Неточные совпадения
— Да, кузина: вы обмануты, и ваши тетки прожили жизнь в страшном обмане и принесли себя в
жертву призраку, мечте, пыльному воспоминанию… Он велел! — говорил он, глядя почти с яростью
на портрет, — сам жил обманом, лукавством или силою, мотал, творил ужасы, а другим велел не любить, не наслаждаться!
— И будете еще жалеть, — все шептал он, — что нечего больше отдать, что нет
жертвы! Тогда пойдете и
на улицу, в темную ночь, одни… если…
Это был не подвиг, а долг. Без
жертв, без усилий и лишений нельзя жить
на свете: «Жизнь — не сад, в котором растут только одни цветы», — поздно думал он и вспомнил картину Рубенса «Сад любви», где под деревьями попарно сидят изящные господа и прекрасные госпожи, а около них порхают амуры.
Дворня с ужасом внимала этому истязанию, вопли дошли до слуха барыни. Она с тревогой вышла
на балкон: тут
жертва супружеского гнева предстала перед ней с теми же воплями, жалобами и клятвами, каких был свидетелем Райский.
—
Жертв не надо, — сказала она, — вы не отвечали
на мой вопрос: чего вы хотите от меня?
Чтобы уже довершить над собой победу, о которой он, надо правду сказать, хлопотал из всех сил, не спрашивая себя только, что кроется под этим рвением: искреннее ли намерение оставить Веру в покое и уехать или угодить ей, принести «
жертву», быть «великодушным», — он обещал бабушке поехать с ней с визитами и даже согласился появиться среди ее городских гостей, которые приедут в воскресенье «
на пирог».
Его поглотили соображения о том, что письмо это было ответом
на его вопрос: рада ли она его отъезду! Ему теперь дела не было, будет ли от этого хорошо Вере или нет, что он уедет, и ему не хотелось уже приносить этой «
жертвы».
Он попал будто в клетку тигрицы, которая, сидя в углу, следит за своей
жертвой: и только он брался за ручку двери, она уже стояла перед ним, прижавшись спиной к замку и глядя
на него своим смеющимся взглядом, без улыбки.
Она звала его домой, говорила, что она воротилась, что «без него скучно», Малиновка опустела, все повесили нос, что Марфенька собирается ехать гостить за Волгу, к матери своего жениха, тотчас после дня своего рождения, который будет
на следующей неделе, что бабушка останется одна и пропадет с тоски, если он не принесет этой
жертвы… и бабушке, и ей…
«Люби открыто, не крадь доверия, наслаждайся счастьем и плати
жертвами, не играй уважением людей, любовью семьи, не лги позорно и не унижай собой женщины! — думал он. — Да, взглянуть
на нее, чтоб она в этом взгляде прочла себе приговор и казнь — и уехать навсегда!»
Она была счастлива — и вот причина ее экстаза, замеченного Татьяной Марковной и Райским. Она чувствовала, что сила ее действует пока еще только
на внешнюю его жизнь, и надеялась, что, путем неусыпного труда,
жертв, она мало-помалу совершит чудо — и наградой ее будет счастье женщины — быть любимой человеком, которого угадало ее сердце.
Стало быть, ей, Вере, надо быть бабушкой в свою очередь, отдать всю жизнь другим и путем долга, нескончаемых
жертв и труда, начать «новую» жизнь, непохожую
на ту, которая стащила ее
на дно обрыва… любить людей, правду, добро…
Он прав, во всем прав: за что же эта немая и глухая разлука? Она не может обвинить его в своем «падении», как «отжившие люди» называют это… Нет! А теперь он пошел
на жертвы до самоотвержения, бросает свои дела, соглашается… венчаться! За что же этот нож, лаконическая записка, вместо дружеского письма, посредник — вместо самой себя?
Но ведь сознательное достижение этой высоты — путем мук,
жертв, страшного труда всей жизни над собой — безусловно, без помощи посторонних, выгодных обстоятельств, дается так немногим, что — можно сказать — почти никому не дается, а между тем как многие, утомясь, отчаявшись или наскучив битвами жизни, останавливаются
на полдороге, сворачивают в сторону и, наконец, совсем теряют из вида задачу нравственного развития и перестают верить в нее.
Неточные совпадения
Тем не менее он все-таки сделал слабую попытку дать отпор. Завязалась борьба; но предводитель вошел уже в ярость и не помнил себя. Глаза его сверкали, брюхо сладострастно ныло. Он задыхался, стонал, называл градоначальника душкой, милкой и другими несвойственными этому сану именами; лизал его, нюхал и т. д. Наконец с неслыханным остервенением бросился предводитель
на свою
жертву, отрезал ножом ломоть головы и немедленно проглотил.
Он забрался с Домашкой
на вышку градоначальнического дома и первый день своего торжества ознаменовал тем, что мертвецки напился пьян с новой
жертвой своего сластолюбия…
Но не забудем, что успех никогда не обходится без
жертв и что если мы очистим остов истории от тех лжей, которые нанесены
на него временем и предвзятыми взглядами, то в результате всегда получится только большая или меньшая порция"убиенных".
Перуна поставили
на возвышение, предводительша встала
на колени и громким голосом начала читать"
Жертву вечернюю"г.
Алексей Александрович остановился и ничего не отвечал, но лицо его поразило Степана Аркадьича бывшим
на нем выражением покорной
жертвы.