— Опять же не за что. Сознавать, что работаешь на пользу других, так приятно, что в этом сознании уже лежит величайшая награда, а я и обрадовался потому, что за последнее
время начал подумывать, что я уже совсем никому не нужен…
Неточные совпадения
В это
время умер мой отец, и мне осталось после него небольшое именьице в Кременном уезде Волынской губернии. Эта смерть отца и отъезд мой из Одессы меня немного отрезвили. Я понял, что возвращаться мне в Одессу и в ту среду, в которой я погряз, не следует, так что по ликвидации моих дел и продажи имения доставшегося мне от отца, я уехал жить в Киев. Но в Киеве вместо того, чтобы остепениться и
начать новую жизнь, я снова предался кутежам и разгулу, так что отцовского наследства хватило мне не на долго.
— Я маркиз Сансак де Траверсе, а не Савин, —
начал среди торжественной тишины, воцарившейся в зале суда, Николай Герасимович свое объяснение, — но должен признаться суду, что, действительно, проживая долгое
время во Франции под именем русского офицера Николая Савина, был выдан французским правительством России и бежал от французских и прусских властей.
За последнее
время, впрочем, другое чувство
начало вытеснять из сердца Алфимова увлечение «маленькой Клодиной».
— Перестаньте… —
начала она. — К числу человеческих добродетелей принадлежит и повиновение родителям, а вашего отца такое объяснение не порадовало бы… Лучше скажите, как вы проводите
время?
— Не думаете ли вы, что в это
время… —
начал было следователь.
Как это ни странно, но в то
время, когда общественное мнение было всецело за виновность Дмитрия Павловича Сиротинина в растрате конторских сумм, в доме предварительного заключения,
начиная с самого смотрителя и кончая последним сторожем — все были убеждены, что он невиновен.
«Мне тоже надо сделать выводы из моих наблюдений», — решил он и в свободное
время начал перечитывать свои старые записки. Свободного времени было достаточно, хотя дела Марины постепенно расширялись, и почти всегда это были странно однообразные дела: умирали какие-то вдовы, старые девы, бездетные торговцы, отказывая Марине свое, иногда солидное, имущество.
И в первое время это отречение от себя было неприятно, но продолжалось это неприятное чувство очень недолго, и очень скоро Нехлюдов, в это же
время начав курить и пить вино, перестал испытывать это неприятное чувство и даже почувствовал большое облегчение.
Погревшись у огня, мы напились горячего чая и тронулись в путь. Все
время начиная от самого моря по сторонам, в горах, тянулись сплошные гари.
Неточные совпадения
"Была в то
время, — так
начинает он свое повествование, — в одном из городских храмов картина, изображавшая мучения грешников в присутствии врага рода человеческого.
Вместе с Линкиным чуть было не попались впросак два знаменитейшие философа того
времени, Фунич и Мерзицкий, но вовремя спохватились и
начали вместе с Грустиловым присутствовать при"восхищениях"(см."Поклонение мамоне и покаяние").
Выслушав такой уклончивый ответ, помощник градоначальника стал в тупик. Ему предстояло одно из двух: или немедленно рапортовать о случившемся по начальству и между тем
начать под рукой следствие, или же некоторое
время молчать и выжидать, что будет. Ввиду таких затруднений он избрал средний путь, то есть приступил к дознанию, и в то же
время всем и каждому наказал хранить по этому предмету глубочайшую тайну, дабы не волновать народ и не поселить в нем несбыточных мечтаний.
Все в ней было полно какого-то скромного и в то же
время не безрасчетного изящества,
начиная от духов violettes de Parmes, [Пармские фиалки (франц.).] которым опрыскан был ее платок, и кончая щегольскою перчаткой, обтягивавшей ее маленькую, аристократическую ручку.
Во
время градоначальствования Фердыщенки Козырю посчастливилось еще больше благодаря влиянию ямщичихи Аленки, которая приходилась ему внучатной сестрой. В
начале 1766 года он угадал голод и стал заблаговременно скупать хлеб. По его наущению Фердыщенко поставил у всех застав полицейских, которые останавливали возы с хлебом и гнали их прямо на двор к скупщику. Там Козырь объявлял, что платит за хлеб"по такции", и ежели между продавцами возникали сомнения, то недоумевающих отправлял в часть.