом хлопочет еще сто тысяч священников, разжигая мечту и на ней спекулируя, то… я понимаю вас, Варвара Петровна, будьте покойны.
Он был весел и спокоен. Может, что-нибудь с ним случилось сейчас очень
хорошее, еще нам неизвестное; но он, казалось, был даже чем-то особенно доволен.
— Не кричи, пожалуйста, — замахал Pierre руками, — поверь, что всё это старые, больные нервы, и кричать ни к чему не послужит. Скажи ты мне
лучше, ведь ты мог бы предположить, что я с первого шага заговорю: как же было не предуведомить.
— Tant mieux. Passons. [Тем
лучше. Оставим это (фр.).] Я очень раздражен сегодня.
Правда, собираясь сюда, я было подумал сначала молчать; но ведь молчать — большой талант, и, стало быть, мне неприлично, а во-вторых, молчать все-таки ведь опасно; ну, я и решил окончательно, что
лучше всего говорить, но именно по-бездарному, то есть много, много, много, очень торопиться доказывать и под конец всегда спутаться в своих собственных доказательствах, так чтобы слушатель отошел от вас без конца, разведя руки, а всего бы лучше плюнув.
Славное имение,
хороший дом.
— Знаете, — заторопился он вдруг чрезмерно, каким-то вздрагивающим и пресекающимся голосом, — знаете, Николай Всеволодович, мы оставим насчет личностей, не так ли, раз навсегда? Вы, разумеется, можете меня презирать сколько угодно, если вам так смешно, но все-таки бы
лучше без личностей несколько времени, так ли?
— Знаете, вы не кричите, — очень серьезно остановил его Николай Всеволодович, — этот Верховенский такой человечек, что, может быть, нас теперь подслушивает, своим или чужим ухом, в ваших же сенях, пожалуй. Даже пьяница Лебядкин чуть ли не обязан был за вами следить, а вы, может быть, за ним, не так ли? Скажите
лучше: согласился теперь Верховенский на ваши аргументы или нет?
— Вы… вы знаете… Ах, бросим
лучше обо мне совсем, совсем! — оборвал вдруг Шатов. — Если можете что-нибудь объяснить о себе, то объясните… На мой вопрос! — повторял он в жару.
— Если бы веровали? — вскричал Шатов, не обратив ни малейшего внимания на просьбу. — Но не вы ли говорили мне, что если бы математически доказали вам, что истина вне Христа, то вы бы согласились
лучше остаться со Христом, нежели с истиной? Говорили вы это? Говорили?
Лучше, думаю, я уж сапогу поклонюсь, а не лаптю.
Нам не случилось до сих пор упомянуть о его наружности. Это был человек большого роста, белый, сытый, как говорит простонародье, почти жирный, с белокурыми жидкими волосами, лет тридцати трех и, пожалуй, даже с красивыми чертами лица. Он вышел в отставку полковником, и если бы дослужился до генерала, то в генеральском чине был бы еще внушительнее и очень может быть, что вышел бы
хорошим боевым генералом.
Как ни странно написать, но этот первоначальный повод или,
лучше сказать, позыв к выходу в отставку был манифест 19 февраля об освобождении крестьян.
— Сегодня не будет; завтра не будет; послезавтра, не знаю, может быть, все помрем, и тем
лучше. Оставьте меня, оставьте меня наконец.
— Никогда, ничем вы меня не можете погубить, и сами это знаете
лучше всех, — быстро и с твердостью проговорила Дарья Павловна. — Если не к вам, то я пойду в сестры милосердия, в сиделки, ходить за больными, или в книгоноши, Евангелие продавать. Я так решила. Я не могу быть ничьею женой; я не могу жить и в таких домах, как этот. Я не того хочу… Вы всё знаете.
— Нет, я никогда не мог узнать, чего вы хотите; мне кажется, что вы интересуетесь мною, как иные устарелые сиделки интересуются почему-либо одним каким-нибудь больным сравнительно пред прочими, или, еще
лучше, как иные богомольные старушонки, шатающиеся по похоронам, предпочитают иные трупики непригляднее пред другими. Что вы на меня так странно смотрите?
— Вопроса вовсе нет и сомнений вовсе нет никаких, молчите
лучше! — вскричала она тревожно, как бы отмахиваясь от вопроса.
Петр Степанович к вам забежит и сообщит программу; или,
лучше, позвольте мне самой завезти к вам.
— Все. То есть, конечно, где же их прочитать? Фу, сколько ты исписал бумаги, я думаю, там более двух тысяч писем… А знаешь, старик, я думаю, у вас было одно мгновение, когда она готова была бы за тебя выйти? Глупейшим ты образом упустил! Я, конечно, говорю с твоей точки зрения, но все-таки ж
лучше, чем теперь, когда чуть не сосватали на «чужих грехах», как шута для потехи, за деньги.
— Об этом тебе
лучше знать. Конечно, всякий отец склонен в этом случае к ослеплению…
Тогда все могли бы убедиться на деле, чей дом
лучше и где умеют лучше принять и с большим вкусом дать бал.
— Степан Трофимович, нам надо говорить о деле. Я уверена, что вы приготовили все ваши пышные слова и разные словечки, но
лучше бы к делу прямо, не так ли?
То ли дело, если бы вы взяли какую-нибудь коротенькую, но занимательную средневековую придворную историйку, из испанской истории, или,
лучше сказать, один анекдот, и наполнили бы его еще анекдотами и острыми словечками от себя.
А всего бы
лучше призвать его секретно и дружески, хоть сюда в кабинет, и проэкзаменовать, поднявши пред ним завесу…
Цитаты из русской классики со словом «хорошее»
Ассоциации к слову «хорошее»
Синонимы к слову «хорошее»
Предложения со словом «хороший»
- Потом, в момент моего первого банкротства, я очень хорошо понял, что меня окружает много очень хороших людей, но почти все они бедные, поэтому не к кому было обращаться за поддержкой.
- Она работает дворником уже 15 лет, чтобы пример матери помог её детям стать хорошими людьми, а не самодовольными мажорами.
- Бедный хочет получить результат прямо сейчас, а ещё лучше уже вчера.
- (все предложения)
Сочетаемость слова «хороший»
Что (кто) бывает «хорошим»
Афоризмы русских писателей со словом «хороший»
Дополнительно