Неточные совпадения
И собака весь
день ходила за ним, опустив
большой, пышный хвост.
— Надо, Андрей, ясно представлять себе, чего хочешь, — заговорил Павел медленно. — Положим, и она тебя любит, — я этого не думаю, — но, положим, так! И вы — поженитесь. Интересный брак — интеллигентка и рабочий! Родятся дети, работать тебе надо будет одному… и — много. Жизнь ваша станет жизнью из-за куска хлеба, для детей, для квартиры; для
дела — вас
больше нет. Обоих нет!
— По дороге вперед и против самого себя идти приходится. Надо уметь все отдать, все сердце. Жизнь отдать, умереть за
дело — это просто! Отдай —
больше, и то, что тебе дороже твоей жизни, — отдай, — тогда сильно взрастет и самое дорогое твое — правда твоя!..
— Имущества не прибавилось у вас, видать, а книжек
больше стало, — так! Ну, сказывайте, как
дела?
— Сколько чтения-то у вас! А читать, верно, некогда. В деревне
больше время для этого
дела…
Вдруг ей вспомнилась картина, которую она видела однажды во
дни юности своей: в старом парке господ Заусайловых был
большой пруд, густо заросший кувшинками.
— Жалко, что уходите вы! — необычно мягким голосом сказал Рыбин. — Хорошо говорите!
Большое это
дело — породнить людей между собой! Когда вот знаешь, что миллионы хотят того же, что и мы, сердце становится добрее. А в доброте —
большая сила!
Незаметно для нее она стала меньше молиться, но все
больше думала о Христе и о людях, которые, не упоминая имени его, как будто даже не зная о нем, жили — казалось ей — по его заветам и, подобно ему считая землю царством бедных, желали
разделить поровну между людьми все богатства земли.
— А вы — кушайте
больше! Выздоравливайте скорее для хорошего
дела! — вдруг взволнованно заговорила она, наклоняясь к нему.
Матери вдруг стало жалко его — он все
больше нравился ей теперь. После речи она чувствовала себя отдохнувшей от грязной тяжести
дня, была довольна собой и хотела всем доброго, хорошего.
«Не оставляй
дела, мать, без внимания, скажи высокой барыне, чтобы не забывала, чтобы
больше писали про наши
дела, прошу. Прощай. Рыбин».
— Все, которые грамотные, даже богачи читают, — они, конечно, не у нас берут… Они ведь понимают — крестьяне землю своей кровью вымоют из-под бар и богачей, — значит, сами и
делить ее будут, а уж они так
разделят, чтобы не было
больше ни хозяев, ни работников, — как же! Из-за чего и в драку лезть, коли не из-за этого!
— Я государству — не враг, ежели такое
большое дело начинаете, я землю дешево продам. — Человек в поддевке повернул голову, показав Самгину темный глаз, острый нос, седую козлиную бородку, посмотрел, как бородатый в сюртуке считает поданное ему на тарелке серебро сдачи со счета, и вполголоса сказал своему собеседнику:
— Зато покойно, кум; тот целковый, тот два — смотришь, в день рублей семь и спрятал. Ни привязки, ни придирки, ни пятен, ни дыму. А под
большим делом подпишешь иной раз имя, так после всю жизнь и выскабливаешь боками. Нет, брат, не греши, кум!
Райский так увлекся всей этой новостью дела, личностей, этим заводом, этими массами лесного материала, отправлявшегося по водам до Петербурга и за границу, что решил остаться еще неделю, чтобы изучить и смысл, и механизм этого
большого дела.
Неточные совпадения
Вот здешний почтмейстер совершенно ничего не делает: все
дела в
большом запущении, посылки задерживаются… извольте сами нарочно разыскать.
Городничий (в сторону, с лицом, принимающим ироническое выражение).В Саратовскую губернию! А? и не покраснеет! О, да с ним нужно ухо востро. (Вслух.)Благое
дело изволили предпринять. Ведь вот относительно дороги: говорят, с одной стороны, неприятности насчет задержки лошадей, а ведь, с другой стороны, развлеченье для ума. Ведь вы, чай,
больше для собственного удовольствия едете?
Он
больше виноват: говядину мне подает такую твердую, как бревно; а суп — он черт знает чего плеснул туда, я должен был выбросить его за окно. Он меня морил голодом по целым
дням… Чай такой странный: воняет рыбой, а не чаем. За что ж я… Вот новость!
Зиму и лето вдвоем коротали, // В карточки
больше играли они, // Скуку рассеять к сестрице езжали // Верст за двенадцать в хорошие
дни.
«Худа ты стала, Дарьюшка!» // — Не веретенце, друг! // Вот то, чем
больше вертится, // Пузатее становится, // А я как день-деньской…