Лиса для Алисы. Красная нить судьбы

Юлия Архарова, 2016

Алиса Скворцова – обычный библиотекарь. Она зачитывается фантастическими романами и тайно влюблена в заведующего отделом – красавца Германа Коха. После встречи с загадочным корейцем Ли Су Хеном скучной и размеренной жизни девушки приходит конец. И вот уже на Алису объявлена охота, она всюду видит призраков, и события происходят одно страннее другого. Одинокий, жестокий и насмешливый Ли Су Хен идет по жизни играючи. У него одно стремление – найти убийц своей семьи, и он не остановится ни перед чем ради достижения этой цели. Встречу с Алисой парень посчитал дарованной небесами удачей, не заметив знаков судьбы…

Глава 1

На работу я, как всегда, опаздывала. Опять засиделась за книжкой, спать легла в третьем часу ночи. В итоге не только проспала, но еще и не выспалась.

Запыхавшись, взлетела по лестнице. Выбежала из метро…

Не так много людей могут по праву гордиться местом работы. Так что мне, можно сказать, повезло. Если и есть в мире настоящий Храм Знаний — то это Российская государственная библиотека, она же легендарная Ленинка. Я проработала здесь несколько лет, но до сих пор, когда проходила между гигантскими колоннами, открывала тяжелые двери, держала в руках древние книги, испытывала благоговейный трепет.

Люди, когда узнавали, кем я работаю, обычно удивлялись и переспрашивали. Многие думали, что в наш цифровой век уже не осталось ни библиотек, ни, само собой, библиотекарей. Тетушка любила говорить, что мы — хранители древних знаний, записанных на примитивных носителях информации, — вымирающий вид. А меж тем нашу библиотеку ежедневно посещали тысячи человек.

Я поздоровалась с охранниками и бабушками-консультантами. Бросилась к рабочему месту, надеясь, что начальница десятиминутного опоздания не заметит. Хотя, по опыту я знала, сложно что-либо скрыть от Аделаиды Сергеевны. Хорошо, что на улице еще тепло — не пришлось терять драгоценные минуты в гардеробе.

На последнем издыхании преодолела длинную, будто уходящую в бесконечность мраморную лестницу. Когда огибала очередную колонну, чуть не налетела на высокого светловолосого мужчину.

— Алиса Степановна, опять опаздываете?

— Да вот… Герман Карлович, так получилось… — Я стыдливо потупилась.

Мужчина вежливо, не разжимая губ, улыбнулся и кивнул. По плавной дуге обошел меня и продолжил свой путь.

Как завороженная, я смотрела вслед Герману Коху. В свои тридцать пять он уже заведовал фондом редких и ценных изданий. Мне о такой карьере оставалось лишь мечтать.

Заведующий был по-нордически красив, а еще несколько нелюдим и старомоден. Независимо от времени года всегда носил классический костюм-тройку. На улице костюм неизменно дополняла шляпа, в холодное время года — плащ или пальто.

Хотелось провалиться на месте, мало того что опоздала, так еще Герман увидел меня такой растрепанной, запыхавшейся, раскрасневшейся… Утром я не успела не только позавтракать, но и привести свою внешность хотя бы в относительный порядок. Лишь почистила зубы да пару раз провела щеткой по волосам и скрутила непослушную рыжую гриву в узел на затылке. Одежду из шкафа вытащила первую попавшуюся — растянутый серый свитер и черную юбку по колено.

В который раз пообещала, что обязательно займусь собой. Со следующей зарплаты отложу деньги, но теперь не спущу их на книги — Кэт давно зовет прогуляться по модным магазинам. Потом наведаюсь к парикмахеру и, быть может, сделаю стрижку…

— Лис, слюни подбери, — кто-то шепнул мне на ухо.

Подскочила на месте и заполошно оглянулась.

— А?..

Рядом со мной стояла худощавая женщина средних лет. Ярко-рыжая, в облегающем черном платье. На плечи старшего библиотекаря была накинута изумрудная шаль.

— Ты будто взглядом на спине нашего Германа дыру прожечь хочешь. Или ты не на спину, а куда пониже смотришь? — Аделаида Сергеевна хитро подмигнула.

Библиотекарь, как и подавляющая часть женского коллектива Ленинки, была давно и безнадежно влюблена в Германа Карловича.

— Я просто задумалась…

— Лис, ты ворон не считай! Между прочим, рабочее место тебя уже заждалось. Еще раз опоздаешь, помяни мое слово, премии лишу, закрою глаза, что ты моя племянница.

Не знаю, о чем думали родители, когда выбирали мне такое редкое и необычное имя — Алиса. Вот Аделаида — настоящая Лиса Алиса — яркая, красивая, смелая, а я так — неказистый лисенок.

Утром посетителей в библиотеке было немного. Пока шла к своему столу, заметила среди бесчисленных шкафчиков с картотеками лишь одинокого азиата.

Парень был несколько андеграундной наружности. Высокий, тощий, бледный, хотя, нельзя не отметить, довольно широкоплечий. Черные волосы взлохмачены, косая челка закрывала лоб и падала на глаза. Одежда тоже черная: узкие брюки, распахнутый жакет с небрежно засученными рукавами. Под жакетом виднелась футболка с каким-то ярким принтом. Странный тип, то ли фрик, то ли метросексуал, такие редко к нам заглядывали. Предпочитали более цивилизованные методы добычи информации, если подобных товарищей вообще что-то интересовало за пределами клубов и баров.

Вот уж действительно, кого только не встретишь в библиотеке. За годы работы я насмотрелась на самых разных посетителей и уже ничему не удивлялась.

Я относилась к тому типу людей, которые жили своей работой. Может, иногда и опаздывала, но уходила одной из последних, нередко задерживалась на час, а то и на два. Вот и сегодня засиделась…

Как часто бывало, перед уходом не отказала себе в удовольствии прогуляться по анфиладе залов и комнат. Вечером в библиотеке иная атмосфера, свет приглушен, людей почти нет. Кажется, что находишься в другом, совершенно невероятном мире. Будто картины и барельефы на стенах вот-вот оживут, а статуи и бюсты на постаментах — заговорят. Временами чудилось, что я видела краем глаза движение, слышала странное эхо. Как тут не поверить в истории о призраках, которые переселились в библиотеку вместе со старыми книгами… Вот только, несмотря на богатое воображение и страсть к фантастическим книгам, натурой я была сугубо прагматичной. Даже, в отличие от некоторых коллег, в призрак Николая Рубакина^[4] не верила, не то что в каких-то там безымянных духов.

В одном из читальных залов я заметила у окна темную фигуру. Сначала подумала, что опять разыгралось воображение. Но нет — на высоком подоконнике и правда сидел тощий парень в черной одежде — тот самый азиат, которого я видела утром. В руках он держал книгу и со скучающим выражением лица перелистывал страницы. И как парня служба безопасности из виду упустила?.. Да и вообще что ему понадобилось ночью в библиотеке? Кто он — вор или вандал? Или, может, любитель острых ощущений — один из тех, кто грезит о закрытых фондах Ленинки или мечтает найти тайный ход в Кремль?

Пару минут я колебалась, то ли позвать охранников, то ли попытаться выпроводить припозднившегося посетителя самой. Конфликты я не любила и всячески избегала. С другой стороны, пока буду бегать за охранниками, нарушитель может спрятаться. В библиотеке хватало укромных уголков, мы его тут до утра искать можем.

— Извините, библиотека закрылась полчаса назад, — негромко сказала я и поморщилась от того, как робко и неуверенно прозвучал мой голос.

Парень меня услышал. Оторвался от книги, встретился со мной взглядом. Показалось, что нарушитель удивлен, хотя я не могла с уверенностью сказать, что правильно интерпретировала мимику азиата.

Незнакомец смотрел на меня, я на него. Игра в гляделки затягивалась.

Запоздало подумала, что посетитель, возможно, по-русски не говорит. Тогда что он забыл в библиотеке? Книгу на английском или каком-нибудь испанском читает?.. В нашем комплексе зданий в основном хранились труды на европейских языках. Если бы парня интересовали книги на китайском или японском, он бы отправился в Центр восточной литературы через дорогу.

Попыталась обратиться к нарушителю на английском, но фразу построить не смогла. Других языков я не знала, иностранные языки вообще были моей ахиллесовой пятой.

— И?.. — вдруг спросил гость.

— Прошу вас покинуть библиотеку.

— И?.. — вскинув брови, повторил азиат.

У меня опять закрались сомнения, что парень понимал русскую речь.

— Я позову охрану. Вас внесут в черный список и больше в библиотеку не пустят.

Посетитель нахмурился, а потом, будто собственным мыслям, кивнул. Ловко спрыгнул с подоконника, быстрым шагом направился ко мне.

С трудом подавила желание попятиться.

Незнакомец остановился от меня на расстоянии вытянутой руки. Роста он был высокого, моя макушка едва доставала до его плеча.

Чуть наклонившись вперед, нарушитель не спускал с меня напряженного взгляда. Затем взгляд парня скользнул ниже, на мою грудь, скрывающуюся под бесформенным свитером.

Я сжалась, замерла как испуганный кролик перед удавом. Пальцы мертвой хваткой вцепились в ремешок дамской сумочки.

— А-ли-са!.. — парень по слогам прочитал имя, написанное на моем беджике, затем его лицо вдруг озарилось шальной улыбкой, он выпрямился и прищелкнул пальцами: — Как у этого… Кэр-ролла?

Говорил незнакомец с заметным акцентом. Хотя бы отчасти я угадала, русский язык для нарушителя — неродной. Глаза у парня были узкие, раскосые. Цвет радужки, насколько я могла судить, для выходца с Востока нетипичный — золотисто-ореховый, янтарный.

— Или у Кэрролла, или у Булычева… — неожиданно для самой себя огрызнулась я. Хотя откуда азиату Булычева знать? Непохоже, что он вырос в России и в детстве зачитывался историями про похождения Алисы Селезневой и ее друзей. — Еще группа такая есть…

— Так в честь кого тебя назвали? — полюбопытствовал нарушитель.

— Я — просто Алиса. Вернее, Алиса Степановна, — пояснила я, напустив на себя строгий вид.

— А-а-а… — кивнул парень с видом, будто теперь ему и правда все стало понятно. Протянул мне книгу. На обложке было витиевато выведено «Инквизиция в России».

— Да… спасибо, — прижала книгу к груди и быстрым шагом устремилась к выходу из библиотеки. Меня так и подмывало перейти на бег. Сама не могла объяснить, чем меня напугал дружелюбный азиат.

Охранники оказались весьма удивлены и раздосадованы тем, что мне удалось поймать нарушителя. Полицию все же решили не вызывать, но у Ли Су Хена изъяли читательский билет и его самого внесли в черный список. Не знаю, как звали припозднившегося посетителя на самом деле, но именно это имя значилось у него в документах.

Уже в дверях парень обернулся. Жакет от резкого движения распахнулся, и я смогла наконец рассмотреть рисунок на футболке — это оказалось стилизованное изображение лисицы.

Нарушитель прищурился, его и без того узкие глаза стали похожи на щелочки, и напоследок сказал:

— Нехорошо обманывать.

Мне почему-то стало стыдно.

— Это не от меня зависит. Я простой библиотекарь, — потупившись, тихо сказала я.

По дороге домой все никак не могла отделаться от мыслей о странном посетителе. Нет, правда, чего он хотел? Думал, его за нарушение режима по головке погладят и в обе щеки расцелуют?.. И почему, скажите, я начала перед парнем оправдываться?..

Выходные я традиционно собиралась провести дома. Отец опять уехал в командировку, так что квартира оказалась полностью в моем распоряжении. Разумеется, это не означало, что я собиралась закатить вечеринку — шумные компании не любила ни в школьные годы, ни во время учебы в институте. Отчасти поэтому так и не стала работать по профильному образованию — учителем младших классов. Мне одной практики хватило, чтобы понять — с толпой малолетних непосед не справлюсь. Учитель — не только профессия, но и призвание. Увы, по стопам матери мне пойти не суждено…

Вся суббота прошла в блаженном ничегонеделании. Укрывшись мягким пледом, я лежала на диване и читала книгу. На кособокой табуретке стояли чайник зеленого чая и тарелочка с нарезанной мелкими ломтиками пастилой.

Рядом со мной, свернувшись калачиком, посапывала черная кошка. Котенка мне подарили, когда я пошла в первый класс. Мама в шутку новой квартирантке тоже дала «лисье» имя — Василиса. Впрочем, никто иначе, как Васькой, красавицу не звал. Несмотря на солидный кошачий возраст в двадцать лет, шубка у Васьки все еще оставалась шелковой, а глаза сверкали изумрудной зеленью. Характер тоже ничуть не изменился. Кошка не признавала никого, кроме меня и мамы, а когда мамы не стало, то и вовсе стала ходить за мной по квартире хвостом. На отца и редких гостей Васька лишь шипела, а если у кого-то хватало наглости попытаться ее погладить, то могла и когтистой лапой цапнуть.

В воскресенье меня разбудил звонок в дверь. Выныривать из сладких объятий сна не хотелось. Снилось, что я попала в другой мир и там за мое сердце сражались темноволосый маг и эльфийский принц. Сюжет книги, которую я закончила читать далеко за полночь, плавно перетек в мой сон, а там еще и оброс красочными подробностями…

Вновь раздался настойчивый звонок в дверь.

— И кому с утра пораньше не спится?.. — проворчала я.

Скосила взгляд на часы. Утро было не такое и раннее — уже одиннадцать.

К дверному звонку присоединилась трель телефона. Увидев имя звонившего, я поняла, что дверь все же придется открыть.

Откинула одеяло, сунула ноги в мягкие тапочки в виде белых зайчиков — ступни мерзли независимо от времени года. Свои тапочки я нежно любила, их подарила Кэт на прошлый день рождения.

За дверью, как и ожидалось, оказалась гламурная блондинка в облегающем бежевом платье, поверх которого был накинут синий пиджачок. Даже не удосужившись поздороваться, подруга оттеснила меня и вошла в крохотную прихожую, а оттуда сразу, не разуваясь, в мою комнату.

Кошка сверкнула зелеными глазами и беззвучно зашипела при виде незваной гостьи, но с нагретого места на диване-кровати не ушла.

— Тоже рада тебя видеть, блохастая, — сказала Кэт, усаживаясь на краешек постели.

Я зевнула и потянулось. Спать все еще хотелось, но, видимо, вдоволь понежиться в кровати сегодня не удастся. Характер подруги я знала, если Кэт пришла в гости, то выпроводить ее будет непросто.

— Лиска, так дело не пойдет, — обозрев мою комнату, сказала Кэт. — Ты совсем затворницей стала. Быстро умывайся, одевайся и марш со мной по магазинам.

— По магазинам? — переспросила я. — Ты же знаешь, что я не люблю…

— Мне скучно, — Кэт прикусила нижнюю губу и захлопала ресницами, — и меня бросил парень, представляешь? А какое лучшее лекарство для разбитого сердца? Правильно, шопинг!

— Ой, Кэт! Тебя Марик бросил?

— Нет, — махнула рукой блондинка, — с Мариком я рассталась больше недели назад. Артур, зараза! Я уже думала, что нашла свой идеал… А этот гад, представляешь, мне изменил!

— О!.. Точно гад! Сочувствую.

На моей памяти ни одни отношения у Кэт не продлились дольше месяца — подруга находилась в бесконечном поиске идеального спутника жизни. Обычно после нескольких свиданий кандидаты признавались недостойными и им давался от ворот поворот. Но если бросали именно Кэт, то девушка на пару дней погружалась в депрессию.

— Теперь ты понимаешь, мне срочно нужен шопинг!

— Может, ты как-нибудь сама?.. — Я вяло попыталась воспротивиться.

Подруга буквально затолкала меня в ванную комнату.

— У тебя на все про все двадцать минут. В противном случае, ты меня знаешь, вытащу на улицу прямо в пижаме.

Кэт я и правда знала хорошо, сдружились мы еще в начальной школе.

Сложно сказать, чем Катерину Иванову — дочку богатых родителей и первую красавицу класса — привлекла тихоня вроде меня. Вероятно, сыграло роль, что мы обе носили «звериные» имена, и Кэт решила облагодетельствовать лисичку-сестричку. Затем она осознала, что сидеть с отличницей за одной партой выгодно, к тому же я всегда была готова выслушать Кэт и не покушалась на ее кавалеров. Иными словами, из меня вышла практически идеальная компаньонка.

Несмотря на то что школа давно осталась позади, а двух более разных людей, чем мы с Кэт, найти было сложно, наша дружба с годами лишь окрепла. Мы все также жили на одной улице. Только Иванова обитала в элитной новостройке, в трехкомнатной квартире, которую ей подарили родители на совершеннолетие, а я ютилась с отцом в малогабаритной двушке. Дом наш построили еще до революции, квартира располагалась над аркой — в былые времена в ней жил дворник.

Когда я вернулась из ванной, Кэт со скучающим видом листала книжку. На обложке были изображены брутальный мачо и светловолосый эльф.

— Лис, вот скажи, тебе книг на работе, что ли, мало? Зачем еще и дом в библиотеку превращать? — Блондинка указала рукой с книжкой на стеллаж, который занимал целую стену в маленькой комнате. — Хотя брюнет на обложке весьма неплох. Горячие сцены есть? Дашь потом почитать?

— Ты же не любишь читать, — проворчала я. — И да, знаешь, она останется с эльфом.

— Ну зачем ты так сразу. — Кэт состроила обиженную мордочку. — Всю интригу раскрыла!.. И вообще, не понимаю, что героиня в этом блондинистом ушастике нашла? Он какой-то женоподобный. — Девушка отбросила книжку в сторону.

— Все вопросы не к героине, а к художнику, — пожала плечами я.

Перед сном я долго рассматривала черные туфли на высоком каблуке. Сумма на чеке пугала. Пару месяцев придется откладывать деньги, чтобы вернуть долг Кэт.

Подошва у туфель была красная. Именно такую обувь носили стильные, уверенные в себе девушки в американских фильмах. И стоило мне поддаться уговорам подруги и примерить туфли, как я сразу почувствовала себя другим человеком. Просто не смогла уйти из магазина с пустыми руками.

Кэт хотела добавить часть нужной суммы, но я отказалась, как делала всякий раз, когда Иванова хотела за меня заплатить. Закончился вечер тем, что мы впервые за долгое время поругались. Кэт не могла понять, зачем мне нужна такая работа, если я за месяц зарабатываю столько же, сколько она может за ночь спустить в ночном клубе.

Наверное, туфли лучше сдать в магазин? Да, это самое разумное решение. Вот завтра же после работы и пойду…

Спала я плохо, то и дело просыпалась и ворочалась в кровати. Проснулась сама, когда еще и шести не было. Долго перебирала скудные запасы одежды, пока не остановила выбор на узкой черной юбке по колено и строгой голубой блузе. Надела чулки — давешний подарок Кэт. Взмахнула пару раз щеточкой с тушью по ресницам и нанесла немного блеска на губы. Привычно скрутила волосы в пучок на затылке, но затем передумала и собрала рыжую гриву в пышный хвост. Опустила ноги в удобные новые туфли.

Не в деньгах счастье, деньги я заработаю. Надо не засиживаться в библиотеке допоздна, а заняться репетиторством. Я совсем недавно обещала себе обновить гардероб, так что покупка туфель это первый шаг в нужном направлении… Ладно, не шаг, а прыжок. Но должна же у меня в гардеробе быть хотя бы одна вещь, которую не стыдно надеть. Подзаработаю, с долгом расплачусь и, может, в следующем месяце еще какую-нибудь обновку прикуплю.

Я подошла к старому, с поблекшей амальгамой зеркалу в прихожей. Сейчас, редкий случай, мне собственный внешний вид нравился.

Из зеркала на меня смотрела худощавая девушка среднего… нет, благодаря каблукам уже высокого роста. Голубой цвет блузы оттенял фарфоровую кожу и рыжину волос. Юбка-футляр подчеркивала узкую талию и плавную линию бедер. Возможно, у меня и нет таких соблазнительных форм, как у Кэт, но фигура все равно стройная и красивая… О том, что блузу я купила еще будучи студенткой, а юбку и вовсе носила с последних классов школы, думать себе запретила.

— У меня новые классные туфли, — сказала я собственному отражению. — И новая я — тоже классная, уверенная в себе девушка.

Шла на работу я с мыслью, что, начиная с этого понедельника, все будет по-другому.

— Лиска, какие туфли! Да ты с ума сошла! — Тетушка Ада сразу заметила обновку. — Дорогие, наверное? Рассказывай, где брала? Сколько отдала?

— Да не помню точно… Меня Кэт на распродажу вытащила, — попыталась увильнуть от прямого ответа.

— Твоя Кошка и на распродажу? — удивилась тетка. — Она же всегда говорила, что посещать распродажи ниже ее достоинства. Рассказывай!

— Да вот… — начала я и стушевалась.

Врать никогда не умела и не любила, наверное, поэтому меня так задели слова того странного азиата.

Поняв, что Ада не отстанет, я со вздохом выложила, где и за сколько купила туфли.

— Ты определенно сошла с ума! — подытожила тетка. — Не с твоей зарплатой такие покупки делать. Или богатого кавалера нашла?

— Какой кавалер? Откуда?..

— С таким подходом ты себе ухажера и не найдешь, — припечатала Аделаида. — Лис, если у тебя дорогие туфли, то и остальная одежда должна быть соответствующая. Да и не обращают мужчины внимания на детали, важен общий вид девушки.

— Ну… надо же с чего-то начинать… — пробормотала я.

В словах тетки был смысл, но мне не хотелось признавать свою ошибку.

— К тому же сразу видно, что на высоких каблуках ты ходить не умеешь. Лис, ты не ходишь, а будто сваи забиваешь… Эх, жаль, что теперь туфли сдать нельзя. Столько денег на ветер спустила!

И вот что тут можно сказать? Что мне туфли нравятся? Что я чувствую себя в них увереннее?.. К слову, уверенности порядком поубавилось, Ада, как не раз бывало, с легкостью втоптала в грязь мое чувство собственного достоинства.

— Знаешь что, дай-ка примерить! Заодно покажу, как в таких туфлях надо ходить.

Размер обуви и одежды у нас с Адой был один. В особо тяжелые годы после смерти мамы мне нередко приходилось донашивать одежду за тетушкой.

Аделаида сделала пару кругов по читальному залу, сопровождаемая восторженными взглядами немногочисленных утренних посетителей. Походка у рыжеволосой женщины оказалась легкая и грациозная. В отличие от меня она и правда умела ходить на высоких каблуках, а ее стильный костюм лучше гармонировал с дорогими туфлями, чем моя старая одежда.

— Ну как? — остановившись напротив меня, спросила тетка.

— Тебе идет, — только и могла сказать я.

— Именно! — Ада довольно улыбнулась. — Если не сможешь носить, я у тебя эти туфли куплю. Со скидкой, конечно.

— Да буду я их носить, — буркнула я. — Сама буду.

— Ну как знаешь, — пожала плечами библиотекарь и стряхнула несуществующую пылинку с лацкана своего пиджака. — Мое дело предложить.

После разговора с Адой я специально подловила в коридоре Германа Карловича. Вопреки моим чаяниям, и тут чуда не произошло. Скандинавский бог скользнул по мне равнодушным взглядом, а затем, как обычно, улыбнулся, не разжимая губ.

К полудню непривыкшие к высоким каблукам ноги болели. К вечеру некогда удобная обувь превратилась в пыточные колодки. Снять туфли не позволяла гордость, да и не была я уверена, что потом смогу их надеть, а мне еще до дома добираться… Пожалуй, еще никогда я так не ждала окончания рабочего дня.

Я стояла около поста охраны и собиралась с силами для рывка к метро, когда ко мне подошла бабушка-одуванчик из справочного бюро.

— Лисонька, девонька, сбегай на второй этаж, передай бумаги! — Старушка всучила мне папку.

Чуть в голос не застонала.

В справочном бюро я не работала и разносить бумаги была не обязана, но тамошним старушкам иногда помогала. Гораздо проще оказать услугу, чем объяснять, что входит в сферу твоих обязанностей, да и приучила меня мама старших уважать.

— Раиса Андреевна, я спешу и…

— Ой, Лисонька! Я, может, и старая, но точно не слепая. Ты уже пять минут стенку будки подпираешь… Или, может, ждешь Германа нашего? — Библиотекарь подмигнула.

— Германа Карловича? — попыталась притвориться дурочкой я.

— Карловича, да. Ада говорила, ты к нему неровно дышишь.

Когда карабкалась на второй этаж, костерила всех на чем свет стоит. Себя — за слабость и бесхребетность. Кэт — потому что уговорила купить туфли. Тетку Аду — потому что распускала слухи и не предложила одолжить денег до зарплаты. Старушку Раису, которая без меры эксплуатировала молодежь. Германа… За что ругать Коха, так и не придумала. Не виноват же он, что я ему не нравлюсь. Как кому-то вообще может нравиться особа вроде меня?

Себя и туфли было жалко до слез. Когда спускалась обратно по лестнице, чуть не плакала.

Открыла сумку, потянулась за носовым платком. Хотела промокнуть глаза — еще не хватало, чтобы тушь потекла…

Нога подвернулась. Бесконечно долгую пару секунд я балансировала на краешке ступеньки, а затем полетела вниз… Полет был недолгим, я толком испугаться не успела. Меня подхватили сильные руки.

— Жить надоело?.. — раздался голос у самого уха.

Открыла глаза и нос к носу столкнулась с давешним азиатом. Из-под криво обрезанной челки на меня смотрели раскосые глаза. Янтарные. Нахальные.

Я практически лежала на лестнице. Еще бы чуть-чуть — и пересчитала спиной все ступеньки до первого этажа. Извернувшись под невероятным углом, парень удерживал меня на весу.

От Ли Су Хена пахло осенним лесом — кедром, спелой ежевикой и костром. Теплый, успокаивающий коктейль запахов, который совсем не вязался с тем набором чувств и эмоций, которые парень у меня вызывал.

Азиат поставил меня на ноги и тут же отстранился, будто даже находиться рядом со мной ему было неприятно. Я вцепилась мертвой хваткой в перила, ноги дрожали.

— Жить надоело, спрашиваю? — чуть приподняв бровь, повторил вопрос Ли Су Хен.

Содержимое моей сумочки рассыпалось по лестнице. Сама сумка и вовсе валялась на площадке первого этажа.

— А?.. Нет, конечно…

Давешний нарушитель спустился на несколько ступеней и подобрал мой паспорт. Раскрыл книжечку и удивленно хмыкнул. Затем окинул меня с ног до головы оценивающим взглядом.

— Что-то не похоже, — парень криво усмехнулся и припечатал: — нуна^[5]!

Понятия не имела, что значило это самое «нуна», но вряд ли нечаянный спаситель наградил меня лесным эпитетом.

— Спасибо… — прошептала я, — что спас меня…

Под взглядом янтарных глаз я почувствовала себя неуютно. В них не отражалось ни участия, ни симпатии. Губы парня презрительно кривились, показывая, какой жалкой он меня считает.

Провела рукой по волосам, отмечая, что пышный хвост сбился набок. И только потом заметила, что шов на узкой юбке разошелся до середины бедра, выставляя на всеобщее обозрение кружевную резинку чулок.

— Ой, — пискнула я, пытаясь стянуть вместе лоскуты ткани.

Хотелось провалиться сквозь землю. Лишь бы только не видеть эту сардоническую усмешку и нахальные раскосые глаза.

— Держи, нуна. — Парень протянул мне паспорт. — Не стоит документами разбрасываться.

Пару секунд я колебалась, какой рукой взять паспорт. Правой — держалась за перила, левой — пыталась стянуть вместе лоскуты юбки. А потом на лестнице послышались шаги.

Испуганно обернулась. Когда на площадке второго этажа показался Герман Карлович Кох, сердце ушло в пятки.

Я мысленно взвыла. Ну почему?! Почему мне так не везет?!! Почему свидетелем моего позора должен был стать именно Герман? Будто одного азиата было мало… К слову о странных азиатах, парень куда-то исчез. Паспорт одиноко лежал на ступеньке у моих ног.

Порванным краем юбки прислонилась к перилам. Попыталась сделать вид, что посреди лестницы просто так стою, интерьером библиотеки любуюсь. А то, что ступени, будто осенние листья, усеяли женские мелочи из моей сумочки — это уборщица плохо за порядком следит, и я тут совершенно ни при чем. Вдруг Герман, как обычно, меня не заметит?

— Алиса Степановна, вы как? Не ушиблись? — В голосе заведующего фондом редких и ценных изданий слышалась неподдельная тревога. В другое время я бы вниманию Коха к своей персоне обрадовалась, но не сейчас.

— Нет-нет, Герман Карлович, все в порядке, — поспешила успокоить коллегу. — Просто сумку уронила. Ничего страшного.

Быть может, заведующий мимо пройдет? Не обратит внимания на мою проклятую юбку?..

— Вижу, что далеко не в порядке. — Скандинавский бог остановился на пару ступенек ниже меня, протянул руку. — Давайте, помогу спуститься.

— Да нет, я как-нибудь сама, — даже заставить себя посмотреть в сторону Германа не могла, не то чтобы встретиться с ним взглядом.

— Отказа не приму… Или вы сами идти не в силах?

Я испугалась, что Кох решит блеснуть рыцарским воспитанием и подхватит меня на руки.

— Нет-нет, все нормально, — вцепилась пальцами правой руки в протянутую длань моего кумира. Рука у Германа оказалась холодная, твердая — будто принадлежала мраморной статуе, а не живому человеку.

По лестнице мы спускались медленно. Я старательно смотрела себе под ноги, выверяла каждый шаг. Левой рукой все также удерживала расползающуюся юбку.

— А что это был за кореец? — вдруг спросил Герман.

— Кореец? — растерянно переспросила я.

— Парень, с которым вы разговаривали на лестнице.

Ли Су Хен — вполне себе корейское имя, вероятно, наглый фрик, этот мой нечаянный спаситель, и правда кореец. И как только он сумел меня поймать? Когда я спускалась, на лестнице не было ни души.

Как парень вообще смог в понедельник пробраться в библиотеку, если в пятницу у него отобрали читательский билет?

— А-а-а… я его не знаю.

— Мне так не показалось. Впрочем, если не хотите рассказывать…

— Видела его в библиотеке как-то раз, — тут же поспешила ответить я. Еще не хватало, чтобы Герман подумал, что меня и Ли Су Хена нечто связывает.

— Странный он парень, держались бы вы от него подальше, Алиса Степановна.

— И выбор книг у него странный, — пробормотала я.

Я была благодарна Коху, что он начал этот разговор. Так я могла хотя бы немного абстрагироваться от чудовищно глупой и постыдной ситуации, в которой оказалась.

— Да? И какой же? — вежливо поинтересовался мужчина.

— Что-то там про инквизицию в нашей стране.

— Вот как? — удивился заведующий. — И правда странный выбор.

Герман довел меня до первого этажа, я устало прислонилась к стене.

— Постойте здесь, я соберу ваши вещи.

— Я сама!..

— Не спорьте со мной, Алиса Степановна. — Чувственные губы мужчины украсила слабая улыбка. — Позвольте мне немного побыть джентльменом.

Вдруг я поняла, что слишком пристально смотрю на губы заведующего. Моргнула и отвела взор.

— Да-да, конечно…

Кох быстро прошелся по лестнице, собирая раскиданные вещи. Тайком я любовалась фигурой мужчины. Широким разворотом плеч, гибким станом, отточенностью движений… Всякий раз, когда Герман наклонялся за очередной вещицей и строгие серые брюки обрисовывали очертания его ягодиц, я чувствовала, как пунцовая краска заливает мои щеки.

В отличие от большинства сотрудников мужского пола, заведующего нельзя было назвать книжным червем, чувствовалось, что он знаком с физическим трудом, прекрасно владеет собственным телом. Почему-то думалось, что Кох не только регулярно посещает тренажерный зал, но и секцию каких-нибудь единоборств.

У заведующего красивая и гармонично сложенная фигура, не то что у тощего корейца. Впрочем… Я вспомнила сильные руки Ли Су Хена. Как парень изогнулся, удерживая меня от соприкосновения с острыми гранями ступеней. Чтобы поймать и удержать девушку в подобном положении, нужна невероятная сила и скорость реакции…

— Держите. — Герман протянул мне сумку. — Вроде ничего из вашего имущества не пострадало, только зеркало разбилось. Но вы же не верите в глупые суеверия?

— Не верю, — слабо улыбнулась я и зачем-то добавила: — Иначе у меня дома не жила бы черная кошка.

Кох только кивнул, а затем сказал:

— Теперь я одолжу вам свой плащ, и мы поймаем такси.

С ужасом уставилась на заведующего.

— Нет-нет, Герман Карлович! Прошу вас, не беспокойтесь! Я сама…

— Я не могу оставить даму в беде.

— Герман Карлович, — взмолилась я, — мне и так неловко. Не знаю, как вам завтра в глаза буду смотреть! А если меня увидят в вашем плаще, то, как вы меня сажаете в такси… — слухи пойдут! Вы же знаете наш коллектив!

— Да, у нас тот еще серпентарий. — Мужчина усмехнулся, не разжимая губ.

— Прошу вас, Герман Карлович! Я… я зашью юбку. И сменная обувь у меня есть. И такси сама поймаю. — Ложь далась удивительно легко.

Прикусила губу, чтобы не расплакаться. А затем, набравшись смелости, наконец встретилась с заведующим взглядом. В небесно-голубых глазах скандинавского бога отражались тревога и сомнение.

— Уверены? — прищурившись, спросил Кох.

Я только кивнула.

— Хорошо, но только с одним условием.

— Каким?

— Называйте меня впредь по имени… Алиса, ведь я могу вас так называть?

— Да-да, вы можете… — растерянно пробормотала я. — Но… как же я могу? Как же субординация?

— Когда мы наедине, субординация ни к чему. — Заведующий улыбнулся.

— А?.. Да, хорошо… — несколько раз, как китайский болванчик, кивнула я.

— Так вы уверены, что сами справитесь? Может, мне хотя бы проводить вас до вашего шкафчика?

— Справлюсь, Герман Карлович.

— Алиса, мы же договорились, — пожурил меня заведующий.

— Справлюсь… Герман, — вздохнула я.

— Вот и славно.

Когда Кох ушел, я закрыла глаза и прислонилась затылком к холодной стене. Из глаз потекли слезы.

Как же глупо. Как же стыдно.

И почему Герман обратил на меня внимание именно сейчас?!

Придерживаясь за стену, добрела до женского туалета. Стоило увидеть собственное отражение в зеркале, как мне стало еще хуже. Прическа напоминала воронье гнездо. Лицо украшали темные от туши дорожки слез. Блузка выбилась из-за пояса. Шов на юбке разошелся почти до самого верха, бесстыдно выставляя напоказ кружевную резинку чулок. И о чем я только думала, когда надевала эту юбку?..

Я умыла лицо и расчесала волосы, скрутила рыжую гриву в узел на затылке. Герману я соврала, у меня не имелось ни сменной обуви, ни денег на такси. Хорошо хоть нитки с иголкой нашлись в косметичке. Зная собственную невезучесть, я всегда носила их с собой.

Всякий раз, стоило мне решить что-то изменить в своей жизни, случалась какая-то неприятность. Помнится, когда я спешила на собеседование в престижную фирму, которое устроил курирующий диплом профессор, меня с ног до головы окатила водой из лужи проезжающая машина. Понятное дело, на собеседование я не попала, место меня дожидаться не стало, да еще и отношение с преподавателем испортила. Затем работу пыталась найти уже сама — и вновь мне каждый раз чудовищно не везло. То телефон упадет на рельсы в метро, то отца заберут в больницу с острым аппендицитом, то квартиру затопят соседи… Так что после нескольких неудачных попыток я отчаялась искать лучшую работу. Тем более что место в библиотеке меня вполне устраивало — от дома недалеко и любимые книги кругом, вот если бы еще платили хотя бы чуточку больше…

Личная жизнь у меня тоже не складывалась. Разумеется, я не была так популярна, как Кэт, но и в старших классах школы, и в институте, и даже в библиотеке поначалу меня на свидания приглашали… Вот только у меня ни разу не дошло дело до второго свидания, да и первые случались не всегда. Если была бы суеверна, то подумала бы, что на мне венец безбрачия. Я ломала каблуки, теряла телефоны, проливала на кавалеров кофе и вино, один раз и вовсе особо симпатичного мне парня чуть с моста в реку не столкнула… случайно, конечно. Кэт давно уже не пыталась меня ни с кем свести. Как-то раз подруга призналась, что ей своих знакомых просто жалко, боится, что однажды я кого-нибудь ненароком убью. Ада говорила, что мне не стоит впадать в уныние и просто подождать, что рано или поздно любовь сама найдет меня.

Если задуматься, началась черная полоса лет тринадцать назад. Сначала маму сбила машина, затем отец на несколько недель ушел в запой и потерял работу. Я тогда практически бросила школу, кошка и та по ночам выла, будто раненый зверь… Вероятно, отец вскоре пропил бы все имущество и квартиру в придачу, его бы выгнали на улицу, а меня отправили в детский дом. Неизвестно, как бы сложились наши судьбы, если бы как-то утром в дверь не позвонила тетушка Ада. Она смогла вывести отца из запоя, меня заставила вернуться в школу, привнесла некий порядок в наши жизни. До этого Аду я видела лишь на похоронах матери. Несмотря на то что сестры жили в одном городе, они почему-то не общались. Я только знала, что у мамы есть сестра, которая младше ее на одиннадцать лет.

Аделаида Сергеевна, как этакий своенравный и острый на язык ангел-хранитель, присматривала за нашей семьей. Помогла мне устроиться в Ленинку, папа не без ее участия тоже нашел новую работу, пусть и не такую хорошо оплачиваемую, как прежде, и связанную с частыми разъездами.

Когда ехала домой в метро, думала, какая же я все-таки идиотка — такой шанс сблизиться с Германом упустила. Кэт или Ада, окажись они на моем месте, упали бы в объятия благородного рыцаря, позволили проявить о себе заботу. В конце концов, сколько отношений в книгах и фильмах начинались именно с подобных нелепых ситуаций… С другой стороны, может, и хорошо, что я Германа оттолкнула. Если покупка новых туфель привела к падению с лестницы, то чем обернулась бы попытка завязать отношения с заведующим? Лучше даже не пытаться. Я и так выставила себя в глупом свете, а то, возможно, и вовсе пришлось бы новую работу искать.

Лучше вообще больше не пытаться изменить свою жизнь, а плыть по течению и, как говорит тетушка Ада, довериться судьбе…

Примечания

4

Николай Рубакин — русский книговед, библиограф и писатель. После смерти Рубакина его огромная коллекция книг была передана в Российскую государственную библиотеку. Вместе с книгами перевезли урну с прахом писателя. Существует легенда, что призрак коллекционера с тех пор обитает в библиотеке.

5

Нуна — корейское обращение, используется в неформальной обстановке мужчинами по отношению к женщинам ненамного старше себя. Значение — старшая сестра или старшая подруга.